9 ноября 2017 года             
Обычное рабочее утро, которое не предвещает никаких сюрпризов. Я иду пешочком свои привычные три километра, и по пути, как обычно, созваниваюсь с сыном (он теперь живет отдельно).
   - Приветик!
   - Привет! Как делишки?
   - Бегу на работу!
   - Как на праздник?!!
   - Ну, конечно!
   - Я тоже. Удачного дня!
    - Тебе тоже!
   Разговор, вроде бы, ни о чём.  Оба торопимся. Но эти несколько фраз много говорят и мне, и сыну. Раз собираемся на работу, значит, здоровы, если шутим, значит, настроение нормальное. Всё, я на целый день спокойна. После работы снова общаемся, но уже подольше.
   Сегодня среда, у меня главный день недели, когда торговля идёт более – менее оживлённо: выходят три газеты с телепрограммой, а их покупают лучше, чем обычные газеты. А те покупатели, которые идут ко мне за газеткой, зачастую покупают еще и кроссворды. Так что в среду мне приходится именно работать, а не устраивать «избу-читальню», как я называю дни, когда покупателей нет, а я сижу и читаю прессу.
   Привезли газеты. Какое счастье, что мне теперь по средам привозят их прямо на рынок! Все же двести газет – это довольно приличный вес. И таскать мне столько тяжеловато…
   Я принесла из модуля, в котором оставляю свой товар, шесть тяжелых пакетов, столик, раскладной стульчик. Раскладываю на половине квадратного метра стола множество кроссвордов, журналов так, чтобы их было видно.  Газеты развешиваю на придуманное мной устройство из картонки с резинкой типа тремпеля. Закрепляю обычными бельевыми прищепками.
   В это же время начинают подходить постоянные покупатели. Я уже знаю, кто что у меня покупает. Некоторые, протягивая деньги, мне так и говорят:
   - Мне, как обычно!
    Кое-кто из мужчин пытается меня «экзаменовать»:
   - Вы помните, что мне нужно?
   И когда я подаю нужную газету, они удовлетворенно улыбаются:
   - И правда, помните! Спасибо!
   Обычный рабочий день, у меня хорошее настроение. И вдруг звонок по мобильному:
      - Мама я в милиции! – в трубке раздался плачущий мужской голос. Мне показалось, что это голос сына.
   Номер скрытый.
   Меня как кипятком окатило! В какой милиции?!! Почему в милиции?!! Он же шёл на работу!
   В это время на правильном украинском языке мне представился сержант милиции такой-то (не запомнила как его зовут):
   - У Вашего сына не было приводов в милицию? – спросил он меня. Разговаривать он со мной продолжал по-украински. У меня где-то в глубине сознания мелькнуло: почему не по-русски?!! Ведь если ты из органов власти и знаешь оба языка, то принято говорить с собеседником на том языке, на каком он беседует с тобой. У меня даже было желание спросить его об этом. Но решила не злить, а выяснить, как же Славик вместо работы попал в отделение милиции.
   - Приводов в милицию не было. А что случилось?
   - Произошел инцидент, Ваш сын ударил Волошина Виктора Ивановича, а он, на беду, очень неудачно упал, и сейчас находится в реанимации в тяжелом состоянии. Вы можете разговаривать так, чтобы нас никто не слышал?
   Я поняла, что дело пахнет деньгами… Скорее всего, большими деньгами! Отошла в сторону. А мой собеседник продолжал:
 -  Родители потерпевшего требуют возбуждения уголовного дела. Я им предлагаю решить всё мирным путём, не портить Вашему сыну жизнь.
   В это время к моему столику подходят покупатели. Мне пришлось подойти отпустить их, не прерывая разговора. На мне, видимо, лица нет, поэтому со мной не шутят, не заговаривают. Молча берут газеты и уходят.
   Сержант продолжает уговаривать меня на слишком правильном украинском языке, как будет здорово, если все решится, не доводя дело до суда. Наконец я не выдержала:
   - Сколько это будет стоить?
   - Пятьсот долларов. И деньги нужны срочно! Вы можете сейчас уйти с работы?
   Я мысленно прикинула: пятьсот долларов это почти тридцать тысяч рублей! Откуда у меня такие деньги?!! И я об этом так и сказала:
   - Я пенсионерка! Откуда у меня столько?!!
   Собеседник заюлил:
   - Ну, хотя бы дать задаток родителям, чтобы они забрали заявление! Сколько у Вас есть?
   - Дайте мне телефон родителей, я хочу с ними поговорить.
   Почему-то он начал снова объяснять мне как хорошо, как здорово будет, если заявление заберут, и дело не дойдет до суда… На мой вопрос о родителях не ответил…
   - Хорошо, тогда могу я поговорить с сыном?
   - Да, конечно!
   И связь прервалась. Я подумала, что идет обработка Славика, чтобы он правильно со мной разговаривал. Чтобы уговорил найти деньги. Через  пять минут мне надоело ждать, и я перезвонила на телефон сына.
   - Да! – ответил мне Славик. Голос был спокоен. – Приветик! Ты что-то хотела? Я тут занят немного.
   - Ты где? – почувствовав себя глупо, спросила я.
   - Как где? – удивился сын. – На работе! Где же еще?!!
   Фух! Я прямо физически ощутила, как плита, которая меня придавила до этого, с меня свалилась! Ё-моё! Я ведь такая, вроде бы, не глупая женщина, начитанная! И про разводы по телефону читала! А вот так почти попалась! Думаю, что расчет здесь идет на состояние шока, поэтому «сержант» так меня торопил, чтобы я не успела опомниться. Скорее всего, дальше мне было бы предложено положить деньги на такой-то счет в банке. А вот тут был бы второй прокол (первый – с языком, на котором со мной «розмовляли»). Дело в том, что карточной системы у нас пока нет. Поэтому у меня естественно возник бы вопрос, почему на карту? Скорее всего, и звонили с территории Украины, потому что наша милиция вряд ли стала бы со мной разговаривать на чистейшей мове.
   - Да-а, мама!  - посочувствовал мне Славик. – Представляю, ЧТО ты пережила! В следующий раз, если такие звонки будут, сразу звони мне! А то он так тебя мог до инфаркта довести!
 Да уж! Бывают же такие разводы!
А моя соседка, торгующая конфетами, услышав мою историю, рассказала свою:
   - Через год после смерти мужа мне вот так же позвонили: «Ваш муж убил человека. Чтобы замять это дело, нужно тысячу долларов» Я говорю: «Не вопрос! Идите на такое-то кладбище, и там всё мужу объясните. Он вам обязательно заплатит». Они удивились: «Почему на кладбище?» «Да потому что он умер!»

 

   Очередная ссора с Михаилом подвела Лену к твёрдому решению: мы расстаёмся! Сколько можно терпеть его глупую ревность, как сказала бы покойная мама, " к каждому столбу"?!! Вот сегодня они шли с гражданским мужем из магазина (расписываться Лена не соглашалась ни за что - сказался опыт первого неудачного брака), а навстречу выбежал едва знакомый мальчик из соседнего подъезда. Лена даже не знала, как его зовут. Вроде бы, студент пединститута. Видимо, настроение у парня было замечательное, может, на свидание с любимой спешил или экзамен сдал. Он шутливо приложил руку к воображаемому козырьку:

   - Добрый день!

   Улыбнулся и побежал дальше.

   Что тут началось! 

   - А что это он тебе так улыбается?!! - зарычал Михаил. - Ты что, малолеток любишь?!! 

   Лена опешила:

   - Да ты что?!! С ума сошёл?!! Я даже не знаю, как его зовут!

   - Все вы так говорите! А ты, наверное, как я уеду в командировку, таскаешься здесь с кем попало! Вот уже за детей взялась!

   У Лены от обиды выступили слёзы на глазах. Она даже не знала, что сказать, так глупо, так нелепо звучали обвинения...

   - Ага, ещё слёзками меня разжалоби! - не успокаивался ревнивец.

   Молодая женщина ускорила шаг, почти побежала, чтобы не слышать. Потом резко остановилась и крикнула:

   - Всё! Надоело! Сегодня же! Сейчас же! Собирай свои вещи сваливай куда хочешь!

   В голове промелькнуло: какое счастье, что квартира моя! Что мы с ним не расписаны! Как я была права, когда отказывалась, несмотря на все его уговоры!

   Тут Михаил понял, что может оказаться на улице (своего жилья у него не было - при разводе дом остался бывшей жене и двум детям). Он тут же включил "обратку"

   - Да ладно, я пошутил! Ты что, шуток не понимаешь?!!

   - Надоел ты мне со своими шуточками, со своей ревностью дремучей! - Лена уже не владела собой, кричала на всю улицу, не обращая внимания на прохожих. - Это моё последнее слово: УХОДИ! Чтобы сегодня же твоего духа в моей квартире не было! Не уйдёшь сам, вызову милицию!

   - А ребёнок?!! Он что, без отца родится?!! - решил бросить последний козырь мужчина.

   Лена была на третьем месяце беременности, и он мечтал, что это будет сын. В первом браке у него были две дочки. Ребёнок был незапланированный, по "залёту", но Михаил рассчитывал, что благодаря этому ребенку они распишутся, и жена пропишет его к себе.

   - Ребёнок?!! - зло крикнула Лена.  - А не будет никакого ребёнка! Ещё не поздно! Завтра же пойду и решу вопрос! Сейчас это быстро делается!  Тем более по знакомству! В общем так: я иду к Вале (это была её лучшая подруга). Вернусь через два часа. Собери свои вещи, дверь захлопнешь, ключи оставь на столе. Да, хотя, как хочешь! Я всё равно завтра замок поменяю!

  Она развернулась и почти побежала к соседнему дому.

   - Лена! Лена! Остановись! Ну прости меня, дурака ревнивого! - донеслось ей вслед. Но она уже вбежала в подъезд. И тут только разрыдалась, не сдерживая себя, вголос...

   Подруга открыла дверь, молча завела её прямо в пальто и сапогах на кухню, налила в кружку воды:

   - На, выпей и успокойся! Тебе нельзя нервничать! Опять ревность дурацкая?

   - Уже можно! - сквозь рыдания проговорила Лена.

   - Что можно?

   - Нервничать можно! Завтра же пойду на аборт! И Мишку выгоню к ядрёной фене!

   - Да ты что?!! - всплеснула руками Валентина. - Ну вы поссорились, а ребенок-то при чем?!! Ты ведь так его хотела!

   - Хотела! А теперь не хочу! Незачем безотцовщину на свет пускать!

   - Да может, вы ещё помиритесь! Сколько раз уже так ссорились! 

   - Нет уж! Хватит! - решительно сказала молодая женщина. - Моему терпению пришёл конец! Тем более, что мне тут доброжелатели с его работы рассказали про его командировки! Меня без причины ревнует, а сам там с бабами спит! 

   - Да ты что?!!  - возмутилась подруга. - А ты ему сказала об этом?

   - Сказала... Но он посмеялся только. Мол больше верь всяким слухам. Я было решила, что может, и правда враки. А теперь больше ничего не хочу! "Прошла любовь, завяли помидоры"!

   - Вот-вот! "Ребёнка об пол, пелёнки в форточку",- продолжила Валентина дурацкую поговорку.

   Домой Лена вернулась к вечеру. Она уже почти успокоилась. Дверь квартиры распахнулась, едва она вставила ключ в замочную скважину. На пороге стоял Михаил с огромным букетом красных роз. И где он их достал?!! А стОят, наверное, бешеных денег. Ревнивец улыбался, как ни в чём ни бывало и попытался обнять жену. Но она проскользнула у него под рукой с букетом в комнату.

   - Ты разве не слышал, ЧТО я тебе днём сказала?!! - холодно проговорила она. - Не уйдёшь сам, я сейчас вызову милицию.

   - Лена! Леночка! Да ты что?!! - жалобно заныл тот, кого, казалось, она раньше так любила. - И куда я пойду на ночь глядя?!!

   - А вот это уж не моё дело! Достал ты меня! Понял?!! Опостылел со своей ревностью!

   Тут она с удовлетворением заметила стоявшие у стены две большие сумки. Вещи он всё же собрал! Хоть и решил испытать последний шанс, задобрив обиженную женщину розами. Лена молча взяла тяжеленные баулы и понесла к выходу.

   - Ты что делаешь?!! - закричал Михаил. - Тебе же нельзя поднимать тяжести!

   - А тебя это уже не касается, - парировала Лена. - Уходи!

   Она вынесла сумки на площадку между этажами. Протянула к Михаилу руку:

   - Ключи!

   Он понял, что Елена не шутит. Зло швырнул букет в угол, вытащил из кармана ключи и положил Лене в протянутую руку. Она зашла в квартиру, захлопнув дверь. 

   Спускаясь с сумками по лестнице Михаил не видел, как за дверью квартиры, его бывшая любимая сидит на полу под дверью и беззвучно рыдает.

---------------------------------

   Через несколько дней Лена вошла в палату на шесть человек. На её "здравствуйте" ответили четверо. Полная румяная с огромным животом под больничным халатом молодая женщина при этом с хрустом аппетитно кусала яблоко. Вторая бледненькая худышка лежала на кровати с книжкой в руках и, ответив новенькой, опять углубилась в чтение. Третья выглядывала в окно, видимо, кого-то ожидая. Ещё одна с упоением быстро-быстро вязала что-то воздушно-розовое. Видимо, ждала девочку. И только одна женщина лежала, отвернувшись к стене. 

   После знакомства оказалось, что все четверо лежат на сохранении. А отвернувшаяся к стене, как и Лена, пришла на аборт.

   Что только за эти несколько дней Лена не передумала! Хотела ли она этого ребёнка, когда узнала о беременности? Хотела! Когда она была маленькой, то всё время играла в дочки-матери. У неё много лет был маленький целлюлоидный пупсик, которому она шила платьица, пеленала его, кормила, укладывала спать. Это была её любимая дочечка. С ней она украдкой ходила в школу. Даже в восьмом классе, когда её подружки уже засматривались на мальчиков, а некоторые и дружили, она всё никак не могла расстаться со своей ролевой игрой...То, что она не дополучила от своей матери, она отдавала своей кукле. Для девочки её Танечка была больше, чем игрушка.

   И вот когда оказалось, что теперь она в самом деле может стать НАСТОЯЩЕЙ мамой, иметь НАСТОЯЩЕГО ребёнка,  в душе Лены всё перевернулось! Даже начавшийся токсикоз она переносила стоически, слыша от своих подруг, у которых уже были дети, что это длится не очень долго. Лена мечтала, как они идут втроём: она, Миша и их малыш. Почему-то в её видениях это был всегда мальчик. Может, потому что Михаил хотел сына? Они держат его за руки, Он хохочет и виснет в них на руках. И они хохочут тоже. Или ещё она ВИДЕЛА, как они с сыном втроём идут в зоопарк. Михаил держит маленького на руках, а тот смотрит, как плавают в своём бассейне белая медведица с медвежатами, звонко смеётся  над ужимками мартышек. Да много было таких картинок, когда она узнала про беременность. И только когда Лена прогнала Михаила, все картинки вдруг рассыпались, как карточный домик. Она НЕ ВИДЕЛА их вдвоём с малышом... И вот пришла от него избавляться...

