Настоящая "игра престолов" в Англии. Часть VIII: Леди Джейн Грей - от трона до эшафота за 9 дней

Леди Джейн Грей, она же леди Джейн Дадли, она же королева Джейн часто выпадает из списка английских монархов. Между тем, хотя ее царствование продолжалось всего девять дней, а дни свои она закончила на эшафоте, Джейн стала первой женщиной на английском престоле, что как минимум достойно упоминания.

Честно говоря, трудно назвать одного человека, который был бы виновен в ее неожиданном и стремительном взлете, который завершился таким же стремительным падением. Скорее всего, первоисточником ее зол был ее же кузен, скончавшийся в молодом возрасте король Эдуард VI, единственный сын Генриха VIII. При этом, как это часто бывает, зла он ей вовсе не желал.

Три Тюдора

Мы обязаны Генриху VIII не только тем, что он дал превосходный сюжет поколениям писателей и кинематографистов, но и тем, что он увел Англию из лона католической церкви. Однако сделал он это не по религиозным убеждениям, а потому, что хотел иметь сына.

История эта вам хорошо известна, и его многочисленные попытки в конце концов увенчались успехом, когда его третья жена Джейн Сеймур подарила королю долгожданного наследника, тут же скончавшись от родильной горячки.

Между тем будущий король Эдуард VI был единственным сыном, но далеко не единственным ребенком озабоченного продолжением рода короля. Первой шла Мария, дочь испанской инфанты Екатерины Арагонской, второй - Елизавета, дочь казненной Анны Болейн, и только третьим - Эдуард.

Сам отец не слишком понимал, что делать со своими дочерьми: он то объявлял их незаконнорожденными, то восстанавливал в правах. Перед смертью он все-таки решил, что порядок престолонаследования устанавливается следующим образом: Эдуард; если он умрет, не родив детей, - то Мария, а если и она скончается бездетной, то Елизавета.

Это было просто и понятно.

Последний дар

Король Эдуард VI, несмотря на свою молодость, был очень убежденным протестантом. Можно даже сказать, что практически фанатиком. В его недолгое царствование Англия лишилась большей части религиозного (читай - католического) искусства, которое юный король считал идолопоклонством.

Его старшая сводная сестра Мария была такой же убежденной католичкой. Ни угрозы, ни уговоры, ни скандалы не поколебали ее пламенной веры в истинность и правильность римской церкви. Поначалу молодого короля это волновало постольку-поскольку, так как он считал, что впереди у него еще много лет, и он вполне может обзавестись протестантским потомством мужского рода.

К сожалению для него, природа рассудила иначе, и он скончался, как считается, от туберкулеза в 16-летнем возрасте.

Поняв, что дни его сочтены, Эдуард составил документ "Мои указания по престолонаследованию". В нем он исключил из списка Марию под тем предлогом, что она якобы была незаконнорожденной. Под тем же предлогом от трона была отстранена и другая сестра, протестантка Елизавета.

К этому моменту среди Тюдоров сложилась неприятная ситуация: хоть законнорожденные, хоть незаконнорожденные, хоть объявленные таковыми наследники были исключительно женского пола.

Поначалу Эдуард все-таки рассчитывал пожить еще какое-то время, поэтому в документе указал, что после него на престол могут претендовать младенцы мужского пола, родившиеся у его дальней родственницы леди Джейн Грей.

Непосредственно перед смертью он внес в свое политическое завещание небольшое, но важное изменение: "дети мужского пола, родившиеся у леди Джейн, или она сама". Приговор был подписан.

Поспешный брак

Отсутствие очевидного наследника на престол является прекрасным поводом, которым готовы воспользоваться всякие амбициозные люди, чтобы повысить свой статус. Иногда до недосягаемых вершин.

У Эдуарда был ближайший советник - Джон Дадли, герцог Нортумберлендский. Смерть короля означала для него немедленное понижение в статусе и влиянии, особенно если королю на смену придет убежденная католичка Мария, которая, кстати, его терпеть не могла как по религиозным, так и по политическим соображениям.

