Краткое житие преподобного Никандра Псковского, пустынника

Пре­по­доб­ный Ни­кандр Псков­ский (в Кре­ще­нии Ни­кон) ро­дил­ся 24 июля 1507 го­да в се­мье кре­стьян Филип­па и Ана­ста­сии в се­ле Ви­де­ле­бье на Псков­щине.

С дет­ства он меч­тал про­дол­жить по­дви­ги сво­е­го од­но­сель­ча­ни­на – пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на Спа­со­е­ле­аза­ров­ско­го, на­чаль­ни­ка Псков­ских пу­стын­но­жи­те­лей (па­мять 15 мая). Пер­вым в се­мье Ни­ко­на при­нял мо­на­ше­ство его стар­ший брат Ар­се­ний. По­сле смер­ти от­ца сем­на­дца­ти­лет­ний Ни­кон су­мел убе­дить и мать раз­дать име­ние и уда­лить­ся в мо­на­стырь, где она жи­ла до са­мой кон­чи­ны. Обой­дя оби­те­ли Псков­ской зем­ли, по­кло­нив­шись мо­щам пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на и его уче­ни­ка пре­по­доб­но­го Сав­вы Кры­пец­ко­го (па­мять 28 ав­гу­ста), он окон­ча­тель­но утвер­дил­ся в стрем­ле­нии к от­шель­ни­че­ской жиз­ни.

Чтобы иметь воз­мож­ность чи­тать Сло­во Бо­жие, Ни­кон на­нял­ся в ра­бот­ни­ки к псков­ско­му жи­те­лю Филип­пу, ко­то­рый за усер­дие от­дал его на обу­че­ние к опыт­но­му учи­те­лю. Ви­дя рев­ность юно­ши, Гос­подь Сам ука­зал ему ме­сто по­дви­га. Го­ря­чо мо­лясь в од­ной из псков­ских церк­вей, он услы­шал глас из ал­та­ря, по­веле­вав­ший ему ид­ти в пу­стынь, ко­то­рую Гос­подь ука­жет через Сво­е­го ра­ба Фе­о­до­ра. Кре­стья­нин Фе­о­дор от­вел его на реч­ку Де­мьян­ку, меж­ду Пско­вом и Пор­хо­вом. (Впо­след­ствии Филипп и Фе­о­дор, ко­то­рые по­мог­ли пре­по­доб­но­му до­стичь сво­ей за­вет­ной це­ли, по его мо­лит­вам так­же всту­пи­ли на путь ино­че­ства и ста­ли по­стри­же­ни­ка­ми Кры­пец­ко­го мо­на­сты­ря с име­на­ми Фила­рет и Фе­о­до­сий).

Про­ве­дя несколь­ко лет в без­мол­вии и су­ро­вых по­дви­гах, ис­су­шив­ших его плоть, Ни­кон при­шел в мо­на­стырь, ос­но­ван­ный пре­по­доб­ным Сав­вой Кры­пец­ким. Игу­мен, ви­дя его те­лес­ную немощь, не сра­зу со­гла­сил­ся при­нять его, опа­са­ясь, что труд­но­сти мо­на­ше­ской жиз­ни бу­дут ему не по си­лам. То­гда Ни­кон, при­пав к ра­ке пре­по­доб­но­го Сав­вы, стал, как жи­во­го, умо­лять его взять в свою оби­тель. Игу­мен смяг­чил­ся и по­стриг Ни­ко­на с име­нем Ни­кандр.

Мно­го ис­ку­ше­ний и бед пе­ре­жил на тес­ном пу­ти по­движ­ни­че­ства пре­по­доб­ный Ни­кандр. О "страстех пу­стын­ных" ему пред­ска­зал еще в Пско­ве бла­жен­ный Ни­ко­лай (па­мять 28 фев­ра­ля). Мо­лит­ва­ми всех псков­ских угод­ни­ков и пре­по­доб­но­го Алек­сандра Свир­ско­го (па­мять 30 ав­гу­ста и 17 ап­ре­ля), ко­то­рый два­жды яв­лял­ся пре­по­доб­но­му, на­став­ляя и укреп­ляя его, он, с по­мо­щью бла­го­да­ти Бо­жи­ей, пре­одо­лел все мно­го­об­раз­ные коз­ни лу­ка­во­го. Си­лой мо­литв пре­по­доб­ный по­бе­дил сла­бо­сти пло­ти, че­ло­ве­че­ское недоб­ро­же­ла­тель­ство и диа­воль­ские стра­хо­ва­ния. Од­на­жды его чуть не уби­ли раз­бой­ни­ки, от­няв его един­ствен­ное и са­мое цен­ное для от­шель­ни­ка иму­ще­ство – кни­ги и ико­ны. По мо­лит­вам свя­то­го двое из них, устра­шив­шись вне­зап­ной смер­тью сво­е­го то­ва­ри­ща, рас­ка­я­лись в сво­их зло­де­я­ни­ях и по­лу­чи­ли про­ще­ние стар­ца.

В Кры­пец­ком мо­на­сты­ре пре­по­доб­ный Ни­кандр жил недол­го и с бла­го­сло­ве­ния вер­нул­ся в свою пу­стынь. Впо­след­ствии он еще раз при­хо­дил на жи­тель­ство в Кры­пец­кую оби­тель, где ис­пол­нял по­слу­ша­ния устав­щи­ка и ке­ла­ря, и сно­ва ушел в пу­стынь и жил там в по­сте и мо­лит­ве, по­сти­гая Сло­во Бо­жие. Еже­год­но Ве­ли­ким по­стом пре­по­доб­ный Ни­кандр хо­дил в Да­ми­а­нов­ский мо­на­стырь, где ис­по­ве­до­вал­ся и при­ча­щал­ся Свя­тых Хри­сто­вых Та­ин. За во­семь лет до кон­чи­ны он при­нял там ве­ли­кую схи­му. К пре­по­доб­но­му ста­ло при­хо­дить мно­го на­ро­да "поль­зы ра­ди", ибо, по сло­ву пре­по­доб­но­го Иоан­на Ле­ствич­ни­ка, "мо­на­ше­ское жи­тие – свет для всех че­ло­ве­ков". Ве­ру­ю­щие об­ра­ща­лись к пре­по­доб­но­му Ни­кан­д­ру за мо­лит­вен­ной по­мо­щью, ибо Гос­подь на­де­лил его мно­ги­ми бла­го­дат­ны­ми да­ро­ва­ни­я­ми. Пу­стын­ник с лю­бо­вью и вни­ма­ни­ем от­но­сил­ся ко всем нуж­дам сво­их по­се­ти­те­лей и да­же устро­ил им для ноч­ле­га убо­гую "го­сти­ни­цу у ду­ба", ко­то­рую сам про­тап­ли­вал. Пре­по­доб­ный не поз­во­лял се­бе вы­став­лять на­по­каз свои да­ро­ва­ния. При­хо­дя тай­но к его кел­лии, лю­ди все­гда слы­ша­ли, что он мо­лит­ся с горь­ким ры­да­ни­ем. Он же, за­ме­тив бли­зость лю­дей, тот­час умол­кал, пря­ча от них по­лу­чен­ный дар слез.

Пре­по­доб­ный Ни­кандр до кон­ца жиз­ни оста­вал­ся пу­стын­ни­ком (его так и ве­ли­ча­ют – пре­по­доб­ный Ни­кандр пу­стын­но­жи­тель), но за­ве­щал не остав­лять ме­сто его тру­дов по­сле сво­ей кон­чи­ны, обе­щая свое по­кро­ви­тель­ство на­сель­ни­кам бу­ду­ще­го мо­на­сты­ря. Диа­ко­ну Пор­хов­ско­го жен­ско­го мо­на­сты­ря Пет­ру пре­по­доб­ный за­по­ве­дал на его мо­ги­ле по­ста­вить цер­ковь и пе­ре­не­сти ту­да ико­ну Бла­го­ве­ще­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы из по­го­ста Ти­шан­ки. Он пред­ви­дел свою смерть, пред­ска­зав, что умрет, ко­гда на оте­че­ство на­па­дут вра­ги, пред­ре­кая им при этом ско­рое по­ра­же­ние. 24 сен­тяб­ря 1581 го­да, во вре­мя на­ше­ствия войск поль­ско­го ко­ро­ля Сте­фа­на Ба­то­рия, один кре­стья­нин на­шел его скон­чав­шим­ся: он ле­жал на ро­гож­ке с кре­сто­об­раз­но сло­жен­ны­ми на гру­ди ру­ка­ми. Из Пско­ва при­шли ду­хо­вен­ство и на­род, по­чи­та­те­ли пре­по­доб­но­го, сре­ди ко­то­рых был и диа­кон Петр, и со­вер­ши­ли об­ряд хри­сти­ан­ско­го по­гре­бе­ния.

