Пустой корпус спасателя «Игорь Белоусов» торжественно спускают на воду

В конце октября на питерском судостроительном заводе «Адмиралтейские верфи» прошла торжественная церемония с андреевскими флагами и военным духовым оркестром. Спускали на воду головное судно проекта 21300 «Дельфин» — спасатель «Игорь Белоусов».

На этой стадии современные технологии предусматривают максимальную готовность судна (порядка 75—80%). По официальным данным, «Игорь Белоусов» готов лишь на 40%. Это значит — на воду спустили пустую посудину.

Решение о строительстве спасательных судов океанского класса нового поколения приняли после трагедии с АПРК «Курск», когда выяснилось, что выживших в 9-м отсеке подводников спасать нечем. В 1990 году только на Северном флоте было три спасательных судна проекта 527, спасательная подлодка «Ленок», более 60 водолазов-глубоководников, в том числе 11 офицеров, имеющих квалификацию «водолазный специалист». В период с 1990 по 1996 год все спасательные суда и корабли с глубоководными комплексами приказами главкома ВМФ Феликса Громова были исключены из боевого состава ВМФ и отправлены на металлолом. По программе реформирования армии ликвидировали водолазную службу флота. 

В ельцинское время недальновидные решения объяснялись нехваткой денег. Но и за двенадцать тучных путинских лет ситуация с силами поисково-спасательного обеспечения на флоте, по сути, не изменилась. Проблема, однако, в том, что до 2020 года в состав ВМФ войдут около двух десятков новых и модернизированных подводных кораблей. Сотни российских подводников снова будут ходить на учения и в автономки. И ЛЮБАЯ аварийная ситуация на этих лодках может привести к повторению «Курска».

Проект «Дельфин» по своим техническим характеристикам превосходил лучшие спасатели НАТО. Он совмещал две важнейшие функции¹. Глубоководный водолазный комплекс (ГВК-450) — главная «начинка» «Игоря Белоусова» — обладал почти вдвое большей вместимостью². Большое внимание было уделено автоматизации процесса посадки спасательного аппарата на затонувшую подлодку, так как стыковка под водой сложнее, чем в космосе.

Наши спасатели, оборудованные ГВК-450, имели бы возможность проводить работы как из надводного, так и в подводном положении (например, подо льдом); обладали бы большей устойчивостью к балльности (волнению на море); были рассчитаны на предельную глубину работ — до 450 метров (западные ГВК работают на 300—350 метрах).

ГВК-450 разрабатывало конструкторское бюро «Лазурит». «Лазурит», образованный в 1953 году, заработал свою репутацию на знаменитой «Барракуде» (945 проект). Другим успехом этого КБ, безусловно, является спасательная подводная лодка «Ленок» (в 1981 году Герой Советского Союза адмирал Рудольф Александрович Голосов впервые использовал «Ленок», экипаж затонувшей дизельной подлодки С-178 спасли).

Много лет КБ «Лазурит» возглавляет Михаил Вайнерман, личность по-своему уникальная. Никто до конца не понимает, каким именно образом ему удалось сохранить свое КБ и на плаву, и — в личной собственности. Все остальные советские монстры — «Алмаз», «Рубин», «Малахит» и проч. — давно уже входят в государственную «Объединенную строительную корпорацию», созданную И. Сечиным. Менеджеры корпорации пытались «Лазурит» купить. Последний раз они оценили все мощности и активы этого бюро по цене однокомнатной московской хрущевки — 5 миллионов рублей. Этот случай многое говорит об управленцах отечественного судостроения (бывший директор ОСК Роман Троценко попал в список «Форбса»).

На конец прошлого года готовность лазуритовского ГВК-450 составляла 70—80%. ОМЗ «Ижорские заводы» практически закончили пять корпусов барокамер³. Комплектующее оборудование, произведенное итальянским контрагентом, проходило заключительный этап испытаний. Собственно, итальянцы решали одну из главных высокотехнологических задач — изготовление выдерживающих давление на заданной предельной глубине неметаллических баллонов для гелиевых компрессоров.

9 ноября 2011 года «Лазуриту» совместно с заводом «Адмиралтейские верфи» в очередной раз удалось добиться от Минобороны пересмотра сроков и стоимости заказа. По новому контракту только один ГВК-450 обходился в миллиард триста миллионов рублей. Это меньше запрошенных Вайнерманом 2,5 миллиарда, но в два раза превышало изначальную цену. Отсталость российского ВПК была, безусловно, одной из главных причин долгостроя.  Неприкрытый торг, местами переходящий в откровенный шантаж с целью выжать из заказчика (Минобороны) побольше денег, тоже имел место. Начинали с четырех миллиардов рублей. Пришли в итоге почти к девяти (стоимость всего проекта «Дельфин», включая ГВК-450). Изначально планировалось, что проект будет чисто российским. Но своими силами не справились, привлекли к изготовлению части комплектующих итальянскую фирму Drass Galeazzi Underwater Technology S.r.l., спецализирующуюся на высококачественном оборудовании для глубоководных водолазных работ.

