Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности в допетровской Руси

ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский МОНАШЕСКОЕ ИМЯ И ФЕНОМЕН СВЕТСКОЙ ХРИСТИАНСКОЙ ДВУИМЕННОСТИ В ДОПЕТРОВСКОЙ Р УСИ О том, что у крещеного человека в средневековой Руси могло быть два светских христианских имени, исследователям известно давно. Однако ни масштабы этого явления, ни его хронологические границы, ни социальные параметры, ни, наконец, механизмы бытования и функционирования подобного рода двуименности до сих пор не становились предметом самостоятельного изучения1. Сегодня мы можем 1 Сколько-нибудь полный библиографический обзор представить здесь весьма непросто именно потому, что он может быть как весьма пространным, так и очень кратким — в исследовательских работах существует широкая россыпь упоминаний о конкретных случаях двуименности, фактор двуименности может бегло привлекаться при рассмотрении целого круга иных тем, но сама по себе она как правило не становится предметом системного описания. Упомянем сразу же лишь некоторые из тех работ, где светская христианская двуименность выделяется как самостоятельное явление: ѝорошкин ѝ. Ѱ. О личных именах у русских и славян // Известия императорского Археологического общества. 1863. Т. IV/4. С. 528–529; Ѧарузин ў. ў. К вопросу об употреблении некалендарных имен в допетровской Руси // Сборник историко-филологического общества при институте князя Безбородко в Нежине. Нежин, 1899. Т. II. С. 170–171; ќихачев ў. Ѡ. Двойные имена // ИРГО. 1900. Вып. I. Отдел I. С. 126–128; ѣупиков ў. ѝ. Словарь древнерусских личных собственных имен. СПб., 1903. С. 75–76; Ѥспенский ё. ѐ. Мена имен в России в исторической и семиотической перспективе // ё. ѐ. Ѥспенский. Избранные труды. М., 1996. Т. ІІ. Изд. 2-е, испр. и доп. С. 187–202; Ѣоловьева ѣ. ё. Русская антропонимическая лексика конца 15 — 16 вв. // Slavica Gandensia. 2002. Vol. XXIX. С. 171–176; Завещание князя Дмитрия Пожарского / Публикация подгот. Ю. М. Эскиным // Отечественная история. 2000. № 1. С. 144; Ѣоловьева ѣ. ё. К вопросу о дуальности личных имен календарного происхождения в именовании людей в России XVI–XVII вв. // Памяти Лукичева: Сборник статей по истории и источниковедению / Сост. Ю. М. Эскин. М., 2006. С. 686–696; ќитвина ѐ. ѥ., Ѥспенский ѥ. ё. Выбор имени у русских князей в Х–XVI вв.: Династическая история сквозь призму антропонимики, М., 2006. С. 175–214; ќитвина ѐ. ѥ., Ѥспенский ѥ. ё. Заметки о дополнительных христианских именах и почитании святых в культуре средневековой Руси // Вереница литер. К 60-летию В. М. Живова. М., 2006. С. 273–291; Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI–XVII веках. Публикация: Синодичное предисловие; Книга кормовая; Синодик кормовой / Подгот. текстов и исследование Т. И. Шабловой. СПб., 2012. С. 67–70; 242 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский утверждать, что такая антропонимическая ситуация, когда одно и то же лицо в миру обладает двумя — на первый взгляд равноценными — именами (Ѡетр / ѐндрей, ђладимир / ѕлеазар, ђасилий / ўикифор, ѥедор / Ѡорфирий, ёорис / ѕмелиан, ємитрий / ѥома и др.), каждое из которых почерпнуто из церковного календаря, была возможной, по крайней мере с конца XIII столетия и продержалась как минимум до середины XIX в., а в некоторых особых культурно-социальных группах, например у старообрядцев, она спорадически встречается и по сей день. Однако лучше всего она отражена в источниках, относящихся к XV–XVII вв., по-видимому, это совпадает с фактическим положением дел — именно на эту эпоху приходится своеобразная кульминация данной практики. Число обладателей двойного именования подобного типа весьма велико, речь идет о сотнях, если не о тысячах людей, хотя точного их количества мы, скорее всего, никогда не узнаем. Закрытый корпус носителей христианской светской двуименности сформировать невозможно, даже если иметь в виду только лиц, так или иначе упомянутых в дошедших до нас письменных текстах, — ни один тип источника, да, по-видимому, и ни один конкретный памятник, не отражает ее сколько-нибудь последовательно. Попросту говоря, если у человека на деле было два имени, нет никакой гарантии, что оба они будут непременно где-то зафиксированы, а в иных случаях мы можем и не подозревать, что два персонажа с разными именами, фигурирующие в двух разных документах, в действительности являются одним и тем же лицом, носителем двойного именования. Тем не менее совершенно очевидно, что христианская двуименность, будучи явлением достаточно широко распространенным, всегда остается факультативной и при этом социально и гендерно нейтральной. В одной и той же семье, например, у части братьев может обнаруживаться по два христианских имени, тогда как другая часть родичей прекрасно обходится единственным христианским антропонимом. При этом носителями двух таких именований оказываются как мужчины, так и женщины, как цари и великие князья, так и беглые холопы или крестившиеся иноверцы. Реже всего, пожалуй, христианская двуименность встречается у представителей белого духовенства, однако и в этой среде можно отыскать отдельные ее образчики. Ѯскин ѯ. ѝ. Дмитрий Михайлович Пожарский. М., 2013. С. 10–11, 18–19; Ѥспенский ё. ѐ., Ѥспенский ѥ. ё. Иноческие имена на Руси. СПб., 2017. С. 74–77, 108–112. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 243 Не вызывает сомнений генетическая связь между двуименностью христианской и двуименностью, так сказать, классической, появившейся на Руси с введением христианства, когда у человека помимо имени, полученного при крещении, имелось и другое, никак не связанное с церковным календарем имя. Он мог быть ђладимиром на престоле и ђасилием в крещении, їданом в повседневной жизни и ѝатфеем на исповеди, ёогданом на государевой службе и ѥедором при отпевании. Двуименность классическая и интересующая нас христианская двуименность существовали бок о бок, иногда (хотя, по-видимому, не столь уж часто) могли пересекаться, как бы накладываться друг на друга, так что у одного и того же лица оказывалось три имени — два христианских и одно некалендарное, обиходное (Ѡомяс / ђасилий / љван; ѩарап / Ѡетр / ѕвфимий). Механизм возникновения классической двуименности более или менее понятен — это своего рода компромисс между традицией церковной, требующей, чтобы у каждого обращенного было христианское имя, и требованиями более древней, еще дохристианской традиции, где огромную роль играли родовые предпочтения, апотропеические практики и многие другие, зачастую довольно сложные, явления антропонимического символизма, поначалу никак не связанные с церковным календарем. Очевидно, кроме того, что самый факт присутствия у множества людей более чем одного имени формировал особое культурное пространство, в котором могла вырабатываться довольно причудливая ситуативная дистрибуция в использовании то одного, то другого именования конкретного лица. С тех пор же, как на Руси все больше распространяется обычай перемены христианского имени при монашеском постриге, мир индивидуальной антропонимики становится еще сложнее и многообразнее — характерно, например, что инок, получивший при постриге новое имя, по-прежнему отмечал свои именины в день святого тезки по старому крестильному имени. Иначе говоря, понятно, что этот общий фон многообразия создает возможность для существования еще каких-то дополнительных форм двойного именования человека, но по-прежнему не вполне ясно, зачем все-таки одному и тому же лицу в миру носить два христианских мирских имени, коль скоро в крещении — а в этом у нас нет никаких оснований сомневаться — ему всегда давалось одно и только одно календарное именование, и большинству людей на Руси этого было совершенно достаточно для полноценной церковной жизни. Средневековые памятники весьма бедны рефлексией на сей счет. Строго говоря, в собственно русских источниках мы не найдем никаких эксплицитных обобщающих объяснений и инструкций, как и 244 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский когда можно давать по два календарных имени, а не слишком многочисленные свидетельства иностранцев, чрезвычайно интересные сами по себе, с одной стороны, весьма лаконичны, а с другой — кажется, не всегда адекватно отражают ту или иную антропонимическую ситуацию. Картина оказывается тем более запутанной из-за того, что такие имена обладали неодинаковым статусом и как-то различались сферой употребления. При этом почти каждая попытка дать простое и универсальное определение этим различиям в статусе и функции натыкаются на многочисленные противоречия, на, так сказать, сопротивление материала — ключ, вроде бы отлично работающий в одном случае, оказывается совершенно непригоден в другом. Очевидно, что у множества людей соответствующей эпохи одно из имен употребляется в источниках гораздо чаще, чем другое, является, если можно так выразиться, более публичным, тогда как другое мирское христианское имя может оставаться неизвестным не только нынешним исследователям, но и некоторым современникам его обладателя. Так, широко известно публичное христианское имя великого князя Ивана III, и лишь в ограниченном круге источников появляются сведения о том, что он был еще и ѣимофеем. Тем более раритетны упоминания другого именования царя Василия Шуйского, Ѡатапий, а между тем есть источники, из которых недвусмысленно следует, что его поминали и как Ѡатапия, и как ђасилия. Подобная публичность одного антропонима в сочетании с непубличностью другого подчас заставляла выводить самый механизм возникновения христианской двуименности из некоторого охранительного стремления сделать истинное именование человека тайным, снабдив его еще одним именем, открытым для всеобщего обозрения. Рассуждать в духе этой апотропеической теории могли как знатные иностранцы, посещавшие Русь времен Алексея Михайловича, так и современные исследователи, столкнувшиеся с необходимостью прокомментировать ту или иную запутанную ситуацию имянаречения. Нельзя сказать, что подобная оппозиция тайного и явного полностью отсутствовала в мире русской христианской двуименности. В самом деле, наличие двух именований одного и того же лица в эпоху ее расцвета могло служить средством для сокрытия личности и ее конструирования, использоваться для колдовства и для того, чтобы от него защититься; что не менее существенно, самый факт существования двуименности давал повод для многочисленных обвинений в подлоге, сокрытии, злонамеренности, чародействе и обмане. Все это, однако, не составляет главной содержательной основы традиции светской христианской двуименности. Действительно, мож- Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 245 но ли говорить о том, что подлинное имя отпрыска великокняжеского или боярского рода намеренно скрывалось, дабы уберечься от недоброжелателей, коль скоро оба его имени запечатлевались в явленном всему миру церковном строительстве, в праздновании именин, в иконописных заказах, а подчас и в деловых документах? Не совсем понятно к тому же, какое, собственно, из двух имен каждого конкретного носителя этой традиции считать подлинным. Всегда ли, например, пресловутое противопоставление «публичное / непубличное имя» тождественно оппозиции «основное / дополнительное имя»? В источниках самого разного типа мы встретим множество эпитетов и характеристик, применяемых к интересующим нас христианским именам: прямое имя, молитвенное имя, настоящее имя, имя, рекомый, зовомый, пореклу, нарицаемый и др. Сложность, однако, заключается в том, что ни одна из этих характеристик не обладает терминологической точностью и однозначностью. Даже в рамках одного источника мы легко можем столкнуться с тем, что один и тот же эпитет, как правило, применяется в одном значении, но иногда может фигурировать и в другом, что значения их то противопоставляются, то, напротив, сближаются, синонимизируются, или что одна и та же поясняющая конструкция может быть применена к разным именам одного и того же лица. Существует, пожалуй, только одна неподвижная точка отсчета, равно актуальная как для человека эпохи позднего Средневековья или раннего Нового времени, так и для нашего современника; точка эта, помимо всего прочего, чрезвычайно важна для понимания механизмов функционирования русской светской христианской двуименности. Речь идет о противопоставлении крестильного имени всем остальным именам, принадлежащим одному и тому же лицу. Однако установить, какое из двух христианских имен было получено человеком при крещении, подчас бывает крайне затруднительно, лишь изредка в тексте напрямую сообщается, какое из имен получено «во святом крещении», но гораздо чаще подобного типа непосредственные указания отсутствуют. Крестильное имя в источниках скрывается за множеством устойчивых и неустойчивых определений, а может быть лишено каких бы то ни было поясняющих помет вовсе. Так, один из представителей рода Морозовых может в одном источнике фигурировать как љлья, «зовомый» ёорис 2, а в другом — ёорис, «зово2 Вкладная книга Московского Новоспасского монастыря / Сообщил наместник Свято-Троицкой Сергиевой лавры архимандрит Леонид. СПб., 1883. С. 31. 