Шэрон Стоун откровенно рассказала, как боролась за жизнь после инсульта. Актриса призналась, что ей пришлось пройти сложную реабилитацию.

В 2001 году голливудская актриса Шэрон Стоун пережила сложный период в своей жизни — у знаменитости случился инсульт. Он случился с Шэрон в 2001 году, когда ей было всего 42 года.

В тот год актриса упала в обморок на полу своего дома. И попала в больницу после того, как ее обнаружили. Стоун долго боролась за жизнь, и, к счастью, сумела победить недуг. Но ей потребовалось около двух лет на то, чтобы научиться, ровно ходить и без запинки говорить.  Долгое время Шэрон предпочитала не говорить об этом, однако в одном из недавних интервью актриса откровенно рассказала, как все было.

«У меня было массивное кровоизлияние в мозг. Его не могли остановить около девяти дней. Я потратила два года на то, чтобы снова начать ходить и говорить. Это было время, полное унижений», — вспоминает Стоун.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: 57-летняя Шэрон Стоун полностью обнажилась для Harper's Bazaar

Кроме серьезных проблем со здоровьем, у актрисы тогда возникли сложности в личной жизни. После развода со своим супругом Филом Бронштейном она утратила право на опеку над своим сыном. Актрисе пришлось вести двойную борьбу — за свое здоровье и право воспитывать сына.

«Проиграв в суде, лишившись сына, я могла и не пытаться его вернуть — шансов было мало. Однако я ввязалась в эту борьбу, и в конечном итоге именно это держало меня в форме», — призналась актриса.

По словам знаменитости, ей пришлось пережить сложную реабилитацию, которая забрала очень много сил. После инсульта актриса заново училась жить.
«Я перенесла инсульт 14 лет назад, но реабилитация отняла у меня массу времени и сил. Долгое возвращение в строй вдвойне мучительно еще и потому, что ты видишь, как все твои карьерные достижения превращаются в пыль. Заболев, ты теряешь время; ты уже не в топе. В такой ситуации приходится начинать все заново», — поделилась Шэрон.

Сейчас актриса чувствует себя намного лучше. Стоун признается, что эти испытания сделали ее сильнее.

«Сейчас я не чувствую себя плохо. Люди в подобном положении впадают в уныние от наивных убеждений, что старость и немощь их не настигнет. Я пролежала в реанимации девять дней, а для подобных случаев процент выживания ничтожный. Было трудно, но я благодарна испытаниям. Это мне пригодилось», — заявила актриса.

Фото: REX Features

Три года прошло с того момента, как Алексей Воробьев попал в страшную автомобильную аварию в Лос-Анджелесе и перенес обширный травматический инсульт. Сегодня музыкант вспомнил это событие и рассказал своим поклонникам в Instagram, как он себя чувствует сейчас и как изменилась его жизнь.

От "точки невозврата" прошло 3 года и несколько дней. Жизнь удивительная штука, я вам скажу. Мой поражённый на 25% мозг работает ещё быстрее чем когда-либо. Я бегаю, прыгаю, пою и танцую, пишу музыку, снимаюсь в кино и снимаю его сам. И иногда на концертах пою мимо нот, так как что больше не слышу этого, потому что восстановиться на 100% уже невозможно. Иногда не могу подняться по лестнице, потому что сердце так колотится, что чуть не разбивает грудную клетку изнутри, приходится сидеть на ступеньках, смотреть на подрагивающие руки и, смеясь над собой, мечтать о законопроекте, который вообще отменит лестницы.:) Пью таблетки для разжижения крови, и живу полной жизнью, - каждый день, не ограничивая себя ни в чем. Организм перестал нуждаться в отдыхе, и вообще перестал требовать время на сон без снотворного, и это дарит много времени, которое не хочется терять. Мне повезло быть молодым, когда случился инсульт, и ещё больше повезло остаться жить. Я научился ценить жизнь и время, которое нам всем отведено на земле. Жизнь действительно удивительная штука, и она, действительно, похожа на коробку конфет, - иногда эти конфеты горькие, и дарят только боль, иногда - сладкие, как поцелуй любимой женщины... Но эта коробка никогда не пуста. Я совершенно точно понял одно- Если и есть Бог, то он очень любит меня :)

Алексей Воробьев

В интервью журналу HELLO!, которое Алексей давал полтора года назад, он так рассказывал о произошедших с ним переменах:

Раньше я не умел дружить. Мне казалось, что это отнимает время у творчества. Теперь учусь. В Америке у меня появился настоящий друг, мой диалект-коуч Алан, который восстанавливал мне речь после аварии. Ему 70, и он необыкновенный человек. Еще я научился радоваться мелочам. Раньше, когда мне говорили: "Отличные пробы, поздравляем!" - я отвечал: "Рано, дождемся, когда утвердят на роль". Сняли кино, поздравляют с успехом. А я опять сопротивляюсь: "Подождите, я еще не на вершине, впереди еще много работы". Я карабкался на гору, а теперь поднимаюсь по ступенькам. Пробы понравились - класс. Сцена замечательная - здорово! Так реально легче. Нельзя идти к счастью с хмурым лицом.
В отношениях с девушками я был, прямо скажем, не очень хорошим парнем - никому ничего не обещал. Мне хорошо с человеком - отлично. Плохо - значит, нам не по пути. Если я встречался с девушкой, которая живет в России, и уезжал на несколько месяцев в Америку, то мог не звонить ей неделями. И это при том, что все девушки, с которыми я был близок, лучшие, с каждой из них я был счастлив. Но не ценил. Сейчас я точно знаю: как только я полюблю, буду беречь любовь. 

