СИЛА ПРИВЫЧКИ


Он ждал уже два часа. За окном кофейни лил дождь – чертова влажность – он ее ненавидел. Потоки воды текли по дороге, не успевая в водосток. Люди топали по своим делам, прячась за неустойчивые зонтики – и как это изобретение китайцев могло выйти в массы, смысла от зонтика – ровным счетом никакого! И хотя он сидел в теплой кофейне, ему было неуютно даже тут, поскольку от не переставал отождествлять себя с теми несчастными, которые сейчас бегут там, под дождем…
Кофе давно остыл и превратился в отвратительную на вкус жижу. Он лениво помешивал его ложечкой, докуривая неизвестно какую по счету сигарету за этот вечер. Сигареты были хорошие, крепкие, его любимы, но из-за этой влажности отсырели и потеряли свой особенный, терпкий вкус, который так ему нравился.
Дождь лил уже неделю, не затихая ни на минуту.
И как он согласился поехать именно сюда, в эту Богом забытую дыру! Купился на обещания руководства, что эта командировка будет хорошо оплачена! Да, задаток был и правда не плох, но он уже ненавидел эти деньги, поскольку и потратить их тут было не куда. Город был большой, но какой-то серый, неуютный, да и дождь тут лил не переставая. И близость моря, раньше так его радовавшая, теперь только отягощала обстановку. Пронизывающий ветер в перемешку с дождем – что могло быть хуже?
Он устал. Сегодняшний день окончательно укрепил его в этом решении. Он устал работать, он устал жить, он жутко устал. Его уже не волновало, придет ли на встречу агент. Он просто не мог пошевелиться, сидел, помешивал кофе, курил и смотрел в окно. На большее он был не способен.
Он решил, что сегодня же вечером свяжется с руководством и сначала устно, а потом письменно подаст рапорт о бессрочном отпуске. И совсем не важно, как они на это отреагируют – он для себя все решил, и решения его неизменны.
Промелькнула мысль, что они могут применить более действенные методы, чтобы помешать ему. Хотя, смерть, как способ отдохнуть его вполне устраивала. Но он знал – убивать его не станут. Это был бы слишком простой способ получить отпуск, они это знали наверняка.
- Простите, я задержался, не по собственной вине! – голос прозвучал за спиной, он даже не шевельнулся, только процедил сквозь зубы:
- Садитесь, - а потом в сторону официанта: - Два кофе, американских! – и пришедшему: - Вы не возражаете?
- Кофе в самый раз, спасибо.
Мужчина снял плащ, повесил его на спинку свободного стула, раскрыл зонт, расправил его, поставил рядом с собой. Потом сел напротив, достал сигареты, прикурил. Поднял взгляд – пронзительные черные глаза на загоревшей, какой-то пергаментной коже, хотя ему скорее всего было не больше тридцати, но выглядел он старше. Этот взгляд – в нем было столько энергии, столько жизни…
- Перейдем сразу к делу, - он посмотрел на мужчину, - мое задание - передать вам информацию. Как вы знаете, источникам связи мы не доверяем, предпочитая личные встречи.
- Да, я вас внимательно слушаю! – черный взгляд не терял своей цепкости, мужчина курил, как-то очень изящно.
- Ваш убийца …. Его фотографию увидите. Его место жительства - запоминайте, я повторять не буду. Дата убийства – завтра, вечер. Вам необходимо до указанного времени найти его и, сами понимаете…
- Спасибо, - мужчина сделал глоток кофе, - Я вас понял. Это будет не трудно.
Они молча допили кофе.
Черноглазый мужчина поблагодарил еще раз и ушел.
Он закурил – последнюю сигарету в пачке. Достал из внутреннего кармана конверт. Адрес, имя, фамилия и фотография. На цветном снимке надменно улыбался он сам….
22 июня 2005

Египет – страна, о которой не расскажешь в двух словах. Каждый раз там находиться что-то такое, чего ранее ты не видел или не знал…
Египет – это солнце – ласковое зимой и беспощадное летом, это шикарные отели где-нибудь в Шарм Эль Шейхе и картонные лачуги на окраинах Луксора, это голая пустыня в районе Хургады и горы на Синайском полуострове, это пальмы и цветы, а так же – иссушенная зноем земля, больше похожая на известку, это море, ласковое, соленое, теплое даже зимой, но – бурное, опасное, если таким оно пожелает быть, это потрясающий подводный мир, рыбки, кораллы, моллюски, это серф, кайт, дайвинг, это рестораны и дискотеки, кальян и фрукты, это рай для туристов и адская работа для египтян, Египет – это невообразимый микс востока и запада, ислама и космополитизации, это музыка, это футбол и громко-орущих телевизоров на улице, это мужики, курящие кальян, это дети, верблюды, торговцы фруктами и пряностями.. Это – Каир – многомиллионная столица на древнейшей реке, пирамиды и Каирский музей древностей, это восход солнца над высоченными домами, это блеск и нищета – вместе, вечно забитые улицы, отсутствие светофоров, это европейцы и египтяне, а так же еще много-много других национальностей … Это – Луксор – самый большой музей под открытым небом, где, вдыхая аромат сухого воздуха пустыни, словно возвращаешься на тысячи лет назад… Это – пустыня ночью – горы, луна, прохлада… Это – курорты – с их пресыщенностью и вседозволенностью, с развлечениями до утра, со всеми мыслимыми и немыслимыми удовольствиями…
Безумный арабский язык, с диалектами, со сленгом, с корявим английским, фотографии на память, посиделки в кафешках, чумовые водители и нереальная архитектура домов, великолепная кухня, национальные блюда такие, что можно есть до смерти – наслаждаясь разнообразием вкусов, надоедливые продавцы, навязчивый сервис, до безумия дешевые сувениры, торг везде и всегда, копеечные ресторанчики, египетские кошки…

