Чем выше вы подняли объём воды, тем выше будет водопад, если вода получит свободу. Если вы взгромоздили бадью на 10 метров, а потом пробили в ней дырку, то получившая свободу выбора жидкость будет падать 10 метров. А если вы подняли её на 20 метров – то 20. И так далее.

Эта аллегория помогает нам объяснить основные законы пост-цивилизации или антицивилизации, сегодня воплощённые западной субкультурой.
Критерий эффективности или «жидкость стремится вниз»

Цивилизация – это не набор кайфа и удобств (как думают дурачки). Цивилизация это очень специфический и весьма сложный комплекс подъёма (восхождения) вопреки энтропии естества. Для того, чтобы перебить энтропию биологического естества (то есть инстинкт сытого лечь и ничего не делать), цивилизация нуждалась в фанатиках.

Умозрительность её целеполагания (очевидная искусственность идеалов, чуждых зоологическим реалиям) требовала сакрализации «странной» (для непосвящённых) цели. Поскольку подъём, восхождение противоречат энтропии[1] - требовалась, в числе прочего, и не на последнем месте, несвобода. Тоталитаризм требовался…

Все удобства цивилизации, которые мы знаем – это не её основной продукт, а побочное явление, изначально даже не предполагавшееся вторичное следствие из сакральных практик. Это доказывается тем, что стремлением к бытовым удобствам, удовольствию от них обладают все животные, но только человек (и далеко не всякий) способен их воспроизводить.

Например, кошка с удовольствием греется у батареи центрального отопления, понимая всю прелесть этого тепла, но ни понять, ни воссоздать центральное отопление кошка не может. Кабаны на свалках облюбовали старые матрасы, которые люди туда выбрасывают. Кабанам очень нравится лежать на этих матрасах – но ни понять, ни воспроизвести изготовление матрасов кабаны не в силах. А как все животные любят корм из пакетиков!

Стремление к бытовым удобствам не могло породить цивилизацию по множеству причин, первая из которых: оно (стремление) никогда никуда и ни у кого не исчезало! Оно присуще в полной мере и кошкам, и кабанам, и людям-дегенератам, но: «съесть-то он съесть, да кто ж ему дасть».



Вода стремится падать вниз. Если мы хотим, чтобы она пошла куда-нибудь, кроме как отвесно вниз – нам нужно её нагнетать, угнетать. Нужно перекрывать ей естественное движение – и тогда она станет двигаться как-то иначе, вбок или вверх…

Нечто подобное присуще и искусственному миру цивилизованных отношений. Человек не должен вести себя естественно, как зверь, а должен вести себя, как предписано священной книгой культа.

Поскольку человеку это очень тяжело, энтузиасты-адапторы культа (совмещавшие истовый фанатизм преданности культу и остроту инженерного ума) стали – во славу Бога своего – облегчать, по мере сил, быт внутри культа.

То есть возникают паллиативные средства естественных форм обогащения – когда обогащаться просто так нельзя, а хочется – и с соблюдением целой тучи условий – в определённом коридоре можно.

Это в развитых формах эффектно – но эффективно ли?

Тут важно отметить, что эффективности самой по себе, как таковой – ВООБЩЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ И НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

Эффективность откладывается строго от цели. И то, что эффективно для одной цели – для другой совершенно неэффективно, и наоборот. А так, чтобы было «просто эффективно», вне конкретной цели – не бывает.

Из этого общего правила вытекает, что эффективное в рамках одного религиозного культа (с его священным целеполаганием) не будет эффективно в рамках другого. И уж тем более в отсутствии всякого культа.

Если вы хотите получить табуретку, то столярный инструмент эффективен для этой задачи. Если же вам нужно резать металл – то столярный инструмент крайне для этого неэффективен (ибо для другого дела создан был).

Если у вас цель обустроить жизнь в рамках заповедей культа, то эффективны одни приёмы, а если просто личное обогащение – то совсем другие. Аристотель это понял ещё на заре истории, когда отделил хрематистику от экономики.

Среди тех, кто нарушает заповеди «не убий», «не укради» - наверное, можно найти идейных любителей воровства и убийства, садистов и клептоманов. Но, уверяю вас, подавляющее большинство нарушителей вовсе не любят воровать и убивать «ради искусства»!

Подавляющее большинство – просто однажды осознаёт, что соблюдение этих заповедей – путь к крайней бедности, убогости быта. И они, как бы нехотя, токмо ради детей, «чтобы им, как мне всю жизнь не мучится», и т. п.