   Румяная женщина, аппетитно хрустящая яблоком, оказалась самой общительной. Или может быть, бесцеремонной?

   - А почему ты решила аборт сделать? - перешла она сразу на "ты". - Тебя муж бросил?

   - Это я его бросила! - Лене не хотелось откровенничать с незнакомыми, но и показалось обидным, что её считают брошенной.

   - Так оставила бы для себя! - пожала плечами собеседница. - Меня вот муж бил пьяный, я от него сбежала к родителям. Но ребёночка оставила! КАК же я могу его, маленького, убить?!!

   - У тебя родители есть, будут помогать, - почему-то начала оправдываться Лена. - А я своего отца не помню, а мама у меня умерла два года назад. Как я буду одна поднимать ребёнка?!!

   - А жильё у тебя есть?

   - Да, квартира двухкомнатная.

   - Работаешь?

   - Работаю инженером на заводе.

   - Ха, так что ж тогда горевать?!! Вон девчонка - студентка пришла тоже на аборт, так у неё ни квартиры, ни работы! Живет в общаге, а оттуда с ребёнком сразу выгонят! Вот тут уж правда безвыходное положение! - любительница яблок кивнула головой в сторону кровати, на которой лежала, отвернувшись к стене, девушка. Плечи её подрагивали. Плакала...  

   Тут в палату вошла медсестра:

   - Кто Новикова?

   - Я... - Лену вдруг бросило в холод. Да такой, что казалось, будто вдруг наступил ледниковый период...

   - Пошли.

   В операционной она вдруг увидела разложенные блестящие инструменты, лотки... "О Боже, Боже! - подумалось её. - И вот ЭТИМ они будут кромсать моего ребёночка?!! Живого!"

   - Ложитесь! - врач, не глядя на испуганную женщину, уже брала в руки зеркало для осмотра.

   Лена, как сомнамбула, залезла на кресло. Её трясло от ужаса происходящего. 

   - А какой же у Вас срок, - спросила врач.

   - Двенадцать недель...- прошептала Лена.

   - Да нет, тут срок больше тринадцати. Так что будем делать? При таком сроке аборт уже опасен!

   - Рожать будем! - вдруг выпалила Лена.

   С неё как будто сняли огромный камень, который давил её и давил все эти дни, когда она приняла решение избавиться от ребёнка. А тут вдруг судьба всё решила за неё!

   Врач удивилась:

   - Рожать? Значит, аборт не делаем?

   - Да-да, рожать!   - уже весело сказала Лена, спрыгивая с кресла.

   - Вот и умница! - похвалила врач, наконец-то посмотрев на молодую женщину. Глаза её оказались усталыми. И улыбнулась она по-доброму.   - Молодец! 

   Лена вбежала в палату.

   - Что, уже? Так быстро?!! - вскинулась ей на встречу новая знакомая. - Как всё прошло?

   - Всё прошло замечательно! - весело сказала Лена. - Я буду рожать!

   - Правда? Вот здорово! А давай телефонами обменяемся! Будем потом вместе с малышами гулять! Меня Ира зовут.

   - Давай! А меня Лена.

   В это время пришли за студенткой. Она пошла бледная, заплаканная. Как на казнь...

   

   В прошлом году у нас огромной популярностью пользовался перекидной календарь "Весь год с президентом России". А главное, мне интересна была реакция людей. Тут ведь и соцопрос проводить не надо: всё становится ясно! И я совсем не удивилась, что календари покупали хорошо, порой не только для себя, а и на подарок друзьям или родственникам.

   Прошёл год. Снова у меня на столе лежат календари с Путиным "Год собаки с президентом России". Прекрасные фотографии ВВП с разными псами. Я сама люблю животных, и для меня один из показателей человечности, как индивид к ним относится. Видно, что Путин собак любит.

   Едва новый календарь оказался у меня на столе, на него сразу обратили внимание покупатели. 

   - О-о, снова Путин! Уже на 18-й год? Надо брать!

   - А что - год Собаки будет?  Покажи фотки! Классные какие! Беру!

   Все мои постоянные покупатели, которые в прошлом году купили календарь с президентом России, уже сделали это и сейчас. Многие взяли по два-три. Та знакомая, которая в прошлый раз вдруг засомневалась: я купила календарь с Путиным, а если вдруг власть изменится?!! Приобрела себе и на новый год:

   - У меня дети в Киеве живут. Летом приезжают: "Мама, ты что, прикалываешься?!! Фото Путина на видное место повесила? Неужели правда он тебе нравится? У нас его все ненавидят!" Я говорю: "А мне он импонирует и как человек, и как президент! Здесь в 14-м году многие бы от голода умерли в блокаду, если бы он не послал гуманитарку. И благодаря ему перемирие хоть частичное наступило." Всем назло опять на видное место повешу!

   Ещё одна покупательница купила три календаря и сделала заказ:

   - Если вдруг появится календарь с фотками, где Путин в Туве отдыхал, ты мне сразу три отложи, ладно? А лучше запиши мой телефон и позвони. Я сразу прибегу! Это надо же какой разносторонний человек: и в хоккей играет, и дзюдоист, и с аквалангом ныряет, и по горным рекам спускается! А торс какой! Как у молодого! А ведь 65 лет! И когда он все успевает?!! Я ещё ролик видела, где он поёт вполне прилично, и на пианино играет! А уж умён! Таких политиков за всю историю, наверное, можно по пальцам пересчитать!

   Бабуля лет под восемьдесят, торгующая рядом со мной своими овощами, услышав такие дифирамбы, вдруг тоже заинтересовалась:

   - А ну-ка покажи и мне, что это у тебя все за календари такие покупают!

   Посмотрела, поцокала языком (бабуля жадноватенькая, прижимистая):

   - Хороший календарь, но дорого! Я лучше отрывной возьму с Пресвятой Богородицей. Там обо всех иконах написано.

   Что ж, каждому своё! Сезон продажи календарей ещё только начался. Много интересных наблюдений ещё можно будет сделать! Но то, что президента России у нас здесь любят и уважают, что хотели бы оказаться в одной стране, управляемой им, это точно! В последнее время появились ещё страхи: а вдруг Путин не будет баллотироваться на следующий срок? (Что он проиграет выборы, никому и в голову не приходит!) Что тогда будет с нами, с Донбассом?!! Нас же сразу сдадут Киеву! А те зачистят!

   Вот такие сейчас настроения у народа Луганска.

----------------------------

   У меня много друзей, благодаря интернету, в самых разных городах и странах: это и Канада, и Италия, и Литва, и Сахалин, и Хабаровск, и Пермская область, и Москва, и Питер. Да можно долго еще перечислять разные города. И все интересуются, как мы здесь живем, в наших непризнанных республиках. Поэтому решила написать СВОЁ видение ситуации.

   На линии разграничения горячо! Всё время! Стрельба не прекращается. Людям там несладко... Слышала, что нашим ребятам категорически запрещено стрелять. Вплоть до уголовной ответственности. Не знаю, правда это или нет. Украинская сторона утверждает то же самое. Но стреляют по НАШИМ городам и поселкам. МИРНЫМ! Там, где нет никаких частей народной милиции - так теперь называют ополчение. Если стреляют наши, то опять получается полное самообслуживание: сами стреляют, потом сами же и восстанавливают!

   В Луганске идёт обычная мирная жизнь. Хотя восточная часть города, поселок Красный Яр, находящийся недалеко (через реку) от Станицы Луганской, где стоят ВСУ, обстреливается частенько. Вот совсем недавно были разрушены несколько домов. Чудом никто не пострадал.

   Весь центр города в цветущих розах. За ними ухаживают, поливают. Едешь по городу и любуешься! Даже в войну, когда во всем Луганске не было ни света, ни воды, а жара стояла дикая, озеленители хоть изредка, да поливали цветы! Порой под обстрелами!

   В городе чисто. Регулярно стригут траву. И ремонтируются дороги. Заново построили мост через железнодорожные пути в районе завода Пархоменко. Старый давно (ещё при украинской власти) был в аварийном состоянии, пока в конце концов не провалился. Теперь ездим в центр по шикарному красивому мосту. 

   После войны и блокады 14-го года, когда город стоял в руинах и напоминал декорации к съёмкам фильма о войне, уже давно практически всё восстановлено.

   Заработали большинство предприятий. Те покупатели, которые бегали ко мне покупать газеты с объявлениями в поисках работы, теперь радостно сообщают:

   - Мне объявления уже не нужны! Работу нашла (нашёл)!

   Вот и слава Богу!

   Тарифы на коммунальные услуги остались на довоенном уровне. Это в разы дешевле, чем в (на) Украине. Начинает кто-то ныть: а вот у нас плохо! Скажешь про разницу в тарифах, сразу соглашаются:

   - Да-а, тарифы там драконовские! 

   И начинают сами примеры приводить о своих знакомых или родственниках с ТОЙ стороны, когда пенсии или зарплаты не хватает, чтобы за все заплатить...

   Лечение в стационарах бесплатное. Да, скорее всего, не все лекарства есть, надо что-то докупать и самим. Но я вспоминаю, как было до войны: попал в больницу и начинается: от ватки, шприца, и прочих мелочей надо было покупать самим. Ещё и спонсорский взнос требовали. В этом году, когда моя мама сломала ногу, и нас привезли в больницу, то бесплатно сделали рентген, наложили гипс, а потом поставили ей какую-то капельницу, про которую сестричка сказала маме:

   - Знаете, бабуля, сколько эта капельница стОит! Так что лежите и терпите!

   Очень приличное было питание: вкусный суп и борщ, салаты, плов, печень говяжья, сыр, молочная кашка. 

   К этому учебному году всем первоклашкам сшили прекрасную школьную форму! В подарок! Бесплатное питание школьников начальных классов. Знакомая учительница говорит, что кормят хорошо.

   Бесплатно учатся студенты дневных отделений ВУЗов и колледжей. Не надо платить и за общежитие!

   Есть еще "Гуманитарная программа по воссоединению народов Донбасса". Это когда из той части нашей области, которая находится под контролем Украины, люди могут приезжать к нам  и получать бесплатное лечение (особенно это касается онкологии), родовспоможение. А так же бесплатно получать образование.

   Дважды подняли размер минимальной пенсии и зарплаты. С октября минимальная пенсия стала 2730 рублей ( после перехода на рубли она была меньше 2000 рублей). Один раз на 5% были повышены все пенсии. Конечно, если пенсионер живет на одну пенсию, то особо не разгуляешься. А если хоть как-то подрабатываешь, как я, например, то жить вполне можно. 

  Цены на продукты стабилизировались. Сейчас осеннее снижение на овощи. Разговаривая с теми, кто приезжает с ТОЙ стороны, я прихожу к выводу, что на Украине скоро цены сравняются с нашими. Курятина уже догнала, например. Дешевле мёд, сало, свинина, овощи. Но разница в тарифах явно перекрывает всё!

   Многие у нас говорят: оставила бы нас Украина в покое, мы бы зажили неплохо! Мы и сейчас уже живем лучше, чем ТАМ. И разговаривать можем на том языке, на котором комфортно. Никто не одернет бабулю, розмовляющую на мове. У нас два государственных языка: русский и украинский. И Бандеру нам не надо считать героем. И День Победы мы отмечали и будем отмечать!

   Но больше всего здесь люди хотят МИРА!

   Трамвай простужено скрежетал на поворотах. Дед Мороз залепил стёкла такими густыми и рельефными узорами, что улица совершенно была не видна. А Ирка впервые в жизни путешествовала по Большому городу. И надо же, так неудачно! Она часто дышала, открыв рот, на  махровые морозные цветы, пытаясь оттаять маленькое оконце, чтобы хоть одним глазком взглянуть на высотные дома, каких у них в посёлке нет. Ей хотелось потом похвастаться перед своей подружкой Маринкой, которая из посёлка ещё тоже никуда не выезжала. Мороз ненадолго сдавал позиции, уступая тёплому Иркиному дыханию, и тогда перед ней в крохотном прозрачном глазке мчались навстречу лязгавшему трамваю ух какие высоченные домищи (в тысячу этажей, наверное!), мелькали встречные машины, суетились спешащие куда-то тепло одетые люди. Но стоило только перестать согревать своим дыханием чудесный "экранчик", как его очень быстро затягивало вначале прозрачным, как стёклышко, а потом матовым ледком.

   -Ты полежишь там совсем недолго, - ворвался вдруг в Иркино увлекательное занятие усталый и какой-то встревоженный мамин голос. Она, по-видимому, давно о чём-то говорила дочке, но та, занятая своим, не слышала. И только эта встревоженность и позволила маминому голосу дойти до Иркиного сознания.

   - Где полежу? - переспросила она, оторвавшись наконец от окна и взглянув на маму.

   - Я же тебе говорю - в больнице. Но это совсем недолго, всего несколько дней.

   Мамино выражения лица не понравилось девочке, и в голосе послышались слёзы:

   - А ты-ы?!!

   - Туда кладут без родителей. Но я буду к тебе приходить. Часто. Два раза в день.

   - Не хочу в больницу! Не хочу без тебя! - Ирке стало не до высотных домов.

   - Ну что ты, доченька! - мама ласково вытерла холодной ладонью её слёзы. И торопливо добавила:

   - Кроме того, там тебе после операции дадут сливочное мороженое!

   - Мороженое?!! - Ирка даже охрипла от волнения. Ведь из-за частых ангин это было недоступное лакомство. И она всегда завидовала детям, евшим на улице мороженое в вафельных стаканчиках.

   - Мороженое? - переспросила она. - Сливочное? Его из слив делают, да?

   Мама, расстроенная предстоящим расставанием и тревогой за дочь, рассеянно кивнула:

   - Да-да, из слив.

   Мечты о мороженом заволокли сознание Ирки сладким туманом. И в приёмном покое больницы она безропотно позволила переодеть себя в полосатую больничную пижамку и увести от мамы худенькой пожилой женщине в белом халате и белой шапочке. Она даже помахала на прощание маме. И только воспротивилась тому, что медсестра хотела нести её на руках по лестнице.

   - Я сама! - решительно сказала девочка.

   И пошла, держась за перила, как большая, и даже не подала вида, что они для неё высоки.

   - Вот твоя палата, - сказала сопровождающая. - А это девочки, с которыми ты будешь вместе лежать.

   Девочки были уже большие, наверное, даже в школе учились. Одна из них сразу подошла к Ире:

   - А тебя как зовут? Ирка? Значит, Иринка. Сколько тебе годиков? Три? А меня зовут Света. А вот это Таня. Давай с нами в дочки-матери играть! Смотри, какая у нас кукла есть!

