Антуан де Сент-Экзюпери
Sept lettres Natalie Paley
(text tabli et present par Delphine Lacroix);


Письма Натали Палей






ПИСЬМА

I

Я верю в архангела Гавриила. Но, видишь ли, он явился… в другом обличье.
Я точно знаю: меня только что взяли за руку. Впервые за много лет я закрыл глаза. Ощутил покой в сердце. Мне больше не нужно искать дорогу.
Я всегда закрываю глаза, когда счастлив. Так закрываются двери житниц. Переполненных житниц. Ты во мне — благодатный хлеб.

Да, я сделаю тебе больно. Да, ты сделаешь больно мне. Да, мы будем мучиться. Но таков удел человеческий. Встретить весну — значит принять и зиму. Открыться другому — значит потом страдать в одиночестве. (Как нелепы телефонные звонки, телеграммы, возвращения на скоростных самолетах, люди разучились жить ощущением присутствия.) В XIII веке моряк-бретонец ни на миг не разлучался с невестой, что осталась ждать в далекой Бретани.

Она просто была рядом с ним. В час отплытия к мысу Горн он уже торопился к ней. И я, не боясь нажить непоправимое горе, предаюсь радости.
Благословенна грядущая зима. Я не прошу избавить меня от боли. Я прошу избавить меня от сна, который сковал во мне любовь. Не хочу больше ровных дней, не ведающих о временах года, не хочу бессмысленного вращения Земли, которое не ведет ни к кому, ни от кого не уводит. Сделай так, чтобы я любил. Станьте мне необходимой, как свет.

Я знаю, как много существует для меня ограничений, знаю, как часто погружаюсь в небытие, тоскую. Знаю, сколько у меня обязательств, преград, противоречий. Само несовершенство. Но это лишь материал. Ничего, что сейчас все в разладе. Будьте светом, взрастите дерево. Любимая моя, так давно я не произносил этого слова. Оно сладко мне, как новогодний подарок. Знаешь, вчера вечером я почувствовал себя рабочим из черного от копоти предместья, который вдруг увидел перед собой луг и ручей с белыми камешками.
Я тут же зажмурил глаза, чтобы сберечь чудесное виденье.
Свежий мой ручеек с белыми камешками, поющая вода, моя любимая…
Антуан

МАРК ТВЕН – ЛИВИ НА ТРИДЦАТИЛЕТИЕ, 27 НОЯБРЯ 1875 ГОДА, ХАРТФОРД






Письмо американского писателя, журналиста и общественного деятеля Марка Твена - Оливии Лэндон, в будущем подарившей ему четверых детей и ставшей суровым цензором его произведений.

Ливи, дорогая, шесть лет прошло с того момента, как я добился своего первого успеха в жизни и завоевал тебя, и тридцать лет — с тех пор, как Провидение сделало необходимые приготовления к этому счастливому дню, послав тебя в этот мир. Каждый день, прожитый нами вместе, добавляет мне уверенности в том, что мы никогда не расстанемся друг с другом, что ни на секунду не пожалеем о том, что соединили наши жизни.

С каждым годом я люблю тебя, моя детка, все сильнее. Давай смотреть вперед — на будущие годовщины, на грядущую старость и седые волосы — без страха и уныния.

Доверяя друг другу и твердо зная, что любви, которую каждый из нас несет в своем сердце, хватит для того, чтобы наполнить счастьем все отведенные нам годы.

Итак, с огромной любовью к тебе и детям, я приветствую этот день, который дарит тебе грацию почтенной дамы и достоинство трех десятилетий!


P.S. Марк Твен и Оливия Лэндон прожили в любви и согласии 34 года.



.

ЛЮБОВЬ в письмах выдающихся людей

Шуман – Кларе Вик, Клара Вик - Шуману

Роберт ШУМАН (1810-1856), знаме­ниты композитор, женился в 1840 г. по страстной любви на дочери своего учителя музыки, - Кларе Вик; с женитьбой совпало его увлечение вокальной музыкой, - в течении одного года, Шуман написал более ста песен, в том числе знаменитый цикл "Dichterliebe". В 1852 г. уже ясно обозна­чилась душевная болезнь, от которой Шу­ман через 4 года скончался.






13 августа 1837 г.