246 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский мый» љлья 3; выражение «прямое имя», весьма часто использующееся для указания на имя крестильное, в случае с младшим сыном Ивана Грозного, царевичем Дмитрием / Уаром, прилагается к именованию заведомо некрестильному; два брата, сыновья Семена Воронцова, как правило называются љван ѥока и ѥедор єемид без каких-либо дальнейших разъяснений относительно всех этих имен4, и т. д. и т. п. Иной раз такого рода трудности оказываются непреодолимыми, и мы вынуждены констатировать невозможность надежно определить статус двух антропонимов, принадлежащих какому-то конкретному лицу. В то же время в русской традиции имянаречения можно выделить несколько тенденций и один последовательно соблюдаемый принцип, которые зачастую облегчают данную процедуру, а заодно дают возможность бросить общий взгляд на бытование системы русской христианской двуименности с ее оттенками, нюансами и вариациями. Одна из таких тенденций уже отмечалась в исследовательской литературе — к крестильному имени практически никогда не относятся характеристики прозвище, прозвание 5. Использование этой закономерности позволяет нам собрать некоторый корпус примеров, где мы можем быть более или менее уверены, какое из двух фигурирующих в тексте мирских имен является крестильным. Приведем здесь лишь немногие из них. Во Вкладной книга Арсениева Комельского монастыря упоминается некий плотник, вологжанин, обладавший двумя мирскими христианскими именами: 3 4 5 Владимирский сборник: Материалы для статистики, этнографии, истории и археологии Владимирской губернии / Сост. и изд. Н. Тихонравов. М., 1857. С. 52. Ср. также: «Лѣта зро году Ноября въ 1 день: преставися государевъ бояринъ И л i я И в а н о в и ч ъ , р е к о м ы й Б о р и с ъ М о р о з о в ъ ; архимариту пѣти соборомъ. А дача писана Iюля въ 20 день»; «Тогожъ дни <20 июля> по бояринѣ государевѣ Б о р и с ѣ И в а н о в и ч ѣ р е к о м о м ъ И л i ѣ М о р о з о в ѣ , архимариту пѣти соборомъ» (Ѣуворов ў. љ. Кормовая книга Вологодского Спасо-Прилуцкого монастыря // Известия императорского Археологического общества. 1861. Т. III/4. С. 313, 325). Ср., например: Родословная книга князей и дворян российских и выезжих… М., 1787. Ч. II. С. 15, гл. XIX. Ѣоловьева ѣ. ё. Русская антропонимическая лексика конца 15 — 16 вв. // Slavica Gandensia. 2002. Vol. XXIX. С. 171, 172–173, 176; Ѣоловьева ѣ. ё. К вопросу о дуальности личных имен календарного происхождения в именовании людей в России XVI–XVII вв. // Памяти Лукичева: Сборник статей по истории и источниковедению / Сост. Ю. М. Эскин. М., 2006. С. 688. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 247 Дал вк ладом вологжанин И п а т и й п р о з в и щ е П а н т е л е и м о н Т и м о ф и е в с ы н плотник три рубли денег6. Поскольку имя Ѡантелеймон характеризуется как «прозвище», в крещении этот вкладчик, судя по всему, звался љпатием. Здесь же содержится запись о вкладе крестьянина из деревни Туфаново: Того же <191/1683> году дал вк ладу в дом Пресвятей Богородице и преподобному чюдотворцу Арсению Комельские волости деревни Туфонова Л у к а Г а л а к т и о н о в , а п р о з в а н и е е м у Ф е д о р , бычка трех лет за два рубля. Да он же, Ф е д о р , привел кобылу саврасу за два рубля7. Практически не вызывает сомнений, что крестильным именем этого вкладчика было ќука. Хотя во многих ситуациях он мог именоваться ѥедором, эпитет «прозвание» не позволяет видеть в этом антропониме крестильное имя. Показательно, в частности, что фраза «а прозвание ему Федор» в рукописи написана на полях листа. Иными словами, уточнение того обстоятельства, что два этих имени принадлежат одному и тому же человеку, в данном случае спровоцировало появление особой приписки. Очень часто составители подобных документов обходятся без таких отождествляющих помет — любопытно, в частности, что в другой вкладной записи, относящейся, судя по всему, к тому же крестьянину, он фигурирует исключительно под своим крестильным именем ќука: 192-го <1684> году дал вкладу Комельской волости Федора Никифоровича Слепушкина крестьянин Л у к а Г а л а г т и о н о в деревни Туфанова дву быков за два рубли8. В г р а мо т е к н я з я Ти мо ф е я Пож ар с ког о, д а н ной в 70 6 8 <1559/1560> г., приводится два мирских христианских имени покойной супруги князя — ѝария и ѕкатерина: Се яз князь Тимоѳей Федорович Пожарской дал есми в дом Живоначалные Троицы и Пречистой Богородицы и великим чю6 7 8 ѩамина љ. ў. Вкладная книга Арсениева Комельского монастыря Вологодского уезда // ВЦИ. 2007. Вып. 3 (7) (с. 5–133). С. 38. Там же. С. 49. Там же. С. 50. 248 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский дотворцом Сергею и Никону игумену Елѳе(ь)ю з брат(ь)ею или хто по немъ у Живоначалные Троицы иный игумен будет по своей княине М а р (ь )е , а п р о з в и щ о е й К а т е р и н а …9 Бла г одаря эпи те т у «п розвищо», кот оры м с набжено и м я ѕкатерина, мы вновь можем с довольно большой долей уверенности заключить, что в крещении княгиня звалась ѝарией. Список «царских прародителей», погребенных в Московском Новоспасском монастыре, позволяет достаточно надежно определить, что крестильным именем одного из сыновей Никиты Романова было љоанн, поскольку другое его имя, ќев, снабжено эпитетом «прозвание»: Лѣта 7103 <1595> Февраля въ 5 день преставися рабъ Божiй I о а н н ъ Н и к и т и ч ь Р о м а н о в ъ , п р о з в а н i е м ъ Л е в ъ 10. Аналогичным образом, мы можем полагать, что у одного из князей Татевых в первой пол. XVII в. было два мирских имени, љван и Ѣергей, причем в крещении он был Ѣергеем: 138-го <1630> году июня в 5 день дала вкладу княгиня Марья Михайловна Татева по сыне своем к н я з е С е р г и е , п р о з в и щ е И в а н е , Борисовиче Татеве аргамак бур лыс десяти лет…11 Замечательно, что этот же представитель рода Татевых фигурирует не только в данной записи Вкладной книги Троице-Сергиева монастыря, но и в двух других, причем в одной мы находим только его имя Ѣергей, тогда как в другой — только имя љван (в обоих случаях с отчеством). В ситуации, когда вклад делает сам сын Бориса 9 10 11 ќихачев ў. Ѡ. Заметки по родословным некоторых княжеских фамилий // ИРГО. 1900. Вып. I. Отдел I. С. 88. Ѣнегирев љ. [ѝ.] Новоспасский монастырь. М., 1843. С. 130. Ср.: «лѣта зрг ѳевруалiя въ є день въ зчасъ дня на память стыя мученицы Агаѳiи преставися рабъ Божiи I о а н н ъ Н и к и т и ч ь Ю р ь е в ъ , а п р о з в и щ е Л е в ъ Н и к и т и ч ь» (ѐвдеев ѐ. ѓ., Ѣтанюкович ѐ. ћ. Эпиграфическое наследие Новоспасской усыпальницы рода Романовых // Усыпальница дома Романовых в Московском Новоспасском монастыре / Под ред. А. К. Станюковича и В. Н. Звягина. Кострома, 2005. С. 130 <№ 12>). Имя ќев фиксируется в семье Романовых до эпохи их воцарения не единожды. Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подгот. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева; отв. ред. Б. А. Рыбаков. М., 1987. С. 77 <л. 267> Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 249 Татева, используется некрестильное (по-видимому, публичное) љван: Того же 138-го <1630> году апреля в 26 день по князе Федоре Борисовиче Татеве дали вкладу дядя ево боярин князь Борис Михайлович Лыков да брат ево князь И в а н Б о р и с о в и ч Т а т е в денег 100 рублев да 7 коней…12 Когда же князь уже скончался и вклад делается по нему, то употребляются либо оба его мирских имени (как мы видели выше), либо одно только крестильное: 138-го <1630> году княгиня ж Марья Михайловна дала вкладу по детех своих по князе С е р г е е Б о р и с о в и ч е вотчину его в Стародубе Ряполовоском сельцо Павловское з деревнями и с пустошьми 2116 чети13. Оговоримся, впрочем, что такое распределение ролей между крестильным и некрестильным именами в поминальных записях, будучи чрезвычайно интересно само по себе, отнюдь не является регулярным и единственно возможным (ср. ниже историю княгини Хворостининой). Весьма охотно эпитетами прозвание, прозвище при одном из мирских христианских имен пользовались составители Вкладной книги Троице-Сергиева монастыря (еще ряд образчиков такого рода, помимо только что упомянутых, собраны в работе Т. Б. Соловьевой14) или Новгородских писцовых книг, однако во многих других источниках они отнюдь не столь частотны, а в некоторых текстах, изобилующих примерами христианской двуименности, отсутствуют вовсе. Куда более наглядным может оказаться принцип, относящийся не к отражению двуименности в текстах, но к самому выбору христианских имен в XV–XVII вв., а отчасти и в XIV столетии. Правда, использовать 12 13 14 Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подгот. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева; отв. ред. Б. А. Рыбаков. М., 1987. С. 77 <л. 267>. Там же. С. 77 <л. 267>. Ѣоловьева ѣ. ё. К вопросу о дуальности личных имен календарного происхождения в именовании людей в России XVI–XVII вв. // Памяти Лукичева: Сборник статей по истории и источниковедению / Сост. Ю. М. Эскин. М., 2006. С. 687–688. 250 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский его для определения крестильного имени можно лишь в том случае, когда для человека, у которого есть два светских христианских имени, известно и еще одно имя — монашеское. Такие случаи, вообще говоря, довольно многочисленны, отчасти в силу распространенности обычая принимать иноческий постриг, почувствовав приближение смерти. Как известно, на Руси со временем возобладала традиция, согласно которой постригаемому давалось иноческое имя, начинающееся на ту же букву, что и его христианское мирское имя (например: ѐлександр — ѐмвросий, ђасилий — ђарлаам, ћузьма — ћирилл, ѝария — ѝарфа и т. п.; иногда совпадение наблюдается в конечной или каких-то других буквах)15. Иначе говоря, доминирующим принципом монашеского имянаречения в интересующую нас эпоху довольно рано, с рубежа XIV–XV вв.16, становится сохранение какой-то 15 16 Крестильное имя могло быть представлено при этом не в канонической, а в разговорной форме (иноческое имя, напротив, обычно бывает представлено в канонической форме, более или менее соответствующей церковнославянской норме написания или произношения). Так, например, в Московской Руси љрина часто получала при постриге иноческое имя ѐлександра: очевидно, что выбор иноческого имени при этом основывался на форме ѐрина, а не љрина. Скончавшийся в 1379 г. архимандрит Михаил, известный как «Михаил, нарицаемый Митяй», который, по замыслу Дмитрия Донского, должен быть стать митрополитом Киевским и всея Руси, со всей очевидностью получил иноческое имя ѝихаил по созвучию с мирским именем ѝитрий — обиходной формой имени єимитрий. В Житии Корнилия Комельского рассказывается о том, как Корнилий уговорил принять постриг своего брата: «и шед во свое отечество в Ростов, и увѣща своего по плоти брата именем Акинфия, и приведе и в монастырь, и инока сотвори, и нарекоша имя ему Анфим» (Житие Корнилия Комельского / Подг. текста и комм. А. Г. Сергеева; пер. А. А. Романовой // БЛДР. Т. ХІІІ: XVI век. СПб., 2005. С. 306). Брат Корнилия получил иноческое имя ѐнфим по созвучию не с канонической формой имени љакинф, а с просторечной ѐкинф(ий). В 1605 г. Ксения, дочь Бориса Годунова, приняла при постриге имя џльга (ємитриевский ѐ. ѐ. Архиепископ Елассонский Арсений и мемуары его из русской истории. Киев, 1899. С. 99; ѐрсений ѕлассонский. Мемуары из русской истории // Хроники смутного времени: Конрад Буссов, Арсений Елассонский, Элиас Геркман, «Новый летописец». М., 1998. С. 177), которое было подобрано, скорее всего, не к канонической, а к обиходной форме имени ћсения — џксинья. Иногда (но гораздо реже) в обиходной форме