В 1584 го­ду на бла­го­дат­ном ме­сте по­дви­га пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра, освя­щен­ном его по­чти по­лу­ве­ко­вой мо­лит­вой, бы­ла со­зда­на оби­тель, ко­то­рую ста­ли на­зы­вать Ни­кан­дро­вой пу­сты­нью. Стро­и­те­лем мо­на­сты­ря был инок Ис­а­ия, ис­це­лив­ший­ся по мо­лит­ве свя­то­му. В 1686 го­ду при Пат­ри­ар­хе Иоаки­ме со­сто­я­лось про­слав­ле­ние пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра и бы­ло уста­нов­ле­но празд­но­ва­ние его па­мя­ти 24 сен­тяб­ря, в день кон­чи­ны, и в хра­мо­вой празд­ник оби­те­ли – Бла­го­ве­ще­ние Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. При пе­ре­строй­ке со­бо­ра мо­на­сты­ря бы­ли об­ре­те­ны мо­щи пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра, скры­тые в стене, и 29 июня празд­ну­ет­ся как день об­ре­те­ния его чест­ных мо­щей. И сей­час креп­ка мо­лит­вен­ная связь ве­ру­ю­щих с пре­по­доб­ным Ни­кан­дром, ко­то­ро­го глу­бо­ко чтят на псков­ской зем­ле.

Полное житие преподобного Никандра Псковского, пустынника

Во дни ве­ли­ко­го кня­зя Мос­ков­ско­го Ва­си­лия Иоан­но­ви­ча^[1] в Псков­ской об­ла­сти сре­ди ди­кой, бо­ло­ти­стой мест­но­сти, в се­ле Ви­де­ле­бье жил один бла­го­че­сти­вый че­ло­век по име­ни Филипп. Как сам он, так и су­пру­га его Ана­ста­сия ве­ли бо­го­угод­ную жизнь, ча­сто бы­ва­ли в хра­ме Бо­жи­ем, слу­шая сло­во Гос­подне и по­уча­ясь за­по­ве­дям Хри­сто­вым. Стар­ший сын их Ар­се­ний, по­сто­ян­но ви­дя пред со­бой бла­го­че­сти­вый при­мер сво­их ро­ди­те­лей, оста­вил мир­скую су­е­ту и при­нял мо­на­ше­ское по­стри­же­ние. Но еще бо­лее про­сла­вил­ся сво­и­ми по­дви­га­ми и чу­де­са­ми его брат Ни­кон, впо­след­ствии пре­по­доб­ный отец наш Ни­кандр.

Ни­кон ро­дил­ся в 1507 го­ду, и с са­мо­го ран­не­го воз­рас­та бла­го­дать Бо­жия по­чи­ва­ла на нем; еще в мо­ло­дых го­дах он про­сил ро­ди­те­лей сво­их от­дать его в на­уче­ние Бо­же­ствен­но­му Пи­са­нию. Ча­сто по­се­щая цер­ковь во имя ве­ли­ко­го угод­ни­ка Бо­жия Ни­ко­лая, ар­хи­епи­ско­па Мир­ли­кий­ско­го, слы­ша о чу­де­сах се­го слав­но­го по­движ­ни­ка, от­рок Ни­кон с юных лет воз­го­рел­ся же­ла­ни­ем по­сле­до­вать Хри­сту; силь­но так­же нра­ви­лась ему ти­хая ино­че­ская жизнь его бра­та Ар­се­ния, по­свя­щен­ная тру­ду и мо­лит­ве; при­мер недав­но пре­ста­вив­ших­ся и про­си­яв­ших сво­и­ми по­дви­га­ми и чу­де­са­ми пре­по­доб­ных псков­ских Сав­вы и Ев­фро­си­на^[2] укреп­лял юно­шу в его на­ме­ре­нии; Ни­кон хо­тел по­кло­нить­ся нетлен­ным мо­щам сих угод­ни­ков Бо­жи­их и по­бы­вать в тех ме­стах око­ло Пско­ва, где они под­ви­за­лись. Свя­той от­рок ча­сто и го­ря­чо мо­лил­ся Со­зда­те­лю, чтобы Он из­ба­вил его от па­губ­ной мир­ской су­е­ты и сде­лал до­стой­ным Сво­е­го веч­но­го цар­ствия; не лю­бил Ни­кон ни игр, свой­ствен­ных его юно­му воз­рас­ту, ни кра­си­вых одежд, не при­ни­мал уча­стия в празд­ных бе­се­дах, но­сил все­гда про­стую одеж­ду, лю­бил ни­ще­ту ду­хов­ную и чи­сто­ту сер­деч­ную, по­сто­ян­но вел он брань с вра­гом ро­да че­ло­ве­че­ско­го, преду­го­тов­ляя се­бя та­ким об­ра­зом к бу­ду­щим еще боль­шим ду­хов­ным по­дви­гам. Меж­ду тем во­лею Бо­жию отец его скон­чал­ся. Сем­на­дца­ти­лет­ний юно­ша, го­ря силь­ным же­ла­ни­ем по­слу­жить Гос­по­ду, со сле­за­ми и сми­ре­ни­ем убе­дил мать свою ча­стью раз­дать име­ние неиму­щим, ча­стью по­жерт­во­вать в церк­ви Бо­жии и оста­вить сей су­ет­ный мир. При­дя в один жен­ский мо­на­стырь, Ана­ста­сия при­ня­ла там по­стри­же­ние и вско­ре ото­шла в веч­ную жизнь, где доб­ро­де­тель­ным и бла­го­че­сти­вым от ве­ка пред­опре­де­ле­но по­лу­чить ве­нец неувя­да­е­мый. То­гда Ни­кон от­пра­вил­ся в го­род Псков, по­се­тил все церк­ви и мо­на­сты­ри, там быв­шие, обо­шел так­же окрест­ные оби­те­ли и на­ко­нец до­стиг тех мест, кои бы­ли озна­ме­но­ва­ны по­дви­га­ми свя­тых Ев­фро­си­на и Сав­вы; весь­ма ра­до­вал­ся бла­го­че­сти­вый юно­ша то­му, что Гос­подь при­вел его по­кло­нить­ся мо­щам сих угод­ни­ков Сво­их, – че­го он уже дав­но же­лал, и еще бо­лее укре­пил­ся ду­хом на пред­сто­я­щий ему по­двиг. Лишь о том силь­но скор­бел Ни­кон, что не вполне хо­ро­шо был на­учен Бо­же­ствен­но­му Пи­са­нию; по­се­му юный по­движ­ник го­ря­чо мо­лил Гос­по­да и Учи­те­ля всех, чтобы Он про­све­тил мыс­лен­ные его очи. И вот, на­став­ля­е­мый Ду­хом Свя­тым, он опять от­пра­вил­ся в Псков; здесь встре­тил Ни­ко­на один бла­го­че­сти­вый муж, по име­ни Филипп, и при­нял его в свой дом для ра­бо­ты. Ви­дя ве­ли­кое же­ла­ние Ни­ко­на ра­зу­меть Свя­щен­ное Пи­са­ние, Филипп от­дал его в уче­ние к неко­е­му диа­ко­ну, сла­вив­ше­му­ся сво­и­ми зна­ни­я­ми и муд­ро­стью. Ча­сто и усерд­но мо­лил­ся свя­той, го­во­ря:

– На­ста­ви ме­ня, Гос­по­ди, прав­дою Тво­ею и вра­зу­ми ме­ня на­учать­ся сло­вам Тво­им.

И Че­ло­ве­ко­лю­бец Бог услы­хал го­ря­чее мо­ле­ние сми­рен­но­го ра­ба Сво­е­го: Он от­крыл Ни­ко­ну ве­де­ние Бо­же­ствен­но­го Пи­са­ния, из­лил на него бла­го­дать Свою, да­ро­вал ему дух ра­зу­ма, так что все ди­ви­лись то­му, как ско­ро и как хо­ро­шо Ни­кон изу­чил Пи­са­ние. Как огонь очи­ща­ет зо­ло­то, так и несча­стия очи­ща­ют и еще бо­лее воз­вы­ша­ют че­ло­ве­ка. Древ­ний за­вист­ник ро­да че­ло­ве­че­ско­го диа­вол, не тер­пя бла­го­че­сти­вой жиз­ни пре­по­доб­но­го, воз­двиг на него неко­то­рых злых лю­дей, но свя­той Ни­кон, по за­по­ве­ди Хри­сто­вой, пе­ре­но­сил все на­пад­ки с мо­лит­вой и бла­го­да­ре­ни­ем и сво­им сми­ре­ни­ем по­бе­дил вос­став­ших на него.

Од­на­жды, мо­лясь в церк­ви, пре­по­доб­ный услы­шал еван­гель­ские сло­ва: "При­ди­те ко Мне все труж­да­ю­щи­е­ся и обре­ме­нен­ные, и Я успо­кою вас; возь­ми­те иго Мое на се­бя и на­учи­тесь от Ме­ня, ибо Я кро­ток и сми­рен серд­цем, и най­де­те по­кой ду­шам ва­шим; ибо иго Мое бла­го, и бре­мя Мое лег­ко" (Мф.11:28-30). Сии сло­ва по­ра­зи­ли Ни­ко­на, и он ре­шил ско­рее при­ве­сти в ис­пол­не­ние свое за­вет­ное же­ла­ние. Дав­но слы­шал он об од­ном ка­ком-то пу­стын­ном, уда­лен­ном от сел и де­ре­вень ме­сте, меж­ду Пско­вом и Пор­хо­вом^[3], сре­ди ди­ких ле­сов и непро­хо­ди­мых бо­лот; но не знал Ни­кон че­ло­ве­ка, ко­то­рый бы мог точ­но ука­зать ему то ме­сто; же­лая по­сто­ян­но ис­пол­нить на де­ле сло­ва, ска­зан­ные Ду­хом Свя­тым чрез пра­вед­но­го про­ро­ка и ца­ря Да­ви­да: "Да­ле­ко уда­лил­ся бы я, и оста­вал­ся бы в пу­стыне; по­спе­шил бы укрыть­ся от вих­ря, от бу­ри" (Пс.54:8-9) сми­рен­ный по­движ­ник усерд­но мо­лил Гос­по­да, го­во­ря:

– Гос­по­ди и Вла­ды­ко жи­во­та мо­е­го, Иису­се Хри­сте, Сыне Бо­жий, услы­ши мо­лит­ву мою, удо­стой ме­ня ви­деть пу­сты­ню, по­шли мне му­жа, ко­то­рый бы на­ста­вил ме­ня на путь спа­се­ния и ука­зал бы мне то уеди­нен­ное ме­сто.