О переменах в личной жизни Алексея пока ничего не известно, хотя если учитывать его скорое участие в шоу "Холостяк", все может измениться. А вот об успехах в профессии мы знаем: Воробьев выпускает клипы, снимается в сериале "Деффчонки" и фильмах, а также снимает собственные картины. Так, его короткометражный фильм "Папа" победил на Американском кинофестивале и был показан на "Кинотавре-2014".

29.01.2016 13:16

Перед инсультом все равны

Юлиан Семенов вел нашу традиционную редколлегию. Он был в хорошем настроении, ждал приезда своих друзей – немецких историков Гольдманна и Керндля, вместе с которыми занимался поисками Янтарной комнаты. Крепкий чай на столе сменял еще более крепкий кофе, в пепельнице непрестанно дымилась сигарета. Разрывались телефоны. Обсуждался очередной номер газеты. Все как всегда. Кроме одного, что мог заметить только внимательный взгляд: походка Семенова, обычно стремительная и пружинистая, вдруг стала какой-то неуверенной.

Через пару дней предстояло заключение важного контракта с известным медиа-магнатом Мердоком. В Москву прилетел его первый заместитель Джон Эванс, для переговоров сняли катер на Речном вокзале. Контракт так и не успели подписать...

Накануне Юлиан Семенович почувствовал себя совсем плохо, но все-таки сел в машину. «Может, не поедем?» – спросил водитель, пораженный видом шефа. «Надо ехать, – отвечал Семенов, – надо!» Когда машина уже влилась в плотный поток транспорта, Юлиан Семенович повалился на водителя, уходя в беспамятство.

«Я увидел Семенова в страшном состоянии, похоже было на сердечный приступ, – рассказывал потом Артем Боровик. – Оказалось, что это инсульт. И не один, а целая серия... На огромных скоростях мы понеслись в Боткинскую. Там все перепугались: писатель, знаменитая личность! Но никакой немедленной помощи почему-то не оказали. Вместо этого, пока Семенов задыхался и давился пеной – уже шло второе кровоизлияние в мозг, – часа два описывали его вещи, часы, золотую цепочку и т.д. Позже мы перевезли его в Институт нейрохирургии академика А.Н.Коновалова, где его уже оперировали, лечили и ставили на ноги».

Операция прошла удачно, и больной, едва придя в себя после наркоза, пожал руку нейрохирургу. Смерть удалось отодвинуть на время, но годы, отвоеванные медиками у судьбы, счастливыми не назовешь. Потому что это был тот самый случай, когда понимаешь: врачи – не боги.

Знаменитый писатель, первый главный редактор газеты «Совершенно секретно» никогда больше не переступил порога редакции. Всего он перенес четыре тяжелых инсульта...

 

Это похоже на гром среди ясного неба, потому что обрушивается на человека не менее внезапно, чем сама стихия. Вдруг становится не по себе, темнеет в глазах, немеет рука или нога, кружится голова, нарушается речь. Инсульт не щадит никого: ни правителей, ни знаменитостей, ни простых смертных. Нарушение мозгового кровообращения стало причиной смерти Ленина. Этот же недуг свел в могилу Сталина, нагнал в конце жизни Брежнева, не пощадил Суслова, сильно подорвал здоровье Ельцина. Удел политиков? Недавно страна прощалась со знаменитым актером Николаем Еременко и не менее знаменитым режиссером Саввой Кулишем. В тяжелейшем состоянии находится прекрасный артист Борислав Брондуков. Он прикован к инвалидному креслу и почти не говорит. Тот же инсульт...

Удар может настичь где угодно: за компьютером, на стадионе, за рулем, на грядке с клубникой, во время секса. Пусковым моментом нередко служит сильный стресс. Внезапное известие может спровоцировать инсульт – не только скорбная новость, но и бурная радость.

Инсульт (в переводе с латыни «удар» или «толчок») – это внезапное острое нарушение мозгового кровообращения. Основные причины – гипертоническая болезнь и атеросклероз сосудов головного мозга. Различают геморрагический инсульт, при котором происходит кровоизлияние в мозг, и ишемический (инфаркт мозга), возникающий вследствие затруднения поступления крови к тому или иному участку мозга. С годами на стенках кровеносных сосудов образуются отложения. Жировые и известковые бляшки повреждают нежные стенки сосудов, сгустки крови в конечном итоге закупоривают артерии.

В последнее время появилась интересная гипотеза немецких ученых: регулярный уход за зубами может существенно снизить риск кровоизлияния в мозг. Дело в том, что болезнетворные бактерии, проникающие через поврежденные десны, могут способствовать образованию атеросклеротических бляшек в мозговых сосудах. По крайней мере, каждый третий, перенесший инсульт, страдает хроническим заболеванием десен. Есть версия о взаимосвязи между ростом человека и предрасположенностью к инсульту, согласно которой мужчина с ростом 163 сантиметра в два раза чаще заболевает определенной формой инсульта, чем тот, чей рост 175 сантиметров.