Как только Эдуард назвал Джейн своей наследницей, Нортумберленд понял, что второго такого шанса у него не будет. Заручившись поддержкой ее отца, герцога Саффолка, который не отличался особенным политическим чутьем, Нортумберленд быстро выдал Джейн замуж за своего четвертого сына Гилфорда Дадли.

Относительно того, что думала сама Джейн по поводу скоропалительного брака, мнения расходятся. Главное же в этой ситуации было то, что ни один из мужчин, занимавшихся ее возведением на престол, не посчитал нужным поставить ее в известность. Джейн шла под венец, не имея ни малейшего представления, что в самом ближайшем будущем ей грозит корона.

Понятно, что Нортмуберденд рассчитывал, что Джейн станет королевой, его сын - королем, а сам он будет править за их спинами, оставаясь самым важным и влиятельным человеком в стране. Но с самого начала все пошло не совсем по плану.

Глас народа

Общественное мнение, всего через 100 с небольшим лет ставшее серьезной угрозой для британских монархов (в чем лично убедился Карл I), сыграло чуть ли не главную роль и в падении королевы Джейн. Народ ее элементарно не принял.

Простой народ, как правило, любит простые решения. Есть король, и это понятно. Король умирает, престол наследуют его дети в порядке старшинства и пола. Эдуард умер, значит, ему на смену приходит старшая дочь Генриха - Мария. Невесть откуда взявшаяся Джейн была воспринята с недоумением.

Когда новоиспеченную королеву торжественно привезли в Тауэр, как было положено перед коронацией, собравшиеся люди не выразили никаких восторгов, поскольку на их глазах рушился установленный веками порядок.

Не будем забывать, что на тот момент Мария еще не стала королевой, еще не вышла замуж за испанского принца, еще не начала десятками сжигать протестантов и еще не заслужила прозвище "кровавой". Пока что это была принцесса, которую всю жизнь обижали. Сначала отец, а потом и родной брат. А англичане всегда с симпатией относились к аутсайдерам.

Спасти принцессу

Нортумберленд и другие члены королевского совета, возложившие корону на голову Джейн, сильно просчитались, решив, что Мария покорно отойдет в сторону, уступив корону.

Не тут-то было. Во-первых, Мария была уже взрослой женщиной 38 лет и знала, чего она хочет. Во-вторых, она искренне верила в свои права и считала, что ее священная задача - это вернуть Англию в лоно католической церкви, ради чего можно и нужно бороться.

Нортумберленд считал, что на его стороне военное превосходство и профессиональные солдаты, и что женщине никогда не удастся собрать достаточно добровольцев из сквайров и мелкого дворянства, чтобы ему противостоять.

И все это было колоссальной ошибкой. Поддержка обиженной принцессы росла, в ее лагерь стекались все больше граждан, готовых взяться за оружие. Критический момент наступил тогда, когда на ее сторону перешел флот. Флот означал пушки, пушки означали существенное преимущество в военной силе. Всего через несколько дней Нортумберленд понял, что у Марии не только больше солдат, но и больше артиллерии. Дело фактически было проиграно.

Крысы с корабля

Джейн все еще находилась в Тауэре, однако ее пребывание там все более напоминало тюремное заключение. Те члены королевского совета, которые возвели ее на престол, быстро сообразили, что ее карта бита, и надо спасать собственные головы. Они провозгласили королевой Марию.

Царствованию девятидневной королевы пришел конец.

Возник вопрос: что делать с ней и ее мужем? Вообще-то вопроса как такового не было: Джейн охотно, или поневоле совершила государственную измену, выступив против законной королевы, следовательно, ее надо было казнить.

Но Мария не хотела начинать свое царствование с крови и пока что оставила Джейн в Тауэре - под замком, но вполне живую.

Во-первых, она все-таки была ее родственницей, во вторых, слишком молода, и явно попала под влияние всяких нехороших мужчин. На Нортумберленда, кстати, милосердие не распространилось, ему отрубили голову при первой возможности.