   Кукла и правда была замечательная: большая, с нежным мягким личиком и закрывающимися глазами, с блестящими льняными волосами. О такой кукле Ирка даже и мечтать не смела! Дома у неё были, конечно, куклы. И одна тоже с закрывающимися глазами. Но даже она не шла ни в какое сравнение с этой красавицей! Да она и не очень-то любила играть со своей Тамарой (её имя  было написано на коробке), потому что мама, едва девочка бралась за подаренную ко дню рождения куклу, всегда предупреждала её:

   - Ты Тамарой играй поосторожнее!

   А какая это игра - осторожно?!! Потому куда милее для Ирки была старенькая, видавшие виды, небольшая гуттаперчевая куколка Оля. Девочка и кормила её с ложечки, когда сама ела, и спала с ней, и на санках катались вместе. Олю даже купать было можно! Мама намыливала волосы Иринке, а та - своей дочке Олечке.

   А однажды произошёл случай, который чуть было не поссорил Иру с её подружкой Маринкой.И было это после дня рождения. Маринка пришла в гости, и Ирка решила похвастаться новой куклой Тамарой. Она знала, что у Маринки совсем нет никаких игрушек (мама с бабушкой говорили, что родители подружки - горькие пьяницы, что они "маму родную пропить готовы". Ира не понимала, что такое "пьяницы". И почему они горькие. И как это можно "маму родную пропить". Но что именно из-за этого у Маринки игрушек нет, она поняла. И что из-за этого Маринка всегда голодная - тоже поняла. Бабушка как-то спросила её, наливая наваристые щи:

   - Марина, а вы дома суп с мясом варите или без?

   А Маринка ответила:

   - Нет, мы с бесом суп не варим!

   Все тогда долго смеялись. 

   Да, так вот, в тот день Ирка очень расхвасталась своей Тамарочкой:

   - Смотри, как у неё глазки закрываются! А вот слышишь, как она "мама" говорит! А вот так её можно причёсывать!

   Марина смотрела-смотрела на Тамару, а потом вдруг, не дожидаясь праздничного обеда, быстро засобиралась домой. Бабушка стала её уговаривать подождать немного -  всё уже почти готово. Но Маринка, непривычно молчаливая, качала головой и стала одеваться. Она уже надела пальто, как вдруг из-под коричневых шаровар с начёсом у неё высунулась... кукольная ножка! Маринка помертвела от ужаса. Она стояла и смотрела, как кукла Оля падает на пол...

   Иринка тоже замерла. Она не могла понять, как это её любимая Олечка оказалась у Маринки под шароварами. И почему Маринка так испугалась. И вдруг до неё дошло! Дошло, что она могла бы лишиться своего сокровища, своей любимой дочечки Олечки!

   Ирка с рёвом подбежала к Маринке, толкнула её, выхватила Олю и убежала с ней в мамину комнату. Там она, рыдая, упала на кровать.

   Вслед за ней вошла бабушка. Она ласково провела внучке по волосам и сказала:

   - Знаешь что, Иришка, а не подарить ли нам куклу Таню  Маринке?

   Таня была совсем неплохая кукла. Просто Ира привыкла к своей Оле и Таней играла редко. Но подарить её Маринке?!! После того, что произошло?!! Нет уж!

   Но бабушка мягко настаивала: 

   - Ты пойми, Марине же совсем нечем играть, вот она и хотела взять у тебя САМУЮ СТАРУЮ куклу. Тебе ведь подарили Тамару!

   Иринка вслушалась в бабушкин голос. И вдруг представила пустую Маринкину избу, вечно незаправленные кровати с грязным бельем, немытую посуду и пустые бутылки на столе, странный неприятный запах, глупо хихикающую мать с растрёпанными волосами и красным носом. Она представила, КАК живётся там подружке. И неожиданно для себя побежала в свою крохотную, но уютную и чистенькую комнатку, нашла куклу Таню, несколько платьев для неё, кукольное одеяльце и выбежала в прихожую.

   Маринка всё ещё стояла, будто поражённая громом. На лице не было ни кровинки. Она сама не могла понять, как её руки, помимо её воли, посмели засунуть куклу в шаровары... Как посмели они сделать это в доме, где её так хорошо принимали, всегда угощали чем-то вкусным. А ведь некоторым детям запрещали с ней играть даже на улице, не говоря уже о том, чтобы пустить к себе в дом... Ну конечно же, сейчас её выгонят отсюда навсегда! И правильно сделают! Вон Ирка уже бежит! Сейчас она скажет...

   - Маринка, возьми, это тебе! - услышала она. 

   И почувствовала у себя в руках какой-то свёрток. Она посмотрела и обомлела: это была кукла, завёрнутая в чудесное розовое одеяльце!    Слёзы градом брызнули у Маринки из глаз! Она вдруг упала на пол тут же, где стояла и заплакала громко, навзрыд, вздрагивая худенькими острыми лопатками. Это были слёзы и стыда, и облегчения, и радости, что здесь поняли её состояние и простили её.

   Ирка тоже вначале просто зашмыгала носом, а потом и она расплакалась - от сопереживания. Идаже бабушка украдкой смахнула со щеки слезинки.

   Всё это промелькнуло в Иркиной голове почти мгновенно, за какие-то доли секунды. Но от этих воспоминаний у неё и теперь навернулись слёзы на глаза. И они были тут же замечены девочками.

   - Ты что, плакать собираешься? - вдруг строго спросила Света. - К маме хочешь? Так здесь все лежат без мам. Вот видишь, мы тоже лежим одни и не плачем. На, подержи куклу!

   В руках у Иринки оказалась кукла - мечта! Её нежные губки улыбались так мило, что в ответ хотелось улыбнуться. Длинные ресницы щекотали девочке щёку, когда она прижалась к кукольному личику.

   - Ой, что ты! - запротестовала вдруг Таня. - Её нельзя так прижимать!

   И Ира сразу поняла, что эта красавица играет ту же роль, что и у неё дома Тамара. Эта кукла - не игрушка, а кукла, которой можно хвастаться, вызывая зависть других детей. И девочка сразу же потеряла к ней всякий интерес. Она отдала красавицу Тане, а сама вышла из палаты. 

   - Подумаешь, обиделась! - донеслось ей вслед. 

   А Иринка не обиделась, нет! Ей просто вдруг остро захотелось к маме. Вот сейчас она пойдёт по этому длинному коридору, пропахшему лекарствами и больничной едой, найдёт дверь, ведущую на улицу и побежит за мамой! Конечно же, она её догонит! Мама не могла далеко уйти!

   Девочка открыла одну из многочисленных дверей. Может быть, выход здесь? Нет, это была такая же палата, как и та, куда привели её. Только в ней лежали совсем маленькие детки. И с мамами! Значит, все-таки не всех кладут без мам! Одного малыша, завёрнутого в пелёнки, мама кормила из бутылочки, другой спал в маленькой кроватке, а его мама вязала на спицах что-то нежно голубое и пушистое. Третьего ребёночка носили на руках, тихонько напевая. Когда Ирка открыла дверь, женщина, быстро и почти не глядя, работающая спицами, приветливо ей улыбнулась и подмигнула. Но девочке некогда было тут улыбаться чужим мамашам. Ей срочно нужна была своя!

   За второй дверью шла война. Четверо мальчишек стреляли друг в друга из игрушечных пистолетов, прятались под кроватями. Заметя девочку, один из них завопил:

   - Вражеский десант! Окружай!

   Другой приказал:

   - Руки вверх!

    И направил на Иру пистолет. Она поскорее захлопнула дверь и помчалась от этой войны подальше.

   А за третьей дверью... Там Ирка увидела такое, от чего сердце её застыло от ужаса! Она всегда страшно боялась врачей с круглым зеркальцем на лбу. Они почему-то обязательно лезли ей блестящей палочкой в горло, и это было очень неприятно! А потом они назначали ей горькое лекарство, противное полоскание, уколы... Наверное, и в этой больнице она оказалась из-за тех страшных докторов!

   И тут она увидела, как пожилой, с седой бородкой, врач светит своим зеркальцем в ухо мальчику и что-то так делает блестящим металлическим инструментом. Ухо у мальчика красное-красное, а глаза страдальчески зажмурены.

   Девочке стало так страшно, что она даже не могла сдвинуться с места, закрыть дверь, убежать. Ноги её будто приросли к полу. Вдруг она услышала женский голос:

   - Ты что здесь делаешь?!! А ну-ка марш в свою палату! В какой ты лежишь?

  Ирка потерянно молчала. Перед ней стояла молодая женщина в белом халате и косынке.

   -  Ты что, не знаешь, из какой ты палаты?

   -  Не знаю... - прошептала девочка. Дар речи возвращался к ней с трудом.

    - Ну, пойдём я тебя отведу. - Женщина взяла малышку за руку.

   Побег не удался!

   После тихого часа Ира тихонько рисовала, положив тетрадку, взятую из дома, на свою тумбочку. Вдруг Света, сидящая на подоконнике, закричала:

   - Иринка! Иринка! Иди скорее сюда!

   Ира бросила тетрадку и подлетела к окну.

   - Смотри, кто это там? - спрашивала Света, показывая во двор.

   Ирка посмотрела в окно и увидела идущую с ведром санитарку.

    - Тётя... - пробормотала она разочарованно. Она ожидала увидеть маму.

   - Ой, не могу! - расхохоталась подошедшая вместе с ней Таня. - Маму свою не узнала! Тётей маму называет!

   И тут, проследив за взглядом девочек, и посмотрев не вперёд, а вниз, ближе к стенам больницы, Ира увидела свою мамочку! Как же так?!! Как это она сразу её не заметила?!! А эти противные девчонки теперь будут думать, что она и вправду маму не узнала!

   От досады, что так опростоволосилась, от  тоски по маме у девочки слёзы сами побежали из глаз. И не было никаких сил их остановить...

   Мама что-то кричала снизу, но ничего разобрать не удавалось. Она бодро улыбалась, махала дочке рукой в вязанной варежке, но видно было, что она тоже вот-вот готова расплакаться. И это свидание было невыносимо тягостным оттого, что нельзя обнять маму, прижаться к её холодной от мороза щеке, что нельзя даже просто поговорить... Ирка не подумала - мала ещё была, чтобы так думать, а как-то душой почувствовала, что лучше бы уж мама вовсе не показывалась на этом неухоженном больничном дворе...

   Утром за Иркой пришла женщина, похожая, как сделала для себя сравнение девочка, на носорога. Непонятно в чём было такое сходство, но оно так насмешило девочку, что она фыркнула. Но тётя - носорог разговорчивостью и желанием посмеяться за компанию не отличалась, а молча взяла девчушку за руку и повела за собой.

   "Наверное, будут делать операцию", - подумала Ира. Свете и Тане операцию уже сделали, и они рассказывали, что это не очень больно, только немного страшно. Иринка всё порывалась спросить их, давали ли им потом сливочное мороженое, но каждый раз её что-то останавливало. Мороженое, да ещё из слив, было такой щемяще - желанной мечтой, о которой девочка даже говорить не решалась. А теперь эта мечта настолько приблизилась, что девочка ни о чём другом  и думать не могла! Что ей операция!

   Молодой врач с весёлыми глазами, зеркальцем на лбу  и в марлевой маске, закрывающей нос и рот, закончив операцию, которая длилась совсем недолго, похвалил:

   -  Вот какая у нас Ирочка молодец! Терпеливая! Даже не пискнула! Теперь уже скоро тебя выпишем!

   - А мороженое?!! - прошептала девочка. Она ждала, что сейчас ей его принесут.

   - И мороженое теперь сможешь есть! - заверил врач. - А сейчас иди в палату, отдыхай.

   Ирка всё ещё не верила. Она ждала. Но когда тётя - носорог взяла её за руку и повела по коридору, его огласил горький безудержный плач.

  - Ничего не пойму, удивился доктор, - когда операцию делали, молчала, а тут вдруг разревелась! С чего бы это?!!

   Мама сидела в коридоре и с нетерпением посматривала на дверь. Вот наконец она открылась, и на пороге появилась её дочка, её Иришка. "Изменилась-то как!- подумала мама. - А ведь прошла всего неделя! Повзрослела, похудела и, кажется, даже подросла".

   Девочка молча постояла несколько секунд, пристально глядя на маму, как бы убеждаясь, что это она. И вдруг с громким рёвом бросилась к ней на шею.

   - Что ты, что ты, доченька! Перестань, не надо! - растерянно повторяла мама, гладя Ирку по голове, по вздрагивающим худеньким плечикам в больничной пижамке.

   Наконец сквозь рыдания девочка проговорила:

   - Мамочка! А мороженое... Мороженое из слив мне так и не дали!

----------------------

   С тех пор прошло тридцать три года. Всякое ела я мороженое. Но до сих пор жалею, что так и не попробовала мороженое из слив...

 

                           1986 год

   

 

 

 

   Иду я на днях мимо библиотеки имени Горького, никого не трогаю. Вдруг ко мне подбегают парень с девушкой и тычут в лицо камеру:

    - А можно Вам вопросик задать?

   Я засмущалась:

    - Ой, только на камеру не надо!

   Они отмахнулись:

   - Всего одну минутку! 

  И сразу "быка за рога":

    - Вы песни Муслима Магомаева слушаете?

   Я удивилась:

    - Сейчас не слушаю, а раньше слушали!

   - А какие Вы песни Магомаева знаете?

   Мне ничего не пришло в голову, кроме как "Ах эта свадьба".  А потом я еще добавила, вспомнив вдруг себя пятнадцатилетнюю:

   - А я в восьмом классе даже была влюблена в него!

   Меня поблагодарили, и я пошла дальше по своим делам, забыв вскоре о небольшом "приключении".

   Вдруг днём звонок по мобильному:

   - Эй, телезвезда! Ты себя по телевизору видела?

   - Нет, -растерялась я.

   -Да вот сейчас показывали, как ты в Магомаева влюблена была! В полдевятого повторять будут! Посмотри!

   А я вечером совсем забыла, что надо включить телик и полюбоваться на меня, красавицу! Я вообще об этом забыла!

   Утром на рынке началось! Шли покупатели:

   - Ой, а мы Вас по телевизору видели! Это же надо! Приятно, что покупаем у Вас газеты!

   - Видели-видели! Здорово, что не растерялась перед камерой!

   Подходили продавцы. Одна принесла пучок петрушки:

   - Ну, телезвезда! А приятно, что с нашего рынка по телевизору показали!

   Другая угостила треснутым арбузом:

   - Ну ты молодец! Наша гордость!

  Я в лучах славы стала раздуваться, раздуваться, выросла в своих глазах до невероятных размеров! Вот какая я молодец!  Даже кликуха "телезвезда" понравилась! Думаю, надо все же найти в архивах эти новости, где я так прославилась. И нашла... Ах, лучше бы не искала, а так и думала, какая я классная!