При физических нагрузках или стрессе мозг нуждается в насыщенной кислородом крови, но пропускной способности забитых «труб» не хватает. В 80 процентах случаев инсультов речь идет об инфаркте мозга, когда обескровленная ткань отмирает, подобно цветку, который давно не поливали. В 10–15 процентах случаев происходит кровоизлияние в мозг. Большинство жертв годами были гипертониками, часто не отдавая себе в этом отчет. Быстрый прилив крови к голове может разорвать кровеносный сосуд. Были случаи, когда игра на духовом инструменте провоцировала кровоизлияние в мозг. Что касается секса, то многочисленные опросы дали удивительный результат: мужчина, занимающийся любовью три-четыре раза в неделю, на 50 процентов меньше рискует перенести серьезный инфаркт или инсульт. Но, как было установлено в исследовании, проведенном в Токио, особенно полезен супружеский секс. Интим с любовницей или услуги проституток в данном контексте небезопасны, поскольку «левый» вариант вызывает больше волнений, чем привычные семейные утехи.

Кровоизлияние, которое произошло в левом полушарии головного мозга, приводит к развитию слабости правой части тела. Больной теряет способность понимать речь, воспринимая ее как иностранный язык, или утрачивает навык произношения слов и фраз. У левшей все наоборот.

Согласно официальной статистике, в нашей стране около 34 процентов населения умирает от заболеваний, связанных с поражением сердца. Примерно 17 процентов приходится на долю нарушений мозгового кровообращения, столько же «забирает» онкология.

В год около четырехсот тысяч россиян попадают в больницы с диагнозом «инсульт». Это происходит не только с пожилыми людьми. Чуть ли не каждая десятая жертва моложе 45 лет, то есть относится к наиболее трудоспособной части населения. Смертность от инсульта очень высока, этот показатель в нашей стране имеет устойчивую тенденцию к росту. Погибает примерно каждый четвертый пациент. По меньшей мере каждый третий остается инвалидом, прикованным к постели.

– Главные факторы риска: артериальная гипертония, курение, нарушения сердечного ритма, заболевания сердца, сахарный диабет, избыточный вес, малоподвижность, – рассказывает профессор Михаил Александрович Пирадов, заместитель директора Научно-исследовательского института неврологии РАМН, руководитель отделения нейрореанимации. – Профилактика лучше любой терапии. Каждый человек, особенно старше 40–45 лет, должен иметь аппарат для измерения артериального давления – тонометр. Эта такая же обязательная принадлежность, как градусник или зубная щетка. Простое измерение давления способно спасти от страшных, часто необратимых последствий. В восьмидесятые годы наш институт работал с Новолипецким металлургическим комбинатом. Регулярный контроль за артериальным давлением у его рабочих позволил выявить людей, склонных к гипертонии, и проводить им адекватную терапию. В результате за пять лет смертность от нарушений мозгового кровообращения на комбинате уменьшилась более чем на 45 процентов.

У многих людей инсульту предшествуют настолько яркие симптомы, что было бы преступным легкомыслием их игнорировать. Признаки нарушения мозгового кровообращения известны: у человека внезапно развивается слабость в руке или в ноге, нарушается чувствительность, страдает зрение, нарастает головокружение, отнимается речь. При появлении этих симптомов нужно немедленно вызвать врача. Не стоит надеяться на то, что неприятные ощущения скоро пройдут сами.

– Пусть кардиологи на нас обижаются, – говорит профессор Пирадов, – но сердце, несмотря на приписываемые ему необыкновенные качества, – это все-таки мышца, а мышечная ткань более устойчива к гипоксии – отсутствию притока богатой кислородом крови. Клетки мозга гибнут уже через пять минут после нарушения кровоснабжения. Мозг, составляющий всего около двух процентов веса тела, потребляет от 15 до 20 процентов вдыхаемого кислорода.

Характер инсульта – кровоизлияние или инфаркт мозга – на глаз определить трудно. Точный диагноз можно поставить только при обследовании с помощью компьютерного томографа. Своевременная диагностика исключительно важна, поскольку экстренные меры могут существенно уменьшить последствия удара.

К сожалению, далеко не все клиники имеют в своем арсенале компьютерные или магнитно-резонансные томографы. И, что скрывать, по неофициальным, но хорошо известным специалистам данным, каждый пятый клинический диагноз, поставленный опытным врачом, оказывается ошибочным. Например, доктор принимает кровоизлияние в мозг за инфаркт мозга и назначает больному препараты, разжижающие кровь. Потом человеку случайно делают компьютерную томограмму и видят, что произошло повторное кровоизлияние. В результате больной умирает только потому, что его неправильно лечили. Целый ряд препаратов категорически нельзя вводить при кровоизлиянии в мозг, но именно они показаны при ишемическом инсульте. И наоборот.

Простое нейрохирургическое вмешательство, помогающее «выпустить пар» из сдавленного кровью мозга, сразу понижает смертность на 30 процентов! Но врач без специального медицинского оборудования не увидит, что же там, в голове.