Осуждена, но не наказана

Джейн оставалась в заключении, Мария - на троне. Эта ситуация могла продолжаться долгие годы, если бы большинство приближенных новой королевы не требовало как можно быстрее разобраться с узурпаторшей. В конце концов, Мария согласилась, что и Джейн, и ее муж, должны предстать перед судом по обвинению в измене.

По большому счету это мероприятие назвать судом было сложно: все было предрешено заранее, собравшиеся просто должны были официально признать бедную леди виновной и приговорить ее к смерти, что вовсе не означало немедленной плахи или костра: королева имела исключительное право как на помилование, так и на приказ привести приговор в исполнение.

Королева явно не хотела казнить свою юную родственницу и через пару месяцев даже изменила условия ее заключения в лучшую сторону. Не исключено, что, если бы все оставалось по-прежнему, то Джейн могла бы в один прекрасный день даже выйти на свободу. Но судьба, и родственники бывшей королевы распорядились иначе.

Непопулярный брак

Джейн сидела в Тауэре, трону Марии никто явно не угрожал, и она решила, что пришла пора выполнить свое главное предназначение: выйти замуж и родить католического наследника престола, который бы не дал Англии вернуться в протестантскую ересь. В качестве мужа она выбрала Филипа, будущего короля Испании.

И вот тут англичане опять взбрыкнули. Конечно, Мария была законной королевой, что вовсе не значило, что она может посадить им на шею своего испанского мужа, который мало того что католик, так еще и может вовлечь Англию в свои испанские войны.

Воевать за испанские интересы англичане категорически не хотели. Но Мария была упряма. Англичане - тоже. В результате некий джентльмен по имени сэр Томас Уайет начал организовывать восстание, целью которого было сместить королеву и посадить на трон ее младшую сестру, протестантку Елизавету.

Самое скверное для Джейн заключалось в том, что в заговоре принял участие и ее родной отец.

Этот заговор был практически с самого начала обречен на провал хотя бы потому, что народ еще не был готов свергать старшую дочь Генриха VIII, плюс незадачливые конспираторы не слишком тщательно соблюдали тайну. Их неуспех имел самые трагические последствия для судьбы леди Джейн.

Мария поняла, что оставлять ее в живых слишком опасно, и подписала смертный приговор. Правда, она сделала последнюю попытку, чтобы спасти если не жизнь своей юной родственницы, то хотя бы ее душу, направив к осужденной своего собственного капеллана Джона Фекенэма. Но Джейн, смирившись со своей неизбежной смертью, решила умереть, как протестантская мученица, и переходить в католическую веру категорически отказалась.

Легенда

Через несколько столетий после казни Джейн французский художник Поль Деларош написал картину "Казнь Джейн Грей". Как говорят историки, в ней все неправда, кроме соломы на полу. Действительно, пол эшафота устилали соломой, чтобы впитать пролитую кровь.

Деларош вдохновился легендой, согласно которой Джейн сама завязала себе глаза, после чего не смогла нащупать плаху и испуганно вскричала: "Где она? Я не знаю, что делать!" После чего обратилась к палачу с вопросом, станет ли он дожидаться, пока она положит на плаху голову, или отрубит ее раньше? Палач уверил, что подождет.

На самом деле Джейн приняла смерть с редким присутствием духа, и ее последними словами была молитва.

Никто и не заметил

Казнь Джейн прошла как-то совсем незаметно, и на ее смерть английские обыватели практически не обратили внимание. Конечно, ее можно считать жертвой обстоятельств, несчастной марионеткой в руках амбициозных родственников. И в значительной степени это является правдой.

Что же касается Марии, которой в английской истории достается мало хороших слов, то в смерти своей юной родственницы она практически неповинна: королева делала все от себя зависящее, чтобы этой казни не произошло. В определенной степени Мария и сама стала жертвой обстоятельств, когда действия отца Джейн не оставили ей другого выхода, кроме как казнить девятидневную королеву.

Королевская кровь, текущая в жилах Джейн, стала ее самым страшным проклятием. Она стала не только первой английской королевой, но и первой особой королевского звания, сложившей голову на плахе. До этого с королями расправлялись по-тихому и за закрытыми дверями. После нее стало проще.