   Смотрю на себя (несколько секунд съемки!) и поникла: тут и зубики кривенькие видны, и головой как-то слишком рьяно киваю... Да и вообще: это что -  я такая старая?!! Ох ты Боже мой! Позорище! И чего они все так восторгались?!!

 

 

   

   Когда мои дети были маленькими, я писала для них стихи и сказки. И вот нашла свои старые тетрадки, и кое-что из написанного решила "обнародовать". Поэт из меня неважный, но детям мои стишки нравились.

                  ЗАРЯДКА

Рано утром мы с братишкой

На гимнастику встаём. 

Как солдаты маршируем,

По-утиному идём.

   Быстро бегаем по кругу, 

   Руки в стороны, жужжим -

   Самолёты наши дружно 

   Набирают виражи.

Руки вверх - и мы жирафы,

И на цыпочках идём.

Друг за другом быстро-быстро 

По-пластунски проползём.

   С турником в дверном проёме

   Подружились мы давно:

   Подтянуться, сделать "угол"

   Нам нетрудно все равно!

Кувыркаться мы умеем:

Покатились, как мячи!

Пофехтуем - взяли в руки

Самодельные мечи.

   Вот теперь и зарядились 

   Мы энергией на день.

   В душ пойдем, водой холодной

   Обольёмся поскорей.

Не страшны нам ни простуды, 

Ни мороз, ни сквозняки!

И лекарствам предпочтём мы 

Лыжи, плаванье, коньки!

 

                   ПЛЮШЕВЫЙ МЕДВЕЖОНОК

Однажды плюшевый медведь 

Спросил у куклы Маши:

- Что должен я уметь,

Что б быть мне настоящим?

   - Лесные мишки любят мёд

   И лазят по деревьям.

   Едят малину, муравьёв

   И сладкие коренья.

Ещё медведи в ручейках

Рыбёшек лапой ловят.

Бывает, правда, иногда,

Что в воду вновь уронят.

   Решил медведь пойти в чулан

   И поискать там мёд.

   В одну из банок сунул лапу, 

   И вдруг как заревёт!

В той банке оказался клей

На Мишкино несчастье.

И вот топтыгин наш прилип

И лапами, и пастью...

   Пришлось хозяйке выручать

   Шкодливую зверюшку

   И долго-долго отмывать

   Прилипшую игрушку.

Просох наш Мишка и решил 

Полазить по деревьям.

Деревьев нет? Ну не беда!

Мы шкафом их заменим!

   И, как отважный альпинист,

   На шкаф он забирался.

   Пыхтел, сопел, ворчал, пока

   Со шкафа не сорвался!

"Где взять мне горный ручеёк,

Чтоб рыбку половить?" - 

Подумал Мишка и решил

Он в ванную сходить.

   А там замочено бельё,

   Воды под самый край!

   "Наверно, рыба под бельём! 

   Скорее вниз ныряй!"

И что вы думали?!! Нырнул!

И весь промок насквозь!

Сушить повесили его 

На ниточках на гвоздь.

   Просох он снова и пошёл

   Советоваться с Машей:

   - Что мог бы сделать я ещё,

   Чтоб стать мне настоящим?!!

- Зимой медведи крепко спят,-

Вдруг осенило Машу. - 

И даже кушать не хотят

Ни рыбку и ни кашу!

   - А это ведь как раз по мне! -

   Обрадовался Мишка.

   Пошёл и лёг на коврик он,

   Накрывшись толстой книжкой.

И спит теперь он крепко-крепко!

Вы не будите Мишку!

А чтобы спал он, как в лесу,

Положим рядом шишку.

 

   

   Когда мы жили в другой стране, которая называлась СССР, каждое лето санэпидстанция обрабатывала наши подвалы против блох и разных других тварей. Потом огромная страна развалилась на осколки. И порядка стало меньше. Вернее, его не стало вовсе. Наступили лихие 90-ые, когда те, кто понахрапистее старался урвать побольше, а остальные выживали, как могли. Стало не до дезинсекции. А те, кто, как мы, жили на первых этажах, в полной мере вкусили прелести общения с кусючими насекомыми. Прошло много лет, но каждое лето месяца полтора мы безрезультатно боремся с блохами, полчищами лезущими из подвала. Обработка квартиры дихлофосом и прочими ядами мало что дает: одних травим, а на их место лезут новые. И непонятно ещё, для кого больше вреда, для них или для нас. А потом они сами постепенно исчезают. Наверное, к счастью для нас, срок жизни у них не слишком долог.

   Подруга по интернету пожаловалась, что одолели тараканы. На что я ответила, что лучше эти милые, никого не трогающие насекомые, вылезающие из укромных мест в темное время суток, чем прожорливые твари, считающие тебя мясом. Она посмеялась: 

    - Ну, спасибо, успокоила!

   Моя бедная десятилетняя кошка Клёпа летом дома не живет. СтОит ей зайти в квартиру, как на неё налетают кровопийцы. Бедняга начинает дико чесаться, а потом с обиженным мяуканьем выпрыгивает через форточку на улицу. Не помогают не противоблошинные ошейники, ни капли "Барс". Кормлю я её на подоконнике, чтобы не сразу  она сама стала едой. А домой заношу на руках. Вначале блошиного нашествия бедное животное пыталось прятаться на мебельной стенке, шифоньере, но потом поняла, что высота не спасает, и просто поселилась на улице. На лоджию её сейчас тоже никакими коврижками не заманишь - там блох ещё больше!

   В этом году я заметила одну интересную вещь (хоть диссертацию пиши!). Мне показалось, что блохи разумны!  (представляю, как кто-то уже крутит пальцем у виска!). Мало того, они предупреждают друг друга об опасности! Доказательства? Да пожалуйста!

   Выходишь утром на кухню (туалет, ванную, да куда угодно!), и сразу же ноги облепляют чёрные точечки, которые пребольно кусаются! Сухими руками их не поймать, поэтому у меня приготовлена банка с водой. Я мочу руку, собираю с ног насекомых и отправляю их "плавать" И происходит интересная вещь: как только с десяток блох оказываются в банке с водой, как садиться на ноги они перестают! Переходишь в другое помещение - та же картина!

   Вот сейчас вечер, я спокойно сижу за ноутбуком с голыми ногами (жара все же! На улице под сорок градусов, а значит, и в квартире не холодно). Просто потому что устроила "купание" прожорливым тварям. Всё! Никто меня больше не кусает! Я не тешу себя иллюзией, что всех блох, которые были в комнате, утопила. Вряд ли! А ведь не кусают! Но если уйти на полчасика, то вернувшись, снова становишься их пищей... И опять ловишь их мокрыми руками - и в водичку!

  Я так и представляю, что происходит с точки зрения блох. Вот появляюсь я, такая большая и вкусная! Те, кто первые попробовали меня на вкус,  радостно вопят:

   - Ура! Сколько мяса пришло!

   Их друзья бросаются на призыв. Мои ноги все в чёрных точках, прогрызающих кожу до крови. И тут вдруг "мясо" почему-то начинает сопротивляться поеданию, и первые жертвы громко вопят:

   - Больно! Ой! Буль-буль-буль!

   У остальных сразу пропадает желание вкусно покушать. Сигнал тревоги получен. Обработан. Всё! Я могу спокойно находиться в ЭТОМ помещении. А вот в любом другом надо снова проделывать ритуал с "купанием". Так что травить блох я перестала. Незачем самой дышать отравой. Мы и так с ними понимаем друг друга!

 

   

  Господи, да что же это такое?!! Сколько можно меня испытывать на прочность?!! Говорят, что чем больше Господь человека любит, тем больше посылает ему испытаний. Меня он, видимо, любит ОЧЕНЬ сильно!

   8 июня утро. Звонит из Харькова старший сын, который в начале войны в 14-м году уехал туда к отцу

   - Мама, что-то у меня ноги немеют, трудно ходить. Что это может быть?

   - Понятия не имею... Тут надо врача вызывать. 

   - Да отлежусь. У меня уже как-то так было дома. Дня через три прошло.

   Я была во время разговора на работе, начали подходить покупатели, разговор прервался. Обычно мы созванивались ежедневно по вечерам, а тут меня что-то беспокоило, и после работы я попыталась дозвониться. Не берёт трубку. Ещё и ещё раз... Безрезультатно... Может быть спит?

   Около трёх часов звонит бывший муж. И как обухом по голове:

   - Валера умер!

   Я не поверила:

   - Это что за шутки?!!

   - Я не шучу. Мы пообедали, он себя нормально чувствовал. Я ушёл по своим делам. Прихожу - он лежит поперёк дивана, глаза открыты, не дышит... Ещё тёплый.

   -  Так может, он просто без сознания?!! Вызови "скорую"!

   - Я вызвал... Но он уже умер...

   Описать чувства невозможно... Почему-то не могу плакать. Наверное, если бы выревелась,  было бы легче...

  Опять телефон. На экране: "Валера". Убитая надежда приподняла голову: а вдруг?!! Нет, чудес не бывает... С телефона сына звонит бывший муж, его отец:

   - Приезжала "скорая", констатировали смерть. Уже была полиция. Теперь нужно 600 гривен, чтобы его отвезли в морг. У меня этих денег нет... Я спросил: "А если нет денег, что тогда?" Мне сказали, что тогда увезут и захоронят за государственный счет. Неизвестно где...

   У меня волосы встали дыбом... Ужас!!!

   - Но у него должны быть деньги! Он мне говорил, что они у него в сумочке под одеждой.

   За десять дней до этого я высылала Валере деньги на дорогу, чтобы он мог приехать домой. Он заказал билеты раз, потом перенёс на пару дней, потом ещё... Когда я спрашивала, почему он не едет и собирается ли ехать вообще, он отвечал, что собирается, что вот в конце этой недели, потом в конце следующей...

   Деньги Сергей нашёл. Как раз хватило увезти в морг...

-------------------

   Младший сын (у них разница в десять лет) сразу приехал ко мне. Мы были растеряны, раздавлены свалившимся горем. Из близких родственников у нас остались только мой двоюродный брат в Питере, с которым мы не виделись лет сорок, и троюродная сестра в Самаре, которую я смутно помню шестилетней малышкой... А так из семьи в семь человек (я тогда так и говорила: СЕМЬ "Я"!!!) мы теперь совсем одни...

   - Мама, ты возьми себе выходные на работе, - посоветовал Толик. 

   Я представила, что целыми днями буду натыкаться на вещи Валеры: вот его шкаф в коридоре. Когда они уехали в Харьков от войны, я даже не заглядывала туда. Сама не люблю, когда кто-то роется в моих вещах, и никогда не позволяю себе этого делать. В трёх кладовках и старом холодильнике инструменты. У сына золотые руки, он хороший отделочник по дереву. И инструментами очень дорожил. Частенько при разговорах по телефону спрашивал:

   - Мама, там все инструменты на месте?

   Вот универсальный станок, помещающийся на кухне под столом, который Валера сам сделал из... мотора от старой стиральной машины. Когда мебели в продаже практически не было, сын делал на кухне замечательные тумбочки под телевизоры и продавал, как польские. Не было ни одного случая, чтобы приехавшие по объявлению посмотреть, не купили предлагаемый товар.

   В его комнате всё ещё пахнет сигаретами. Комната стояла закрытой до сегодняшнего дня. Телевизор  закрыт куском ДСП от не дай Бог залетевших бы осколков от снарядов... Все диски с любимыми фильмами, кассеты от "Романтики", на которую он сам копил деньги, будучи подростком, аккуратно стоят в самодельном шкафчике. И тут я ничего не трогала. Только перестирала постельное белье, да накидку на диван - думала сын скоро приедет...

  Квартира наша давно просит ремонта. И только перед самой войной Валера сделал ремонт в туалете. Поменял унитаз, стены и потолок обложил белым пластиком. Всё настолько красиво и  аккуратно сделано, что мы тогда смеялись, что гостей будем принимать в туалете. 

   Фильтр для воды устанавливал тоже он. Ещё и подстраховался, чтобы вдруг чего не случилось: сделал маленький краник, перекрывающий воду.

   В большой комнате стоит тренажёр, изготовленный им в пятнадцать лет из старых труб, когда он вдруг увлёкся атлетической гимнастикой. Сделано так мастерски, что и не скажешь, что это самоделка совсем ещё пацана... Тут и жим штангой можно делать (штанга самодельная с блинами разного веса тоже тут), и ноги качать, и пресс, и спину. Тренажёр многоплановый. Лежак мягкий - поролон, покрытый дерматином.

   Дверь в его комнату - вообще произведение искусства. Она тщательно отшлифована, покрыта морилкой и лаком так мастерски, что хочется её погладить.

   Да много чего сделано руками Валеры... Поэтому находиться дома, видя всё это, просто невозможно! Лучше уж уходить на работу, быть среди людей, отвлекаться насколько это возможно...

   И тут проявились качества окружающих меня людей в полной мере! 

   Одна подруга сразу принесла деньги, стала приходить ко мне вечерами, вытаскивать меня на прогулку. А вторая, живущая со мной в одном подъезде, с которой, как я думала, мы съели не один пуд соли, ездили в тяжёлые 90-ые за товаром в Москву, Венгрию, Харьков, вдруг ушла в глубокое подполье... Совершенно чужие люди, с которыми мы познакомились и подружились, благодаря интернету, настойчиво предложили деньги (я не отказалась - слишком много на меня свалилось с этими двумя похоронами: сначала мама, а через 2,5 месяца сын), спрашивали, чем могут помочь. Помогли друг сына, двоюродный брат. На рынке собрали полторы тысячи рублей. Моя тёзка, ходившая по рынку с коробочкой, рассказывала:

   - Одни сразу дают кто пятьдесят, кто десять рублей. А другие говорят: "Так у неё же мать недавно умерла". Как будто это гарантия, что никто другой в семье уже умереть не может...

   Я ОЧЕНЬ благодарна всем, кто мне помог в это горькое, тяжёлое время! Деньги нужны были сразу, быстро, чтобы оплатить в Харькове кремацию. Бывшему мужу в морге объяснили:

   - Холодильников у нас не хватает, поэтому если затянете с кремацией, проститься не сможете, придётся выносить в закрытом гробу...

   А ещё там ему рассказали разные ужасы про эти закрытые гробы... Не буду здесь описывать...

   Поэтому я заняла деньги и сразу туда выслала. Кремировали на четвёртый день. Мне не пришло в голову спросить, принёс ли Сергей одежду, чтобы сына переодеть. Думала, что сам догадается или подскажут ему... Оказалось, не принёс... Кремировали в том, в чём он умер... Я даже потом в храме, заказывая Панихиду и Сорокауст, спрашивала у батюшки, не нужно ли, когда здесь будем хоронить, положить вместе с ним новую одежду... Сказал, что не надо...

   Следующим сложным этапом было доставить урну с прахом в Луганск.

                                                                       ГОРОД ЛЫСЬВА

 

    Пишу про маму, про её жизнь. Хочется, чтобы осталась о ней память и у меня, и у моих детей, и у будущих внуков. И если перед этим писала от третьего лица, как бы со стороны, больше по маминым рассказам (сама-то  мала была!), то теперь всё же буду писать от себя: то, что помню.

