Глава правления Ощадбанка Сергей Наумов: Плохие заемщики не дают нам спать спокойно, а мы – им

Об огромных налогах и грандиозных убытках, заоблачных заработках и проблемах с кредитованием, о заемщиках в оккупации, беженцах и DDOS-атаках, мобилизации, женщинах-инкассаторах и работе без электричества, о судах с Россией и проблемных заемщиках, а также о золотых яйцах и здоровом сне – в интервью главы правления Ощадбанка Сергея Наумова для РБК-Украина.

Содержание

• О заработках банка
• О заемщиках в оккупации, беженцах и DDOS-атаках
• О перспективах кредитования
• О мобилизации, женщинах-инкассаторах и работе без электричества
• О судах с Россией и проблемных заемщиках
• О золотых яйцах и здоровом сне

На третьем году большой войны государственный Ощадбанк – среди лидеров по финансированию бюджетных расходов за счет налогов и дивидендов. Но так было не всегда – банк до сих пор вынужден покрывать миллиардные убытки прошлых периодов, полученных, в частности, из-за российской агрессии.

Банк, как и большинство других бизнесов в Украине, вынужден выживать в условиях военной реальности, поддерживая при этом другие бизнесы, простых граждан и государство деньгами.

Приоритетом для банка остается создание условий гарантированного выживания и дальнейшего развития экономики через расширение кредитования. А еще – после войны банк должен быть приватизирован. По крайней мере, частично. И об этом в Ощаде тоже помнят.

О налогах и убытках

– Начнем с ретроспективы. В апреле правительство утвердило годовой отчет Ощадбанка за 2023 год, обязав направить 30% чистой прибыли в размере 1,8 млрд гривен на выплату дивидендов в государственный бюджет; 5% в размере 299 млн гривен – в резервный фонд; 65% чистой прибыли в размере 3,9 млрд гривен – на покрытие накопленных убытков прошлых лет. Какую сумму налогов за 2023 год Ощадбанк уже уплатил и еще должен уплатить? В какие сроки?

– За 2023 год мы все оплатили – авансом еще в начале первого квартала. Было письмо от Кабмина с просьбой заплатить авансом не менее 50% годовой суммы дивидендов. Мы внесли эту сумму. Потом у нас был аудит. По его результатам прибыль Ощадбанка оказалась больше, и мы доплатили.

Плюс уплатили налог на прибыль. Дивиденды составили 1,8 млрд гривен, налог на прибыль 4,2 млрд. Кроме этого, мы уплатили 4 млрд гривен в бюджеты разных уровней.

– Какую чистую прибыль заработал банк за первый квартал 2024 года? Сколько налогов должны уплатить за первый квартал?

– За первый квартал чистая прибыль Ощадбанка составляет 4,9 млрд гривен. Мы не платили с него налог на прибыль, ведь банком было использовано в расчетах к уплате налога на прибыль отрицательное значение объекта налогообложения прошлых периодов. При этом за первый квартал мы перечислили в бюджеты других уровней около 1 млрд гривен.

– Почему распределение чистой прибыли банка за 2016, 2017 и 2018 годы правительство утвердило только в 2024 году?

– Это скорее юридическая формальность. Ощадбанк не смог в свое время юридически безупречно оформить распределение упомянутой прибыли, так как в течение этих лет не был полностью сформирован наблюдательный совет. Но все начисления были уплачены своевременно и в полном объеме.

– Согласно отчету Ощадбанка, 65% чистой прибыли за 2023 год в размере почти 3,9 млрд гривен пойдут на покрытие накопленных убытков прошлых лет. Каков общий объем непогашенных убытков прошлых лет? В результате чего и за какой период возникли эти убытки? Сколько времени потребуется банку для полного погашения убытков?

– Эти убытки возникли еще в начале войны России против Украины в 2014 году в результате экономического кризиса и девальвации. И с тех пор они остаются на балансе банка. До сих пор, зарабатывая прибыль, банк направляет его часть на покрытие убытков прошлых лет.

– Какова сумма непогашенных убытков на данный момент?

– По состоянию на 1 мая 2024 года сумма непогашенных убытков Ощадбанка составила 26,5 млрд гривен. Это уже после отчисления упомянутых 3,9 млрд гривен из прибыли за 2023 год.

Трудно сказать, сколько лет нужно для покрытия всех убытков прошлых периодов. Думаю, если мы сможем получить российские активы, сможем быстро покрыть их. Потому что они были следствием российской агрессии против Украины, в частности, аннексии Крыма.

