Юлия Барановская
Телеведущая
Я категорически против онлайн-обучения в школах, могу это принять только в экстренных ситуациях, таких как пандемия. Ведь школа – это не только место для получения знаний. Это место, где ребенок находится в социуме. Он должен общаться, выстраивать отношения и со взрослыми людьми, учителями, и со сверстниками. А это можно делать только в офлайне.
Вот дополнительное образование может проходить в онлайне. Заставить заниматься по интернету невозможно, это должно быть твое внутреннее желание сидеть у компьютера и узнавать что-то новое. Например, мой сын Артем (ему четырнадцать): он хочет учить испанский и занимается онлайн. Ему удобно, общаться с преподавателем тоже нравится.
Во время карантина детям не хватало общения, они соскучились именно по походам в школу (я вообще за всю жизнь ни разу не слышала от детей, что они не хотят идти в школу). Тяжелее всего было Арсению (ему семь), самому непоседливому в нашей семье. Когда он занимался один на один с педагогом, его внимание могли концентрировать, а когда сидел целый класс, он отвлекался, забывался, ему было неинтересно. В первом классе ребенок должен знакомиться со школой, а тут онлайн и вообще ничего не понятно.
А вот Яна и Артем привыкли ко всему и спокойно перенесли это время. Артем в онлайне даже репетировал спектакль – «Поколение Маугли», который в МХТ перезапускает Константин Хабенский. С друзьями они играли по зуму в «Мафию», не знаю, как они это проделывали, но играли. Дети на самом деле найдут выход из любого положения.
Мне лично очень тяжело дался онлайн. Я за живое общение, у меня нет фейсбука, ничего. И аккаунта в зуме тоже – я выходила на связь со страницы Артема, это было забавно. День рождения Яны мы праздновали по видеосвязи. И со своими девчонками я общалась по фейстайму. У меня много друзей живут за границей, я до сих пор не могу к ним доехать. Тяжело, но что делать.
Представляю, как нелегко было родителям, у которых нет возможности развести детей по разным комнатам. Я сама выросла в коммунальной квартире и понимаю, каково это – двое, трое детей сидят в одной комнате и занимаются, причем все учатся в разных классах. Памятник родителям нужно поставить за то, что они это вынесли.
Анита Гиговская
Президент Condé Nast Россия
«Новая гуманитарная школа», где учится мой сын Марк (ему пятнадцать), давно пользуется онлайн-приемами. Задания и сочинения загружаются на гугл-диск, дети читают стихи наизусть, записывая это на видео, и выкладывают ролики в облако. Это полезно: дети учатся артистично читать, когда пересматривают себя на видео, преподаватель не тратит время на уроке и проверяет всех. Обмануть систему нельзя: на видео заметно, если читаешь с экрана.
В НГШ еще до всеобщего карантина ребят перевели на обучение в зуме. Виртуальными были и уроки, и общие интеллектуальные игры класса, и финальный выпускной концерт. Расписание оставалось таким же насыщенным, как обычно, – раньше восьми часов вечера Марк из комнаты носа не высовывал.
Впрочем, на его концентрацию обучение в таком формате повлияло негативно. Работа в онлайне требует самодисциплины. В НГШ на переменах разрешают пользоваться телефонами только как средствами связи, а дома на перемене, за закрытой дверью, когда над тобой не стоит ни тьютор, ни преподаватель, запросто можно затупить в ютьюбе со смешными видосами. Вот и Марк несколько «разботвился» за месяцы удаленной учебы, это признали и педагоги, и он сам.
Вступительные испытания в Московскую международную киношколу (Марк хочет учиться режиссуре) он тоже проходил онлайн. Заместитель директора школы рассказывал, что приемной комиссии в этом году было дико сложно выбирать: уровень работ по сравнению с очным конкурсом был на порядок выше. Ребята сделали сверхусилие, чтобы проявить себя в работах, без возможности произвести впечатление харизмой в «ближнем бою».
_.jpg)
Виктория Борисевич
Светская дама
Я во время карантина брала уроки французского у преподавателя-француза и очень даже преуспела. Времени было очень много, хватало и на занятия три раза в неделю, и на выполнение домашних заданий. Еще я поучаствовала во многих кулинарных мастер-классах и вообще с большим удовольствием готовила. Мне помогал старший сын Максим (ему двенадцать), который тоже очень проникся. Конечно, под конец карантина мы немножко подустали – с тех пор, как началась более-менее активная жизнь, я к плите не подходила.
А вот с онлайн-обучением детей не все было гладко. Во-первых, не все учителя были к этому готовы, некоторые преподаватели почтенного возраста не со всем справились. Уроки назначались, а потом отменялись по причине их неспособности выйти в эфир или из-за проблем с интернетом: многие, видимо, разъехались по дальним деревенским домам. Ну и Максим, конечно, в сложном подростковом возрасте. Сначала он кайфовал, что не будет ходить в школу, никто не будет проверять уроки, всегда можно сослаться на то, что не было интернета. Расслабился, увлекся телефоном, постоянно на него отвлекался на уроках, а я не могла его забрать: через интернет выкладывали задания, шло общение.
