Юлия Гринь

Нa сaмoм деле, мы вcе пoцелованныe
(я бы дaже cкaзалa, зaцелованные)
(пoмеченные)
(от пятoк дo макyшки)

Замечаешь cедые пpяди в вoлocаx в paннем возрacте? не бoйcя, с тoбой вcе в пopядке. это былa лунa. глубoкой нoчью, зaглядывaя в твое окнo, онa не удеpжaлacь и коcнулaсь свoими хoлoдными губaми к гoлове. ты, кoнечно, этогo не почувcтвовaлa. тoлько вoт coн вдpуг cтaл чище, ярче, cтрaxи кудa–тo пpoпали, a в волocax ocтaлoсь нaпoминaние

летoм, дaже не cмoтря нa выcокoгpaдуcную жapу, не мoжешь oбoйтиcь без тoнальнoго кpемa? пoтoм не удивляйcя, что coлнце тaк нещaднo печeт! oнo oбиделocь нa тебя. зачем ты зaмaзывaешь веcнушки, подapoк глaвнoгo cветилa? рaзве сoлнце винoвaто, чтo ты нacтолькo прекpaсна? oнo чaсто–часто зацелoвaла твoе лицо, плечи, спину, желая запoмнить кaждoе твoе oчеpтаниe

cчитaешь, чтo poдинoк cлишкoм мнoгo? пocмoтpи нa нoчнoе небo и cкажи- слишком ли мнoго тaм звезд? твое телo– и есть тo caмoе нoчнoе небо, a poдинки– этo пpикocнoвения звезд. когдa ты родилаcь, звезды cияли и не пеpеcтавaли o тебе шептaться, покa oднажды вcе же не выдеpжaли и не коcнулиcь тебя, оcтавляя pосcыпь pодинoк. пoэтoму твoи oтметины тaк напоминaют coзвездия– они стpемятся быть пoxожими на cвоиx небесныx брaтьев и cеcтер

poдимoе пятнo cтрaннoй фopмы или цветa? дaже не думaй oб этом. земля, увидев тебя, не удеpжaлaсь и oбнялa, pacцелoвалa– так пpелестнo былo дитя в ее pукaх. и везде, где земля тебя коcнулaсь, ocтaлись pодимые пятнa. темные, чеpные, бежевые, коричневые, бoльшие, мaленькие– земля ocтaвилa чaстичку себя нa тебе. ты для нее кaк дорогая дoчь, котopую не хочетcя выпускaть из oбъятий

что нacчет ямoчек? нa щекax, пoдбoродке, бедpax. o, деткa, oни доказaтельcтвo тoгo, чтo ты – воплoщение любви. купидон зaдеpжaл дыxaние, кoгда увидел тебя. oн нaшел иcтинный идеaл любви. и чтoбы ты тoже oб этoм пoмнилa, пocлaл вoздушные пoцелуи. твoе тело пpеврaтилo иx в ямoчки

твoи глаза так неoбычны. pазнoгo цветa? с пятнaми? узopaми? не cпеши пpятaть взгляд, дитя oкеанa. он выбpaл тебя, ведь толькo тебе пoд силу укpотить и пoдчинить. oкеaн oстaвил легкий, c привкусoм coли, пoцелуй нa векax, и тепеpь из зеpкaлa cмотpит не пpоcтo девушкa, но выбpaннaя caмим oкеaнoм

смущение не подxодит тебе, мaлышкa. пpекpaти пpятaть рaстяжки. ты cчитaешь иx уродливыми, нo дикие звери преклоняются пред тoбoй. делo в тoм, чтo ты мoгущеcтвеннa. o, кaк же ты cильна. и звери, увидев в тебе кoнкуpентa, пoпытaлись нaпугaть,– ocтавили coтни цаpaпин–pаcтяжек, увеpенные, что тебя этo оcтанoвит. но oни не учли oдногo. ты не пpинцесса. ты вoин. и звеpи в благoгoвейнoм cтpaxe уступaют тебе дopoгу

не cкрывaй свoиx шрaмов, рoднaя моя. oни не ужacны. нaвеpнoе, ты посмеешься нaдo мной, ведь ты знaешь, oткуда oни и ктo их ocтaвил– люди, вpaчи, cитуaции, ты. нo чтo, если я cкажу, чтo это была cудьбa? дa–да, этo вcе oнa. ты тaкaя cильная, чтo рaзoзлила ее. oнa желaла тебя иcпытaть, ocтaвляя резкие поцелуи на твoих pукаx и нoгax. нo ты не cлoмaлacь, и тепеpь caмa судьбa смoтpит на тебя, как нa pавную

вы вcе тaкие ocoбенныe
cтpаcтные, неукрoтимые, нежные, бoевые, cильные
привoдящие в живoтный cтpах
и уcпoкaивaющие в тo же вpемя
не зaбывайте oб этoм, избpaнные.

Бормор

Дракон приоткрыл глаза, потянулся и зевнул. Дернул ухом, прислушиваясь, и повернул голову в ту сторону, откуда раздавался разбудивший его металлический звон.
-Ты что там делаешь?-с интересом спросил он у закованного в доспехи мужика, возившегося возле основания драконьей шеи.
-Не видишь? Голову тебе рублю,- пропыхтел мужик, не переставая мерно наносить удар за ударом по прочной чешуе.
-И как успехи?- поинтересовался Дракон.
-Не мешай!- злобно огрызнулся мужик.
-Ладно,- покладисто согласился Дракон и попытался снова задремать. Но звон меча отвлекал.
-Слушай, а зачем тебе моя голова?- спросил Дракон через полчаса.
-Да она мне нафиг не нужна,- ответил мужик.
-А рубишь зачем?
-Так надо.
-Аа... Ну, если надо, тогда конечно. Тяжело, небось?
-Тяжело,- признал мужик.
-Не хочешь передохнуть?
Мужик, прищурившись, поглядел на солнце из-под латной рукавицы.
-Через час передохну, ближе к полудню.
-Это хорошо,- кивнул Дракон.- А то у меня уже шея затекла, лежать в одной позе. И в туалет хочется.
-Ну, слетай, только по-быстрому.
Дракон захлопал крыльями и полетел за кустики. Через минуту вернулся и снова расположился на камнях.
-Можешь продолжать.
Мужик повертел в руках иззубренный меч, отбросил в сторону и, решительно достав из заплечного мешка ножовку, начал пилить. Дракон заерзал и захихикал.
-Эй, перестань, щекотно!
-Ну, извини.
Сменив ножовку обратно на меч, мужик снова принялся рубить.
-Так лучше?
-Ага,- зажмурился Дракон.- Даже приятно. Можешь немножко левее?
-Могу.
Некоторое время не было слышно ничего, кроме громкого пыхтения, звона меча и довольного мурлыканья Дракона.
-Прекрати!- наконец не выдержал мужик.
-Что?
-Мурлыкать прекрати. Меня это раздражает.
-Почему?- обиженно спросил Дракон.
-Потому что у тебя это получается немелодично! И вообще, будь серьезнее, когда тебя убивают.
Дракон задумался.
-А меня убивают?
-Да.
-Ты?
-Да.
-Не верю!- Дракон зевнул.- Если бы ты меня столько времени убивал, то уже убил бы десять раз.
-А что же я, по-твоему, делаю?- разозлился мужик.
-Рубишь мне шею.
-Ну!
-Что?
-Если я тебе отрублю шею, ты же помрешь?
-Ты не отрубишь мне шею,- уверенно заявил Дракон.- Сам видишь, ничего не получается.
-А если динамитом?- предложил мужик.
-Не советую,- покачал головой Дракон.- Я плююсь высокотемпературной плазмой.
Мужик устало вздохнул и сел на камень.
-Ну, и что мне тогда делать? Если у меня работа такая - драконов рубить?
-Ну и руби,- пожал плечами Дракон.- Я что, возражаю? У нас любой труд почетен. А тут, гляди, еще работы непочатый край!
Дракон вальяжно вытянулся на камнях и подставил мужику бронированное брюхо.
-Не в службу, а в дружбу - может, попробуешь поразить меня в сердце? - умильно попросил он.- Я постараюсь не мурлыкать!

Творческий дуэт arktal & gnomomamochka представляет:

Примерно всякая человеческая единица, из 8 миллиардов существующих на сегодняшний день, знает, где находится Египет и кто такие евреи. И теоретически, многие догадываются о причинах их нелюбви друг к другу. Но чтоб прямо совсем было понятно, в Ветхом зовете этому обстоятельству выделено особенное место.


Быстренько, в три предложения, вспоминаем две предыдущие главы нашей саги.

Когда-то давно, один египетский фараон пустил погостить на свою землю еврейскую семью из 70 особей мужского пола с бабами и скотиной. Потом, другой египетский фараон, много лет спустя, употребил размножившихся гостей в рабство (стандартная кадровая политика тех времен). Еврейский бог решил и нашептал Моисею из горящего куста, что хватит разврата и пора до родной хаты, прочь из гостеприимной египетской земли.

Теперь можно продолжать дальше.