представлено имя иноческое: так, человек, носивший в миру имя ќеонтий, мог стать в монашестве љларионом, поскольку в данном случае, повидимому, было сочтено, что ќарион наилучшим образом соответствует его мирскому имени (ѩляпин ђ. Ѡ. Акты Велико-Устюжского МихайлоАрхангельского монастыря. Ч. II. Великий Устюг, 1913. С. 180 <№ 397>). Принцип подбора монашеского имени по крестильному, разумеется, существовал на Руси и раньше, но вплоть до XIV в. значимую конкуренцию Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 251 буквы или слога из мирского имени, причем чаще всего это буква или слог начальные17. При этом наблюдается надежная закономерность: монашеское имя выбирается по тому из светских христианских имен, которое является крестильным. В тех немногих случаях, когда в источнике напрямую оговаривается, какое из двух светских мирских имен дано в крещении, всегда оказывается, что иноческое имя выбирается именно по нему, а не по другому светскому христианскому имени. Так, о смерти князя Дмитрия Константиновича Суздальского сообщается следующее: Того же лѣта, мѣсяца Июля въ 5 день, преставися во иноческомъ чину князь велики Дмитрей Констянтиновичь Суздалскiй и Новагорода Нижнего, внукъ Васильевъ, правнукъ Михаиловъ, праправнукъ Андрѣевъ; б ѣ ж е е м у в о с в я т о м ъ к р е щ е н i и и м я ϴ о м а , а и н о ч е с к о е ϴ е о д о р ъ 18. Действительно, имя ємитрий у Рюриковичей могло фигурировать как в качестве крестильного, так и в качестве некрестильного родового; последнее, как напрямую сказано в летописях, и наблюдается в данном случае. Иноческое же имя князя, ѥеодор, выбрано по созвучию с его именем крестильным — ѥома. На надгробии скончавшегося в начале XVII столетия князя Ивана Васильевича Сицкого обнаруживается следующая надпись: Лета 7116 марта въ 23 день погребенъ рабъ Божiй Князь Iванъ Васильевичъ Ситскiй, а в крещенiи имя его Софронiй, во 17 18 ему составлял принцип календарный, когда имя иноку выбиралось в соответствии с датой его пострижения. См. подробнее: Ѣазонов Ѣ. ђ. Монашеское имя Александра Невского и традиции монашеского имянаречения в средневековой Руси // Сообщения Ростовского музея. Вып. VI. Ростов, 1994. С. 18–19; Ѥспенский ё. ѐ., Ѥспенский ѥ. ё. Иноческие имена на Руси. СПб., 2017. С. 100–115. Возможны случаи, когда повторяется определенный компонент имени. Так, например, во Вкладной и Кормовой книге московского Симонова монастыря упоминается теща Петра Петровича Большого Головина (который, к слову, обладал еще одним мирским христианским именем — ѐгафоник), причем из этой записи становится понятно, что в миру ее звали љрина (Арина), тогда как в монашестве — ѝарина (Вкладная и Кормовая книга Московского Симонова монастыря / Подгот. текста, вступ. ст., сост. коммент. и словаря терминов А. И. Алексеев; сост. именного указателя А. И. Алексеев, А. В. Маштафаров // ВЦИ. 2006. № 3. С. 38). ПСРЛ. Т. XI. СПб., 1897. С. 83; ср.: ПСРЛ. Т. VIII. СПб., 1859. С. 48–49. 252 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский иноцѣхъ Сергiй, а преставися въ заточенiи отъ Царя Бориса въ Кожеозерскомъ монастырѣ19. Известный старообрядческий деятель Иван Неронов при постриге получил имя ѓригорий20. Такой выбор иноческого имени объясняется тем, что в крещении он был ѓавриилом: И наречено бѣ отрочате во святомъ крещенҚи имя ГаврҚилъ; по святомъ же крещенҚи соизволися отцу и матери преименовати младенца Іоанномъ21. Кроме того, если мы обратим внимание на имена с теми эпитетами, которые более или менее безошибочно указывают на имя некрестильное, то можем убедиться, что по этим антропонимам монашеское имя не выбирается. Так, в Житии Гурия и Варсонофия, написанном будущим патриархом Гермогеном в 1596–1597 гг., упоминается боярский сын «и м е н е м Н е с т о р , п о р е к л о м ъ Д и м и т р и й », а далее сообщается, что он принял постриг с именем ўектарий, которое очевидным образом соответствует имени ўестор, а не ємитрий22. Таким образом, мы можем заключить, что из двух имен именно ўестор было для боярского сына крестильным. У нас есть все основания полагать, что е с л и в н а ш е м р а с поряжении имеются три христианских имени одного л и ц а, о д н о и з к о т о р ы х м о н а ш е с к о е, п о л у ч е н н о е п р и п о с т р и г е, т о и з д в у х о с т а в ш и х с я — м и р с к и х х р и с т ианск и х — крес ти льным явл яетс я то, которое нач и н а е т с я н а т у ж е б у к в у и л и с л о г, ч т о и м я м о н а ш е 19 20 21 22 Ѣнегирев љ. [ѝ.] Новоспасский монастырь. М., 1843. С. 131. Ср. запись во Вкладной книге московского Новоспасского монастыря: «7132 <1624> Августа въ 16 день, Бояринъ Князь Алексѣй Юрiевичь Ситцкой, дал вкладу по Бояринѣ Князь I о а н н ѣ В а с и л i е в и ч ѣ С и т ц к о м ъ м о л и т в е н н о е и м я С о ф р о н ѣ в о И н о ц ѣ х ъ С е р г i ѣ 94 рубля 27 алтынъ…» (Вкладная книга Московского Новоспасского монастыря / Сообщил наместник Свято-Троицкой Сергиевой лавры архимандрит Леонид. СПб., 1883. С. 28). Обратим внимание, что словосочетание молитвенное имя вне всякого сомнения относится здесь к имени крестильному. [ђургафт Ѣ. ѓ., Ѥшаков љ. ѐ.]. Старообрядчество: Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. М., 1996. С. 189. Материалы для истории раскола за первое время его существования, издаваемые братством св. Петра митрополита под ред. Н. Субботина. М., 1875. Т. І. С. 246. Творения святейшого Гермогена, патриарха Московского и всея России. С приложением чина поставления в патриархи. М., 1912. С. 44–45, гл. Х. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 253 ское, даже ес ли в источнике не сказано напрямую, ч т о о н о п о л у ч е н о в о с в я т о м к р е щ е н и и . Иными словами, подобно тому, как при постриге осуществлялась операция подбора иноческого имени по крестильному, мы можем произвести обратную процедуру и вычислить из двух возможных крестильное имя по монашескому. Пользуясь этим правилом, можно установить, например, что в поминальной записи по дипломату и воеводе, боярину Федору Григорьевичу Адашеву, скончавшемуся в 1556 г., приведено его крестильное имя ѐвксентий23: Феодору Адашеву и м я б ы л о в м и р у А в к с е н т е й, а в о и н о ц е х А р с е н е й 24. ѥедор же, очевидным образом, было публичным именем Адашева, под ним он фигурирует в официальных светских документах, причем оно могло использоваться как в полной, так и в гипокористической форме25. У другого Федора, Федора Васильевича Охлопкова, судя по синодику, крестильным было имя ћо(н)драт26: Память Феодору Васильеву сыну Охлопкова, и м я б ы л о е м у К о н д р а т, а в о и н о ц е х К о р н и л е й 27. 23 24 25 26 27 Память святых с таким именем отмечается 13 декабря, 14 февраля и 18 апреля. Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI–XVII веках. Публикация: Синодичное предисловие; Книга кормовая; Синодик кормовой / Подгот. текстов и исследование Т. И. Шабловой. СПб., 2012. С. 150. Ср. упоминание Федора Адашева в грамоте 1510 года, где он подписался за отца и за себя: «Федюк Адашов сын Головин руку свою приложил». Память апостола Кодрата отмечается 21 сентября и 4 января, память Кодрата, мученика коринфского, и Кодрата, мученика никомидийского, приходится на 10 марта. Праздник же еще одного никомидийского мученика с тем же именем приходится на 21 апреля. Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI–XVII веках. Публикация: Синодичное предисловие; Книга кормовая; Синодик кормовой / Подгот. текстов и исследование Т. И. Шабловой. СПб., 2012. С. 298. Ср. запись в Синодике Строгановых: «Сентябрь ка день <21 сентября>. Память Феодору Васильеву сыну Ѡхлопкова, имя было ему Кондратъ, а во иноцех Корниле» (Синодик и родительский летописец Строгановых / По рукописи профессора Н. Тихонравова // ЧОИДР. 1884. Кн. I: Январь–Март. Отд. 1: Материалы исторические. С. 12). 254 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский Еще од и н Фе дор — окол ьн и ч и й Ф е д о р В а с и л ь е в и ч Г о л о в и н — судя по «Описанию кладбища Симонова монастыря» 1847 г., хранящемуся в фонде Н. П. Чулкова, получил в крещении имя Ѡорфирий28: Лета 7133 <1625> году, апреля в 16 день, на память святых мучениц Ирины, Агапии и Хионии, преставись раб Божий окольничий Федор Васильевич Головин, а п р я м о е е г о и м я П е р ф и р и й — в о и н о ц е х П а ф н у т и й, а подле его сын Алексей, а под гробом Михаил Петрович Меньшой Головин29. На надгробной плите Ивана Севастьяновича Хитрово, окольничьего и думного дворянина, скончавшегося в 1697 г., мы находим следующую надпись: Лѣта 7205 <1697> Генваря въ 28 день на память преподобнаго отца нашего Ефрема Сирина преставися рабъ Божiй окольничей И в а н ъ большой Савостiановичъ Хитрово, з о в о м ы й А н ф и м ъ , в о и н о ц ѣ х ъ м о н а х ъ А н т о н i й , а отъ рожденiя поживе 73 г.30 Очевидно, что в миру у Хит рово бы ло два имени: љван и ѐнфим. Определяя, какое из них являлось крестильным, нельзя не обратить внимание на некоторое противоречие — судя по монашескому ѐнтоний, он был крещен ѐнфимом, но этому имени здесь предпослан эпитет «зовомый», чаще применяемый к именам некрестильным. 28 29 30 Память мучеников с именем Ѡорфирий отмечается 10 февраля, 9 ноября, 24 ноября, 15 сентября и 26 февраля. РГАЛИ. Ф. 544. Оп. 2. Д. 5. Л. 3–3об. Все публикации этой надписи приводят ее лишь частично (см. подробнее: ѩокарев Ѣ. ѯ. Источники по истории некрополя Симонова монастыря // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). М., 1998. С. 38–39). Во Вкладной и Кормовой книге Симонова монастыря интересующее нас лицо фигурирует как ѥедор ђасильевич ѓоловин (Вкладная и Кормовая книга Московского Симонова монастыря / Подгот. текста, вступ. ст., сост. коммент. и словаря терминов А. И. Алексеев; сост. именного указателя А. И. Алексеев, А. В. Маштафаров // ВЦИ. 2006. № 3. С. 38, 39, 40), иногда с дополнительным указанием его иноческого имени Ѡафнутий (Там же. С. 85, 86). «Прямое имя» Федора Головина в этом источнике отсутствует. Приложение к родословной книге рода Хитрово / [Сост.] Ф. Н. Хитрово. СПб., 1867. С. 234–235. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 255 Какому же из индикаторов следует отдать предпочтение? По всей видимости, решение следует принимать на основании выбора иноческого имени, поскольку употребление эпитета «зовомый» в источниках куда менее последовательно — он может быть применен к единственному христианскому имени человека или в разных текстах использоваться по отношению то к одному, то к другому из двух мирских христианских именований (достаточно вспомнить здесь казус Ильи / Бориса Морозова). Хорошо известно, что окольничий Андрей Петрович Клешнин, воспитатель будущего царя Федора Ивановича, принял постриг с именем ќевкий, о чем сообщается, например, во Вкладной книге ТроицеСергиева монастыря: 107-го <1599> году маия в 21 день А н д р е й ж е П е т р о в и ч К л е ш н и н, в о и н о ц е х Л е в к е я , дал вкладу денег 100 рублев31. Аналогичным образом он может именоваться и в других поминальных текстах 32. Исходя из этих сведений, можно было бы заключить, что иноческое имя для Андрея Клешнина было выбрано без оглядки на то христианское имя, что он носил в миру. Однако есть источники, где в связи с Клешниным упоминаются три христианских имени — одно монашеское и два светских: Лѣта <1599> г. Апрѣля въ день преставися рабъ Божiй, великаго Государя Царя и великаго Князя ϴеодора Ивановича всея Росiи дятка окольничей Л у п п з о в о м ы й А н д р е й П е т р о в и ч ъ К л е ш н и н ъ в о и н о ц ѣ х ъ Л е в к е й с х и м н и к ъ 33. Тот факт, что Андрей Петрович обладал в миру еще и именем ќупп, отмечен, например, и в Кормовой книге Псково-Печерского монасты31 32 33 Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подгот. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева; отв. ред. Б. А. Рыбаков. М., 1987. С. 121. Л. 452об. Ср., например: Кормовая книга Кирилло-Белозерского монастыря / Публ. И. П. Сахарова // Записки Отделения русской и славянской археологии имп. Археологического общества. СПб., 1851. Т. I. Отд. 3. С. 74; Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI–XVII веках. Публикация: Синодичное предисловие; Книга кормовая; Синодик кормовой / Подгот. текстов и исследование Т. И. Шабловой. СПб., 2012. С. 125, 360. ќеонид (ћавелин). Историко-археологическое и статистическое описание Боровского Пафнутиева монастыря (Калужской губернии). Изд. 3-е. Типография Казанской Амвросиевой пустыни, 1907. С. 192. 