«Несколько лет назад, когда я пела в «ABC», как-то вечером я спустилась в бар, в двух шагах от мюзик-холла, чтобы выпить чашку кофе. Сидя у стойки, я увидела в окно проходившую по улице женщину в плохо сшитом габардиновом пальто. В руках она несла какой-то сверток. Я бы не обратила на неё внимания, если бы не заметила затравленного взгляда отчаявшегося человека.




Я не двинулась с места, размышляя, что же могло привести ее в такое состояние? Вдруг она снова прошла мимо кафе. Она удалялась маленькими, быстрыми шагами. Как будто бежала от чего-то, в руках у нее уже ничего не было. Я выскочила на улицу. Напрягая зрение, прошла по темному переулку. В глубине одной подворотни я наметила сверток. Это был небольшой ящик из-под фруктов, набитый лохмотьями, а внутри спал, словно ангелочек, новорожденный младенец! Я повернулась и побежала, как сумасшедшая!
Случаю было угодно, чтобы я догнала несчастную. Я схватила ее за руку и строго сказала:

«Сейчас же вернитесь за ним. И не стыдно вам!»
Я обидела ее, она заплакала. «Не зовите полицию… Не зовите, умоляю вас… « — непрерывно повторяла она.

Я отвела ее в переулок, положила ей на руки ребенка и выслушала историю, банальную, конечно. Её соблазнили и бросили, она родила, а семья выкинула ее на улицу без единого су. Тут в свою очередь заплакала я. Она была так молода. Ей не было еще девятнадцати лет! Такая худенькая, такая маленькая. Я сказала ей: «Подождите меня здесь». Поднялась в свою уборную, заполнила чек, бегом спустилась вниз и сунула ей в руку.

Я сказала: «Никогда не отчаивайтесь. Если вам что-нибудь понадобится, нажмите звонок у моих дверей. Вам откроют, и мой дом будет вашим».
Она взглянула на чек — миллион!

Я только услышала: «О, мадам! Мадам… « И она пустилась бежать.
Через два года она мне написала, что вышла замуж. Свою дочь назвала Эдит. В конверте был маленький медальон-амулет – с единственным выгравированным словом: «Спасибо». Этот медальон всегда при мне».

Из автобиографической книги Эдит Пиаф «Моя жизнь»

Эдит Пиаф, настоящее имя которой Эдит Джованна Гассион, родилась 19 декабря 1915 года. Несмотря на то, что семья Эдит была аристократичной, у девочки было нелегкое детство. Её мать, Анита Майяр, была невезучей актрисой, которая сразу после рождения своей матери отдала девочку на воспитание.

Бабушка Эдит плохо обращалась с ребёнком, что вызывало ужас. Отец девочки, находившийся на фронте, узнав об этом, решил отправить дочь к своей матери в Нормандию. Там выяснилось, что Эдит совсем слепа. Когда не осталось никаких других надежд, бабушка отвезла Эдит в Лурд до святой Терезы, куда ежегодно собираются тысячи паломников со всей Франции. 25 августа 1921 Эдит прозрела. Ей было пять лет.

До восьми лет Эдит была окружена заботой любящей бабушки, ходила в школу. Затем отец забрал Эдит в Париж, где они начали работать на площадях вместе — отец показывал акробатические трюки, а его девятилетняя дочь пела. Когда Эдит исполнилось пятнадцать лет, она ушла из дома из-за разногласий с отцом.

Эдит зарабатывала пением на улицах до тех пор, пока её не взяли в кабаре «Жуан-ле-Пен». Здесь Эдит познакомилась с Луи Дюпоном, за которого вскоре вышла замуж, и через год у неё родилась дочь Марсель. Брак не удался: Эдит занималась и дочкой, и кормила всю семью. Неожиданно Эдит узнала, что её дочь тяжело болеет. Проведя несколько дней в больнице вместе с девочкой, заболела и сама Эдит. Эдит выздоровела, но её дочь умерла. Эдит было 22 года.

Когда ситуация была на грани полного провала, в жизни Эдит появился Раймонд Ассо, которому во многом принадлежит заслуга появления на свет «Великой Эдит Пиаф». Именно Раймонд Ассо добился того, чтобы Эдит выступила в музыкальном зале «АВС» на Великих бульварах — самом известном музыкальном зале Парижа. Выступление в «АВС» считалось посвящением в профессию.

Благодаря Раймонду Ассо история Эдит Пиаф стала историей её песен и наоборот, никто не мог и не хотел отличить сценический образ от реальной женщины.

В 1952 году Эдит попала в две автокатастрофы подряд; чтобы облегчить страдания, вызванные переломами руки и рёбер, врачи делали ей уколы морфия, и Эдит стала наркоманкой.

В 1954 году Эдит Пиаф снялась в историческом фильме «Если мне расскажут о Версале» вместе с Жаном Маре.

В 1958 году Эдит начала выступать в концертном зале «Олимпия»; успех был потрясающим. После этого она отправилась в 11-месячное турне по Америке, после — новые выступления в «Олимпии», турне по Франции. Такие физические, а главное, эмоциональные нагрузки сильно подорвали её здоровье. В 1961 году, в возрасте 46 лет, Эдит Пиаф узнала, что она невосстановимо больна раком печени.

Несмотря на болезнь, она, преодолевая себя, продолжала выступать. Последнее её выступление на сцене состоялось 18 марта 1963 года. Зал встал, устроив ей пятиминутную овацию. 10 октября 1963 её не стало.

Её жизнь с её взлетами и падениями можно описать словами немецкой и американской актрисы Марлен Дитрих, которая была лучшей подругой артистки: «Эдит — это воробышек, который стал Фениксом». Дело в том, что фамилия певицы — псевдоним, который на парижском жаргоне переводится как «воробышек».

Смерть преждевременно поставила точку в жизни этой великой певицы, ставшей символом культуры Франции. Но её музыка и наследие остались жить в сердцах миллионов людей по всему миру. Эдит Пиаф остаётся символом стойкости, страсти и величия в мире музыки, воплощением идеала искусства, способного цеплять за душу и трогать сердца поколений.



Из книги Эдит Пиаф

О счастье

Я пела еще и потому, что только тогда чувствовала себя счастливой, совершенно счастливой. Потом я узнала, что это называется призванием.

За счастье нужно расплачиваться слезами!

Мне самой так не хватало счастья, что я чувствовала необходимость изображать святочного деда.

О своей матери

Она была настоящая актриса, но у нее не было сердца.

Об отношениях

От мужчины нужно уйти до того, как он подумает, не уйти ли ему.

Женщина, которая позволяет, чтобы ее бросили, – круглая дура. Мужиков вокруг пруд пруди. Каждому любовнику нужно найти замену до, а не после. Если после, то тебя бросили; если до – бросаешь ты. Большая разница.

Мне не хватит и десяти пальцев, чтобы сосчитать моих любовников. Очень легко бросить в меня камень. Но я все время искала того, на кого могла бы опереться, кому могла бы довериться до конца. Я искала и не находила.

О любви

Хотя я и была очень непостоянна, я всегда была влюблена в любовь и не могла унизиться до того, чтобы торговать ею.

Бог воссоединяет тех, кто любит друг друга!

Когда любовь остывает, ее нужно или разогреть, или выбросить. Это не тот продукт, который хранится в прохладном месте.

От любовного пожара не застрахуешься.

Когда я не умираю от любви, когда мне не от чего умирать, – вот тогда я готова издохнуть!

О мужчинах

Если у мужчины красивые руки, по-настоящему красивые, он не может быть уродливым внутри. Руки не лгут, как лица.

Скупость я считаю самым отвратительным пороком. И дело не только в деньгах, а... во всем поведении. Кто скуп на деньги, тот и сердцем скуп.

Я не испытывала недостатка в мужчинах, в хороших и плохих, в красивых и безобразных. Беда в том, что тех, кто стремился ко мне, я в общем-то не любила по-настоящему; те же, кем я увлекалась, не любили меня или были несвободны.

Об увлечениях молодости

Если на тебя смотрит парень, ты уже не пустое место, ты существуешь. С ними можно и похохотать, и побеситься. Солдаты – легкий народ.

Я чувствовала неотвязную, почти болезненную необходимость быть любимой. И чем больше я считала себя некрасивой, презренной, совсем не созданной для любви, тем больше я ощущала потребность быть любимой!

О везении

Удача – это как деньги. Она уходит гораздо быстрее, чем приходит.

Если судьба временами бывает ко мне жестока, почему я себя должна щадить?

У меня такое чувство, что я победила судьбу, заставившую меня родиться в самом низу социальной лестницы, там, где не возникает никакой надежды.

О выступлении перед публикой

Я умираю от любви пятьсот раз за вечер.

Публика втягивает тебя в свои объятия, открывает свое сердце и поглощает тебя целиком.

Это самый прекрасный способ самоубийства. (В ответ на слова врачей, что она убивает себя, продолжая выступать)

О любимом мужчине, боксере Марселе Сердане

– Как вы могли полюбить боксера? Это же сама грубость! – спросили журналисты.

– Грубость, у которой стоило поучиться деликатности! – ответила Эдит.

Это была моя настоящая и единственная любовь. Я любила. Я боготворила… Чего бы только я ни сделала, чтобы он жил, чтобы весь мир узнал, как он был щедр, как он был безупречен.

Стоит мне заговорить о Сердане, хотя бы только заговорить, как я становлюсь лучше. Он был лучше всех. Рядом с ним становилось возможным самое невероятное.

Он учил меня, что самое главное – жить так, чтобы без стыда смотреть на себя в зеркало, чтобы не краснеть за свое прошлое. А я, что я дала ему взамен? Немного.

После смерти моего бесценного Марселя Сердана, ровно через шесть месяцев, я пустилась во все тяжкие и докатилась до самой глубины бездны. Я обещала быть мужественной. Но я не выдержала удара…

О последней любви

Каждый имеет право на последнюю любовь. Она помогает человек достойно уйти. Я всегда мечтала уйти именно так.

ЧИТАЙ ТАКЖЕ - Жюльет Бинош: "Надо принадлежать невозможному"

О жизни

В конце концов, мы не властны над нашей жизнью. Мужество в том, чтобы пройти свой путь, до конца.

Жизнь – это лучшее орудие самоубийства.

О слушателях

Как прекрасна жизнь в те дни, когда публика талантлива!

Об успехе

Когда меня спрашивают, что надо певцу для того, чтобы добиться успеха, я отвечаю без всякой претензии на оригинальность: «Работать, работать и еще раз работать».

Надо уметь устоять – а это дается нелегко – перед соблазном добиться успеха самым легким путем, то есть перед соблазном уступить зрителю. Будьте осторожны! Где начинаются уступки – известно. Но неизвестно, куда они могут вас завести. Лично я стараюсь никогда их не делать. В свои песни я вкладываю все самое сокровенное, самое дорогое, всю себя, свою душу и сердце.

О популярности

Популярность имеет свои минусы. Теперь все мужчины, когда спят со мной, ни на минуту не забывают, что имеют дело с самой Пиаф.

О настоящих артистах

Даже телефонный справочник можно спеть так, что весь зал будет рыдать.

Певцов много – артистов мало!

Артисты и публика не должны встречаться. После того как занавес падает, актер должен исчезнуть, как по мановению волшебной палочки.

О дружбе

Я всегда отличала друзей от наперсников. С друзьями мне приятно поговорить, от наперсников я ничего не скрываю.

О подарках

Я всегда любила быть щедрой с друзьями. А с кем же еще, как не с ними? И потом – на сердце делается так тепло, когда другим доставляешь удовольствие. Мои подарки, маленькие и большие, как я буду подводить им счет? Я даже дарила машины – ни за что, просто так. Мальчикам – только потому, что они были «шикарные типы» и с симпатией относились ко мне, а еще потому, что я люблю видеть, как у других загораются радостью глаза.

О войне

Если это история, я предпочитаю о ней читать, а не участвовать в ней. (Накануне вступления немцев в Париж в 1940 г.)

Об одиночестве

Публика втягивает тебя в свои объятия, открывает своё сердце и поглощает тебя целиком. Ты переполняешься её любовью, а она – твоей. Потом в гаснущем свете зала ты слышишь шум уходящих шагов. Они еще твои. Ты уже больше не содрогаешься от восторга, но тебе хорошо. А потом улицы, мрак, сердцу становится холодно, ты одна.

