Тридцать октябрей спустя

«Ночь» — последний роман Желязны, причем самый необычный, если такое вообще можно сказать о произведениях автора, где научная фантастика соседствует с индийской мифологией, а киберпанк — с классическим фэнтези и древнегреческими сатирами. Однако эта, завершающая творческий путь писателя, работа стоит особняком от предыдущих. Я не берусь судить, лучше она или хуже; она совершенно другая. И при этом моя самая любимая. Схожие чувства я испытываю только к «Улитке на склоне» Стругацких: мне очень нравятся их классические произведения, но инаковость «Улитки» делает её особенной. Однако пусть это сравнение вас не смущает: ничем другим (кроме разве что небольшого объёма) романы не перекликаются.

На закате своей жизни Роджер захотел отдать дань памяти тем, чьи рассказы, фильмы… истории оказали на него сильное влияние и сформировали как личность. И несмотря на внушительный багаж знаний и начитанность автора, это отнюдь не Сартр или Гессе, увлечение которыми пришло к нему значительно позже, практически во взрослой жизни, а Брэдбери, Шекли, Эдгар Аллан По (строчка из его стихотворения и стала названием романа), Лавкрафт и многие другие – иными словами, все культовые авторы жанра мистики. Как вы уже догадались, «Ночь» — это оммаж легендарным творцам ужасов и хтонической безысходности. И несмотря на то, что роман сочетает в себе огромное количество заимствованных персонажей, идей и образов, он не превращается в пародию вроде «семейки Аддамс», а представляет собой самостоятельное, серьёзное и глубокое произведение.

Каждая глава «Ночи» охватывает один из дней октября, поэтому книгу очень удобно читать на протяжении всего месяца: как раз по главе в день. Это требует от читателя некоторой организованности и силы воли, ведь в силу небольшого объема проглотить её можно за вечер. Поэтому лично мне бывает тяжело удержаться и не прочитать весь роман запоем. 

Каждый год в октябре я возвращаюсь в лондонский пригород конца XIX века, чтобы снова провести тридцать один день в компании старых друзей, далеко не все из которых люди. Если вас не пугают прогулки по кладбищам и вивисекторы с культистами… заглядывайте на огонёк!

Я настолько охуел так обескуражен новостями от Unity, что просто молча выложу осенний арт

Огромное спасибо всем, кто добавил игру в список желаемого на Стиме. Это мотивирует двигаться дальше в это непростое время...

Программа нашего приключения была насыщена и не предполагала долгих перерывов и вялого лежания в номере. Поэтому уже на следующий день после приезда мы вновь отправились в путь – исследовать окрестные достопримечательности.

Посетить Арагац – самый высокий горный массив Армении – нам хотелось давно, но врождённая лень различные обстоятельства постоянно этому мешали. Однако теперь до высшей точки страны нам было рукой подать, тем более что среди заснеженных пиков нас ждала очень необычная локация.

Высокогорное озеро Кари, вопреки своему названию, не состоит из индийской приправы, но примечательно своим происхождением. Дело в том, что некогда две горы-сестры Арарат и Арагац (по другим версиям они были братьями, но я затрудняюсь определить пол геологического образования) поспорили, кто из них выше, мощнее и круче. Очень скоро диспут перешёл в срач, а так как атласов с точным указанием высот ещё не было, дело едва не закончилось камнеприкладством. Разборки скал расстроили высшие силы, и те наслали на родственников страшное проклятие, навеки разлучившее их. Безутешная Арагац по этому поводу выплакала целое озеро слёз, которое и назвали потом Кари-лич.

Другая, чуть менее правдоподобная теория, заключается в том, некогда на склоне Арагаца жили четыре бро каменных драконов. После смерти они, как и все нормальные огнедыщащие ящерицы, превратились в реки и потекли на все четыре стороны. Но настоящие бро всегда скучают по друг другу, и поэтому они забились, что в конечном итоге встретятся в условленном месте родных краёв. Как вы уже догадались, этим местом было озеро Кари. Сомнения в данной истории вызывает то, что в Кари-лич не впадает ни одна наземная река. Но здесь стоит учитывать: если бро договорились о встрече – не факт, что на неё хоть кто-то придёт. 

