47 лет, житель Петербурга. Доктор филологических наук, специалист по русскому сектантству и народному православию. Автор книг "Исследования в области народного православия. Деревенские святыни Северо-Запада России" (1998), "Христовщина и скопчество" (2002), "Иван и Яков - необычные святые из болотистой местности" (2012) и ряда статей на русском, английском и французском языках. С 2010 года работал по совместительству профессором в Смольном колледже (факультет свободных искусств и наук Петербургского университета), руководил программой "Социология и антропология".

2 декабря Панченко сообщил, что в августе нынешнего года был без объяснения причин уволен из университета. Увольнение ученый однозначно связал с проведенной им несколькими месяцами ранее экспертизой. "Об этом мне говорили и некоторые коллеги, обладающие своими источниками информации в руководстве университета", - отметил он.

Некоторое время назад прокуратура по инициативе ЦПЭ подала в суд иск с требованием признать экстремистскими проповеди некоего американского проповедника-пятидесятника, умершего еще в 1960-х годах. "Поскольку тяжба по этому поводу до сих пор не закончилась, то я не хочу сейчас называть имена и детали, но потом, конечно, смогу их раскрыть", - заметил Панченко. Прокуратура опиралась на исследование, выполненное центром экспертиз Петербургского университета.

Прошлой зимой Панченко вместе с коллегой-лингвистом был привлечен - как можно предположить, самими пятидесятниками - к подготовке альтернативного экспертного заключения. Он выполнил религиоведческую часть исследования. Заключение университетского центра экспертиз, отметил Панченко, "содержало грубейшие ошибки и, без сомнения, было предвзятым и тенденциозным". "Можно предположить - хотя я и не в состоянии этого доказать, - что эксперт просто следовал указаниям эшников", - добавил фольклорист.

"Подписывая экспертизу, я не скрывал, что работаю в СПбГУ, - подчеркнул Панченко. - Наоборот, я полагал, что это должно быть своего рода тревожным сигналом, свидетельствующим о низком уровне и предвзятости экспертных заключений, которые вроде бы должны поддерживать академический авторитет университета".

"Понятно, что это возмутительная и позорная для университета история, - заметил Панченко о своем увольнении. - Я, однако, в данном случае не очень склонен бороться за свои права: во-первых, я не совсем понимаю, есть ли у меня для этого какие-то юридические основания; во-вторых, мне не очень ясно, стоит ли работать в учебном заведении, где могут происходить подобные вещи".