Мо­лит­ва свя­то­го бы­ла услы­ша­на, и по вну­ше­нию Ду­ха Свя­то­го из Пско­ва он от­пра­вил­ся в свое род­ное се­ло Ви­де­ле­бье. Здесь Ни­кон узнал, что од­но­му че­ло­ве­ку, по име­ни Фе­о­до­ру, из­вест­но то ме­сто. При­дя к Фе­о­до­ру, пре­по­доб­ный стал про­сить его:

– С юно­го воз­рас­та слы­шал я о пу­стын­ном ме­сте, но не бы­ло че­ло­ве­ка, кто бы ука­зал мне его. Те­бе из­вест­но ме­сто сие; ра­ди ве­ли­ко­го име­ни Бо­жия, ука­жи мне его; за сие и сам ты по­лу­чишь на­гра­ду от Гос­по­да, и мо­ей греш­ной ду­ше бу­дешь на­став­ни­ком.

Ви­дя та­кое силь­ное же­ла­ние Ни­ко­на, бла­го­че­сти­вый муж Фе­о­дор тай­но от дру­гих от­вел его в пу­сты­ню. По­стро­ив неболь­шую хи­жи­ну, оба они по­се­ли­лись здесь и ста­ли под­ви­зать­ся в тру­дах и мо­лит­вах. Спу­стя неко­то­рое вре­мя пре­по­доб­ный воз­вра­тил­ся в Псков, чтобы, по обы­чаю сво­е­му, вы­слу­шать Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию в церк­ви свя­то­го и слав­но­го Бо­го­яв­ле­ния; в сем хра­ме был глас к Ни­ко­ну из ал­та­ря:

– Ни­кон, Ни­кон, раб Мой, иди в пу­сты­ню, ука­зан­ную те­бе бла­го­че­сти­вым му­жем Фе­о­до­ром, и там об­ре­тешь се­бе по­кой; про­цве­тет чрез те­бя пу­сты­ня та, и мно­гие спа­сут­ся там; при­хо­дя­щие ту­да по­лу­чат бла­го­дать и бу­дут про­слав­лять имя Мое.

Пре­по­доб­ный тот­час же в ду­хов­ной ра­до­сти вы­шел из хра­ма и от­пра­вил­ся в ме­сто, ука­зан­ное ему Са­мим Гос­по­дом. На пу­ти Ни­ко­ну встре­тил­ся бла­жен­ный Ни­ко­лай Псков­ский^[4]; он пред­рек, что в пу­стыне ожи­да­ют по­движ­ни­ка раз­ные ис­ку­ше­ния от бе­сов и на­пад­ки со сто­ро­ны злых лю­дей; но ни­что не мог­ло удер­жать Ни­ко­на; с ли­ко­ва­ни­ем, по­доб­но во­и­ну, иду­ще­му на бой, пре­по­доб­ный воз­вра­тил­ся в свою пу­сты­ню и под­ви­зал­ся здесь 15 лет в тру­дах, мо­лит­ве, по­ще­нии, чте­нии Бо­же­ствен­но­го Пи­са­ния, по­сто­ян­ном бде­нии, мно­го тер­пел от бе­сов и злых лю­дей.

Меж­ду тем слух о его по­дви­гах стал рас­про­стра­нять­ся, и окрест­ные жи­те­ли ста­ли сте­кать­ся к нему. Сми­рен­но­му по­движ­ни­ку бы­ло сие тя­же­ло: не от лю­дей, но от Бо­га ожи­дал он се­бе на­гра­ды, сла­ва зем­ная бы­ла ему в тя­гость. Итак со сле­за­ми и с ве­ли­кой скор­бью, не же­лая по­ки­дать се­го ме­ста, но в то же вре­мя убе­гая от люд­ско­го про­слав­ле­ния, свя­той от­пра­вил­ся сно­ва в Псков. Здесь его при­нял к се­бе в дом тот Филипп, у ко­е­го пре­по­доб­ный жил во вре­мя сво­е­го уче­ния; узнав, что Ни­кон твер­до ре­шил­ся по­свя­тить се­бя Бо­гу, он от­вел бла­жен­но­го в мо­на­стырь свя­то­го Иоан­на Бо­го­сло­ва, где по­чи­ва­ли мо­щи ос­но­ва­те­ля сей оби­те­ли пре­по­доб­но­го Сав­вы Кры­пец­ко­го. Узрев об­раз се­го по­движ­ни­ка Бо­жия и при­пав к ра­ке его мо­щей Ни­кон так стал мо­лить­ся:

– Пре­по­доб­ный угод­ник Бо­жий, Сав­ва, по­мо­лись Вла­ды­ке Хри­сту, да спо­до­бит Он ме­ня, греш­но­го и недо­стой­но­го ра­ба Сво­е­го, ид­ти тем пу­тем, по ко­е­му ше­ство­вал ты, да по­мо­жет Он мне на сем по­при­ще и да бу­дет Он мо­им за­ступ­ни­ком.

По­сле се­го Ни­кон со сми­ре­ни­ем и сле­за­ми стал умо­лять игу­ме­на сей оби­те­ли, чтобы он при­нял его в чис­ло бра­тии. Игу­мен же удер­жи­вал его, го­во­ря:

– Мо­на­стырь наш бе­ден, да и сам ты здо­ро­вьем не кре­пок, не воз­ла­гай же на се­бя та­ко­го тя­же­ло­го бре­ме­ни, Ты мо­жешь жить с на­ми, но не то­ро­пись при­ни­мать по­стри­же­ния ино­че­ско­го.

Но Ни­кон мо­лил толь­ко об од­ном – ис­пол­нить его прось­бу. То­гда игу­мен, ви­дя та­кое рве­ние свя­то­го, та­кое неудер­жи­мое же­ла­ние при­нять ино­че­ство, дол­жен был, на­ко­нец, усту­пить ве­ли­ким прось­бам свя­то­го: он при­ка­зал од­но­му из свя­щен­но­и­но­ков по­стричь Ни­ко­на, при­чем ему на­ре­че­но бы­ло имя Ни­кандр.

То­гда пре­по­доб­ный с но­вой си­лой устре­мил­ся на по­дви­ги, всё бо­лее и бо­лее пре­успе­вал он в доб­ро­де­те­лях, сто­ри­цей при­но­ся плод Гос­по­ду. Го­ря лю­бо­вью ко Хри­сту, он со­всем от­ка­зал­ся от сво­ей во­ли, все­го се­бя пре­дал Бо­гу и стал бла­го­при­ят­ным хра­мом Все­свя­то­го Ду­ха; по­сто­ян­но укреп­лял он се­бя та­ки­ми бла­го­че­сти­вы­ми раз­мыш­ле­ни­я­ми: пше­нич­но­му по­лю по­доб­но ино­че­ское жи­тие, оно тре­бу­ет ча­сто­го до­ждя слез­но­го ве­ли­ко­го тру­до­лю­бия. Ес­ли хо­чешь при­не­сти обиль­ный плод, а не тер­ние, то трез­вись умом и тру­дись. Ста­рай­ся быть доб­рой зем­лей, а не ка­ме­ни­стой поч­вой, чтобы все­ян­ное свы­ше в серд­це твое мог­ло при­не­сти пло­ды, чтобы не ис­сы­ха­ло оно от зноя уны­ния и небре­же­ния. Пи­тая та­ки­ми спа­си­тель­ны­ми раз­мыш­ле­ни­я­ми свою ду­шу и до­став­ляя ей ду­хов­ное услаж­де­ние мо­лит­ва­ми, пре­по­доб­ный Ни­кандр ста­рал­ся из­ну­рить свою плоть; па­мя­туя все­гда сло­ва Да­ви­да: "при­з­ри на стра­да­ние мое и на из­не­мо­же­ние мое и про­сти все гре­хи мои" (Пс.24:18), пре­по­доб­ный ни­ко­гда не остав­лял ра­бо­ты те­лес­ной. Бра­тия и игу­мен удив­ля­лись жи­тию и по­дви­гам свя­то­го и про­слав­ля­ли Бо­га, по­сы­ла­ю­ще­го та­ких по­движ­ни­ков. Оба вы­ше­упо­мя­ну­тые му­жа, Филипп и Фе­о­дор, по­сле­до­ва­ли при­ме­ру свя­то­го и при­ня­ли по­стри­же­ние в той же оби­те­ли; пер­вый на­ре­чен был Фила­ре­том, а вто­рой Фе­о­до­си­ем; спу­стя неко­то­рое вре­мя оба они с ми­ром ото­шли в жизнь веч­ную.