Все ли вы еще верны и тверды? Как бы непоколе­бимо я в вас ни верил, но и самое твердое мужество поколеблется, когда ничего не слышишь о том, что человеку на свете всего дороже. А для меня дороже всего на свете - вы. Тысячу раз обдумывал я все, и все говорить мне: так должно случиться, если мы того хотим, и сообразно с этим действуем. Напи­шите мне простое «да», если согласны передать вашему отцу в день вашего рождения (13-го сентября) мое собственноручное письмо. Теперь он относится ко мне хорошо и не оттолкнет меня, особенно, если вы за ме­ня еще попросите. Пишу в день Авроры. Ах, если бы нас разделяла всего одна заря! Главное, верьте твер­до, что сбудется то, чего мы хотим и сообразно чему действуем. Об этом письме не говорите никому; иначе можно все испортить.

Итак, не забудьте «да». Я должен иметь эту уверенность, прежде чем смогу думать о дальнейшем.

Верю всею душой тому, что здесь написано, и скрепляю моим именем.


Роберт Шуман.

Джек Лондон
Писатель





Джек Лондон - Анне Странски :: Любовное письмо

Дорогая Анна!


Я говорил, что всех людей можно разделить на виды? Если говорил, то позволь уточнить - не всех. Ты ускользаешь, я не могу отнести тебя ни к какому виду, я не могу раскусить тебя. Я могу похвастаться, что из 10 человек я могу предсказать поведение девяти. Судя по словам и поступкам, я могу угадать сердечный ритм девяти человек из десяти. Но десятый для меня загадка, я в отчаянии, поскольку это выше меня. Ты и есть этот десятый.

ЛЮБОВЬ в письмах выдающихся людей XVIII и XIX века

Генрик (Хенрик) Юхан Ибсен (норв. Henrik Johan Ibsen; 20 марта 1828, Шиен — 23 мая 1906, Кристиания) — норвежский драматург, основатель европейской «новой драмы»; поэт и публицист.

ЛЮБОВЬ в письмах выдающихся людей XVIII и XIX века



Иоганн Генрих Вильгельм Тишбейн (1751–1829)
Goethe in the Roman Campagna, 1787

Гете – Христине Вульпиус

Иоганна Кристиана София Вульпиус (нем. Johanna Christiana Sophie Vulpius; в замужестве Кристиана фон Гёте; нем. Christiane von Goethe; 1 июня 1765, Веймар — 6 июня 1816, Веймар) — супруга Иоганна Вольфганга Гёте с 1806 года.

Сегодня, дорогая крошка, я уезжаю из Франк­фурта и еду в Майнц. Должен сказать тебе, что чувствовал себя хорошо, пришлось только чересчур много есть и пить. Но я буду находить пищу еще вкуснее, когда готовить ее будет мне моя душечка. Раз­ная мелочь отходит также сегодня, и прибудете после, этого письма. Я хотел бы быть мышкой и присутствовать при распаковке. Укладка доставила мне большое удовольствие. Сохрани все в порядке. До свидания, дорогое дитя. Все было довольно бессодер­жательно. Люби меня, как я люблю тебя. До свиданья, поклонись г. Мейеру, поцелуй малютку и пиши мне скорее. Франкфурт, 21 августа 1792 г. _______ Я написал тебе уже не одно письмецо, и не знаю, когда они до тебя мало-помалу дойдут. Я прозевал перенумеровать листки и лишь теперь с этого начи­наю. Ты опять узнаешь, что я себя чувствую хорошо, и что я люблю тебя от всего сердца. Если бы ты была сейчас со мною! Здесь повсюду огромные, широкие кровати, и тебе не пришлось бы сетовать, как иногда случается дома.

Ах, дорогая! Нет ничего лучше, как быть вместе! Мы будем вечно твердить это друг другу, когда снова будем вместе. Подумай! Мы так близко к Шампани, но не можем достать ни одного стакана вина. Во Фрауэнплане будет лучше, когда моя дорогая крошка будет наведывать кухнею и погребом.

Будь хорошей хозяйкой и приготовь мне уютное жи­лище. Ухаживай за мальчиком и люби меня.

Люби меня! Ибо порою мысленно я бываю ревнив и представляю себе, что тебе может больше понра­виться кто-нибудь другой, так как я нахожу многих мужчин красивее и приятнее меня. Но ты не должна этого видеть, а должна считать лучшим. меня, потому что я тебя ужасно люблю, и, кроме тебя, мне ни­кто не нравится. Я часто вижу тебя во сне, вижу раз­ную путаницу, но всегда вижу, что мы любим друг друга. Пусть так это и останется.