Есть и третья версия происхождения озера, наименее реалистичная и не подкреплённая ничем, кроме геологических исследований и научных данных. Согласно ей, озеро Кари буквально родилось благодаря дуэту Огня и Льда: сама гора некогда была вулканом, о чём свидетельствует огромное количество разбросанного по склону чёрного обсидиана, а вода в нём – растаявший 9 тысяч лет назад ледник. 

Однако то, что расположилось на берегу Кари, было гораздо интереснее самого водоёма. Именно здесь в 1942 году была построена станция исследования первичных космических лучей. Про неё довольно скупо пишут в интернете, хотя при всём моём уважении к драконам, это в тысячу раз круче огромной каменной лужи (без обид, Кари-лич, живописным озером тебя не назвать).

Комплекс явно знавал лучшие времена. Однако это совершенно не мешает ему выглядеть абсолютно сюрреалистично – целый небольшой городок на высоте более 3000 метров над уровнем моря, посреди горных пиков и глубоких расселин. Поэтому если вас не пугает перспектива поближе познакомиться с охраной, стоит прогуляться по станции.

Среди привычного вида домиков возвышается металлическая пирамида, сразу навевая воспоминания о трилогии Энки Билала “Никополь”, где древнеегипетские боги на своих причудливых космических кораблях вернулись в мир недалёкого будущего. 

Помимо неприятностей здесь можно обнаружить удивительные штуки. Например, древний колоссальный трансформатор высотой около 4 метров. Ручаюсь, когда он работал, его гудение было способно пробудить спящего в недрах подгорного царя.

Или, например, 12-цилиндровый V-образный двигатель… на крыше здания. Что он там делал и как оказался? Загадка…

Если пройти чуть дальше, можно увидеть странное сооружение: нечто вроде огромного трёхэтажного паркинга, сложенного из бетонных плит. Ещё большую сюрреалистичность пейзажу добавляют многочисленные железные коробы, покоящиеся на крыше строения и на столбах вокруг. Кажется, что это самые масштабные декорации для советского артхауса, но на самом деле именно так выглядит система регистрации тех самых первородных космических лучей. Внутри коробов явно находилось измерительное оборудование, а что же было внутри самого здания – вычислительный центр, технические помещения или спуск в секретную лабораторию – так и останется загадкой.

Фото из статьи Эймоса Чаппла слишком атмосферное, чтобы не вставить его в пост

Но ещё более интересный объект находится поодаль. Заброшенная (возможно - недостроенная) обсерватория, купол которой ощетинился голыми рёбрами… мимо такого невозможно пройти!

Нет, это не концепт-арт к пост-апокалиптическому фильму, это зимняя фотография из всё той же статьи Чаппла

Судя по незавершённой отделке, телескоп здесь установить так и не успели. Но даже несмотря на это необычное здание поражает своей смелой конфигурацией и местоположением.

Основной массив имеет треугольное сечение. С фронтальной части мы видим лишь вход и невысокую башню обсерватории с разрушенным куполом. Что примечательно, стены отделаны камнем, что придаёт строению ещё более древний вид.

Однако внутри она оказывается гораздо больше – огромная галлерея простирается на несколько десятков метров вперёд.

Но самое главное: находясь на склоне, она имеет неравномерную высоту, и с тыла насчитывает не менее пяти этажей!

Если подняться на башню и задрать голову вверх, деревянный каркас купола  напоминает чертежи летательных машин Леонардо Да Винчи… или удивительные шагающие устройства Тео Янсена.

Я так и не смог разыскать в сети более подробную информацию об этой обсерватории, и даже астрономы самой Бюраканской обсерватории пожимали плечами, когда я показывал им фотографии. А вот про саму станцию есть отличная статья с шикарными фотографиями.

Бродить по окрестностям станции на берегу Кари-лич можно бесконечно, но нас уже ждал следующий пункт маршрута. Тоже руины, и тоже на склоне Арагаца, но чуть ниже и значительно древнее. Вновь оседлав стального немецкого скакуна, мы отправились к крепости Амберд.

Существуют два вида замков. Сказочные, с ажурными витыми башенками и просторными галереями, в которых каждый вечер устраивают бал – например, знаменитый Нойшвайнтайн, вдохновивший студию Disney на свою заставку. 