Меж­ду тем пре­по­доб­ный Ни­кандр, за­ме­тив, что его по­движ­ни­че­ская жизнь вы­зы­ва­ет в бра­тии удив­ле­ние, стал тя­го­тить­ся жиз­нью сре­ди ино­ков: тя­же­ла бы­ла ему сла­ва че­ло­ве­че­ская. Убе­гая от по­хвал бра­тии и тоскуя о преж­ней сво­ей от­шель­ни­че­ской жиз­ни, он от­пра­вил­ся в свою пу­сты­ню, и про­жил там еще це­лых 15 лет; ча­сто пи­тал­ся он од­ним толь­ко бы­ли­ем, име­ну­е­мым "уж"^[5], непре­стан­но мо­лил­ся и тру­дил­ся, и вся­че­ски за­бо­тил­ся о спа­се­нии ду­ши сво­ей. Са­мая жизнь его неред­ко под­вер­га­лась опас­но­сти. Так, од­на­жды злые лю­ди по вну­ше­нию диа­во­ла на­па­ли на убо­гую хи­жи­ну свя­то­го, по­хи­ти­ли скуд­ные по­жит­ки от­шель­ни­ка, от­ня­ли у него и по­след­нее его уте­ше­ние – свя­тые ико­ны и кни­ги, а са­мо­го его силь­но ра­ни­ли в реб­ра ко­пьем и оста­ви­ли еле жи­вым. С Бо­жи­ей по­мо­щью свя­той под­нял­ся и стал так мо­лить­ся:

– Гос­по­ди Бо­же мой Иису­се Хри­сте, си­ла и кре­пость упо­ва­ю­щих на Те­бя! Неза­слу­жен­но Ты, Без­греш­ный, при­нял воль­ное стра­да­ние от иуде­ев; я же, недо­стой­ный раб Твой, по­тер­пел всё сие вполне спра­вед­ли­во за бес­чис­лен­ные гре­хи мои. Бла­го­да­рю Те­бя за всё и со сле­за­ми и уми­лен­ным серд­цем мо­люсь Те­бе о лю­дях сих: про­сти им, не ве­да­ют они, что тво­рят, не они ви­нов­ны, но враг, се­я­тель вся­ко­го зла, по­бу­дил их на та­кое де­ло; не по­пусти, Гос­по­ди, по­гиб­нуть им из-за ме­ня, греш­но­го: в неве­де­нии они сде­ла­ли сие.

Ско­рый на по­мощь Гос­подь да­ро­вал чу­дес­ным об­ра­зом сми­рен­но­му ра­бу Сво­е­му ис­це­ле­ние, но и раз­бой­ни­ки бы­ли на­ка­за­ны. На рас­сто­я­нии по­лу­то­ра верст от кел­лии свя­то­го на­хо­ди­лось озе­ро Де­мья­но­во, ку­да впа­да­ет ре­ка Де­мьян­ка; Бо­жи­ем по­пуще­ни­ем на бе­ре­гах се­го озе­ра раз­бой­ни­ки сби­лись с пу­ти; три дня они блуж­да­ли, тщет­но ста­ра­ясь най­ти до­ро­гу и силь­но стра­дая от го­ло­да. Двое из них рас­ка­я­лись в сво­ем пре­гре­ше­нии и ста­ли го­во­рить сво­им то­ва­ри­щам:

– По­то­му мы и не мо­жем отыс­кать до­ро­ги, что неспра­вед­ли­во по­сту­пи­ли: по­хи­ти­ли ве­щи свя­то­го и на­нес­ли ему тя­же­лые ра­ны.

Двое же осталь­ных впа­ли в со­вер­шен­ное от­ча­я­ние и ста­ли го­во­рить:

– И се­бя-то са­мо­го он не мог за­щи­тить.

Но Все­ви­дя­щий Бог услы­шал сии сло­ва и на­ка­зал по­но­сив­ших свя­то­го му­жа; пе­ре­хо­дя ре­ку Де­мьян­ку, они со­рва­лись с по­мо­ста и уто­ну­ли. Ви­дя то, остав­ши­е­ся двое бы­ли устра­ше­ны и ста­ли мо­лить­ся Гос­по­ду, чтобы Он про­стил их со­гре­ше­ние. Мо­лит­ва их бы­ла услы­ша­на, и они ско­ро отыс­ка­ли до­ро­гу к хи­жине Ни­канд­ра. Воз­вра­тив пре­по­доб­но­му всё взя­тое, они с горь­ким пла­чем и ры­да­ни­ем, бро­сив­шись ниц пред свя­тым, про­си­ли его про­стить их и по­мо­лить­ся о них Гос­по­ду. С оте­че­скою лю­бо­вью при­нял рас­ка­яв­ших­ся пре­по­доб­ный Ни­кандр, про­стил, на­кор­мил и мо­лил их оста­вить свой злой про­мы­сел, ука­зы­вал, что враг че­ло­ве­че­ский вну­ша­ет им ид­ти по се­му ги­бель­но­му пу­ти, и с ми­ром от­пу­стил их. Бла­го­по­луч­но вер­нув­шись к се­бе, они всем рас­ска­зы­ва­ли о быв­шем с ни­ми, при сем про­слав­ля­ли ми­ло­серд­но­го Бо­га и Его угод­ни­ка пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра. С то­го вре­ме­ни сла­ва о свя­том еще бо­лее воз­рос­ла; мно­гие ста­ли при­хо­дить к пре­по­доб­но­му, при­но­ся ему пи­щу и про­ся у него бла­го­сло­ве­ния.

Мно­го лет про­вел Ни­кандр в пу­стыне, мно­го тру­дов пе­ре­нес он там, но по-преж­не­му тя­же­ла и невы­но­си­ма бы­ла ему зем­ная сла­ва, стра­шив­шая его бо­лее все­го. Не столь­ко бо­ял­ся он раз­бой­ни­ков, сколь­ко хва­лы люд­ской. По­се­му пре­по­доб­ный сно­ва оста­вил пу­сты­ню и от­пра­вил­ся в Кры­пец­кий мо­на­стырь, где при­нял мо­на­ше­ство. При­быв в оби­тель, свя­той про­дол­жал свою по­движ­ни­че­скую жизнь; пи­тал­ся он толь­ко су­хим хле­бом, уто­лял жаж­ду про­стою во­дою, не вку­шал ни ви­на, ни ры­бы, лишь толь­ко в суб­бо­ту и вос­кре­се­ние поз­во­лял се­бе немно­го ва­ре­ной пи­щи, но и той ча­сто не бы­ло; сми­рен­ный по­движ­ник пре­вос­хо­дил всех в оби­те­ли сво­ей доб­ро­де­тель­ной и стро­гой жиз­нью, он все­гда го­тов был всем ока­зы­вать услу­ги и по­мощь, но­сил из­да­ле­ка во­ду и дро­ва, но­чи про­во­дил в по­сто­ян­ном бде­нии, ча­сто в ноч­ное вре­мя вы­хо­дил в лес и, об­на­жив свое те­ло, да­вал жа­лить его ко­ма­рам и ово­дам, так что оно по­кры­ва­лось стру­я­ми кро­ви; при сем сам он непо­движ­но си­дел, пря­дя вол­ну и вос­пе­вая псал­мы Да­ви­да. При на­ступ­ле­нии же утра пре­по­доб­ный воз­вра­щал­ся в мо­на­стырь, пер­вым спе­шил в цер­ковь, где вы­ста­и­вал всю служ­бу, не схо­дя со сво­е­го ме­ста, и по­след­ним вы­хо­дил из хра­ма. Бра­тия, ди­вясь его по­дви­гам, по­ста­ви­ла его в по­но­ма­ри. На свя­то­го бы­ло воз­ло­же­но труд­ное и тя­же­лое по­слу­ша­ние печь просфо­ры, но пре­по­доб­ный Ни­кандр с ра­до­стью стал ис­пол­нять сию ра­бо­ту, го­во­ря:

– Ес­ли Гос­подь наш Иисус Хри­стос на­звал Сво­им Те­лом хлеб, при­го­тов­лен­ный для Тай­ной ве­че­ри, то мне сле­ду­ет ра­до­вать­ся, что Бог спо­до­бил ме­ня при­го­тов­лять та­кие хле­бы, на ко­их со­вер­ша­ет­ся ве­ли­кая и страш­ная тай­на: див­ным и непо­сти­жи­мым об­ра­зом они пре­ла­га­ют­ся в свя­тое Те­ло Хри­сто­во.

