Майк Резник «Рассказы об Утопии»

В сборнике показаны попытки создания Утопий, то есть идеальных обществ. Но ведь ни какое общество не может возникнуть мгновенно по желанию группы лиц. Исторические, эволюционные, социальные и популяционные процессы растянуты на многие тысячелетия. Если собрать желающих представителей какого-то племени, банально отправить их на подходящую планету, дать условные правила поведения и оставить в покое, то за много тысяч лет они (при условии, что им удалось избежать вымирания от близкородственных браков) достигнут того или иного уровня прогресса и в итоге столкнутся с теми же проблемами, с которым сталкивалось и продолжает сталкиваться человечество на разных этапах своего развития. Ну и невозможно полностью изолировать группу людей от всего человечества, на короткое время да, но в исторической перспективе это совершенно не имеет смысла. В природе нет состояния покоя, и любое общество, как часть природы, либо деградирует (многие общества уже вымерли или были уничтожены), либо прогрессирует и прогресс этот может идти медленно или быстро, но он неизбежен не зря большинство великих открытий были сделаны параллельно в разных частях света и в разное время. Человек в течение жизни может наблюдать и относительно влиять на крохотный, стремящийся к точке, отрезок этих процессов.

В науке существует такое понятие как «эксперимент с ускоренными условиями». Например, когда изобретается новое лекарство, производитель не знает сколько времени оно может храниться в холодильнике, а ждать пока оно испортится естественным образом не эффективно, нужно его быстро испытать и продавать, и тогда лекарство испытывают ускорено, 2 месяца при температуре 40 градусов, например, равно году при комнатной температуре, ну и так далее.

Вот я и воспринимаю «Рассказы об Утопии» как такие модели для «ускоренных экспериментов», призванные быстро и приблизительно показать процессы, на которые в естественных условиях уходят тысячелетия. Любая модель очень схематична и условна, и ее презентативность зависит от правильно подобранных триггеров-катализаторов.

В «Кириньяге» изъявивших желание представителей племени кикуйю помещают на планету, жизнедеятельность на которой поддерживается искусственно с помощью техподдержки. Задача Шамана Кориба удержать модель в заданных рамках. Техподдержка нужна для катализации прогресса. Система открытая, из нее можно убрать нежелательный элемент-триггер (вернуть поселенца на Землю) или поместить новый с Земли или из техподдержки. Автор закидывает в систему тот или иной триггер и предлагает нам наблюдение за ускоренным процессом в заданных условиях. Все не имеющее отношение к условиям эксперимента размыто и неважно, а центральные герои максимально преувеличены: девочка («Ибо я коснулась неба») – супергениальная, охотник («Бвана») – суперподонок, вновь прибывшая поселенка («Манамуки») -суперкрасивая и суперуспешная, старуха («Сказание о высохшей реке») — суперупрямая, условный наследник («Немного знаний»)– один единственный, других просто нет, и т.д, ну а сам шаман – суперупоротый бескомпромиссный фанатик, лжец и манипулятор, хоть и рефлексирующий периодически (но это все таки художественное произведение и автор неплохой рассказчик). Техподдержка же наоборот, суперимпотентна и вмешивается только когда это нужно автору для развития, не сюжета, нет, а эксперимента, в нужную сторону. Это просто функции для исследования заданной модели построения Утопии, которая в итоге демонстрирует полную несостоятельность. Причем, эксперимент удается начать и завершить в течение одной человеческой жизни. Разочарованный Кариба возвращается на Землю, где находит утешение в дружбе с одиноким клонированным Слоном, существование которого так же бессмысленно и никому не нужно, как и сам шаман с его Утопией.

«Килиманджаро» же является, на мой взгляд, попыткой построения новой модели, на этот раз с племенем масаи, в которой, учтен опыт предыдущего эксперимента (между делом упоминается, что часть подобных экспериментов уже с треском провалились). И снова все доведено до полного абсурда, местами переходящего в откровенный стеб. Хотя, вполне возможно, что реальный представитель племени кукуйю, почитав «Кириньягу» тоже посмеялся бы и сказал, что это стеб, который нам просто недоступен, потому что мы не в теме. Читатель же, хоть недолго поживший при демократии, безошибочно этот гротеск в «Килиманджаро» улавливает. Тем более, что, судя по интервью, пошутить Резник любит и может.

