Элизабет Сиддал Elizabeth Siddal.

МОДЕЛЬ.

 Elizabeth Eleanor Siddal (25 July 1829 – 11 February 1862)
was a British artists' model, poet and artist who was painted and drawn extensively by artists of the Pre-Raphaelite Brotherhood.
Siddal was perhaps the most important model to sit for the Pre-Raphaelite Brotherhood. Their ideas about feminine beauty were profoundly influenced by her, or rather she personified those ideals. She was Dante Gabriel Rossetti's model par excellence; almost all of his early paintings of women are portraits of her.  Elizabeth Siddal was the primary muse for Dante Gabriel Rossetti throughout most of his youth. After he met her he began to paint her to the exclusion of almost all other models and stopped her from modelling for the other Pre-Raphaelites. These drawings and paintings culminated in Beata Beatrix, painted in 1863, one year after Elizabeth's death. She was used as a model for this painting, which shows a praying Beatrice (from Dante Alighieri). She was also painted by Walter Deverell, William Holman Hunt and John Everett Millais. Elizabeth Siddal (the model Millais used for Ophelia)(1852).

      Элизабет Элеонора Сиддал (1829 - 1862) - британская модель, художник и поэт. Её обильно изображали художники Братства Прерафаэлитов. Возможно, для братства она стала наиболее важной из всех моделей. Она повлияла на идеи прерафаэлитов о женской красоте, или, скорее, персонифицировала их идеал. 

    Весной 1850 (или в конце 1849 года, точная дата не определена)  Walter Deverell, делая покупки вместе со своей матерью зашёл в ателье модистки на Cranborn Street и увидел там очень красивую продавщицу. Это и была Элизабетт Сиддал. Деверелл, при помощи матери, не без труда уговорил её позировать. Так Сиддал впервые выступила моделью для прерафаэлитской картины. Деверелл изобразил Сиддал в образе пажа-Виолы на своей картине, иллюстрирующей  «Двенадцатую ночь» Шекспира Twelfth Night .

             В этой Виоле, переодетой в мужское платье, не так-то легко узнать Элизабет, знакомую нам по более поздним картинам прерафаэлитов. Сам Данте Россетти позировал для шута Фесте.
Состоялся всего только один сеанс, но восхищённый художник поспешил растрезвонить о своей новой необыкновенной модели всем своим друзьям, приглашая их полюбоваться на чудесную девушку, которую он описывал в самых восторженных тонах. Россетти прибыл в мастерскую на следующий же день и, вероятно, помог Девереллу, который испытывал трудности, рисуя Сиддал, изобразить волосы Лиззи. Там они с Лиззи и познакомились.

  Постепенно Россетти присвоил Лиззи себе. Он ревностно охранял её, позволяя позировать только для ближайших друзей. Никогда не знакомил её ни с кем, в частности со своими родителями.
        В то время Лиззи ещё была связана нежным чувством к Девереллу. К чести Деверелла надо сказать, что он не пытался соблазнить, или совратить молодую наивную девушку, хорошо зная, чем грозило бы ей в её дальнейшей судьбе такое бесчестье. (Россетти тоже наверное знал, но как-то не придал значения). Деверелл прекрасно знал, что его семья никогда не согласится на их брак, а посему считал невозможным вступить с ней в связь и тем самым опорочить девушку.
         Они подружились, и Уолтер был первым, кому Лиззи показала свои собственные рисунки и поделилась своей мечтой тоже стать художницей.
          В 21 год, высокая с изящной фигурой и копной каштановых волос, она стала первым «поразительным экземпляром» прерафаэлитов. Её свояк Вильям Майкл Россетти описывал её как «наиболее прекрасное существо с манерами совмещающими достоинство и мягкость, с самоуважением, носящим даже оттенок отстранённости и презрения. Высокая. Прекрасно сформированная фигура, величественная шея и правильные, хотя и несколько необычные черты лица, зеленовато-голубые без блеска глаза, большие, совершенной формы веки, прекрасный цвет лица и богатая тяжесть медно-золотых волос».
        Вхождение Лизи в достаточно беспорядочный мир моделей оказалось для неё необычайно лёгким и приятным. В начале своей модельной карьеры Лизи сохраняла завидное положение и регулярный заработок, так как ей позволялось работать модисткой неполное время, таким образом, она была застрахована от возможной неудачи в модельном бизнесе. Для женщины её времени это было необычной удачей.