И по­движ­ник Бо­жий про­дол­жал неустан­но тру­дить­ся; бра­тия, ви­дя его воз­рас­та­ю­щее рве­ние и по­лю­бив его за сми­ре­ние и кро­тость, про­си­ла игу­ме­на сде­лать Ни­канд­ра ке­ла­рем^[6]. Игу­мен ис­пол­нил прось­бу ино­ков и по­ста­вил пре­по­доб­но­го на ке­лар­ство; свя­той муж при сем воз­вы­ше­нии не из­ме­нил сво­ей преж­ней жиз­ни, но ис­пол­нял но­вую обя­зан­ность со сми­рен­но­муд­ри­ем и усер­ди­ем, как бы де­ло, по­ру­чен­ное ему са­мим Гос­по­дом; не пре­воз­но­сил­ся он дан­ной ему вла­стью, но все­гда пом­нил сло­ва Пи­са­ния: "кто хо­чет меж­ду ва­ми быть боль­шим, да бу­дет вам слу­гою" (Мф.20:26). Но не дол­го свя­той Ни­кандр был ке­ла­рем: он бо­ял­ся при­чи­нить ко­му-ни­будь оби­ду в но­вой сво­ей долж­но­сти; к то­му же он стре­мил­ся к преж­ней от­шель­ни­че­ской жиз­ни, по­се­му и ре­шил­ся сно­ва по­ки­нуть оби­тель. Вый­дя из мо­на­сты­ря, он по­се­лил­ся на од­ном осто­ве, на­хо­дя­щем­ся в че­ты­рех вер­стах от оби­те­ли; здесь свя­той опять пре­дал­ся обыч­ным сво­им тру­дам и в них про­вел три с по­ло­ви­ною го­да. Сла­ва о по­движ­ни­че­ской жиз­ни от­шель­ни­ка ста­ла при­вле­кать к нему мно­гих лю­дей, чем опять стал тя­го­тить­ся Ни­кандр. Меж­ду тем враг и за­вист­ник лю­дей диа­вол, отец лжи и неправ­ды, вну­шил игу­ме­ну Кры­пец­ко­го мо­на­сты­ря мысль, что Ни­кандр умень­ша­ет до­хо­ды мо­на­сты­ря. По­се­му он про­сил пре­по­доб­но­го пе­ре­се­лить­ся в ка­кое-ли­бо дру­гое ме­сто. С ве­ли­чай­шим сми­ре­ни­ем ис­пол­нил свя­той же­ла­ние игу­ме­на, неспра­вед­ли­во об­ви­нив­ше­го его: он сно­ва от­пра­вил­ся в пу­сты­ню, ука­зан­ную ему преж­де Ду­хом Свя­тым.

Во вре­мя сво­е­го пу­те­ше­ствия пре­по­доб­ный Ни­кандр при­был в од­но се­ло – Ло­ко­ты; день уже кло­нил­ся к ве­че­ру, и свя­той за­шел пе­ре­но­че­вать к од­но­му по­се­ля­ни­ну, а у по­след­не­го в то вре­мя про­ис­хо­дил пир. Сие как раз слу­чи­лось в по­не­дель­ник Сыр­ной неде­ли, ко­гда свя­той по сво­е­му обы­чаю со­блю­дал пост. Кре­стья­нин стал пред­ла­гать Ни­кан­д­ру пи­щу, но бла­жен­ный от­ка­зал­ся при­нять ее. Враг же спа­се­ния че­ло­ве­че­ско­го за­ду­мал по­ру­гать­ся свя­то­му: неза­дол­го до при­ше­ствия свя­то­го в се­ле­ние он вну­шил неко­то­рым злым лю­дям мысль раз­гра­бить дом од­но­го из кре­стьян то­го се­ле­ния; так они и сде­ла­ли: на­па­ли на его дом, раз­гра­би­ли и со­жгли его. По­се­му и кре­стья­нин, при­няв­ший свя­то­го, оби­дев­шись от­ка­зом пре­по­доб­но­го, стал го­во­рить:

– Ве­ро­ят­но, и ты один из тех лю­дей, что со­жгли дом мо­е­го со­се­да; и мне – по­ла­гаю я – за­ду­мал ты что-ни­будь по­доб­ное, так как не хо­чешь при­кос­нуть­ся к мо­ей пи­ще.

О сем он рас­ска­зал сво­им со­се­дям; те, со­брав­шись, ста­ли неми­ло­серд­но быть дре­ко­льем свя­то­го по все­му те­лу и по го­ло­ве. Хри­стос же Спа­си­тель наш не по­пустил дол­го му­чить­ся свя­то­му и по­гиб­нуть от на­ве­та бе­сов­ско­го, но ско­ро по мо­лит­вам Пре­свя­той Вла­ды­чи­цы на­шей Бо­го­ро­ди­цы и Прис­но­де­вы Ма­рии из­ба­вил его от му­ки: сте­на­ния свя­то­го Ни­канд­ра и кри­ки бив­ших его бы­ли услы­ша­ны про­хо­дя­щи­ми ми­мо людь­ми; при­дя, они ста­ли го­во­рить:

– Сей ста­рец не при­чи­нил вам ни­ка­ко­го зла; что де­ла­е­те, безум­цы, непо­вин­но­го че­ло­ве­ка хо­ти­те пре­дать смер­ти?

Те лю­ди усты­ди­лись и ста­ли мо­лить свя­то­го, чтобы он про­стил их; так­же пред­ло­жи­ли ему пи­щу, ка­кую ему бы­ло угод­но; но свя­той от­ка­зал­ся вку­сить и стал так мо­лить­ся за му­чив­ших его:

– Гос­по­ди Иису­се Хри­сте, Сыне Бо­жий, не вме­ни им се­го во грех: не ве­да­ют они, что тво­рят.

Лишь утром на сле­ду­ю­щий день Ни­кандр вку­сил немно­го хле­ба и со сми­ре­ни­ем, про­стив от все­го серд­ца по­се­лян, при­чи­нив­ших ему в неве­де­нии по­бои, от­пра­вил­ся в путь. Од­на­жды во вре­мя сво­е­го даль­ней­ше­го пу­те­ше­ствия свя­той, уто­мив­шись, при­лег и стал за­бы­вать­ся в дре­мо­те; вдруг ви­дит он, что на него го­то­вы бро­сить­ся два огром­ных и силь­ных вол­ка. Встав, свя­той осе­нил се­бя крест­ным зна­ме­ни­ем и, уда­рив сво­им по­со­хом по зем­ле, ска­зал:

– "Уда­ли­тесь от ме­ня все, де­ла­ю­щие без­за­ко­ние" (Пс.6:9).

И зве­ри тот­час же ис­чез­ли.

При­быв в свою пу­сты­ню, свя­той сно­ва пре­дал­ся по­дви­гам и про­жил там от­шель­ни­ком до са­мой бла­жен­ной кон­чи­ны сво­ей в про­дол­же­ние 32 лет и 2 ме­ся­цев. 15 лет из них он про­вел, не ви­дя ли­ца че­ло­вве­че­ско­го, так что и лю­ди не зна­ли о ме­сте его по­дви­гов. Чу­дес­ным об­ра­зом Гос­подь от­крыл ми­ру Сво­е­го угод­ни­ка. Некто Петр, по про­зва­нию Есю­ков, жив­ший в две­на­дца­ти вер­стах от хи­жи­ны свя­то­го, силь­но скор­бел, что нет у него де­тей. И вот од­на­жды под­бе­жал лось к са­мо­му дво­ру Пет­ра. И не слу­чай­но про­изо­шло это, но Бо­жи­им из­во­ле­ни­ем: как в древ­но­сти через оле­ня Гос­подь при­вел к Кре­ще­нию свя­то­го Ев­ста­фия, так и пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра Гос­подь ука­зал через ло­ся. Сев на ко­ня, Петр вме­сте с сво­и­ми людь­ми по­гнал­ся за зве­рем; спут­ни­ки его ма­ло-по­ма­лу ста­ли от­ста­вать от него, так что на­ко­нец он остал­ся один; дол­го Петр пре­сле­до­вал зве­ря; за­ехав в тем­ный лес, в глухую, непро­хо­ди­мую дебрь, Петр по­те­рял из ви­да ло­ся; то­гда он за­ме­тил неболь­шую хи­жи­ну, ого­ро­жен­ную ча­сто­ко­лом, – жи­ли­ще пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра. Петр по­сту­чал в дверь с мо­лит­вой, но от­ве­та не бы­ло; он со­тво­рил мо­лит­ву вто­рой и тре­тий раз, и ни­кто ему не ото­звал­ся. Но Петр не от­хо­дил от кел­лии по­движ­ни­ка. На­ко­нец дверь от­во­ри­лась, и от­шель­ник встре­тил по­се­ти­те­ля, ко­то­ро­го ра­нее ни­ко­гда не ви­дал, со сло­ва­ми:

– Сын мой Петр, сту­пай в стран­но­при­им­ни­цу у ду­ба, я сей­час при­ду ту­да.

Ко­гда пре­по­доб­ный по­до­шел к Пет­ру, тот по­кло­нил­ся ему и про­сил бла­го­сло­ве­ния.

– Ча­до Петр, – от­ве­чал на его прось­бу ста­рец, – бла­го­сло­ве­ние Гос­подне да бу­дет над то­бою и над су­пру­гою тво­ею.

Петр же по­ду­мал:

– По­ис­ти­не ви­жу, что это – свя­той че­ло­век и ис­пол­нен Ду­ха Свя­то­го, ибо, ни ра­зу не ви­дя ме­ня, он зна­ет и мое имя и то, что я же­нат.

Петр спро­сил, как зо­вут его и сколь­ко вре­ме­ни жи­вет он в пу­стыне.