– К хирургической операции на открытом мозге прибегают в исключительных случаях, – рассказывает Шалва Шалвович Элиава, нейрохирург Института нейрохирургии имени Н.Н.Бурденко РАМН, профессор. – Если при геморрагическом инсульте гематома достаточно большого размера – больше сорока кубических сантиметров, то ставится вопрос о ее удалении. В противном случае можно обойтись консервативными методами лечения. Поскольку ишемический инсульт часто вызывается закупоркой кровеносных сосудов, сужением их просвета, то задача хирурга – создать дополнительный кровоток из других бассейнов. Кровоизлияние вызывает отек головного мозга. Мозг здорового человека розовато-сероватого цвета. При инсульте он красный, залитый кровью, разбухший, выдавливающийся из черепа, как зубная паста из тюбика. Картина ужасная.

Нейрохирургическое вмешательство, как, впрочем, и любое другое, всегда травма для головного мозга. Чтобы пробиться к пораженному участку, приходится затрагивать здоровые отделы важнейшего органа. Правда, при этом выбирается наиболее безопасный путь, при котором можно избежать грубых изменений.

Лопнувший кровеносный сосуд локализуют и оперируют. В некоторых случаях, когда давление в голове продолжает нарастать, а мозг все больше сдавливают кровь и жидкость, остается одно – удаление фрагмента черепной кости. Как только давление нормализуется, кость ставят на место или заменяют ее трансплантантом. Стандартная операция длится четыре-пять часов. Если все прошло нормально, то пациент просыпается уже на операционном столе, а на следующий день его переводят из реанимации в отделение. Был случай, когда в Институте нейрохирургии не рискнули оперировать больного, доставленного с диагнозом «аневризма» (локальное расширение кровеносного сосуда). Пациент, четырехмесячный малыш, был чуть больше медицинских инструментов, которыми предстояло вмешаться в его крошечный мозг. Операцию решили на время отложить.

Увы, что разрушено во время инсульта, восстановлению не подлежит. В некоторых случаях здоровые участки мозга могут взять на себя функции поврежденных отделов. Чем моложе пациент, тем выше вероятность замещения утраченных возможностей.

Благодаря программе реабилитации многие люди постепенно приходят к нормальной жизни, а приблизительно 15 процентов даже возвращаются к своей профессии. Один известный литератор пережил восемь инсультов, но это счастливое исключение из общего правила. Наверное, каждый из нас встречал людей, у которых за плечами по два-три инфаркта миокарда, но человек с похожим багажом инсультов – большая редкость. Хотя у всех болезнь развивается по-разному. Специалисты знают, что сто человек одного пола, возраста, с тем же видом инсульта будут выходить из него по-разному: кто-то с незначительными потерями, кто-то с тяжелой инвалидностью, а кто-то погибнет.

Тем не менее в последние годы в неврологии произошел невероятный прорыв в лечении инсультов. Отработаны изощренные нейрохирургические технологии. Специалисты, с которыми довелось поговорить, уверены: «отца всех народов» Сталина сегодня можно было бы спасти.

– Если раньше люди часто умирали в первые семь суток после тяжелого инсульта, то теперь это происходит очень редко, хотя к нам поступают самые тяжелые больные, от которых в других клиниках просто отказываются, – рассказывает Михаил Александрович Пирадов. – Инсульт – это всегда мощнейший стресс для организма, обостряющий все хронические заболевания. Если у человека был сахарный диабет в легкой форме, когда достаточно принимать препараты типа манинила, то после инсульта больного приходится переводить на инсулин. Нейрореаниматологи пытаются разорвать порочный круг. Пациент сегодня, как правило, не погибает от отека мозга, пневмонии, острой почечной недостаточности, но смерть может наступить, к примеру, от того, что проявилась нераспознанная патология или не справилось сердце. Сегодня мы спасаем тех, кто еще вчера был обречен.

Виктор Валентинович Воронин в свои неполные шестьдесят был удивительно красив, такой Ален Делон в русском исполнении: каштановые кудри, синие глаза в пол-лица, военная выправка. Он редко болел, вел, что называется, здоровый образ жизни, практически не курил, разве что за компанию, и с той же частотой позволял себе рюмочку-другую. Правда, врачи находили у него аритмию, но Виктор Валентинович к диагнозу серьезно не относился, да и оснований не видел. Кровяное давление у него всегда было стабильное, «космическое»: 120 на 80.

Стоял промозглый день середины осени, дождь со снегом, на календаре 13-е число. Виктору Валентиновичу понадобилось в гараж. Через полчаса жена, Зоя Ивановна, словно почуяв неладное, оделась и вышла. «Там человек упал, – окликнул ее встречный мужчина и показал в сторону гаражей. – Надо вызвать «скорую». Виктор Иванович сидел на земле, в руке ключи от машины, речь потеряна, лицо искривленное.