И все-таки главная причина затянувшегося строительства — не в извечном российском бардаке, а в амбициозности проекта. Да и деньги все-таки шли на дело. На конец прошлого года в разработку и изготовление уникального по своим характеристикам ГВК-450 было вложено около миллиарда рублей. Окончательно определился и реалистичный срок сдачи спасателя «Белоусова» — 2014 год.

И тут вдруг Министерство обороны России неожиданно переметнулось на Запад.

Цитата из решения от 31.01.2012, утвержденного министром обороны Сердюковым: «В связи со сложностью и новизной темы… произошло значительное отставание от графика выполнения работ… Также значительно выросла сумма потребных денежных средств на завершение <проекта>, что не позволяет уложиться в средства, выделенные по ГОЗ (государственный оборонный заказ. — Е. М.) на строительства судна… Изучив состояние вопроса о серийно выпускающихся ГВК зарубежного производства… решили: для оснащения головного спасательного судна «Игорь Белоусов»… принять вариант серийной поставки ГВК-450 на базе имеющихся в наличии зарубежных ГВК…

Определить ОАО «Тетис Про» совместно с зарубежным изготовителем ГВК фирмой DIVEX (Великобритания), официальным дилером которой является в России ОАО «Тетис Про», поставщиком серийного ГВК-450 для головного спасательного судна проекта 21300...»

Это решение поставило жирный крест на уникальном отечественном глубоководном водолазном комплексе, причем на завершающем этапе создания. Уже готовое оборудование министр обороны одной подписью превратил в металлолом стоимостью миллиард рублей. «Ижорские заводы», как и итальянцы, писали отчаянные письма на имя Сердюкова, вице-премьерам от оборонки — Сергею Иванову и Дмитрию Рогозину. После долгого молчания итальянцев послали, по сути, на три русские буквы, а «Лазуриту» и «Ижорским заводам» вкатили иск.

Но! Черт с миллиардом и итальянцами! Все было бы не так уж печально, если бы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СУЩЕСТВОВАЛ иностранный «серийный ГВК-450» с аналогичными характеристиками по глубине, балльности, вместимости барокамер, автоматизации процесса стыковки и проч. Увы! Аналогов глубоководного водолазного комплекса для работы на глубине до 450 метров, под который строили головной спасатель для российского флота, в мире просто нет.

На утвержденном Сердюковым решении — автографы еще восьми подписантов. Интересны трое. Главком Высоцкий — ВМФ. Начальник департамента «ОСК» Шлемов — судостроение. Андрей Вернигора – исполняющий обязанности директора департамента Минобороны. Представители государственной триады, определяющей развитие флота. Для полноты картины не хватает подписи Юрия Горева, коммерческого директора частной фирмы «Тетис Про».

Вот какую справку я получила от одного знакомого адмирала:  «Юрий Николаевич Горев, контр-адмирал запаса. Был уволен по оргштатным мероприятиям в 2010 году с должности начальника управления развития и организации заказов ВМФ. Подчеркиваю, именно это управление ФОРМИРОВАЛО Государственную программу вооружений до 2020 года. Его предшественником на этой должности (бывшим начальником) был вице-адмирал Шлемов.

Андрей Петрович Вернигора – преемник, которого Горев вырастил и оставил после себя…»

Мне остается только добавить, что главком Высоцкий очень высоко ценил сотрудничество с фирмой «Тетис Про», в которую ушел Юрий Горев.

«Тетис Про» — на самом деле авторитетная, мощная частная фирма-поставщик водолазного снаряжения, подводных аппаратов, объектовых систем подводного наблюдения и другого глубоководного (в основном западного производства) оборудования. Создана в 1991 году. Мои источники утверждают, что изначальное «кредо» этой фирмы сформировалось под впечатлением от трагедии на атомной подлодке «Комсомолец». Создатели «Тетис Про» ставили серьезные цели (я в это охотно верю): чтобы уроки были извлечены, выводы — сделаны. Чтобы мы научились СПАСАТЬ НАШИХ ПОДВОДНИКОВ.

После «Курска» «Тетис Про» становится одной из основных фирм, поставляющих оборудование для ВМФ, МВД, МЧС. По программе гособоронзаказа «Тетис Про» выделены средства на создание собственной производственной базы. Амбиции были грандиозные: стать одним из основных производителей спасательного морского оборудования. Что случилось дальше и почему «Тетис Про» не смогла реализовать свой потенциал, я не знаю. Замечу только: в руководстве «Тетиса» появлялось все больше чиновников ВМФ в отставке. И в результате основная деятельность «Тетис Про» свелась к закупкам водолазного оборудования за рубежом.

