Уход

 

 

     Кровь моя холодна.

     Холод её лютей

     реки, промерзшей до дна.

     Я не люблю людей.

И.Бродский

 

Андроид ККК остановился перед ним и хорошо темперированным голосом произнёс:

– Подотдел очистки Комитета рассмотрел Ваш запрос и нашёл, что народ планеты не может больше сотрудничать с Вами. Поэтому Вам предлагается покинуть планету либо перейти на Тёмную половину. Комитет может предоставить Вам транспорт в любое выбранное Вами поселение людей согласно следующего списка:  

• Гейя, 4-я планета дзеты Скорпиона…

Он не слушал. В конце-концов он, пилот, хорошо знал этот список обитаемых миров. Контрольный Комитет Конгломерата, ККК. В Академии космонавигации он изучал историю. Что-то там было, давно, с такой же аббревиатурой. Кажется, в Америке. Да, там. И тоже контролировали и вычищали чужих. Вот, уже не помню, кого… Раз в Америке, наверно, индейцев.

Андроид ждал. Нет, его не прельщает жизнь «на природе», какая она была в 22-м, 20-м или 18-м веке на Земле. Он слишком привык к техническим возможностям Конгломерата. Его не прельщает жизнь среди других людей. Конечно, нельзя по паре примеров судить обо всех людях, но ему сейчас элементарно не хочется никого видеть. Ни незнакомых, ни, не дай бог, знакомых. Даже если знакомый не сделал ему ничего плохого. Просто неудобно будет выплёскивать раздражение на хорошего человека, его это ещё больше разозлит и… Нет, не хочу ни-ко-го.

– Выбираю Тёмную половину. Слушай, скажи мне, а вас спрашивают о чём-то похожем, перед тем, как на запчасти разобрать? У андроидов есть места, где вы доживаете свой век?

– Сан, Ваш ответ принят. Тёмная половина. Часть ответа, которую не распознал анализатор, будет передана специалистам. Завтра Вам будут присланы мемоавтоматы.

 

Он живо представил себе членов Комитета, всерьёз разбирающих вопросы о правильной утилизации андроида и усмехнулся.

Его они сумели утилизировать по правилам. Правила очень просты. И, как утверждают, благородны. Если ты не можешь приносить обществу достаточно пользы, компенсируя затраты на твоё комфортное существование, общество предлагает тебе выход. Даже несколько. Зато в прямом смысле – прочь! Ну что же делать, если польза от тебя меньше половины затрат Конгломерата? Если нести весь груз неумех, о серьёзном прогрессе можно забыть. И скатиться до уровня жизни на старушке Земле, где только-только осваивают фотонные двигатели, а телепортация через червоточины пространства-времени встречается только в перспективных планах на следующее столетие и в рассказах фантастов.

Благородно учитывается всё. И какую ты приносишь пользу в составе группы, и в одиночку. Они с Лией были замечательной командой. Пилот экстракласса и знаменитый ксенобиолог. Если в тендере на исследование очередной звёздной системы участвовали Сан и Лия, то некоторые группы просто снимали свои заявки, чтобы не терять зря времени. И правильно – ими выиграно больше половины тендеров.

И вдруг… Это противное «вдруг»! Лия нашла замечательное предложение. Другая Метагалактика, предположительно полуинформационная форма жизни, короче, всё впервые! Правда, для работы в команде необходимо потратиться, но у них же есть и запас, и хорошая кредитная история. Вот и славно, дорогой! Да, правильно слышал, неустойчивая червоточина. Нет, пилот не нужен, в команде уже есть. Да, ты прав! Меня переведут на Светлую половину, ведь членами такой команды рисковать нельзя. Именно для этого и нужен взнос. Ну, ты же умница, придумаешь что-нибудь, потом купим новый флайер, ты ж не растеряешь пока навыки.

Всё выглядело заманчиво и логично. Перейти на Светлую половину – значит получить новейшие возможности, которые Конгломерат может предоставить очень немногим. Что ж, Лия была этого достойна. И почему он не рад? Может, потому, что не видел её, хоть экспедиция давно вернулась? Даже вторая вернулась…

Себя молитвой и постом

Смирив в процессе ожиданья,

Я ждал крестов в графе «свиданья»,

Но надо мной висит крестом

Как ключ, потерянный в пруду, 

Как недорытая могила -

«Мой милый, жди меня, мой милый,

И я приду, приду, приду»…

 

Он устал. Выпить кофе, что ли? Пошёл на кухню, мемы волочились за ним, как стая котов. Раньше у него жили коты. Заводить теперь – глупость. Что будет со зверьком, когда он уйдёт на Тёмную половину? Уж точно – ничего хорошего.

Действительно, что там может быть? Мемоавтоматы спишут с него всю информацию, какую возможно, а дальше - загонят в центральный информаторий. Будет ли он там жить? Как-то ощущать себя? Спать? Какие сны в том смертном сне приснятся, когда покров земного чувства снят? Никто не скажет. Из Тёмной половины не возвращаются. С ушедшими можно беседовать, но… Ещё в 21 веке можно было беседовать с «Элизой» и другими программами, созданными для прохождения тьюринговского интеллектуального теста. Но решение принято.

 

С холодильника синий мемоавтомат протянул к нему щупальце, как будто хотел потрогать. Он вспомнил, что кот Юлий часто цеплял его, проходившего мимо холодильника. Жил он там, этот кот. «Ну чего?» - и вынимаешь коготок из свитера. «МЯ!» - обычно отвечал Юлий. Он просто разговаривал, а не канючил еду. Этим занимался Куся, разжиревший настолько, что Сан еле сдерживался, чтоб не перекрестить его в Шарика. Куся жил около холодильника. Выше табуретки его не пускал грех чревоугодия. А Юлий – на холодильнике. Там и спал даже, свесив лапы, как будто не хотел пропустить возможность потрогать хозяина, подошедшего к холодильнику во время сна.

