Как бриг «Меркурий» навеки вписал свое имя в состав ВМФ

Май 1829-го, уже больше года идет очередная русско-турецкая война. На суше войска Российской империи уверенно громят турецкие войска, а османский флот жмется поближе к своим гаваням, опасаясь вступить в решительное сражение. Весь расчет турецких адмиралов строился на том, чтобы суметь подловить какой-нибудь маленький русский отряд и обрушиться на него всей мощью своего флота.

И 26 мая (14 мая по старому стилю) туркам, казалось, улыбнулась удача: у побережья близ города Эрегли османская эскадра встретила русские фрегаты «Штандарт», бриги «Орфей» и «Меркурий». Командующий русским отрядом Павел Сахновский, видя неравенство сил, дал команду на срочное возвращение в Севастополь. Однако «Меркурий», имевший наихудшие скоростные качества, начал отставать – и его настигли два османских линейных корабля.

«Лучшие ходоки неприятельского флота, два корабля, один 110-пушечный, под флагом капудан-паши (адмирала – прим. ВЗГЛЯД), а другой 74-пушечный, под адмиральским флагом, приметно настигали бриг, а в исходе второго часа пополудни они были от него в расстоянии полутора пушечного выстрела», – сообщал в своем рапорте командир «Меркурия», 31-летний капитан-лейтенант Александр Казарский.

Речь шла о линейных кораблях «Селимие» (названный в честь султана Селима III) и «Бурудж-у-Зафер» («Созвездие победы»). На самом деле количество орудий на их борту было еще больше. Что мог этому противопоставить «Меркурий»? Его вооружение состояло всего лишь из восемнадцати 24-фунтовых каронад и трех длинноствольных восьмифунтовых орудий. По огневой мощи – фактически на порядок слабее турецких линкоров. Бриг и по размерам сильно уступал турецким линкорам, выглядя словно котенок рядом с двумя бульдогами.

Победить или умереть

Османы рассчитывали на легкую победу или даже на сдачу русского корабля. Тем более что всего за несколько дней до встречи с «Меркурием» турецкая эскадра точно так же подловила 36-пушечный фрегат «Рафаил» – и тот сдался без боя. Впоследствии вернувшихся из плена офицеров «Рафаила» военный суд приговорил к расстрелу.

Однако командир «Меркурия» Александр Казарский ни на секунду не допускал мысль о сдаче. Он, храбрейший офицер флота, награжденный за свое участие во взятии крепости Варна золотой саблей, не испугался неприятеля, имевшего на «Меркурием» запредельное превосходство.

На собранном капитаном офицерском совете как самый младший сначала высказался поручик корпуса штурманов Иван Прокофьев. Он предложил сражаться до последней капли крови и взорвать бриг при угрозе поражения.

«Вследствие этого мнения, принятого всеми единогласно, было положено защищаться до последней возможности, и если будет сбит рангоут или откроется большая течь, тогда схватиться с ближайшим неприятельским кораблем, и тот офицер, который остается в живых, должен зажечь крюйт-камеру, для чего был положен на шпиль пистолет», – свидетельствует Александр Казарский.

На бриге сыграли боевую тревогу. Османы, оказавшись на расстоянии пушечного выстрела, открыли огонь – турецкие ядра начали рвать паруса и такелаж «Меркурия».

Профессионализм и удача

Казарский медлил. Стоя на юте, он ждал, пока турки подойдут совсем близко.

Вскоре 128-пушечный линкор начал настигать «Меркурий», занимая место по его правому борту и готовясь дать сокрушительный залп. Только тогда Казарский, вместе с другими офицерами вставший к орудиям, чтобы не отвлекать матросов от работы с веслами, сделал первый выстрел.

Каждый парусный линейный корабль имел наибольшее количество пушек в бортовых батареях; в носу же и корме стояло немного орудий. Соответственно, чтобы обрушить на неприятеля всю свою артиллерийскую мощь, необходимо обернуться к нему бортом. Но «Меркурий» искусно маневрировал, уклоняясь из стороны в сторону – не давая неприятелю делать бортовые залпы. Турки могли стрелять лишь из немногочисленных носовых пушек.