Инфаркт мозга. Врачи успокаивали Зою Ивановну: все будет хорошо. Но операцию делать не стали, поскольку очаг поражения оказался слишком глубоко, в центре головного мозга. «Поймите, мозг – как желе, – популярно объяснял опытный доктор, – попробуйте разрезать его до середины – развалится». Ей показали снимок: темное поле мозга, а в центре белое пятно – очаг. На консультации в Институте нейрохирургии имени Бурденко подтвердили: случай неоперабельный.

Виктор Валентинович вернулся домой в подавленном состоянии. Его словно подменили. Жене показывал на землю: скоро уйду. Через четыре месяца микроинсульт. Та же больница, та же палата, те же врачи.

Он все же надеялся выкарабкаться. Заново учился говорить, много работал над собой, занимался гимнастикой. «Зо-я! Пой-дем гу-лять!» – звал жену. Прохожие оборачивались вслед высокому красивому мужчине, опиравшемуся на руку маленькой женщины с вечно заплаканными глазами. В поликлинике их всегда пропускали без очереди, и ни разу никто не возразил. «Просто Витя был уже не здесь, люди видели его отрешенный взгляд и все понимали».

Пудель Жулька ложилась рядом с хозяином и часами взахлеб лизала ему голову, будто массаж делала, лечила. Она чувствовала, что с ним беда, и старалась всегда быть рядом. «Зо-я! – улыбался Виктор Валентинович, – смот-ри, о-на о-пять и-дет за мной!»

Он испытывал нечеловеческую головную боль. Всегда терпеливый и стойкий, Виктор Валентинович по ночам и стонал, и выл, и плакал, просил вызвать «скорую». Показывал на висок и потерянно улыбался. «Я схожу с ума», – понимала этот жест Зоя Ивановна. Как-то усталая, ко всему безразличная врачиха со «скорой» брякнула: «Что вы хотите? Ему жить два-три года осталось!»

Однажды, вернувшись домой из магазина, Зоя Ивановна нашла мужа в крови. Он лежал на кровати, в животе торчал нож. К счастью, рана была неглубокая, в больнице наложили один шов и перевели в психоневрологическое отделение. Через сутки Зоя Ивановна под расписку забрала мужа домой.

...Он все чаще подходил к окну, смотрел вниз. До земли было двенадцать этажей. «Витенька, ты что, прыгнуть хочешь?» – спрашивала Зоя Ивановна. Он кивал головой. «Это грех большой, – уговаривала она и плакала. – Только не при мне! Я не переживу этого. На кого ты меня оставишь? Ты не любишь меня?» «Люб-лю».

Несколько раз он уходил из дома. В кармане листочек с адресом и телефоном. На всякий случай. Одежда была в репейнике, травинках. «Ты на Москве-реке был? Утонуть хотел?» – догадывалась жена. В ответ утвердительный кивок.

Прошло ровно три года с того дня, как жизнь семьи Ворониных надвое разбил инсульт. 13 октября Виктор Валентинович сидел на кухне, улыбался. Он был очень спокоен в тот день, и Зоя Ивановна ненадолго отлучилась из дома. А он придвинул к окну кухни высокую скамеечку, снял тапочки и... ушел навсегда.

Нейрохирургические операции проводятся исключительно по жизненным показаниям, но ни один врач не даст прогноз на будущее. Даже VIP-лечение не гарантирует отсутствие осложнений, одно из которых – повторное кровоизлияние в мозг. Инсульт гипертонического происхождения опасен тем, что сосуды становятся крайне ломкими, и очередное повышение артериального давления может спровоцировать новый разрыв. А каждое последующее кровоизлияние, как показывает опыт медиков, тяжелее предыдущего.

– Мы не должны думать о том, что будет потом, – говорит профессор Элиава. – Останется наш пациент прежним человеком или превратится в «овощ». Вопрос ставится иначе: если сейчас не сделать операцию, то больной умрет. Бывали казуистические случаи, когда после нескольких месяцев комы человек приходил в себя.

Пожалуй, самое тяжелое последствие инсульта – кома, угрожающее жизни состояние с отсутствием сознания и реакций на любые внешние раздражители. Человек не реагирует ни на боль, ни на речь – ни на что.

Многие считают, что из комы два выхода: выздоровление или смерть. Но это не совсем так. Между жизнью и смертью есть масса промежуточных состояний, которые не дай Бог испытать никому. Например, так называемый синдром «запертого человека», когда у больного не действуют все мышцы, кроме самых стойких – глазных. Единственное, что может несчастный, так это открывать и закрывать глаза. Самое драматичное в таком состоянии заключается, наверное, в том, что у тотально обездвиженного человека иногда даже не повреждены полушария головного мозга. С этими больными можно общаться с помощью специальной таблицы. Находят нужную букву – человек закрывает глаза, потом ищут следующую. Чтобы составить слово, а тем более предложение, требуется время и великое терпение.

Есть и более тяжелые состояния, когда у больного сохраняются лишь безусловные рефлексы. Человек смотрит, но не фиксирует взор, у него нет сознания. Он может даже улыбаться, но эту улыбку лучше не видеть. Надо ли было возвращать такого больного к жизни? Стоит ли поддерживать вегетативное существование, которое порой длится довольно долго? Врачи обязаны начинать реанимационные мероприятия всегда, считает профессор Пирадов, вопрос в другом: когда их заканчивать?