-------------------------------------

   В Лысьве, на маминой и моей родине, наконец-то сбылась мечта моих родителей: они купили маленький деревянный домик. Одна комната, проходная кухня и закуток за русской печкой, где стояла моя кровать с периной, которую каждый вечер мама сбивала. Два окна с весёлыми голубыми узорчатыми наличниками смотрели в палисадник, где цвели сирень и черёмуха. Любимое мной и моими друзьями деревянное крылечко, на котором так уютно было сидеть и слушать сказки, которые нам читала старшеклассница Зоя. Маленький коридорчик, ведущий сразу в большой сарай, в котором можно было бы при желании и корову держать, и сено запасти. В коридорчике стоял небольшой бочонок: в него зимой мама складывала замороженные пельмени, которые мы вечерами стряпали всей семьёй, а иногда на это "мероприятие" приходили и соседи тётя Надя с дядей Колей и моей подружкой Нелькой. А я очень гордилась, что быстрее всех могла раскатывать скалкой маленькие кусочки теста, превращая из в ровные кружочки, на которые клали мясо. У Нельки кружочки выходили неровные, и ей эта работа быстро надоедала. Пельмени у неё тоже получались некрасивые, и поэтому она просто сидела и наблюдала. Меня же разбирал спортивный азарт - успеть разоскать столько кружочков, чтобы успеть за всеми стряпающими пельмени. Взрослые меня подхваливали, особенно тётя Надя:

   - Ох и девка, у тебя, Лида, растёт! Вот кому-то хорошая жена будет!

   Там же, в крытом сарае, туалет - конечно же, холодный и обычный в таких домах, но зато всегда чистый и даже с вязаным ковриком на полу. За домом небольшой огород, где сажали картошку, морковь, репу, помидоры. Но помидоры до холодов не вызревали, их снимали зелёными, складывали в валенки и укладывали на печку. Мне очень нравилось, когда мама звала меня вместе вырвать репку или морковку. Я выбирала ту, которая была покрупнее. Раз! - и жёлтая репка с хвостиком, на котором прилипли кусочки земли, у меня в руках! Дома её мыли, чистили - и какая же вкусная она была!

   Папа не стал устраиваться в мартеновский цех, где раньше работал, а пошёл на курсы сварщиков. И оказалось, что это призвание всей его жизни! Он так полюбил свою работу, что всю жизнь потом говорил:

   - Я даже во сне варю!

  Мама устроилась в магазин недалеко от дома продавцом. Сколько я её помню в то время, она всегда работала! Работа ей тоже травилась, она легко находила общий язык с покупателями.

   В Лысьве я пошла в школу. Школа была далековато, надо было идти через глубокий лог. Зимой мы весело скатывались с крутой горы на портфелях. Туда порой забивался снег, а чернильницы-невыливайки почему-то разливали чернила, пачкая тетради и учебники... Но что эти мелочи по сравнению с восторгом от быстрой езды! А чтобы подняться в гору, надо было попыхтеть! Валенки скользили по раскатанной портфелями дорожке, и мы, порой упав, с хохотом съезжали на животе вниз!

   В первом классе учились мы во вторую смену, и перед школой я шла к маме на работу, чтобы она заплела мне косички. Потом научилась заплетать сама.

   Мои родители всегда устраивали для меня праздник на день рождения и на Новый год. О-о, что это были за праздники! Мы все втроём наряжали ёлочку - она была большая, до самого потолка! Особенно любили сами делать разные игрушки и гирлянды из цветной бумаги, картона, ваты. Папа тогда научил меня делать поделки из папье-маше.

   В нашем крохотном, но таком уютном домике собирались мои друзья с улицы и дети наших родственников. Мама всегда готовила традиционные на Урале рыбный пирог и пельмени (их мы стряпали все вместе), покупала яблоки, мандарины, конфеты. Но самое главное было не угощение. Мама с папой придумывали разные конкурсы и соревнования, в которых разыгрывались нехитрые призы: конфетки, открытки, надувные шарики, ёлочные игрушки. Вместе с детьми так же азартно пытались срезать с завязанными глазами подвешенные на ниточки безделушки и взрослые. Я помню, как мы хохотали, когда тщательно завязывали папе глаза, потом кружили его, чтобы он не запомнил, где что висит, а потом он шёл вперёд, широко раскрыв ножницы, чтобы наверняка захватить желанную игрушку и... промахивался!

   Я не помню, чтобы ещё у кого-то из наших знакомых детям устраивали такие праздники! После них я долго не могла уснуть. Лежала на своей перине с котом Барсиком, который когда мама не видела, забирался ко мне под одеяло, положив голову на подушку, и думала: "Вот бы мне всегда остаться такой, как сейчас! И мама с папой путь бы не старели, а такими же остались!" Я почему-то не спешила взрослеть. Мне было хорошо в том возрасте. И детство было счастливым.

   Почти счастливым... "Почти" - потому что как я обожала праздники, устраиваемые моими родителями для детей, так я ненавидела все взрослые праздники! Особенно, когда мы ходили в гости к нашей многочисленной родне. Мой папа очень любил маму. И так же сильно её ревновал! Как говорят, "к каждому столбу"! Однажды к нам в гости приехал друг его юности. Они выпили за встречу. А потом друг сказал какой-то комплимент маме и... был изгнан из дома со скандалом! И ещё папа не умел пить... А  в гостях всегда на столах было вдоволь спиртных напитков! Взрослые пили, ели, потом начинали петь какие-то тягучие песни... Было жарко и скучно... Нам, детям, уже хотелось спать, а взрослые всё веселились... 

   Наконец мы шли домой. И вот тут папа начинал "задираться":

   - А ты что это Петьке улыбалась? Что у тебя с ним?!!

   - Да ты что! - возмущалась мама. - Это же муж моей троюродной сестры! 

   - А с Мишкой танцевала! - не успокаивался отец.

   - А что мне делать? Ты не танцуешь, а он меня пригласил. Мне же хочется потанцевать!

   И так всю дорогу. И дома он все никак не успокаивался. Бить маму не бил, но руками размахивал... А я всегда за неё очень боялась. Иногда мама, устав от его придирок, говорила мне:

   - Пойди, попроси папу лечь спать.

   И я послушно шла, и дрожа от страха просила:

   - Папочка, ради меня, ложись пожалуйста спать!

   Он меня очень любил, и иногда это срабатывало. Пьяно поцеловав меня в щёку, он говорил:

   -  Ну, конечно, ради тебя я сейчас лягу!

   Но иногда ещё и после этого всё цеплялся и цеплялся к маме... Я не спала и мечтала, чтобы никаких праздников никогда не было!

----------------

   У мамы всё чаще и чаще стала болеть печень. Говорили, что это от жёсткой воды. Иногда маму даже с работы увозили на "скорой помощи" в больницу с печёночной коликой. А потом в правом боку стало болеть и у меня. Я даже в больнице лежала почти месяц. И маме стали советовать:

    - Вам надо сменить климат. Ехать туда, где много винограда.

   Может быть, если бы и у меня не начались проблемы с печенью, родители и не решились бы на переезд. Но тут они стали задумываться, а куда бы и правда переехать? Тогда была одна страна - Советский Союз, и они не учитывали, что республики разные, со своей спецификой. Ни у кого и в мыслях не было, что огромная страна может развалиться на отдельные осколки, что русские там могут вдруг стать людьми второго сорта... Но это случится ещё через много лет... А пока родители ездили и в Казахстан, и в разные города Украины - всё искали для себя город, который им понравится. Всё пока было не то. 

   И вот однажды моя учительница музыки (да-да, я ещё начала учиться в музыкальной школе!) сказала маме, что у неё есть знакомые в Молдавском городе Бендеры. Что там отличный климат, и виноград растёт, и город уютный. Мама с папой поехали туда в апреле. У нас ещё лежали сугробы, и родители поехали в зимней одежде. Рано утром, когда ещё только начинало светать, они вышли из поезда на привокзальную площадь и обомлели: весь город был в цветущих абрикосах! Ещё горели фонари, и от этого нереальность и сказочность города была такой, что мама и папа сразу решили: вот здесь мы будем жить! Они влюбились в этот город навсегда!

   Дождавшись конца учебного года, мои родители продали наш любимый домик, собрали мебель и нехитрые пожитки в контейнер, и мы отправились в неизвестность. Мне и хотелось поехать в этот прекрасный сказочный, по рассказам родителей, город, и было очень жаль расставаться с многочисленными друзьями на улице, с которыми мы так славно играли в разные игры и устраивали концерты для родителей. Было жаль наш класс, который в том учебном году занял первое место в Пермской области и получил путёвку на всех в Кунгурскую ледяную пещеру. О том, что я не побывала с классом в этой чудесной пещере я жалею всю свою жизнь...

                                         КРАСНЫЙ ХОЛМ

   Тяжело деревенскому парню, привыкшему к свежему воздуху, работать в мартеновском цеху. Жарко, нечем дышать... Толя шёл на работу, как на каторгу... Уставал сильно. А главное, что денег не хватало! У них с Лидой была мечта: купить себе небольшой домик. Пусть маленький, но СВОЙ! Но разве так заработаешь на него?!! Мечта всё отодвигается и отодвигается... Но вот пришло письмо от брата из Красного Холма, что недалеко от родительского дома. Брат писал, что у них набирают бригаду лесорубов. Зарплата хорошая. И молодая семья решается на переезд. 

   Пока обустраивались на новом месте, дочку Светочку отвезли в деревню к Лидиной матери и сестре. Ей было уже два годика. Девочка росла слабенькая, часто болела ангиной - видимо, сказалось, что Лида перед самыми родами перенесла это заболевание. Да ещё и искусственницей была - у молодой мамочки из-за плохого питания молока почти не было. Приходилось покупать коровье молоко, разбавлять его водой и кормить малышку.

   В Красном Холму сняли комнату у горбатенькой хозяйки Любы. Золотой души оказалась женщина! Толя уехал  рубить лес. А Лида устроилась работать продавцом в небольшой магазинчик. Она и за продавца, она и за заведующую. Хоть и не было у неё опыта, а всё у неё получалось, и покупатели её полюбили. А начальство оказало честь: в конце рабочего  дня собирать выручку в трёх магазинчиках и относить её в банк. Положит Лида деньги в радикюльчик, возьмёт его под мышку и идёт спокойненько по улице. Ещё и по дороге может с кем-то поговорить. Не боялась почему-то. Зато Толя перед отъездом на работу всё её наставлял, чтобы ничего не брала в своём магазине без денег. Не дай Бог недостача! Ещё посадят! Был тогда в городе нашумевший случай, когда молодая девушка взяла из кассы деньги на лотерейные билеты. Решила выиграть наверняка, и купила целую пачку. Думала, что завтра зарплата, и она деньги вернёт. А тут вечером ревизия... И посадили девчонку на шесть лет за растрату!

   А ещё в магазине у Лиды отоваривалось начальство из Горисполкома всякими деликатесами: крабами в баночках, икрой красной. Икра весом была чётко по количеству прикреплённых к магазину. И вот однажды у Лиды осталось целых двести граммов! Кто-то не захотел выкупить. Пошла девушка к своей начальнице. Та как начала хохотать! 

   - Ну уморила! - смеялась она. - Да купила бы икру себе! Сами бы с мужем съели! Она же полезная какая!

   - Да что вы, это же дорого как! - не согласилась Лида.

   - Да не так уж и дорого! Ну, не хочешь, я её себе возьму!

   А Лида с Толей решили экономить каждую копейку, чтобы собрать денег на свою мечту.

 

 Тётя Люба, как велела себя называть хозяйка квартиры, как-то сказала Лиде:

   - Привозите свою девочку сюда. Плохо ребёнку без матери!

   - А куда же её? Я ведь работаю. А в садик отдать, болеть будет. Никому не понравится, если я на больничном сидеть буду.

   - Да я буду с ней нянчиться. Мне скучно одной, сын-то в плавании подолгу. А так всё при деле буду.

   Лида обрадовалась такому предложению. Она очень соскучилась по дочурке! И при первом же случае, когда Толя вернулся домой (он работал вахтовым методом), они поехали в деревню к матери и сестре забрать малышку.

   Заходят в избу и видят картину: сидит их девочка на стуле, болтает ножками в валеночках, на голове платочек завязан, и есть с блюдечка... древесный уголь! Мордаха и ручки все чёрные!  Ни дать - ни взять негритёнок! Увидела вошедших, глазёнки расширились от удивления, который вдруг перешёл в страх. Губки скривились, она потянулась у бабушке.

   - Света! Светочка! - закричала Лида, это же я, твоя мама!

   Но девчушка уже безутешно плакала, обняв бабушку за шею.

   - Не узнала... - сказала та. - Да и немудрено! Полгода не видела!

   - А что это она уголь-то ест? - поинтересовался Анатолий. - Не вредно это?

   - Да она сама просит. Как-то раз даже дверцу у печки открыла, за углём полезла. Хорошо, что печка уже остыла! Вот и стали ей давать, чтобы не дай Бог не обожглась. Да мы у медсестры нашей спрашивали. Она сказала, что древесный уголь не вреден для ребёнка. Значит, чего-то в организме не хватает. Она вот и побелку всю расковыряла у печки! Тоже ест! 

 

   Тётя Люба оказалась отличной нянькой! Света к ней быстро привыкла и привязалась. Женщина хоть и горбатенькой была, и спина у неё часто болела, но и к речке гулять свою подопечную водила, и на самодельной качельке качала, и к Лиде на работу приходили. Куклу самодельную ей сшила. Теперь девочка с этой куклой не расставалась. 

   Дома кушала малышка плохо, зато часто говорила:

   - А у тёти Любы печенье вкуснее! 

   - А у тёти Любы супик без лука!

   Лиду это даже обижало, и ревновала она порой свою дочечку к чужой тётке! Но что поделаешь, работать было надо. Вот и покупала она для хозяйки печенье, которое потом оказывалось "вкуснее", и продукты для супа оставляла...

   Приехал на побывку Любин сын Юрий. Ко всеобщему удивлению он сразу привязался к чужой девочке. И стал всюду брать её с собой. Она тоже с удовольствием с ним играла и бегала хвостиком. А он не стеснялся, идя по городу, посадить малышку к себе на шею, а на вопросы знакомых отвечал шутя:

   - Это моя дочечка!

   Однажды  жена председателя Горисполкома пришла к Лиде за деликатесами:

   - А ваша девочка спала вчера у нас!

   Лида прямо изменилась в лице:

   - Как это спала у вас?!!

   - Да Юра, сын вашей хозяйки, дружит с моим сыном. Пришёл к нам в гости вместе со Светочкой. Такая хорошая девочка! Тихая, воспитанная, некапризная! Я их накормила. Смотрю, у ребёнка глазки закрываются. А Юра с Мишей как раз в шахматы играли. Ну я и уложила девочку спать. Ничего страшного! Выспалась, и они пошли.