Моей матери я заказал две перины и подушки из перьев, и еще много хороших вещей. Сделай так, чтобы домик наш был в порядке, остальное бу­дет устроено. В Париже будет всякая всячина, во Франкфурте есть еще разная мелочь. Сегодня отослана корзинка с ликером и тючек бисквитов. Буду по­стоянно присылать что-нибудь в хозяйство. Только люби меня и будь верною крошкой, остальное прило­жится. Пока у меня не было твоего сердца, на что мне было все остальное? Теперь, когда оно принадлежит мне, я хочу удержать его. Зато и я - твой. Поцелуй ма­лютку, поклонись г. Мейеру и люби меня.


Лагерь под Верденом, 10 сентября 1792 г.




.

«Моя дорогая, моя единственная подруга,
я облил слезами, покрыл поцелуями твои письма.
О, мой друг, моя София,
от какой тяжести ты освободила мою грудь!
Но еще сколько ее остается!»
Габриэль Мирабо — Софии Монье


*****




Acme and Septimius
Date unknown
by Frederick Leighton

Блистательный Александр Поп был поэтом, критиком, эссеистом, сатириком, дизайнером садов, ценителем искусства, поклонником эпистолярного жанра и острословом. Всю жизнь его преследовали болезни. Говорили, что он слишком много времени проводит над своими книгами, однако на самом деле у него был туберкулез костей, полученный в младенчестве; это и превратило его в маленького, уродливого человечка, измученного изнурительными недомоганиями.

Поп был великим затворником, но в то же время имел довольно широкий круг преданных друзей. Он любил женское общество, был чрезвычайно обходителен и невероятно обаятелен в общении, однако женщины, наслаждаясь его вниманием и остроумием, никогда не отвечали взаимностью на более глубокие его чувства.

Любовные письма - это обращенность одного человека к другому, это порыв, призыв, признание, стремление уйти от одиночества, вырваться из тягостного круга разлуки. «Любовь в письмах...» - книга признаний, уникальные, неповторимые свидетельства. В ней не приземленная летопись быта, но возвы шенная правда бытия, стремление к идеалу.


Граф Алексей Константинович Толстой - С. А. Миллер, впоследствии его жене

Граф ТОЛСТОЙ, Алексей Константинович, поэт и драматург (1817 - 1875), встретился в петербургском свете (ок. 1850 г.), с С. А. Миллер, ставшей его женой по сле развода с первым мужем. Охватившее его чувство, сохранившееся в счастливом брак на всю жизнь, отражено в известном стихотворении «Средь шумного бала, случайно».

10 мая 1852 г.

Я хотел поговорить с тобой о моих мыслях, о прямом влиянии молитвы; я тебе это скажу в нескольких словах - рассуждать не могу - сердце не на месте.

Я думаю, что в нашей жизни соединяются предопределение и свобода воли, но мы не можем устано вить их соотношения. Отрицать совершенно свободу воли - значит, отрицать очевидность, ибо, в конце-концов, если твой дом горит, ты не остаешься там, сложа руки, но ты оттуда выходишь, и большею частью этим спасаешься.

Слова любимому человеку

Из писем Лили Брик Владимиру Маяковскому


В.В. Маяковскому в Москву (Петроград, начало марта 1918)

Милый мой милый щененок! Целую тебя за книжки. "Человека" я уже помню наизусть. Оська тоже читает его с утра до вечера.

Ты мне сегодня всю ночь снился: что ты живешь с какой-то женщиной, что она тебя ужасно ревнует и ты боишься ей про меня рассказать. Как тебе не стыдно, Володенька?
Я все время больна, у меня жар; хочу даже доктора звать.
Как твое здоровье? Отчего ты не пишешь мне? Напиши и дай Леве - он отправит через артель.

Изданы книжки удивительно хорошо.
Ося весь день в "Вечерней звезде". Газета идет блестяще.
у меня все время было гнусное настроение. Последние два дня развеселили немецкие аэропланы.

Я очень по тебе скучаю. Не забывай меня.
Лиля.

