"Он хотел разобраться в истории". Что рассказал Би-би-си работавший с Гершковичем в Екатеринбурге фотограф

В первую командировку в Екатеринбург с журналистом The Wall Street Journal Эваном Гершковичем ездил фотограф-фрилансер из Франции Патрик Вак. Он жил в России с декабря 2021 года. Когда Гершковича задержали по подозрению в шпионаже, Вак еще был в Москве. Би-би-си поговорила с ним после того, как он спешно уехал из страны.

Эван Гершкович ездил в Свердловскую область в марте дважды: в первой командировке с 16 по 19 марта он работал на Урале (в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле) с фотографом Патриком Ваком.

"Мы находились там четыре дня и были удивлены, как гладко все прошло, не было абсолютно никаких проблем, - вспоминает Патрик ту поездку. - Мы не работали инкогнито, многие люди в Екатеринбурге знали, что мы там. Мы занимались журналистикой. Ничего общего с обвинениями в шпионаже".

По словам фотографа, они работали над темами о восприятии войны людьми в российских регионах и планировали поехать и в другие города (СМИ писали, что Гершкович в том числе интересовался вербовкой людей в ЧВК "Вагнер").

В командировке на Урале журналисты не чувствовали давления со стороны силовиков. "Каждый корреспондент, отправляясь в регионы, понимает, что за ним следят. Мы все знаем, что ФСБ всегда в курсе, где мы находимся, - объясняет Вак. - Но в той поездке мы не замечали ничего. В Нижнем Тагиле мы не чувствовали, что кто-то следит за нами".

Эван решил, что вернется в Екатеринбург на следующей неделе после их возвращения в Москву, чтобы добрать материал для текста, говорит Патрик: "Он очень серьезный репортер, он хотел разобраться в истории". Сам Вак не поехал на Урал снова, потому что сделал достаточно фотографий.

"Черт, это место, куда мы ходили"

О задержании Эвана он узнал поздно вечером в среду 29 марта - до первых сообщений в СМИ.

"Мне позвонил один из тех, с кем мы встречались в Екатеринбурге. Я знал, что Эван поедет туда снова, но я не знал, что он уже уехал. Я переживал. WSJ подтвердили, что они не могут связаться с ним уже какое-то время и тоже переживают. Я пошел спать, а утром уже были официальные заявления об аресте. Я был очень удивлен: первая командировка прошла так хорошо, а во второй его тут же задержали".

После ареста Гершковича редакция WSJ рассказала, что силовики следили за Эваном во время его других редакционных заданий - они снимали его передвижения на камеру и оказывали давление на его источников, убеждая их не общаться с журналистом. Сам Гершкович предполагал, что его телефон прослушивали.

Журналист The Moscow Times Петр Козлов писал со ссылкой на высокопоставленного чиновника правительства, что Гершковичем не занимались "регионалы" - для его задержания в Екатеринбург из Москвы специально прилетела группа сотрудников военной контрразведки ФСБ.

По словам Евгения Смирнова, юриста сообщества адвокатов и правозащитников "Первый отдел", которое помогает обвиняемым в госизмене, всеми делами о госизмене, связанными с передачей гостайны зарубеж, занимается центральный аппарат ФСБ в Москве, а следствие по ним ведет 1-й (шпионский) отдел следственного управления ФСБ (тоже в столице).

Как пишет WSJ, последний раз Гершкович говорил с редакцией около 16 часов (издание не уточняет, по какому времени), когда он приехал в ресторан Bukowski grill в центре Екатеринбурга. После этого никто из коллег не мог с ним связаться. По GPS-трекеру, который был установлен на его телефоне редакцией, его тоже невозможно было отследить.

С кем был Гершкович в ресторане в момент задержания, Патрик Вак не знает: "Он мог туда пойти просто на ужин или выпить. Может, он даже не встречался там ни с кем. Мы любили там ужинать, были там дважды. Когда я прочитал новости, я подумал: "Черт, это место, куда мы ходили".

Лефортовская "секретка"

30 марта Гершковича доставили в Лефортовский суд Москвы. Около 16 часов пресс-служба суда сообщила в чате для журналистов о его аресте на 1 месяц и 29 дней. Меру пресечения избрала судья Елена Канева, сообщили Би-би-си в суде. Ранее эта судья уже арестовывала и продлевала арест впоследствии осужденным по делам о шпионаже гражданам других стран Карине Цуркан, Полу Уилану и Константину Давиденко.

Еще утром до рассмотрения просьбы ФСБ об аресте Гершковича судья Канева за полчаса удовлетворила пять других ходатайств - два о выемке предметов и документов, содержащих гостайну, и три - об обысках. Имена фигурантов в таких случаях не раскрываются, но скорее всего эти ходатайства имеют отношение к делу Гершковича.

Собеседник Би-би-си, знакомый с Гершковичем и попросивший об анонимности, сказал, что силовики сразу после его задержания в Екатеринбурге приходили в московскую гостиницу, где жил журналист.

На следующий день 31 марта в том же Лефортовском суде другая судья разрешила провести еще один обыск в чьем-то жилище - на этот раз в данных о деле было указано, что оно возбуждено по статье 276 о шпионаже. О новых подозреваемых в шпионаже, кроме Гершковича, в тот день не сообщалось.

Никакой информации об аресте Гершковича на сайте Лефортовского суда до сих пор не появилось, хотя еще 30 марта пресс-служба суда сообщила журналистам, что результаты рассмотрения ходатайства о его заключении под стражу "доступны на сайте". В пресс-службе суда Би-би-си отказались назвать даже номер, под которым зарегистрировано дело Гершковича. А отсутствие карточки на сайте объяснили "техническими работами".