Амберд – полная противоположность этому гламурному образу пряничных новостроек. Это именно крепость, которая была построена, чтобы отражать штурмы. Поэтому даже находясь в состоянии руин, она поражает своей монументальностью. Стены из грубых базальтовых валунов достигают толщины четырёх метров. Смотря на них, начинаешь верить, что древние армяне драконов отнюдь не выдумали. 

Амберд ОЧЕНЬ древний. Доподлинно неизвестно, сколько именно ему лет, но когда в 1026 году неподалёку от него возвели церковь Сурб Аствацацин, он уже был стар. Упоминание этой твердыни есть в древнеримских источниках, так что вполне возможно, что он был построен даже в дохристианские времена царства Урарту. 

Амберд брутален и крепко сбит. Смотря на оставшиеся помещения, каменный свод и мощные башни, понимаешь, что меньше всего его зодчих волновала аккуратность и эстетика. При этом он, даже в разрушенном виде, по-своему прекрасен в своей честной, искренней первозданной красоте без капли фальши и притворства. А тот факт, что он сохранился до 21 века, тем более в достаточно сейсмически активной Армении, внушает неподдельное уважение.

Амберд видел множество сражений. Поднимаясь по выщербленной крутой каменной лестнице, задумываешься о том, что тысячу лет назад по ней бежали воины… а, возможно, и водопадами текла кровь. Заблудившийся в руинах ветер доносит отголоски звона древних мечей. За обладание крепостью сражались как местные династии, так и иноземные захватчики. В 1236 году Амберд был разрушен ордами монголов, но позже его отстроили вновь и использовали в качестве оборонительного сооружения вплоть до нашествия Тамерлана.

Однако самая главная загадка крепости Амберд для меня не в его возрасте, а во вполне современных лавочках, раскиданных по его территории. На каждой из них выжжен вот такой символ дикого кота. 

И он удивительным образом напоминает логотип другого рукотворного объекта, не менее древнего, чем сам Амберд: моего старого форда, Mercury Cougar` 1978.

Таким образом, мы получили подтверждение, что указанный в паспорте Кугуара год схода с конвейера зафиксирован верно, но утратил важную приписку “до нашей эры”. 

Немилосердное солнце продолжало поджаривать Армению до уверенного Well Done. На серпантине склонов Арагаца было довольно сносно, но стоило нам спуститься обратно, как мы снова прочувствовали все прелести автомобиля без кондиционера. Терпеть выходки норовистого холодильника не было никакого желания, поэтому в список дел на следующие дни мы добавили поездку в Ереван и поиск подходящего сервиса. 

И вот мы снова вернулись в Бюраканскую обсерваторию. А это значит, что пришла пора немного рассказать про её создателя.

Кого вы представляете себе, когда слышите слово “Супергерой”? Наверняка – подтянутого мускулистого человека в красных трусах поверх синих лосин. Для меня же теперь одним из синонимов ницшеанского Übermensch является Виктор Амазаспович Амбарцумян. И вот почему.

Свою первую научную работу юный Амбарцумян опубликовал в 18 лет. Я уверен, он бы сделал это раньше, но был вынужден дождаться совершеннолетия. Будущий учёный поступил в Ленинградский институт. Он очень хотел попасть на кафедру теоретической астрофизики, но, к сожалению, так и не смог поступить туда. В основном, потому что её тогда ещё не существовало. Не только кафедры, а теоретической астрофизики вообще. Осерчав от этого, Виктор Амазаспович основал и то, и другое. 

Амбарцумян показывает студентам фото открытой им звезды на ещё не изобретённом лаптопе. 

Талантливый армянин хотел изучать небесные светила фундаментально, применяя внушительный мат.аппарат, а не просто пялиться в телескоп, приговаривая “Хы-ы-ы… звездулька!”, как делало большинство его предшественников. Учёные старой школы – не чета современным ботаникам в белых халатах, которые без триллиона уже написанных научных статей не способны открыть даже дверь в кабинет. Эти гигачады практически единолично создавали новые отрасли науки и формировали методы исследования, которые становились краеугольными камнями как их области, так и десятка соседних. 

Сегодня любой человек со смартфоном может скачать приложение, навести его на рандомную точку ночного неба и узнать всю подноготную космического объекта - от расстояния и массы до химического состава. Особо упорные могут даже нагуглить, какими методами это было вычислено.