ЛЮБОВЬ в письмах выдающихся людей
(Любовные письма)


Гюго - Жюльетте Друэ

Виктор ГЮГО (1802 - 1885) увлекся во время карнавала 1833 г. красавицей, но недаровитой актрисой Жюльеттой Друэ, играв шей принцессу Негрони в его пьесе «Лукреция Борджиа». Это увлечение перешло затем в серьезную и длительную привязанность. После смерти жены Гюго, взиравшей на эту 35-летнюю связь мужа с тактичной снисходительностью (1868 г.). Жюльетта вела хо зяйство в доме; она скончалась двумя годами раньше поэта.

Дорогая Джульетта,

Я только раз была влюблена... и я так сильно страдала!

Письма Джульетте Letters to Juliet in Verona Каждый год в Вероне, в День всех влюблённых, проходит вручение премий за лучшие письма к шекспировской героине. Церемония награждения традиционно проводится в Доме Джульетты. Призёры прибывают на праздник в качестве гостей родного города Ромео и Джульетты.

Хайес, Франческо (1791–1882) Romeo und Julia


Дорогая Джульетта,

Я хочу довериться тебе, потому что только ты можешь понять, что творится в моей душе. Всё началось три года назад, когда я встретил одну девушку. Девушку, так не похожую на других. Как только я увидел её, моё сердце заколотилось. Я был напуган и вместе с тем взволнован тем, что происходило в моём сердце.

Сирано де Бержерак

Письмо без названия

Сударыня!

  Память о вас всегда со мной, но это должно не столько доставлять вам удовольствие, сколько внушать ко мне жалость!

  Вообразите себе огонь, состоящий из воспламененного льда, который горит оттого, что его бьет дрожь, и горе заставляет его трепетать от радости, и страшнее смерти для него — исцеление от страданий. Вот во что я превращаюсь, говоря с вами.

Фотография Ханса Кристиана Андерсена на визитной карточке, сделана 21 октября 1861 г., автор — фотограф Рудольф Стрейглер. Место: Копенгаген, Дания На обратной стороне этой визитной карточки Ханс Кристиан Андерсен написал посвящение танцору Харальду Антону Шарфу (1836-1912). Фотография сделана 21 или 22 октября, как свидетельствуют записи в дневнике Андерсена.

ИЗ ПЕРЕПИСКИ АНДЕРСЕНА С ЕГО ДРУЗЬЯМИ И ВЫДАЮЩИМИСЯ СОВРЕМЕННИКАМИ


Наверно, ничто так хорошо не характеризует человека, как его письма. С этой точки зрения письма, написанные Андерсеном и его современниками друг к другу представляют особый интерес. Они помогают полнее раскрыть и увидеть внутренний мир доброго сказочника, его заботы радости и заботы. У Андрсена было много друзей и удивительно как много глубины, тепла, понимания содержится в их письмах.

Г. К. Честертон
(1874-1936)

Гилберт Кийт Честертон не слишком читаем сегодня и, возможно, известен широкой публике лишь благодаря своим детективным рассказам о патере Брауне. Но при жизни его популярность была огромна, он слыл острословом и литературной знаменитостью. Он славился недюжинным интеллектом и переменчивым характером. В юности Гилберт посещал школу искусств и подумывал о политической карьере, но в 1890-е годы, попробовав себя в качестве журналиста, понял, что нашел свое место в мире.

В отрочестве религия не интересовала Честертона, но после того, как ему исполнилось двадцать, его все больше и больше привлекало христианство. В 1896 году он познакомился с Фрэнсис Блогг, дочерью ювелира — выходца из Франции. Она была набожной католичкой, и ее религиозность совпадала с его взглядами на веру.

Письмо Честертона к ней — образец искрометного юмора, любви и остроумия. Они поженились в 1901 году.

В годы, предшествовавшие Первой мировой войне, известность Честертона достигла вершин. Привлекала к себе внимание и его внешность: огромного роста (шесть футов четыре дюйма) и чрезвычайной толщины, он в любую погоду носил плащ и широкополую шляпу и был завсегдатаем трактиров вокруг Флит-стрит. (Вот анекдот, рассказанный его другом Бернардом Шоу. Честертон как-то упрекнул Шоу: «Глядя на вас, люди могут подумать, что в Англии голод». На что Шоу парировал: «А глядя на вас, они решат, что вы — его причина».)

Франц Кафка – один из столпов мировой словесности, автор одного из главных романов ХХ столетия «Замок», а также романов «Процесс», «Америка», множества рассказов. И в наше время Кафка остается одним из самых читаемых авторов.