   Лида очень переживала, что когда приедет муж, он может приревновать её к Юрию. Ведь дочку так часто видят с сыном хозяйки, что уже несколько человек ей говорили:

   - А мы видели вашего мужа с дочкой! Красивый, высокий!

   Но к её удивлению Толя, приехав с лесоразработки, с Юрой подружился. Ведь внимание-то тот уделял не жене, а дочке! А к дочке он не ревновал. 

---------------------------

 

   Когда дочке было три годика, врачи стали настаивать на удалении гланд - девочка не успевала выздороветь, как снова заболевала. Лида не решилась оперировать ребенка у себя в маленьком городке. Списались с Толиной сестрой из Ленинграда. У неё оказалась знакомая медсестра в детской больнице. И вот правдами и неправдами оформили Свету туда на операцию. Молодая мамочка очень переживала, как там её малышка одна. Не будет ли плакать, как перенесёт операцию. Детишек-то клали в больницу без родителей. И даже видеться с ними почему-то не разрешали.

   Но Света быстро приспособилась к новым реалиям. В палате, куда её положили, лежали две девочки лет семи. У одной из них была большая красивая кукла. И новенькой обещали давать эту куклу подержать на ручках (!!!), если Света не будет плакать. Она и не плакала. И операцию перенесла легко, ведь после неё обещали дать запретное для часто болеющего ребёнка лакомство - мороженое! И не обманули! Это мороженое запомнилось девочке, как самое вкусное в мире!

    Как-то девочки позвали её к окну:

   - Посмотри, кто там во дворе?

   По двору шла санитарка с ведром. Света говорит:

   - Тётя.

  Девочки как начали смеяться! И только тут малышка увидела, что ближе к корпусу стоит её мама! И тут ей так захотелось домой, и по маме она сильно соскучилась, и девчонки противные так обидно смеялись, что она впервые разрыдалась и долго не могла успокоиться. А на следующий день её выписали из больницы.

--------------------------------

 

   Свете было пять лет, когда тётя Люба сильно заболела. её положили в больницу. Пришлось Лиде пригласить к себе мать. Та не очень охотно оставила в деревне старшую дочь. Но приехала помочь. В это время Лида с Толей сняли небольшой домик возле речки. А чтобы побыстрее заработать денег на свой собственный дом, купили двух поросят.

 

   С бабушкой внучка спала на одной кровати в небольшой проходной комнатке. Кровать стояла за ситцевой занавеской в меленький цветочек. В изголовье висело радио. Оно никогда не выключалось. В шесть часов утра Света просыпалась под гимн Советского Союза: "Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь!" Бабушка, поворочавшись, снова задрёмывала - утренний сон самый сладкий! А девочка разглядывала цветочки на занавеске и слушала, как диктор проводит утреннюю гимнастику: 

   - И-и раз! И-и два!

   Потом мама вставала и собиралась на работу. А бабушка, ворча, шла кормить поросят. 

   Вскоре бабушка стала настаивать, чтобы Свету оформили в детский сад:

   - Девка уже большая, путь привыкает к детям! Что ей одной дома скучать!

   Девочку отдали в садик, который был совсем рядом, за забором их дома. И Лида, когда была выходная, всё бегала к забору и смотрела, как там детки гуляют, не обижает ли кто её сокровище. Но Свете в садике понравилось. Она приходила домой и рассказывала, что они учили стишки, пели песенки - готовились к утреннику, что в группе много игрушек, а противная Люська забрала куклу, которая Свете понравилась. Зато Вася угостил её сосательной конфеткой и сказал, что когда они вырастут, он поженится на ней.

   Как-то с получки Лида купила дочечке диапроектор и набор диафильмов. Теперь перед сном было время чудесных сказок!  Тут был и "Горшочек каши", и "Красная шапочка", и много других историй. В одной из сказок мужик вытащил из колодца ужасное чудовище! И в эту ночь Свете приснился страшный сон, как будто она идет в туалет, а оттуда, прямо из дырки лезет это чудище с огромными светящимися глазами! Девочка закричала и проснулась. Бабушка стала её успокаивать, зажгла керосиновую лампу (свет на ночь в городе отключали). Потом слегка похлопывала внучку по спинке, чтобы та быстрее заснула. А Свете каждую ночь стало являться это чудовище до самого их отъезда из Красного Холма! Лида очень переживала за дочку, даже водила её к невропатологу. Но помог только переезд на другое место.

   Толя наконец-то заработал нужную сумму денег, чтобы можно было купить небольшой домик. Они решили переехать в Лысьву. К тому времени туда приехала и Лидина сестра Валя.

   

 

 

                                    РОЖДЕНИЕ ДОЧЕРИ

                                                1952 год

   Колхозники того времени были похожи на крепостных. У них не было паспортов, а работали они не за деньги, а за трудодни - по сути "палочки" на бумаге. А иногда ещё и должны оставались государству... И уехать самовольно из колхоза они не могли тоже...

   В то время был закон, что если один из членов семьи является выходцем из города и его образование выше, чем у колхозника, то их из колхоза могут отпустить. К счастью, образование Лиды было выше, чем у мужа. Иначе жить бы им всю жизнь в колхозе... И они подали заявление, чтобы ему выдали паспорт.

   Вот тут-то и начались неприятности оттуда, откуда их никто не ждал...

   Председатель колхоза толстый, лысый, красномордый пятидесятилетний дядька, почему-то велел прийти по поводу отъезда Лиде. В конце рабочего дня, когда в правлении уже никого не было. Ничего не подозревающая девушка постучала в кабинет.

   - Входи! - услышала она его голос.

   Войдя, она вдруг наткнулась на его жадный взгляд. Её бросило в краску.

   - Не красней, как красна девица! - захохотал начальник. - Если хочешь, чтобы Толька паспорт получил, то ЗНАЕШЬ, что надо делать! Раздевайся!

   Он встал из-за стола. Лида, не помня себя от страха, бросилась вон из кабинета, успев только крикнуть на бегу:

   - Я буду жаловаться в партком!

   - Ха-ха-ха! - веселился председатель. - Жалуйся! Я здесь царь и Бог! И пока мне не дашь, Толька паспорт не получит!

   Тут только Лида поняла, что он изрядно пьян. 

   Дома она рассказала мужу о выходке местного царька, и тут же пожалела об этом. Толя вдруг стал чернее ночи, на щеках заиграли желваки, руки сжались в кулаки.

   - Я его убью! - как-то слишком спокойно сказал он. 

   И это спокойствие было страшнее открытого гнева. Девушка поняла, что любимый может совершить непоправимое.

   К счастью, на следующее утро к Анатолию прибежал мальчишка:

   - Толька, иди в правление за пашпортом!

   Лида стала уговаривать мужа не затевать конфликта, а сделать вид, что ничего не знает.  А он молча положил в карман кастет...

   Но председатель, видимо, и сам изрядно струсил, когда дерзкая девица пообещала жаловаться в партком. Тогда партком решал ВСЁ! Можно было остаться не только без партийного билета, но и без должности, а то и в тюрьму загреметь! Поэтому когда Анатолий явился в правление, там была одна секретарша. Она быстро выдала ему паспорт. А на вопрос, где председатель, ответила, что его вызвали в область. На несколько дней.

   Так молодые получили свободу и выехали на Урал, в город Лысьву.

   А там их никто особенно-то и не ждал... Родственников было много, но они не торопились предоставить приют молодым. Сжалилась только родная тётка Полина - сестра Лидиной мамы. Они с мужем жили в крохотной однокомнатной квартирке.  Там кровать молодых отделили занавеской, предупредив, что как только они устроятся на работу, то сразу снимут себе жильё. Каким-то чудом прописали племянницу с мужем у себя. А дядя помог Толе с работой: молодого здорового парня охотно взяли в мартеновский цех металлургического завода.

   Лида тоже пошла искать себе работу. На местном молокозаводе директор  встретил её с радостью: у них как раз уволилась лаборантка.

   - Вам предоставят комнату в общежитии, - пообещал он.

   Лида окрылённая прибежала домой. Но когда поделилась радостью с мужем, тот услышав слово "директор", вдруг заявил:

   - Никаких заводов! Будешь дома сидеть! Знаем мы этих директоров! Я не желаю даже слышать о них!

   Как Лида не уговаривала, как ни убеждала, что и работа хорошая, и комната в общежитии, Толя был неумолим! Так она впервые почувствовала, что такое РЕВНОСТЬ! И это была первая их серьёзная ссора...

   А по утрам молодую женщину вдруг стало тошнить... Тётя, заметив это, подмигнула:

   - Да ты беременна!

   - Да? - растерялась Лида. - Я не знаю...

   Она во всех интимных вопросах была совсем необразованна...

   Тётя, расспросив про все симптомы, уже уверенно подтвердила:

   - Конечно, беременна! Тебе надо в поликлинику на учёт становиться!

   А Анатолий и тут вмешался:

   - Зачем на какой-то учёт становиться?!! Будут там всякие врачи тебе заглядывать! А если ещё и мужчины?!! Вот моя мать меня вообще в поле родила! И ничего!

   Но будущему ребёнку обрадовался.

   Они сняли восьмиметровую комнатку у хозяйки Тамары. На полутораспальной кровати с проваливающейся панцирной сеткой еле-еле помещались. В комнате кроме кровати был небольшой круглый столик на одной ножке, пара стульев и самодельный шкаф для одежды с отваливающейся дверцей. Толя его быстренько починил. Руки у него были золотые.

   Хозяйка оказалась грубоватой женщиной с трёхлетним малышом. Мужа у неё не было. Как осуждающе говорили про неё соседки, "нагуляла". Если квартирантка, почувствовав себя неважно, ложилась днём отдохнуть, хозяйка бесцеремонно заходила к ней в комнату:

   - Вставай, барыня! Скоро муж прилёт с работы!

   Она часто оставляла своего сына с Лидой, а сама уходила по своим делам на несколько часов. Трёхлетний мальчик был непоседой, а его надо было и покормить, и вовремя на горшок посадить, и занять какими-то играми. И успеть убрать в своей комнате, общем коридоре и кухне (так было договорено с хозяйкой, когда та брала их на квартиру). И мужу ужин приготовить. К вечеру начинала болеть поясница. А живота почти и не видно было, хоть и срок уже большой был.

   Раз в неделю, по субботам, они ходили в городскую баню. Лида в женское отделение, а Толя в мужское. Как-то в начале февраля Лида встретила там свою подружку, с которой подростками вместе работали в войну на заводе. Нина гордо несла свой огромный живот, а увидев подругу, бросилась обниматься.

   - Ой, как я рада тебя видеть! - щебетала она. - А мне уже через два месяца рожать! Думаю, что сын будет!

   Потом оглядела небольшой аккуратненький животик Лиды и заметила:

   - Ну, тебе-то ещё не скоро! (а Лида родила через неделю!)

   Несмотря на тяжёлую работу в мартеновском цеху Толиной зарплаты едва хватало на квартиру да на очень скромную еду. Лида старалась лучшие кусочки подсунуть мужу. О себе не думала. Не думала и о том, что от её питания зависит и здоровье ребёнка. Она, даже если очень хотела есть, не садилась одна, всегда ждала Толю. С трудом отучила она его есть вдвоём из одной посуды, как принято было в деревне. Поначалу парень возмущался:

   - А ты что меня брезгуешь, что ли?!!

   - Да просто так удобнее! - объясняла она. - И в городе не принято есть из одной миски. Мы же теперь городские!

   К новому 1953 году Лида решила сделать своему любимому сюрприз. Зимы на Урале очень холодные, и она взялась шить мужу тёплые кальсоны. Ручная швейная машинка у неё была. Иногда она что-то подшивала хозяйке. Себе могла сшить нехитрую ночную сорочку, юбку, простенькое платьице. А тут впервые взялась за незнакомую работу. И... неправильно вшила гульфик! Когда Толя пришёл с работы, она гордо достала ему обновку и заставила померить. А гульфик не застёгивается! Но Анатолий никогда ей не говорил, что она что-то сделала или приготовила не так. Вот и тут он обнял расстроенную жену, расцеловал её:

   - Какая же ты у меня молодец! Теперь я не буду мёрзнуть по дороге на работу! А что не застёгивается - так ведь кальсоны-то не видно под штанами!

   Однажды Лида, идя по улице, увидела большую очередь. Это продавали на развес квашенную капусту. И ей так захотелось этой капусты, что кажется умрёт, если не сможет купить! Она встала в конец очереди. Мороз в феврале  был сильный. Живот под пальто у молодой женщины почти незаметен, и никто не догадался пропустить её вперёд. Пока подошла её очередь, она изрядно озябла. Но вот в руках трёхлитровый бидончик полный восхитительного лакомства! Капуста на морозе подмёрзла, а Лида шла и по дороге ела её, не могла удержаться до дома. А к вечеру обложило горло, поднялась температура...

   Толя, придя с работы, всполошился, побежал в магазин за чекушкой водки. Сделали водочный компресс. Хозяйка дала им пол-литра молока. Через силу Лида пила горячее молоко с содой. Она и так его не особенно любила, а тут горячее, да с содой! Бр-р! Но немного полегчало.

   Утром муж ушёл на работу, велев ей не вставать:

   - Лежи, я сам подогрею завтрак. 

   А у Лиды уже и не горло болело, а начались какие-то тянущие боли внизу живота. Вначале она терпела, думала пройдёт. Но боли всё усиливались, делались чаще. Заглянула Тамара:

   - Ты чего, барыня, сегодня разлеглась?!! Вставай!

   - Да плохо мне... Мне кажется, что я рожаю... Отведи меня в больницу!

   - Не может этого быть! - уверенно заявила та. -  Тебе ещё через неделю только! Давай я бабку повитуху позову! Она в соседнем доме живёт.

   - Не надо мне повитуху! Отведи меня в больницу!

   - Да некогда мне по больницам шляться! Туда далеко идти. Подожди, сейчас бабка Даша придёт.

   Худенькая старуха в платочке принялась щупать Лидин живот холодными с мороза костлявыми руками. 

   - Ребёнок поперёк лежит! - заявила она.  - Надо его повернуть, а то не разродишься!

   И принялась больно мять живот. Лида вскрикнула и оттолкнула её:

    - Не надо мне ничего поворачивать! Тамара, отведи меня в больницу, очень тебя прошу!

   Повитуха обиженно сморщила губы и ушла. Тамара с руганью начала помогать квартирантке собираться.

   Как они дошли, Лида не помнила. При каждой схватке она останавливалась, закусывала губы, чтобы не стонать, а потом шла по протоптанной в снежных сугробах тропинке дальше.

   В больнице удивились роженице, которая ни разу не была на приёме у врача, не стояла на учёте. Поругали её за беспечность, но приняли. А куда деваться-то?!! Она вот-вот родит!