Засекречивание в судах информации о делах, связанных с госизменой и шпионажем, - обычная практика. В базе дел Лефортовского суда можно найти карточки дел, где в графе о местонахождении материалов указано "секретно", "совершенно секретно" или даже на жаргоне - "секретка". Но в последнее время суды зачастую скрывают сам факт регистрации таких дел, включая имена фигурантов, дату и место избрания им меры пресечения - несмотря на то, что об их задержании сообщается официально.

Официальный телеграм-канал московских судов общей юрисдикции добавил к сообщению об аресте журналиста лишь то, что "по данным специальных служб сотрудник The Wall Street Journal Эван Гершкович занимался сбором разведывательной информации, то есть шпионажем в пользу США".

ФСБ утверждает, что он собирал сведения, составляющие гостайну о деятельности одного из предприятий российского военно-промышленного комплекса. В WSJ отвергли все обвинения и потребовали освободить Гершковича.

"Решение об отъезде было принято в одночасье"

Поначалу после новостей об аресте Гершковича Патрик Вак не собирался уезжать из России. Об этом он сказал корреспонденту Би-би-си в четверг 30 марта. "Когда Эван [в командировке] разговаривал с людьми о какой-то чувствительной теме, меня не было там - я фотографировал другое. Поэтому в начале я подумал: будет подозрительно, если я решу уехать. Но в течение двух дней, пока я общался с WSJ, с посольством, было ощущение, что мы не знаем, что произойдет. Решение об отъезде было принято в одночасье".

Подтолкнуло к этому в том числе интервью депутата свердловского заксобрания Вячеслава Вегнера, с которым Гершкович и Вак встречались в Екатеринбурге дважды. Вак прочитал в одном из телеграм-каналов, что Вегнер якобы "разглядел в фотокорреспонденте, сопровождавшем Гершковича "ЦРУшника", поскольку он отказался пить с ним коньяк".

"Когда я это увидел, я решил, что, возможно, уехать - это хорошая идея", - говорит Вак. Он улетел из России на следующий день после ареста Гершковича. Патрик уверяет, что его не прессовали и не угрожали ему: "Разве что в аэропорту [когда уезжал из России], меня отвели в сторону и задали мне дополнительные вопросы о том, что я делал в России и почему я уезжаю. Я просто показал им аккредитацию немецкого СМИ [выданную МИД РФ]". Вак говорит, что это стандартная процедура, но признается, что в этот раз проверка была довольной нервной.

Вак впервые сотрудничал с WSJ в России. С Гершковичем он не был хорошо знаком, но составил о нем впечатление во время четырехдневной командировки в Екатеринбург: "Он потрясающий парень. Серьезно. Я был счастлив работать с таким человеком. Он правда любит Россию. И каждый раз, когда он встречается с людьми, он проявляет эмпатию".

"Жизнь и судьба" в Лефортово

3 апреля Гершковича в СИЗО "Лефортово" посетили члены московской общественной наблюдательной комиссии (ОНК). Один из них, Алексей Мельников, написал в своем телеграм-канале, что на тот момент журналист еще находился на карантине - один в двухместной камере. Там, по словам Мельникова, есть телевизор, "радиоточка" и холодильник. В СИЗО Гершковичу выдали сменное нижнее белье, носки, тапочки, ботинки, полотенца, мыльные и зубные принадлежности и обещали выдать спортивный костюм, перечислил член ОНК.

В камере Гершкович читает книгу "Жизнь и судьба" Василия Гроссмана из тюремной библиотеки. Журналист, как утверждает Мельников, ни на что не жаловался, и во время разговора они якобы "много шутили".

Сам Эван пока ничего о себе публично не сообщил. Связаться с внешним миром узникам Лефортово непросто - сервис "ФСИН-письмо", позволяющий переписываться с ними по электронной почте, в этом особом СИЗО, в отличие от других московских изоляторов, не работает.

Все письма поступают в Лефортово и отправляются из него в бумажных конвертах, так что попадают к адресатам с большим опозданием. Из-за границы или других регионов России письма по электронной почте принимает сервис Zonatelecom, но его сотрудники их распечатывают, вкладывают в конверты и отправляют "Почтой России" с указанием обратного, неэлектронного, адреса отправителя.

Друзья Гершковича создали специальный ящик для тех, кто хочет связаться с журналистом. Письма, которые туда приходят, переводят на русский язык (это требование цензоров в "Лефортово") и отправляют Эвану. Со дня ареста Гершковича на этот электронный адрес пришло около 400 писем, часть из них уже перевели и отправили в СИЗО.

В понедельник пресс-служба Лефортовского суда сообщила РБК, что адвокаты Гершковича подали апелляцию в Мосгорсуд на его арест. Данных о движении дела на сайте суда нет.

Во вторник вечером руководство WSJ сообщило, что адвокаты смогли встретиться с Эваном в СИЗО. "Со здоровьем Эвана все в порядке, и он благодарен за поддержку со всего мира", - передала редакция слова адвокатов.

30 марта представитель российского МИД Мария Захарова на вопрос, обеспечен ли Гершковичу консульский доступ, ответила "да". Но уже на следующий день она вдруг сообщила, что консульский доступ к Гершковичу будет обеспечен "в соответствии с нашими [РФ] внутренними процедурами". 3 апреля в Белом доме США заявили, что консульского доступа к журналисту до сих пор нет и посетить его дипломаты не смогли.

Многие российские СМИ и независимые журналисты потребовали освободить Эвана. "ФСБ утверждает, что Гершкович якобы действовал по заданию США и осуществлял сбор составляющих государственную тайну сведений о деятельности одного из предприятий российского военно-промышленного комплекса. Однако это заявление не подкреплено ничем", - говорится в письме журналистов.