      Лиззи позировала отнюдь не только для Россетти. Вот пример использования Лиззи в качестве модели для картины "Иисус, омывающий ноги ученику".

         Форд Мэдокс Браун использовал членов семьи и друзей в качестве моделей. Среди персонажей угадываются Джордж Стивенс, позировавший для Иисуса, братья Россетти, Уильям Холман Хант и его отец, а также в правом верхнем углу в картину просовывается лицо Лиззи Сиддал.

                                                              Model for the Pre-Raphaelites.
              Siddal, whose name was originally spelt 'Siddall' (it was Rossetti who dropped the second 'l') was first noticed by Deverell in 1849, while she was working as a milliner in Cranbourne Alley, London. Neither she nor her family had any artistic aspirations or interests. She was employed as a model by Deverell and through him was introduced to the Pre-Raphaelites. The twenty-year-old with her tall thin frame and copper hair was the first of the Pre-Raphaelite "stunners". William Michael Rossetti, her brother-in-law, described her as "a most beautiful creature with an air between dignity and sweetness with something that exceeded modest self-respect and partook of disdainful reserve; tall, finely-formed with a lofty neck and regular yet somewhat uncommon features, greenish-blue unsparkling eyes, large perfect eyelids, brilliant complexion and a lavish heavy wealth of coppery golden hair."
Lizzie’s introduction to modelling was an extremely pleasant entrance into what could be a sleazy world. At the start of her modeling career, Lizzie was in the enviable position of being allowed to remain working at Mrs. Tozer’s millinery part-time, thereby ensuring herself a regular salary even if modelling did not work out. This was an unusual opportunity for a woman of her time.

        Элизабет Сиддал послужила моделью для Офелии Миллеса в 1852 году.

Джон Эверетт Миллес Офелия (эскиз)1851 г.

        Для того, чтобы походить на утонувшую Офелию, Сиддал приходилось плавать в ваной до краёв наполненной водой. Дело было зимой и Милле работал каждый день. Чтобы вода не остывала, он ставил лампы под ванну. Однажды лампы потухли и вода медленно стала холодной, как лёд. Милле, поглощённый работой ничего не заметил. (Милле вообще был ещё тот садюга, я попозже эту тему раскрою. Автор.) Сиддал не жаловалась, после сеанса она серьёзно простудилась или даже заболела пневмонией. Её отец псчитал ответственным за заболевание Милле и заставил его оплатить счета доктора. Долго считалось, что она страдала позже от туберкулёза, но современные исследователи считают более вероятным заболевание кишечника. Некоторые предполагают, что она страдала анорексией, в то время как другие приписывают слабое здоровье Лиззи пристрастием к лаудануму (опиум, кто не знает) или комбинацией этих двух причин.

                     Elizabeth Siddal was the model for Sir John Everett Millais's Ophelia.
   While posing for Millais' Ophelia (1852), Siddal had floated in a bathtub full of water to model the drowning Ophelia. Millais painted daily into the winter with Siddal modeling. He put lamps under the tub to warm the water. On one occasion the lamps went out and the water slowly became icy cold. Millais was absorbed by his painting and did not notice. Siddal did not complain. After this session she became very sick with a severe cold or pneumonia. Her father held Millais responsible, and forced him to pay compensation for her doctor's bills. It was long thought that she suffered from tuberculosis, but some historians now believe that an intestinal disorder was more likely. Some have suggested that she might have been an anorexic, while others attribute her poor health to an addiction to laudanum or to a combination of ailments.

        Хант написал с нее рыжеволосую девушку на полотне "Новообращенная семья древних бриттов, спасающая миссионера от преследования друидов" (1850).

            А в следующем году Лиззи уже позировала для образа шекспировской героини Сильвии для картины «Валентин спасает Сильвию от Протея» (1851).

      В 1850-х роман Сиддал и Россетти был осложнён её плохим здоровьем и нежеланием Россетти жениться. Но Россетти продолжать рисовать её как одержимый, это бросалось в глаза всем и Кристина Россетти даже отразила одержимость Россетти образом Лиззи в стихах.