«Тетис Про» и есть главный бенифициар решения, которое утвердил — при молчаливом согласии вице-премьеров от ВПК Рогозина и Иванова — министр Сердюков.

Подлинный смысл этой авантюры: жизненно необходимый спасатель для флота уничтожен руками бывших и действующих офицеров флота, которые, в отличие от штатских Сердюкова—Рогозина—Иванова, прекрасно понимали, что оставляют российских подводников без шанса на спасение.

И уж никто не понимал этого лучше Андрея Звягинцева, чье участие в этой авантюре ну никак не укладывается в моей голове.

В августе 2000-го водолаз-глубоководник Андрей Николаевич Звягинцев был командиром группы 328-го экспедиционного аварийно-спасательного отряда ВМФ РФ.

В октябре 2000-го он первый опустился на «Курск», чтобы достать тела двенадцати подводников.

Осенью 2001-го Звягинцев участвовал в подъеме «Курска», проявил редкое мужество.

В 2002 году Звягинцеву было присвоено звание Героя России. Через несколько лет он возглавил 40 НИИ аварийно-спасательного дела, водолазных и глубоководных работ Министерства обороны. Этот институт осуществляет научно-техническое сопровождение проекта «Дельфин».

В 2011-м Герой России Звягинцев поставил свою подпись под протоколом совещания, на котором был вынесен, по сути, приговор отечественному спасателю.

По контракту, заключенному с «Тетис Про», «Игорь Белоусов» должен войти в состав флота в 2014 году. Не пустая, красиво покрашенная посудина, а судно, оснащенное полноценным глубоководным водолазным комплексом, обеспечивающим работу водолазов-спасателей на глубине до 450 метров, стыковку спасательного колокола с комингс-площадкой лодки, лежащей на грунте под любым углом, вывод и спасение подводников из затонувшей АПЛ всеми существующими способами. Мои консультанты утверждают, что в 2014 году флот спасатель не получит. А когда получит — неизвестно. Во-первых, невозможно поставить на «Игоря Белоусова» не существующий в природе «серийный ГВК-450». И создать его «Тетис Про» не сможет. Даже с помощью шотландской фирмы DIVEX.

 Все усилия «Тетис Про» изначально были направлены на то, чтобы изменить проект «Игоря Белоусова» и техническое задание на ГВК в сторону ухудшения первоначальных характеристик. Это позволило бы закупить на Западе комплекс, рассчитанный на 300—350 метров погружения, и смонтировать его на «Игоре Белоусове». ГВК на такую глубину производят во многих странах, в том числе и в Китае. Цена в среднем 700 млн рублей, но можно и поторговаться. Но в случае официального изменения технических параметров широко разрекламированного российского спасателя нужно будет объясняться. Зачем потратили более двух миллиардов⁴ на то, что стоит в три раза дешевле? И почему 12 лет рискуем своими подводниками, если можно купить импортное спасательное оборудование и не париться?

Неудобные вопросы не возникнут только в одном случае. Если ничего не менять в технической документации и поставить ГВК-450… «на бумаге». А на практике испытать его на глубине до 300—350 метров. Все, что глубже, — выделить в отдельную программу научно-исследовательских испытаний, которые будут длиться, пока об этом вопросе вообще не забудут (весьма распространенное для нашего ВПК явление). В общем, очень хороший вариант. Только и нужно, чтобы все играли по заранее оговоренным правилам.

Борис Алексеевич Кирик — начальник 208-го военного представительства Министерства обороны. То есть человек, осуществляющий контроль качества и приемку всех военных заказов, которые строятся на заводе «Адмиралтейские верфи». В том числе и судна-спасателя «Игорь Белоусов».

Если прокуратуру считают «государевым оком», то военная приемка — это государев watch-dog⁵. При Сердюкове у приемки, возникшей как институт еще в допетровские времена, отобрали важнейшие функции, бессмысленно реформировали и безбожно сократили. Отстаивающие интересы Минобороны военпреды абсолютно зависимы от милости директоров тех предприятий ВПК, которые должны контролировать. Завод часто покупает военпредам квартиры, дает «прибавки» к нищенской военной зарплате, обеспечивает работой после выхода в отставку. Это — плата за лояльность. Результат такой лояльности — авария на подлодке «Нерпа», унесшая 20 человеческих жизней.

