Ночь - это особенное время. Ночь великодушно скрывает все изьяны человечества, прикрывает своим покрывалом все уродства и неправды, всегда погладит своей холодной рукой по щеке того, кто ищет огонёк надежды.
Но, Ольга, сидя в такси и уютно устроившись в своей дрёме, конечно, ни о чём таком не думала. Пушистая кроличья шубка приятно грела щеку, а волосы, обычно так мешавшие, спасали её от слепящих фонарей. Какие тут размышления о призрачной философии? Она даже не хотела думать, что таксист - возможно маньяк на охоте и она его очередная жертва. Для маньяка машиа была слишком новая. Да и водитель приятно пах смесью лосьона после бритья и пряными сигаретами. Маньяки обычно не такие.
Пятна фонарей бежали по краю дороги. Свет - тьма, свет - тьма, свет - тьма. Под закрытыми веками резкая перемена света и темноты рождала яркие, красивые пятна всех цветов и размеров. А шубка так приятно щекотала по щеке... Ольга встрепенулась от вибрации мобильного телефона в кармане. Неловкими пальцами она выудила "жабку" из кармана и щелчком раскрыла её.
"Мама" - значилось на синем, неприятно режущем глаза дисплее.
-Да? - спроси Оля ещё не совсем твердым голосом. Дрёма только неохотно сползала с её сознания, всё ещё пытаясь зацепиться цепкими коготками за мозг.
-Олечка, ку-ку! Это мама звонит. Мы будем через два часа, рейсом №213. Запомни иил запиши две-сти-три-на-дцать! Твой брат уже соскучился по тебе, ждет не дождется обещаного джипа на радио-управлении. Ты там смотри, не потеряйся! Аэропорт большой! - в трубке послышались гудки отбоя.
Ольга раздраженно захлопнула трубку. Она уже десять раз слышала номер рейса, точно изучила карту местности аэропорта в радиусе 20 км и волокла с собой тяжелую игрушку для её младшего брата.
Вся эта семейка ей уже порядком осточертела. Её родители очень любили разъежать по разным странам, беря её брата в нагрузку. Она же никогда с ними не ездила - не видела смысла. С её навязчивой мамашей, отцом-подкаблучником и вечно недовольным братом, она с таким же успехом могла остаться дома в квартире. В одиночестве.
Она очень любила одиночество. Наслаждалась и упивалась той свободой и тишиной, которая царила при отъезде родных. Никаких внешних звуков, только её музыка и она. Никаких выговоров за не опорожненую пепельницу, за поздние визиты друзей...
И опять она должна была ехать встречать их в аэропорту. Маман как обычно побежит на неё не хуже стада носорогов, вещая на весь зал, как она похорошела. Опять будут поцелуи, которые оставляют жирный слой губной помады на щеках, а также тихий и невнятный перезвон от цепочек-колец её матери. И опять будет брат, который будет сиять во все его молочные зубы только за новую игрушку. И отец, который будет тихо стоять за всем этим балаганом.
Она и не заметила, как таксист уже подъехал к стоянке аэропорта и дальше ко главному выходу. Как обычно, перед прилетом и отлетом самолетов - ни одного свободного места для парковки не было. Потому Оля выпорхнула из машины прямо в полурастаявший сугроб и стала пробираться к залу ожидания.
Если верить её часам, то до прибытия самолета оставалось десять минут. Как же так быстро пролетело время?
"Ах, все равно. - раздраженно подумала девушка. Сейчас опять будет этот назойливый ритуал мы-тебя-очень-любим-дорогая-доця. Лучше бы они вообще не приезжали." За последнюю фразу она жалеть не собиралась. Вот что им мешает поселиться навсегда в их любимой Италии и оставить квартиру здесь в её распоряжении?
Девушка нашла место среди всех ожидающих, бомжей и тех, кто ожидал опаздывающие самолеты и со всей грациозностью раздраженного человека плюхнулась на металический стул. Её взгляд лениво бегал от табла с прибывающими самолетами, до детектора, где дамочка с явно слишком молодым для неё бойфрендом, ругалась на всю возможность голосовых связок.
С мягким стрёкотом надпись "№ 213 - прибытие в 23:00" сменилась на:
"Рейс № 213 задерживается по техническим причинам."
Оля с раздражением выпустила воздух сквозь зубы. Замечательно. Теперь она будет сидеть ещё пол-ночи здесь из-за того, что сонному пилоту показалось, что в турбину попала ворона.
Она решила пока сходить в туалет и подправить прическу. Намеренно громко цокая каблуками, девушка промаршировала в общественный туалет, перед которым как всегда была очередь с двадцать дамочек. Все потные, злые и с ненавистью подмечающие у кого меньше морщинок.
"Замечательно, ну просто замечательно. Эта ночь становится всё лучше и лучше." По неизвестному закону вселенной в мужской туалет очередей никогда не бывает.
