Юрка

Когда мы переехали в новую квартиру Юрка, наш 30-летний сосед по площадке, стал уже законченным пьяницей. Раньше он был отличным боксером и принес своей стране немало славы. Но время безжалостно к спортсменам. Теперь он тренировал подростков в секции бокса и пил горькую в одиночку. Допивался он до полной нищеты, есть было нечего. Добросердечная моя мать, то наливала ему тарелку супа, то совала алюминиевую кастрюльку с отварной картошкой и куском хлеба.
А соседка по коммунальной квартире, Зоя, щедро одаривала его самогоном, привезенным из деревни и ждала, когда же он допьется до смерти, и комната освободится для ее семьи. Очень уж ей эту комнату хотелось, прямо до дрожи.

Как то на 8 марта неудачливый Зойкин муж притащил ей в подарок рыжего щенка с пушистым хвостиком. А Зойка ждала польские сапоги. И ненужный щенок был безжалостно выставлен на промерзшее крыльцо. Там бы и погибла животинка. Но вот повезло ей. Пьяненький, как всегда, возвращался домой Юрка. Не долго думая, он сунул щенка за пазуху и притащил в свою захламленную холостяцкую комнату. Часов в 6 вечера раздался звонок в нашу дверь. Мать открыла. В дверях покачивался заблеванный, вонючий Юрка. На его руках скулил крошечный щенок.

- Слышь Люсь, ты не знаешь, чем его покормить можно, плачет и плачет, прямо сердце разрывается. А у меня еды не случилось.

- Последний раз у тебя еда случилась неделю назад, все до корки пропил - ответила мать, - подожди, сейчас кашки ему на молоке сварю.

Щенок был накормлен и с кастрюлькой молочной рисовой каши и кусочком курицы возвращен Юрке. Сам Юрка жадно, большими кусками, глотал намазанную вареньем булку.

- Прямо беда с человеком, - сказала мать, - плохо, что он один. Так ведь и сопьется до смерти. Семьи нет, поддержать некому.

Потекли дни. Щенок был назван Каштанкой и постепенно превращался в маленькую красивую собачку.

Как-то, словно мышь, заскреблась к нам в дверь Зоя.

- Люся, чего я тебе расскажу. На Юрку то надо в суд подать. Пьет он вместе с этой своей. И от самогонки отказывается, говорит, что рвет ее от самогонки.

- Да с кем он пьет, Зоя? - спросила мать.

- Как с кем, с Каштанкой. Извратился совсем. Куру ей накрошит, винца сладкого нальет в миску и пьют на пару. Он – из стакана, она - из миски. А потом поют на два голоса. Она у него прям «Подмосковные вечера» выводит. Вот страсть. Скажи Люся, куда написать надо, что бы его посадили за такое извращенство?

- Что, так комнату заполучить хочется? – спросила мать.

- Да к чему этому алкашу комната, извращенец проклятый, никак не помрет. А вот если его посадят, тут все законно. Нам положено.

- Ну, этот алкаш для страны столько медалей принес, что не пересчитать, - ответила мать.

- Пропил он половину своих медалей, да и давно это было, а нам с мужем жить надо.

Мать отодвинула Зою и прошла в ее квартиру.

В Юркиной комнате на столе стояла бутылка портвейна. Юрка, качаясь на стуле, красивым баритоном выводил: «Пошла кица по водицу, тай упала у криницу, пошел котик ратувать тай за ушко вытягать». Рядом с бутылкой, прямо на столе, покачивалась Каштанка. Удивительно попадая в такт мелодии, тонко выводила она рулады и периодически прихлебывала из блюдца, в котором плескался портвейн. Мать схватила Юрку за шиворот и начала лупить.

- Ах ты гад, из собаки алкоголика сделал, сейчас тебе последние мозги повышибаю, паразит проклятый.

- Люсенька, Люсенька, маманька, только по морде не бей, у моего парнишки соревнования. Как же я пойду с разбитой мордой, - ворчал Юрка, прикрывая лицо громадными ручищами.

Пьяненькая Каштанка, потявкав, завалилась на столе.

Уперев руки в бока, стояла довольная Зоя.

- Ага, сейчас милицию вызовем и тебя посадят. Где это видано с собакой напиваться.

Вылив напоследок на Юркину голову портвейн из блюдца, и отвесив ему плюху, мать ответила:

- Да уймись ты наконец Зоя, не сажают за это. В кооператив лучше вступайте, а то до пенсии эту комнату ждать будешь.

На следующий день Юрка пришел извиняться. И он и Каштанка выглядели ужасно. Им явно хотелось опохмелиться.

- Люся. Ну ты прости нас. Сам не знаю, как получилось, делился с ней. Все ж она у меня единственный близкий человек. А она вот спивается. К водочному отделу подходим, аж трусится вся.

- Не пить можно только одним способом, - ответила мать, - просто не пить.

Через месяц соседи начали шептаться:

- Неужели завязал Юрка. Вот не повезло Зое, не дождаться ей комнаты.

-Да нет, сорвется, такие не завязывают.

А Юрка и Каштанка держались.

Вскоре Юркины ученики стали выигрывать множество престижных соревнований и высокопоставленный папаша одного из них, неведомыми путями, сделал для Юрки небольшую однокомнатную квартиру. В Юркину комнату заселилась милая женщина с ребенком. Не судьба была Зое завладеть этой жилплощадью.

Еще 10 лет Юрка и Каштанка пели вместе свою любимую песню про кицу...

Сейчас, изрядно постаревший Юрка, тягает на поводке лохматую громадину, подобранную им на рынке, и гордо рассказывает, что у его собаки чудесный тенор. Кажется, поют они вместе «Калинку»