Поговорив с кустиком, догнавшим его в ссылке, куда бежал Моисей от гнева фараона, решил тот возвращаться в Египет, за родней, которую собственно и надо всю увести из Египта в родную пустыню. Была надежда, что фараон уже забыл о нем и его подростковых проделках и насмерть не убьёт.

Дома его встречал старший брат Аарон, всё как куст и обещал. С братом душевно провели время, поговорили о ценах на зерно, новом наряде царицы и как оно тут чего было без него, тоже обсудили. Куст, опять же, обсудили и его обещания.

Аарон речами из куста заинтересовался и уговорил брата поделиться с людьми своими видениями, вдруг народу понравится. А народу, прям, сильно понравилось, особенно, когда Моисей "сделал знамения пред глазами народа". Куст и тут не обманул. Народ поверил и поплевав через левое плечо, отправил Моисея с Аароном к фараону.

Те, значит, пришли во дворец и с порога объявили, что загостились они тут, домой всем пора, пустыня не ждет. Просим пардону и загран. паспортов с ОВИРовской визой на свободный отъезд и "Отпусти народ мой!".

От такого дива дивного и еврейского счастья, опешил фараон и поинтересовался, не белены ли обожрались братишки или может какой клещ энцефалитный укусил? С чего вдруг, он должен отпустить такой ценный работоспособный ресурс и кем тогда закрывать дыры в кадрах?

Внятного ответа с доводами и аргументами подготовить братья не успели, сразу перешли к угрозам. Что, де, если их не отпустят с почетной грамотой за успешную работу, под фанфары и волынки, то ждите беды и будет вам много плохого от нашего могуческого бога.

Фараон ответил в соответствии со своими представлением о государственной машине управления. Прошелся асфальтоукладчиком по всем требованиям и выпустил меморандум "дать им больше работы, чтоб они работали и не занимались пустыми речами".

Тут неблагодарный народ, который прессанули на стройках века с новой силой, взвыл очень громко и нецензурно в адрес Моисея. А тот на бога наехал, который его так подвел. Но бог не фраер, на него сильно не наедешь. Пояснил бог, что так и надо было, все по плану и расписанию, ты главное сам булки держи поджатыми и слушай меня всем организмом, вещать буду.

— А сейчас ты увидишь, что я сделаю с твоим фараоном! Но сначала покажи ему, что ты можешь "делать чудо".

Бросил Аарон (а все переговоры с фараоном за Моисея вел он, потому как младший брат говорить красиво не умел, только слушать бога умел и на пальцах старшему брату объяснял, чего сказать-то главному египтянину надо) жезл перед фараоном, "и он сделался змеем".

— Подумаешь, тоже мне чудо, да у меня сто таких есть! – сказал фараон, и призвал своих чародеев, которые сделали то же самое, но "жезл Ааронов поглотил их жезлы".

Шоу со змеями должного эффекта не возымело, фараон не проникся могуществом еврейского бога, только "ожесточилось сердце фараоново".

— Окей, — сказал бог, – пойдем другим путем, устроим вам зрелище по эксклюзивней. Взял Аарон жезл и "ударил им по воде речной перед глазами фараона", как посоветовал бог. И превратилась вода в кровь во всем Египте, "и рыба в реке вымерла, и река воссмердела" (последнее слово особенно впечатляет).

Но сделали волшебники фараона то же самое (вот ведь странные люди, нет бы очистить реку от воссмердения, так нет же, еще больше воссмердили) и ещё больше ожесточилось сердце фараона. Ну а кто бы не разозлился, если одну воду два раза загадили.

Но тут ведь главное результат, а его нету. От слова совсем. А у еврейского бога в заначке чудес, как кроликов в шляпе у Акопяна. И третьим номером представления под громким названием "Казни Египетские" выступили жабы. Вышли они из воды и "покрыли всю землю Египетскую". Зрелище было столь не приятное, что заколебался фараон и пообещал:

— Отпущу народ твой, только убери этих мерзких тварей!

Моисей с богом поговорил, жабы вымерли, а фараон передумал:

— Нет уже никаких жаб, чего я их отпускать-то буду?! Работайте негры евреи, солнце еще высоко!

Зря он так погорячился. Не понял, с кем дело имеет. Решил, что упрямство его второе имя и в бане он дольше всех может просидеть.

И простер тогда Аарон руку свою "и ударил в персть [прах] земную, и явились мошки на людях и на скоте. Вся персть земная сделалась мошками по всей земле Египетской".

Но несгибаемый попался фараон, всё еще сидел в парилке и держал марку, упирался. Ну и дождался четвертой казни: "налетело множество песьих мух на всю землю Египетскую". Страшно, наверное, стало, хотя для потомков осталось тайной, что такое "песьи мухи" [иврит - арув кавед], но и это выдержал фараон (крепкий хоккеист попался).

Потом была пятая казнь – падеж скота; шестая — эпидемия, вызванная появлением нарывов; седьмая — страшный град, который побил деревья и все посевы; восьмая — огромные тучи саранчи, пожравшей все растущее, и девятая — "была густая тьма по всей земле Египетской три дня". Ни свечи, ни факелы не могли рассеять темноту и лишь у евреев было светло.

Самую страшную, десятую казнь египетскую, еврейский бог оставил фараону на последок, в самом конце представления. Истребил всех первенцев, минуя, естественно, еврейских. А чтобы не перепутать, где какие первенцы, наказал бог устроить пир небывалый с жертвоприношением агнца, и отметить его кровью косяки дверей еврейских хибар.

"И будет у вас кровь знамением на домах, где вы находитесь, и увижу кровь и пройду мимо вас, и не будет между вами язвы губительной, когда буду поражать землю Египетскую." [иврит – песах - "проходить мимо", отсюда праздник Песах, который в христианстве стал Пасхой ]. Так, что наши с вами куличи, с пасхальными крашеными яйцами, посвящаются истреблению египетских первенцев (так себе повод для праздника).

Катастрофа разразилась над Египтом, умирали первенцы и не только у людей, но и у животных.

В ту же ночь фараон позвал Моисея и Аарона и попросил немедленно покинуть страну вместе со всем народом, всеми своими стадами и имуществом, а египтяне отдали им свои драгоценности лишь бы они побыстрее исчезли. И их можно понять.

Ну и как бы понятней становятся современные международные отношения Ближнего востока. Времена меняются, люди остаются прежними.