256 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский ря, где его поминовение приурочено к 23 августа 34. Очевидно, таким образом, что именно ќупп было его крестильным именем и по нему-то и выбиралось монашеское ќевкий. Замечательно, что существует источник, где Клешнин фигурирует исключительно под именем ќупп. Автор текста, обвиняющий его в причастности к убийству царевича Дмитрия, как бы игнорирует имя ѐндрей, зато стремится извлечь максимум риторических преимуществ из семантики имени ќупп: <о Борисе Годунове> Время же своему зломыслию обрет и суща стаинника себе потаена, зело злых злейша, Луппа некоего, брата си свойством и делом, иже толкуется волк, — от дел звание приим35. У еще одного Андрея, князя Андрея Андреевича Телятевского, на надгробной плите указано его мирское христианское имя и монашеское, причем последнее тоже никак не соотносится с первым: Бояринъ князь Ондрей Ондреевичь Телятевской, во иноцѣхъ Ермогенъ, преставися 119 <1611> г. маiя въ 14 день36. При этом существует и запись, где наряду с монашеским именем фигурируют два мирских светских имени князя Телятевского: 132-го <1624> году майя в 18 день по князе Андрее Андреевиче Телятевском дал вк ладу сын его князь Федор Андреевич Телятевской конь в рыже пег сросл по цене 25 рублев. И за тот вклад тело князя Андреево погребли в дому живоначальныя 34 35 36 ђ. ѡ. ѐпухтин. Псково-Печерский Успенский монастырь и его вкладная книга 1558 г.: Краткий исторический очерк. М., 1914. С. 19; ср.: Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI– XVII веках. Публикация: Синодичное предисловие; Книга кормовая; Синодик кормовой / Подгот. текстов и исследование Т. И. Шабловой. СПб., 2012. С. 360. Память мучеников с таким именем отмечается 23 августа и 26 октября. Временник Ивана Тимофеева / Подгот. к печати, пер. и коммент. О. А. Державиной; под ред. В. П. Адриановой-Перетц. М.; Л., 1951. С. 29. ќеонид (ћавелин). Приложения к Историческому описанию Свято-Троицкой Сергиевы лавры // ѓорский ѐ. ђ. Историческое описание Свято-Троицкой Сергиевы лавры, составленное по рукописным и печатным источникам в 1841 г. с приложениями архимандрита Леонида. М., 1879. [= ЧОИДР. 1879. Кн. II.] С. 95. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 257 Троицы. А п р я м о е и м я — к н я з ь Е м е л ь я н , в о и н о ц е х Е р м о г е н 37. Совершенно очевидно, что крестильным именем Телятевского было ѕмельян, которое в источнике обозначено как «прямое». Характерно при этом, что соответствие между именами ѕмельян и ѓермоген оказывается возможным благодаря тому, что на Руси последнее было распространено в форме ѕрмоген. В том, что подбор монашеского имени осуществлялся именно так, в данном случае не возникает сомнений, поскольку именно форма ѕрмоген приведена в обоих процитированных текстах. Вообще говоря, как уже упоминалось, созвучие между крестильным и иноческим именем не всегда может быть основано исключительно на совпадении начальной буквы или двух первых букв. Однако именно такое сходство, коль скоро оно имеется, по-видимому, следует считать определяющим. Поясним, что мы имеем в виду. В Кормовых книгах, происходящих из разных монастырей, можно встретить свидетельства о поминальных вкладах по одному из представителей семьи Годуновых — умершему в 1597 г. троюродному брату будущего царя Бориса. Обычно он именуется следующим образом: …по Григорье Васильевиче, во иноцех Христофор38; … п о Г р и г о р ьѣ В а с и л ь е в и ч ѣ Го д у н о в ѣ , в о и н о ц ѣ х ъ Христофорѣ39; Того же дни <28 сентября> кормъ кормити по Г р и г о р ь ѣ В а с и л ь е в и ч ѣ Го д у н о в ѣ , в о и н о ц ѣ х ъ Х р и с т о ф о р ѣ 40. 37 38 39 40 Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подгот. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева; отв. ред. Б. А. Рыбаков. М., 1987. С. 86. Л. 305об. Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI–XVII веках. Публикация: Синодичное предисловие; Книга кормовая; Синодик кормовой / Подгот. текстов и исследование Т. И. Шабловой. СПб., 2012. С. 117. <Л. 157>. Кормовая книга Кирилло-Белозерского монастыря / Публ. И. П. Сахарова // Записки Отделения русской и славянской археологии имп. Археологического общества. СПб., 1851. Т. I. Отд. 3. С. 57; ср.: Вкладная и Кормовая книга Московского Симонова монастыря / Подгот. текста, вступ. ст., сост. коммент. и словаря терминов А. И. Алексеев; сост. именного указателя А. И. Алексеев, А. В. Маштафаров // ВЦИ. 2006. № 3. С. 84. Исторические акты Ярославского Спасского монастыря / Изд. И. А. Вахрамеевым. М., 1896. Т. III: Выписи из писцовых и переписных книг. Дополнение: Книга кормовая. С. 19. 258 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский В принципе, можно было бы предположить, что в именах ѓригорий и Ѧристофор усматривалось созвучие по первому слогу, особенно если считать, что начальное -г- в его мирском имени произносилось не как взрывное, а как фрикативное. Однако существует источник, в котором представлены не два, а три христианских имени Г р и г о р и я В а с и л ь е в и ч а Г о д у н о в а — два мирских и уже известное нам иноческое: Въ 28 день <сентября>. Пам<ять> Государеву боярину и дворецкому, Г р и г о р i ю В а с и л ь е в и ч ю Г о д у н о в у, а и м я е м у Х а р и т о н ъ , в о и н < о к а х > Х р и с т о ѳ о р ъ 41. Между монашеским Ѧристофор и мирским Ѧаритон обнаруживается простое и привычное соответствие по первой букве42, что избавляет нас от необходимости искать какие-то более сложные механизмы подбора иноческого имени по мирскому, а заодно позволяет утверждать, что в крещении он был Ѧаритоном. Замечательным образом, в скрытом виде св. Харитон присутствует и в тех записях, где это имя не приводится — обратим внимание, что корм по Г р и г о р и ю Х р и с т о ф о р у приурочивается к 28 сентября, когда отмечается память св. Харитона Палестинского. Во Вкладной и кормовой книге Коряжемского Никольского монастыря упоминается скончавшаяся в 1638 г. вдова Даниила Григорьевича Строганова, мать его сына Космы: Того же месяца <июня> в 21 день преставися Косма Данилов сын Строганов. Служити игумену собором, на братию корм. Да матерь его О л ь г у, и н о к у А н т о н и д у, на оба кормы с ним же поминати вместе всегда43. 41 42 43 ѐпухтин ђ. ѡ. Псково-Печерский Успенский монастырь и его вкладная книга 1558 г.: Краткий исторический очерк. М., 1914. С. 10. Ономастическая пара, состоящая из мирского Ѧаритон и иноческого Ѧристофор, не уникальна — ср., например, данные Вкладной книги Устюжского Михаило-Архангельского монастыря с 1585 по 1617 г.: «Того жъ мѣсяца въ 24 день далъ вкладу съ Шимоксы изъ Исаковы деревни Х а р и т о н ъ , в о и н о ц ѣ х ъ Х р и с т о ф о р ъ, 3 рубля 13 алтынъ, да однорядку да кафтанъ бараней за 30 алтынъ, да четвертокъ ржи» (ѩляпин ђ. Ѡ. Акты Велико-Устюжского Михайло-Архангельского монастыря. Великий Устюг, 1913. Ч. II. С. 177. <№ 345>). ёезроднов ђ. Ѣ. Вкладная и кормовая книга Коряжемского Никольского монастыря // ВЦИ. 2011. Вып. 1/2 (21/22). С. 71. <Л. 75>. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 259 Публикатор этого источника, В. С. Безроднов, видимо, на основании этой записи предполагает, что џльга было крестильным именем нашей Строгановой (урожденной Едемской)44. Соглашаясь с такой трактовкой, пришлось бы признать, что мы имеем дело или с несогласованностью крестильного џльга и иноческого ѐнтонида, или исходить из того, что выбиравшие иноческое имя ориентировались на какую-то иную его орфографическую форму, нежели та, что представлена в дошедшем до нас тексте (*џнтонида?). Однако от необходимости подобного рода допущений нас избавляет существование записей, которые присутствуют в помяннике рода Едемских (ГИМ, собр. Щукина, № 459), также опубликованном В. С. Безродновым. В одной из них — наряду с монашеским — фигурирует другое мирское христианское имя жены Даниила Григорьевича, ѐкилина: Июня в 13-й <день> память А к и л и н е Г а в р и л о в о й д о ч е р и Е д е м с к о г о, а в о и н о ц е х А н т о н и д е схимнице, Даниловой жене Строганова45. Характерно, что поминовение вдовы Строганова устанавливается на 13 июня, когда отмечается память Акилины, мученицы Вивлийской; при этом иноческое ѐнтонида, как нетрудно убедиться, соответствует имени ѐкилина по букве. Окон чат е л ьн у ю яс нос т ь в воп рос о к рес т и л ьном и мен и Строгановой вносит еще один фрагмент из того же помянника, где все три имени употреблены рядом: 146-го <1638> августа в 7 день преставися А к и л i н а, а в о и ноце х ъ А н т он и д а с х и м н и ц а Га ври лов а доч ь Ѣ д е м с к о г о, п о р е к л о м у О л ь г а Данилова жена Строганова; жила 80 лѣтъ46. 44 45 46 Там же. С. 96. Примеч. 78. Ѱцимирский ѐ. Ѡ. Опись старинных славянских и русских рукописей собрания П. И. Щукина / Изд. П. И. Щукина. М., 1897. Вып. II. С. 227; ср.: ёезроднов ђ. Ѣ. Семейные синодики XVII–XVIII вв. в собрании Отдела письменных источников Государственного исторического музея // Генеалогический вестник. 2002. Вып. 8. Ѱцимирский ѐ. Ѡ. Опись старинных славянских и русских рукописей собрания П. И. Щукина / Изд. П. И. Щукина. М., 1897. Вып. II. С. 227. <Л. 47>; ср.: ёезроднов ђ. Ѣ. Семейные синодики XVII–XVIII вв. в собрании Отдела письменных источников Государственного исторического музея // Генеалогический вестник. 2002. Вып. 8. 260 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский Обратим внимание, что имя џльга сопровождается здесь характеристикой «пореклому», которая обычно применяется к именам некрестильным. Иными словами, мы располагаем целой совокупностью данных, позволяющих заключить, что крестильным именем вдовы Строганова, урожденной Едемской, было именно ѐкилина. Разумеется, отнюдь не всегда находится текст, где все три христианских имени одного лица фигурировали бы одновременно. Однако, руководствуясь правилом подбора монашеского имени по крестильному, иногда удается собрать их воедино из разных источников и, уточнив биографические детали, связанные с тем или иным историческим лицом, определить статус его мирских христианских имен. Так, сохранилась запись, оставленная на странице Сийского лицевого иконописного подлинника, где мы находим два мирских имени иконописца Василия Мамонтова, со временем сделавшегося архимандритом Антониева-Сийского монастыря: Сей образец иконника В а с к и М а м о н т о в а с Ш у р е н г и […] п р я м о е и м я Н и к о н, потом чернец Сийского монастыря, иеромонах многогрешный и архимандрит недостойный47. Словосочетание «прямое имя» заставляет предположить, что из двух имен «иконника с Шуренги», ђасилий и ўикон, именно ўикон и было крестильным. Существенно, однако, что известное по множеству других источников монашеское имя архимандрита — ўикодим — превращает это предположение в уверенность. Любопытно, что в данном случае мы имеем дело с одним из самых поздних образчиков такой ономастической ситуации, когда монашеское имя дает нам возможность определить функциональный статус двух мирских имен, — карьера Никодима, скончавшегося в 1721 г., в значительной своей части приходится на Петровскую эпоху, но если говорить о бытовании христианской двуименности как таковой, то она надолго переживает это время. Относительно просто можно реконструировать и ономастический казус, связанный с одной из снох Ивана Грозного, второй женой царевича Ивана Ивановича, поскольку в нашем распоряжении есть свидетельства, где имена этой дочери окольничего Петрова-Солового упоминаются попарно в различных комбинациях. 47 ћольцова ѣ. ѝ. Архимандрит Антониево-Сийского монастыря Никодим и его рекомендации по реставрации икон // V Грабаревские чтения. М., 2003. С. 104. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 261 В перечне браков царевича Ивана Ивановича, который содержится в Московском летописце, она поименована следующим образом: …царица Ф е о д о с и я М и х а й л о в а д о ч ь С о л о в о в а с Резани, пострижена на Белеозере, в о и н о ц е х П а р а с к о в и я 4 8 . Здесь, как и в других случаях, обращает на себя внимание несогласованность иноческого и мирского христианского имени. При этом в других текстах мы обнаруживаем рядом с монашеским иное светское христианское имя царицы. Так, в частности, в родословной росписи рода Петровых-Солового и Леонтьевых кон. XVII в. отсутствует имя ѥеодосия, зато появляется Ѡелагея: …у окольничего Михаила Тимофеевича Петрова была дочь П е л а г е я, в и н о ч е с т в е П р а с к о в ь я , была за царевичем Иваном Ивановичем49. Очевидно, что именно Ѡелагея было крестильным именем царицы, по которому при постриге, совершенном над ней по распоряжению Ивана Грозного, было выбрано ее монашеское имя Ѡрасковья, начинающееся на ту же букву. Весьма сходным образом обстоит дело с фиксацией имен еще одной царственной особы, насильно постриженной уже в XVII столетии. Речь идет о жене Василия Шуйского, урожденной БуйносовойРостовской. Во множестве светских источников того времени она именуется ѝарией 50, однако постригли ее с именем ѕлена. Можно было бы подумать, что, осуществляя этот акт против воли царицы, на ее крестильное имя и на соответствие его по букве имени новому, монашескому, не обращали внимания. Однако на самом деле в этой, казалось бы, всецело неканонической ситуации традиционная схема выбора имени была полностью соблюдена — в записи синодика 48 49 50 ПСРЛ. М., 1978. Т. XXXIV. С. 229. РГАДА. Ф. 286 (Герольдмейстерская контора). Оп. 1. Кн. 241. Л. 530–532. Мы благодарны А. П. Павлову за указание этого свидетельства. Ср., например, начало чина бракосочетания царя Василия Шуйского: «А во 115-мъ <1607> году какъ женилъся царь i великиi князь Василей Iванович всеа Русиi, а понял боярина князя Петра Iвановича Буйносова дочь княжну Марью…» (ёелокуров Ѣ. ѐ. Разрядные записи за смутное время (7113–7121 гг.). М., 1907. С. 269; Древняя российская вивлиофика… изданная Николаем Новиковым. Изд. 2-е, вновь испр. Ч. XIII. С. 122). 262 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский Новодевичьего монастыря наряду с иноческим фигурирует другое мирское христианское имя княгини: 24 <ноября> Святыя мученицы Екатерины […] Память благоверной царице и великой княгине Е к а т е р и н е, в о и н о ц е х Е л е н е с х и м н и ц е 51. Это же мирское христианское имя (вкупе с иноческим) мы обнаруживаем и в надписи на надгробии царицы: лѣта зрлд г году ген вар въ вдн на памѧт иже во сты х ѡт ца нашег селивестра папы римскаго престависѧ раба бжиѧ благоврѣнаго црѧ и великог кн sѧ васиѧ л ивановича всеа русқи црца екатерина инока схи м ница елена52. Оказывается, таким образом, что крестильным именем царицы было ѕкатерина, и имя монашеское ей подобрали в полном с ним соответствии. Если же говорить о паре христианских мирских имен, которыми обладала царица, ѝария и ѕкатерина, то весьма существенно, что это антропонимическое сочетание устроено зеркальным образом по отношению к, скажем, приводившемуся выше именованию супруги Тимофея Федоровича Пожарского — та, как мы помним, была ѝарией в крещении, тогда как имя ѕкатерина характеризовалось в грамоте 1559/1560 г. как «прозвищо». Следует учитывать при этом, что в источниках, сообщающих о браке Василия Шуйского с Буйносовой-Ростовской, невеста может быть поименована двумя разными способами: иногда она, как уже упоминалось, фигурирует только под своим некрестильным именем ѝария, а иногда оба ее имени встраиваются в конструкцию, близкую к паремийной, — «а в девицах имя ѣй Катерина, а в царицах имя Марья» или «въ девицех имя Екатерина, въ царицехъ имя ей Марья»53. Такая 51 52 53 Источники по социально-экономической истории России XVI–XVIII вв. Из архива Московского Новодевичьего монастыря / Под ред. В. И. Корецкого; подгот. текста и вступ. ст. В. Б. Павлова-Сильванского. М., 1985. С. 174. <Л. 123>; ср.: Там же. С. 229. <Л. 27>. ѓиршберг ђ. ё. Материалы для свода надписей на каменных плитах Москвы и Подмосковья XIV–XVI вв. Часть I: Надписи XIV–XVI вв. // Нумизматика и эпиграфика. 1960. Вып. I. (С. 3–77). С. 237 <№ 190>, 281 <табл. IV>. ёелокуров Ѣ. ѐ. Разрядные записи за смутное время (7113–7121 гг.). М., 1907. С. 175, 249. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 263 формулировка позволяет предположить, что свое некрестильное имя Буйносова-Ростова получает лишь в процессе свадебного обряда 54. Однако вопрос о том, было ли это имя для нее совершенно новым и каков вообще мог быть статус некрестильного христианского имени у замужней женщины, нуждается в отдельном рассмотрении. Несколько сложнее устроена ситуация с именами княгини Хворостининой. В Кормовой книге Спасского Ярославского монастыря мы обнаруживаем два христианских имени жены князя Андрея Ивановича Хворостинина — мирское и монашеское: Марта въ 10 день, кормъ кормити по князь Андреевѣ Ивановича Хворостинина княгинѣ Е л е н ѣ , в о и н о к и н я х ъ Г а л а с i и , до по сынѣ ея по князь И в а н ѣ А н д р е е в и ч ѣ , в о и н о ц ѣ х ъ И о н е … 55 Если монашеское и мирское имя сына Андрея Ивановича явным образом согласованы по созвучию друг с другом и являют собой одну из самых частотных пар при подборе монашеского имени к христианскому (љоанн > љона), то в именах его матери такого соответствия не наблюдается, подобно тому как не наблюдалось оно между именами ѐндрей > ќевкий и ѐндрей > ѕрмоген. Существенно, однако, что о собственном вкладе жены Андрея И в а нови ча Х воро с т и н и на во Вк ла д ной к н и г е Ро с т овс ког о Борисоглебского монастыря сообщается следующим образом: Лѣта 7049 <1541> […] Дала в домъ Пречистые Богородицы и великыхъ страстотерпцевъ Христовыхъ Бориса и Глѣба князя Ондрѣева княини Ивановича Хворостнина Княгини Г л и к ъ р ь я В а с и л ь е в н а , да сынъ еѣ князь Иванъ Ондрѣевичь по Отцѣ Своемъ по князе Ондрѣе Ивановиче… 56 Здесь, к счастью, практически не возникает сомнений, что речь идет об одной и той же женщине — благодаря упоминанию ее сына, Ивана Андреевича, мы можем быть уверены, что перед нами та же пережившая 54 55 56 Ср.: ћарамзин ў. ѝ. История государства Российского. Т. XII. С. 37. <Примеч. 163>. Исторические акты Ярославского Спасского монастыря / Изд. И. А. Вахрамеевым. М., 1896. Т. III: Выписи из писцовых и переписных книг. Дополнение: Книга кормовая. С. 27. ѣитов ѐ. ѐ. Вкладные и Кормовые Ростовского Борисоглебского монастыря в XV, XVI, XVII и XVIII столетиях. Ярославль, 1881. С. 9. 264 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский своего мужа супруга Андрея Ивановича Хворостинина, память которой записана в Кормовой книге Спасского Ярославского монастыря. На это обстоятельство в свое время указал Н. П. Лихачев и отметил при этом, что испытывает затруднение в том, чтобы «согласить имена “Гликерия” и “Геласия”»; в качестве очень осторожной гипотезы Лихачев допускал, что они могут относиться к двум ступеням монашеского пострига (постриг в мантию и в великую схиму)57. Любопытно, что мысль о светской христианской двуименности не пришла в голову исследователю, хотя он опубликовал свою краткую заметку именно об этом феномене в том же самом выпуске «Известий Русского генеалогического общества»58. Между тем, именно ситуация светской христианской двуименности в данном случае представляется наиболее вероятной — княгиня была обладательницей имен ѓликерия и ѕлена в миру, тогда как в иночестве она сделалась ѓеласией. Действительно, из процитированных нами источников не видно, чтобы она вообще принимала великую схиму, в посмертной записи речь идет, напомним, об инокине, а не о схимнице59. Что более существенно, на Руси в эту эпоху перемена монашеского имени при постриге в великую схиму была еще довольно редким явлением60, и, соответственно, столь же экзотическим было бы наличие у человека двух монашеских имен, тогда как двуименность светская, как мы имели возможность убедиться, была более чем распространенной. В таком случае имя ѓликерия не может быть ничем иным, как именем крестильным, ведь именно ему соответствует «по букве» иноческое ѓеласия. Отметим попутно, что в именовании княгини только по крестильному имени с отчеством (ѓликерия ђасильевна) нет, в сущности, ничего необычного — подобные сочетания достаточно часто встречается в документах. Достаточно вспомнить казусы С е р г е я / И в а н а Б о р и с о в и ч а Т а т е в а или крестьянина Л у к у / Ф е д о р а Г а л а к т и о н о в а, о которых мы говорили выше. Приведем еще несколько примеров такого рода именования, вообще говоря, достаточно общеупотребительного. 57 58 59 60 ќихачев ў. Ѡ. Заметки по родословным некоторых княжеских фамилий // ИРГО. 1900. Вып. I. Отд. I. С. 106. ќихачев ў. Ѡ. Двойные имена // ИРГО. 1900. Вып. I. Отд. I. С. 126–128. Впрочем, древнейший Синодик московского Богоявленского монастыря, в той своей части, которая перечисляет членов рода князей Хворостининых, предписывает поминать некую «Галасею схимницу» (ѐлексеев ѐ. љ. Роспись главам древнейшего Синодика Московского Богоявленского монастыря // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. СПб., 2001. Вып. 4. С. 17). Ѥспенский ё. ѐ., Ѥспенский ѥ. ё. Иноческие имена на Руси. СПб., 2017. С. 40–81. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 265 Так, во Вкладной книге московского Симонова монастыря один из Головиных, умерших в самом конце XVI столетия, может именоваться то ђладимиром ђасильевичем 61, то ѕлеазаром ђасильевичем — «августа в 1 день по Елеазаре Васильевиче Головине корм середней»62. В записи же о его погребении мы находим оба имени скончавшегося, причем ѕлеазар снабжено специальной характеристикой, не оставляющей сомнения в том, что в крещении было дано именно оно: …прислали в монастырь на Симаново погрести тело брата своего В о л о д и м е р а В а с и л и е в и ч а Г о л о в и н а, а к р е с т н о е е м у и м я Е л и а з а р »63. Сходным образом отражаются в источниках имена знаменитого князя Пожарского. В той же Кормовой книге Спасского Ярославского монастыря, где фигурирует Гликерия Васильевна, жена Андрея Хворостинина, в одной из поминальных записей князь Пожарский именуется ћозьмой ѝихайловичем 64, тогда как в другой, отделенной от нее несколькими листами, приведены оба его светских христианских имени, ћозьма и ємитрий 65; с другой стороны, во множестве текстов 61 62 63 64 65 Вкладная и Кормовая книга Московского Симонова монастыря / Подгот. текста, вступ. ст., сост. коммент. и словаря терминов А. И. Алексеев; сост. именного указателя А. И. Алексеев, А. В. Маштафаров // ВЦИ. 2006. № 3. С. 39. Там же. С. 87, 90. Там же. С. 39. Корм по Е л е а з а р у / В л а д и м и р у В а с и л ь е в и ч у Г о л о в и н у назначался на день его преставления (28 июля) и на 1 августа, когда отмечается память Елеазара Священника и братьев Маккавеев, среди которых тоже имелся Елеазар. «То г о ж е д н и корм ъ корм и т и п о б о л я р и н ѣ п о к н я з ѣ К о з м ѣ М и х а й л о в и ч ѣ П о ж а р с к о м ъ …» (Исторические акты Ярославского Спасского монастыря / Изд. И. А. Вахрамеевым. М., 1896. Т. III: Выписи из писцовых и переписных книг. Дополнение: Книга кормовая. С. 29). По указанию Ю. М. Эскина (со ссылкой на В. Н. Козлякова), князь Пожарский значится как «Козьма» в синодике Толгского монастыря XVII в. (РНБ ОР, собр. Ф. А. Толстого. Q. IV. 31. Л. 24). В синодике Золотниковской пустыни князь Пожарский фигурирует как «Князь Козма», однако над именем Козмы имеется приписка «рекомаго Дмитрiй Михайловичь» (Ѡогодин ѝ. [Ѡ.] О месте погребения князя Дмитрия Михайловича Пожарского. СПб., 1852. С. 34, примеч.). «Того же дни кормъ кормити по боляринѣ по К о з ь м ѣ , п р о з в и щ е к н я з ь Д м и т р i и М и х а й л о в и ч ѣ П о ж а р с к о м ъ , на тотъ день рожденiе его <1 ноября>» (Исторические акты Ярославского Спасского монастыря / Изд. И. А. Вахрамеевым. М., 1896. Т. III: Выписи из писцовых и переписных книг. Дополнение: Книга кормовая. С. 21). Оба имени князя 266 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский (в том числе и в интересующей нас Кормовой книге) он может фигурировать как ємитрий ѝихайлович, без упоминания имени ћозьма 66. Итак, ничего необычного в именовании княгини Хворостининой по крестильному имени с отчеством нет, тогда как употребление с мирским отчеством имени иноческого в формуляре вкладной книги — явление не невозможное, но куда более редкое. Весьма сходным и в то же время контрастным образом по отношению к только что рассмотренному нами эпизоду устроена ономастическая ситуация, связанная с матерью К о з ь м ы / Д м и т р и я М и х а й л о в и ч а П о ж а р с к о г о , урожденной Беклемишевой, не раз привлекавшая внимание исследователей. Во Вкладной книге ТроицеСергиева монастыря соседствуют два христианских имени княгини, одно из которых явно мирское, тогда как другое — иноческое: 148-го <1640> году июня в 18 день боярин князь Дмитрей Михайлович Пожарской дал вкладу по матери своей к н я г и н е М а р ь е Ф е д о р о в н е , в о и н о ц е х Е в д о к е е , денег 50 рублев. И за тот вклад к н я г и н ю Е в д о к е ю написал в вечное поминание и в кормовые книги67. Здесь мы вновь сталкиваемся с отсутствием мотивирующего созвучия между мирским и монашеским именем. Однако в конце ХХ в. была 66 67 Пожарского приводятся в его духовной грамоте, написанной между 1640 и 1642 гг.: «Се аз, раб Божий многогрешный боярин князь Козма [проз]вище князь Дмитрей Михайловичь Пожарской, пишу [си]ю духовную своим целым умом и разумом, кому мне что дати и на ком мне что взяти» (Завещание князя Дмитрия Пожарского / Публикация подгот. Ю. М. Эскиным // Отечественная история. 