В 1934 году этого удобного приложения в сторах ещё не было. Как и самих сторов, смартфонов, компьютеров, гугла. Более того, если бы вы, оказавшись в той эпохе, пошли в библиотеку и попробовали найти в ней что-то по теме, то обнаружили бы в лучшем случае атлас созвездий. Амбарцумян без преувеличения фактически с нуля создал и развивал всю современную методологию исследования механики звёздных систем. Он был одним из тех, кто в принципе заложил фундамент современной космогонии. Я отдельно хочу подчеркнуть, что делал он это не в формате трудов, базирующихся на несистематизированных наблюдениях и лёгкой шизофрении, что было свойственно философам, астрологам и прочим шарлатанам, а применяя глубочайшие познания в физике, химии, математике и статистике. 

Переоценить вклад Амбарцумяна в науку невозможно. Это был титан мысли, разум которого оперировал буквально галактическими масштабами. Если я начну перечислять все его регалии, награды, титулы (мирового масштаба), то до конца поста не доживёт ни один читатель. С Виктором Амазасповичем сотрудничали, вели переписку и просто дружили все видные астрофизики 20го века.

Виктор Амазаспович Амбарцумян и Ян Оорт, 1965

Хорошо, мы уже представили себе мега-учёного, способного силой своей мысли облекать звёзды в цифры и формулы. Но причина, по которой я считаю его сверхчеловеком в том, что одной только наукой деятельность Виктора Амазасповича отнюдь не ограничивалась.

Многие гениальные люди страдают полной неприспособленностью к жизни, замкнутостью и ассоциальностью. Очень часто человек, который с лёгкостью берёт в уме интегралы, не способен решить самые элементарные бытовые проблемы или транслировать информацию другому индивиду словами через рот. Впрочем, по себе знаю, что эти проблемы свойственны и большинству совершенно бесталанных людей.

Амбарцумян же, кроме того, что создавал новые знания, весьма успешно их преподавал, а также до конца жизни занимался популяризацией науки. Он воспитал не одно поколение учёных и астрономов. Но кроме того, был ещё и чрезвычайно талантливым организатором и руководителем. Он был президентом Академии наук Армянской ССР, президентом Международного Астрономического Союза, но когда и этого оказалось мало, его избрали (дважды!) президентом Международного совета вообще всех научных союзов. Если бы Виктор Амазаспович успел открыть инопланетян, его бы назначили президентом галактического научного союза.

К 1946-му году Амбарцумян накопил уже огромное количество фундаментальных трудов, открытий и наград. Но жадному до знаний армянину этого показалось мало, и он решил посмотреть на то, что до этого вычислил на бумаге. Что же он сделал для этого? Построил чёртову Бюраканскую обсерваторию! Здесь же он и поселился, чтобы не тратить много времени на дорогу и сосредоточиться на наблюдениях. Виктор Амазаспович был руководителем обсерватории вплоть до 1988 года, и всё это время развивал её и наращивал инструментальную базу. 

В 1944 году Гитлер подарил Муссолини телескоп уникальной конструкции, который назывался камерой Шмидта. Но фашисты допустили огромную ошибку, не приняв во внимание, что Виктору Амазасповичу этот прибор был гораздо нужнее, чем итальянскому диктатору. Итог предсказуем – всего через год оба злодея скоропостижно скончались, а сама камера оказалась в руках у Амбарцумяна. Правда, из-за нерасторопной бюрократической машины лишь спустя пятнадцать лет, но армяне – народ не только мудрый, но и терпеливый. Если кому-то из них потребуется ваш телескоп, будьте уверены, рано или поздно они его получат.

В 1976 году на территории обсерватории построили мощнейший рефлекторный телескоп с ситалловым зеркалом в 2,64 метра. К нему мы ещё обязательно вернёмся потом.

Помимо этого на территории было множество прочих наблюдательных инструментов. Благодаря наблюдениям было сделано огромное количество научных открытий.

Но больше всего меня поразил в биографии Амбарцумяна совершенно неприметный факт, который я уже упоминал в первом посте. А именно то, что в перерывах между научными открытиями, преподавательской и управленческой деятельностью этот человек не чурался поработать руками, и заложил вокруг своего дома и всей Бюраканской обсерватории настоящий сад. Именно этому сочетанию учёного и труженика, астронома и садовода я поразился больше всего. Воистину Виктор Амазаспович Амбарцумян был каким-то человеком невообразимого масштаба: сделав перед завтраком 2-3 открытия, мог взять лопату и посадить яблоню. А после – пойти на лекцию, где его ждали сотни студентов со всего СССР, или обсудить с Яном Хендриком Оортом основы самого мироздания. 

