Договор дороже денег. На конкурс

         

                «Гении рождаются раз в сто лет» (Станиславский)

9 сентября 1973 г. 6«Б» класс. Перед уроком литературы ребята решали, как сразу поставят на место новую училку.
Она входит. Ученики застыли в изумлении.

Глазам учительницы предстала такая картина: дети словно играют «раз, два, три – замри».

- Отомрите! Я Светлана Светлановна, ваша новая учительница по русскому языку и литературе, и классный руководитель. — Видя такую реакцию учеников, продолжила, — я выйду на пару минут, вы сможете обменяться впечатлениями, чтобы в дальнейшем не отвлекаться на это.

Вышла. Все продолжали молчать. Даже острый на язык Лихоманов, третьегодник, смолчал, не присвоил ей, так напрашивающуюся дразнилку «Сметана Сметановна».
Молодая учительница была, как артистка, сказочно красива.

Первым тишину нарушил Мишка Лифшиц:
- Она красивая - как Джульетта!

Ребята поняли, что Мишка имел в виду свою собаку, но никто не засмеялся. А Люська Сёмина, глубоко вздохнув, произнесла:
- Я бы в неё влюбилась, — смутившись, добавила, — если бы она была мужчиной.

Лихоманов: - Я бы тоже.

Класс ожил – все захохотали.

Одевалась Светлана Светлановна, по нашим, детским понятиям, очень скромно. Строгий тёмно-синий пиджак, такого же цвета, длинная, ниже колен, очень узкая юбка. Она даже оценки в журнал ставила стоя, согнувшись над столом, при этом, узкая юбка туго обтягивала полушарие попы.  Мы, только начинающие созревать мальчишки, не понимали всей красоты той позы. Но переросток Лихоманов, видя это, начинал громко и учащённо дышать. И тогда Лисичкина, сидевшая через три парты от него шипела: - Лёнчик, ты пыхтишь как Мишкина Джульетта.

Начались трудовые будни. Светлана Светлановна, недавно окончившая институт, была полна педагогических планов. Ещё непуганая, старалась превращать уроки в игру, вызывая ребят на откровенные высказывания о произведениях.

Первую перед учительским столом парту занимал Мишка Лифшиц, носящий очки с толстыми стёклами. Пацаны считали, что теперь Лифшицу нечего впустую занимать такое сладкое место. На что Мишка отвечал, мол, то, что его интересует, он видит.

Большая переменка.  В мужском туалете, у открытой форточки, курили мальчишки. Курили-то, собственно, двое, Лихоманов да коротышка Петров, остальные просто стояли. Петров, выпустив струйку дыма через нос, произнёс:
- Не понимаю одного - как же она это делает? Может у неё молния спереди на юбке, как в брюках?

Мальчишки поняли, что речь идёт о новой учительнице - как же она, в такой узкой юбке, пользуется туалетом?

Мишка Лифшиц, стоящий «на атасе» у двери, с серьёзным видом сказал: - Когда я был маленький, думал, что такие красивые тётеньки вообще не писают?

Следующим уроком была литература. Тема - «Стихи о советском паспорте» Маяковского. Светлана Светлановна читала наизусть. Она видела, как все ребята внимательно слушают. И только Лифшиц что-то писал на клочке бумаги. Мальчик не заметил, как учительница заглянула в его «конспект». А она, продолжая декламировать:

- К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту...
Не прерывая стиха, учительница в сознании своём отметила то, что написал её ученик: «В переди на юбке молнии нет». - Я достаю
из широких штанин – молния сзади, — вставив слова от себя, учительница продолжала Маяковского, —
дубликатом
бесценного груза...

Закончив чтение, Светлана Светлановна спросила:
- Миша Лифшиц, а как ты относишься к Владимиру Владимировичу? Кстати, «впереди» пишется одним словом.

Мишка высказался откровенно: - Такими, „деревянными“ словами, как говорит Владимир Владимирович, и я бы тоже смог. Важно найти знакомых, чтобы тебя напечатали.

Ребята поддержали Мишку.

- Ну, хорошо, а давайте заключим с вами договор: если до конца года имя любого из вас будет напечатано в книге, то этот ученик, не зависимо от текущих оценок, получит по литературе за год «отлично».

Она ничем не рисковала, понимая, что это не реально.

Учебный год подходил к концу, все забыли о том договоре. Все, но не Лифшиц. Когда до конца четвёртой четверти оставалось две недели, и ему за год выходила тройка, Мишка, на уроке литературы, задал вопрос, остался ли в силе тот договор? Все притихли.
- Дело в том, — сказал Лифшиц, — что моё имя напечатано в этой книге. И он поднял над головой толстую книгу, обёрнутую в газету «Правда».
Светлана Светлановна, растерявшись, произнесла:
- Ну что же, Михаил, прочитай нам, пожалуйста, короткий отрывок, где упоминаешься ты, а не твой однофамилец.
- Особо хотим отметить Михаила Лифшица, ученика 6 класса ленинградской школы, – тут Мишка взял паузу, окинув всех взглядом, поправив очки, продолжил, – его сука по кличке Джульетта - английский бульдог, победила в старшей возрастной группе.

Все захохотали, а учительница, разведя руками, сказала с улыбкой:
- Но, Миша, речь-то у нас шла об упоминании кого-либо из вас, как литератора.  А это же каталог собачей выставки.
- Светлана Светлановна, как говорит мой папа - страховой агент: «Только грамотно составленный договор может принести хорошую прибыль советскому страхованию».
Вот подписанный Вами тот договор. В нём говорится лишь, что имя должно быть упомянуто в книге, без уточнения, в какой.

Светлана Светлановна поняла, что попала теперь в непростую ситуацию. С одной стороны - учитель не должен детям врать, тут Лифшиц прав. Но я же советский учитель. Поставлю этому троечнику пять за год, другие возмутятся.
Все ребята 6 «Б» высказались за Мишкину пятёрку.

За ужином Мишки Лифшица папа, которого переполняла гордость за успехи сына в литературе, выпив рюмку другую водки, сказал Мишки Лифшица маме:
- Талантливые писатели рождаются раз в 100 лет. Мы с тобой, кажется, родили нового великого русского писателя. Вот, смотри!

И Лифшиц старший показал жене, открытый на дате 29 января, отрывной календарь, где для памяти, карандашом записано – «День рождение моего сына, Мишки»

П.С.
29 января 1860 года родился Антон Павлович Чехов - классик мировой литературы.