One face looks out from all his canvases,
One selfsame figure sits or walks or leans:

...Not wan with waiting, not with sorrow dim;
Not as she is, but as she fills his dream.

Портрет Элизабет Сиддал, исполненный Россетти в 1855 году, раскрывающий её склонность к интроспекции и меланхолии.

12 на 10,5 см

   A portrait of Elizabeth Siddal by D.G. Rossetty (1855), revealing her introspective and melancholic character.

Элизабет Сиддал Elizabeth Siddal

ЖИВОПИСЬ И РИСУНКИ

  Несколько рисунков Сиддал заставляют задуматься, за что Рёскин платил ей 150 гиней в год, с весны 1855 года он покупал все её работы.

   К 1854 году Сиддал была уже постоянно нездорова. Чтобы переменой климата изменить положение Россетти повёз её в Хастингс. Тут таланты Лиззи получили поддержку от деятельниц зарождающегося феминистского движения Barbara Leigh Smith, Anna Howitt and Bessie Parkes.

Элизабет Сиддал Гребец в лодке

Элизабет Сиддал "La belle Dame"


 

 У модистки. (Больше похоже на казнь Хуссейна).

Elizabeth Eleanor Siddal - At the milliner's

Плач дам из баллады сэра Патрика.

The ladies' lament from the ballad of sir Patrick Spens".1856.

         "В правление Александра Третьего Шотландского, его дочь Маргарет была сопровождена большой группой знати в Норвегию для того, чтобы выйти замуж за короля Эрика, возвращаясь обратно многие из них утонули. Через двадцать лет после смерти Александра, его правнучка Маргарет - принцесса Норвегии стала наследницей шотландского трона, но на пути в Шотландию она умерла".


                       "In the reign of Alexander III of Scotland, his daughter Margaret was escorted by a large party of nobles to Norway for her marriage to King Eric; on the return journey many of them were drowned. Twenty years later, after Alexander's death, his grand-daughter Margaret, the Maid of Norway, was heiress to the Scottish throne, and on the voyage to Scotland she died."

"И вы, о девушки, в чьих волосах
Гребешки на солнце горят,
Напрасно ждете милых своих,
Они не вернутся назад"
("Сэр Патрик Спенс")

 Святая Агнесса                                                                                               Портрет сестры, Клары Сиддал

Влюблённые, слушающие музыку 1854 г.

"Clerk Saunders" (1857)

Жених-призрак прощается со своей возлюбленной:
"Нам вместе, Маргарет, не быть, 
Темна моя могила. 
Остерегайся так любить, 
Как ты меня любила". 
("Клерк Саундерс")

"The Quest of the Holy Grail" or Sir Galahad at the Shrine of the Holy Grail.

Tennyson's poem "Sir Galahad"

Sometimes on lonely mountain-meres

I find a magic bark;

I leap on board: no helmsman steers:

I float till all is dark. 

"Before the Battle" (1858)

Lady Clare 1854-57

ССЫЛКИ:

http://users.livejournal.com/tamit-/32209.html

        It was well known within their circle of friends that Lizzie and Gabriel referred to each other by the pet name of “Guggums”.  Ford Madox Brown wrote about this curious nickname and Rosseti’s obsessive drawing of his beloved  “Guggums”:

“Called on Dante Rossetti.  Saw Miss Siddal, looking thinner and more deathlike and more beautiful and more ragged than ever; a real artist, a woman without parallel for many a long year.  Gabriel as usual diffuse and inconsequent in his work.  Drawing wonderful and lovely Guggums one after another, each one a fresh charm, each one stamped with immortality, and his picture never advancing.”

It’s quoted from Bown’s diary, published as Diary of Ford Madox Brown (edited by Virginia Surtees, 1981).

     В кругах близких к Лиззи и Габриэлю было хорошо известно, что они обращались друг к другу, используя прозвище "гуггамз". Форд Мэрдок Браун писал об этих любопытных прозвищах и одержимости Габриэля в изображении своей любимой "Гуггамз": " Навестил Данте Россетти

      In another entry, Ford Madox Brown said that Rossetti showed him “a drawer full of ‘Guggums’, God knows how many, but not bad work, I should say, for the six years he had known her; it is like a monomania with him.  Many of them are matchless in beauty, however, and one day will be worth large sums.”

