Первое, что следует сказать об этой книге: она невыносимо, одуряюще, до судороги в челюстях скучна.

...О том, что учебник представляет собой фактическую реабилитацию Сталина, писали уже достаточно, и этой темы я здесь касаться не буду. А вот на стиль стоит обратить внимание. Нельзя отрицать, что он в значительной мере объясняется очевидной профессиональной беспомощностью авторов, которых на версту не следовало бы подпускать к педагогике.

...Настоящий историк России сегодня должен начать с просьбы к соотечественникам о прощении за достижения своих учителей — выйдя вначале на площадь и разодрав на себе одежды.

контекст →

В принципе, с такой позицией спорить трудно - лучше зажечь свечу, чем проклинать тьму. Тем не менее, еще лучше подключить электричество, и если нам взамен электричества предлагают именно свечу, ничего другого не обещая, то может возникнуть сомнение, не соглашаемся ли мы на погашение миллиардного долга десятью рублями.

контекст →

Мне не кажется, что смело говорить о помиловании несправедливо осужденного человека с пославшим его в тюрьму деспотом, будем называть вещи своими именами - тем более в ходе нового судебного спектакля, который делает ответ на вопрос самоочевидным. Это именно и есть дискурс, постулированный деспотом.

контекст →

Мне кажется, Костюкова с его "нормальными" ценностями подводит качество, которое для среднего человека изъяном не является, но для писателя — безусловно. Речь идет об отсутствии воображения, неспособности поставить себя на чужое место, вообразить жизнь, которая не только не твоя, но даже не очень близка к твоей... Верная жена, теплая квартира, регулярная зарплата — это нормальные человеческие радости, которые я не посмею злословить, но в трех шагах, за изгородью, начинается настоящее испытание свободы и совести, и только там мы можем понять, чего мы на самом деле стоим.

контекст →