   А роженица-то даже не знала, откуда должен ребёночек появиться (потом она всю жизнь над этим смеялась!)! Думала, что в животе дырка появляется!

   Родила она быстро и легко. Не вскрикнула даже ни разу. С удивлением смотрела на других рожавших, которые орали, ругали своих мужей...

   - Вот смотри на свою красавицу! - акушерка поднесла к ней крошечный кричащий комочек. - Вес 2800, рост 52 сантиметра. Как назовёшь?

   - Света! Светочка! Как дочку товарища Сталина!

   - Вот это правильно!

   Так появилась у них в семье любимая доченька. Толя тоже обрадовался, что родилась девочка - ему было всё равно кто родится, лишь бы здоровенький, и с любимой женой всё было в порядке.

    

   

 

   

                    НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ
   После жизни в городе с электричеством, учёбой в училище, практикой на большом предприятии трудно молодой девчонке приспособиться к новым реалиям в глухой глубинке! В семь утра надо уже быть на работе: из соседних деревень привозят на подводах молоко в бидонах, Лидина задача проверить его на жирность. Деревянный домишко, в котором у тёти Груши снимала она комнатку, отапливался дровами. А прогорали они быстро, и к утру становилось так холодно, что уже и спать было невозможно. Зажигали керосиновую лампу, хозяйка растапливала печь. Пили чай, и Лида шла по протоптанной в сугробах дорожке на молокозавод. Иногда, в метель, приходилось пробираться и сквозь сугробы.
   Директор завода, молодой мужчина, стал поглядывать на новую лаборантку с интересом. А она не обращала на него внимания. Ей приглянулся парень, привозивший молоко из соседней деревни. У него были густые волнистые волосы, ласковые голубые глаза и заразительный смех. Когда он приезжал, все девчонки, работавшие на заводе оживлялись. Он балагурил, заигрывал то с одной, то с другой, а к Лиде подступить не решался. Звали его Анатолий.
   Те, кто привозили молоко, после сдачи должны были мыть бидоны. Анатолий за баловством иногда мыл их как попало, а от этого молоко потом могло скиснуть. И однажды летом работницы его наказали: прямо в одежде бросили в огромный чан с сывороткой! Смеху было на весь завод! Хорошо, что директор был в отъезде! Так и поехал парень домой в мокрой одежде!
И вот однажды Толя привязал лошадь с подводой к дереву, а сам предложил Лиде проводить её домой. Она с радостью согласилась. Идти было около трёх километров, и им было так интересно друг с другом, что они не заметили, как дошли до Лидиного дома. С той поры он провожал её каждый день. А потом возвращался за подводой.
   Но тут едва не приключилась беда: лошадь запуталась и чуть не задушилась на уздечке… Это могло бы обернуться для Анатолия большим тюремным сроком… Тогда он стал брать с собой мальчишек, которые потом с удовольствием отвозили подводу к себе в деревню.
   Как-то раз подходят они с Лидой к деревне, где она жила, а тут стоят человек восемь молодых ребят. Они перегородили им дорогу. Один из них выходит навстречу. Толя сразу отодвинул свою девушку себе за спину, достал из кармана кастет из свинца, надел на пальцы.
   - Брось лаборантшу! Она в нашей деревне живёт! – грозно выкрикнул вышедший вперёд парень. – Никто тебе не позволит её провожать!
   - А я тебя не спросил! – так же грозно ответил Анатолий. – Она тебе что – вещь неодушевлённая?!! Давай её спросим! Или давай драться один на один!
   - Лаборантша, он тебя не обижает? – обратился «хозяин» деревни к растерявшейся девушке.
   Она знала, что здесь порой происходят драки между деревнями стенка на стенку, в которых иногда доходит и до увечья… Дерутся всерьез, и зачастую используют кастеты, которыми можно проломить голову или сломать рёбра. И она совсем не хотела, чтобы Толя ввязался в такую драку. А тут он вообще оказался один против целой толпы… Она набралась смелости и ответила:
   - Он-то меня не обижает! Я сама попросила его проводить меня! А вот кто вас просил за меня заступаться? Я лично не просила! А Толя провожал и будет меня провожать!
   - Коли так – ладно. – уже более миролюбиво проговорил главарь. – Проходите.
   И толпа расступилась. А Толя, окрыленный поддержкой Лиды, в первый раз взял её под руку. Потом оглянулся и задорно выкрикнул:
   - А я вообще на ней жениться собираюсь!
   И к Лиде:
   - Ты не против?
   - Ой, - пискнула Лида. – Не против!
   - Ура-а! – закричал будущий жених.
   Он схватил девушку на руки и закружил. У «защитников» лаборантши, наблюдавшим это издалека, отвисли челюсти.
   Когда Лида пришла домой, она сразу же поделилась новостью с хозяйкой тётей Грушей и бухгалтером Ниной, которая жила вместе с ней в одной комнате на квартире. Нина обрадовалась за подружку. А тётя Груша поджала губы:
   - Это за Тольку-то ты замуж собралась? Несурьёзный он! Выходила бы лучше за моего Сашку!
Сашка был её сыном. Его из-за болезни туберкулёзом в армию не взяли. Он был худой, бледный, с ледяными влажными руками, которыми всё старался взять Лиду за руку. А её прямо передёргивало от этого прикосновения!
На следующее утро Лида проснулась от того, что что-то холодное ей мешало в области плеча. Она открыла глаза и вскрикнула: на плечике ночной рубашки был прицеплен… небольшой замок с ушком!
   - Что это?!! – вскрикнула она.
   Нина тоже проснулась:
   - Где?
   А увидев замок начала хохотать:
   - Ой, не могу! Это тётя Груша решила тебя к Сашке пристегнуть!
   На работе директор сообщил лаборантке, что они поедут в командировку на соседний молокозавод. Поехали вдвоём на подводе. Лида чувствовала себя не очень комфортно наедине с начальством. А он всю дорогу пытался её развлекать какими-то историями. Приехали в одну из окрестных деревень. Подвода остановилась возле добротного деревянного дома.
   - Сейчас зайдём к моим родителям, пообедаем, а потом поедем дальше. – сказал директор.
   - Я лучше здесь подожду… - застеснялась девушка.
   - Не выдумывай! Пошли!

   Зашли в избу. А там... накрытый стол, и родители директора встречают так, как будто они жених и невеста... Лида чувствовала себя так неловко, что раскраснелась и не могла ничего есть, хотя стол ломился от всяких вкусностей. Как она досидела до конца обеда, как потом съездили они в другую деревню на молокозавод, она почти не помнила. Зато на следующее утро, когда Анатолий привёз подводу с молоком,  директор вышел из своего кабинета и обратился к девушке:

   - Ну, Лида, выбирай: он или я!

   Они стояли друг напротив друга. Один в новом костюме, при директорской должности. Другой в кирзовых сапогах и фуфайке, под которой была солдатская роба (Анатолий отслужил в армии в Монголии, где они объезжали степных лошадей), с образованием в деревенской школе-семилетке, бесправный колхозник, работающий за трудодни. Оба молодые и красивые. В помещении стало тихо. Все смотрели на Лиду. Она повернулась к директору и с вызовом сказала:

   - Ну уж ТОЧНО не ВАС!

   17 мая они пошли в правление колхоза расписываться. А паспорт Лида не взяла! Подумала: меня здесь все и так знают, зачем паспорт?!! Да и у жениха паспорта не было - колхозники тогда были, как крепостные, без паспортов! Пришлось подружке бежать домой за документом, чтобы невеста не возвращалась! 

   Вместе с ними  в этот день расписывались Толина младшая сестра и его друг из дома по соседству. Свадьбы играли в доме Толиной мамы. Она отнеслась к будущей невестке так, будто это была её любимая дочь! 

                       МАМИНА ЮНОСТЬ И ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

   Учиться на мастера-сыродела мама поехала в Омск, город, в котором несколько лет жила в детстве.

   Жили в общежитии в большой комнате с другими девчонками. Мама особенно сдружилась с двумя девушками - красавицей татарочкой Тамарой и скромницей Леной. Они были не разлей-вода, всюду вместе: на занятиях, на курсах кройки и шитья, на прогулках по берегу Иртыша.

   Пока шла теория, было очень голодно. По карточкам порой получали только ржаную муку, из которой на печке, которая топилась дровами, по очереди варили затируху. А вот когда началась практика на молокозаводе, им разрешали там есть и творог, и мороженое. Мама вспоминает:

   - Мы брали заготовку для эскимо на палочке и окунали его сначала в растопленное сливочное масло, а потом в шоколад! Ох и вкуснотища была! Мастера нас за это не ругали. Только с собой выносить было ничего нельзя. Но зато на работе наедались до отвала!

   Встретила мама здесь и свою первую любовь. Толя учился в этом же училище на мастера по оборудованию. Они подолгу гуляли вместе, держась за руки, все их уже считали женихом и невестой. Но даже поцеловать парень свою любимую пока не решался. Он был настроен серьёзно: после окончания учёбы сразу расписаться! А маму смущала его фамилия: Лялин! Ну как после Ляминой стать Лялиной?!!

  И вот распределение. Мама училась без троек, и ей предложили отличное место старшей лаборантки на новом заводе, построенном на берегу Оми. Тут же, при заводе, был домик на четыре семьи для сотрудников. И, как молодому специалисту, маме сразу предоставляли квартиру! Толю распределили в Томск. Он звал маму с собой, но она к тому времени для себя всё решила: остаюсь здесь, в Омске.

   Вдруг как гром среди ясного неба письмо от матери. Она писала, что старшую дочь Валю после техникума распределили в Калининскую область, в деревню, и что семья должна быть вместе, поэтому младшая сестра должна сделать всё, чтобы поехать с ними!

   Не знаю, почему мама повелась на такую авантюру? Почему бросила прекрасное место с жильем, обещанный карьерный рост  (её хотели рекомендовать для поступления в ВУЗ, когда она закончит среднее образование в вечерней школе). Почему пошла на поводу матери, которая никогда её не любила?!! Может, думала, что если она пожертвует собой и двинет за ними в тьму-таракань, то мать изменит к ней своё отношение? Какие слова тогда сумела найти моя бабушка, чтобы сорвать свою нелюбимую дочь из большого города? Для чего она это сделала? Чтобы Лидке не жилось (не дай Бог!) лучше, чем её любимице Валечке? У меня нет ответа...

   Мама пошла по инстанциям. Не так-то просто взять открепление после распределения на работу. Мама плакала, говорила, что мать у неё старая и очень больна (а той тогда было... сорок восемь лет!!!), что без неё она не выживет... Её отговаривали: ну куда, мол, ты прёшься?!! В глухую деревню! Пожалеешь! Мама была неумолима! И таки выпросила открепление!

   В Калининской области получила направление в деревню, которая была в пятнадцати километрах от той, где уже поселились её сестра и мать... При том, что транспорта никакого не было, это было почти то же, что жить в Омске... Вряд ли придется часто общаться...

   Ах, почему я при жизни мамы не записала название этих деревенек? Я слушала её воспоминания порой вполуха... А сейчас уже не спросишь, не уточнишь... Так, остались в памяти: Остолопино, Делидино, Большое Алексейцево...

   Зима. Мороз. Сугробы по пояс. В деревнях нет электричества... Куда её занесло?!! У матери с сестрой только переночевала. Комнатка, которую они снимали у хозяйки, была крохотной. Да и тепла особого от родных людей она не почувствовала. Уже в последние годы жизни мама всё обижалась на них, что тогда даже простыни ей не предложили дать с собой, зная, что у неё нет даже постельного белья...

    И пошла мама пешком эти пятнадцать километров по месту своей будущей работы. Вышла затемно (дни зимой короткие). Ей показали направление, куда идти... И никого... А хозяйка дома, где жили мать с сестрой, ещё напугала:

   - Увидишь, если кто едет на лошади навстречу, прячься лучше в лесу! Как бы не снасильничали! Или чемодан не отобрали!

   Идёт девушка со своим чемоданом, в котором все её пожитки, и уже тысячу раз пожалела и о прекрасном, светлом Омске, и о так легкомысленно брошенной ей квартирке - с электричеством и даже тёплым туалетом (она ведь уже видела это жилье и мысленно обставляла и украшала его!).

   Вот показалась деревенька. Мама знала, что это ещё только перевалочный пункт. Она постучала в один из домов, чтобы спросить, куда идти дальше. Вышла женщина. Увидела озябшую и уставшую девушку, затащила её к себе, как мама из стеснительности не сопротивлялась:

   - Зайди хоть согрейся да чаю горяченького попей!

   Мама и правда уже и проголодалась, и устала. Хозяйка поставила на стол варенную в мундирах картошку, яйца, свежий домашний хлеб. Самовар раздула. А про соль забыла. Ест мама яйца и картошку без соли, а спросить стесняется. Заметила это хозяйка, всплеснула руками:

   - Что ж ты, девонька, соли-то не попросила?!! Ведь яйца без соли - что поцелуй без любви!

   Эту фразу мама потом частенько вспоминала.

   Идёт она дальше. Уже начало смеркаться. И вдруг вой послышался! Да такой жуткий! К счастью впереди увидела огоньки деревни. Бегом туда! А ведь окажись девушка подальше от жилья, могла бы и не дойти! 

   Постучалась в деревянную избу. Вышел старый дед в фуфайке и шапке-ушанке, удивился:

   - Ты к кому это на ночь глядя?!!

   - Меня лаборанткой на молокозавод направили. Как туда пройти?

   - Да чего тебе туда сейчас идти? Никого там нет!  Ты вот что: пойди-ка к тётке Груше, во-он через три дома. Она на квартиру берёт. У неё переночуешь. А утром на завод пойдёшь.

   Так у мамы началась новая жизнь.

 

   

                              МАМОЧКА, ПРОСТИ!

    Я когда раньше слышала, что глубокие старики чаще всего вскоре умирают после перелома шейки бедра, не могла понять: почему?!! Да, операцию им отказываются делать. Но ведь кость-то всё равно со временем (пусть не так быстро, как у молодых!), но должна срастаться! По идее, при нормальном уходе эта травма не должна приводить к смерти! Вот и моя бабушка, папина мама, сломала шейку бедра в 87 лет, и потом ещё ходила (хоть и хромала), и дожила до ста одного года! Правда, у мамы всё оказалось намного сложнее! Кроме шейки бедра со смещением, она сломала (тоже со смещением!) ещё и мощную бедренную кость! И гипс ей наложили не "сапожком", а до самого таза... 

   В первые двое суток её очень беспокоил этот гипс, и пятка загипсованная, видимо, онемела... И лежать надо было на спине... Я пыталась, конечно, растирать ей потихоньку и спину, и руки, и здоровую ногу, но всё равно она протягивала мне руки:

   - Помоги встать, пойдём на кухню! Спина устала лежать!

   В больнице она хоть и беспокойно себя вела, но всё же ОБЩАЛАСЬ. А вот переезд домой, видимо, оказался для неё слишком травматичным...