Here are a few of Rossetti’s “Guggums”:

Элизабет Элеонора Сиддал (1829 - 1862)

Elizabeth Eleanor Siddal

         Модель, художник и поэт, которую обильно рисовали и писали прерафаэлиты. Возможно Сиддал была важнейшей моделью прерафаэлитов. Её облик повлиял на их представление о женской красоте, или скорее, она персонифицировала эти представления. По преимуществу она была моделью Данте Россетти, в юности - музой, почти все ранние его изображения женщин - это её портреты. Кульминацией послужила картина Beata Beatrix, написанная через год после смерти Сиддал, она изображает молящуюся Беатриче Данте в преддверии смерти. Её также писали Уолтер Деверелл, Хант и Милле (она послужила моделью для знаменитой Офелии 1852). Однако Россетти после встречи с Сиддал препятствовал её работе с другими художниками.

            Названная по матери Элизабет Элеонора Сиддал, Лиззи родилась в 1829 году в фамильном доме на Чарльз стрит 7, Хаттон Гарден. Её отец Чарльз Крук Сиддал утверждал, что его семья имеет благородные корни, мать Элеонора Эванс происходила из семьи с Английскими и Уэльскими корнями. Её имя первоначально писалось как Сиддалл (второе «л» отбросил Россетти).

     Во время рождения Лиззи семья не бедствовала. Отец имел бизнес по производству ножевых изделий. В 1831 году семья переехала в небольшой городок Саузвок на юге Лондона, менее здоровый и благополучный район, чем Хаттон Гарден. В Саузворке были рождены все остальные  братья и сёстры Лиззи : Лидия, с которой Лиззи была особенно близка, Мэри, Клара, Джеймс и Генри. Хотя свидетельства о посещении ею школы отсутствуют, писать и читать она умела, по-видимому научили дома родители. Её семья не имела никаких художественных устремлений и интересов.

      В юности она полюбила поэзию, прочитав поэму Теннисона на клочке бумаги, в которую было завернуто масло. Это открытие было одним из стимулов Для Лиззи самой начать писать стихи. В двадцать лет она начала заниматься рисованием и в 1849 году представила свои рисунки директору Школы дизайна Девереллу. Рисунки понравились и Деверелл старший показал их своему сыну Уолтеру (художник, участвовавший в издании журнала Герм).  Деверелл нанял её как модель и ввёл в круг прерафаэлитов. В 1849 году Лизи работала модисткой в шляпном магазине миссис Тозер  на Cranbourne Alley, и именно здесь ее впервые увидел и «открыл для искусства» Уолтер Хоуэлл Деверелл (1827- 1854), заинтересовавшийся необычной внешностью девушки. Посещая магазин модистки со своей матерью и наблюдая за ее работой в магазине модистки, он был поражен ее красотой и попросил, чтобы она «моделировала для него». Предложил он это не сам он, а попросил свою мать пойти к родителям Лиззи за получением разрешения. В те времена было неприличным подойти с подобным предложением к незнакомой молодой женщине. Лиззи происходила из очень религиозной семьи. А позирование для художников тогда было почти что синонимом проституции.  Есть также версия, что отчаявшемуся художнику, который никак не мог подыскать модель для Виолы, подсказал пригласить на эту роль Лиззи ирландский поэт Виллиам Аллингам (1824-89).

       Её стали приглашать натурщицей Хант и Миллес, начиная с 1852 года она становится ученицей Россетти. Сиддел рисовала на темы произведений Теннисона, Браунинга и Вальтера Скотта.

       Одна из её акварелей Клерк Саундерс попала на Выставку британского искусства, которая демонстрировалась в Нью-Йорке, Филадельфии и Бостоне. В 1857 году Сиддал дебютировала на выставке прерафаэлитов в салоне на Рассел-сквер автопортретом и рисунками на литературные сюжеты.

"Clerk Saunders" (1857)

Жених-призрак прощается со своей возлюбленной:
"Нам вместе, Маргарет, не быть, 
Темна моя могила. 
Остерегайся так любить, 
Как ты меня любила". 
("Клерк Саундерс")

В 1857 году Сиддал училась в женском классе Художественной школы в Шеффилде.                               