Информация, которую им давали на этих уроках, могу сказать, не улеглась: концентрация на онлайн-уроках не та. А еще была смешная ситуация. Кто-то взломал конференцию, какие-то парни с Украины, их сверстники. Ворвались в эфир, начались какие-то шутки с ненормативной лексикой. Вернуться к уроку ребята так и не смогли, до конца дня обсуждали произошедшее. Им было дико весело еще и потому, что бедный учитель во время всего этого хватался за голову и не понимал, что делать.
Я считаю, что онлайн-обучение даже близко не стоит рядом с обычным, когда ты сидишь перед учителем, смотришь ему в глаза. А вот дополнительные занятия мы перевели в онлайн, и оказалось, что это очень даже неплохо. Я всегда, еще до карантина, была категорически против, когда репетиторы по каким-то причинам предлагали провести занятие по видео: для меня важно, чтобы с учителем был близкий контакт. Но в итоге мы даже музыкой занимались по зуму, и никаких проблем не возникло.
Николай Зверков
Фотограф
Наше окончание учебного года было очень тревожным. Я боялся, что онлайн-обучение будет неэффективным. Было непонятно, как это технически настроить, но Колян очень быстро врубился. Он сам по себе рано встает и на карантине тоже вставал рано, сам одевался, заправлял кровать (потому что кровать видно в камеру) и за пять минут до начала урока приходил будить меня (потому что мне надо было из детской забрать второго ребенка, который спал на заднем плане). Колян, кстати, в принципе готов вообще больше в школу никогда не ходить, так ему понравилось учиться в онлайне. Хотя, говорит, скучает «по переменам». Ребята могли в любой момент созваниваться по вотсапу, но они, может быть, слишком маленькие еще, у них нет пока коммуникативных навыков, чтобы просто созвониться и поболтать за жизнь. Видимо, нужно личное общение, без этого они, конечно, дичают.
Еще нам обоим нравилось, что не надо никуда ходить. Я каждое утро водил его пешком в школу, а тут ничего не надо было делать: открыл один глаз, посмотрел, что ребенок начал заниматься, и все, можно дальше спать, классный руководитель у них очень ответственная. Ну а Коляну нравилось, что не надо одеваться – можно просто сесть в футболке и трусах. Как диктор на телевидении: надеть только верхнюю часть костюма.
Трудности были с организацией домашнего задания. В онлайн-дневнике надо найти задание, а оно написано каким-то сокращенным, непонятным образом. Потом нужно найти в учебнике, что делать. Кое-как в родительском чате выясняешь, что именно. Делаешь домашнее задание, потом его фотографируешь и выкладываешь в личный кабинет ребенка. Иногда все это занимало больше времени, чем выполнение самого задания.
Мила Андрюшина
Основательница Центральной балетной школы «Pre-академия»
У меня пятеро детей: Никите двадцать три, Степану пятнадцать, Еве десять, Михаилу восемь, Виолетте четыре. Разброс внушительный, но мимо онлайн-обучения в четырех стенах никто не прошел. Каждый день из разных комнат примерно в одно и то же время по утрам раздавалась оркестровая разыгровочка: Степан, Михаил, Ева говорили на английском, Виолетта – на французском, Никита – на немецком (он упорно готовился к сдаче экзамена на интеграционный уровень). Нет, разговоры на разных языках в нашем доме – норма (все дети начинали учить их с полутора лет). Но такого, чтобы все говорили одновременно и по расписанию, еще не было.
Пришлось переоборудовать мансарду, чтобы Ева, ученица Центральной балетной школы, смогла продолжить заниматься со своими педагогами. Благо школа была готова к такому маневру – три раза в неделю «по звонку» Ева и ее одноклассницы собирались в онлайн-класс. Конечно, занятия балетом по зуму невозможно сравнить с занятиями в залах школы. Нет критически важного элемента – физического контакта с педагогом. Впрочем, был и плюс: Виолетта, глядя на па старшей сестры, сначала пританцовывала рядом, а потом попросила начать заниматься отдельно. Кстати, основываясь на новом опыте, мы в ЦБШ решили создать первую международную онлайн-школу балета. Офлайн, безусловно, фундамент и основа, а вот спецкурсы можно проводить по интернету. Та же Ева наконец-то смогла пройти в нашей школе курс по истории балета.
Вам может быть интересно:
Лучшие школы Москвы и Подмосковья 2020: рейтинг Tatler
Зачем бороться с перфекционизмом?
Как «заставить» ребенка учиться? Объясняет психолог Марина Мелия
Как и зачем поступать в Гарвард и Йель в эпоху коронавируса
Еще больше материалов для родителей, школьников и всех им сочувствующих – в приложение Tatler «Лучшие школы мира 2020». Его можно читать онлайн на смартфоне и планшете: скачайте приложение Tatler Russia в Google Play и App Store. Чтобы не пропускать новые номера журнала, подпишитесь сразу на год: вы будете получать уведомления о свежих выпусках и сможете просматривать архивные номера Tatler.
Фото: gettyimages.сom; из личных архивов; Мария Попова; архив пресс-службы;