Проведенные и описанные в рассказах «ускоренные эксперименты» показали, что построение Утопии в предлагаемых условиях невозможно (как будто это и так не понятно). Не может быть идеального общества «для всех», всегда кому-то будет плохо, когда другим хорошо и он найдет способ все изменить. Автор вскользь предлагает наслаждаться процессом, а поскольку процесс это и есть просто наша жизнь, то нужно прожить ее так, что бы она была максимально приближена к твоей личной Утопии, но не навязывать ее тем, кому твоя Утопия кажется адом.

«Кириньяги» выигрывает у «Килиманджаро» как мне кажется, потому что в там есть иллюзия знакомства с традициями племени (хотя очевидно, что реальность далека от описанного) и в каждом рассказе есть какая-то интрига. А во второй я уже сейчас с трудом вспоминаю сюжет.

Если «Кириньяга» — это по-африкански цветистая история величавого поединка безумца со Временем, пусть и с предсказуемым результатом, то «Килиманджаро» — апология карго-культа, где масаи предлагается стать сервильным народом, обслуживающим богатых туристов. На Утопию не тянут оба варианта.

Пасторальная утопия не может не стать антиутопией. Просто потому, что людям необходимо к чему-то стремиться, как-то развиваться. Самый сильный рассказ цикла «Ибо я коснулась неба» уже показывает, что представления о лучшем консерваторов-старейшин убивают будущее. Можно искать и находить умные притчи/афоризмы для оправдания, но проблема в том, что идеальный мир в представлении одного человека рано или поздно становится тюрьмой для всех остальных.

P.S. небольшое дополнение. Жанр: рассказы(басни) об Утопии. Первое: утопия или антиутопия часто зависит от точки зрения повествователя. Второе с точки зрения Корибы есть его пасторальная Утопия, есть принесенная злыми белыми антиутопия, но синтеза этих двух систем он не видит в принципе. Вспоминается стихотворение Галича «А бойтесь единственно только, того кто скажет: «Я знаю, как надо». Кориба, считает, что знает. И общество его отвергнет. Всё, естественно, немного по-другому, но умные люди сомневаются. Кориба, да, сомневается, но его решения не могут быть добрыми. И тут опять же Стругатские с тем, что надо принимать самое доброе решение. Тогда возможна и Утопия. (Ну, а если вспомнить хрестоматийную дилемму Достоевского о всемирной гармонии и слезе ребёнка... Гармония у Корибы достигается благодаря многоим смертям).

Килиманджаро написана через десяток лет после последней басни о Кириньяге. Она слабее. Но там пытаются идти на компромиссы. И, по мне, это единственный путь. Хотя с точки зрения историй они и менее интересны.

P.P.S. По поводу пресловутой современной «повестки». Резник об этом естественно знать не знал, когда писал басни о Кириньяге. Но сама фишка — дайте нам самоидентифицироваться так как мы хотим и будет счастье — прописана в его цикле чётко. Ну и к чему ведёт такая самоидентификация из принципа, по мнению Резника, на это есть ответы в «Килиманджаро». Возможно они слегка топорные, но позиция автора заявлена чётко.