        Деверелл – младший нарисовал Сиддал в образе Виолы на своей картине к комедии «Двенадцатая ночь» Шекспира.

             В этой Виоле, переодетой в мужское платье, не так-то легко узнать Элизабет, знакомую нам по более поздним картинам прерафаэлитов.
Состоялся всего только один сеанс, но восхищённый художник поспешил растрезвонить о своей новой необыкновенной модели всем своим друзьям, приглашая их полюбоваться на чудесную девушку, которую он описывал в самых восторженных тонах.
Россетти, заинтересованный рассказами об этом чуде, посетил его мастерскую. Там они с Лиззи и познакомились зимой 1850 года.
В то время Лиззи ещё была связана нежным чувством к Девереллу. К чести Деверелла надо сказать, что он не пытался соблазнить, или совратить молодую наивную девушку, хорошо зная, чем грозило бы ей в её дальнейшей судьбе такое бесчестие. (Россетти тоже наверное знал, но как-то не придал значения).Деверелл прекрасно знал, что его семья никогда не согласится на их брак, а посему считал невозможным вступить с ней в связь и тем самым опорочить девушку.
         Они подружились, и Уолтер был первым, кому Лиззи показала свои собственные рисунки и поделилась своей мечтой тоже стать художницей.
          В 21 год, высокая с изящной фигурой и копной каштановых волос, она стала первым «поразительным экземпляром» прерафаэлитов. Её свояк Вильям Майкл Россетти описывал её как «наиболее прекрасное существо с манерами совмещающими достоинство и мягкость, с самоуважением, носящим даже оттенок отстранённости и презрения. Высокая. Прекрасно сформированная фигура, величественная шея и правильные, хотя и несколько необычные черты лица, зеленовато-голубые без блеска глаза, большие, совершенной формы веки, прекрасный цвет лица и богатая тяжесть медно-золотых волос».
        Вхождение Лизи в достаточно беспорядочный мир моделей оказалось для неё необычайно лёгким и приятным. В начале своей модельной карьеры Лизи сохраняла завидное положение и регулярный заработок, так как ей позволялось работать модисткой неполное время, таким образом, она была застрахована от возможной неудачи в модельном бизнесе. Для женщины её времени это было необычной удачей.

      Лиззи позировала отнюдь не только для Россетти. Вот пример использования Лиззи в качестве модели для картины "Иисус, омывающий ноги ученику".

         Форд Мэдокс Браун использовал членов семьи и друзей в качестве моделей. Среди персонажей угадываются Джордж Стивенс, позировавший для Иисуса, братья Россетти, Уильям Холман Хант и его отец, а также в правом верхнем углу в картину просовывается лицо Лиззи Сиддал.

         Elizabeth Eleanor Siddal (25 July 1829 – 11 February 1862)
was a British artists' model, poet and artist who was painted and drawn extensively by artists of the Pre-Raphaelite Brotherhood.
Siddal was perhaps the most important model to sit for the Pre-Raphaelite Brotherhood. Their ideas about feminine beauty were profoundly influenced by her, or rather she personified those ideals. She was Dante Gabriel Rossetti's model par excellence; almost all of his early paintings of women are portraits of her.  Elizabeth Siddal was the primary muse for Dante Gabriel Rossetti throughout most of his youth. After he met her he began to paint her to the exclusion of almost all other models and stopped her from modelling for the other Pre-Raphaelites. These drawings and paintings culminated in Beata Beatrix, painted in 1863, one year after Elizabeth's death. She was used as a model for this painting, which shows a praying Beatrice (from Dante Alighieri). She was also painted by Walter Deverell, William Holman Hunt and John Everett Millais. Elizabeth Siddal (the model Millais used for Ophelia)(1852).