– Кем и как определяется норма отчислений на покрытие убытков прошлых периодов?

– Законодательно определено, что 5% от чистой прибыли банка нужно направлять в резервный фонд. Есть норма об объеме дивидендов, которую определяет Кабмин. Это 30%. Все, что остается, идет на покрытие ущерба. Таким образом и выходит 65%, которые определены правительством на 2024 год.

Уплатить в государственный бюджет более 30% чистой прибыли в виде дивидендов мы не можем, поскольку банк ограничен параметрами проспекта эмиссии евробондов. По условиям этого проспекта уплата более 30% дивидендов рассматривается как дефолт. Правительство и Министерство финансов об этом знают, поэтому они установили нам норму выплаты дивидендов именно 30%.

Как только Ощадбанк оплатит все бонды, и соответствующего ограничения по объему дивидендов уже не будет, правительство может определить другую норму отчислений. Скорее всего, она будет больше, чем сейчас. Но ведь нужно учесть и то, как это может повлиять на капитал банка. По большому счету все, что мы зарабатываем, принадлежит государству, поскольку оно является нашим акционером. Единственное, о чем мы постоянно заботимся при этом – соблюдение нормы капитала. Для нас важно наращивать капитал для дальнейшего финансирования экономики, а это лучше сделать за счет чистой прибыли, поскольку во время войны найти средства на дополнительный капитал акционеру-государству очень сложно.

О заработках банка

– На что используются деньги, которые направляются в резервный фонд?

– Законом определена норма ежегодного отчисления в резервный фонд банка 5% чистой прибыли до достижения им (фондом) объема в 25% от регулятивного капитала.

Это означает, что акционер, а в нашем случае это государство, не может забрать у банка эти 5%. Эти деньги нужны банку для формирования резерва на тот случай, если что-то пойдет не так, в частности, если возникнут расходы, не предусмотренные операционной деятельностью.

– На чем заработал Ощадбанк в 2023 году? Какова структура доходов?

– 70% в структуре операционных доходов – чистый процентный доход. Он распределяется следующим образом: около 45% – кредитный портфель, 55% – доход от ценных бумаг (ОВГЗ и депозитных сертификатов НБУ).

30% – комиссионный доход, а также доход от форексных и других операций.

– На чем планируете зарабатывать в 2024?

– Сейчас мы вместе с консультантами разрабатываем среднесрочную стратегию развития до 2028 года. На текущий год есть стратегия военного времени, приоритетами которой являются финансирование экономики, поддержка бюджета, финансирование розничных клиентов. В кредитовании физлиц особый акцент – на ипотеке и автокредитовании.

При этом кредитный портфель является стратегическим приоритетом, а избыточную краткосрочную ликвидность будем вкладывать в депсертификаты НБУ и ОВГЗ.

В этом году планируем нарастить розничный кредитный портфель, а также объем ссуд для малого, среднего и крупного корпоративного бизнеса.

О кредитовании

– Насколько реально увеличить долю кредитования в структуре доходов банка?

– Это зависит от инвестиционного климата в государстве. Кроме того, такого спроса, который мы хотели бы иметь, нет. Этот спрос, к сожалению, частично формируется вследствие значительных разрушений инфраструктуры, в частности энергетической, и производственных мощностей, а также из-за дефицита средств на их восстановление. Вместе с тем инновационных проектов во время войны не так много.

– Насколько имеющийся спрос платежеспособен?

– На территориях Украины, где сохраняется относительная безопасность и не ведутся боевые действия (в так называемой зеленой зоне), уровень "плохих" кредитов (NPL) по новому портфелю не превышает 1%. Уровень NPL в желтой зоне составляет около 2-3%. В зоне ведения боевых действий и на оккупированных территориях NPL – 79%.

Контактировать с заемщиками в красной зоне очень тяжело. Пока и до конца войны мы с ними ничего не делаем. Это, кстати, рекомендация Национального банка и профильных министерств.

– Какова доля отказов банком заемщикам?

– Это зависит от категории заемщиков. К примеру, что касается кредитования микро-, малого и среднего бизнеса – 30 процентов.

– Как изменился уровень отказов по сравнению с довоенным периодом?

– Мы начали выдавать больше кредитов, и условия кредитования стали более лояльными благодаря государственной поддержке.

К примеру, по состоянию на конец 2021 года кредитный портфель малого и среднего бизнеса в Ощадбанке составил 9 млрд гривен. На сегодня мы имеем уже более 23 млрд гривен.