2000. № 1. С. 150). «Того же дни кормъ кормити болярина князя Дмитрiя Михайловича Пожарскаго по женѣ его княгинѣ Параскевiи…» (Исторические акты Ярославского Спасского монастыря / Изд. И. А. Вахрамеевым. М., 1896. Т. III: Выписи из писцовых и переписных книг. Дополнение: Книга кормовая. С. 21). Ср. также: Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подгот. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева; отв. ред. Б. А. Рыбаков. М., 1987. С. 75. <л. 255 об.>, 96 <л. 339>, 100–101 <л. 358–359>, 134 <л. 508 об.–509>, 436 <л. 517 об.>. Известна надпись на евангелии, хранившемся в суздальском Спасо-Евфимьевом монастыре, сделанная, как считается, собственноручно князем Пожарским, — здесь он и его мать вполне ожидаемо упомянуты исключительно под своими публичными христианскими именами (ємитрий и ѝария) (Ѣахаров ќ. [љ.] Историческое описание Суздальского первоклассного Спасо-Евфимиева монастыря. Владимир, 1870. С. 74). Об именах княгини Пожарской см. далее. Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подгот. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева; отв. ред. Б. А. Рыбаков. М., 1987. С. 101 <л. 359>. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 267 опубликована надпись, выполненная на надгробной плите Марии Федоровны Пожарской; из нее мы узнаем, что у княгини были еще два имени, которых мы не видели во Вкладной книге Троице-Сергиева монастыря: Лета 7148 <1640> апреля в 7 день преставися раба Божия к н я г и н я Е у ф р о с и н и я Ф е д о р о в н а к н я з Ми ха и лова жена Федорови ча Пожарскава в о и н о ц е х с к и м н и ц а Е в ъ н и к е я 68. Вскорости было высказано совершенно убедительное, на наш взгляд, предположение, согласно которому ѕвфросиния было крестильным именем княгини69. В самом деле, коль скоро у нас есть два мирских имени, ѝария и ѕвфросиния, то, в соответствии с традицией подбора монашеского имени по крестильному, совпадение первых двух букв в именах ѕвникия и ѕвфросиния является надежным критерием для той реконструкции, которую проделывает исследователь. Поначалу, правда, особое внимание не уделялось соположению всех четырех имен княгини, которые фигурируют в разных источниках, — ѕвфросиния / ѝария / ѕвдокия / ѕвни кия. Это упущение было в значительной степени восполнено Л. А. Беляевым, который специально остановился на том обстоятельстве, что княгиня, приняв в иночестве имя ѕвдокия, при пострижении в схиму вновь сменила имя и стала ѕвникией; здесь же было отмечено, что имена ѕвфросиния — ѕвдокия — ѕвникия выстраиваются, таким образом, в единую линию70. Для нас существенно, разумеется, что другое христианское мирское имя, ѝария, под которым княгиня известна в ряде источников71, в этой ономастической цепочке полностью игнорируется. 68 69 70 71 Первая публикация: ћурганова ў. ѝ. Надгробные плиты из усыпальницы князей Пожарских и Хованских в Спасо-Евфимиевом монастыре Суздаля // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология. Ежегодник, 1993. М., 1994. С. 396–404; см. существенные поправки к чтению надписи в: ёеляев ќ. ѐ. О датах смерти Е. Ф. Пожарской и В. П. Пожарского: эпиграфические заметки // Российская археология. 2009. № 1. С. 162. Завещание князя Дмитрия Пожарского / Публикация подгот. Ю. М. Эскиным // Отечественная история. 2000. № 1. С. 144. ёеляев ќ. ѐ. О датах смерти Е. Ф. Пожарской и В. П. Пожарского: эпиграфические заметки // Российская археология. 2009. № 1. С. 162. Ср., например: ѝуханов Ѡ. ѐ. Сборник <документов по русской истории> Муханова. М., 1836. С. 160 <№ 93>; Ѣахаров ќ. [љ.] Историческое описание Суздальского первоклассного Спасо-Евфимиева монастыря. Владимир, 1870. С. 74. 268 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский В чем же отличие казуса с именами княгини Пожарской от казуса княгини Хворостининой, почему у последней мы не можем признать наличие двух иноческих имен, каковые имелись у первой? Прежде всего, как мы уже убедились, два монашеских имени Пожарской по первой букве соответствуют друг другу и имени крестильному, тогда как у Хворостининой такого соответствия не наблюдается. Существенно при этом, что обычай менять монашеское имя при постриге в великую схиму получает широкое распространение на Руси сравнительно поздно, во второй половине XVII в.72 — именно тогда монашеская двуименность становится общепринятой практикой. Ситуация княгини Пожарской относится к числу довольно ранних примеров перемены имени в схиме. Что же касается княгини Хворостининой, которая умерла еще на полтора десятка лет раньше, то ее повторное переименование, если бы оно имело место, пришлось бы признать случаем, так сказать, сверхранним. Отдельные образчики такой практики известны73, но они столь редки, что едва ли могут служить подходящим основанием для и без того шаткой реконструкции ее монашеской двуименности. Отдельного рассмотрения заслуживает «антропонимическое досье» князя В л а д и м и р а Т и м о ф е е в и ч а Д о л г о р у к о г о. Здесь мы можем убедиться, что установление крестильного имени по эпитету (оно, как правило, не может именоваться прозвищем или прозванием) и его исчисление по соответствию имени монашескому приводит к одинаковым результатам. В источниках именование этого князя Долгорукого, счастливым образом, представлено, с одной стороны, максимально полно, а с другой стороны, в нескольких разных вариантах. Во Вкладной книге ТроицеСергиева монастыря его именование выглядит следующим образом: 137-го <1628> году ноября в 24 день дал вкладу боярин князь П е т р , п р о з в и щ е В о л о д и м е р , Т и м о ф е е в и ч Д о л г о р у к о й денег 100 рублев74. Соответственно, мы можем заключить, что коль скоро имени ђладимир предшествует эпитет прозвище, то крестильным именем князя было Ѡетр. Точно такое же решение можно принять и на основании 72 73 74 Ѥспенский ё. ѐ., Ѥспенский ѥ. ё. Иноческие имена на Руси. СПб., 2017. С. 40–81. Там же. С. 62–66. Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подгот. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева; отв. ред. Б. А. Рыбаков. М., 1987. С. 121. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 269 приписки княжеского племянника на духовной грамоте дяди, где мы обнаруживаем сразу три имени интересующего нас лица: …во 141 <1633> году судом Божиим дяди моего родного боярина князя В о л о д и м е р а Т и м о ф е е в и ч а Д о л г о р у к о в а , а молитвенное имя князя П е т р а , в о и н о ц е х с т а р ц а П а в л а — не стало75; Соответствие имени Ѡетр иноческому Ѡавел позволяет нам еще раз убедиться, что Ѡетр было крестильным именем князя Долгорукого. Характерно, что в синодиках и кормовых книгах имя ђладимир может опускаться вовсе: …да по к н я з е П е т р е в о и н о ц е х П а в л е 7 6 ; …к н я з я П е т р а , а в о и н о ц е х и н о к а с х и м н и к а к н я з я П а в л а 77. В собственном завещании князя присутствует только одно его имя, и это имя Ѡетр: Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. С е а з ъ р а б Б о ж е й к н я з ь П е т р ъ пишу сiю изустную память своимъ цѣлымъ умомъ и разумомъ…78 В Дворцовых разрядах же, напротив, имя Ѡетр отсутствует, а фигурирует князь Долгорукий только под именем ђладимир, которое, судя по всему, было его некрестильным публичным именем 79. 75 76 77 78 79 Ѧолмогоров ђ. љ. Духовная князя Владимира Тимофеевича Долгорукова (1 января 1633 г.) // ИРГО. 1903. Вып. II. Отдел II. С. 24; ср.: Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI–XVII веках. Публикация: Синодичное предисловие; Книга кормовая; Синодик кормовой / Подгот. текстов и исследование Т. И. Шабловой. СПб., 2012. С. 70. Кормовая книга Московского ставропигиального Новоспасского монастыря. М., 1903. С. 16. ѣитов ѐ. ѐ. Синодики XVII века Переславского Никитского монастыря. М., 1903. С. 21; ср.: Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI–XVII веках. Публикация: Синодичное предисловие; Книга кормовая; Синодик кормовой / Подгот. текстов и исследование Т. И. Шабловой. СПб., 2012. С. 69–60, примеч. 383. Ѧолмогоров ђ. љ. Духовная князя Владимира Тимофеевича Долгорукова (1 января 1633 г.) // ИРГО. 1903. Вып. II. Отдел II. С. 17. Дворцовые разряды, высочайшим повелением изданные II-м отделением собственной его императорского величества канцелярии. СПб., 1850. Т. I. С. 120–122. 270 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский Таким образом, перед нами пять вариантов использования трех христианских имен одного и того же лица. Благодаря этому разнообразию мы можем, с одной стороны, убедиться, что существует определенная связь между типом текста и теми именами, которые будут в нем приведены, а с другой — что связь эта, как уже отмечалось, носит характер достаточно индивидуальный и позволяет выявить некоторые тенденции, но не жесткие закономерности. Здесь можно выделить, как кажется, два своеобразных полюса. В источнике сугубо светском и к тому же официальном и внешнем есть только прозвищное имя Долгорукова80. Завещание, вообще говоря, — документ по своей природе двойственный, сочетающий в себе духовное и светское, однако начальная его часть отсылает именно к духовной составляющей — здесь утверждается факт предстояния завещателя перед Богом, а потому в составе формулы раб ёожий оказывается необходимым именно крестильное имя. Во всех же прочих ситуациях набор имен может формироваться по-разному. Так, для князя Долгорукова в прижизненном пожертвовании монастырю оказывается важным отметить как свое крестильное (Ѡетр), так и публичное христианское имя (ђладимир), а по отношению к княгине Хворостининой оказалось возможным использовать только имя крестильное (ѓликерия). В поминальных записях, сделанных после смерти человека, ожидаемо (но не обязательно) появится иноческое имя поминаемого, коль скоро он успел принять постриг, что же касается имен мирских, то здесь возможен весь набор комбинаций: оба имени вместе, любое из них по отдельности или даже ни одного вовсе. Сочетания двух мирских христианских имен и имени иноческого могут встраиваться в более сложные модели, связанные с родовым или семейным имянаречением, с одновременным почитанием нескольких святых тезок или святых, чья память празднуется в один день, но и в этом случае правило выбора иноческого имени по крестильному чаще всего остается определяющим. Очень любопытный пример такого хитросплетения разных традиций обиходного благочестия являет собой история взаимодействия семьи Апраксиных с московским Златоустовским монастырем в 30-е годы XVII столетия. По обету братья Апраксины во главе со старшим из них, Федором Никитичем, возводят здесь каменный храм во имя мученика Василиска. При храме устраиваются два каменных придела — один 80 Сопоставление Дворцовых разрядов с Вкладной книгой Троице-Сергиева монастыря см. в работе: ѣ. ё. Ѣоловьева. К вопросу о дуальности личных имен календарного происхождения в именовании людей в России XVI– XVII вв. // Памяти Лукичева: Сборник статей по истории и источниковедению / Сост. Ю. М. Эскин. М., 2006. С. 690. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 271 посвящен св. Корнилию, тогда как другой св. Конону. Мотивы посвящения одного из этих приделов достаточно очевидны: ћонон было одним из христианских имен Федора Никитича: Въ лѣто 7140 <1632> году, К о н о н ъ , з о в о м ы й Ф е д о р ъ , да Петръ, да Ондреянъ, да Никита Никитины, дѣти Опраксина, въ Златоустовомъ монастырѣ, по обещанiю за вкладъ поставили храмъ каменной, во имя св. мученика Василиска съ трапезою по старому окладу, да два предѣла новые каменные-жъ: св. сященномученика Корнилiя, да св. мученика Конона градаря, и келарскую, и укрыли черепицею81. Столь же очевидным станет и причина посвящения другого придела, если мы обратимся к записи о пожертвовании, сделанном Федором Апраксиным для этой нововозведенной церкви в том же году — Федор Никитич жертвует напрестольное Евангелие «в придельную церковь святаго священно-мученика Корнилiя сотника, п о с ы н ѣ с в о е м ъ К о р н и л i и и по своихъ родителяхъ “въ вѣчной поминокъ”»82. Таким образом, Федор Апраксин посвящает один придел своему собственному патрональному святому, а другой придел — патрональному святому своего умершего сына83. Замечательно, однако, что благодаря надписи на надгробной плите, находящейся здесь же, в Златоустовском монастыре, мы узнаем, что Ф е д о р / К о н о н Н и к и т и ч , действовавший во всех предыдущих 81 82 83 ѓригорий (ђоинов). Историческое описание московского Златоустовского монастыря. М., 1914. С. 136, прилож. М. Е. Бычкова ошибочно считает, что К о н о н Н и к и т и ч, скончавшийся 5 июня 1636 г. (Там же. С. 20), и Ф е д о р Н и к и т и ч А п р а к с и н, на чьем погребении в московском Златоустовском монастыре 13 июня 1636 г. присутствовал патриарх (Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы, по определению Московской городской думы собранные и изданные руководством и трудами Ивана Забелина. М., 1884. Ч. I. С. 536), — это два разных члена одной семьи (ёычкова ѝ. ѕ. Русско-литовская знать XV–XVII вв.: Источниковедение, генеалогия, геральдика / Сост. О. И. Хоруженко, Р. Б. Казаков. М., 2012. С. 182–183, примеч. 40). Утверждение Бычковой опровергается приведенной записью об обетном строительстве. ѓригорий (ђоинов). Историческое описание московского Златоустовского монастыря. М., 1914. С. 14. Сын Федора Апраксина без сомнения носил имя ћорнилий в миру, это очевидно, в частности, из надписи на серебряной братине с крышкой и воином, держащим в руках щит и копье, хранившейся в Троице-Сергиевом монастыре: «Братина Корнилiя ϴедоровича Опраксина» (ќеонид (ћавелин). Надписи Троицкой Сергиевой лавры. СПб., 1881. С. 69). 272 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский свидетельствах как мирянин, со временем принял постриг и получил в качестве иноческого то имя, которое носил при жизни его покойный сын: Въ лѣто 7144 <1635 г.>, iюня въ 5 день, на память святаго священномученика Дорофея, епископа Тирскаго, преставися рабъ Божiй К о н о н ъ Н и к и т и ч ъ О п р а к с и н ъ , в о и н о ц ѣ х ъ с х и м н и к ъ К о р н и л i й , погребенъ на семъ мѣстѣ: а память тезоименитства его марта 5 числа, въ день св. мученика Конона градаря84. Вообще говоря, монашеские имена в XVI–XVII столетии иногда могут осмысляться как некий семейный атрибут, элемент родовой традиции. Так, например, сын может брать себе то же монашеское имя, что было у его отца и/или деда, как это происходило в семье Цыплятевых, где представители трех следующих друг за другом поколений постригались с именем ѕвфимий 85. Более того, известны примеры, составляющие очень близкую аналогию к ситуации в семье Апраксина, когда порядок наследования имени инвертируется и антропонимическим донором оказывается младший, а не старший член семьи, — мать, пережившая дочь, может принять ее мирское имя в качестве иноческого. Так поступила, судя по всему, мать царицы Анастасии Романовны (урожденной Захарьиной), теща Ивана Грозного и жена Романа Юрьевича Захарьина. В миру она звалась љулиания, а когда, уже после смерти дочери, принимала постриг, то получила имя ѐнастасия, воспроизводящее имя дочери86. Весьма возможно, что Федор Апраксин, 84 85 86 ѓригорий (ђоинов). Историческое описание московского Златоустовского монастыря. М., 1914. С. 20. Подробнее о мирских и иноческих именах в семье Цыплятевых см. в: ќитвина ѐ. ѥ., Ѥспенский ѥ. ё. Как звали Ивана Елеазаровича Цыплятева? (Из истории имянаречения в XVI в.) // «Вертоград многоцветный»: Сборник к 80-летию Б. Н. Флори. М., 2018. С. 387–396. Ср.: ѓиршберг ђ. ё. Материалы для свода надписей на каменных плитах Москвы и Подмосковья XIV–XVI вв. Часть I: Надписи XIV–XVI вв. // Нумизматика и эпиграфика. 1960. Вып. I. С. 62 <№ 135>. Известна, например, надпись на надгробной плите в Вознесенском соборе Московского Кремля: «…великомученика Федора Стратилата преставися раба Божья Романова жена Юрьевича Ульяна в иноцех скимница Настася в 1 часу нощи» (Ѡанова ѣ. є. Некрополи Московского Кремля. М., 2003. 2-е изд., испр. и доп. С. 33 <№ 100>) или эпитафия, выбитая на крышке ее саркофага: «Лета 7087 июня в 8 день на память святаго великаго мученика Федора Стратилата преставис раба Божия инока схимница Настасья Романова жена Юрьевича на первом часу ночи»; Т. Д. Панова несомненно ошибается, когда утверждает, что «в надписи на саркофаге монашеское имя погребенной не Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 273 сделавший столь многое для почитания св. Корнилия, небесного покровителя своего сына, именно поэтому и пожелал получить его имя при постриге, а в монастыре пошли навстречу стремлению столь тесно связанного с ним лица. Как нетрудно заметить, ориентация на семейную традицию при выборе монашеского имени иногда может приводить к тем весьма редким отступлениям от принципа выбора иноческого имени по созвучию, которые время от времени все же имели место в интересующую нас эпоху. Замечательно, однако, что в истории Ф е д о р а / К о н о н а А п р а к с и н а этот выбор осуществляется не только в память о сыне, но и в соответствии с крестильным именем постригающегося. Обратим внимание, что на надгробной плите имя ѥедор отсутствует вовсе, а присутствующее здесь ћонон, начинающееся так же, как и иноческое ћорнилий, очевидным образом, следует считать крестильным у старшего из братьев Апраксиных. Парадоксальным образом, мы не можем утверждать, наверняка, во имя какого из свв. Кононов был крещен Федор Апраксин, хотя в связи с ним самим и его церковным строительством неоднократно упоминается не кто иной, как Конон Градарь, и в качестве даты его тезоименитства приводится 5 марта, когда отмечается память этого святого. Дело в том, что церковный придел во имя св. Конона был, как явствует из еще одного дарения Федора Апраксина, посвящен не только Конону Градарю, но и преподобномученику Конону «иже во Ассирии»87. Конона, преподобномученика ассирийского, в месяцесловах нет, однако 5 марта, в тот же день, что и память Конона Градаря, празднуется память мученика Конона Исаврийского. На 6 же марта приходится память преподобномученика Конона и его сына, который также звался ћонон. Как развязать этот ономастический клубок и определить, кто из этих Кононов был ошибочно назван преподобномучеником «иже во Ассирии», играло ли какую-то роль в истории имянаречения Федора Апраксина тождество имен у двух святых — отца и сына, — поминаемых 6 марта, и, наконец, во имя кого из свв. Кононов был крещен 87 приведено» (Ѡанова ѣ. є. Ранний этап развития московского надгробия: Материалы XIV–XVI веков из собрания музея-заповедника «Московский Кремль» // Русское средневековое надгробие XIII–XVII века: Материалы к своду. М., 2006. Вып. I / Отв. ред. и сост. Л. А. Беляев. С. 36) — напротив, здесь отсутствует как раз мирское имя усопшей. Ср. также в Кормовой книге Псково-Печерского монастыря: «Прест. Никиты Романовича мать ин. Анастасiя» (ѐпухтин ђ. ѡ. Кормовая книга Псково-Печерского монастыря // ЛИРО. 1914. Вып. 1-й (37-й). Год десятый. С. 38). ѓригорий (ђоинов). Историческое описание московского Златоустовского монастыря. М., 1914. С. 14. 274 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский Федор Никитич? Ответить на все эти вопросы весьма непросто, пока же нам важно еще раз подчеркнуть соблюдение принципа выбора монашеского имени по крестильному и особое отношение к почитанию святых, чья память праздновалась в один день. Весьма нетривиально устроено совпадение имен у отца и сына Лепихиных, причем младший из них — Яков Борисов сын Лепихин — почти наверняка был носителем светской христианской двуименности. Исследователям уже приходилось обращать внимание на то, что церковная жизнь Якова Борисовича в целом складывалась достаточно неожиданным образом. Будучи всю жизнь гонителем старообрядчества, со временем он сделался одним из ярких и непримиримых проповедников старой веры, а на склоне дней принял постриг в Далматском Успенском монастыре, имевшем репутацию тайного центра урало-сибирского раскола88. В записи о вкладе в этот монастырь сообщается, что Яков Лепихин принял в иночестве имя ёоголеп: Того же мес яца в 25 день приложил в дом пресвятые Богородицы Яков Лепихин красную корову по своей души, а прежде сего корову ж черную приложил по своей же души да денег три рубли без дву гривен, да сукна белаго 14 аршин, пострижен, во иноцех имя Боголеп, и преставился, и в синодик написан89. Имя ёоголеп, как известно, было создано искусственно путем калькирования греческого ѥеопрепий для того, чтобы обладатели имени ёорис — единственного в святцах, начинающегося на букву б — могли при постриге получать монашеское имя, созвучное их мирскому крестильному 90. Все известные нам иноки с именем ёоголеп в миру были ёорисами; соответственно, возникает предположение, что крестильным именем Якова Лепихина тоже было ёорис. Это предположение практически полностью подтверждается припиской «Борис», сделанной на правом поле возле процитированной вкладной записи91. 88 89 90 91 ѩашков ѐ. ѣ. Яков Борисов сын Лепихин (из истории Уральского старообрядчества конца XVII в.) // Культура и быт дореволюционного Урала. Свердловск, 1989. С. 49–58. Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря. Последняя четверть XVII — начало XVIII в.: Сборник документов / Сост. И. Л. Манькова. Свердловск, 1992. С. 25 <л. 15 об.>. Ѥспенский ё. ѐ., Ѥспенский ѥ. ё. Иноческие имена на Руси. СПб., 2017. С. 105–106. Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря. Последняя четверть XVII — начало XVIII в.: Сборник документов / Сост. И. Л. Манькова. Свердловск, 1992. С. 167–168. Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 275 В таком случае оказывается, что Лепихин был тезкой своего отца, по крайней мере один из личных патрональных святых у них был общий. Мы не знаем, был ли Лепихин-старший крещен ёорисом или это было его публичное некрестильное имя, унаследованное его сыном в качестве крестильного, — никакими данными на сей счет мы не располагаем, но семейная преемственность в мирских христианских именах здесь в любом случае налицо92. До сих пор мы говорили о лицах знатных или по крайней мере довольно известных, но практически не касались столь существенного предмета, как династическое имянаречение. Между тем, в правящем доме Рюриковичей светская христианская двуименность в XV–XVI вв. зафиксирована весьма обильно. Здесь, казалось бы, у нас не должно быть недостатка сведений относительно обстоятельств выбора имен, дат рождения или знаков почитания личных патрональных святых. Однако при относительном изобилии подобного рода данных мы и здесь нередко сталкиваемся со сложными и запутанными случаями, когда статус двух мирских христианских имен одного и того же лица было бы затруднительно определить, не будь в нашем распоряжении его монашеского имени. Остановимся на одном из таких казусов подробнее. В связи с обстоятельствами появления на свет великого князя Василия Ивановича в источниках нередко упоминается еще одно его мирское христианское имя — ѓавриил, но какое из двух имен является крестильным, напрямую не говорится; сопоставительный же анализ эпитетов и пояснений, содержащихся в источниках, только затемняет дело, так как интерпретационные усилия здесь с почти равным успехом приводят к противоположным результатам. Действительно, летописное известие о его рождении может быть относительно нейтральным в интересующем нас отношении, хотя эпитет «имя» отнесен здесь к антропониму ђасилий: 92 Публикатор Вкладной книги И. Л. Манькова высказала предположение, что интересующая нас помета «Борис» на полях рукописи и конец записи о пострижении с иноческим именем ёоголеп указывают на то, что «иноком Далматского монастыря стал не сам Яков Лепихин, а его отец Борис, служивший одно время дьячком Никольской церкви в Нижненицынской слободе» (Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря. Последняя четверть XVII — начало XVIII в.: Сборник документов / Сост. И. Л. Манькова. Свердловск, 1992. С. 167–168). Между тем, в перспективе традиции светской христианской двуименности это последнее предположение кажется совершенно избыточным. 