                                                                              
                    Named Elizabeth Eleanor Siddall, after her mother, Lizzie was born on 25 July, 1829, at the family’s home at 7 Charles Street, Hatton Garden. She was born to Charles Crooke Siddall, who claimed that his family descended from nobility, and Eleanor Evans, a family of both English and Welsh descent. At the time of Lizzie’s birth, her parents were not poverty stricken: her father had his own cutlery-making business. Around 1831, the Siddall family moved to the borough of Southwark, in south London, a less salubrious area than Hatton Garden. It was in Southwark that the rest of Lizzie’s siblings were born: Lydia, to whom Lizzie was particularly close, Mary, Clara, James and Henry. Although there is no record of her having attended school, Lizzie was able to read and write, presumably having been taught by her parents. She developed a love of poetry at a young age, after discovering a poem by Tennyson on a scrap of newspaper that had been used to wrap a pat of butter; this discovery was one of Lizzie’s inspirations to start writing her own poetry.


                                                                                     Model for the Pre-Raphaelites.
              Siddal, whose name was originally spelt 'Siddall' (it was Rossetti who dropped the second 'l') was first noticed by Deverell in 1849, while she was working as a milliner in Cranbourne Alley, London. Neither she nor her family had any artistic aspirations or interests. She was employed as a model by Deverell and through him was introduced to the Pre-Raphaelites. The twenty-year-old with her tall thin frame and copper hair was the first of the Pre-Raphaelite "stunners". William Michael Rossetti, her brother-in-law, described her as "a most beautiful creature with an air between dignity and sweetness with something that exceeded modest self-respect and partook of disdainful reserve; tall, finely-formed with a lofty neck and regular yet somewhat uncommon features, greenish-blue unsparkling eyes, large perfect eyelids, brilliant complexion and a lavish heavy wealth of coppery golden hair."
Lizzie’s introduction to modelling was an extremely pleasant entrance into what could be a sleazy world. At the start of her modeling career, Lizzie was in the enviable position of being allowed to remain working at Mrs. Tozer’s millinery part-time, thereby ensuring herself a regular salary even if modelling did not work out. This was an unusual opportunity for a woman of her time.

        Элизабет Сиддал послужила моделью для Офелии Миллеса в 1852 году.

Джон Эверетт Миллес Офелия (эскиз)1851 г.

        Для того, чтобы походить на утонувшую Офелию, Сиддал приходилось плавать в ваной до краёв наполненной водой. Дело было зимой и Милле работал каждый день. Чтобы вода не остывала, он ставил лампы под ванну. Однажды лампы потухли и вода медленно стала холодной, как лёд. Милле, поглощённый работой ничего не заметил. (Милле вообще был ещё тот садюга, я попозже эту тему раскрою. Автор.) Сиддал не жаловалась, после сеанса она серьёзно простудилась или даже заболела пневмонией. Её отец псчитал ответственным за заболевание Милле и заставил его оплатить счета доктора. Долго считалось, что она страдала позже от туберкулёза, но современные исследователи считают более вероятным заболевание кишечника. Некоторые предполагают, что она страдала анорексией, в то время как другие приписывают слабое здоровье Лиззи пристрастием к лаудануму (опиум, кто не знает) или комбинацией этих двух причин.

                     Elizabeth Siddal was the model for Sir John Everett Millais's Ophelia.
   While posing for Millais' Ophelia (1852), Siddal had floated in a bathtub full of water to model the drowning Ophelia. Millais painted daily into the winter with Siddal modeling. He put lamps under the tub to warm the water. On one occasion the lamps went out and the water slowly became icy cold. Millais was absorbed by his painting and did not notice. Siddal did not complain. After this session she became very sick with a severe cold or pneumonia. Her father held Millais responsible, and forced him to pay compensation for her doctor's bills. It was long thought that she suffered from tuberculosis, but some historians now believe that an intestinal disorder was more likely. Some have suggested that she might have been an anorexic, while others attribute her poor health to an addiction to laudanum or to a combination of ailments.

        Хант написал с нее рыжеволосую девушку на полотне "Новообращенная семья древних бриттов, спасающая миссионера от преследования друидов" (1850).

            А в следующем году Лиззи уже позировала для образа шекспировской героини Сильвии для картины «Валентин спасает Сильвию от Протея» (1851).

Портрет Элизабет Сиддал, исполненный Россетти в 1855 году, раскрывающий её склонность к интроспекции и меланхолии.

12 на 10,5 см

A portrait of Elizabeth Siddal by D.G. Rossetty (1855), revealing her introspective and melancholic character.