Однако и мы решили не отставать от основателя приютившей нас обсерватори. После интереснейшей лекции от Кати про природу метеорных потоков и создающих их комет (я лично раньше вообще не видел связи между двумя этими объектами), мы вновь расчехлили телескоп и отправились подглядывать за Вселенной. Ночь обещала нам апогей метеоров из сектора Персеид, и несколько весьма красивых метеора мы таки поймали взглядом за хвост!

Но самым впечатляющим и неожиданным астрономическим наблюдением того вечера стал объект искусственного происхождения. Вернее, целая группа объектов. Наблюдая за звёздами, мы вдруг увидели целую колонну огоньков, деловито шествующих через небосвод. До рождества было довольно далеко, поэтому версию с Санта-Клаусом мы отбросили сразу. Тем более, всем прекрасно известно, что нос горел лишь у одного оленя в упряжке, Рудольфа, а мы наблюдали целую светящуюся кавалькаду.

Это оказалась группа недавно запущенных спутников Starlink, которые ещё не успели разлететься по орбитам, и словно небесные утята шли гуськом по ночному небу. 

Довольные и уставшие, мы отправились спать, предвкушая следующий день. На него у нас были особые планы…

Продолжение следует…

Чуть не пропустил среду, мои чюваки!

ссылка на гифку

Поучаствовал недавно в одной интересной поездке и решил поделиться впечатлениями с многоуважаемыми пидорами с Джоя. Ниже будет много средней паршивости текста и сомнительной художественной ценности фото (исключая те, что делал не я). Кого этим не напугать - велкам.

Биологи, антропологи и философы который год ломают копья, когда именно произошёл переход от обезьяны к человеку, и где та грань, что отделяет нас от животных. Я, не претендуя на научный подход или глубокий анализ, давно нашёл для себя ответ: это случилось в тот момент, когда Человек впервые поднял голову, увидел звёзды – и протянул к ним руку.

Минули сотни тысяч лет, а приматы вроде меня всё ещё продолжают тянуться к ярким светящимся точкам, плавающим в безбрежном океане космоса. Благодаря огромному скачку в научно-техническом прогрессе, человечество получило возможность заглянуть за грань того, о существовании чего век назад даже не подозревало. Новейшие открытия ежегодно вносят в картину мира всё новые и новые мазки, и то, что вчера было фантастикой, сегодня становится реальностью. 

Несколько лет назад, ещё в прошлой жизни, я уже имел честь посетить Кольский полуостров, где мы охотились за северным сиянием, китами и камчатскими крабами. Светлая часть суток была отведена посещению природных и рукотворных достопримечательностей, а тёмная – лекциям об устройстве Вселенной и наблюдениям за отдельными её кусочками в телескоп. Такой формат мне очень понравился, поэтому, когда мне вновь выпала возможность поучаствовать в астротуре от энтузиастов науки Кати и Димы, я ни секунды не раздумывая, записался в путешествие.

Компанию мне решили составить два друга. И хотя они обладали немалым опытом путешествий, для них подобный выезд был в новинку. В прошлом году мы с ними уже изрядно поколесили по Армении, поэтому более всего предвкушали именно астрономическую часть программы. Едва ли наследница древней империи Урарту ли удивит нас чем-то новым… о, как мы ошибались! Но обо всём по порядку.

–

В отличии от основной группы, мы планировали добраться до стартовой локации на личном транспорте, а после активно пользоваться его преимуществами, передвигаясь самостоятельно. Изначально задумка была в том, чтобы отправиться в поездку на Волге, но у Волги на это были свои планы. Необходимые для ремонта тормозов детали к сроку не пришли, а ехать в дальнюю поездку без задних суппортов не хотелось. Поэтому мы были вынуждены снизить наши требования, и выехали на чуть более свежем автомобиле марки BMW.

