Эту картину многие из нас знают и помнят с детства. Солнечное утро. Девочка-подросток только проснулась и делает зарядку. В открытые окна врывается шум улицы и свежий ветерок. Ощущение молодости, счастья, свободы... Картина Татьяны Яблонской «Утро» написана в 1954 году, и ее нередко считают аллегорией первых дней хрущевской «оттепели». Был ли у художницы такой замысел, мы не знаем. Мы хотим рассказать о связанной с этой картиной истории, по которой впору снимать кино.

Яблонская изобразила на картине свою старшую дочь Лену в возрасте 13 лет. Действие происходит в полученной семьёй художницы квартире в центре Киева, которая находилась в доме по улице Красноармейская, 46, где она жила в 1949–1955.Читать далее...

Месяц назад я имела удовольствие познакомиться с прекрасной семьей Советника по культуре при Посольстве Египта в России известным скульптором и художником из Каира Усамой Эль-Серуи.

Усама Эль-Серуи известен в Египте как художник и скульптор, искусствовед. Усама – выпускник Каирского университета, затем закончил Академию художеств в Петербурге, защитил диссертацию по искусствоведению, стал профессором изящных искусств. У него много интересных, значимых работ по искусствоведению. Скульптуры художника представлены в Российском Центре культуры в Каире – памятник Чехову, памятник Чайковскому на территории оперного театра Каира,в Ташкенте – памятник Махмуду Мухтару, в городе Ариш – Анвару Садату, в Египетско-Российском университете Каира – друг против друга стоят два памятника – ученым Габеру Бен Хайану и Дмитрию Менделееву. В Москве – памятник Саиду Дарвишу, основателю современной музыки Египта, автору национального гимна.
Читать далее...

Удивительно, но художники могут создать из обычных повседневных предметов нечто интересное и необычное. Их фантазия порой безгранична. Например, они легко могут увидеть, что перо, положенное определенным образом может превратиться в нож, а одинокая виноградинка выглядит как красный шар, и печенье можно использовать как пол.

Художник Виктор Нуньес (Victor Nunes) взял эту концепцию на вооружение и просто дорисовал на бумаге к обычным предметам то, что он видит в своем воображении, получив тем самым очень интересные сценки.

В своей серии иллюстраций лиц, Нуньес создает образы из ножниц положенных на бумагу. Он кладет ножницы или семена тыквы на страницу, а затем свободно рисует эскизы вокруг них, чтобы воспроизвести неожиданные и восхитительные композиции.

Кстати у него еще и отличное чувство юмора, ведь он игриво превращает остатки пищи, старые винные пробки и мятые фантики, разложенные на листках бумаги, в невероятные рисунки. Кстати без всех этих объектов иллюстрации становятся неполными.

Читать далее...

30 сентября 1836 года, Санкт-Петербург. В Императорской Академии художеств выставка работ молодых живописцев. Каждый из них с маской отрешенности на лице, прохаживаясь вдоль стен с развешанными полотнами, чутко ловит краем уха каждый вздох и отзыв посетителей. А тут весь свет столицы – поэты, музыканты, ученые, сановники… Сдержанные голоса, перешептывания, возгласы. И вдруг накатывает тишина. В дверях залы Пушкин под руку с Натальей Николаевной. На ней черное бархатное платье и шляпа со страусовым пером. Двигаясь вдоль стен, они то и дело раскланиваются со знакомыми, не переставая разглядывать картины...
У холстов Айвазовского поэт замедляет шаг, пристально всматриваясь то в одну картину, то в другую – «Облака с Ораниенбаумского берега моря» и «Группа чухонцев на берегу Финского залива». По традиции, инспектор Академии тотчас подводит к Пушкину автора. Юноша в замешательстве. Обаятельная Наталья Николаевна мягкой улыбкой пытается приободрить художника. Оборачивается к нему и Александр Сергеевич: «Поздравляю!»

В тот памятный для Айвазовского день поэт с супругой отвели его в сторону и они долго беседовали.
* * *
Феодосия – небольшой портовый городок у подножья Крымских гор. На холме приметный белый домик с видом на море.

17 июля 1817 года в книге рождений и крещений местной армянской церкви появилась запись: «Родился Ованес, сын Геворга Айвазяна». Отцу мальчика, рыночному старосте, на попечении которого были еще две дочери и двое сыновей, после чумы 1812 года, накрывшей и Феодосию, жилось крайне тяжело. Содержать семью помогала Геворгу жена Рипсиме, искусная вышивальщица. Пройдут годы, и мир узнает о величайшем из художников-маринистов – Иване Константиновиче Айвазовском.

Детские рисунки художника не сохранились. Они были… на песке. Чуть свет мальчик вскакивал с постели и бежал к морю. Там впервые и увидел он алые паруса. Словно вынырнув из воды, лучи солнца ударили по парусам корабля, и те заалели…

Картина потрясла детское воображение, и он кинулся рисовать это видение. Лениво накатывавшие волны слизнули с песка его рисунок. Впору было расплакаться. Понесся к дому. И уже в следующую минуту по стене белого дома… плыл парусник. Нарисованный углем! Мать заохала. Отец нахмурился, но сына наказывать не стал.

МАРИЯ ТАЛЬОНИ

Начало осени 1837 года. В России с трепетом ждали прибытия балетной дивы Марии Тальони. Зрители заполнили петербургский Большой (Каменный) театр. Билетов было не достать. Балерина блистала в «Сильфиде». Успех был оглушительным. Ей, вскочив с мест, аплодировали даже дамы, что до тех пор не укладывалось в рамки приличий. Да и мода подносить артистам цветы пошла с ее появлением на русской сцене.

Высший свет буквально заболел танцами. Знатные дамы кинулись брать уроки у балерины. Сам Николай I, большой любитель балета, не скрывал своего восхищения Тальони. Его Императорское Величество не раз с цветами появлялся у нее за кулисами. Когда же сама императрица удостоила Марию личного внимания, самодержец не смог скрыть своего изумления: «Этого она не делала ни для одной артистки».

Тронутая вниманием высочайшей особы, Тальони, преисполненная восхищения, горя желанием польстить ей, выплеснула: «Какая у императрицы очаровательная ножка!» Подобную фривольность можно было простить разве что заезжей итальянке.

Выступала Тальони через день, давая возможность публике любоваться ею сполна. Когда она случайно повредила руку, спектакли отменили. И тут же аукнулась на это газета «Северная пчела»: «Две длинные, скучные, бесконечные недели, и все это время Петербург страдает жестоким сплином. Другие артистки старались развлекать публику, но все напрасно. Она вновь выступила с перевязанной еще шелком рукой, и Петербург снова оживился и просиял…»

В аристократических гостиных производила она впечатление дамы с безукоризненными манерами. Ее туалеты, безупречно сдержанные, но элегантные, к тому же с изюминкой, заставляли смотреть во все глаза и, конечно, подражать. Так, в моду вошла «шляпка Тальони». Рассказывали, что однажды модистка, увидев на голове балерины свое очередное изделие, чуть не расплакалась: «Что вы наделали! Я специально отогнула поля вашей шляпки, чтобы они не помялись, а вы так ее и надели!» «Помилуйте, – обескуражено оправдывалась Тальони, – я думала, так ее и полагается носить». Стоит ли говорить о том, что шляпки балерины тут же вошли в моду.

Знакомство студента Императорской Академии художеств Ивана Айвазовского с Марией Тальони началось с курьеза: ее экипаж случайно задел его и он упал. Сердобольная дама довезла «жертву» до дома, а на другой день прислала ему билет на свой спектакль. Так он и начался, их неожиданный роман…
Читать далее...