Российская «мягкая сила»: между «Русским миром» и Евразией

17 с.

В статье анализируется процесс формирования российской «мягкой силы» - создание соответствующих учреждений и организаций, разработка нормативных документов, включение термина в политический дискурс. Определяются особенности российского восприятия «мягкой силы» как внешнеполитического инструмента. Формирующаяся стратегия российской «мягкой силы» рассматривается сквозь призму авторской теории Дж. Ная. Утверждается, что ключевым компонентом эффективной стратегии «мягкой силы» является привлекательный для внешней аудитории нарратив. Изучается история формирования нарративов концепций «Русского мира» и Евразии, которые сейчас выступают в авангарде российской внешней политики. Анализируется содержание нарративов, которое на данный момент только начинает складываться. Содержание нарративов сравнивается, и делается заключение, могут ли они быть комплементарны по отношению друг к другу или между ними существует смысловая пропасть и непреодолимые противоречия. Цель: определить перспективность включения нарративов Евразии и «Русского мира» во внешней политике Российской Федерации. Метод проведения работы: в статье используется методы контент-анализа, ивент-анализа; диалектический, ситуативный и бихевиоральный методы, а также сравнительный подход. Результаты: сделан вывод о потенциальном противоречии Евразии и «Русского мира» во внешней политике Российской Федерации. Область применения результатов: результаты исследования целесообразно применять при обсуждении и формировании внешнеполитической стратегии Российской Федерации.

"мягкая сила", внешняя политика, евразийский экономический союз, нарратив, русский мир, "soft power", eurasian Economic Union, foreign policy, narrative, russian world

Русский

Наука Красноярья. – 2016. – Т. 5, № 1. – С. 8–24.