Вдова Фазиля Искандера: «Он умирал на коленях, как преподобный Серафим»

- 6 марта мы с коллегами Фазиля соберемся в Центральном доме литераторов в Москве, чтобы его вспомнить, - поделилась Антонина Михайловна. -  На вечере будет присутствовать и посол из Абхазии. Мой муж очень любил свою родину. Мы там в 1959 году, в Сухуме, куда я приехала отдыхать с мамой, и познакомились. А спустя год уже были женаты и с тех пор не расставались.

- Как супруг сделал вам предложение?

- Тогда еще училась на экономиста и летом снова приехала в Абхазию. Фазиль предложил погулять и между делом сказал: «А пойдем распишемся!» Я пошутила, что по местным обычаям невесту полагается украсть. Но у родителей на свой брак разрешения мы не спрашивали. Уже в загсе встретили спустившуюся с гор другую пару. У беременной девушки не получалось заполнить документы, и меня попросили им помочь. Фазиль тем временем оформлял наши бумаги. Так что о том, что у меня теперь его фамилия, я узнала не сразу.

Вечером в доме его сестры устроили застолье: пришли те, кто оказался рядом, - друзья и родные. А вскоре я вернулась в Москву. И только спустя год муж ко мне в столицу перебрался. Поначалу снимали жилье. В 1962 году наша Мариночка родилась. Она стала филологом. А ее 30-летний сын Женя - врач. Уехал работать на Север после окончания мединститута и ординатуры в «Склифе». Радиологией сейчас занимается.

- У вас еще и сын есть.

- Да, Саша - наш совсем поздний ребенок. В 1983-м родился, когда супругу 54 года было, а мне на 11 лет меньше. Раз Бог малыша послал, мы приняли этот подарок. Фазиль на радостях написал стих «Малыш, или Поэма света». Врачи отговаривали меня рожать. Но муж настоял: «Должна же ты хоть что-нибудь стоящее сделать в жизни». Наша Марина к тому моменту уже развелась с первым мужем, окончила романо-германское отделение МГУ и сама вполне могла стать мамой. Дочка однажды сказала: «Мои родители ухитрились дважды вырастить единственного ребенка».  Она и сама резко меняла жизнь. После шестидесяти вдруг поняла, что филология совсем не ее, и решила стать философом. У нее есть и художественный дар, и к живописи близка.

- А Александр в чем себя проявил?

- Сын - журналист, пока не женат и детей у него нет. Ждем. Еще при жизни отца выпустил сборники стихов и прозы. Фазиль гордился наследником, хотя и смеялся: «Откуда у тебя это все? Ты же мало читал». Детство Саши пришлось на тяжелые 90-е годы. Одно время он учился в ужасном колледже в Одинцово, куда нашего мальчика приняли с прицелом на связи его отца с тогдашним премьер-министром Черномырдиным. Вроде красивую форму выдали, фехтованию и разным другим предметам учили. А спустя два года я, побывав на родительском собрании, поняла, что это дикая профанация. Так стыдно стало, что там в основном учатся отпрыски людей в малиновых пиджаках и с золотыми цепями на шеях.

Сыну в колледже в 11 лет зубы выбили: старшая девица, дочка завуча, ткнула его носом о ступеньки за то, что дразнился. Саша на наших глазах из доброго домашнего мальчика стал превращаться в другого человека, подружился с хулиганистым внуком писателя Константина Симонова Кириллом. Внутренне поменялся, улыбку потерял. Хорошо хоть, выбитые зубы молочными оказались и потом другие выросли.

Обратная сторона гениальности

- Говорят, с талантливыми людьми жить тяжело. А каким в быту был Фазиль Абдулович?

- Нелегкий он был человек, но он мужчина, глава семьи, к тому же гений. Я это всегда понимала. У мужа были свои слабости. Например, выпить любил. Но только хорошее вино и меру знал. Всю жизнь мы прожили в писательском доме у метро «Аэропорт» в Москве, плюс у нас была дача в Переделкино.

