Учимся жить параллельно

Барак Обама отказался расширять «Список Магнитского», потому что не хочет лишних конфликтов с Россией

• Геворг Мирзаян

Барак Обама отказался расширять «Список Магнитского», потому что не хочет лишних конфликтов с Россией

Фото: AP

Решение Барака Обамы не расширять список Магнитского (в котором сейчас находится около двух десятков фамилий) вызвало недоумение и критику со стороны многих видных республиканцев. Эта критика несколько спала после того, как стало известно, что Владимир Путин помиловал Михаила Ходорковского, которого Запад считал главным политическим заключенным России. Сразу же поползли слухи о том, что эти события взаимосвязаны, и Москва с Вашингтоном просто произвели обмен.

Некоторые политологи, впрочем, считают, что за решением Обамы стояло нечто большее, чем банальная сделка вокруг Ходорковского. По их мнению, американский президент не хотел портить только-только налаживающиеся отношения с Москвой. Всем известна принципиальная позиция России относительно Списка, и ее не раз озвучивал представитель российского МИД Александр Лукашевич, заявлявший, в частности, что если администрация США действительно пойдет на поводу оголтелых русофобов с Капитолия, вроде сенаторов Маккейна и Кардина…  нам ничего не останется, как раз за разом давать жесткий ответ». Этот жесткий ответ мог бы перечеркнуть те несомненные достижения, которые были достигнуты в двусторонних отношениях в этом году. Среди них, например, совместное разрешение ситуации с сирийским химическим оружием (когда российская дипломатия помогла американскому президенту выйти из сложной ситуации и не объявлять Башару Асаду ненужную и даже вредную для политики Обамы войну), и снятие напряжения вокруг Ирана. Даже принятие списка Магнитского в первой половине этого года нельзя было рассматривать как некий недружественный шаг. Напомним, что администрация США принимала его не для того, чтобы заниматься пикировкой с Москвой, а для того, чтобы умаслить республиканский Конгресс ради принятия важных для Обамы внутриполитических законопроектов. Кроме того, американский президент выхолостил этот список – в его открытую часть (предполагавшую запрет на въезд и заморозку всех активов в США) не было включено ни  одной российской ВИП-персоны.

Между тем, версию о «партнерских» мотивах отказа Обамы расширять Список можно было бы считать наиболее достоверной, если бы не последние события на постсоветском пространстве, поставившие под сомнение готовность Барака Обамы рассматривать Россию как полноправного партнера. Только-только Москва и Вашингтон нашли общий язык по Грузии как возникла ситуация вокруг евроинтеграции Армении и Украины. Россия, защищавшая свои интересы в собственной сфере влияния, на удивительно успешно сорвала подписание обоими государствами Соглашения об Ассоциации с ЕС на Вильнюсском саммите, тем самым просто похоронив само это мероприятие (которое многими в Евросоюзе рассматривалось как весьма статусное). В результате отношения между Евросоюзом и Россией резко обострились, и Соединенные Штаты не остались в стороне. Если визиты на Майдан видного американского сенатора-республиканца  Джона Маккейна еще можно было объяснить традиционной «теплотой», с которой сбитый во Вьетнаме американский летчик относится к Москве, то посещение Майдана официальным представителем Государственного департамента Викторией Нуланд (которая раздавала протестующим печеньки) вызвало крайне негативную реакцию со стороны Кремля. Российские политики сразу же стали проводить аналогии с Майданом образца 2004 года, когда Соединенные Штаты устроили на Украине «оранжевую революцию». Эти страхи вряд ли соответствуют действительности – постсоветское пространство перестало быть приоритетным направлением американской внешней политики -  однако именно поэтому ситуация крайне непростая. То, что Соединенные Штаты пошли на конфликт с Россией (прекрасно осознавая реакцию Москвы на визит Виктории Нуланд и понимая тонкости отношения Москвы к Киева) ради обычной «демонстрации флага» доказывает правоту вице-президента Фонда Карнеги Эндрю Уайсса, который в недавнем интервью Эксперту Online заявил, что «у американского руководства нет особого интереса к сближению с Россией… Мы просто пережили тот момент, когда это сотрудничество рассматривалось как взаимовыгодное».  Поэтому не исключено, что Барак Обама отказался расширять список Магнитского не для того, чтобы укреплять сотрудничество с Москвой, а для того, чтобы не иметь с ней новых серьезных конфликтов. Они слишком утомительны, чреваты излишней агрессивностью республиканского Конгресса к демократической администрации (от которой республиканцы требуют немедленных жестких ответов на дерзость Кремля), и к тому же отвлекают внимание США от их нового приоритетного региона – Восточной Азии.

Однако это все же не значит, что российско-американские отношения так и останутся в формате сосуществования. Дальнейшее усиление присутствия США в Восточной Азии и обострение американо-китайских противоречий обязательно поставит Вашингтон перед необходимостью поиска подходов к Москве. Без участия России невозможна ни эффективная региональная система коллективной безопасности (которая, по расчетам Соединенных Штатов, должна вынудить китайцев действовать цивилизованно, без включения всего Восточно-Китайского моря в свое воздушное пространство, ни альтернативные Малаккскому проливу пути снабжения Японии энергоресурсами и минеральным сырьем. И в Вашингтоне понимают, что если США к тому времени не найдут подходов к Москве, их найдут китайцы.

• 11 сентября американская газета New York Times опубликовала статью «Призыв к осторожности из России. Что Путин хочет сказать американцам о Сирии». В ней российский президент предостерегает американцев от вторжения в Сирию и выражает обеспокоенность попытками Барака Обамы обосновать исключительность американской нации. Комментируют американские блогеры
• Соглашение между Сергеем Лавровым и Джоном Керри как минимум откладывает операцию против Сирии. А также может стать началом потепления между Москвой и Вашингтоном