Мы финансируем Харьковскую, Черниговскую, Сумскую области. Сумская область вообще показывает рекордный рост кредитного портфеля. Война для Ощада не является стоп-фактором в кредитовании.

О заемщиках в оккупации, беженцах и DDOS-атаках

– Как обслуживаются кредиты заемщиками с оккупированных территорий?

– Почти не обслуживаются, но есть компании с оккупированных территорий, которые возвращают кредиты. Речь идет о релоцированных предприятиях. Однако их буквально единицы.

– Как вы видите дальнейшую работу с клиентами, которые находятся на оккупированных территориях, после их деоккупации?

– Будем применять индивидуальный подход в каждом конкретном случае на основе анализа состояния заемщика. Но хочу подчеркнуть, что проблема носит системный характер, и, скорее всего, будет решаться она на уровне всей банковской системы.

Например, возможен вариант, когда банки не будут применять никаких требований к таким заемщикам, пока они не получают компенсацию убытков в рамках международного права. Думаю, это будет системный подход для всех заемщиков.

– Как Ощадбанк работает с украинскими беженцами за границей?

– Украинские беженцы за границей могут пользоваться средствами по кредитным или дебетным картам Ощадбанка, однако в пределах установленных лимитов, и поэтому купить авто или недвижимость с их помощью на территории стран пребывания не смогут.

– В отчете за 2023 год вы упомянули о неслыханной DDOS-атаке на Ощадбанк, произошедшей 15 февраля 2022 года, накануне полномасштабного вторжения РФ. Расскажите, пожалуйста, об атаке!

– Атака была совершена не только на Ощадбанк. Мишенью было много государственных предприятий и органов власти. Но банк не пострадал, небольшие проблемы у нас были лишь в течение нескольких часов. В тот день мы задействовали дополнительное оборудование и успешно отразили DDOS-атаку. В 2022 году мы докупили соответствующее оборудование. С тех пор время от времени такие атаки на банк происходят, но они никак не влияют на его работу.

– Если в отчете банка за 2023 год упоминается DDOS-атака, которая произошла в 2022-м, то, наверное, тогда произошло нечто очень серьезное. Были ли утрачены клиентские данные в результате той атаки?

– Это была уникальная по мощности кибератака, но никакой информации потеряно не было. Сейчас все технические системы работают более стабильно, чем это было до полномасштабного вторжения России.

И снова о кредитовании (поскольку о банках)

– Возвращаясь к теме кредитования: несмотря на многолетние разговоры о важности и необходимости кредитования экономики, - воз, как говорится, и ныне там. Как, по-вашему мнению, реально активизировать кредитование экономики?

– Ощадбанк хочет и готов кредитовать. Что мешает? Нет ощутимого роста экономики, нет инвестиций. Инфляция и достаточно высокие кредитные ставки не стимулируют развитие кредитования. Государство, понимая это, предлагает целый ряд льготных программ – например, государственные гарантии, программу "Доступные кредиты 5-7-9". На основе этих программ мы продолжаем кредитовать.

Почему Ощадбанк все же растет в этих условиях? Потому что, в отличие от многих других банков, мы имеем менее консервативную кредитную политику. Поэтому мы "подхватываем" клиентов, которые не могут получить повышенные лимиты в других банках. Ощад может выдавать значительные лимиты. Мы даже упростили требования к заемщикам. И, как видим, это не повлекло за собой ухудшение качества кредитного портфеля. Так что не видим причин не продолжать кредитование.

– Правильно ли я понимаю, что основной прирост кредитования происходит за счет субсидируемых государством программ?

– В сфере микро-, малого и среднего бизнеса – преимущественно да. Из-за достаточно высоких кредитных ставок. Но сейчас мы постепенно пересматриваем такую практику, понимая, что такие программы не будут вечно существовать. Пытаемся приблизить стоимость собственных кредитных продуктов к уровню тех, которые мы выдаем по государственным программам.

– Национальный банк констатирует рост доли несубсидированного кредитования. Наблюдаете ли вы этот рост?

– Наблюдаем, и он в дальнейшем будет увеличиваться. Тем не менее, большая часть кредитов для малого и среднего бизнеса – государственные льготные программы, в частности "Доступные кредиты 5-7-9%". В общем же кредитном портфеле юридических лиц доля льготных программ кредитования составляет около 30% и она уменьшается.