Обратной стороной гениальности мужа была его некая психическая надорванность. Бред ревности у него возникал, если это так можно назвать. Я же блондинка, к тому же моложе. И иногда супруг становился агрессивным. А я мягкая и понимающая. За полвека жизни с ним Господь мне силы давал под горячую руку не попадаться. Не доводила до скандала:  сразу чувствовала, если Фазиль на взводе, и уходила. А рядом оставался мой ангел-хранитель.

Уверена, супруг меня ценил. Хотя знакомые говорили: «И что он в тебе нашел?  Красивый, богатый, знаменитый. А ты хоть и не красавица, но держался всю жизнь за тебя». Да, муж любил и ценил меня. А все остальные ему бы мешали и раздражали. И выходила я за него, когда он был бедный и никому не известный. Окончил Литинститут  и поначалу получал 60 рублей - гроши. А я-то в Плехановке училась и быстро стала хорошо зарабатывать.

- В последние годы жизни Искандер болел?

- 87 лет отмерил Господь ему на земле. Трудно смириться с его уходом, но каждому человеку конечный путь предстоит.  У Фазиля ничего не болело, но мучила его жуткая слабость, которая длилась годами. В больнице порой лежал, где я всегда находилась рядом. Сложных недугов врачи у него не находили и все списывали на возраст. Тогда мы сменили большую квартиру на  маленькую, в этом же районе. А лето проводили на даче. Супруг постепенно угасал. Перестал художественно писать. Стал забывать слова. Порой попросит: «Дай мне…» И не помнит - что. А потом радостно спохватывается: «Папиросу!» Он курил не больше пяти сигарет в день. На ночь подымит, примет таблеточку глицина - и спать. До последнего хорошо помнил про свою юность и про папиросы.

За несколько дней до кончины ему стало лучше. Стояла шикарная погода. На крыльце у нас для его удобства стояли столик с диванчиком, где он с радостью сидел. Решил погулять по окрестностям. Племянница его приехала, с соседями Костей и Тамарой пообщался и сфотографировался на память, а спустя два дня его не стало.

- Каким был последний день вашего мужа?

- Утром встал бодрый, позавтракал, выпил кофе, покурил. «Жития святых» почитал, он же всю жизнь к христианству пробивался и в свое время покрестился… Потом пошел к себе. И вдруг меня что-то толкнуло: вхожу в его комнату, а он у кровати на коленях стоит, опираясь о пол руками, а голова повернута набок. Я думала, что поскользнулся и не может встать, а оказалось, что из него тогда уходила жизнь. Кто еще умер в молитвенном положении, на коленях, кроме преподобного Серафима Саровского? Вызвали скорую. Думала, врачи мужа реанимируют, а они сказали: «Не мучайте его, он уходит, попрощайтесь!»

Похоронили Фазиля на почетном Новодевичьем кладбище. В принципе ему было все равно, где лежать. Когда в свое время, когда ушел из жизни наш знакомый, муж на поминках говорил: «Вот у нас в Переделкино прекрасное деревенское кладбище, рядом храм, что может быть лучше?..»

Козаков завидовал достоинству Кобзона

- Среди известных людей друзей у мужа не было, но многих он ценил. Александр Мень 40 лет назад крестил нашего сына. Муж любил песни Высоцкого и Окуджавы. Гордился, что его маленький абхазский народ подарил миру голос Хиблы Герзмавы.

С удовольствием общался с Геннадием Хазановым, после того, как тот сыграл главную роль фильме «Маленький гигант большого секса», снятом по повести мужа «О, Марат!».

С Мишей Козаковым был на короткой ноге, наша дочка Марина с его сыном Кириллом в один детсад ходили. А однажды Козаков с нами в Пицунде с тогдашней женой Региной отдыхал. Помню, Миша выпил и стал кричать, что всегда завидовал мужскому достоинству Иосифа Кобзона. Мол, однажды они в одном номере жили, и с тех пор Козаков понял, за что Иосифа так бабы любят.

Козаков всю жизнь менял женщин, с годами их разница в возрасте росла и доходила до 45 лет. Фазиль после встречи с Мишей тогда записал у себя в тетради их диалог: «Ты считаешь себя христианским поэтом, а был женат шесть раз. Как бы к этому отнесся Христос?» - «Как Магомед!» - ответил ему Козаков.