Эта привычка и сгубила кота. Однажды Сан вернулся домой и увидел… Юлий лежал, тяжело дыша, из пасти тоненькой струйкой текла кровь. Нет, уже не текла, застыла. Вероятно, во сне он свалился с холодильника. Высота недостаточная, чтобы успеть скорректировать полёт лапами и хвостом, но достаточная, чтоб сломать шею.

 

Кофе выпит. Похоже, последний. Завтра это жилище должно быть возвращено Конгломерату. Завтра уйдут последние мемы.. А пока автоматы тянут к нему проводочки, щупы, причудливые антенны, зеркальца.

Видимо, смерть моя

испытывает меня,

поднося, хоть дышу,

зеркало мне ко рту, --

как я переношу

небытие на свету.

 

Утро. Звонок интеркома. Зачем? Ему никто не нужен. И он тоже никому. Нет, отвечать не надо.

Двери открылись. Странно. Коды управления домом только у него и членов Комитета. А, ясно. Люди Светлой половины. Какой-то оживший А.Бельведерский в костюме-тройке и… Лия?!

–Здравствуй, Сан. Я пришла! Это Спайди. 

Ну, кто б сомневался. Конечно, Спайди. Великий, единственный и неповторимый.

Кивком Сан пригласил гостей в комнату. Молча сел в кресло. Они сами пришли, вот пусть и говорят.

Лия села напротив. Спайди приветливо кивнул, потом стёр с лица смайл и стал с брезгливым любопытством аристократа рассматривать содержимое шкафа в дальнем конце комнаты. Его не интересовала хозяйская коллекция артефактов, просто он не смог придумать достойной причины присутствовать при разговоре. А так – и близко, чтоб слышать, и далеко, чтоб быть вне беседы, и при деле.

Пора. Я готов начать.

Не важно, с чего. Открыть

рот. Я могу молчать.

Но лучше мне говорить.

–Помнишь тот астероид, где ты в расщелину провалилась, а я тебя никак найти не мог?

Улыбнулась. А ведь сейчас она выглядит лучше, чем тогда. Хотя, конечно – Светлая половина…

– Конечно, помню. Я так тогда перепугалась, что ты меня не найдёшь. Но ты пришёл и вытащил. Помню!

Помолчала.

– Да, мы со Спайди пришли предложить тебе… Вобщем, ты можешь вернуться в Конгломерат, а если дело пойдёт хорошо, то может и на Светлую половину удастся попасть! Спайди заметил, что в твоих мемориях содержится способ стабилизации червоточин, и если ты продашь права на этот способ нашей компании, то мы сможем выплачивать неплохие…

Лия продолжала говорить, Сан слушал с внимательной полуулыбкой, но его мысли уже были далеко. Так вот значит, как. Ты пришла не ко мне, а к носителю идеи, которая скоро станет достоянием Конгломерата, а не вашей компании. Тебе нужен не я, а только парочка моих мыслей. Не человек, а функция.

 

Хм, видно Спайди имеет большое влияние, если может просматривать мемории до помещения их в центральный информаторий. Идея понравилась… Сан вспомнил. Это было ещё в студенческие годы. Тогда они с друзьями обсуждали парадокс Эйнштейна-Подольского-Розена, заставляющий частицы из квантово связанной пары вести себя зависимо, невзирая на отсутствие непосредственного воздействия друг на друга. Они спорили – может ли частица, если её «партнёр» попадает в чёрную дыру, вытащить его оттуда какими-то манипуляциями снаружи дыры. И не утащит ли пропавшая частица свою половинку за горизонт событий? По второму пункту договорились быстро: «нет, не может», а вот вытащить – очень хотелось. Придумывали различные способы, конструкции. Ведь излучает же дыра, почему б нужную частичку обратно не вернуть! Вот тогда он и придумал способ укрепления червоточины. Если проткнуть червоточину посередине небольшим каналом, как бусину ниткой, а по краям червоточины и канала расположить частицы из таких связанных пар, то когда из-за эффекта Казимира канал будет сужаться, а вторые частицы из пар, расположенные на червоточине, будут противодействовать её схлопыванию. Всего-то.

А как вызволить попавшую в чёрную дыру часть пары – не придумал…

 

–… и ты сможешь оплатить переход на Светлую половину. Глейдер мы оставили около входа. Маршрут уже задан, не беспокойся. Только не опаздывай, хорошо? Ты понял?

– Да, понял.

– Целую!

– Удачи.

А ведь не поцеловала. Так, слова. Слова, слова, слова…

 

Ушли. Он почувствовал пустоту. Неужели от того что они ушли? А! Мемы тоже исчезли. Только Юлий с холодильника привычно и сосредоточенно тянул серенький щуп, да под ногами путались парочка неуклюжих  толстячков, с утробным урчанием пытавшихся успеть за человеком и одновременно не попасться ему на пути. Котам это никогда не удавалось – кто-нибудь бежал в ту точку, где через полсекунды оказывалась его нога. Сан подошёл к мемоавтомату.

– Привет, Юлий! Как ты там, Цезарь? Ave Cesar, morituri te salutant!

 

     Это абсурд, враньё:

     череп, скелет, коса.

     «Смерть придёт, у нёе

     будут твои глаза».

 

В рассказе использованы строки из стихотворения И.Бродского «Натюрморт» и А.Иващенко и Г.Васильева «Мой милый».