Когда вы начинаете читать книгу, у вас существует определенный набор ожиданий и кредита доверия к автору. В процессе чтения вы соглашаетесь с правилами мира и условностями, которые были допущены. С Резником же у меня так сделать не получилось. Я ожидал мягкую научную фантастику, но, увы, её тут нет и в помине. С самого начала и до конца остаётся множество вопросов. Зачем и кто выделил средства на создание семидесяти трёх, а по факту больше, утопий? Каким образом меньше чем за день корректируется курс орбиты целой планеты? Почему это нужно делать постоянно? Неужели при таких развитых технологиях и неограниченных ресурсах люди не смогли создать искусственные планеты с курсом, который не нужно будет корректировать каждый месяц? Каким образом работают пресловутые компьютеры на Кириньяге? Ладно, осознали, что все рассказы Кириньяги — это больше сказки с соответствующими допущениями. Двигаемся дальше. У нас тут идёт возрождение целой культуры в попытках построить утопию, значит логично предположить, что мы узнаем много о обычаях и традициях кикуйю и их повседневной жизни. А вот и нет. О повседневной жизни мы не узнаем ничего, кроме самых отвратительных, с точки зрения современного человека, традициях. Вы не найдете тут ни информации о живописи кикуйю, ни о сказках, которые рассказывают матери своим детям. Нет тут также информации о том, как они создают свои орудия труда, строят дома, почему у нас на все поселения один мундумугу. Не описаны даже повседневные ритуалы по заговору пугало, которые проводит Кориба. Более того, по непонятным причинам часть тех знаний, которыми обладали реальные кикуйю в книге просто отрицается. Так что же тогда есть в этих самых рассказах? А есть в них утопия, вернее её понимание одним единственным двуличным фанатиком. В одном из предисловий автор пишет, что в отличии от остальных рассказов, в этом нет привычной двусмысленности. Вот только в прошлых рассказах её тоже не было. По крайней мере, я не представлю, чтобы кто-то в здравом уме поддерживал традицию, одобряющую убийство детей только потому, что они родились ногами вперед, либо потому, что это близнецы. Для того чтобы превратить Корибу из обычного злого фанатика в хоть немного положительного героя, Резнику приходится создать ещё более отвратительного персонаж в Бване. Можем ли мы считать мундумугу неоднозначным только потому, что всегда существуют люди хуже него? Пожалуй, нет. В итоге мы наблюдаем, как в «идеальной утопии» Кориба каждый раз утром сталкивается с проблемой, днём фоном выполняет привычные ритуалы, а вечером придумывает её решение. Да, иногда это у него занимает больше времени, но примерно такой цикл повторяется из раза в раз. Постепенно его утопия трещит по швам и, в конце концов, разваливается на части. Однако это не помешает Корибе всё ещё считать себя правым во всём. Но по швам тут трещит не только утопия мундумугу. Рассказы формально связаны между собой, но чем дальше, тем они больше противоречат друг другу. Вот у нас в одном из них строят колодцы, и эти никоим образом не порицается, а в следующем оказывается, что так делать нельзя. То у нас кикуйю — земледельцы с палкой копалкой, то оказывается, что им можно быть охотниками и войнами, хотя сами же притчи Корибы говорят об обратном. В конечном итоге Кириньяга — это сборник неплохо написанных рассказов про людей, которые решили поиграть в традиционных кикуйю. Правда, они сами не представляют, кто такие эти их кикуйю, какую утопию строят, да и что такое это ваша утопия.

Теперь пару слов о Килиманджаро. Это в какой-то степени продолжение Кириньяги. В этот раз уже масаи пытаются построить свою собственную утопию, анализируя ошибки, совершённые кикуйю. Если Кириньяга была сказкой, то тут я уже даже не знаю, как это назвать. Планета поделена на части. На одной расположено пять городов, олицетворяющих современную сторону, а другая – традиционная, с племенными общинами. Всё повествование ведётся от лица современных масаи, которые строят утопию согласно европейским ценностям, хоть и отрицают это. Но тут я ещё больше не верю происходящему, потому что все проблемы решаются историком либо чуть ли не по щелчку пальцев, либо откладываются на потом. Некоторые моменты вообще абсурдны. Вот, например, скажите, для чего коллекционеру с Земли покупать рог носорога с Килиманджаро? Все носороги когда-то вымерли, а теперь их можно спокойно клонировать в любой удобный момент. Для чего эта сложная операция с браконьерами? Каким образом обычный житель племени смог взломать современные средства защиты? Все истории здесь заканчиваются хорошо либо на данный момент времени, либо на долгий период. Если от этих решений и будут какие-то последствия, то автор словами персонажей утверждает, что это абсолютно нормально и потом с ними определенно справятся. По сути, мы здесь наблюдаем ускоренные в десять раз процессы эволюции общества в абсолютно идеальных условиях, с людьми, которые договорятся друг с другом. Если в Кириньяге намеренно сгущались краски, то здесь все солнечно и прекрасно. Вот только про культуру масаи мы узнаем ещё меньше, чем про кикуйю.