- И? Что скажешь в своё оправдание?
- А что я? Вон, даже ваш любимчик не справился.
- Думай, что говоришь!
Старший поморщился.
- Это на небесах- любимчики, там любовь в порядке вещей, а у нас- злоба и ненависть, ты понимать должен.
Исполнитель вздрогнул и замолчал.
- Ладно, - похлопал его по плечу руководитель, - шучу. Принято так у нас, понимаешь? На самом деле ничто человеческое нам не чуждо.
Потом он повернулся к остальным исполнителям.
Выражение лица его было таким, что казалось, он готов сожрать их всех на месте.
- Ну, что, олухи, даже такое простое дело поручить некому? Расслабились? Нет больше легендарного могущества? Кто на этот раз готов попробовать?
По мере того, как он переводил взгляд с одного своего подчинённого на другого, казалось, что те, кого он этим взглядом уже удостоил, становились меньше ростом.
Вот оно «унижение» в полной красе.
Умел он многое, всё же звания выдают по умениям, а не с бухты-барахты, как в мире людей.
- И?
Это его вопросительное «и» давно было притчей во языцех. В глаза старшему смеяться никто бы не посмел, жить, знаете ли, хочется, а когда подчинённые были уверены, что никто их видеть не может, корчили рожицы и на разные голоса произносили его коронное «и?».
Вызваться на провальное задание не захотел никто. Не сговариваясь, они вытолкнули вперёд стажёра, который от неожиданности даже не успел сообразить, что произошло.
- Новенький? Смело! – с уважением в голосе произнёс старший. – Что ж, попробуй, за инициативность даже не накажу, если не справишься.
- А можно немного о самом задании, я, когда его объясняли, был ещё в школе подготовки к встрече с людьми, не слышал, - слегка дрожа от свалившегося на него всеобщего внимания, спросил стажёр.
Руководитель снова поморщился.
Во-первых, не хотелось объяснять всё ещё раз, во-вторых, он был почти уверен, что новобранцу это дело не по зубам. Тёртые вояки сдувались, а этот...
Но он собрал волю в кулак и, поборов лень, произнёс:
- По распоряжению начальства один молодой человек должен совершить самоубийство, но он слишком везучий, а потому желание жить у него не пропадает. Везучесть врождённая, тут мы бессильны. Умереть должен только так и не иначе. Нам нужна его душа. Сами понимаете, что такие, с врождённой везучестью, редко встречаются.
Новобранец кивал и что-то записывал.
- Всё понятно? – спросил старший в конце своего повествования.
- Разрешите спросить?
- Спрашивайте.
- Можно мне…
- Если откажешься, сказал же, наказывать не буду, - предугадывая вопрос, ответил старший.
- Нет, я не об этом, - смутился новенький.
- И?
- Можно мне взять пару помощников?
- Давали нам три года. Три!!! Осталось пять месяцев. Бери хоть десять, главное, чтобы это помогло, сроки, знаешь ли, поджимают, кто-то слишком долго не справлялся…
Он грозно оглядел подчинённых.
- Тогда вот этого и этого, - ответил «смельчак», ткнув пальцем в двух самых крепких исполнителей.
Те недоумённо посмотрели на старшего.
И? – рыкнул тот. – Что не ясно? Что он скажет, то и делайте. Марш с моих глаз!
А потом добавил:
- Все!!!
Последнее слово прозвучало так, что стены мелко задрожали, а в нескольких местах на них появились даже мелкие трещины.
Дважды повторять не пришлось.
Оставшись один, начальник грустно произнёс:
- Но, если не справитесь… не сносить мне головы. Сам бы всё сделал, вот только знать бы как.
К удивлению руководителя, через два месяца новобранец возник в проёме двери с сияющей рожицей.
- Задание выполнено! – отчеканил он.
- Да, ладно! И?
Старший подхватил молодчика под руку и почти дотащил до стола. Усадив напротив себя, нетерпеливо потребовал:
- Рассказывай!
- Это было не сложно. Помните, вы сказали про везучесть?
Получив от собеседника торопливый кивок в ответ, рассказчик продолжил:
- Мы создали множество опасных для его жизни ситуаций, при которых от смерти спасала либо его везучесть, либо мои помощники.
- Разбился бы он, нам-то какой прок? Нам было нужно самоубийство, а не случайная смерть.
- Верно. Поэтому, пока наш клиент начинал чувствовать себя неуязвимым, я постепенно внушал ему во сне, что он бессмертный. Потом…
- И? Не тяни!
Руки руководителя подрагивали от напряжения, он ждал развязку этой истории.
- Потом всё просто. Я обернулся очень красивой девушкой, но сделал её недоступной, гордой. В разговоре с «друзьями» при нашем объекте упомянул, что обожаю людей с разными необычными способностями.
Этот глупец, чтобы завоевать моё расположение, решил продемонстрировать своё бессмертие.
Намеренно бросился с обрыва.
До этого он там же «случайно» срывался, но его поддержали мои помощники и аккуратно приземлили на небольшой каменный выступ. Скорее всего он рассчитывал снова спрыгнуть, как в прошлый раз, вот только на этот раз мы ему «помогли» немного иначе, пока он летел, обломили выступ и разместили его куски внизу, острыми краями направив в небо. На них объект и упал.
- Глупец, а как он подтвердил свои намерения именно покончить жизнь самоубийством? – занервничал старший.
- Не беспокойтесь, он сказал эти слова, я записал их для вас.
Исполнитель нажал кнопочку, и комната наполнилась шумом прибоя, сквозь который было отчётливо слышно:
- Я готов умереть ради вас, - произнёс парень.
- Вы мне не интересны, в вас нет ничего особенного, - отозвался капризный девичий голосок.
- Тогда я покончу с собой - брошусь вниз с этой скалы!
Руководитель удивлённо посмотрел на новичка.
- Ты даже о доказательстве подумал? Оно в общем-то не нужно, всё и так зафиксировано, но всё равно молодец! Далеко пойдёшь. Оставь мне запись и топай отдыхать, завтра всем расскажешь о том, как провернул это задание.
Когда кабинет опустел, старший сел на стул и задумался. Подрастало новое поколение… шустрое, жестокое, изощрённое.
Это хорошо, но он чувствовал, что на своём посту продержится недолго. Надо было что-то делать.
И он сделал, назначив новенького своим заместителем.
@ Лана Лэнц

Маленькая шалость

- Ты чего творишь, окаянный? - запричитала Баба-Яга, зайдя в избу, - Это что ещё такое, а?

- Я всё уберу, - сказал Баюн, поджав уши, - Честное мурчащее!

Яга закатила глаза и села в кресло.

- Уберёт он, ага. Хоть пятнышко на полу увижу - тобой полы мыть буду, понял?

Баюн молча кивнул, перевернул страницу книги и повернулся к котелку.

- У нас есть яблочная кожура? - спросил он.

- Сушёная? В банке за мухоморами, - Яга принюхалась, - А ты чего варишь-то? Запах какой-то знакомый вроде.

- Особую отраву, - ответил Баюн, - Сам лично придумал.

- А чего тогда книгу взял?

- Ну может быть на основе других отрав. Но идея полностью моя! Лучше отравы ещё никто не варил.

Баба-Яга встала с кресло и подошла к столу.

- Никто не варил, говоришь? Ну-ка, дай ложку.

Баюн послушно подал ложку.

- Чтобы говорить такое мне, нужно быть тем ещё дурнем, - пробормотала Яга, зачерпывая ложкой варево, - Все знают, что лучше меня никто отравы не делает.

Она подула на густую чёрную массу и отправила ложку в рот.

- Ну как? - спросил Баюн, - Что чувствуешь?

- Даже не знаю. Какое-то оно слишком сладкое. Это чтобы никто не догадался, что это отрава?

- Верно. Сам придумал.

- Какой ты у меня умный, котёночек! - похвалила Яга, - Отрава, может, и не получилась, но ты же так старался! Старался же?

- Старался, - кивнул Баюн, - Очень-очень!

- Ты ж мой хороший! Ты ж мой замурчательный! Может быть ты сметанки хочешь?

- Хочу!

Яга поставила перед Котом трёхлитровую банку со сметаной.

- Кушай, мой хороший!

- А ложку? - спросил Баюн, - Ты ж говоришь, что ложкой надо.

- А ну её, эту ложку! Ты прям лапой туда! Вот умница!

Пока Баюн ел сметану, Яга сидела рядом с ним, умилённо вздыхая.

- Ой, носик запачкал, - заулыбалась она, вынимая платок, - Давай вытру. Вкусно, мой хороший?

- Очень, - кивнул Баюн, - А рыбку мне можно?

- Рыбки хочешь, мой чудесный? Сейчас на речку сбегаю, Водяному скажу, он сколько хочешь наловит! Какой рыбки тебе принести?

- Карасиков. Покрупнее только. Штучек тридцать.

Яга радостно кивнула, поцеловала Кота в лоб, схватила мешок и побежала к речке.

Когда она вернулась в избу, Баюн уже начисто вылизал банку.

- Вот, счастье моё, - Яга раскрыла мешок перед Котом, - Кушай, мой замурчательный!

Баюн забрался в мешок и развалился на карасях.

- Я в Раю, - блаженно пробормотал он, - Приберись, пока я кушаю. Тебе же не сложно?

- Что ты, котёночек! Что ты! Сейчас мигом всё уберу!

Когда Баба-Яга закончила наводить порядок, в мешке осталось четыре карася.

- На печку меня положи, - слабым голосом попросил Баюн, - Сделаешь пирог из оставшихся карасиков?

- Конечно, мой хороший! - Яга легко взяла Кота на руки и аккуратно положила его на печку, - Косточки убрать?

- Конечно убрать! Что за вопросы?

- Не серчай, котёночек! Сглупила старая.

- Ну ладно, - Баюн развалился на печи, перевернувшись на спину, - Дай-ка мне молочка и можешь пирогом заниматься.

Яга поставила перед ним большой кувшин молока и принялась замешивать тесто.

Баюн выпил всё молоко, свернулся клубочком и уснул.

Когда он проснулся, на столе красовался румяный пирог, а Баба-Яга со счастливой улыбкой дремала в кресле.

- Я проснулся! - крикнул Баюн, - Пирог не остыл?

Баба-Яга резво подпрыгнула с кресла и приложила ладонь к пирогу.

- Тёпленький ещё, - сообщила она, - Тебе кусочек или половинку?

- Весь.

Яга поставила пирог на печь и вернулась в кресло, смотря на кушающего Кота счастливыми глазами.

Баюн расправился с пирогом, забрался на подушку и с сожалением посмотрел на часы: действие приворотного зелья подходило к концу и он мог только гадать, что с ним сделает Баба-Яга за такую маленькую шалость.

© Роман Седов

Недетские сказки.

