"Только капюшон, голову не задело". У мальчика из Бучи российские военные убили отца, он сам едва уцелел

18+

Свидетельства военных преступлений в Буче множатся, и одни из самых важных таких свидетельств - это рассказы выживших. Команда корреспондента Би-би-си Хьюго Бачеги поговорила с матерью и сыном жителя Бучи Руслана, убитого, как утверждает его семья, российскими военными на улице города.

Мы приводим максимально полную версию рассказа 14-летнего сына убитого, Юрия, и его жены, Аллы.

17 марта около 11 часов утра Юрий и Руслан поехали на велосипедах к зданию городской администрации. Воду, газ и электричество в Буче к тому времени давно отключили. Предметов первой необходимости в городе не хватало. По словам Аллы, у семьи была информация, что в Бучанским горсовете будут раздавать гуманитарную помощь.

Руслан и Юрий ехали за лекарствами и продуктами. Как рассказывает молодой человек, когда на улице Тарасовской их остановил российский военный, они сразу же подняли руки и сказали, что угрозы ему не представляют. На них были белые повязки, которые в Буче носили мирные жители.

Все произошло очень быстро.

"Мы ехали на велосипедах, с них сразу сошли. Отец начал поворачиваться ко мне и встал боком к этому российскому военнослужащему. И он начал стрелять, в сердце, две пули. В сердце, с левого бока, в левую сторону груди. Отец упал", - рассказывает Юрий.

После этого солдат выстрелил в палец левой руки самому Юрию, а потом, когда он тоже упал - прострелил ему руку - это был уже четвертый выстрел.

"Когда я уже лежал головой к асфальту, то есть животом к асфальту, и ничего не видел, что было вокруг, вышло так, что у меня немного спал капюшон, и расстояние между головой и капюшоном было приблизительно 5 см, может 10. Российский военнослужащий выстрелил в голову еще одной пулей, но у меня задело только капюшон, голову не задело", - говорит он.

Потом солдат выстрелил еще раз, в голову отцу Юрия.

"Сначала у меня была такая паническая атака. Я лежал, не двигался, боялся, и левая рука, которая была раненой в двух местах, лежала подо мной. То есть я лежал на животе, правая рука - по шву, левая была прижата к сердцу".

"Я увидел, что у меня начала течь кровь. Подождал - может минуту, может две. Начал поворачиваться направо. Справа лежал отец мертвый... Еще через какое-то время начал поворачивать голову - и там российский военнослужащий бегал от танка к танку... у них там техника стояла во дворе", - рассказывает мальчик о том, что произошло дальше.

"Я подождал еще немного, пока его не будет видно - чтобы и он меня не видел, и я его не видел. Поскольку я лежал на дороге, то меня было видно с этого блок-поста. Я подождал до того момента, пока он забежит за какой-то танк, он забежал за этот танк, я поднялся и начал бежать".

Преследователей за собой он не увидел.

Недалеко от места расстрела находится детский сад, в котором работает мама Юрия, Алла. "Я понимал, что там будут ее коллеги, будут ее знакомые, которые на тот момент сидели в подвале. И я перелез забор детского сада, побежал сразу в подвал. Забежал в подвал, мне там предоставили первую медицинскую помощь, - рассказывает он. - Потом побежал в частный сектор рядом с детсадом".

Би-би-си не имеет возможности подтвердить рассказ Юрия из других, не связанных с ним источников, однако число свидетельств военных преступлений, совершенных в Буче и других городах под Киевом российскими военными, нарастает.

В Буче после ухода оттуда российских войск на улицах были найдены тела мужчин, многие с обширными ранами. Некоторым стреляли в упор в висок. У других были связаны руки за спиной или ноги. Некоторых явно раздавили бронетехникой.

Многие из тел были найдены на улице Яблонской, примерно в двух километрах от того места, где, по словам Юрия, был убит его отец.

Фотография частично прикрытого тела Руслана, которая есть в распоряжении Би-би-си, косвенно подтверждает рассказ Юрия - на ней видно огнестрельное ранение на левой стороне его груди.