А бойтесь единственно только того,

Кто скажет: «Я знаю, как надо!»

Кто скажет: «Идите, люди, за мной, Я вас научу, как надо!»

Главный критик фантастики Василий Владимирский рассказал об этой книге в рецензии на «Горьком», как было не прочесть Майка Резника. Прежде ничего о нем не слышала, что неудивительно, его расцвет пришелся на девяностые, к которым и относится создание этого романа в рассказах. Он увлекался африканистикой задолго до того, как заговорили об африканской литературе, которая станет для XXI века тем, чем был латиноамериканский магический реализм для ХХ, и уж точно до того, как этнически-безупречные литераторы начали возмущаться культурной апроприацией со стороны белых, Свои пять Хьюго Резник успел собрать задолго до того до толерантного нового мира.

Структурно «Кириньяга. Килиманджаро» — цикл историй объединенных общим сюжетом с некоторыми второстепенными и одним главным сквозным героем. Притчеобразные, построенные по одному образцу: проблема; усугубление; вмешательство мундумугу — (шамана) это герой-рассказчик Корибу; решение. С непременной притчей внутри, стилизованной под африканские сказки об Ананси и братце Кролике, скорее противоречащей моралью основной истории, чем подтверждающей ее, из чего читатель самостоятельно делает вывод о непорядочности Корибу, его склонности к манипуляциям и прямому обману в оправдание скверных средств для достижения благой цели.

О фабуле: перенаселенная Земля решает демографическую проблему оригинальным и довольно ресурсоемким способом — отселением желающих на терраформированные планеты «по интересам». Кириньяга — это Кения до прихода туда белых и даже еще до масаи, Золотой век племени кикуйю с возвращением к истокам возрождает для поверивших духовный лидер мундумугу. Обработка земли примитивными орудиями, одежда из собственноручно сотканной материи, хижины для жилья, женщина приравнивается к козе или корове и суть — собственность, немощных стариков отдают на съедение гиенам, если рождаются близнецы. одного тоже отдают этим тварям. Весело, аж жуть. При этом никакого жесткого принуждения, у любого из колонистов всегда есть возможность вернуться — на планетарной орбите работает станция техподдержки с немыслимыми возможностями. Они, например, могут изменять орбиту планеты по требованию Корибу, желающего наказать соплеменников засухой или напротив — вознаградить обильными дождями.

Честно? Мне вообще не зашло. Мотивация хлипкая — по типу «назло бабушке отморожу уши». Никто не выберет быть бедным и больным, если можно быть молодым, здоровым и богатым, а именно такой выбор делают кикуйю Резника. Кроме того, это противоречит линкольнову: «Можно долго обманывать немногих, можно недолго обманывать многих, но нельзя бесконечно обманывать всех». То есть, да, к финалу эти люди делают выбор в пользу развития, а масаи из заключительной новеллы «Килиманджаро», научившись на ошибках Кириньяги свой мир созидают более разумным, гибким, открытым новым идеям — и побеждают. Элементы фантастического ограничиваются изменением орбиты по требованию шамана и тоже не впечатляют. Это хорошо как этническая стилизация в духе Амоса Тутуолы, но не выдерживает критики ни с точки зрения фантастики, ни как боллитра.

И еще одно -назойливая реклама и самореклама, предваряющая каждую новеллу. Радует, что автора ценят Конни Уиллис и Нэнси Кресс, но с бесконечным алаверды перебор. Чувство меры явно отказало составителю сборника.