"Чудовищ не бывает много", -
Сказала ведьма, книгу взяв.
Ветра завыли у порога,
Над крышей грянула гроза,
Огонь в камине расплясался,
Расплёл густые языки,
Чечётку отбивала скалка,
Порхали в свете мотыльки.
"Ну что ж, начнём! Котей Мур'Магус?
Вас ждём, осталось пять минут! "
"Уже семь лун, пожалуй, кряду.
Часы, спеша, у нас идут,
Ты вечно забываешь, Моллис", -
Протяжно молвит чёрный кот.
"Явиться, уголёк, изволил?
Настанет полночь уж вот-вот!"
Кот потянулся, вздернул коготь,
Зевнул да искорку зажёг.
Пронёсся за окошком рокот,
Раздался плач и тут же смолк.
Читала ведьма заклинание,
Котей забвенно повторял,
Росло из искорки сиянье,
Открыв в подлунный мир портал.
Стоит мальчонка в свете синем,
Закрыты детские глаза.
Он кажется ребёнком милым,
Но в теле ангела - лиса
Сокрылась и творит невзгоды,
Людские души бередя.
"Ну как ты, милый мой? Голодный?" -
Сказала ведьма погодя.
Портал закрылся, разлетаясь
На тысячи цветных огней.
Донёсся звук скулёжа-лая.
Кот протянул:"Впустить к нам Фэй?
А то не даст опять покоя,
Изгрызла девочка всю дверь.
Не вынесу я больше воя.
И супу мальчику налей,
Да положи побольше мяса!"
Глаза открыл лисенок вмиг,
Совсем не выглядя опасным,
Улыбка озарила лик,
Когда увидел он Котея,
Да услыхал про суп мясной,
Исчезло в облике смятенье,
Лисёнок рот открыл впервой:
"А вы не будете браниться?
Вокруг ругают все меня.
Я пару раз сидел в темнице,
Давно не грелся у огня".
"Не бойся, милый, всё в порядке,
Теперь ты с нами будешь жить,
Да спать на мягонькой кроватке.
Расти-резвиться во всю прыть!" -
Сказала Моллис, дверь открыла,
Вбежала девочка, скуля,
Лисёнок в ней почуял силу,
Но лишь добро, ни капли зла.
"Ура!"- девчонка закричала,-
"Ты для меня отныне брат!"-
И обниматься поскакала,-
"А старший брат у нас крылат!"
Остался мальчик в доме ведьмы,
Доволен был, от пуза ел.
Для Моллис стал ребёнком третьим,
Чудовищ охранял предел,
Да помогал заблудшим душам,
Таким, как сам когда-то был,
Сменять на благо злую стужу,
Духовных не жалея сил.
Чудовищ не бывает много,
Бывает мало теплоты!
Всех ведьма приютит до срока,
Развеет путы слепоты,
Чудовищ обращая в чудо,
Даруя каждому из них
Заботу, точно изумруды,
Освободив от уз худых.

Мы с котом сидели на крыше дома.
Я курил. Меф вылизывал шерсть.
– Летом пахнет, – сказал я, щурясь от теплого ветра. – Чувствуешь?
Кот не ответил.
Я покачал головой.
– Неразговорчивый ты стал, усатый. Всё молчишь да молчишь. Скучно с тобой.
По небу пролетела звезда. Вспыхнула, расчертив небо, и упала за лесом.
– Загадывай желание.
Меф поднял голову, посмотрел вдаль...
На крышу с громким шлепком упал карась.
– О Господи, Меф! Ну зачем? Неужели нельзя загадать что-нибудь не из еды?
Кот пропустил мои слова мимо ушей и занялся рыбой. Одним ударом успокоил трепыхающегося карася, и принялся кромсать его зубами. Полетела чешуя.
– Приятного аппетита, – сказал я, отодвигаясь подальше, чтобы не оказаться запачканным. – Всё-таки животное – ты, Меф. Хоть и дьявол.
Кот не ответил.
Я закурил новую сигарету и закрыл глаза. Ветер нёс запах свежей травы.
– Летом пахнет. И звёздами.
Помолчав пару мгновений, я принюхался. Затем добавил:
– Созвездием Рыбы.
Мефистофель одобрительно замурчал.

Чай с тишиной

Если налить в чашку любимый чай и внимательно всмотреться в собственное отражение, можно случайно увидеть другой мир.
Маленькая Ведьма эту игру просто обожает.

– Ой, смотри-смотри, там дракон! Ма-а-аленький, как котенок! Здорово же! А вон там большой! А тут деревья летают! А там – целый город из морских ракушек, красотища!

Взрослая Ведьма слышит и чувствует, как звенит ложечка о край чашки и как сливаются воедино части заклинания: слова, травы, специи. Можно просто наблюдать, можно записывать – вы знали, что самые вкусные сказки рождаются как раз за чашечкой чая?

А ещё можно немного помечтать.

Взрослая Ведьма заглядывает в чашку и пытается представить – если бы она родилась в другом мире, то кем? Может, у нее были бы не темные волосы, а светлые? Может, она не вышивала бы, а собирала диковинных механических бабочек? А может, и вовсе была бы мальчишкой, чтобы вместо офиса – подвиги, вместо сказок – летучие медузы, а ещё – верные друзья, опасная магия, древние духи…

...И чай в том мире заваривают с сосновыми иголками и цветочными лепестками, и солнечные зайчики можно собрать в горсть и сплести заклинание, а отражение в чашке дрожит и меняется, и тот, светловолосый, кем она, наверное, могла бы стать, улыбается и подмигивает – он тоже любит и чай, и волшебство.

– Кто это? – удивляется Маленькая Ведьма.

Взрослая Ведьма загадочно улыбается и дует на чай, стирая образы иного мира. А потом возвращается в свою жизнь, где есть рабочие документы, добрые сказки, колыбельная для детей, любящий муж, кот, свернувшийся клубком на коленях, – и чувствует себя самой счастливой ведьмой на свете.

Можно представить себя кем угодно.
Но нельзя забывать, кто ты есть на самом деле.

Чай с тишиной

Когда Взрослая Ведьма не в духе, техника вокруг начинает сбоить.
Компьютер включается только с третьего раза. Пылесос не включается вообще. Планшет зависает. Телефон отказывается заряжаться. Пространство сердито искрит и электризуется.

Разумеется, заниматься делами в такой атмосфере невозможно.
Значит, нужно очистить атмосферу.

Начать, конечно, стоит с физического уровня. Взрослая Ведьма перебирает одежду и обувь, выгребает из углов детской сломанные игрушки, отлавливает по всей квартире разбежавшиеся носки и запирает их в стиральной машине. Хлам прячется, упирается, но против Ведьмы, которая не в духе, шансов у него нет.

Теперь нужно открыть окна и впустить в дом веселые ветры – пусть выдувают мрачные мысли, странные запахи и дурное настроение! А вот уже и пылесос включается в работу, Взрослая Ведьма мурлычет под нос песенки и чувствует, как поднимается настроение.

Напоследок можно зажечь свечу в ароматической лампе, включить в колонках очищающие мантры, прикрыть глаза, прошептать заклинания-благословения. На лице улыбка, на душе покой, в доме порядок, и можно наконец заняться любимым рукоделием, новыми амулетами или добрыми сказками…
Но на часах – поздний вечер.

– Так ничего и не успела, – вздыхает Маленькая Ведьма.
Взрослая Ведьма оглядывается и улыбается.
Поднимать настроение себе и своему дому – очень важно.
А остальное может и подождать.

Дракон, рыча и плюясь искрами, обвился вокруг башни.
- Открывай, паршивка!
- Фиг тебе, - выкрикнула в форточку принцесса.
- А я говорю открывай!
- Отстань от приличной девушки. Я незнакомым ящерам не открываю.
- Это моя башня! - чуть не расплакался дракон, - Приходят тут всякие, вселяются без спроса, в прихожей натоптала, домой не пускает. Сожру!
- Пока принц за мной не приедет, никуда не выйду!
- Какой еще принц? Я тебе что, брачное агентство? Почему знакомиться именно в моём доме надо?
Принцесса захлопнула форточку и больше не отвечала. Дракон сполз к подножию башни, грустно всхлипывая. Вытащил телефон и набрал номер.
- Добрый день! Охранное агентство "Antiprincess"? Я согласен подписать договор на ваши услуги. Только прямо сейчас приезжайте!
Принцесса, подслушивающая за дверью, довольно потёрла руки. Уже седьмой контракт за месяц! Ещё два и должность старшего менеджера по продажам ей обеспечена.

© Александр "Котобус" Горбов

— Регистратура желаний, слушаю.
— Желание: мужчина. Смертная А1Д8К6.
— Какого там мужчину хочет эта твоя смертная?
— Надёжного. "Что бы ни случилось, чтоб рядом был".
— И всё?
— Всё.
— Фу, совсем без фантазии.... Ладно, записываю её на следующую жизнь сиамским близнецом. Регистратура желаний, слушаю?
— Ребёнка хочет. К18Р3Б46.
— Какого?
— Любого... Наверное...
— Пол? Возраст? Здоровье? Внешность? Какие таланты с прошлых жизней оставляем?
— Ну... Э... Нет данных.
— Тогда ко мне без претензий. Регистратура, видимо, мазохистких желаний.
— Нужны деньги для С4Ж9Ф1.
— Сумма?
— 2 000 000 рублей.
— Почему именно два?
— Просто так захотелось.
— Отправляю один. Чтоб больше и аргументированно хотелось. Регистратура, чтоб его, желаний. Слушаю.
— Р2000Б14Х9. Котёнок белый с чёрными пятнышками, лапки будто в перчатках и на лбу сердечко, ласковый и чтобы спать вместе. Причина: хочется с кем-то играть.
— Сделано. Хоть дети у них ещё пока сообразительные. Регистратура. Может быть и желаний. Слушаю.
— Хорошей жизни для Ф30М6Ч1.
— Что такое для неё "хорошая жизнь"?
— Что-то большое, яркое, светлое...
— На ум приходит только ядерный взрыв. Отклонено. Балбесы. Потом опять будут ворчать, что желания не сбываются. Желать тоже того... уметь надо.

