Канада как кот Шрёдингера: потрясающий успех страны, которой нет

Опрос, проведенный в разных странах на разных континентах по заказу Всемирной службы Би-би-си, показал, что Канада считается самой популярной страной в мире. Журналист Русской службы Би-би-си Борис Максимов, который и сам канадец, полностью разделяет настроения большинства опрошенных.

Канада - страна уникальная. Скорее, даже не страна, а кот Шрёдингера. Она одновременно существует и не существует.

В Канаде два официальных языка, английский и французский, но менее одного из пяти канадцев способны говорить на обоих.

Между канадскими провинциями больше торговых барьеров, чем между странами-членами ЕС. Да и сама страна возникла случайно.

Но этот случайный эксперимент оказался чрезвычайно успешным.

Случайно, потому, что британская империя заполучила в свои руки французские колонии в Северной Америке - Новую Францию (которая тогда была огромной и включала в себя даже территории, которые сейчас стали американскими штатами Иллинойс и Огайо) в результате семилетней войны с Францией.

Франция, проиграв войну, предпочла отдать Англии Квебек и прилегавшие к нему территории в обмен на право сохранить в своем владении Гваделупу.

И да, Канада только что, 1 июля, отметила 150 лет своей независимости, хотя на самом деле 100% независимой страна стала либо в 1919 году, когда она вступила в Лигу Наций отдельно от Великобритании, либо в 1931 году, когда британский парламент подтвердил независимость Канады, либо в 1982 году, когда страна впервые получила свою собственную конституцию.

Все бы шло тихо и относительно мирно в том далеком прошлом, если бы 13 других британских колоний в Северной Америке, к югу от теперешней Канады, не взбунтовались и не организовали Бостонское чаепитие и войну за независимость.

Американцы свою войну за независимость, как известно, выиграли. Одним из ее результатов была громадная волна беженцев. Лоялисты, верные британской короне, хлынули тысячами на британские территории по соседству - то есть на те земли, которые впоследствии стали Канадой.

И этот наплыв привел со временем к тому, что можно определить как суть и фундамент Канады.

Ни англофоны, ни франкофоны не смогли взять в свои руки полный контроль. Но при этом им было ясно, что надо научиться жить друг с другом. И что придется постоянно вести какие-то переговоры и идти на компромиссы, будь то по вопросу о религии, языке, границах - о чем угодно.

Это и стало сутью канадской жизни. Добиваться того, чтобы всем было хорошо, а не только вашей конкретной группе. Идти на компромисс и быть готовым сидеть за столом переговоров хоть годами, но разрешать все вопросы мирно.

Со временем страна разрослась, расширилась от Атлантического до Тихого и Северного Ледовитого океанов. Но росла и расширялась она не так, как Америка. Дикого Запада в Канаде не было.

Все было, конечно, не идеально - права индейцев, инуитов и мети нарушались повсеместно, вплоть до конца XX века.

И тем не менее страна, собранная сначала британцами, а затем и самими канадцами из очень не похожих друг на друга территорий, в которой ни одна группа населения не была - и до сих пор не стала - большинством, стала процветать.

Во многом именно благодаря зародившейся пару сотен лет назад привычке выслушивать соседа и понимать, что компромисс, при котором никто не получает всего, что он хочет, но получает достаточно - вещь правильная и хорошая.

И это не патриотический лозунг. Это и по сей день - повседневная практика.

Посмотрите на иммиграцию, например.

Еще лет 30-35 назад подавляющее большинство населения Торонто и Ванкувера составляли выходцы с Британских островов. Практически за одно поколение их там стало меньше трети.

Четверть населения страны - иммигранты. У почти половины канадцев как минимум один из родителей - иммигрант.

Но в отличие от других стран в Канаде нет ни антииммигрантских партий, ни призывов закрыть двери и больше никого сюда не пускать.

Наоборот, канадские провинции умоляют федеральное правительство увеличить ежегодную миграционную квоту. То же делают и простые граждане.

Канада, среди прочего, единственная страна, где прием беженцев частично приватизирован. Любая группа людей может спонсировать беженцев и лично заниматься их интеграцией в течение года. Правительство лишь выбирает этих беженцев, принимая во внимание предпочтения спонсоров.

Спонсоров оказывается много. Очень много. Настолько много, что беженцев не хватает.

А сами спонсоры привыкают жить и общаться с людьми из самых непонятных стран, с самыми непонятными культурами, языками и религией. Люди чувствуют, что они лично как-то контролируют миграционный процесс. Все довольны.

Или возьмите отношения между правительствами всех уровней - от федерального до муниципальных, с коренным населением - индейцами, мети и инуитами.

Да, несколько сотен лет ничего хорошего в этих отношениях не было. У них отнимали земли, загоняли в резервации, отнимали детей. Но канадский дух проснулся и тут.

Федеральное правительство постоянно ведет переговоры с сотнями племен о контроле над их традиционными территориями, и рано или поздно они этот контроль получают.

Или взгляните на Нунавут - самоуправляемую территорию арктической части Канады, где около 80% населения - инуиты. Само создание Нунавута в конце ХХ века - практически единственный пример в мире, когда какое-то правительство предоставило реальную, настоящую автономию аборигенному населению.

Посмотрите на канадскую федеральную политику. Хотя лишь около 20% канадцев говорят по-французски, ни один политик федерального уровня не может рассчитывать на блестящую карьеру, если он не говорит свободно на обоих языках.

Да, в Канаде, как и в любой другой стране, есть проблемы. Но, как говорилось в давнем анекдоте, "нам бы ваши проблемы".

Канада - это страна, создавшая новый вид искусства - искусство умения жить вместе, несмотря на все разногласия, и умения не бросаться в крайности.

Из случайно собранных вместе территорий и народов выросла удивительно успешная страна.