«Письма к Фелиции» – его письма к невесте, по динамике развития интриги не уступающие увлекательному любовному роману






Сентябрь

20.09.1912

Многоуважаемая сударыня!

На тот – легко допустимый – случай, если Вы обо мне совсем ничего не вспомните, представлюсь еще раз: меня зовут Франц Кафка, я тот самый человек, который впервые имел возможность поздороваться с Вами в Праге в доме господина директора Брода и который затем весь вечер протягивал Вам через стол одну за одной фотографии талийского путешествия, а в конце концов вот этой же рукой, которая сейчас выстукивает по клавишам, сжимал Вашу ладонь, коим рукопожатием было скреплено Ваше намерение и даже обещание на следующий год совершить вместе с ним путешествие в Палестину.

Франц Кафка – один из столпов мировой словесности, автор одного из главных романов ХХ столетия «Замок», а также романов «Процесс», «Америка», множества рассказов. И в наше время Кафка остается одним из самых читаемых авторов.

«Письма к Фелиции» – его письма к невесте, по динамике развития интриги не уступающие увлекательному любовному роману






28.09.1912

Уважаемая сударыня!

Извините, что пишу Вам не на машинке, но мне так несусветно много надобно Вам поведать, машинка же стоит в коридоре, к тому же письмо представляется мне настолько безотлагательным, а у нас в Чехии сегодня праздник (что, впрочем, с вышестоящим извинением связано не настолько уж строго), к тому же машинка пишет, на мой вкус, недостаточно быстро,
погода сегодня дивная, окно у меня распахнуто (но я всегда живу с открытыми окнами), в контору я, чего давно уже не случалось, пришел напевая, и не жди меня здесь Ваше письмо, я и вообразить бы не мог, с какой стати мне в праздничный день являться на службу.

Людвиг ван Бетховен
(1770-1827)

Людвиг ван Бетховен совершил переворот в мире музыки и вывел её из сферы аристократического покровительства — он был одним из первых композиторов, который не искал богатых меценатов, а жил на собственные заработки.

Твердость характера Бетховена отражает история посвящения к Третьей симфонии: сначала композитор посвятил ее Наполеону, своему ровеснику и герою; но когда Наполеон объявил себя императором, это настолько покоробило Бетховена, что он перечеркнул прежнее посвящение на титульном листе и рядом написал новое: «Героическая».

Чарльз Дарвин — Эмме Веджвуд


Любовь… Влюбленность… Что может быть приятнее голоса любимого человека? Что может быть долгожданнее его слов? Сейчас, что бы услышать предмет своего обожания нам достаточно набрать заветные цифры… как просто…

А как же раньше? Как же эти влюбленные, которые были разбросаны судьбой на расстояния? Да. Раньше вместо смс были письма, депеши, послания и записки, в которых таились самые нежные слова, самые искренние признания. Только представьте: плотная бумага с гербом, старинная печать, скрепленная фамильными знаками, скрип пера, старательно выведенные буквы, которые сливались в симфонию ласковых признаний и в просьбы о встрече.

В письме раскрывалась вся страсть человека, вся его душа выливалась на этот лист, все надежды и сомнения. Любовное письмо, как крик души, в котором слышны отзвуки раскаяния, сожаления, мольба о помощи и ликование от успеха… все… в таких письмах можно найти все… До наших дней сохранились преимущественно любовные письма великих людей, которые выносят на всеобщее обозрение самые сокровенные моменты их жизни.

И, прочитав их, только убеждаешься, что любовь правит миром, что она придает силы, воздымает к небесам, но и она же иногда так жестоко крушит наши надежды и мечты. Любовные письма великих людей





Самое важное событие в жизни Чарльза Дарвина произошло в 1831 году — именно тогда ему представился шанс совершить на борту корабля «Бигль» вояж «к Земле дель Фуэго и обратно через Восточную Индию». Иными словами, кругосветное путешествие. Приглашение в экспедицию было настоящей удачей — у Дарвина не было диплома и опыта натуралиста, в университете он посвящал большую часть времени выпивке, верховой езде, стрельбе из ружья и прочим студенческим увеселениям. Путешествие кардинально изменило его.

«Я не прожил, я протомился Половину жизни земной, И, Господь, вот Ты мне явился Невозможной такой мечтой…»

"Скажи мне, что ты меня любишь...".