– Я напомню, что правительство недавно расширило возможности программы "Доступные кредиты 5-7-9%" для сферы энергетики, в частности, программа будет расширена для бизнеса по строительству и обустройству газотурбинных, газопоршневых и биогазовых генерационных установок.

– Такое решение есть, и оно не единственное. Недавно правительство значительно расширило список льготных программ для усиления энергонезависимости граждан и бизнеса. Есть отдельное предложение для физлиц, которые могут покупать оборудование альтернативных источников генерации по ставке 0%. Есть льготные продукты для ОСМД и ЖСК. Совместно с ведущими украинскими банками Ощад подписал меморандум, в котором обязался предоставлять кредиты вне программы "Доступные кредиты 5-7-9%" и в сумме более 150 млн грн в течение первого года по ставке, близкой к учетной - 13,5%. Во всех подобных программах Ощадбанк активно участвует.

– Помню, по состоянию на начало года государство имело значительную задолженность перед банками по компенсации процентов по программе "5-7-9%". Какая ситуация с задолженностью сейчас?

Задолженность перед Ощадом составляет 1,2 млрд грн.

Эта задолженность уменьшается. Возможно, останется какая-нибудь 4-месячная задолженность. Но я считаю ситуацию контролируемой.

С точки зрения ликвидности для Ощадбанка это не большая проблема. Правда, для других банков это может оказаться проблемой. Но и объемы кредитования по программе "5-7-9%" в этих банках не столь велики.

Важно понимать, что задолженность государства больше влияет на самих заемщиков банков.

– По результатам 2023 года Ощад стал основным банком в Украине в период военного положения, который предоставлял ипотеку. Ваша доля на рынке ипотечных кредитов составила 44%. За счет чего это удалось сделать?

– Уже есть результаты первого полугодия нынешнего года. За это время нами выдано 2068 кредитов на приобретение жилья на общую сумму 3,4 млрд гривен (из которых 1937 кредитов на сумму 3,2 млрд гривен - в рамках программы "єОселя"). Наша доля рынка в этом году – 40%.

Успешность Ощадбанка в этом виде кредитования основывается на многих факторах. В первую очередь мы оперативно внедряем все инновационные изменения в государственную программу "єОселя" и активно реализуем наши стандартные программы кредитования, адаптируя их под потребности рынка. Например, активно аккредитуем застройщиков, у которых наши клиенты могут приобретать жилье: только за первые 6 месяцев этого года Ощад аккредитовал 14 застройщиков и 19 объектов строительства. Начато кредитование на приобретение частных домов, включая каркасные и модульные.

Банк сотрудничает со многими госадминистрациями, которые за счет средств своих бюджетов для определенных категорий заемщиков делают эти кредиты фактически беспроцентными. У нас работает целая сеть специальных ипотечных отделений, что делает Ощад доступнее для клиентов.

– В начале лета потребители жаловались на невозможность приобрести жилье по программе "єОселя" из-за задержек в финансировании со стороны госкомпании "Укрфинжилье". Насколько Ощадбанк и его клиенты почувствовали это на себе?

– Конечно, финансирование этой программы имеет определенные ограничения, но мы пытаемся компенсировать это собственными ипотечными программами.

– По результатам 2023 года Ощадбанк стал лидером автокредитования – ваша доля на рынке составила 54% по количеству проданных авто. За счет чего это удалось сделать? Каков спрос на автокредиты?

– Это не очень много. Просто рынок совсем маленький, а мы очень большие. Плюс не так много игроков на этом рынке сейчас. Но Ощад не преследует цель стать монополистом на рынке автокредитования.

За первое полугодие 2024 года реализовано 2010 кредитов на приобретение новых авто на сумму 1,7 млрд гривен. Доля рынка Ощадбанка за 6 месяцев текущего года составляет 44%.

– Недавно вы написали в авторской колонке для одного из украинских медиа, что депозитный портфель юридических лиц в Ощадбанке в течение 2023 года рос безумными темпами. Это свидетельство того, что бизнес не спешит инвестировать средства в развитие во время войны, предпочитая "замораживать" средства на счетах в банках. Есть ли, по-вашему, перспективы изменить настроения бизнеса до окончания войны? Как это сделать? Что для этого могут сделать банки? И могут ли вообще что-нибудь сделать?

– В целом, у крупного бизнеса сейчас есть средства. Из-за ряда ограничений военного времени многие компании не могут выплачивать дивиденды или рассчитываться по внешним долгам, поэтому держат средства на счетах в банках. Многие крупные компании получают прямое зарубежное финансирование, поэтому не нуждаются в дополнительном финансировании. Можно констатировать, что сейчас бизнес не спешит инвестировать в развитие, обладая большими объемами ликвидности на счетах.