– Греш­ный Ни­кандр – мое имя, а о ле­тах мо­е­го пре­бы­ва­ния здесь – ты не спра­ши­вай: о сем зна­ет один толь­ко Бог, – сми­рен­но от­вет­ство­вал ста­рец.

То­гда Петр, упав пред свя­тым на ко­ле­на, стал горь­ко жа­ло­вать­ся на свое несча­стье:

– Вот уже я стар, а нет де­тей у ме­ня.

Пре­по­доб­ный Ни­кандр от­ве­чал ему:

– Встань, ча­до, и воз­вра­тись в дом свой: по мо­лит­вам Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы ро­дит­ся у вас сын.

И дей­стви­тель­но, пред­ска­за­ние свя­то­го ис­пол­ни­лось. С тех пор Петр стал ча­сто при­хо­дить к пре­по­доб­но­му и на­сы­щал­ся его ду­ше­по­лез­ны­ми на­став­ле­ни­я­ми.

Од­на­жды угод­ник Бо­жий ска­зал ему:

– По от­ше­ствии мо­ем от ми­ра се­го су­ет­но­го рас­про­стра­нит­ся ме­сто сие; над гро­бом мо­им воз­двиг­нет­ся цер­ковь в честь слав­но­го Бла­го­ве­ще­ния Пре­свя­той Вла­ды­чи­цы на­шей Бо­го­ро­ди­цы.

Гос­подь удо­сто­ил Сво­е­го угод­ни­ка да­ра про­зор­ли­во­сти. Раз к Ни­кан­д­ру при­шел один из окрест­ных жи­те­лей Си­ме­он, же­лая по­лу­чить от свя­то­го бла­го­сло­ве­ние и на­став­ле­ние. Пре­по­доб­ный же, про­зрев, что Си­мео­ну ско­ро пред­сто­ит кон­чи­на, ска­зал:

– Сын мой Си­ме­он, вре­мя жиз­ни тво­ей со­кра­ща­ет­ся, – и, по­дав ему нож­ни­цы, про­дол­жал: – Сту­пай в мо­на­стырь, ка­кой ука­жет те­бе Гос­подь и по­стри­гись си­ми нож­ни­ца­ми, ибо при­бли­жа­ет­ся ко­нец жиз­ни тво­ей.

Си­ме­он от­пра­вил­ся в один из мо­на­сты­рей, при­нял там по­стри­же­ние и вско­ре, при­ча­стив­шись Хри­сто­вых Та­ин, с ми­ром ото­шел ко Гос­по­ду.

Меж­ду тем лю­ди, услы­шав о по­движ­ни­че­ской жиз­ни пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра, ста­ли всё ча­ще и ча­ще при­хо­дить к нему; ко­гда они ти­хо под­хо­ди­ли к его кел­лии, то слы­ша­ли, как мо­лит­ся свя­той, как он пла­чет и ча­сто кла­дет зем­ные по­кло­ны. Лишь толь­ко свя­той за­ме­чал их при­ход, он де­лал вид, что спит. Ко­гда при­хо­дя­щий сту­чал­ся к нему в две­ри со сло­ва­ми: "Бла­го­сло­ви, от­че", – Ни­кандр мол­чал; не от­ве­чал он и на вто­рой раз; лишь толь­ко по­сле тре­тье­го ра­за, как буд­то встав от сна, свя­той от­вет­ство­вал:

– Гос­подь наш Иисус Хри­стос да бла­го­сло­вит те­бя, ча­до.

В та­ких по­дви­гах про­во­дил свя­той все дни и но­чи; ни­ко­гда не ло­жил­ся бла­жен­ный спать, но ес­ли его одоле­вал сон, то он си­дя за­бы­вал­ся дре­мо­той, и то лишь на ко­рот­кое вре­мя, а по­том опять на­чи­нал мо­лить­ся; свое пре­не­бре­же­ние к пло­ти Ни­кандр про­стер до то­го, что умы­вал во­дой толь­ко ру­ки и ли­цо; пи­тал­ся он по боль­шей ча­сти рас­те­ни­я­ми; ко­гда же бла­го­че­сти­вые лю­ди при­но­си­ли ему хлеб, то пре­по­доб­ный при­ни­мал при­но­ше­ние с бла­го­да­ре­ни­ем; за­тем да­вал хле­бу вы­сох­нуть и в та­ком ви­де вку­шал его на за­хо­де солн­ца; жаж­ду он уто­лял во­дой; хо­тя он и вел столь су­ро­вую жизнь, од­на­ко ни­ко­гда нель­зя бы­ло ви­деть ли­цо его хму­рым, но все­гда он све­ти­лось ра­до­стью и спо­кой­стви­ем; в те­че­ние всей Ве­ли­кой Че­ты­ре­де­сят­ни­цы свя­той вку­шал толь­ко раз в неде­лю, а в Ве­ли­кий Пя­ток он шел в Де­мьян­ский мо­на­стырь; при­об­щив­шись там страш­ных и жи­во­тво­ря­щих Та­ин Хри­сто­вых, он сно­ва ухо­дил к се­бе в пу­сты­ню, счи­тая се­бя недо­стой­ным быть в чис­ле бра­тии сей оби­те­ли. Од­но­му лишь Бо­гу ве­до­мы тру­ды и по­дви­ги, ка­кие свя­той Ни­кандр пе­ре­нес в пу­стыне. Ча­сто злые ду­хи яв­ля­лись сму­щать пре­по­доб­но­го и да­же на­но­си­ли ему ра­ны, как то бы­ло и со свя­тым Ан­то­ни­ем Еги­пет­ским^[7]. Под­креп­ляя по­движ­ни­ка Сво­е­го Гос­подь по­слал ему в ви­де­нии пре­по­доб­но­го Алек­сандра Свир­ско­го^[8]; сей угод­ник Бо­жий обод­рил Ни­канд­ра на брань с неви­ди­мы­ми вра­га­ми. В Еван­ге­лии ска­за­но, что род сей ни­чем не из­го­ня­ет­ся, как толь­ко мо­лит­вою и по­стом, – сим ору­жи­ем и пре­по­доб­ный Ни­кандр одер­жал по­бе­ду над кня­зем тьмы. Но дол­го при­шлось ему бо­роть­ся с ду­ха­ми зло­бы: вся­кий раз, как Ни­кандр хо­тел от­дох­нуть от сво­их тру­дов, во­круг его кел­лии под­ни­мал­ся та­кой шум, что ка­за­лось, буд­то про­ез­жа­ет мно­же­ство ко­лес­ниц, или же слы­ша­лась иг­ра на тим­па­нах и сви­ре­лях^[9]. То­гда пре­по­доб­ный на­чи­нал чи­тать псал­мы Да­ви­до­вы, и шум пре­кра­щал­ся; так злые ду­хи дол­гое вре­мя днем и но­чью не поз­во­ля­ли от­дох­нуть свя­то­му до тех пор, по­ка Бо­жи­ей бла­го­да­тью он не одо­лел их вко­нец. Од­на­жды боль­шой мед­ведь при­шел к кел­лии свя­то­го и стал че­сать­ся о нее с та­кою си­лой, что кел­лия ста­ла дро­жать и бы­ла го­то­ва рух­нуть. Пе­ре­кре­стив окон­це сво­ей кел­лии и осе­нив се­бя са­мо­го крест­ным зна­ме­ни­ем, свя­той взгля­нул, – и ви­дит боль­шо­го зве­ря, сто­я­ще­го у кел­лии. То­гда пре­по­доб­ный, еще раз озна­ме­но­вав се­бя кре­стом, вы­шел из кел­лии и пе­ре­кре­стил зве­ря. Буд­то по­ра­жен­ный ка­кой-то неви­ди­мой си­лой, мед­ведь упал пе­ред свя­тым, стал крот­ко ли­зать его чест­ные но­ги, а по­том уда­лил­ся в лес. И сно­ва в дру­гой раз ему явил­ся в се­нях кел­лии пре­по­доб­ный Алек­сандр Свир­ский; укреп­ляя его на по­дви­ги, он ска­зал:

– Не бой­ся, брат мой Ни­кандр: с се­го вре­ме­ни из­ба­вит те­бя Гос­подь от всех се­тей вра­жи­их.

С то­го вре­ме­ни свя­той при­об­рел та­кую власть над бе­са­ми, что они да­же не осме­ли­ва­лись при­сту­пить близ­ко к его кел­лии.

Один че­ло­век, по име­ни На­за­рий, жив­ший неда­ле­ко от кел­лии пре­по­доб­но­го, впал в тяж­кий недуг: всё те­ло его по­кры­ли чер­ви, осо­бен­но же боль­шая яз­ва у него от­кры­лась на гру­ди, так что мож­но бы­ло ви­деть внут­рен­но­сти; при сем боль­ной не мог по­ше­вель­нуть­ся без страш­ной бо­ли; столь тяж­ким неду­гом На­за­рий стра­дал год и шесть ме­ся­цев. До­маш­ние его, ви­дя, что На­за­рий впал в та­кую неис­це­ли­мую бо­лезнь, пла­ка­ли, не зная, чем об­лег­чить му­че­ния бо­ля­ще­го. На­за­рий же, слы­шав о чу­де­сах и по­движ­ни­че­ской жиз­ни свя­то­го Ни­канд­ра, по­ве­лел сво­им до­маш­ним от­не­сти се­бя к пре­по­доб­но­му; они ис­пол­ни­ли прось­бу На­за­рия и, при­не­ся, по­ло­жи­ли бо­ля­ще­го пред кел­ли­ей от­шель­ни­ка. Ко­гда Ни­кандр вы­шел из сво­е­го жи­ли­ща, На­за­рий, со­брав все свои си­лы, стал об­ни­мать и оро­шать сле­за­ми но­ги свя­то­го, на­чал про­сить бла­жен­но­го, чтобы он по­мо­лил­ся о нем Гос­по­ду. Пре­по­доб­ный же от­ве­чал:

– На­за­рий, от­пу­сти мои но­ги.