"Какая-то глупая ситуация, потому что мы ничем не угрожали. У нас были белые повязки, что означало, что мы мирные жители. Но он все равно начал стрелять", - говорит мальчик.

"Никого на велосипедах не расстреливали"

Жена убитого, Алла, говорит, что ее муж до дня гибели не раз проезжал через российские блокпосты невредимым, с белой повязкой.

"У меня в Буче остались родители, жили недалеко от нас, телефонной связи не было, муж на велосипеде выезжал, проведывал их. Мы знали, что они живы, они знали, что с нами все в порядке. Приходилось ехать через российские блокпосты - они на тот момент мирных людей не трогали. Они разрешали мирному населению передвигаться. Понятно, что с белой повязкой, на требование остановиться останавливался, подтвердить документально, что он является жителем этого района. Потому такой большой угрозы мы не чувствовали", - рассказывает Алла.

Но в какой-то момент на Тарасовской улице в районе дома 8а появился блокпост, за который не пускали, открывая огонь. Алла говорит, что российские военные в Буче в эти дни несли потери, однако до их выхода из городов Киевской области (по официальным данным - 30 марта, по более реалистичным версиям несколькими днями позже) оставалось еще долго.

"Стоит блокпост на Тарасовской 8а, они разрешали к нему подходить, брать воду из бювета [уличной колонки с водой]. А дальше они не разрешали, стреляли по людям", - рассказывает Алла.

Женщина вместе с матерью отправилась на поиски тела мужа. "Тело лежало на дороге, я боялась, что они этой военной техникой просто раскатают его по асфальту", - говорит она.

"У нас с родителями была договоренность, что в 14 часов мы включаем телефоны. Меня набрал отец, я ему сказала, что случилось горе, что Руслана больше нет. И после некоторого времени ко мне пришла мама и сказала, что она шла через улицу Тарасовскую 8а, где стоял блокпост. Она надела на плечи белое полотенце. На свой страх и риск подошла к этому блокпосту и спросила, можно ли будет забрать тело. Там дежурили какие-то молодые солдаты, они сказали, что если ваши, то забирайте, но нужно успеть до комендантского времени. До 17 часов по украинскому времени", - говорит Алла.

"Мама попросила показать ей, где тело. Они подвели ее к телу мужчины, но это был не Руслан, это был гражданский мужчина, но другой. Мама сказала, что был мужчина на велосипеде. Они отрицали, говорили, что никого не велосипедах не расстреливали".

В этот день тело Руслана так и не нашли. Его удалось привезти домой на садовой тачке ближе к обеду следующего дня.

"Уже когда ближе к обеду мама пошла в третий раз к этим военным, то парни с тачкой остались возле бювета в безопасном месте. Она пошла на переговоры. Она не знаю уже как упросила их сопроводить ее к телу мужа. Тело уже убрали, оно лежало на обочине. Подали знак молодым парням, они подъехали тачкой, погрузили тело мужа и привезли к нам во двор частного дома", - рассказывает Алла.

Руслана похоронили во дворе его дома 18 марта, через день после гибели. На следующий день Алла узнала, что из города ведется эвакуация. Вместе со свекровью и детьми с самодельным белым флагом она пошла по улице Тарасовской. После блокпоста, неподалеку от вокзала, их встретили двое российских военных.

"Они нас остановили, спросили, куда идем. Я говорю, на эвакуацию, очень спешим, с нами раненый ребенок, чтобы нас пропустили, не задерживали. Они спросили, а что случилось. Ребенок мой говорит: "в меня стреляли российские военные".

"Мы стоим под этом бетонным забором, и я думаю: "ну всё, сейчас нас тут всех пятерых они и положат, потому что предугадать, что у этих нелюдей в голове, нереально". Они говорят: "Мы сейчас закажем ребенку помощь, покажи, что с тобой" […] Я говорю: "Ребята, там есть больница, отпустите уже нас, нам там помогут, уже было больше 11 часов". "Ну и они такие: "ну, идите", - вспоминает Алла.

Ее рассказ, как и рассказ Юрия, невозможно проверить по независимым и не связанным с ней источникам.

Чтобы продолжать получать новости Би-би-си, подпишитесь на наши каналы:

Загрузите наше приложение: