Хоровод

Екатерина Юркина. Хоровод.

Девчата

    Хоровод

      Русские девушки – сочетание этих двух слов у многих вызовет ассоциации с идеализированными, романтическими образами крестьянок, созданными художниками XVIII–XIX веков. На картинах крестьянские девушки нередко предстают сказочными героинями: красивые, с томно склоненными головками, в нарядных национальных костюмах.

К. Маковский, Русская красавица в кокошнике

  КУРИЦУ НЕ НАКОРМИТЬ, ДЕВИЦУ НЕ НАРЯДИТЬ
     
      Уж я Аннушку люблю,
      Она – уборчистая,
      Она - уборчистая,
      Разговорчистая.
      На ней юбочка баска,
      Будто шелковая,
      Опоясочка баска –
      Целоваться три разка!
 
      Девушка «в самой поре» должна была, если хотела нравиться парням, хорошо одеваться, или, как тогда говорили, быть щеголёной. В молодежной среде одежда значила очень много. На гуляньях и посиделках успехом у парней пользовались в первую очередь красиво одетые девушки.
      Деревенское сообщество тоже обращало внимание на то, как одеты девушки, – «справна ли у них снаряда», как они красуются, «бодрятся», «басятся». Особенно активно обсуждались девичьи наряды в праздник, когда все буквально высыпали на улицу, и в первую очередь интерес проявляли матери парней. Пожилые женщины вспоминали: «Было вот, придет в цясовню (мать парня), как собиралиси в цясовню гулять, она дак и выглядывает, и выглядывает. Которая хорошо выряжена, хороший выряд на ей, а и хозяйство нехорошенькее, а уж одета все хорошо, так она: „Вот на плециках-то, да на жопке шелк, а в животике щёлк да щёлк"» (цит. по: Морозов И. А., Слепцова И. С. С. 502). Деревенский этикет вполне позволял матерям парней подойти к девушкам близко, чтобы не только получше рассмотреть их одежду, но и проверить ее качество: «Дак они подойдут к девкам-то, да и загибнут подолышк-от у платья-то... Подолы-то те тканые, широкие, товстые, красивые, а там ишшо лентоцьки полосатые нашиты в три перста – это хорошая подподольниця, это толькё в церкву-ту идти. Тамока эти узоры – знацит богата невеста»
      Естественно, наряды были постоянной темой девичьих разговоров. Девушкам не надоедало обсуждать, кто во что оденется на праздник, на сенокос или на посиделки, чья «справа» лучше, чья хуже, что они собираются купить на ярмарке или в лавке.

К. Маковский.

      Девичий праздничный костюм дополнялся множеством украшений.

Девушки носили также кольца, обычно гладкие, – медные, оловянные и серебряные, с гравировкой или чернью. Ими украшали все пальцы, кроме больших, зачастую надевая на палец по два-три кольца.
      Металлические браслеты у крестьянских девушек встречались редко. Девушки, жившие в Северной и Центральной России, украшали запястья зарукавьями. Это были узкие полоски шелка или бархата, вышитые золотой нитью, декорированные жемчугом, бисером, рубленым перламутром, блестками, стеклышками в оправе с подложкой из цветной фольги. Зарукавья закреплялись на руке поверх рубахи с помощью крючков и служили накладными манжетами. Если девушка надевала рубаху-долгорукавку, то зарукавья закреплялись и в верхней части руки около локтя, удерживая уложенный в горизонтальную сборку длинный рукав.

К. Маковский

      Праздничный костюм считался неполным, если девушка не прикрыла шею и грудь жерёлком, гайтаном, бусами, цепочками – разными «украсами».

«Жерёлком», «поджерёлком», «нашейником», «ошейником», «борком», «глунцом» назывались ажурные воротники из разноцветного бисера или из ткани с нашитым разноцветным или белым бисером, жемчугом, стеклярусом. Воротники застегивались сзади на крючки или завязывались на ленточки, плотно примыкая к шее и закрывая ее до ворота рубахи. Ажурные воротники из цветного бисера носили девушки в Южной России – воронежские, курские, орловские, рязанские, тамбовские. Воротники из ткани повсюду были желанными украшениями.

Федот Васильевич Сычков (1870 -1958)"Крестьянская девушка"

      А Я, МОЛОДА, НЕ ЛЕНИВАЯ БЫЛА
     
      Кажется, я, красна девица,
      Не жалела могуты-силы,
      И ни в летней-то работушке,
      И ни в зимнем обряженьице!
      Я слуга была вам верная,
      Была верная вам ключница.

      Жизнь девушки, несмотря на предоставленную ей некоторую свободу, проходила в общем для всего деревенского сообщества ритме жизни. В первую очередь он определялся сменой времен года. Весной, с первых чисел марта, начинались земледельческие работы, которые завершались в октябре.

Ф.В. Сычков "Девушка в синем платке" , 1935

Осень и первозимье отводились для обработки собранного урожая. Зимой пряли, ткали, шили, заготавливали дрова, ремонтировали сельскохозяйственный инвентарь, играли свадьбы. Годовой круг забот и дел прерывался «праздными днями», предназначенными для отдыха. Жизнь крестьян подчинялась и недельному кругу: с понедельника по четверг проводились все основные работы, в пятницу обычно убирали дом, в субботу топили баню для мытья и стирки, воскресенье считалось праздничным днем. Суточный ритм также включал в себя работу и отдых.

Ф.В. Сычков "Мяльщицы льна" ,1905

      Выращивание льна
     
      Удайся ж, мой лен,
      Тонок, долог!
      Тонок, долог,
      Бел волокнистый,
      Бел волокнистый,
      Шелк шелковистый!

      Выращивание льна и конопли традиционно считалось девичьем делом. Лен называли в деревнях «девкиной» культурой, в отличие от ржи – «бабьей», и овса – «мужицкой». Девушку в формулах сватовства называли иногда «ленком»: «У вас бел ленок, а у нас ковылок – хорошо бы их соединить в единый клубок».
      Каждой девушке отец выделял вспаханную и засеянную льном полосу, урожай с которой она могла использовать по собственному усмотрению. Выращивание льна – процесс довольно трудоемкий. В деревнях рассказывали, что эта работа – Божье наказание всем женщинам за грех Евы.

Тропинин Василий Андреевич   "Пряха" 1820

   Прядение
     
      Вот те прялка, вот те лен,
      Вот те сорок веретен.
      Ты сиди попрядывай,
      На меня поглядывай.
 
      Умение девушки прясть в народе воспринималось как знак ее зрелости, готовности к замужеству: «Холостого полюбить – самопряхой надо быть». Пряха, у которой «веретенышко не вьется, куделенка не прядется», по народным представлениям, теряла всякую возможность найти хорошую брачную пару. В сказках девушка находит своего жениха с помощью нити, прядущейся из «серебряного донца – золотого веретенца», привораживает парня умением чисто и тонко прясть.

     Святки
     
      Первый-то братец –
      Рождество Христово.
      Второй-то братец –
      Крещенье Господне.
      Третий-то братец –
      Василий Кесарийский.

  Святки – период времени, приуроченный к зимнему солнцевороту, который открывал народный солнечный год. Святки длились двенадцать дней (по числу месяцев года), с Рождества (25 декабря / 7 января) до Крещения (6/19 января), и включали в себя Васильев день (1/14 января).
      Святочный цикл воспринимался как пограничный между старым и новым солнечным годом, как «плохое время», своего рода безвременье. Старый год уходил, а новый только начинался, будущее казалось темным и непонятным. Верили, что в эти дни на земле появляются души умерших, а нечисть становится особенно опасной, так как в период безвременья граница между миром людей и враждебным им миром нечистой силы размыта. Представления о «плохом времени» нашли отражение в названии «страшная неделя» применительно ко второй половине Святок; первая половина Святок, которая начиналась Рождеством Христовым, называлась «святой неделей». Святки были насыщены различного рода обрядами, магическими действиями, гаданиями, с помощью которых старались обеспечить благополучие на весь год, защититься от бед и несчастий, выяснить свою судьбу.
    

К. А. Трутовский. Колядки в Малороссии. Не позднее 1864	«Козульки» (обрядовое печенье, которым хозяева одаривали колядующих)

  Эх, Масленица -
      Непогасница!
      До чего ты довела?
      До Великого поста.
 
      Масленица – праздник проводов зимы, восьмая неделя перед Пасхой. Она проходила перед Великим постом, в сыропустную неделю православного календаря, и заканчивалась Прощеным воскресеньем. По канонам Православной Церкви, сыропустная неделя предназначалась для подготовки верующих людей к посту, когда каждый из них должен был проникнуться настроением, соответствующим наступающему времени телесного воздержания и напряженных духовных размышлений. В традиционном русском быту эта неделя стала самым ярким, наполненным радостью жизни праздником. Масленица называлась честной, широкой, пьяной, обжорной, разорительницей. Говорили, что она «целую неделю пела-плясала, ела-пила, друг ко дружке в гости хаживала, в блинах валялась, в масле купалась». Масленица давала возможность всем людям, и в первую очередь молодежи, от души повеселиться перед длительным Великим постом.
      Самым любимым развлечением молодежи на Масленице было катание с ледяных гор. Для катаний заливали водой естественные горы или специально сколоченные из дерева. Парни и молодые мужики начинали сооружать горы задолго до праздника. Они ставили небольшой деревянный сруб, покрывали его сверху дощатым настилом, с одной стороны устраивали скат из нескольких жердей или двух массивных бревен, на которые набивали доски, а затем засыпали скат снегом и заливали водой. В больших деревнях и горки делали большими: их высота достигала 6–8 метров, длина ската – 25 метров, а ледяной дорожки – до 200 метров. Такая горка могла быть трехъярусной и называлась «катушкой». Катальные горки украшали флажками из разноцветной бумаги, фонариками со свечками внутри, освещавшими место катания по вечерам. Для катания использовались санки, рогожи, шкуры, салазки, охапки соломы, обмолоченные снопы и т. д. На русском Севере девушки катались на лодейках – широких овальных досках, иногда выдолбленных в форме корыта. Для лучшего скольжения дно лодейки покрывали жидким коровьим навозом и заливали водой. Парни предпочитали корёжку – широкую, заостренную с одного конца доску, которой управляли, как лодкой, с помощью специальной палки. Парни и девушки катались с горок парами: девушка садилась к парню на колени, обняв его за шею, чтобы не сорваться с узкой лодейки, или парень сидел, а она стояла сзади и держалась за его плечи.