Боль­ной уди­вил­ся то­му, что пре­по­доб­ный зна­ет его имя, хо­тя преж­де ни­ко­гда не ви­дал его, и по­то­му еще усерд­нее стал про­сить свя­то­го.

– Ес­ли же ты, от­че, – го­во­рил На­за­рий, – оста­вишь ме­ня. то я не уй­ду с се­го ме­ста и умру пред то­бой. По­смот­ри, уже за­жи­во я съе­ден чер­вя­ми!

То­гда пре­по­доб­ный при­ка­зал от­не­сти На­за­рия в ке­лию для стран­ни­ков и ска­зал ему, чтобы он по­ста­рал­ся за­снуть. Но боль­ной от­ве­чал:

– От­че свя­той, во вре­мя всей бо­лез­ни мо­ей я ни ра­зу не мог со­мкнуть глаз мо­их, как же ты те­перь со­ве­ту­ешь мне за­снуть?

Ни­кандр ска­зал:

– Я ис­то­пил кел­лию, ожи­дая тво­е­го при­хо­да. За­сни в теп­лой кел­лии, а преж­де по­ка­жи мне твои ра­ны.

На­за­рий хо­тел бы­ло сей­час же от­крыть свою язву, но не мог, ибо ру­баш­ка при­ста­ла к те­лу, и ее нель­зя бы­ло ото­рвать. Свя­той пе­ре­кре­стил ра­ну и от­пу­стил На­за­рия в стран­но­при­им­ни­цу, где тот вско­ре и за­снул креп­ким сном. А сам пре­по­доб­ный, за­клю­чив­шись у се­бя в кел­лии, всю ночь усерд­но мо­лил Гос­по­да, да по­даст Он, Еди­ный Це­ли­тель всех страж­ду­щих, здра­вие бо­ля­ще­му. Ско­рый на по­мощь всем, с ве­рою при­зы­ва­ю­щим свя­тое имя Его, Гос­подь услы­шал мо­лит­ву ра­ба сво­е­го: на­ут­ро На­за­рий, проснув­шись, по­чув­ство­вал се­бя со­вер­шен­но здо­ро­вым; тот­час встал он на но­ги: струп вме­сте с ру­баш­кой от­стал как че­шуя; то­гда он го­ря­чо на­чал бла­го­да­рить Бо­га, да­ро­вав­ше­го ему ис­це­ле­ние, и про­слав­лять Его угод­ни­ка свя­то­го Ни­канд­ра; пре­по­доб­ный же, не же­лая се­бе сла­вы от лю­дей, за­пре­тил ему рас­ска­зы­вать о быв­шем, – "чтобы не бы­ло с то­бой еще ху­же", – до­ба­вил он.

В дру­гой раз один кре­стья­нин Си­ме­он Ва­си­льев, че­ло­век кня­зя Ко­ст­ро­ва, при­шел к пре­по­доб­но­му и горь­ко жа­ло­вал­ся, что у него укра­ли ло­шадь и что с то­го вре­ме­ни уже про­шло пять дней. То­гда Ни­кандр с кро­то­стью стал го­во­рить:

– Не о том, сын мой, я скорб­лю, что у те­бя укра­ли ло­шадь, что она про­па­ла. Скорб­лю я о том че­ло­ве­ке, ко­то­рый украл, ибо он сде­лал сие по вну­ше­нию диа­во­ла.

Си­ме­он же за­ме­тил свя­то­му:

– Удив­ля­юсь, от­че, что ты скор­бишь о во­ре.

По­движ­ник от­ве­тил со сми­ре­ни­ем:

– Сын мой Си­ме­он, от­прав­ляй­ся в дом свой, укра­ден­ное ско­ро най­дешь.

Сло­ва свя­то­го сбы­лись: в ту же ночь ло­шадь са­ма при­бе­жа­ла до­мой. Си­ме­он вто­рич­но при­шел к пре­по­доб­но­му, бла­го­да­рил его и рас­ска­зы­вал о том, что слу­чи­лось.

– А че­ло­век, по­хи­тив­ший мою ло­шадь, – до­ба­вил он, – ехал через ре­ку и по­то­нул.

Услы­шав это, Ни­кандр опе­ча­лил­ся и стал так по­учать Си­мео­на:

– Сын мой, долж­но скор­беть о хри­сти­а­нах, умер­ших без по­ка­я­ния в гре­хах сво­их.

То­гда Си­ме­он пал на ко­ле­на и на­чал про­сить про­ще­ния в сво­их гре­хах. Дол­го по­учал его пре­по­доб­ный и сво­и­ми на­зи­да­ни­я­ми, ис­пол­нен­ны­ми люб­ви, про­све­тил ду­шев­ные очи Си­мео­на; он воз­вра­тил­ся в дом свой, бла­го­да­ря Бо­га и про­слав­ляя Его угод­ни­ка.

Меж­ду тем, ви­дя, что при­бли­жа­ет­ся ко­нец зем­ной его жиз­ни, пре­по­доб­ный Ни­кандр ре­шил­ся воз­ло­жить на се­бя ве­ли­кую схи­му. Он от­пра­вил­ся в Де­мьян­ский мо­на­стырь и здесь при­нял от ру­ки игу­ме­на ве­ли­кое по­стри­же­ние; это про­изо­шло за во­семь лет до его кон­чи­ны.

В то вре­мя к пре­по­доб­но­му стал ча­сто при­хо­дил один диа­кон из го­ро­да Пор­хо­ва, по име­ни Петр, для ду­ше­спа­си­тель­ных бе­сед. Во вре­мя од­но­го по­се­ще­ния Ни­кандр по­ве­дал Пет­ру:

– Брат Петр! Мно­го вре­ме­ни преж­де стра­дал я но­га­ми, те­перь чув­ствую об­лег­че­ние.

Петр взгля­нул на но­ги свя­то­го, уви­дел од­ни ко­сти, об­на­жен­ные от сво­е­го те­лес­но­го по­кро­ва, – и силь­но был по­ра­жен тем.

В дру­гой раз Ни­кандр ска­зал Пет­ру:

– Брат Петр! Ско­ро Гос­подь при­зо­вет к Се­бе мою ду­шу; и ты по­гре­би то­гда мое греш­ное те­ло.

– Ко­гда из­ве­стишь ме­ня о сво­ем от­ше­ствии к Бо­гу, – ска­зал Петр, – я, мно­го­греш­ный, все ис­пол­ню по тво­е­му сло­ву.

По­движ­ник сно­ва на­чал про­сить Пет­ра прид­ти то­гда в пу­сты­ню и чест­но по­греб­сти то­гда его те­ло. А тот спро­сил, ко­гда по­сле­ду­ет его кон­чи­на.

Пре­по­доб­ный от­ве­тил:

– Не знаю, как из­ве­щу те­бя, ибо в то вре­мя бу­дет брань: то­гда при­дут сю­да поль­ские и ли­тов­ские вой­ска и бу­дут дер­жать Псков и Пор­хов в оса­де; ты же, ко­гда услы­шишь о мо­ей кон­чине, небо­яз­нен­но по­гре­би те­ло мое, и над мо­им гро­бом бу­дет воз­двиг­ну­та цер­ковь в честь ве­ли­ко­го и слав­но­го Бла­го­ве­ще­ния.

Так Ни­кандр мир­но го­то­вил­ся оста­вить сей вре­мен­ный мир. По про­ше­ствии 32 лет и 2 ме­ся­цев с тех пор, как пре­по­доб­ный в по­след­ний раз по­се­лил­ся в сво­ей уеди­не­нии, он впал в те­лес­ный недуг; вско­ре свя­той по­чув­ство­вал при­бли­же­ние смер­ти и со сле­за­ми стал про­сить Гос­по­да да­ро­вать ему от­пу­ще­ние всех пре­гре­ше­ний, при­зы­вал в мо­лит­вах всех свя­тых и вру­чал пу­стын­ное свое ме­сто­пре­бы­ва­ние по­пе­че­нию Пре­свя­той Вла­ды­чи­цы Бо­го­ро­ди­цы. За­тем пре­по­доб­ный Ни­кандр воз­лег на одр свой, кре­сто­об­раз­но сло­жил ру­ки свои и со сло­ва­ми: "Бла­го­сло­вен Бог, так из­во­ли­вый, сла­ва Те­бе", – пре­дал Гос­по­ду дух свой.

Так с ми­ром опо­чил о Гспо­де сей до­сто­чуд­ный отец наш пре­по­доб­ный Ни­кандр 24 сен­тяб­ря 1581 го­да.

