Есть дар у русской женщины - беречь.
Беречь семью, любовь, родные стены.
Ненастным днем и в холод непременно
Очаг с живительным огнем разжечь.

Их нежно Берегинями зовут.
И, в волосы венки цветов вплетая,
С любовью шепчут: "милая, родная"
И как зеницу ока берегут.
 

Есть дар у русской женщины - дарить.
Дарить улыбку, счастье, жизнь и радость.
Поддерживать, забыв свою усталость,
И, все прощая, все-таки любить.

Их ласково Даринями зовут.
И, в волосы венки цветов вплетая,
С любовью шепчут: "милая, родная"
И как зеницу ока берегут.

Есть дар у русской женщины - любить.
Любить, прощая каждую оплошность,
Когда простить другому невозможно,
Когда самой себе не объяснить.

Их трепетно Любимыми зовут.
И, в волосы венки цветов вплетая,
С любовью шепчут: "милая, родная"
И как зеницу ока берегут.

Кристина Высоцкая

Северный русский народный костюм
конца XIX — начала XX ВЕКА из собрания Архангельского государственного музея
деревянного зодчества и народного искусства.
Комплект из восемнадцати открыток.

Славу заповедника народной культуры и ее национальных традиций снискали Северу многочисленные памятники народного крестьянского искусства. Среди них ярким самобытным элементом является народный костюм. В нем наиболее полно воплотилось незаурядное мастерство северных женщин.

Собрание северного народного костюма представлено в Архангельском государственном музее деревянного зодчества и народного искусства материалами конца XVIII — начала XX веков. Этнографическая направленность музея определила принципы формирования коллекции. За 20 лет существования музея многочисленные экспедиции изучали народный быт в Каргопольском, Коношском, Пинежском, Мезенском, Красноборском, Ленском и других районах области. Собраны костюмные комплексы, отдельные предметы, всевозможные дополнения: головные уборы, украшения, обувь, всего более 3 тысяч единиц хранения.

Достаточно полно в коллекции представлена крестьянская одежда конца XIX — начала XX веков.

Преобладает женская.
По сравнению с мужской она ярче выявляет черты местного своеобразия костюма. Материалы коллекции дают возможность изучить типичные для Севера черты, выявить региональные особенности, проследить изменения в одежде, происходящие на рубеже веков.

Характер северного костюма соответствовал крестьянской эстетике. Северорусский комплекс с сарафаном складывался и видоизменялся на протяжении многих веков. В конце XIX — начале XX века он имел множество вариантов. Состоял он по-прежнему из рубахи, сарафана, пояса, головного убора, обуви. Иногда его дополнял передник. Одежда была тесно связана с обычаями и традициями деревни. Неписаными законами было установлено, какую одежду носить в будни, какую по воскресным дням, в престольные праздники, на свадьбу, по случаю траура.

Будничный костюм был удобным и прочным. Наиболее архаичной частью его была рубаха. Туникообразный, свободный крой с ластовицами не стеснял движения. Региональные различия можно проследить на примере каргопольских, пинежских, Вологодских рубах, имеющихся в коллекции. Разнообразны будничные сарафаны, представленные в коллекции. Наиболее древний, косоклинный, до начала XX века бытовавший в Пинеге, соседствовал с более поздним прямым, распространенным в других регионах области. Материалом для будничной одежды служили льняное полотно, пестрядь, набойка. Позже они были вытеснены ситцем.

Одежда несла не только утилитарные и эстетические функции. Отзвуки древних языческих представлений о мире сохранились в костюме. Одежда оберегала человека от внешней среды, и каждая деталь ансамбля имела определенный смысл. Обережную роль играл пояс. Коллекция дает представление о разнообразных техниках их изготовления, бытовавших на Севере.

Важную роль играли головные уборы. Девичьи оставляли теменную часть и волосы открытыми, а женские их полностью скрывали. Они подчеркивали не только изменение семейного положения, но и имущественного состояния. Украшенные жемчугом и золотым шитьем кокошники, повязки занимают особое место в коллекции. Сохранились комплексы обрядовой одежды.

Значительную роль в жизни крестьян играли трудовые праздники: жатва, первый выгон скота, сенокос. От них зависело благополучие крестьянской семьи. Льняные каргопольские рубахи с архаичной вышивкой, жатвенные поподолицы представляют большую ценность в собрании. Магические знаки, заключенные в рисунках орнамента, по мнению предков, усиливали обережную роль одежды, служили данью кормилице-земле.

Наиболее выразительна в художественно-образном решении праздничная одежда. Костюм сохранял традиционный покрой, но шили его преимущественно из более дорогих, покупных шелковых тканей. Он больше испытывал городское влияние.

Городской костюм также представлен в коллекции музея Он сформировался в последней четверти XIX века и следовал дворянской и европейской моде.

Данное издание — первая публикация материалов коллекции, как результат экспедиционной работы музея. При подготовке использованы материалы научного архива музея, собранные Н. Власихиной, Н. Лютиковой и другими научными сотрудниками.

Комплексы костюмов составлены на основании научной реконструкции Л. Калининой. Учтена возможность сосуществования отдельных частей костюма: хронология, регион бытования, возрастные различия и назначение одежды. Представленный в экспозиции музея вместе с другими экспонатами народный костюм помогает понять духовный мир прошлого, богатую культуру русского народа.

А.И.Иванова

"Во всех ты, Душенька, нарядах хороша!

По образу ль какой царицы ты одета,

Пастушкою ли где сидишь у шалаша —

Во всех ты чудо света."

Фотографии из коллекции Лидии Мельниковой: Русский народный костюм  

Коллектив "Акварель" в русских костюмах

Коллектив современной хореографии Акварель.

Руководитель Наталья Валерьевна Бородихина                    

Курская и Харьковская губернии. Русский костюм конца XIX века

Русские женщины, даже простые крестьянки, были редкими модницами. В их объемных сундуках хранилось множество самых разных нарядов. Особенно они любили головные уборы — простые, на каждый день, и праздничные, вышитые бисером, украшенные самоцветами.

Русской женщине

Бывал я в Лондоне, и даже был в Париже,
В Нью-Йорк нередко заезжал,
Но никогда, нигде, милей и ближе,
Я женщин наших, русских, не встречал.

И пусть они из Тулы иль Калуги,
Пусть даже проживают в Канаше.
Всегда найду по сердцу я подругу,
С которой рай построю в шалаше.

Но за морями тоже есть красотки,
Ухожены и не дурны собой.
И все-таки, у них не та походка,
Огонь в глазах у них чужой.

Поэтому я выбираю наших,
Застенчивых, с живой душой.
Тех, что с утра готовят кашу,
А ночью обливаются слезой.

Бывал везде, и на Земли макушке,
В чужих краях мне некого искать.
Нашел подругу в русской деревушке,
И только у неё – "особенная стать"!

Илья Давыдов