После тяжелого инсульта люди становятся другими. Около 60 процентов больных страдают от жестокой депрессии. Особенно трудно приходится тем, кто привык вести активный образ жизни. Им невероятно сложно приспособиться к новым условиям игры под названием «жизнь». Некоторые становятся агрессивными, раздражительными, несправедливыми к близким. Инсульт, как любая тяжелая болезнь, испытывает человека на прочность, и никто не вправе судить тех, кто не может выдержать этот экзамен.

Недавно эксцентричному танцовщику, актеру и певцу Борису Моисееву исполнился 61 год. Многие сомневались, что Борис оправится после инсульта и научится ходить. Однако артист не только полностью восстановился, но и снова запел. Болезнь отступила.

Музыкант рассказал все, что чувствует, в откровенной беседе с «Собеседником»:

– Одна из моих песен – «Глухонемая любовь» – посвящена маме, ее любви ко мне и моей любви к ней.

У мамы была очень тяжелая судьба, ей многое пришлось пережить. Она родилась в семье польских евреев и до 1925 года носила фамилию Мойсес, у нее было восемь братьев и сестер. Мойсесы имели свою кожевенную фабрику, которая выпускала обувь и сумки, но из-за гонений на евреев в Европе им пришлось бросить бизнес и уехать в Белоруссию.

В 16 лет маме пришлось стать взрослой, она поступила на кожевенный завод в Могилеве. Потом вышла замуж, в 1941 году родился мой старший брат Анатолий, а еще через два года на свет появился мой средний брат Марик.

Конечно, маме одной было очень тяжело. Она верила, что война закончится, муж вернется и все наладится. Однако ее супруг – профессиональный музыкант, дирижер одного из военных оркестров Белорусского фронта – с войны не вернулся, потому что в Прибалтике встретил женщину, в которую влюбился. Об этом он сообщил маме в письме, сказал, что назад не приедет, потому что она не сможет сделать его жизнь яркой.

[:rsame:]

Мама осталась одна с малышами на руках. Но справилась! Подняла всех трех сыновей. В этом году ей исполнилось бы 100 лет, но трагический случай унес ее жизнь.

В то время я был по контракту Госконцерта за границей, и, когда мама умерла, мне никто не сообщил. Организаторы боялись, что я поеду на похороны, сорву гастроли в Америке, а это очень большие деньги. И я не знал, что мамы не стало, но в день ее смерти мне очень захотелось сказать ей, как я ее люблю. И я сел писать ей письмо, которое она, конечно, не прочла...

У мамы был сахарный диабет, она уже не могла ходить, лежала. И вот однажды к ней в дом ворвался глухонемой сосед, подошел к кровати и стал бить ее собственным костылем. Он ничего не слышал и в полумраке темной комнаты плохо понимал, где находится. Потом оказалось, что он просто перепутал этажи и даже не знал, кому нанес страшные удары. От побоев мама скончалась.

На похоронах меня не было. Когда вернулся и все узнал, сразу пошел на ее могилу, поставил памятник, каждый год езжу на кладбище, чтобы почтить ее память.

Но знаете, моя мама мной очень гордилась, поддерживала во всем, любила смотреть мои выступления по телевизору. Ей даже Пугачева писала письмо, благодарила за мое воспитание. Я маму видел только живой, поэтому она и сегодня для меня живая. Перед сном я могу с ней поговорить, она для меня и сейчас самый близкий и родной человек.

– Борис, вы довольно долго жили в Америке...

[:rsame:]

– Да, в 90-х годах у меня там был серьезный контракт, но мне пришлось разорвать его, потому что я больше не мог там находиться. Моя родная Россия, мой любимый город Москва тянули меня домой, я заплатил солидную неустойку и вернулся. Тут меня встречали очень тепло, было много концертов, гастролей...

– Да, ваше шоу словно привнесло в страну новую культуру, одни костюмы чего стоили.

– На самом деле многие костюмы у меня были еще до Америки, в Литве. Просто они оказались такими актуальными, что в них и сейчас можно выходить на сцену. Мне не раз предлагали попробовать себя в качестве дизайнера, но я все время отказывался, потому что нельзя размениваться, нужно заниматься своим делом. Я музыкант, а не дизайнер.

Сначала я занимался своим проектом – трио «Экспрессия», потом сольной карьерой. Хотя было время – я как хореограф ставил номера для олимпийской сборной страны по фигурному катанию.

Иногда я думаю, что надо было бы, наверное, какой-то свой бизнес начать. Но когда? То спектакль нужно выпускать, то альбом записать, то сшить восемь костюмов, то ехать на гастроли. Так что я зарабатываю только тем, что несу людям радость. Поймите, у меня нет такого дня, чтобы я проснулся и не знал, что же мне делать. У меня с утра график плотный, и мне это нравится. Для меня безделье – это беда.

[:rsame:]

Вспоминаю то время, когда я лежал в больнице и не мог выступать. Это был страшный период моей жизни. У меня на холодильнике всегда висит график, где написано, когда нужно репетировать, когда ехать на примерку, когда приедут журналисты, когда общаться с авторами песен. И я по инерции искал глазами этот список дел, а его не было. Эта пустота пугала меня.