По его пред­ска­за­нию поль­ский ко­роль Сте­фан Ба­то­рий^[10] на­вел в то вре­мя свои пол­ки на зем­лю Рус­скую; вра­ги оса­ди­ли го­ро­да Псков и Пор­хов, по всей той об­ла­сти во мно­же­стве раз­се­я­лись поль­ские и ли­тов­ские лю­ди, так что нель­зя бы­ло го­ро­жа­нам вы­хо­дить за го­род­ские сте­ны. В пу­сты­ню, где жил пре­по­доб­ный, при­шел в то вре­мя, чтобы по­лу­чить бла­го­сло­ве­ние от свя­то­го, кре­стья­нин се­ла Бо­ро­ви­чей Иоанн, по про­зви­щу Дол­гий. По­сту­чав раз, дру­гой, тре­тий – в две­ри кел­лии Ни­канд­ра, Иоанн все-та­ки не по­лу­чал от­вет­но­го воз­гла­са по­движ­ни­ка; то­гда, вой­дя в кел­лию, он уви­дел, что свя­той Ни­кандр ото­шел к Гос­по­ду, а вся хи­жи­на бы­ла на­пол­не­на необы­чай­ным бла­го­уха­ни­ем. Иоанн бла­го­го­вей­но взял чест­ное те­ло свя­то­го и за­рыл его в зем­лю близ ду­ба; по­том, неза­ме­чен­ный, по мо­лит­вам свя­то­го, поль­ски­ми вой­ска­ми, он при­шел в го­род Пор­хов и рас­ска­зал всем жи­те­лям о кон­чине пре­по­доб­но­го и о том, что он по­хо­ро­нил его те­ло. При сем из­ве­стии граж­дане Пор­хо­ва ста­ли ры­дать и скор­беть, что ли­ши­лись та­ко­го усерд­но­го за­ступ­ни­ка и мо­лит­вен­ни­ка пред Бо­гом; силь­но же­ла­ли они ид­ти на по­гре­бе­ние свя­то­го, но бо­я­лись вра­гов. То­гда диа­кон Петр, ви­дя ко­ле­ба­ние сво­их со­граж­дан, об­ра­тил­ся к ним с та­кою ре­чью:

– Му­жи бра­тия, по­слу­шай­те, что ска­жу вам о но­во­пре­став­лен­ном от­це Ни­кан­дре. Сам пре­по­доб­ный пред­рек мне о сво­ем пре­став­ле­нии к Бо­гу; он пред­ска­зал, что его кон­чи­на по­сле­ду­ет во вре­мя на­ше­ствия ли­тов­ских лю­дей; вы же не стра­ши­тесь и не бой­тесь, но сме­ло иди­те и пре­дай­те по­гре­бе­нию чест­ное те­ло се­го по­движ­ни­ка, ибо сам пре­по­доб­ный ска­зал мне, что Гос­подь Бог не пре­даст вас в ру­ки вра­гов.

Сво­ею ре­чью Петр убе­дил со­граж­дан без­бо­яз­нен­но ид­ти в пу­сты­ню, где так рев­ност­но под­ви­зал­ся угод­ник Бо­жий в те­че­ние сво­ей зем­ной жиз­ни. Ни­кем не за­дер­жи­ва­е­мые, все граж­дане, – игу­ме­ны, свя­щен­ни­ки, диа­ко­ны и мно­же­ство на­ро­да в день По­кро­ва Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы при­шли в пу­сты­ню, на ме­сто по­дви­гов и кон­чи­ны пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра, при­нес­ли мно­го свеч, фимиа­ма и с тор­же­ством по­греб­ли те­ло его.

Во дни сво­ей дол­го­лет­ней жиз­ни пре­по­доб­ный Ни­кандр вер­но и нели­це­мер­но слу­жил Гос­по­ду, оста­вив мир­скую су­е­ту, все­лив­шись в без­люд­ной пу­стыне, в де­брях ле­са, сре­ди непро­хо­ди­мых бо­лот, боль­ше все­го опа­са­ясь и из­бе­гая сла­вы от лю­дей.

Не оста­лось за­бы­тым уеди­нен­ное ме­сто по­дви­гов свя­то­го пу­стын­но­жи­те­ля. Через два с по­ло­ви­ной го­да по­сле кон­чи­ны пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра над его гроб­ни­цей воз­двиг­ну­та цер­ковь в честь Бла­го­ве­ще­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. В 1585 го­ду при­шел на то ме­сто один ми­ря­нин. Здесь он при­нял ино­че­ское по­стри­же­ние с име­нем Ис­айи. Дол­гое вре­мя Ис­айя стра­дал бо­лез­нью ног и на­ко­нец, по мо­лит­вам пре­по­доб­но­го, по­лу­чил ис­це­ле­ние от сво­е­го неду­га. Сей Ис­айя на ме­сте по­дви­гов пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра устро­ил мо­на­стырь и со­брал в нем мно­го­чис­лен­ную бра­тию. По на­сто­я­тель­но­му про­ше­нию бра­тии он при­нял игу­мен­ство и был воз­ве­ден в сей свя­щен­ный сан мит­ро­по­ли­том Нов­го­род­ским Алек­сан­дром^[11].

Пре­по­доб­ный Ни­кандр про­жил 75 лет и 8 ме­ся­цев. Во все дни сво­ей жиз­ни он вер­но и нели­це­мер­но слу­жил Гос­по­ду, оста­вив нам при­мер доб­рой и бо­го­угод­ной жиз­ни; по­сле­ду­ем и мы его сто­пам и бу­дем по­сто­ян­но под­ра­жать се­му угод­ни­ку в тер­пе­нии и сми­ре­нии, да нис­по­шлет и по­даст он по­мощь и по­кро­ви­тель­ство всем, с ве­рю взы­ва­ю­щим: "Пре­по­добне от­че Ни­кан­дре, мо­ли Бо­га о нас".

Сто с лиш­ком лет мо­щи пре­по­доб­но­го Ни­канд­ра по­ко­и­лись в зем­ле, по­том об­ре­те­ны нетлен­ны­ми. В 1686 го­ду по рас­по­ря­же­нию пат­ри­ар­ха Все­ро­сий­ско­го Иоаки­ма они бы­ли осви­де­тель­ство­ва­ны, по­сле че­го на­зван­ный Пат­ри­арх с со­бо­ром ду­хо­вен­ства при­чис­лил угод­ни­ка Бо­жия к ли­ку свя­тых и уста­но­вил празд­но­вать его па­мять в день его кон­чи­ны – 24 сен­тяб­ря. Мно­го ис­це­ле­ний и чу­дес по­да­ет Все­мо­гу­щий Гос­подь с ве­рою при­те­ка­ю­щим к нетлен­ным мо­щам Сво­е­го угод­ни­ка и усерд­но взы­ва­ю­щим к нему: "Пре­по­добне от­че Ни­кан­дре, мо­ли Бо­га о нас".

При­ме­ча­ния

^[1] Князь Ва­си­лий Иоан­но­вич, 1505–1533 гг.

^[2] Пре­по­доб­ный Сав­ва, ос­но­ва­тель Кры­пец­ко­го Иоан­но-Бо­го­слов­ско­го мо­на­сты­ря в 20 вер­стах от Пско­ва, пре­ста­вил­ся в 1495 г.; па­мять его 28 ав­гу­ста; пре­по­доб­ный Ев­фро­син Псков­ский пре­ста­вил­ся в 1481 го­ду; мо­щи его по­чи­ва­ют в ос­но­ван­ном им Спа­со-Ве­ли­ко­пу­стын­ском Еле­аза­ро­вом мо­на­сты­ре в Псков­ской гу­бер­нии на ре­ке Тол­бе в 30 вер­стах от Пско­ва; па­мять прп. Ев­фро­си­на – 15 мая.

^[3] Ныне уезд­ный го­род Псков­ской гу­бер­нии.

^[4] Бла­жен­ный Ни­ко­лай Псков­ский пре­ста­вил­ся 28 фев­ра­ля 1576 го­да.

^[5] Уж, или ужев­ник – ди­кая гор­чи­ца, дру­гое на­зва­ние это­го рас­те­ния – бры­ле­на.

^[6] Ке­ларь (от гре­че­ско­го "кел­ла­риос") обя­зан был хра­нить мо­на­стыр­ские при­па­сы.

^[7] Па­мять пре­по­доб­но­го Ан­то­ния Ве­ли­ко­го, ко­то­рый доб­лест­но вел брань с ду­ха­ми зло­бы, празд­ну­ет­ся 17 ян­ва­ря.

^[8] Его па­мять 30 ав­гу­ста.

^[9] Тим­пан – му­зы­каль­ное ору­дие, об­тя­ну­тое ко­жей и со­сто­я­щее из двух ме­тал­ли­че­ских та­ре­лок, по бо­кам при­креп­ле­ны по­гре­муш­ки. Сви­рель – ду­хо­вой ин­стру­мент.

^[10] Сте­фан Ба­то­рий был ко­ро­лем Поль­ским с 1576 по 1586 гг.

^[11] Бла­го­ве­щен­ская Ни­кан­дро­ва пу­стынь, ныне за­штат­ная, в 20 вер­стах от Пор­хо­ва.