Египет – это страна, в которую или мгновенно влюбляешься – и это на всю жизнь, или – нет – третьего не дано!

В колонках играет - "Я - это ты, ты - это я"....

Настроение сейчас - спокойное....

Мои интерпретация одного из любимых фильмов)

* * *

Он смотрел на небо, пытаясь через тяжелые, грязно-серые облака разглядеть хоть кусочек неба. Подставляя лицо холодному осеннему ветру, он надеялся, что где-то там, так далеко, что не разглядеть невооруженным взглядом, солнце все же есть – огромная, раскаленная звезда. Ветер хлестал его небритые щеки, трепал волосы, играл полами его старенького пальто, пробираясь под него, сквозь вязанный свитер, прямо к телу. Но он не чувствовал холода – может быть потому, что в его сердце горел огонь.

* * *

Их дом был старым, большим, таких сейчас не строят, давно уже. Высокие потолки и большие комнаты, камин в гостиной, а напротив - отцовское кресло, где тот неизменно просиживал вечерами, с трубкой и книгой. Мать гордилась им – потому что он не напивался, как сотни других мужиков, и не приползал среди ночи, будя пьяными криками детей. Отец был профессором в университете, ездил на работу несколько раз в неделю, отчитывая лекции по психологии и получая за это те самые деньги, на которые худо бедно жила его семья. Мать иногда тоже подрабатывала – шила свадебные платья, это у нее очень хорошо получалось, но свадеб в городе было все меньше и меньше, и особого дохода это не приносило.
Он рос тихим, замкнутым мальчиком. Его отрада – младшая сестренка – заболела и умерла, едва ей исполнилось пять лет. После этого события он еще больше замкнулся, погрузился в чтение книг и иногда отец вел с ним беседы, посвящая его в тайны психологии и истории, философии и других интересный наук.
Мать, после смерти дочери очень постарела, но интерес к жизни не потеряла, а наоборот – организовала некое подобие женского общества, где собирались все близживущие мамочки, и за чашкой чая обсуждали мировые новости и частные вопросы, начиная с того, как организовать досуг детей и заканчивая тем, где бы их хотелось быть похороненными.
Его звали Майклом, но все привыкли называть его просто Майк. Майк Селлер младший.
Он с отличием закончил колледж и поступил в университет, где все еще преподавал его отец. Но факультет он выбрал иной, поскольку не хотел идти по стопам отца – бунтарство в нем проявилось значительно позже, чем у его сверстников. Университет не привнес в его жизнь ничего особо интересного или экстраординарного: он играл в баскетбольной команде, принимал участие в митингах, встречался с девчонками. Ни любви, ни эмоциональных переживаний он не испытывал. И иногда, долгими бессонными ночами он думал, что возможно он не такой, как все, хотя сам этот вывод был банален, как и окружавшая его действительность. Он тут же старался прогнать такие мысли, прекрасно зная, что проку в них никакого нет.
Когда он сел за диссертацию, мир словно сжался до одной его комнаты с компьютером и ворохом бумаг на столе. Ночами он просиживал перед экраном монитора, его пальцы летали над клавиатурой, словно бабочки. Днем он периодически выходил на свежий воздух, прогуливался по университетскому парку, курил, сидя на скамейке. День шел за днем, месяц за месяцем, диссертация продвигалась.
В начале лета он защитил диссертацию и похоронил мать.
На похоронах были в основном женщины из ее общества, несколько родственников и отец – постаревший, поникший, молчаливый.
Именно тогда, в тот день, Майк заметил облака на небе: до этого момента он никогда не обращал на них внимания. Облака медленно и величественно плыли по лазурному небу, и напомнили ему картинки из детских книжек, тех самый, что читала им с сестренкой мать, укладывая их спать и включая оранжевый ночник.
Вечером он решил, что смотреть интересно и на ночное небо – в ясную погоду звезды, рассыпанные по темной глади небосвода, представлялись ему миллионами далеких миров, где, возможно, обитают разумные и одинокие существа, похожие на него.