Ольга перевела взгляд с поцарапаных и довольно так и оббитых дверей М и Ж на "Для персонала".
Дверь в комнатку была приоткрыта, а значит там никого не было. Не долго думая Оля проскользнула в дверь и закрыла её за собой. В светлой, покрытой плиткой комнате - было довольно таки приятно. Зеркала были большими и без отпечатков пальцев.Здесь поворачивался кран горячей воды и даже жидкое мыло было не дешевой смесью пенящегося средства и воды. Девушка уже хотела открутить кран, как заметила, что кроме неё в туалете ещё кто-то был. Женский голос глухо прозвучал из кабинки.
-Марин, слушай, а что там с рейсом номер..., короче, то, который по техническим.
-Не знаю. Но говорят всё серьезно. Похоже на то, что у него отказала турбина самолета. А пилот - совсем зеленый, не сумел его посадить и всё. Куча трупов.
Вот теперь руководству придется попотеть, чтобы удержать родственников от истерики прямо в зале. - из соседней кабинки раздался неприятный, низкий голос. Кажется, Ольга уже слышала его где-то. Скорее всего, вещающим прибытие смолетов.
В книгах написали бы так: "Ольге показалось, что мир закружился перед глазами. Белая плитка стала надвигаться на неё, а в ушах послышался странный звон..."
В реале же Ольга ничего не слышала, и плитка вместе с потолком и полом остались на своих местах. Только шуршание меха её полушубка, гулкое биение сердца и внезапно пересохший рот давали знать о том, что она услышала нечто страшное.
Не дожидаясь пока женщины выйдут из кабинок, Ольга вышла в коридор и целеустермленно зашагала к своему месту в зале ожидания. Оно уже было занято подростком с рюкзаком через плечо, который ритмично постукивал ногой об пол. Но зато, рядом с ним место было свободно.
Ольга села на самый краешек стула и сцепила пальцы в судорожном движении.
"Куча трупов... Паника... Тот рейс, который по техническим..."
Она взглянула на табло. Оно по прежнему показывало холодную, четкую надпись: "Рейс № 213 задерживается по техническим причинам."
Внезапно мир принял четкие краски. Синий цвет железных стульев, серая, грязная плитках под ногами, Ярко алый кусок обертки от конфеты, её белые пальцы и серый, блестящий мех. К горлу подступила странная тошнота, какбудто кто-то пытался вытолкнуть воздух из трахеи. Слезы не приходили.
Значит она не будет встречать их. Она одна. Совсем одна.
С парнем Оля рассталась ещё три месяца назад, так как такой нытик и неудачник ей не нравился. Друзей у неё было совсем немного. Скорее пара очень хороших знакомых. Внезапно она осознала, что она получила то что хотела. Она получила одиночество.
Слезы начал душить её. Из жалости к себе, к её родителям и маленькому брату. А ведь всё было не так уж и плохо. Неужели она их никогда не увидит? Неужели её позовут только на экспертизу и опознание трупов?...
Её глаза заволокло слезами, а живот болезненно сжался в судороге сухого рыдания.
Она смотрела вперед на газетный ларек и живо раскладывающего журналы паренька, и ничего не видела. Всё расплывалась пятнами.
Она судорожно нащупала в кармане телефон и начала набирать номер. Один раз. Два.
Каждый раз звонок обрывался прохладным, компьютерным голосом, утверждавшим, что абонент вне сети.
Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь.
Ничего.
Всемь. Девять. Десять.
Ничего.
Ольга захлопнула телефон и засунла его братно в карман. Со свойственным человеку реализмом, она постаралась сморгнуть слезы и подумать. Теперь она сирота. Без средств к существованию. Она никогда не слышала ни о каких-либо бабушках или о дедушках. Даже теть и дядь у неё не было. Абсолютно одна.
Квартира теперь будет её, денег на первое время хватит. Но не на институт.
В институте ей надо будет прервать учебу, чтобы пойти работать. Она как-нибудь выживет. Одна.
Девушка устало откинула голову и стала пялиться в потолок. Лампы не слепили её, а серость высоченного потлка в чем-то вбирала её боль.
Да, она выживет. Но родители... Опять слезы заблестели в уголках глаз. Она вытерла их кулаком, оставляя мокрые следы на рукаве.
Она не помнила сколько она сидела так, смотря в потолок и шмыгая носом.
Табло снова мягко застрекотало. Она посмотрела на него и увидела, что надпись "Задержка по техническим причинам" изменилась на "Прибывает через 10 минут."
В животе что-то перевернулось. Дурацкая, абсолютно истерическая улыбка заиграла у неё на губах. Она так резко вскочила со стула, что испугала паренька, который сидел рядом. Расталкивая пассажиров она побежала вперед к приёмнику.
"Нет, не хочу быть одной." - твердо решила для себя девушка. Ей хватило её двух часов одиночества.