Понимаете, когда нет дел, я словно старею, у меня портится настроение, мне ничего не хочется. А когда мне нужно куда-то ехать на гастроли, то словно крылья за спиной вырастают, мне нравится быть в гуще событий. Друзья знают, что я с удовольствием собираю чемоданы. Они смеются, что на десять дней я беру, например, двадцать футболок, хотя ясно, что я не успею их все надеть.

Говорят, что я веду себя, как ребенок, но я такой. Мне нравится ощущать детство внутри себя.

После болезни, когда была реабилитация, только мысль о сцене спасала меня, я хотел скорее дать концерт, встретиться со зрителями.

Кто-то даже критиковал моих помощников, обвинял, что они эксплуатируют меня. Эти люди не понимали, что без выступлений я не могу. Я бы просто погиб без работы. Все мои близкие друзья знают об этом. Желание снова встать в строй помогло мне встать на ноги, я заново научился говорить, ходить, петь.

– Как вы сейчас себя чувствуете?

– Хорошо, принимаю витамины, у меня дома есть велотренажер, поэтому ежедневно кручу педали.

И каждый день совершаю пешие прогулки, выхожу в сад «Эрмитаж», гуляю, прохожу мимо катка... Ко мне постоянно подходят люди. Мне уже не 18 лет, но молодежь, увидев меня, останавливается и говорит: «Ой, Боря, привет. Как дела? Как здоровье? А мы вас по телевизору вчера видели! А мне ваша песня такая-то нравится! Спасибо за песни, Боря». Не Борис Михайлович, а Боря. То есть они принимают меня, как своего, это очень приятно. Иногда меня окликают и вовсе по-семейному: «О, смотрите, вон наш Борька пошел!»

Мне нравится общаться с людьми, я очень люблю ходить в магазин за продуктами. Конечно, у меня есть помощница по хозяйству, но она у меня в квартире наводит порядок, а в магазин я сам хожу и на рынок. Я с удовольствием соблюдаю традиции и торгуюсь с продавцом, скидываю цену. Не ради денег, ради общения, самого процесса.

– Неужели продавцы уступают?

– Конечно, причем тоже с удовольствием. Но часто мне что-то дают и бесплатно. Однажды мы с концертом приехали в Одессу, у нас образовалась пара свободных часов, и мы с моим администратором Сергеем Горохом отправились на Привоз. Что там началось! Подхожу, хочу купить что-нибудь, ну, к примеру, сало. Мне выбирают лучший кусок, заворачивают, кладут в пакет и денег не берут.

Мы потом шутили, что Привоз на час остановил свою работу, потому что приехал Боря Моисеев. Мне, могилевскому еврейскому мальчику, приносили творог, колбасу, мясо. Час мы там гуляли и увезли два багажника продуктов, потому что каждый продавец хотел меня угостить по-свойски. Потому что все считали меня своим.

– И куда же вы дели столько продуктов?

[:rsame:]

– Раздал своему коллективу, пусть едят, все свежее, вкусное, подаренное от чистого сердца. Это был удивительный случай. Сейчас меня тоже часто узнают, какие бы я шарфы, шапку, очки ни надевал, кто-то все равно подойдет и спросит: «Когда вы приедете в наш город? Мы очень любили песню, что вы пели с Людмилой Гурченко, жаль, что ее больше нет». Когда я еду за рулем, другие водители мне сигналят, приветствуют. И мне приятно.

– Борис, а какой вы водитель?

– Я внимательный и аккуратный водитель, у меня, тьфу-тьфу, ни одной аварии не было. Сразу после выхода из больницы сел в свой «Мерседес». Некоторым кажется, что я не очень сосредоточенный человек с детским характером, все время думаю о чем-то, но, когда я на дороге, все меняется. Я знаю, что я не один, что от меня зависит безопасность не только моя, но и окружающих, поэтому собираюсь и еду, соблюдая правила.

– Борис, все знают,что вы человек стильный и любите хорошо одеваться. Когда последний раз были на шоппинге?

– Да, я тщательно слежу за одеждой. Недавно обновил гардероб, для этого специально поехал в Нью-Йорк.

Мой стиль немного изменился, я стал одеваться строже. Раньше любил яркие цвета, сейчас склоняюсь к более спокойным. Теперь мне нравятся черно-белые тона, которые я только дополняю какими-то яркими деталями.

Сейчас вспомнил, как однажды принимал участие в новогоднем выпуске украинского шоу «Модный приговор», который вел Андрей Данилко. Я пришел в черном костюме и в белом пальто, и Верка Сердючка говорит: «А вот перед нами новый образ, который называется «Сытая пенсия». Я бы, конечно, не сказал, что я пенсия. Я просто повзрослевший мужчина.

Да, я люблю дорогие вещи, знаю толк в моде. Теперь я импозантный мужчина в накрахмаленной рубашке с роскошными запонками и галстуками. Я сам покупаю себе одежду, но могу попросить совета и у Вали Юдашкина. Сейчас мы с командой делаем новую программу, и Валентин мне очень помог, придумал сценические костюмы. Я был на шоу Юдашкина 8 марта в Кремле. Валя всегда приглашает меня на праздники, в том числе и домашние.