276 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский Того ж(е) лѣта родися великому кн(я)зю с(ы)нъ Г а в р и л о м(е) с(я)ца марта 26, и н а р е к о ш а и м я е м у В а с и л е и 93. Акцент может быть в еще более явном виде сделан на имени ђасилий, весьма популярном в династии Рюриковичей: Мѣсяца Марта въ 25, въ 8 часъ нощи, противу дни собора Архангела Гаврiила, родися великому князю Ивану Васильевичю сынъ отъ царевны Соөiи и н а р е ч е н ъ б ы с т ь В а с и л е й П а р i й с к и й . Крещенъ же бысть у Троици въ Сергiеве монастыри, а крестилъ его архiепископъ Ростовскiй Васiанъ да игуменъ Паисей Троецский, Априля въ 4, въ недѣлю Цвѣтную94. Характерным образом, в приведенных летописных цитатах наблюдается некоторый разнобой относительно даты появления на свет сына Ивана III (25 и 26 марта), что, впрочем, вполне объяснимо и едва ли непременно свидетельствует о том, что показания одного из источников недостоверны, — княжич родился ночью, и это событие могло быть отнесено как к уходящему, так и к наступающему дню. Разумеется, возникает закономерный вопрос, каким статусом в этой антропонимической схеме могло обладать имя ѓавриил.В любом случае очевидно, что имя ѓавриил непосредственно связано с днем появления княжича на свет — родился ли он 25 марта (Благовещение) или 26 марта (Собор архангела Гавриила)95, и та, и другая дата являются, так сказать, Гаврииловскими 96. Память же фигурирующего в 93 94 95 96 ПСРЛ. М., 2001. Т. VI/2. С. 287. Ср.: «…государь и великiй князь Василiй Ивановичь всеа Русiи, рекомый Гаврилъ, иже бысть святѣйшаго корене блаженное изращенiе, святаго и богоизбраннаго во жребiи равноапостольства самодержьца и просвѣтителя всей Русьстей земли царя и великаго князя Владимера Свѣтославича, нареченнаго во святомъ крещенiи Василiя, от него же бысть сiй тезоименитый ему самодерьжецъ Василiй шестыйнадесять степень…» (ПСРЛ. СПб., 1913. Т. XXI/2. С. 582). ПСРЛ. СПб., 1901. Т. XII. С. 190–191. Согласно жалованной грамоте сына великого князя, Ивана Грозного, поминовение по Василию Ивановичу совершалось 26 марта (Собор архангела Гавриила), 12 апреля (память св. Василия Парийского) и 4 декабря (день кончины) (ѝакарий (ѝиролюбов). Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. Ч. I–II. М., 1860. Ч. I. C. 81–82). Сцены Благовещения изображались, например, на печатях князей, которые носили имя ѓавриил в крещении (ср.: Ѱнин ђ. ќ. Актовые печати Древней Руси X–XV вв. М., 1970. Т. I: Печати X — начала XIII в. С. 109–111, 232, 235; Ѱнин ђ. ќ., ѓайдуков Ѡ. ѓ. Актовые печати Древней Руси X–XV вв. М., 1998. Т. III: Печати, зарегистрированные в 1970–1996 гг. С. 43, 129–130). Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 277 летописи другого покровителя княжича — св. Василия Парийского — приходится на 12 апреля. При всем том Сигизмунд Герберштейн, к примеру, рассказывая о вокняжении уже взрослого Василия III, специально оговаривает, что исконным для великого князя было имя ѓавриил, до поры до времени называет его в своем повествовании только так и даже говорит о своеобразной злонамеренной перемене имени: От Софии у Иоанна было пять сыновей: Гавриил, Димитрий, Георгий, Симеон и Андрей […] При жизни Димитрия <Дмитрия Внука> Гавриил выдавал себя только за правителя (Gubernator), по смерти же его завладел княжеской властью (principatus, Regiment), не будучи, однако, венчан, а т о л ь к о п е р е м е н и в и м я Г а в р и и л н а В а с и л и й 9 7. Очевидно, что полностью полагаться на перспективу Герберштейна невозможно — будучи в целом весьма осведомленным информатором, обо всем, что относилось к вокняжению, а тем более к имянаречению Василия III, он знал, разумеется, только с чужих слов, а сведения о наличии у человека двух имен, публичного и непубличного, используются для обвинения в обмане и присвоении чужих прав, для своеобразного конструирования образа злодея довольно часто. Тем не менее соположение всех приведенных выше данных может подтолкнуть к мысли, что имя ђасилий было для великого князя династическим и только, тогда как в крещении он был ѓавриилом98 и имя это было получено по дню появления на свет. Известно, вместе с тем, что династическое и крестильное имена, вообще говоря, вовсе не обязательно противопоставлены друг другу и нередко могут совпадать99. 97 98 99 Ѣигизмунд ѓерберштейн. Записки о Московии / Пер. с нем. А. И. Малеина и А. В. Назаренко. М., 1988. С. 66 Такой версии придерживался, в частности, Б. А. Успенский (Ѥспенский ё. ѐ. Мена имен в России в исторической и семиотической перспективе // Ѥспенский ё. ѐ. Избранные труды. М., 1996. Т. ІІ. Изд. 2-е, испр. и доп. С. 201 <примеч. 47>), хотя впоследствии исследователь от нее отказался (Ѥспенский ё. ѐ., Ѥспенский ѥ. ё. Иноческие имена на Руси. СПб., 2017). Так, сын Василия III, будущий царь Иван Грозный, по-видимому, обладал вторым именем ѣит, но в крещении был љоанном, один из его сыновей, приходившийся внуком Василию III, царевич Дмитрий, был крещен ємитрием, хотя и обладал еще одним именем Ѥар. Не исключено (хотя здесь у нас нет несомненных доказательств), что и отец Василия III, Иван III, обладавший именем ѣимофей, при крещении получил свое династическое имя љоанн. 278 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский Дальнейшее умножение примеров двойного именования этого князя, как кажется, не помогает ни принять, ни отвергнуть ни один из предложенных сценариев имянаречения. Ср., например, в еще одном списке Никоновской летописи: …родися благонадежный великому князю Ивану Василiевичю сынъ отъ царевны Софии и н а р е ч е н ъ б ы с т ь В а с и л е й Г а в р и л ъ , въ лето 6987, месяца Марта 25, въ самый праздникъ Благовещениа пресвятыя Богородица, въ 8 часъ нощи. Крещенъ же бысть у Троицы въ Сергiеве монастыри, а крестилъ его архиепископъ Ростовский Васианъ да игуменъ Паисей Троецьский, Априля въ 4, въ неделю Цветоносную…100 Непосредственный интерес представляет, пожалуй, еще только формулировка, присутствующая в так называемой «Повести о втором браке Василия III», где автор, Паисий, старец Ферапонтова монастыря, называет его «великим государем и великим князем В а с и л ь е м И в а н о в и ч е м всеа Руси, н а р и ц а е м ы м п о о с м о д н е в н о м у о б р е з а н и ю Г а в р и и л о м Т и м о ф е е в и ч е м »101. Здесь налицо своеобразная симметрия: имя династическое употреблено с династическим отчеством, а нединастическое имя сочетается с отчеством нединастическим (Иван III, как уже упоминалось, был и ѣимофеем). Используемый здесь же концепт наречения по восьмидневному обрезанию, сам по себе важный для истории русской христианской двуименности, делу определения статуса имен великого князя никак не помогает, поскольку понять, в каком смысле употреблено здесь это выражение, достаточно трудно, ведь ни ђасилий, ни ѓавриил в действительности никак не связаны с восьмым днем по появлении этого княжича на свет102. 100 101 102 ПСРЛ. СПб., 1901. Т. XII. С. 191. ёодянский џ. Славянорусские сочинения в пергаменном сборнике И. Н. Царского // ЧОИДР. 1848. № 7. Отд. II. С. 1. Быть может, старец Паисий иносказательным образом обозначал, что имя ѓавриил будущий великий князь получил не при крещении, а при произнесении особой молитвы на наречение именем. Согласно византийской традиции, отразившейся в некоторых русских требниках, такая молитва произносилась на восьмой день по рождениb ребенка и связывалась с восьмидневным обрезанием Христа. При этом другие требники связывали ее произнесение с первым днем жизни младенца, и все известные (хотя и не столь многочисленные) описания этого обряда на Руси именно к первому дню и приурочены (ємитриевский ѐ. ѐ. Богослужение в Русской церкви за первые пять веков // Православный собеседник. 1882. № 2 (с. 166–183); Монашеское имя и феномен светской христианской двуименности 279 Решающим в этой запутанной ономастической ситуации оказывается тот факт, что Василий III на смертном одре принял постриг с именем ђарлаам103. Невозможно допустить, чтобы ближайшее окружение правителя, присутствовавшее при этом событии, не было осведомлено о его крестильном имени, во всяком случае, как имя ђасилий, так и имя ѓавриил постоянно присутствовали в публичной религиозной жизни этого князя104. Таким образом, выбор иноческого имени ђарлаам, явно ориентированного на имя ђасилий и образующего с ним устойчивую и стандартную пару, недвусмысленно демонстрирует, что при крещении, состоявшемся 4 апреля 1479 г., князь был наречен именно ђасилием. Итак, способ установления крестильного имени по монашескому позволяет не только во множестве случаев надежно определить статус двух христианских мирских имен, но и заполучить попутно целый ряд сведений об особенностях бытования традиции двуименности на Руси. Благодаря этому инструменту мы располагаем, в частности, объемным корпусом антропонимов, полученных в крещении, и можем сопостав- 103 104 № 3 (с. 252–296); № 9 (с. 346–373); № 10 (с. 149–167); № 12 (с. 372–394). 1883. № 7–8 (с. 345–374); № 10 (с. 198–229); № 12 (с. 470–485)). Не исключено, что речь идет о своеобразном символическом обозначении, и имя, даваемое ребенку в этой молитве, называлось «по восьмидневному обрезанию» вне зависимости от того, в какой именно день читалась соответствующая молитва. Это же имя, по-видимому, может именоваться в источниках «молитвенным» или «прямым», хотя никакой строгой терминологической дистрибуции в употреблении этих характеристик не наблюдается. Имя подобного рода могло как совпадать с крестильным, так и отличаться от него. ПСРЛ. СПб., 1853. Т. VI. С. 274; СПб., 1859. Т. VIII С. 285; СПб., 1904. Т. ХІІІ/1. С. 76; СПб., 1906. Т. ХІІІ/2. С. 418; М., 1978. Т. XХXIV. С. 23, ср. 20; М., 1965. Т. ХХІХ. С. 6. Так, когда после долгой бездетности у Василия III во втором браке наконец родился сын, будущий царь Иван Грозный, в Кирилло-Белозерском монастыре, куда великий князь ездил молиться о даровании ему наследника, были заложены две церкви (ўикольский ў. [ћ.] Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII в. (1397–1625). Т. I. Вып. 1. СПб., 1897. С. 27). Если одна из них — Усекновения Главы Иоанна Предтечи — была непосредственно связана с праздником, по которому было дано династическое имя новорожденному, то строительство второй — Гавриилоархангельской — имело отношение, с одной стороны, к непубличному имени самого князя, тогда как с другой — было сюжетно связано с вестью о разрешении от бесплодия. Иными словами, событие запечатлевалось в церковном строительстве как бы одновременно на двух уровнях — династическом и более интимном, так сказать, семейном. См. подробнее: ќитвина ѐ. ѥ., Ѥспенский ѥ. ё. Выбор имени у русских князей в Х–XVI вв.: Династическая история сквозь призму антропонимики, М., 2006. С. 488. 280 ѐ. ѥ. ќитвина, ѥ. ё. Ѥспенский лять их с корпусом тех христианских имен, которые давались людям на иных основаниях. Более того, формируется и некое новое поле для ономастических поисков и реконструкций: так, в ряде случаев, если у какого-либо лица нам известно монашеское имя и только одно мирское христианское имя, с ним не соотносящееся, можно заподозрить, что у него было в миру и второе христианское, коррелирующее с монашеским. Однако здесь требуется чрезвычайная осторожность — нельзя забывать, что при всей своей популярности и распространенности принцип выбора монашеского имени по созвучию с крестильным, благодаря которому мы обретаем возможность совершать обратную процедуру и высчитывать имя крестильное, имеет ряд ограничений. Прежде всего, следует еще раз напомнить, что, присутствуя в русском монашеском обиходе всегда, доминирующим наш принцип созвучия становится лишь на рубеже XIV–XV вв., поэтому случаи ранние и лежащие в области, так сказать, хронологического пограничья требуют особого рассмотрения. Даже став безусловно преобладающим, этот принцип все же никогда не сделался единственно возможным — как видно из приведенных выше примеров, спорадически монашеское имя могло, например, принимать характер родового и даваться вне связи с именем крестильным, связь эта могла отсутствовать и по другим причинам105. Сколь ни редки в XV–XVII вв. подобные отступления, их наличие все же следует принимать в расчет. 105 См. подробнее: Ѥспенский ё. ѐ., Ѥспенский ѥ. ё. Иноческие имена на Руси. СПб., 2017.