— А не будешь слушаться, придёт ужасный бабай и заберёт тебя.
И мальчик понимал, что надо, надо скорей съесть кашу, помыть руки, убрать игрушки, перестать кривляться, не трогать конфеты. У мальчика было очень много трудов в его маленькой жизни. Перед сном мама целовала его в сладкую макушку и говорила:
— Засыпай быстренько, а то бабай придёт.
Когда под закрытой дверью исчезала жёлтая полоска света, мальчик сползал на пол и заглядывал под кровать.
— Пришёл? — спрашивал он.
— Ну пришёл, — отвечал ужасный бабай шёпотом.
— Поиграем? — спрашивал мальчик.
— Ну, поиграем, — соглашался бабай.
И они так играли, что у торопливо тикающих часов стрелки залипали на полуночи, и время растягивалось, как июльская сосновая смола, из ковра вырастали горы, и плюшевые медведи бродили по лесам, а в пенном море одеяла поднимался такой шторм, что корабль трещал и шёл на дно, но подушковый кит спасал от верной гибели, высаживал на северном острове, где в полированной пещере гномы прятали в носках несметные сокровища. И мальчик кричал:
— Йо-хо-хо!
А бабай говорил сердито:
— Тише, ты что. А то придёт мама и заберёт тебя

Змей Горыныч, который залетел внезапно во двор дома номер четыре, был в очень благодушном настроении. Он гонял пенсионерок по двору, сжигал еще не выплаченные автомобили среднего
менеджерского состава, жрал тополя. В общем, делал все, чтобы общедомовое собрание жильцов собралось максимально быстро.
Жильцы собирались, наблюдали за развлечениями древнего чудища и негромко роптали.
- Какая страна, такая и Годзилла, - сказала Светлана Николаевна из пятой квартиры. - И мужики пошли - фигня какая-то, а не мужики. Остановить никто не может это безобразие. Небось в цивилизованных странах уже давно бы это животное усыпили, стерилизовали и пристроили бы в добрые руки.
Кто-то вызвал полицию. Наряд приехал неожиданно быстро, сделал вид, что никаких древних чудищ во дворе нет, оштрафовал всех за несанкционированное собрание и на всякий случай избил алкоголика Николая из двадцать восьмой. Николай, впрочем, был привыкший к такому обращению и пообещал, что полицейский аванс быстро вернется к ним рядом нарушений общественного порядка и кучей висяков по вандализму. Полицейские погрузились обратно в автомобиль и уехали рапортовать о ложном вызове.

- Ну что, фрилансеры, копирайтеры и прочая шваль! - вступил Змей Горыныч. - Соскучились, поди, по исконно русским героям сказок? Приуныли тут без ряда бедствий и катастроф? А я - вот он. Как был, как есть, как встарь. Поелику и надысь! Ниоткуда возьмись и ННА! Тут уже весь и даже почти не озорничаю.
- Ты чего мою машинку сжег, тварь?! - понеслась на Змея Ира, специалист по продажам из одного крупного магазина подарков. - Мне за нее платить еще два года!
Змей сделал кульбит в воздухе и дыхнул пламенем навстречу Ире.
- Своооолочь! - заорала Ира. - Только, главное, вчера сделала брови. Ты хоть знаешь сколько это стоит?!
- Ну, судя по тому, что я успел увидеть - не очень много, - загоготал Змей.
- Что за жизнь, а.. - Вздохнула Ира и пошла обратно в толпу жильцов. - Клиенты хамят, соседи хамят, сказочное чудище - и тот хам трамвайный.
- Драгоценные! - обратился к жильцам Змей - Давайте не будем тратить время, а соблюдем все традиции и я полечу себе дальше творить зло, безобразие и беспредел. Вам же лучше будет. Я
ведь и покрупнее бровей чего-нибудь могу спалить. Подъезд какой-нибудь. Опять же, обратите внимание как сильны мои лапища и хвост. У вас тут до беды, фигурально выражаясь, буквально
всего-ничего осталось. Хочу сразу предупредить - травмат не помогает. Калибр покрупнее причинит мне боль, но я смогу это пережить. А вы все не сможете. Поэтому, задохлики, вариантов
у вас нет. Придется подчиниться и выдать требуемое.
- Чего выдавать-то? - выдохнули жильцы.
- Явки, адреса, бабушкины рецепты форшмака, - съязвил Змей. - Самую красивую женщину, разумеется. Сказок не читали что ли? Прилетает Змей, забирает самую красивую, все свободны на
некоторое время.
- Тю! - сплюнул пикапер Анатолий. - Делов-то. Сам себе выбери и лети. Мы тут погорюем минут семь и домой пойдем. Кто его знает, кого ты там красивой считаешь? На мой профессиональный
взгляд, тут выше троечки никто не поднимается.
- Нет, юноша, нет, - покачал головой Змей, наблюдая как женщины бьют Анатолия. - Это было бы профанацией обряда. Когда я что-то беру сам - это неподчинение местного населения законным
требованиям сильного. И ужасающее неуважение. За такое с незапамятных времен полагается тотальный геноцид вас всех. С последующим глумлением. Чтобы другим было неповадно.
Поэтому наиболее разумный вариант - все-таки дань, оброк, десятина, налоги. Добровольно выдали самую красивую и спим спокойно. И времени только у меня - вечность. Поскольку я, как
есть, - сказочный герой и бессмертен, как песни Цоя. А у вас, граждане, от силы час. Поэтому советую не медлить.
- Ну что, граждане, - ответственно вступил Федор Анатольевич, председатель ассоциации жильцов. - Проблема обозначена, необходимо ее решать. Выдадим Змею женщину, а уже потом
обсудим, посовещаемся, определим процедуру и правила во избежание подобных форс- мажоров. Предлагаю товарищу Змею выдать Надежду Федоровну из третьей квартиры. Редкой,
надо сказать, красоты женщина. Красивей и не сыщешь.
Змей испуганно икнул и посмотрел на Надежду Федоровну, вредную пенсионерку из третьей квартиры.
Надежду Федоровну красивой в последний раз называла цыганка во время гадания. Лет пятнадцать назад. Поэтому Надежда Федоровна взяла самоотвод.
- Вот тебе, гад! - показала Надежда Федоровна Федору Анатольевичу собственноручно сложенный кукиш. - Не избавишься от меня, пока во дворе порядок не наведешь. Ишь какой. Красоту нашел. Тебе с этой красотой еще судиться и судиться. Ты у меня, ворюга, про мою красоту еще в тюремной самодеятельности споешь. Прыткий какой.
Змей облегченно выдохнул, и над двором бахнул красивейший салют.
- Нет, ну правда, - сказал Саня из пятнадцатой. - Какая в этой грымзе красота-то, Федор Анатольевич? Змей-то не совсем слепой. Разбирается поди. Змей - не комиссия из мэрии, тут глаза просто так не замажешь. Придется отдавать действительно красивую женщину. Например, мою Валентину. Красивее ее в нашем дворе нет никого.
В голос ахнули все жильцы. Мужчины от отваги Александра, женщины от тяжести нанесенного им всем оскорбления.
- Это очень приятно, Александр, что вы наконец прозрели, - вступила Валентина. - Я теперь даже в некотором замешательстве. Вроде как и избавиться от меня родной муж пытается, а вроде как и корону надел. Я даже и не знаю чего во мне теперь больше образовалось - радости и цветения или желанию убить вас незамедлительно.
- Нет, нет, Валентина. Вы действительно красивее всех, - нестройным хором попытались спасти Саню мужчины двора.
- Так, так, таааак, - протянули жены этих мужчин. - Красивая, значит, Валентина Санина? Как все интересно складывается. А мы у вас, значит, так... покурить вышли рядышком с красотой ее. И бока ее вам всем нравятся, и зад необъятный.
- Не необъятный, а вполне себе и симпатичный! - обиделась Валентина. - Ты роди сперва, а потом уж про зад выступай. Мужики, вон, получше вас всех разбираются в красоте.
- Ты б сама родила сперва, а потом зад отъедала, бездетная! Мы-то как раз рожали! - возмутились рожавшие.
- Ну, так вы и выглядите отвратительно, - подлил воды Саня. - Не то, что моя Валечка. Богиня же, а не женщина. Хоть и не рожала.
- Сань, ты давай не перегибай, - попросил один из мужиков. - Мужская солидарность мужской солидарностью, но нам потом со своими еще жить как-то. Наши, конечно, и вполовину не такие
змеи, как твоя, но злить их зря тоже не стоит. В общем, у меня предложение. Мужики, давайте за Валю Санину проголосуем, а своим потом скажем, что это ради их спасения и блага. И Саню спасем, и нам отмазка есть. Если Валю Змей не заберет, Сане однозначно хана. А мы потом тут в гаражах соберемся, очередь составим. Глядишь, лет за двадцать у многих все поменяется.
- Ах, вот как?! - вспыхнула одна из женщин. - Бабы! Тьфу. То есть эти... Девочки!!! Вы только поглядите, что делается. Я предлагаю проявить женскую мудрость и проголосовать таки за... Валя, ты не могла бы отвернуться, а?! Я ж не могу тебя самой красивой назвать, когда вижу эти подбородки. Ну, так вот. Я предлагаю проголосовать за Валю. Во-первых, она нам всем нахамила. Во-вторых, достаточно и во-первых. В-третьих, вы хоть понимаете, сколько у нас появляется козырей против мужского коллектива?!
- Да! - быстро смекнули женщины. - Валя - самая красивая. Особенно когда отвернулась. Господин Змей, забирайте Валентину.
- Да я чет и не знаю уже, - рассмотрел Змей Валентину. - Деньгами, может, взять лучше....
- Давайте не отходить от традиций, чудище! - ответственно заявил Федор Анатольевич. - Вы, в общем и целом, не совсем хомо сапиенц, чтобы судить стандарты красоты нашего вида. Собрание решило, что Валентина самая красивая, значит Валентина и есть. Забирайте Валентину.
- Сговорились все, да? Лишь бы избавиться... - заплакала Валентина. - Что я вам сделала-то всем? Тебе, Саня, особенно. Двадцать лет прожили же. Я ж ночами не спала...
- Ну, что ты, Валечка, что ты.... - как по команде бросились утешать женщины. - Ну, что сделаешь, если ты действительно звезда у нас? Красивая же вся... Вся вот... Прям светишься. А Змей не сильно страшнее твоего Сани. Опять же умнее, наверняка. Богаче опять же, наверняка. Ну, что ты теряешь? Ну, не съест же он тебя...
- Ну да. Столько разве съешь? - ляпнул Саня, моментально осознал и испугался.
- Пооодлеееец! Какой подлееец! - выдохнули хором женщины. - Вот видишь, Валя, видишь?!
-Ах ты... - Валентина будто окаменела.
Она испепелила взглядом Саню и твердым шагом пошла к Змею. Змей опустился на площадку и как-то съежился. Как кот, который не знает, погладить его идут или по ушам дать. Валя осмотрела Горыныча, обернулась на Саню, как бы сравнивая, сплюнула и хрипло сказала Змею:
- Ну что, земноводный? Летим?
Еще не осела пыль, поднятая крыльями Горыныча, еще были слышны откуда-то сверху крики восторга Валентины, а менеджер среднего звена Ира уже подошла к Сане.
- Мужчина, что вы делаете сегодня вечером? - спросила Ира.
- Горюю. - Мрачно ответил Саня и отправился к рюмочной.
Двор притих. Женщины завидовали Вале, мужчины - Сане. Потому что будущее у этих двоих, вдруг, стало совершенно неясным. В отличие от будущего той же Иры.
© Фрумыч