Так же хорошо мы дружим с Аллой Борисовной, она уже меня раза три-четыре приглашала в гости и машину за мной присылала, но я до нее так и не доехал. Но обязательно доеду, очень хочу увидеть малышей Аллы и Максима.

Знаете, я сейчас очень сожалею, что не завел детей в свое время. Более того, я очень завидую Филиппу Киркорову, что он не упустил свое время и стал папой. А я из-за своей работы этого не сделал и очень жалею, что у меня нет такого близкого человека, которому бы я передал свою любовь и заботу.

Хотя сейчас у меня из Израиля приехал племянник Вадим, я купил ему квартиру, он сразу нашел работу, он отличный стилист. Я очень рад, что рядом находится родной человек.

 Камилова Альфия 20:03, 18 мая 2015

                                     

Жан-Поль Бельмондо



Французский актёр театра и кино.



Родился 9 апреля 1933 года в Нёйн-сюр-Сен (Франция).



Сын скульптора Поля Бельмондо (1898-1982), профессора изящных искусств.



Учась в средней школе задался вопросом — какую выбрать профессию — быть спортсменом или артистом. К двадцати годам он решает, что актёрство больше отвечает его запросам, чем спорт, и поступает в Консерваторию драматических искусств в Париже. После завершения обучения Жан-Поль начинает свою профессиональную карьеру на сцене и проводит значительную часть пятидесятых годов, работая в театре.



Кинодебют состоялся в 1957 году в фильме «Пешком, верхом и на машине», но эпизоды с его участием были вырезаны перед самым выходом картины. Более значительная роль досталась ему в «Будь красива и помалкивай» с Аленом Делоном в главной роли. Всемирную известность 26-летнему актёру принесла роль беспечного негодяя Мишеля Пуакара в фильме Жан-Люка Годара «На последнем дыхании» — одной из ключевых лент мирового кинематографа.

В следующем году Бельмондо упрочил своё реноме, сыграв в лучшем фильме великой Софи Лорен — «Две женщины», за который ей была присуждена американская кинопремия «Оскар». Свои собственные лучшие роли он сыграл у режиссёров французской «новой волны»: того же Годара («Женщина есть женщина», 1961), Луи Маля («Вор», 1967), Франсуа Трюффо («Сирена с „Миссисипи“», 1969), Клода Шаброля («Доктор Пополь», 1972), Алена Рене («Стависки», 1974).



После «Человека из Рио» Бельмондо переключился на характерные роли в коммерческих проектах, в основном комедии и боевики. До середины 1980-х годов его типичными персонажами были либо неисправимые авантюристы, либо циничные герои. Он был одним из самых коммерчески успешных актёров Франции до 1986 года. На примере Алена Делона создаёт компанию Cerito (это девичья фамилия его бабушки) для создания собственных фильмов.

В 1987 году возвращается на сцену, впервые после 1959 года, и с этого момента совмещает работу в кино и театре.

В 1995 году лестные отзывы критиков получила его игра в экранизации романа «Отверженные» режиссёра Клода Лелюша.


В начале августа 2001 года Бельмондо перенёс инсульт. В тот солнечный летний день он играл с друзьями в футбол на Корсике и вдруг рухнул, как подкошенный — инсульт. Сознание вернулось довольно быстро, но речь отнялась, и тело не слушалось. Врачи полагали, что свет жизни в глазах актёра может померкнуть в любой момент. С тех пор Жан-Поль прекратил работу в театре и кино.

В 2008 году 74-летний актёр возвращается на съёмочную площадку, снявшись в фильме режиссёра Франсиса Юстера «Человек и его собака». В интервью журналу "Пари-Матч" Бельмондо сказал об этой своей работе: «Хотя я снялся в 95 фильмах и сыграл 40 театральных ролей, на этих съёмках я был счастлив как никогда. Этот фильм не похож на то, что я делал раньше, эта работа — совсем в ином ключе».



У актёра есть трое детей от первого брака — дочери Патриция (1958-1994) и Флоренция (род. 1960), сын Поль (род. 23.04.1963). От второго брака — дочь Стелла, которая родилась 13 августа 2003 года. Старшая дочь Патриция погибла в результате несчастного случая при пожаре в своей квартире. Дети не пошли по стопам отца, хотя сына, Поля, можно увидеть в эпизодической роли в фильме «Баловень судьбы».



Актёр был награждён Сезаром за фильм «Баловень судьбы», но отказался от трофея, потому что Сезар, скульптор, который создал статуэтку, когда-то не очень хорошо отозвался о работах его отца, также скульптора, Поля Бельмондо.

Все трюки всегда выполнял сам, но после несчастного случая на съёмках фильма «Ограбление» прекратил данную практику.

В 1963 году опубликовал автобиографическую книгу «30 лет и 25 фильмов».

В 1963 году был избран президентом Союза французских актёров.



Совладелец итальянского ресторана «Стресса» (Stressa) на улице Chambiges, позади отеля Plaza Athena в Париже. Партнёрами являются два брата, которые постоянно занимаются делами ресторана.

На вопрос о дальнейшем участии в боевиках, ответил: «Я не хочу быть летающим дедушкой французского кино».

.