Борис Кирик категорически отказался участвовать в «заговоре» против «Лазурита» и российского ГВК-450. Написал рапорт на имя Сердюкова, продублировал — вице-премьеру Дмитрию Рогозину. Рогозин хранил молчание, не отреагировав даже на публичное обращение знаменитого питерского Клуба подводников. Сердюков тем временем подписал решение о замене отечественного ГВК на иностранный. Бориса Кирика незаконно уволили из армии.

Вслед за своим начальником отказался подписывать договор с «Тетис Про» на ГВК заместитель Кирика — Игорь Горелов. Он написал замечания по договору (разгромные), отослал для дальнейшего рассмотрения в Москву и ушел на больничный. С точки зрения военного менталитета это был, конечно же, саботаж. Разразился скандал, заключение договора с «Тетис Про» взял под личный контроль первый заместитель Сердюкова генерал Сухоруков. Пришел факс, из которого военпреды 208-й приемки поняли, что они — «последние мерзавцы». «Мерзавцев», однако, смущал заложенный в контракт беспрецедентный аванс (70% от стоимости заказа, обычная практика — не больше 20%).

800 с лишним миллионов рублей (те самые 70% ) многим прояснили мотивы столь высокого вмешательства. 

...208-я стояла насмерть. Начальник группы, который остался за Игоря Горелова, тоже отказался подписать договор…

Битву за российский ГВК на этапе подписания договора с «Тетис Про» 208-я приемка все-таки проиграла. Полки поредели и отошли на запасные позиции. Открытые военные действия перешли в затяжную фазу партизанщины.

Борис Кирик выиграл суд первой инстанции по восстановлению в армии. Ответчиком по иску Кирика был назначен министр обороны Сердюков, подписавший приказ об увольнении начальника 208-й приемки. Ни министр, ни его представитель в суд не явились, на исковые требования не ответили. Оскорбленный суд вынес решение по закону. В суд второй инстанции управление кадров Минобороны прислало испуганного юриста. Судья (военный) прочел назидательную речь о последствиях неуважительного отношения министра обороны к российским офицерам и утвердил решение о восстановлении Бориса Кирика в рядах российской армии.

Тем временем поменялся главком ВМФ. Уволился Андрей Звягинцев. «Тетис Про» не смог согласовать изменения условий технического задания на ГВК. Стало понятно, что все сроки со строительством спасателя летят. Но все-таки позвали духовой оркестр и 30 октября спустили на воду пустой «Игорь Белоусов».

Ровно через неделю Путин отправил в отставку Сердюкова и его первого зама Сухорукова и назначил министром обороны главного спасателя страны.

______________
¹Проект «Дельфин» представляет собой спасательный комплекс, который включает в себя и глубоководный водолазный комплекс, и спасательный глубоководный аппарат. Таким образом, спасательные работы с помощью технических средств обеспечиваются одновременной поддержкой водолазов-глубоководников. Это — принципиально новый подход к созданию спасательных судов.
²Общая вместимость по спасаемым в 1,67 раза превосходит западные аналоги. Общее число спасаемых подводников, размещаемых в барокамерах: в штатном режиме — до 60 человек, в нештатном режиме — до 100 человек. Экипаж современных подводных лодок — в пределах 100 человек. Таким образом, обеспечивалось снижение времени эвакуации подводников из аварийной ПЛ и повышалась вероятность их выживания.
³ГВК состоит из 5 барокамер, смонтированных в единый блок. Четыре барокамеры — жилые, пятая — приемно-выходная барокамера водолазного колокола.
⁴1 млрд 380 млн с НДС — стоимость контракта с «Тетис Про» плюс выкинутый на ветер миллиард по контракту с «Лазуритом».
⁵Сторожевой пес.

P.S. Много лет назад Сергей Шойгу в ответ на просьбу спасти для армии командующего Северным флотом Геннадия Сучкова (его судили за гибель отстойной лодки К-159, утонувшей во время буксировки) развел руками и сказал: «Не моя это епархия». Но все-таки, что смог, сделал.

Теперь армия — «епархия» Шойгу. Я понимаю энтузиазм военных по поводу нового министра обороны, потому что они увидели в нем именно спасателя.

Может ли Шойгу спасти российскую армию — не знаю. Но в его силах спасти «и человека, и пароход».

Точка невозврата с российским спасателем не пройдена. Мне так кажется, что еще есть возможность вернуться к «лазуритовскому» проекту и, жестко контролируя процесс, создать подлинное российское ноу-хау.

P.P.S. В даный момент управление кадров Минобороны пытается сослать военпреда Кирика на Дальний Восток. Ему, военному экономисту, предложили выбор: должность командира БЧ-5* на атомной подводной лодке «Кашалот» или — рапорт по собственному желанию.

* Командир электромеханической боевой части в реакторном отсеке атомной ПЛ.

При подготовке статьи были использованы материалы Центрального военно-морского портала www.flot.com. Спасибо, коллеги.