Думаю, сейчас многие компании будут инвестировать в энергонезависимость, в частности за счет кредитных средств. Не стоит забывать и о финансировании оборотных средств компаний, посевной кампании. Сельхозпредприятия традиционно занимают значительную долю в кредитном портфеле большинства банков.

– Кого еще планируете кредитовать? Возможно, из тех, кого не финансировали до сих пор?

– Мы в частности запустили программу кредитования ветеранского бизнеса. Кредиты можно получить даже без опыта предпринимательской деятельности. Финансируем через покупку франшизы на существующий и успешный бизнес.

Планируем запустить факторинг. Сейчас в процессе разработки процедуры нормального классического факторинга. Ждем соответствующих изменений в законодательстве, которое приблизит нас к правилам, действующим в Европейском Союзе.

Вообще у Ощадбанка есть стратегия военного времени, где четко прописан перечень отраслей, которые следует поддерживать в первую очередь. Например, во время войны мы не будем финансировать строительство новых торгово-развлекательных центров.

– Вы принципиально не будете финансировать ТРЦ?

– Во время войны мы этого делать точно не будем.

Кстати, среди приоритетных отраслей сейчас также – оборонные предприятия, муниципалитеты. Доля Ощадбанка на рынке кредитования муниципалитетов сейчас составляет 61%.

– В программе европейской финансовой помощи Украине Ukraine Facility есть блок реформ, касающихся финансовых рынков. В частности, говорится в программе, "финансовый сектор должен быть здоровым, дееспособным и прозрачным, чтобы обеспечить украинским предпринимателям устойчивую поддержку, расширяя доступ к финансированию и привлечению дополнительных ресурсов". Как планируете расширять поддержку украинского бизнеса, в частности, ММСБ?

– До конца года на кредитование сектора ММСБ у нас запланировано плюс 4 млрд гривен от того, что у нас было на начало года. Риск-аппетит к кредитованию ММСБ у нас достаточно велик. Кроме того, мы облегчаем кредитный процесс – развиваем мобильное приложение, есть отдельный сервис онлайн-кредитования. Для ФЛП реализовали возможность удаленного открытия счетов. Работаем также над дальнейшей диджитализацией услуг для малого и среднего бизнеса. Хочу отметить, что портфель ММСБ Ощадбанка хорошо диверсифицирован. На каждый сегмент – микро-, малый и средний бизнес – приходится по 30% кредитного портфеля.

– При этом аналитики прогнозируют на 2024 год продолжение снижения объемов кредитования в сегменте корпоративного бизнеса и тренд по привлечению пассивов…

– Тренд на привлечение пассивов будет продолжаться. Не скажу по всей банковской системе, но Ощадбанк будет работать над увеличением кредитного портфеля.

О мобилизации, женщинах-инкассаторах и работе без электричества

– Вы как-то упоминали о нехватке квалифицированных специалистов. Какая у банка ситуация с бронированием военнообязанных работников от мобилизации? Как это влияет на бизнес?

– Это, безусловно, влияет на бизнес. Хотя по сравнению с предприятиями реального сектора экономики доля мобилизованных работников в Ощаде, возможно, несколько ниже. Таких у нас около 10% от общего объема военнообязанных. Думаю, в других банках ситуация аналогичная.

Относительно бронирования – у нас нет никаких привилегий. Хотя, поскольку мы являемся государственным банком и объектом критической инфраструктуры, это потенциально дает нам дополнительные аргументы в сохранении существующего количества забронированных людей. Но это не дает нам эксклюзивного права бронировать всех.

Следует также учитывать тот факт, что в Ощадбанке 72% работников – женщины.

– Я слышал, что некоторые банки уже набирают на должности инкассаторов женщин.

– Не вижу в этом никакой проблемы. Если женщины работают в полиции, почему они не могут работать в инкассации? Если будет необходимость, мы будем это делать.

Активно работаем с вузами, привлекаем к работе молодежь.

Сейчас в банках большой дефицит юристов, специалистов комплаенса, айтишников, риск-менеджеров.

– Куда они все делись?

– Многие уехали из страны – преимущественно женщины с детьми.

– Как влияют на работу сети отделений Ощадбанка перебои с электроснабжением?

– Это влияние на работу сети в последнее время усилилось. Конечно, это влияет как на продажи, так и на операционные расходы, в частности из-за необходимости каждый раз запускать электрогенераторы и расходовать топливо.