И вот тут энтузиасты-адапторы культа, не корысти ради, а токмо ради блага своего культа – начинают облегчать честным единоверцам быт научно-техническим прогрессом. Они выдумывают то да сё, пятое и десятое – чтобы жизнь честного человека стала помягче при условии соблюдения заповедей.

Если бы этого условия не стояло – то и выдумывать бы ничего не пришлось: животные вон и не выдумывают. Один ест, другой съеден, вот и вся недолга!

+++

Если человек, стремящийся к обогащению, не является религиозным фанатиком, то он двинется самым естественным, простым, лёгким и быстрым путём личного благоустройства: путём разрушения жизни окружающих людей.

Умный человек вычислил бы это на кончике пера, логически. Но мы, как знает читатель, особым умом не славимся: поём о том, что видим, сиречь, задним числом анализируем уже случившееся. А разрушение чужих судеб ради благоустройства своей мы видим каждый день (как и вы, читатель-друг). Теоретически это не единственный путь. Теоретически можно обогащаться в лоне прогресса, внедряя инновации, когда тебе прибыль, и всем остальным тоже.

Но на практике, по выключению фанатизма верующих, так никогда не получается. И тому много причин. И они на поверхности, не какая-то там тайна за семью печатями!

Обогащаться путём полезных человечеству инноваций – очень сложно, при этом тяжело, при этом ещё и долго. Нужно быть гением – а не всякий ведь гений, а денег всем хочется.

Инновации требуют постоянного развития образования и самообразования, а это большая нагрузка, не дающая душе лениться ни днём, ни ночью. Отчего душа изобретателя вся в мыле и в пене, как загнанная лошадь. При внедрении даже самых блестящих инноваций они дают прибыль далеко не сразу. При этом жрут на стадии внедрения в три горла! Ни копейки с них ещё не получил – а уже целый капитал вложил!

Ну, и вишенка на торте: как ни крути, но предел такого обогащения есть, его видно. Если ты всем только хорошо делал, и никого не разорил – миллиардером не станешь. Миллионером, разве что, да и то – изредка…

Зоологическая природа Зверя этого не понимает. Она считывает путь инноваций как крайне неэффективный, и в итоге через цинизм воспринимает его «путём дурака», «блаженного».

Цель – личное обогащение? Вот, сделай шаг – и достиг! Вместо этого зачем-то идёшь вкругаля, через три**здовье, напевая – «нормальные герои всегда идут в обход»…

Религиозный человек эти свои, для животного более чем странные, пируэты может объяснить тем, что простейшие формы личного обогащения ему верой запрещены, и потому он ищет не самые эффективные способы в целом, а самые эффективные из числа разрешённых (что, если задумаетесь, большая разница).

И списочек у тебя короткий, и самые короткие пути в нём жирно вычеркнуты. Выбираешь из оставшегося. Зарабатываешь жалкий рубль там, где вор и бандит уже тысячу бы взяли…

+++

Потому разговоры о том, эффективен ли капитализм, свободный рынок, частная собственность и т. п. – сущностно бессмысленны. Эффективна ли отвёртка или рубанок? Для своего дела – да. А для другого – нет. Отвёртка не бесполезность и не панацея. В одном случае она – лучше не придумаешь, а в другом только всё испортит и сломает.

Сложившийся на постхристианском Западе финансовый капитализм очень эффективен для той цели, которую перед ним поставили его создатели: личное обогащение и групповое самодержавие мировой финансовой олигархии. Эту цель он решает очень успешно, и никакая иная система ЭТУ цель решить эффективнее него не может (что и показал крах СССР).

Что касается сохранения цивилизации и развития культуры – то финансовый капитализм эту цель перед собой и не ставил, а потому и не считает обязанным её решать. Да, перекосив все глобальные обмены веществ в пользу нескольких мега-частников фининтерн чудовищным образом сказывается как на мировой экономике, так и на мировой культуре с образованием.

В экономике растут диспропорции (потому что оплата полностью отделена от труда, трудящиеся и получатели денег – разные люди), а культура разлагается, Коллективный Разум дрейфует к Коллективному Безумию, но…

Они не считают, что это плохо!

Плохо, если их власть сократится или денежный поток в их корпорации иссякнет, а не это!

Опять проведём аналогию: вот вы ездите на автомобиле, и это гораздо удобнее, чем ходить пешком. Или ждать часами переполненного автобуса. И очень вам нравится. В бензбаке автомобиля сгорает топливо. И чтобы оно меньше сгорало – вам нужно меньше ездить, но у вас цель – добраться, куда вам нужно, а не благо топлива в баке.

И мировая экономика и мировая культура для печатников доллара, долларового глобального самодержавия – топливо в баке. Они едут – а топливо сгорает.