Я любила всех прохожих, которые узнавали и днем и ночью мою скромную фигуру, мою походку. Любила толпу, которая, я надеюсь, проводит меня в последний путь, потому что я так не люблю оставаться одна.

Я боюсь одиночества – этого ужасного одиночества, которое охватывает тебя на рассвете или с наступлением ночи, когда спрашиваешь себя, в чем же смысл жизни и зачем ты живешь.

О проблемах с наркотиками

Наркотики – карнавал в аду.

Момент, когда колешься не для того, чтобы тебе стало хорошо, а для того, чтобы не было плохо, наступает очень быстро.

О высших силах

Жизнь всегда так омрачала чудесное, и нет ничего удивительного в том, что я ищу его в другом мире. И нахожу.

Я знаю: стоит только очень сильно попросить предзнаменования «оттуда», и оно будет прислано.

Я не из тех, кого называют истово верующими и кто покоряется требованиям морали какой-то религии. Нет, моя вера – нечто большее, нежели то, чем мы воодушевляемся здесь, внизу. Она безмерна.

О себе

Я умру, и столько будет обо мне сказано, что никто не узнает, чем же я была на самом деле...

Моя жизнь была отвратительной, это правда. Но моя жизнь была и восхитительной. Потому, что я любила, прежде всего, ее – жизнь. И потому я любила людей, своих друзей, своих любовников.

В глубине души так и осталась бедной уличной, легковерной девчонкой, которую неотступно преследует все та же мечта: быть счастливой, быть любимой.

Мне бы хотелось, чтобы те, кто прочтет эту мою, быть может, последнюю «исповедь», сказали бы обо мне, как о Марии Магдалине: «Ей многое простится, ибо она много любила».

Взгляд со стороны

У нее было тщедушное тело и руки принцессы. Эдит Пиаф – это воробей, ставший Фениксом. ( Марлен Дитрих, немецко-американская киноактриса )

Ты завладела их сердцами, будешь владеть ими всегда. ( Луи Лепле, директор ресторана, в котором Пиаф впервые исполнила «Бездомных девчонок» )

Спасибо, тебе я обязан всем. ( Ив Монтан, слова, сказанные перед расставанием с Пиаф )

Она завладела моим сердцем. ( Луи Армстронг после концерта Пиаф )

Эта Мадемуазель Противоречие совмещала черты дворовой девки и святой Терезы. Если вы входили в ее круг, то уже не могли выйти из него…( Шарль Азнавур, французский шансонье и актер )

Посмотрите на эту маленькую женщину, чьи руки подобны ящерицам на руинах замка. Взгляните на ее лоб Бонапарта, на ее глаза слепца, который обрел зрение. Как она будет петь? Как выразит себя? Как вырвутся из ее узкой груди великие стенания ночи?! И вот она уже поет, или, точнее, – на манер апрельского соловья пробует исполнить свою любовную песнь. Слышали ли вы когда-нибудь, как трудится при этом соловей? Он старается. Он раздумывает. Он отшлифовывает. Он задыхается. Устремляется вперед, воспаряет и падает. И внезапно – находит. Начинает петь. И потрясает нас...

Подобно соловью, невидимому глазом, Эдит Пиаф тоже становится невидимой. Только ее взгляд, ее бледные руки, воскового цвета лоб, на который направлены лучи света, и нарастающий, поднимающийся все выше голос, который постепенно заслоняет ее и, увеличиваясь, как ее тень на стене, смело заменяют нам эту маленькую застенчивую женщину.

С этой минуты гениальность мадам Эдит Пиаф уже не вызывает сомнений, каждый может в этом убедиться. Она превосходит себя. Она превосходит свои песни, их музыку и слова. Она превосходит всех нас. Душа улицы проникает во все уголки города. И это уже не Эдит Пиаф поет, а идет дождь, свистит ветер или накидывает свое покрывало лунный свет... ( Жан Кокто, французский писатель, художник и режиссер )

Подготовила Наталья Калиниченко (по материалам интервью и книг Эдит Пиаф)