Ежедневно я получаю информацию о работе всех отделений. Большинство из них все же работают, хотя и с перебоями. 450 отделений сети Power Banking имеют электроснабжение и связь постоянно. Остальные отделения при отсутствии электричества работают в режиме консультаций. Тем не менее мы продолжаем выполнять наши плановые показатели.

О судах с Россией и проблемных заемщиках

– Расскажите о положении дел с исками Ощадбанка к РФ о компенсации убытков из-за военной агрессии.

– Мы ведем реестр убытков. Еще в 2022 году мы первыми среди украинских банков подали иск против России в Европейский суд по правам человека. Но мы не указали сумму иска – на том этапе этого не требовалось. Сейчас мы подсчитываем сумму и она каждый день меняется. Общей методики подсчета ущерба пока нет, но совместно со многими госорганами работаем над ее разработкой.

Еще в 2018 году мы выиграли суд по иску о потере крымских активов. Сейчас идет процесс легализации этого решения в других юрисдикциях – США, Великобритании, ЕС. Начали процесс поиска активов РФ по всему миру. Что найдем, будем забирать.

А потом – следующий иск. Просто так мы это не оставим.

– Кто являются крупнейшими проблемными заемщиками Ощадбанка? Расскажите, пожалуйста, о кейсах Eldorado и Gulliver – как сейчас движутся дела по урегулированию этой проблемной задолженности?

– По Eldorado – продолжается процедура досудебной санации. Есть решение суда о передаче столичного ТРЦ Gulliver в управление Национального агентства по розыску и менеджменту активов (АРМА). Но решение непонятное. Я считаю ситуацию вредящей интересам банка и лишающей банк платежей по кредиту, которые все это время поступали от заемщика.

Мы не потеряли ТРЦ как залог. Речь идет лишь о передаче комплекса в управление АРМА. С юридической точки зрения все остается так, как было. АРМА не может продать этот актив.

Мы рассматриваем несколько сценариев дальнейшего развития ситуации. Реализован будет наиболее выгодный для банка сценарий с точки зрения NPV (Net Present Value, чистой текущей стоимости).

– Какие это сценарии?

– Первый сценарий – ликвидационный, принудительное взыскание долга и залога. Для Ощадбанка это будет означать потерю большей части кредита.

Следующий сценарий – реструктуризация долга. Пока непонятно, как это будет, но будем бороться за кредит.

О золотых яйцах и здоровом сне

– Еще в конце января замминистра финансов Юрий Драганчук заявил, что правительство готовится к продаже двух государственных банков, на которые уже якобы есть потенциальные покупатели. Речь вроде бы об Укргазбанке и Сенс Банке. Как вы оцениваете перспективы выхода государства из капитала банков во время войны?

– Замминистра финансов знает больше, чем я. Но сейчас речь точно не об Ощадбанке.

Если оценить принадлежащие государству банковские активы, то, конечно, первыми могут быть проданы Укргазбанк и Сенс Банк. Они более готовы к потенциальным продажам.

Что касается Ощадбанка, то, по моему мнению, его продажа может произойти не раньше окончания военного положения.

– Насколько вы считаете разумным решением со стороны государства продавать "курицу, несущую золотые яйца"?

– Я не могу комментировать это вместо акционера. Насколько я понимаю, есть обязательства Украины перед МВФ, понимание, что большая доля государственных банков не способствует конкуренции на банковском рынке. Мы поступим так, как захочет наш акционер.

– Когда это возможно?

– Продать Ощадбанк – возможно. Когда именно – пока нет ответа.

– Может, расскажете еще о каких-то плохих заемщиках, которые не дают вам спокойно спать?

– Все плохие заемщики не дают нам спать спокойно. Но ведь мы работаем с этими должниками и не даем спокойно спать им.

– Труднее ли стало договариваться с проблемными должниками во время войны?

– Не сказал бы, что стало труднее. Как некоторые не платили до войны, так они и сейчас не платят. Но по некоторым кейсам сейчас удается договориться.

– Не платят из-за объективных проблем или просто из-за нежелания платить, потому что, как говорил "классик" – долги отдают только слабаки?

– Некоторые из-за нежелания, но, конечно, все жалуются на тяжелое финансовое положение.

Тем не менее, я сейчас могу констатировать, что новый кредитный портфель Ощадбанка – качественный. И дисциплина заемщиков по новому портфелю даже выше, чем была до войны.