Глупо сравнивать флагманский автомобиль ГАЗ с поделкой баварского автомобильного завода, которая проигрывала первому буквально в любом аспекте, как то: количестве дверей, объёме багажника, расходе топлива (Сайбер поглощал не менее 12 литров в любом режиме, даже на холостых, в то время как BMW 335 для достижения похожего показателя приходилось крутить и крутить). Однако было бы несправедливо сказать, что у немецкой машины вообще не было никаких плюсов перед Волгой, кроме соответствующей клеммы аккумулятора. Нет, некоторые преимущества у “бумера” всё же имелись: чуть выше (за счёт куда меньшего ресурса мотора) средняя скорость, чуть более эффективные тормоза (диски которых сопоставимы по размеру с колесом самого Сайбера) и работающий кондиционер. С учётом того, что температура за бортом составляла около 313 градусов (по Кельвину), последнее стало главным аргументом в выборе транспортного средства.

Ранее кондиционер BMW показывал норов и запускался далеко не сразу. Поэтому за день до поездки владелец машины не поленился обслужить его, заправить свежим фреоном – и кондиционер перестал работать вообще.

Ласковое солнышко любезно нагревало чёрный кузов бэхи до температуры среднестатистического котла на нижних кругах ада. При попытке включить систему охлаждения салона из воздуховодов начинал дуть не газ, но раскалённая плазма. До начала термоядерной реакции лишь слегка не хватало давления обстоятельств, но здесь на выручку пришла наша беззаботность. Открыв все окна, люки, форточки и парочку новых глаголов, мы выбрались на трассу и охлаждали наши бренные тела потоком набегающего воздуха. В целом, на околосветовых скоростях находиться внутри машины было сносно, но в скором времени мы достигли государственной границы, скорость наша, очевидно, упала до нуля, а Солнце вошло в зенит. 

Я не говорю, что было жарко, но дизельные двигатели стоящих рядом фур один за другим начали уходить в разнос — а они даже не были заведены. Время медленно капало вместе со стекающим с приборной панели расплавленным пластиком. Жара стирала из памяти цель нашей поездки и даже сами наши личности, а бюрократический ад и очереди из одного окошка в другое даже не думали прекращаться. Бесчисленное количество часов спустя мы лежали в агонии и бреду перед зданием таможни, когда из него с кипой бумаг вышел наш водитель и сказал: “А чего вы внутрь-то не зашли? Там кондей работает…”

И вот, снова в пути. Северная часть Армении ещё достаточно зелена и приятна, скорость позволяет немного развеять энергию, которой столь щедро делится с нами ближайшая звезда. Проанализировав капризное поведение кондиционера перед поездкой, наш автомобильный консилиум высказывает смелую и слегка парадоксальную гипотезу: кондей не работает, когда… слишком жарко. Отдав должное инженерам BMW, мы решили тут же проверить это на ближайшей мойке.

Струи ледяной воды обдают раскалённый радиатор машины. Температура на приборной панели начинает падать буквально на глазах, пока не достигает невообразимо низкой цифры в 23,5 градуса. Мы выезжаем с мойки. Время клонится к вечеру, палящий жар, наконец, отступает – после недавнего пекла это кажется просто райскими условиями. Кондиционер начинает работать. 

На закате мы достигли конечной точки нашего сегодняшнего маршрута – Бюроканской обсерватории. Здесь нам предстояло жить следующие несколько дней. Я немного отойду от хронологии, и сразу опишу локацию, чтобы у читателей появилось представление об этом месте, где сказка тесно сплелась с наукой. 

Параллели с НИИ ЧАВО из бессмертной классики Стругацких напрашиваются сами собой. Во-первых, Бюраканская обсерватория – это не одно строение, а целый комплекс зданий, располагающихся на горе Арагац почти в полутора тысячах метрах над уровнем моря. Во-вторых, вся территория представляет собой огромный, утопающий в зелени парк. В середине прошлого века его заложил создатель самой обсерватории, Виктор Амазаспович Амбарцумян – личность такого масштаба, что про него я обязательно напишу отдельно. 

Сразу за воротами, на которых запечатлены созвездия, начинается длинная тенистая аллея. Только вступив под сень деревьев, ты словно оказываешься вне времени и пространства. Кажется, что из-за поворота вот-вот выйдет Шурик, держа под мышкой кипу астрономических карт, а то и чертёж машины времени. 

На развилке дорог в конце аллеи стоит огромный каменный календарь. 

За ним растут титанические старые голубые ели, обрамляющие небольшую двойную аллею главного административного здания. 