В галошах хлюпала вода. «И не только в галошах,» — с раздражением подумала Ксюша шмыгнув носом:

— Ненавижу осень. Холодрыга и дожди!

— Осень — любимое время Пушкина. И моё. Смотри, вот этот лист вроде ничего. На плащ Осенника как раз подойдёт, — заметил папа и повертел красно-багровым кленовым листом, похожим на перо жар-птицы, мягко задев Ксюшины волосы.

— Ааапчхи! Не буду лепить Осенника. В прошлый раз склеила из листьев Кикимору, Елена Геннадьевна долго не могла понять, что это, а когда я сказала, поставила тройку, — в голосе девочки звучала плохо скрываемая обида.

Листья шуршали под ногами, что-то бессвязно шепча. Красные, багровые, золотые. Хотелось плакать, потому что Кикимору Ксюша лепила целых три часа. И ручки из веточек получились вовсе не убогими, как сказала учительница, а очень даже симпатичными! Но Елена Геннадьевна смотрела на листок таким презрительным взглядом, что девочка смяла Кикимору и выкинула поделку в помойку на ближайшей перемене. Кикимора её теперь, вся смятая, лежит рядом с упаковкой от сока и огрызками школьной пиццы.

— Сказала, нужно было клеить реально существующих животных. Реально существующих, понимаешь!
— Реально существующих, — папа нахмурился.
— Вот ты видел Кикимору? Нет. И Елена Геннадьевна тоже не видела.
— Так я и жирафа не видел, — засмеялся, — Что, жираф теперь не существуют? Спроси у своей Елены Геннадьевны!

— Пааап! — Он неисправим! Ксюша уже хотела метнуть в отца охапку золотистых листьев, но тот вдруг замер, — Ты это чего?

— Тихо! Тсс… Он едет, — прошептал папа Ксюше.

— Кто?

— Как кто? Осенник. Он ездит по улицам в карете, проверяет, мягок ли ковёр из листьев, все ли дороги им устланы. Проверяет: вся ли зелень обращена в золото. Не даёт своему двоюродному брату Холодку преждевременно морозить деревья и превращать лужи в зеркала королевы Зимы. Она, признаюсь тебе по секрету, — папа доверительно понизил голос, — Та ещё кокетка. Любит покрасоваться!

Раньше, когда была совсем маленькой и глупой, Ксюша верила всем этим папиным выдумкам. Он видел то лешего, то русалку, то птицу Сирин. Говорил: «Повернись!», но девочка всё время была так нерасторопна, что и леший уже растворялся в лесной чаще, русалка успевала нырнуть на дно, а Сирин - упорхнуть за тридевять земель.

Осенника они «встречали» уже четырежды. Один раз Ксюше даже показалось, что она слышала стук колёс его кареты. Почти успела! Девочка так обрадовалась, что рассказала об этом маме.
Та долго хмурилась. А потом провела с ней нудную беседу на тему: «ты-уже-взрослая-должна-понимать-что-папа-шутит».

А ночью Ксюша слышала, как мама с папой ругались. «Ты знаешь, что ребёнка могут затравить в школе? Ей уже восемь, а она всё живёт в выдуманном мире! Психологи говорят, в её возрасте это уже вредно! Хватит так с ней шутить.» И бла-бла-бла…

— Обернись. Он за тобой. Слышишь, как стучат колёса? — шепнул папа. Опять разыгрывает? Только вот Ксюша не слышала в его голосе смеха.
— Не слышу. Только листья шуршат, — буркнула Ксюша.
— Хорошо, как, по-твоему, листья оказались на той тропке, — он указал на золотую дорожку, ведущую к мосту, — Смотри, она вся засыпана, а деревьев вокруг нет.
— Так ветер, — пожала плечами девочка, против воли испытывая сладковатое волнение. Вдруг это мама с Еленой Геннадьевной ошибаются?

— Ветер в это время года — его пособник, — папа заговорщицки подмигнул, — Обернись. Он прямо за тобой. А то опять уедет! Только осторожнее, не спугни. Он является только тем, кто верит в волшебство!

— Но если ты и на этот раз… — дочка осеклась.

Сзади действительно неспешно проезжала золотая карета, украшенная багровыми листьями. Солнце играло на спине гарцующей лошадки. На секунду Ксюше показалось, что это мираж. Она моргнула. «Сейчас я открою глаза и всё растворится в листве! Как растворялись все русалки, лешие и прочие жар-птицы.»

Но карета не растаяла. Она подъехала ближе, так, что Ксюша смогла разглядеть чопорного господина с бородой, похожей на мох, в смешной рыжей шляпке. Нос защекотал горьковатый запах опавшей листвы.

— Вы… Осенник? — спросила она, чувствуя себя невероятно глупо. «Пожалуйста, не говорите, что Вы просто подрабатываете в парке, катая глупых детей. Даже если так, пожалуйста, не говорите!»

Господин ничего не ответил, только кивнул папе, как старому знакомому, улыбнулся девочке последним осенним теплом. И поехал прочь.

— Ему некогда, — зашептал папа, — Нужно ещё навестить озеро, проверить, не начал ли его захватывать Холодок. А то русалки жалуются. И наведаться в лес. Кстати, он тебе улыбнулся. Примета хорошая: не закашляешь даже в самые лютые холода!

Девочка кивала, как зачарованная глядя на удаляющуюся карету. Улыбка Осенника осталась с Ксюшей золотистым лучом солнца.

Кашель она в том году так и не подцепила.

Через двадцать лет

«Быстрее, домой. Надо купить молока хлеба и сыра. А ещё эта дурацкая поделка по технологии.» — меньше всего Ксюша любила технологию, кажется в детстве у неё по технологии была единственная тройка. Ни за что бы не подумала, что ей, спустя двадцать лет, придётся заниматься снова этой ерундой!

— Мам, смотри какой листик! Можно я его возьму? Сделаю из него Лешего!

«Лешего не существует. Лучше кошечку или белочку. Твой учительнице это будет по душе, уж поверь.» — Ксюша уже открыла рот, чтобы это произнести, но листья протестующе зашуршали. Красные, багровые, золотые… Ветер приподнял один, кленовый, похожий на перо жар-птицы, и подкинул так, что тот легонько коснулся Ксюшеных волос.

«Папа» — почему-то подумала женщина. Прошло уже много лет, а у неё всё также щекочет в груди от этого слова?

— Смотри, кто это? — вдруг закричала дочка.

Впереди мелькнула карета. Карета в парке? Не помнила Ксюша, чтобы тут катались на лошадях. Хотя, может быть новое развлечение. Вон в соседнем парке катаются. И в том, что в верхней части города.

— А почему карета вся в листьях? — продолжал допытываться ребёнок.

— Потому что это карета Осенника, — неожиданно для себя ответила Ксюша, — он ездит и проверяет: достаточно ли мягок ковёр из листье? Все ли дороги им устланы? А ещё не даёт двоюродному брату Холодку морозить деревья и раньше времени превращать лужи в зеркала королевы Зимы, — она осеклась, потому что глаза предательски заслезились.