Письма к Марлен Дитрих


«Это единственное, что нам дано: жить, не зная страха; может быть, сильно горюя иногда, но без страха и без жалоб. »

Эрих Мария Ремарк многих любил в своей жизни. И Марлен Дитрих любила многих. И еще они любили друг друга. Это была короткая, но очень яркая любовь - она сохранилась в переписке между писателем и актрисой. Письма Марлен Дитрих, за исключением немногих, не дошли до нас, а письма Ремарка остались - прекрасные и печальные, полные нежности и тоски. Из них сложился еще один роман Ремарка - короткая история не первой и не последней, но великой любви.

"Скажи мне, что ты меня любишь...".
Письма к Марлен Дитрих

«Это единственное, что нам дано: жить, не зная страха; может быть, сильно горюя иногда, но без страха и без жалоб. »

ЭРИХ МАРИЯ РЕМАРК из Парижа (после 07.12.1937) Марлен Дитрих в Беверли-Хиллз, отель «Беверли Уилшир» [Штамп на бумаге: «Отель „Пренс де Галль“»] MDC 520-522

Маленькая милая обезьяна, ну что это за жалкая жизнь! Ты на другой стороне земли и время от времени только и делаешь, что возьмешь да пошлешь телеграмму. Разве написать письмо так трудно?

"Скажи мне, что ты меня любишь...".
Письма к Марлен Дитрих

«Это единственное, что нам дано: жить, не зная страха; может быть, сильно горюя иногда, но без страха и без жалоб. »

ЭРИХ МАРИЯ РЕМАРК из Порто-Ронко
(после 24.12.1937) МАРЛЕН ДИТРИХ в Беверли-Хиллз,
отель «Беверли Уилшир»
[Штамп на бумаге: «Эрих Мария Ремарк», слева] MDC 235-238


Иногда ты очень далеко от меня, и тогда я вспоминаю: а ведь мы, в сущности, ни разу не были вместе наедине. Ни в Венеции, ни в Париже. Всегда вокруг нас были люди, предметы, вещи, отношения.

И вдруг меня переполняет такое, от чего почти прерывается дыхание: что мы окажемся где-то совсем одни, и что будет вечер, потом опять день и снова вечер,

"Скажи мне, что ты меня любишь...".
Письма к Марлен Дитрих

«Это единственное, что нам дано: жить, не зная страха; может быть, сильно горюя иногда, но без страха и без жалоб. »

ЭРИХ МАРИЯ РЕМАРК из Сент-Морица
(почтовый штамп на конверте: 21.02.1938)
МАРЛЕН ДИТРИХ в Беверли-Хиллз,
Норт Кресчент Драйв
[Штамп на бумаге: «Отель „Палас“»]
MDC 334-336


Свет глаз моих, ты так далеко от меня, и я пишу в какую-то бесконечную пустоту…

Небо над обнаженными снежными полями зеленое, высокое и чистое. Кромки гор напоминают вырезанные из металла силуэты, и если страстные чувства соберутся перелететь через них, их словно тысячами ножей разорвет…

Что я здесь делаю? Зачем брожу здесь? Для чего берегу себя? Ах, во мне столько всего рухнуло, и отвалы, полные пустой породы, бессмысленно лежат передо мной зимними вечерами, как мертвые страницы распавшейся книги земного бытия, они полны безысходной печали, полны тяжелого чувства, они разбросаны и одиноки, как в пустыне…

"Скажи мне, что ты меня любишь...".
Письма к Марлен Дитрих

«Это единственное, что нам дано: жить, не зная страха; может быть, сильно горюя иногда, но без страха и без жалоб. »

ЭРИХ МАРИЯ РЕМАРК из Порто-Ронко
(22.12.1938) МАРЛЕН ДИТРИХ в Беверли-Хиллз,
Норт Кресчент Драйв
[Штамп на бумаге: «Эрих Мария Ремарк», слева] MDC 275-277


Милая, я знаю, наступают дни, когда ты грустишь — в эти первые дни нового года, и ты должна сама знать, что это мне известно. Я с тобой во всем, и когда ты оглядываешься, чтобы бросить взгляд на прошлое, я хочу стоять рядом с тобой и быть с тобой.

Я хочу быть с тобой рядом, и больше мне ничего не надо. Ты должна знать, что я есть. И не должна ничего бояться. Ты должна чувствовать, что я всегда буду с тобой и что в твоей жизни никогда больше не будет одиночества.