Власть денег не существует сама по себе. Власть денег – это лишь эвфемизм, а на самом деле это власть нанимателя наёмной армии. Ты нанял подонков, они вышибли тебе деньги, ты им заплатил, они тебе ещё вышибли, ты им ещё заплатил – так это и работает. Американские интервенции и американские цветные путчи иллюстрируют это с максимальной степенью наглядности.

Всякий туземный политик:

1) Либо продажный и купленный долларовой мафией

2) Либо дискредитируется в СМИ, принадлежащих долларовой мафии, представая перед публикой чаще «коррупционером», но иной раз и «пожирателем младенцев».

3) Либо, если ни купить, ни сделать непопулярным антирекламой не получилось – уничтожается киллером. Киллеру платят деньги, а деньги печатает долларовая мафия – вот круг и замкнулся.

Эффективна ли эта схема? Да уж куда эффективнее Госплана СССР, с учётом её целей! Любой политик на любом континенте с её помощью или холоп, или чёрт, или труп. Вот и выбира й: рискнёшь здоровьем с ней спорить, или сделаешь то, чего ей нужно?

+++

Издержки этой системы «достигаторов» - тоже ни для кого не секрет. Она очевидным образом оторвала деньги от производительного труда. Инвестируя в террор и шантаж, она не инвестирует в полезное производство не потому, что денег не хватает (у неё по деньгам безлимит), а потому что не хочет подрывать свою тиранию вкраплениями успешного производительного капитала.

Фининтерн настаивает, что он – единственный «бог», и что не должно быть у вас других богов. И если ты получаешь денежку, то не строй иллюзий, будто заслужил её: без них не можешь творить ничесоже! Всякая денежка у тебя – милость Ротшильдов-Рокфеллеров, позволивших тебе (пока) пожить ещё.

Фининтерну не нужны связно мыслящие и хорошо образованные люди. Их существование чревато духовной альтернативой Фининтерну, точно так же как существование крепких производственников чревато материальной альтернативой плутократии.

Но вы спросите меня: каковы тогда отношения Фининтерна с мировой цивилизацией? Ведь не с Марса же он упал, он же вырос внутри этой самой цивилизации, её экономических и культурных реалий!

Ответ самый проницательные уже поняли: бадья с водой, поднятая высоко, если дать воде свободу, пробив дырочку, начнёт сливаться вниз.

Это и происходит с экономикой и культурой христианской цивилизации.

Её просто и банально, прагматично утилизируют. С расчётом на небольшой срок, потому что атеисты-циники полагают, что вселенная кончается вместе с их смертью.

Поэтому временные горизонты цивилизации схлопываются с великим грохотом: что, что раньше планировалось, в идеале, на вечность (сейте разумное, доброе, ВЕЧНОЕ – призывали плакаты учителей) – теперь закладывается только на два-три десятилетия, да и то в лучшем случае.

У США и их Запада нет будущего не потому, что оно им недоступно.

И не потому, что они не знают, как его обеспечить.

Оно им более чем доступно (технически) и как его обеспечить – они лучше многих знают.

Но оно им НЕ НУЖНО!

Утилизация цивилизованного общества «снимает» «дурную» (для неё) вереницу поколений цивилизованных потомков, уходящую куда-то в бесконечность, «через миры и века». Утилизация хочет сдать всю инфраструктуру в металлолом, получить деньги, здесь и сейчас, «а чё потом» – ей уже не важно.

Это принципиально иная логика, увенчанная движухой «чайлдфри», содомией и бездетностью (! ) почти всех современных европейских политиков. Здесь и сейчас, урвать по максимуму. Не считаясь с утратами ни у современников, ни у потомков (которые, как видим, вообще и не предполагаются). Это и принято приватизаторами как высшая мудрость, а над иным они склонны смеяться.

Народ для этой «елиты» больше не божество служения, а трофический лимит, мясо в морозилке – которое едят по мере надобности. Причём с опаской, что вот ты помрёшь, а мясо останется, непонятно зачем, ведь тебе оно уже не нужно будет! А потому и с явным перееданием…

+++

В отсутствии религиозных фанатиков обходные, паллиативные формы благоустройства отвергаются могучим животным инстинктом, естеством Зверя. Освобождённая вода, которую так долго и тяжело загоняли вверх – с шумом и грохотом превращается в водопад, в вертикальное падение до зоологических норм инстинкта. Этот момент мы и переживаем.

И переживём, если повезёт, чтобы он сменился более перспективной эпохой!

[1] Энтропия – стремление всякой неуправляемой разумом среды прийти в самое вероятное своё состояние, которое, вместе с тем, и самое примитивное из возможных её состояний.


Дмитрий Николаев