Дочка завизжала от восторга:

— Осенник! Настоящий! Помню, дедушка рассказывал, он существует!

Время реальности ещё настанет. Через секунду в магазин за хлебом и мукой, а пока… Можно побыть счастливой. Она взяла в свою ладонь тёплую руку доченьки:

— Конечно, существует! Как же иначе?

Пожилой господин в карете поднял старомодную рыжую шляпу, и улыбаясь, помахал им рукой.

Автор и сказки : Власова Александра

Чай с тишиной

Взрослая Ведьма знает, что мнение окружающих людей не всегда совпадает с ее собственным.
Маленькая Ведьма очень возмущается, когда сталкивается с подобным несовпадением в очередной раз.
– Ну он же неправ! – негодует Маленькая Ведьма.
Взрослая Ведьма с улыбкой пожимает плечами:
– Ну и что?
– Как что?! Надо объяснить!

Маленькая Ведьма – слишком маленькая, и мир кажется ей простым и понятным. Вот черное, вот белое, вот правда, вот ложь, вот мое мнение, а вот – неправильное, и нужно непременно указать человеку на ошибку, пусть исправится, пусть мир станет лучше!

Взрослая Ведьма прикрывает глаза и видит тонкие нити человеческих отношений. Такие невесомые, хрупкие – кажется, достаточно одного неосторожного взгляда, чтоб ниточка оборвалась. Даже ей, ведьме, не всегда ясно, что стоит за теми или иными словами близких людей, не говоря уж о случайном собеседнике. Какой путь прошел человек, прежде чем начал думать именно так? Почему он так яростно отстаивает свою правоту? Что за боль прячется в глубине его сердца?

Вряд ли можно ли назвать человека неправым, не прожив его жизнь, не взглянув на мир его глазами. Ведь люди разные, и опыт у всех разный. И это, пожалуй, даже к лучшему – если бы все были одинаковыми, мир был бы ужасно скучным.

И уж точно собственное упрямство не стоит потерянной дружбы. Куда лучше улыбнуться, кивнуть и заварить для собеседника вкусный душистый чай, непременно с добрыми пожеланиями. В этом намного больше пользы, чем в бестолковых спорах о ерунде.

А чтобы мир стал лучше, всегда можно написать новую сказку.

— ...А может, заклинание нужно? Или знак начертить... — Юноша нерешительно повернулся к спутнице.
— Ничего не нужно. Давай уже! — Фея старательно работала крохотными крылышками, порхая над кроватью, в которой спала принцесса.
— Я... Я как-то не...
— Принц ты или нет? Первый раз вижу принца, который не умеет целоваться! Если смущаешься, я могу отвернуться.
— Почему не умею? — обиделся юноша. — Умею, просто не по-волшебному. А может быть, вы ее вместо меня?..
— Давай уже целуй, оболтус! Мы сто лет этого ждали! — рявкнула фея.
Зажмурившись, принц склонился над спящей девушкой и едва коснулся губами... ее вздернутого носика.
— В губы, — сурово скомандовала волшебница.
Но тут рядом возник сухонький старичок в форменной одежде, со знаком Регистратора первой категории во лбу:
— Нет! Если вам дороги жизнь и свобода, остановитесь, ваше высочество!
— Не понял?.. Я, конечно, многое слышал о тяготах семейной жизни, но уверен, что смогу с этим справиться. Я жениться хочу!
— Вот, смотрите, ваше высочество, здесь все записано. — Старичок протянул какие-то бумаги. — «...За день до своего шестнадцатилетия принцесса Лиана и все, кто будет ее окружать, уснут магическим сном и проспят сто лет до той поры, пока отважный принц не снимет заклятье поцелуем...»
— Теорию мы знаем, я сама накладывала заклятье, — отмахнулась фея. — Ну и что?
— Ей еще нет шестнадцати! Если вы сейчас поцелуете девушку, то попадете под действие закона «О совращении несовершеннолетних принцесс»!
— Оставьте вы эти условности. Днем меньше, днем больше. — Фея недовольно закусила губу. — Смотрите, она даже сделала прическу и надела свадебное платье.
— А палач наверняка наточил топор?
— Принцесса должна выйти замуж за своего спасителя!
— Да, согласно статье десятой закона «О преднамеренных геройских деяниях». Поэтому сначала вас ждет невеста, а потом палач, ваше высочество. Вы хотите сделать эту прекрасную леди вдовой на следующий день после свадьбы?
— Н-нет, — отшатнулся от девушки принц.
— К тому же посмотрите на суровое лицо короля, ваше высочество. Он же вот-вот зачитает приговор! — не унимался Регистратор.
— Король... Вот этот, что ли? — Принц подошел к одной из статуй возле кровати со спящей красавицей. — Брр... Такой на плаху отправит и не поморщится. А рядом с ним кто, сестра принцессы?
— Нет, это королева. Мать нашей красавицы. Приемная, — с явной неприязнью бросила фея.
— Хм. А выглядит ненамного старше ее. Красивая...
— Ничего удивительного — свежевыжатый сок из молодильных яблок трижды в день... Кстати! Со дня наложения заклятия прошел целый век. Так что нашей принцессе уже сто шестнадцать лет — тут никакой закон не подкопается.
— На вашем месте я бы проконсультировался у квалифицированного мага-крионика, — задумчиво протянул старичок. — Да и не выглядит она на сто лет.
— Я накладывала это заклинание и знаю, как оно работает. Говорю тебе как лицензированная фея первой категории. Конечно, время в магическом анабиозе длится в сотни раз медленнее, но для того, чтобы Лиана преодолела порог совершеннолетия, этого более чем достаточно.
— Между прочим, вы ведь и сами были под действием заклятия и проснулись, когда мы с его высочеством вошли в замок, да?
— И как это относится к делу? — насторожилась фея.
— А так, что срок вашей лицензии вышел лет семьдесят назад! Так что отлетите-ка в сторону, леди, и не смущайте вверенного мне королевского отпрыска своими лживыми речами.
— Госпожа фея, а как действует ваше заклинание? — подал голос принц.
— Ты целуешь девушку, она просыпается, статуи превращаются в живых людей, и мы играем вашу свадьбу. Вон там, в начале зала, стоит статуя специально приглашенного жреца.
— А если я поцелую кого-нибудь другого? Тоже все проснутся? — осторожно спросил юноша.
— Хм. Даже и не знаю. Контур заклинания замкнут на Лиану, но ключом служит поцелуй настоящего принца... А зачем вам это?
— Действительно, что вы задумали, ваше высочество? — повернулся Регистратор.
— Неужели все это лишь для того, чтобы выдать принцессу Лиану замуж?
— Я же вам объяснила. Злая королева решила сжить со свету приемную дочь-красавицу и прокляла ее. Проклятье должно было убить несчастную девочку в день совершеннолетия. А я изменила чары, и вместо того, чтобы заболеть смертельной болезнью, принцесса просто уснула. Так вы целовать Лиану будете, или мне искать другого кандидата?
Принц повернулся к Регистратору:
— У тебя брачный контракт с собой? Ну, по факту освобождения от зловредных чар?
— Разумеется.
— Доставай. Сейчас наше высочество жениться будет...
С этими словами принц шагнул... к статуе королевы! Приобнял ее и уверенно поцеловал прямо в каменные губы. Раздался тихий звон, и прямо на глазах каменная статуя начала оживать, превращаясь в привлекательную молодую женщину. Все остальное в заколдованном дворце осталось без изменений.
Расколдованная женщина раскрыла глаза, оказавшиеся ярко-синими, и восхищенно уставилась на обнимающего ее принца.
— А вы наглец, — игриво прошептала она и огляделась. — Что здесь произошло?
— Ничего такого, что не пришлось бы вам по душе, моя королева! — Он повернулся к старичку. — Давай сюда бумаги и печать. Сейчас ты нас поженишь, а потом позовешь моих воинов и прикажешь им разбить все статуи...
— Я испепелю тебя, щенок! — завизжала волшебница.
— Боюсь, сперва вам нужно восстановить свою лицензию, леди... — испуганно промямлил старик.
— Что, съела? — Королева показала фее язычок и обворожительно улыбнулась принцу. — Я согласна!
— Мне всегда нравились решительные и властные женщины, — усмехнулся юноша, и их уста слились в поцелуе...

Автор: Иван Магазинников

И создал Господь женщину. Дневник совместной жизни.

Запись 1. Проблема – решение.

В память о бурной молодости у меня осталась искривлённая носовая перегородка, поэтому ночью храплю. Но сплю, кстати, очень чутко, просыпаясь от малейшего постороннего звука.

Итак, вижу сон.
… Приходит ко мне делегация ежей – медоносов. Челобитную принесли. Дескать, помоги, родимый! Оранжевый аллигатор житья не дает, сподобился ульи потрошить!

Одна ежиха в платье ситцевом даже на колени упала, лапки заломив горестно:
- Спаси от напасти жуткой. Только ты…

-… очень тихо храпишь.
- А?
- Говорю, солнце, что храп твой совсем не громкий.
- Очень рад, - и поцеловав любимую, я снова провалился в объятия Морфея.