На эту тему
• Как русская радиоразведка обманывала японцев и немцев
• Дерзкий ледовый поход принудил шведов к миру на русских условиях
• Политолог: Флот для России – исторический гарант суверенитета

Кроме того, Казарский раздал ружья самым искусным в стрельбе матросам и велел им «снимать» турецких офицеров и выбивать абордажные команды, столпившиеся на палубах и реях в готовности пойти на штурм брига. Турецкие абордажники начали падать один за другим – и османские капитаны вынуждены были убрать их под палубы.

И все же в конце концов турки сумели зажать русский бриг в клещи. Каждый из вражеских кораблей сделал два залпа по «Меркурию». С борта «Селимие» заорали по-русски: «Сдавайся и убирай паруса!». Ответом на это был огонь всех пушек брига.

Оба османских корабля вели непрерывную канонаду. «Меркурий» продолжал маневрировать и отстреливаться – и наконец русским морякам улыбнулась удача. Ядра с «Меркурия» повредили грот-мачту турецкого линейного корабля «Селимие», ее рангоут и такелаж. Известно имя искусного канонира, добившегося этого успеха – Иван Лисенко. Это был поистине снайперский выстрел.

«Селимие» пришлось лечь в дрейф. Несколько позже еще один удачный выстрел русских пушкарей перебил у неприятеля одну из рей на фок-мачте линейного корабля «Бурудж-у-Зафер». Та упала, увлекая за собой паруса, корабль потерял ход и отстал от «Меркурия». Это была победа.

«Меркурий» взял курс на Севастополь. Первичный подсчет потерь показал: из 115 человек команды четверо выбыли из строя убитыми и шестеро – ранеными. Уже в порту была произведена тщательная регистрация повреждений «Меркурия»: 22 пробоины в корпусе, 133 пробоины в парусах, 16 повреждений рангоута, 148 повреждений в такелаже. Все гребные суда на палубе оказались разбиты, повреждена одна каронада.

За свой подвиг «Меркурий» получил награду – кормовое Георгиевское знамя и вымпел. Командир, офицеры и матросы брига были представлены к орденам и медалям, получили следующие чины и право добавить в родовые гербы изображение пистолета – «как орудие, избранное для взорвания брига на воздух на случай невозможности продолжать оборону».

Кстати, из офицеров «Меркурия» впоследствии наилучшую карьеру сделал командир артиллерии брига Федор Новосильский, столь искусно командовавший его пушечным огнем. Новосильский дослужился до адмиральского звания, вместе с Нахимовым разгромил турок при Синопе, оборонял Севастополь во время Крымской войны, позже стал членом Государственного совета и умер в 1892 году – 84-летним.

«Меркурий» снова в строю

В 1839 году в Севастополе был открыт памятник Казарскому и подвигу брига «Меркурий». Царь Николай I пожелал, чтобы в российском флоте всегда было наглядное напоминание о подвиге героического брига.

«Мы желаем, дабы память безпримернаго дела сего сохранилась до позднейших времен, вследствие сего повелеваем вам распорядиться: когда бриг сей приходит в неспособность продолжать более служение на море, построить по одному с ним чертежу и совершенным с ним сходством во всем другое такое же судно, наименовав его "Меркурий" приписав к тому же экипажу, на который перенести и пожалованный флаг с вымпелом; когда же и сие судно станет приходить в ветхость, заменить его другим новым, по тому же чертежу построенным, продолжая сие таким образом до времен позднейших. Мы желаем, дабы память знаменитых заслуг команды брига "Меркурий" и его никогда во флоте не исчезала, а переходя из рода в род на вечныя времена, служила примером потомству», – распорядился царь.

Так и получилось – с поправкой на технический прогресс и понятные изменения в кораблестроении. Впоследствии имя «Память Меркурия» носили три российских боевых корабля: корвет и два крейсера.

Эта традиция, прерванная в советское время, была возрождена несколько лет назад. В 2023 году в состав Черноморского флота был принят корвет проекта 20380 «Меркурий», получивший по приказу главкома ВМФ России название в честь легендарного брига под командованием Александра Казарского. Современный боевой корабль, конечно, имеет на своем борту не каронады, а ракетно-пушечное вооружение и даже вертолет. Но на его корме – по-прежнему Георгиевский гвардейский флаг ВМФ России.