   У себя дома мне пришлось сделать перестановку: отодвинуть к окну диван, а ближе ко входу в большой комнате поставить раскладную кровать. Она достаточно удобная, с жёсткой сеткой. На неё положила хороший матрас.

   Водитель перевозки вместе с моим сыном занесли маму домой и переложили на постель. И вот тут изменения в её состоянии стали очень заметны! Она перестала жаловаться на то, что неудобно лежать. Очень мало стала есть. И не то спала, не то была без сознания. Лежала с открытым ртом, и порой надо было присматриваться и прислушиваться: дышит или нет... Часто, почти через каждые полчаса,  просила пить. Но и пила всего два-три глоточка воды. От чая, кефира отказывалась. А через несколько дней стала отказываться и от еды... Сожмёт губы и мотает головой: не хочу! На ночь я колола маме анальгин с димедролом, как посоветовали в больнице. Чтобы лучше спала. Но сама я всё равно спала "вполглаза": все ночи прыгала смотреть, не  надо ли чего, укрывала, если она сбрасывала одеяло (дома у нас прохладно), поила.

   Я вызвала участкового врача. Та дала общие рекомендации. И тут оказались сложности: надо было ехать в поликлинику и ставить маму на учёт, потому что она жила в другом районе. Без этого её не имели права обслуживать наши врачи...

   Дни слились в череду какого-то жутковатого ожидания: состояние мамы оптимизма не вызывало...

   То, что из-за отёчности тканей она не могла самостоятельно мочиться и был поставлен катетер с мочесборником, вдруг оказалось большим облегчением и для неё, и для меня . Не нужно было мучить её, подкладывая под неё судно или меняя памперсы. И лежала она всё время сухая.

   Моя подруга по соцсетям посоветовала вызвать священника, чтобы причастил маму. Честно говоря, я в церковь хожу редко, хоть и считаю себя человеком верующим. Мама в церковь не ходила вовсе. Но молилась часто. Особенно в войну. Говорила мне:

   - Когда ночью стреляют, я лежу на кровати, считаю выстрелы и молюсь! И тогда кажется, что не так страшно! И когда ты уходишь, я тоже молюсь за тебя, чтобы ты благополучно домой дошла.

   И даже лёжа в больничном коридоре вдруг время от времени начинала громко читать молитвы..

   А вот как она отнесётся к приходу батюшки, я не знала. Да и будет ли в сознании?

   Мне дали телефон священника, который ведёт службу у нас в студгородке во временном помещении храма. Отец Андрей. Он расспросил по телефону о состоянии мамы. И когда я сказала, что состояние очень тяжёлое, он решил прийти как можно быстрее, перед утренней службой. 

   Как ни странно, мама пришла в себя, и отвечала на его вопросы. Меня он на время попросил выйти из комнаты. А потом пригласил зайти:

   - Давайте вместе помолимся. Принесите растительного масла в баночке и ушную палочку. Я Вашу маму буду соборовать. 

   Соборование длилось не слишком долго. Отец Андрей очень красиво читал молитвы: у него певучий глубокий голос. Мама была в сознании, лежала тихо. А в конце, когда батюшка с ней прощался, посоветовал ей:

   - Вы почаще молитесь: "Господи, спаси и помилуй!"

    И мама повторила:

   - Господи, спаси и помилуй!

   И потом время от времени, придя в сознание, повторяла эту коротенькую молитву. И, как ни странно, она как будто стала немного оживать после соборования. Её сон стал походить на обычный, а не на бессознательное состояние. 

   Прощаясь, отец Андрей сказал, чтобы я позвонила ему в субботу. Если будет все нормально, он придёт ещё маму причастить. Если что-то случится, тоже позвонить... Денег взял совсем мало. А ещё оказалось, что он - наш бывший студент! И меня помнит, хоть я у него и не вела занятия. То-то и мне его лицо показалось знакомым! Правда, он сейчас с бородой. Но память на лица у меня профессиональная. После университета не смог устроиться на работу по специальности. Пошел учиться в семинарию. Служит уже десять лет. Здесь вести службу ему нравится:

   - Все меня знают, и я всех знаю. 

   Когда мама приходила в сознание, я спрашивала:

   - Ты что-нибудь хочешь? 

   - Пить! Пить!

   Даю водички. Пьёт всего два-три глотка. От того, что рот во время сна всё время открыт, губы покрылись корочкой. Я смазываю их маслом, которым маму соборовали.

   - Кушать хочешь?

   - Нет! - мотает головой. 

   - А давай я тебе супчика вкусненького принесу.

   - Не хочу!

   Всё же несу то куриный супчик, то овсяную кашку, то овощное пюре. Она крепко сжимает губы:

   - Не хочу!

   - Мамочка, у тебя что-нибудь болит?

   - Ничего не болит!

   И опять проваливается не то в сон, не то в бессознательное состояние.

   То, что она не чувствовала боли - огромное благо для неё, и для меня! Хотя это и очень странно при такой тяжёлой травме.

   Так мы дожили до субботы. После службы пришёл отец Андрей (как странно называть так бывшего студента!) с кагором в крохотной золотой рюмочке (или не знаю, как она называется). Снова попросил меня выйти ненадолго из комнаты. А затем провёл обряд причастия. Очень аккуратно влил маме в рот Вино - Кровь Христову. Денег не взял совсем. В случае чего велел звонить в любое время.

   А после его ухода мама спокойно заснула. И проспала часа полтора. А когда проснулась, я поняла, что она впервые за дни после больницы адекватно реагирует на происходящее. 

   - Я где? - спрашивает.

   - Ты у меня дома, в большой комнате. Как ты себя чувствуешь?

   - Не знаю...

   И вот тут я сделала то, что хотела сделать с самого начала болезни, то, что порой нам так трудно сделать, а если не успеешь, то это мучит потом всю оставшуюся жизнь. Я попросила у мамы прощения!

   - Мамочка, ты прости меня за всё, ладно?

 Она взяла мои руки, приложила к своим щекам:

    - Я тебя прощаю! И ты меня за всё прости!

   - И я тебя прощаю!

   Фу-у, огромный камень с души упал так явственно, что я, кажется, услышала его грохот!

   Перед глазами пролетели обиды: мелкие, крупные, ВСЕ! Они летели куда-то и сгорали в пламени. Я простила маму за то, что она в детстве, желая мне добра, часто говорила:

   - Закрой рот, а то некрасивой будешь! (у меня были аденоиды).

   И я выросла с комплексом некрасивости... А потом долго его преодолевала. 

   Я простила её за то, что однажды, когда мне было десять лет, отец, не разобравшись, абсолютно несправедливо выпорол меня ремнём (до синяков на попе!), а мама не заступилась за меня.

   Я простила маму за то, что она не позволила мне учиться на медика, а настояла на химическом образовании. За то, что вмешивалась в мою личную жизнь  тогда, когда лезть туда было не надо. За то, что прочитала мои дневники, а потом сожгла их "чтобы отец не прочитал!". Я ПРОСТИЛА МАМЕ ВСЁ!!!

   И очень надеюсь, что и она простила мне все свои обиды! За то, что я порой злилась на неё, когда она часто (через каждые полчаса!) названивала мне по городскому телефону. Я выговаривала ей, что нельзя же мне всё время сидеть у телефона! А она мне говорила:

   - Когда меня не будет, ты захочешь, чтобы я позвонила, а я уже не смогу!

   И вот теперь я понимала, что она уже НИКОГДА мне не позвонит...

   Не знаю, может, у неё на меня были и какие-то другие обиды... Просто я всегда с мамой старалась держать себя выдержано, даже если мне что-то не нравилось. Не грубила, не устраивала сцен. Все последние годы она мне была больше большим беззащитным ребёнком, о котором надо заботиться, которому надо всё прощать. Я старалась приготовить ей что-то вкусненькое, купить пирожное, которое она любит, принести её обожаемую жареную скумбрию без косточек.

   И войну я пережила так стойко только благодаря маме. Я знала, что обстрелы или не обстрелы, а мне надо бежать к ней. Узнать, жива ли, принести воды, отстояв огромные очереди, достать где-то хлеба и каких-нибудь продуктов. Мне некогда было бояться. Мне НЕЛЬЗЯ было бояться! Ведь без меня мама погибнет...

-----------------------------------

   После причастия прошла ещё неделя. Состояние ухудшалось с каждым днём. Я уже понимала, что никакого чуда не будет, что счёт жизни мамы идёт, на дни, а может, и на часы... Я ведь сидела уже с умирающей маминой сестрой, тётей Валей. И сейчас все эти признаки умирания видела у мамы. Последние сутки были ужасными!  Если до этого мама не чувствовала боли, то теперь боль решила на ней отыграться за все дни! Мама стонала и металась по кровати. Обезболивающие уколы не помогали... Пить она уже не могла. Стоило дать ей воды, как начиналась рвота кровью... Я изнемогала от бессилия: это самое ужасное, когда видишь страдания родного человека, а помочь не можешь... Около двух часов ночи она успокоилась и, как мне показалось, заснула. Я тоже прилегла, потому что уже буквально падала с ног. Подремала не больше получаса. А мама уже не дышит... Это было 26 марта в 2.30 ночи...

   Позвонила в милицию. Мне велели маму не трогать (разрешили только подвязать подбородок). Ждать группу экспертов. 

   Я зажгла свечку и села читать "Канон за умершего". Почему-то ни слёз, ни страха, ни паники не было. Все мамины мучения позади. А я сделала для неё всё, что могла.

 

   

                                  МАМИНО ДЕТСТВО

Про мамину жизнь по её рассказам я знаю, наверное, если не всё, то очень много! Особенно в последние годы жизни она, как и все старики, любила вспоминать. Что-то, конечно, приукрашивая, что-то неприятное опуская...

   Не понимаю, как это в семье один ребенок может быть любимым, а другой  нелюбимым! У меня росли трое мальчишек, и я старалась со всеми делиться теплом и лаской одинаково. А мама получилась "лишней" в соей семье. Ей было семь месяцев, когда умер отец. И для матери она оказалась ненужной обузой. Любимчиком была сестра на три года старше. 

   Некоторые эпизоды её детства меня буквально шокировали! Вот две сестрички не поделили какой-то лоскуток материи для куклы. И старшая, не долго думая, саданула младшую ножницами, задев ухо. Маленькая  Лида залилась кровью и заревела от боли и страха. Прибежала мама и, не долго думая, отлупила её  тапком!

   Потом старенькая бабушка, тоже лишняя в семье, жалела плачущую малышку, приговаривая:

   - Никому-то ты не нужна, девонька!

   Мама всю жизнь очень любила цветы. И вот однажды услышала от своей мамы:

   - Лидочка, ты ведь любишь цветочки?

   - Да, люблю. - отвечает ничего не подозревающая девочка.

   И тут как обухом по голове:

   - А вот если ты умрёшь, мы тебе на могилку много-много цветочков принесём!

   Как-то она услышала разговор мамы с соседкой. Соседка спрашивает, глядя на играющих рядом сестёр:

   - Паня, а вот когда состаришься, с кем ты из них жить будешь?

   Та, не задумываясь, ответила:

   - С Валей, конечно!

    Забегая вперёд, скажу, что так и получилось. Старшая дочь так и не вышла замуж. И жили они всю жизнь вдвоём в однокомнатной квартире. Бабушка действительно любила старшую дочь. Что бы моя мама себе не купила, она обязательно говорила:

   - А Вале тоже это надо!

   И готовила к приходу дочки с работы обеды, и пекла вкуснейшие булочки. Но та, в несложившейся личной жизни винила мать, и всё её в ней раздражало! В конце концов, когда тётя Валя попала в больницу из-за камней в желчном пузыре (ох, не зря говорят, что гнев и злость ранит печень!), она сказала пришедшей к ней сестре:

   - Забирай старуху к себе! Не хочу её видеть!

   А в это время бабушка (ей было уже восемьдесят два года) переживала, как там доченька , которая запретила навещать её в больнице...

   Мама забрала старушку к себе. Та выходила на лавочку к подъезду и часами сидела, ждала, когда её любимица пойдёт с работы. Дочь гордо проходила мимо, даже не кивнув головой...

   И вот результат: инсульт! Только умирая, бабушка сказала своей младшей нелюбимой дочери:

   - Я ведь ничего для тебя не сделала! Прости меня!

   

   Но вернёмся к маминому детству.

   Оно закончилось, когда началась война. Её начало совпало с возвращением их семьи на родину в Пермскую область из Омска, где они жили у отчима. Что-то в личной жизни бабушки не сложилось, и они уехали...

   Поезд долго стоял на станциях, пропуская составы на фронт. Люди в вагоне были в шоке, многие плакали. На станциях провожали солдат на войну...

   Мама пошла в седьмой класс, а её сестра поступила в молочный техникум.

   Семиклассников после школы водили пешком за город копать окопы. Было холодно, сыро, грязно. На руках лопались мозоли от лопат. Иногда возили в колхоз убирать свёклу или морковь. И потом проверяли у детей по карманам, не украл ли кто...

   А в четырнадцать лет, после семилетки, мама пошла работать на военный завод. В ОТК, куда направили маму, работали такие же подростки, как и она. Они проверяли болванки для снарядов. Мама была бригадиром. И их мастер, хваля её, говорил:

   - Эта девочка далеко пойдёт!

   Будильников тогда ни у кого не было. Все ориентировались на заводскую сирену. В шесть утра она будила, а в семь нужно было уже быть на работе. Однажды мама - о ужас! -  проспала! И опоздала на целых пятнадцать минут! Тогда это было военное преступление! Могли посадить не меньше, чем на пять лет! Но мастер прикрыл свою любимицу, сказав, что направил её куда-то с поручением! И мама всю жизнь с благодарностью вспоминала этот случай!

   За станками работали мальчишки, которые подставляли под ноги ящики, потому что роста не хватало. Во время обеденного перерыва некоторые выходили на улицу и садились подремать на теплый шлак. А потом уже не просыпались... Угорали...

   А ещё мама вспоминает, что была война, голод, а они шли на работу и пели песни! Шли с работы и тоже пели! А ведь работали без выходных и отпусков!  А после работы ещё порой бабушка брала с собой маму (старшую доченьку жалела!), и они шли в лес за дровами. Собирали там валежник и везли на санках по снежной целине... Хорошо, что лес был недалеко! Иногда ходили пешком по близлежащим сёлам, меняли что-то на продукты.

   - Мы всегда каждую неделю в городскую баню ходили, и дома у нас было чисто. Это был закон! И одежды хоть и немного было, но тоже чистая, если надо - заштопанная. - рассказывала мама.

   Работа работой, но на заводе требовали, чтобы дети продолжали учёбу. И мама ходила в школу рабочей молодёжи. Учиться любила, и оценки были хорошие.

   После восьмого класса она хотела пойти по стопам сестры в техникум, но мать оказалась против:

   - Слишком долго учиться! Иди в училище! Работать надо!

   И мама пошла учиться на мастера-сыродела.