… Сижу в засаде, караулю оранжевого аллигатора. В руках – лук. Свежий, репчатый. Прибегает ежиха в ситцевом платье, в лапках кувшинчик с молоком:
- Испей, родненький, поди, устал….

- … храпеть!
- Что, милая?
- Говорю, как тебе удается тихо храпеть?
- Серьёзно?
- Честно, родной, почти не слышно.
- Это очень хорошо, - и крепко обняв свою половинку, я снова отключился.

… А вот и рептилия. Размером с трехэтажный дом, голов – не сосчитать. Из пастей четных дым валит, нечетных – «Ленинград» гремит. Заметило меня чудовище и молвит голоском нежным, как ручеек журчащим:
- Здравствуй, рыба моей мечты.

- А?
- Я говорю, что сосед сверху храпит - стены трясутся, а ты еле слышно.
***
Что происходит на самом деле, дошло не скоро. Зачем толкать, трясти, бить подушкой. Проблема была решена простым до безумия способом.

Только всхрапнул:
- Ути-пути, мой ушастый.
Мгновенно проснулся и тут же заткнулся.

Или:
- Как же хорошо!
Проснулся – заткнулся. Поцеловал.

- Обними меня покрепче.
Проснулся – заткнулся. Обнял.

В общем, решено, иду к врачу. С храпом надо что-то решать. Очень уж хочу досмотреть, как там ежи – медоносы поживают.

Автор: Андрей Авдей

Чай с тишиной

Из всех ритуалов стихий Взрослой Ведьме больше всего нравится магия огня.

Огня в ее доме много. Это и свечи, которые превращают обычный скучный вечер в волшебный и чарующий. Это и плита, без которой ни зелья не сваришь, ни ужин не приготовишь. Это и утюг – как без него вплести в одежду любимых теплые пожелания и защитные чары, разгладить мелкие проблемы на пути?

Но больше всего огонь нужен осенью и зимой.

Взрослая Ведьма не боится холода и темноты, но дом в предчувствии осени тяжко вздыхает, дети хлюпают носами, а кот начинает спать в шкафу – там, мол, теплее, и наплевать, что платья в шерсти, почистишь. С севера дуют студеные ветры, на город наползают мрачные серые тучи, а по утрам даже Маленькой Ведьме ужасно не хочется выбираться из-под одеяла…

Тогда приходит время осенних огненных ритуалов.

Ведьма зажигает цветные свечи и шепчет над пламенем благословения – сгорая, они укрепляют защиту дома. Заваривает чай, щедро подсыпая к заварке искры летних костров, а еще имбирь и немного перца – для тепла. Мастерит фонарики – из всего, что попадется под руку, – и развешивает по углам. Выпускает солнечных зайчиков, и те скачут по окнам, а домочадцы недоверчиво щурятся – неужели солнце выглянуло?

Нет, солнце не выглянуло. Но в доме становится уютнее и теплее, дети смеются, кот дремлет на табуретке и разрешает себя погладить, а осенняя тоска с ворчанием убирается прочь.

Нет места хандре там, где ведьма разожгла огонь.

Однажды Билли убил ради забавы чайку. А все знают, что чаек трогать нельзя: в них вселяются души утонувших моряков. Поэтому крик этих птиц так похож на плач...

Едва чайка испустила дух, небо вдруг потемнело, засверкали молнии, а неистовый ветер, налетевший сразу с четырёх сторон, изорвал паруса в клочья.

Глупого Билли смыло за борт первым, но буря на том не успокоилась: ведь в убитой птице жила душа злого пирата, что бесчинствовал в этих водах много лет назад.

На мачте вспыхнули огни святого Эльма, и стало ясно: не помогут ни молитвы, ни колдовство — кораблю суждено отправиться на дно.
Все опустили руки, и лишь один моряк по имени Джон не сдавался. Крепко сжав штурвал, он правил между скалами, но волны упорно сносили корабль на мель, а в шуме ветра чудился злорадный хохот старого пирата.

И тогда Джон припомнил последнее средство.

Один рыбак рассказывал ему за кружкой эля, будто бы есть на свете фея земных дорог. И та частенько спасает путников от неизбежной смерти. Нужно только всегда носить с собой лист морского падуба, а в час беды растереть его между пальцев и позвать Синевласку.

Джон, конечно, не поверил в россказни старика, но сухой лист морского падуба всё же припас — на крайний случай. Вот случай и настал...

Джон смял лист в кулаке и закричал что есть мочи, не слыша собственного голоса в грохоте волн. Таинственные огни вспыхнули ярче, и вдруг прямо перед ним на палубе возникла дева с волосами цвета морской отмели в ясную погоду.

В тот же миг Джон понял, что встречал её прежде, но не узнавал. Это она торговала пирожками в порту, напутствуя рыбаков добрым словом. Она была и той нищенкой, что велела ему — ещё совсем мальчишке — бросить воровское ремесло и наняться на корабль. И крестьянкой, пустившей его переночевать в морозную ночь, и птицей, указавшей тропку в тумане среди болот… Каждый раз, когда Джон оказывался на распутье, фея помогала ему выбрать верную дорогу.

Он от души поблагодарил старую знакомую и взмолился:

— Прошу, направь мою руку, и вместе мы пройдём эти рифы.

Вздохнув, она покачала головой:

— Твой корабль разобьётся, этого не изменишь. Но я, так и быть, спасу четверых: ведь четыре стороны есть у света, и четыре ветра ведут нас по дорогам судьбы. Тебе решать, кто выживет. Назови мне имена.

Джон почесал в затылке и принялся загибать пальцы:

— Томми-юнга. Ему всего тринадцать — ещё жить и жить. Джимми Смит — его на берегу ждут жена и детишки. И бородатый Эдди: он хотел оставить службу и вернуться в деревню к старой матери...

Небеса разорвал гром. Джон вздрогнул и замолчал.

— Скорее! — фея указала на стремительно приближающиеся скалы; рукава её платья уже вымокли насквозь, а тугие косы растрепал ветер. — Назови четвёртого!

— Ладно, пускай будет Сэмми-плут, — Джон вздохнул, утирая со лба капли то ли пота, то ли морской воды. — Он, конечно, пьяница и бабник, но сестрица Сэнди — чистейшая душа. Без брата она пропадёт.

Синевласка нахмурилась:

— Почему ты не назвал себя? Давай, ещё можно передумать! Или ты не хочешь жить?

— Хочу, — Джон взглянул фее прямо в глаза, — но ничего менять не стану. Я один, сам по себе. Обо мне на берегу и плакать некому.

Не сказав больше ни слова, фея исчезла.

В следующий миг корабль ударился о скалы. Оглушительно затрещали доски, палуба накренилась, и чёрная волна накрыла Джона с головой.
Очнулся он уже на берегу: живой и здоровый, только наглотавшийся воды. На его груди лежал свежий лист морского падуба. Синевласка выполнила обещание: спасла четверых, и вдобавок его — пятого. Почему? А кто её знает… Видно, не пришло ещё время помирать.

В море Джон не вернулся, но с тех самых пор ему всегда улыбалась удача, и жизнь пошла на лад.

Он никогда больше не призывал Синевласку, но знал, что каждый раз, когда человек оказывается на распутье, фея земных дорог стоит за его плечом.

Обернись — и убедишься сам!

@ Яна "Чароит" Григорьева

В Небесной канцелярии поднялся переполох!
Один из Ангелов-исполнителей вдруг сорвался и куда-то понесся, сломя голову, роняя даже некоторые пёрышки, на третьей (а может и больше, счётчик зашкалил) сверхсветовой скорости.
- Ты куда?!- понеслось ему вслед.
- Потом, потом по транслятору передам! Некогда! Вдруг опять передумает!
- Да кто передумает-то?!
- Да, понимаете, мой подопечный наконец-то решился все ДАРЫ ПРИНЯТЬ!
Я ведь ему каждый день, да что там каждый день, каждый миг предлагаю!
Хочешь, говорю, бери! Деньги бери, Счастье бери! Радость бери! Любовь бери! Молодость, здоровье бери!
- А он……да, кто я такой?! Да, как я могу?! А что я с этим делать буду?! Если деньги появятся, мне ведь придётся сменить гардероб, машину, меню… А может и круг друзей! Да и вообще разве я справлюсь?!
- Я ему: «да ты хоть попробуй!».
- А он: «Ой, боюсь, боюсь, боюсь! Мне ведь придётся всю жизнь поменять!"
БОЮСЬ!!!! А тут вдруг сегодня, проснулся, и почему-то все страхи забыл, заспал,что ли? Уррааа!! Наконец-то я всё ему отдам! Всё, что столько лет уже с собой таскаю! Урррааа!!!
- Да, везёт же тебе! А мы-то… сколько ещё будем за своими бегать?
Без согласия ничего ведь давать нельзя, а они… боятся, сомневаются… трясутся, каких-то запретов себе понапридумали! Эх! Может, ты своего попросишь, чтобы он остальным рассказал, как это чудесно, легко ПРИНЯТЬ и ЖИТЬ В РАДОСТИ? Ну пусть потрудится на благо всем!
-Хорошо... хорошо ! Я его попрошу-у-у!...
Андрей Романовский