По бокам от него, словно стражи, возвышаются увенчанные куполами башни. 

Я не знаю, использовались ли они когда-либо для наблюдений, или выполняют исключительно декоративную функцию, но выглядят потрясающе. У меня было стойкое ощущение, что передо мной министерство магии, а где-то внутри, поглядывая в астролябию, сидит смуглый чародей в расписанном звёздами халате, и бормочет под нос об Азатоте, что дремлет на границе миров… 

Выше за этим корпусом высится огромное здание заброшенной библиотеки. Когда-то здесь хранились знания, а нынче лишь гуляет ветер. Бюраканская обсерватория практически чудом пережила хаос 90ых – по рассказам одного из сотрудников, персонал её тогда сократился втрое, а во время сурового энергетического кризиса электричество давали всего на 15 минут в день. Этого времени не хватит не то что для наблюдений – даже на то, чтобы направить и сфокусировать огромный 40-тонный телескоп в нужную точку неба. И хотя золотые годы этого научного комплекса позади, благодаря самоотверженности учёных Бюроканская обсерватория смогла пережить самые тёмные времена. Сейчас в  Армении бурный экономический рост, и я выражаю надежду, что это благотворно отразится и на возрождении фундаментальных исследований на её территории. 

Вновь возвращаемся к розовому каменному кругу. По правую руку от него – путь к многочисленным астрографам обсерватории: от крошечных, размером с небольшой гараж, домиков со сдвижной крышей, до огромной футуристической башни, где стоит один из крупнейших зеркальных телескопов в Европе. К ним мы ещё обязательно прогуляемся позже, а пока свернём налево, к зданию гостиницы, в которой мы и расположились.

Это удивительное, увенчанное колоннадой строение из розового туфа  словно сошло со страниц “Властелина колец”. 

Отличительной особенностью местной архитектуры является витиеватая резьба по камню, которая добавляет в строгие формы древнюю, сакральную красоту.

А ночью, в свете фонаря, увенчанный аркой вход в гостиницу, вокруг которого сплетается каменная вязь, и вовсе выглядит как портал в другой мир. Или тайный вход в Морию, над которым начертаны волшебные руны.

Более полувека в этом здании находили временный приют учёные, студенты, астрономы из НАСА… а теперь на несколько ночей удостоились чести пожить и мы. Огромный общий балкон как нельзя лучше подходил чтобы сушить штаны от чая для лекций по астрофизике, которые проводили Катя и Дима.

За гостиницей – небольшая площадка, где мы все последующие ночи проводили наблюдения. В первую же нам удалось поймать несколько метеоров из потока Персеид!

Благодаря внушительному телескопу, который ребята возят с собой, нам удалось понаблюдать как самые удалённые объекты – другие галактики и туманности в тысячах световых лет от нас – так и наших соседей по солнечной системе. Например, Сатурн. Незабываемое ощущение, когда крохотная точка на небе превращается в светящийся шарик с хорошо различимыми кольцами! 

Далее наш путь лежит между необычных сводчатых гаражей, словно созданных для ремонта луноходов.

Напротив - полузаброшенный цех, перед которым стоят старые огромные Опорно-Поворотные Устройства. Внутри же цеха какие-то станки, которые явно использовались для производства оснастки для телескопов и прочих приборов. 

На краю территории находятся несколько корпусов, в одном из которых расположилась столовая.

Именно здесь сильнее всего ощущается ностальгично-тёплое ощущение светлого, даже идеализированного советского прошлого: детский лагерь, солнечное утро, бутерброды с маслом, чистая, слегка наивная вера в безоблачное будущее и торжество науки. 

Сильнее всего меня тронули люстры. Именно под таким наборным стеклянным шариком я провёл первые десять лет своей жизни – идентичный светильник висел у меня в комнате. До сих пор помню, как мы с мамой разбирали его для помывки, откручивая металлические цилиндрики и снимая запылившиеся шестигранники искусственного хрусталя. 

Территория парка-обсерватории велика, и помимо этих, основных маршрутов, скрывала в себе бесчисленное количество дорожек и тропинок. Какие-то могли вывести тебя к телескопу, другие – к летающей тарелке, а иные, кажется, так и вообще куда-то в другой мир. Туда, где разум победил, люди забыли распри и осваивают космос…

Продолжение следует. Наверное.