Delfi: Есть две трактовки военных действий России на Украине. Одни говорят, что 24 февраля 2022 начался второй этап войны, которая длится восемь лет, другие считают, что это две разные войны. Как вы оцениваете ситуацию?
Антон: Это одна большая война, которая началась для нас в 2014 году. Сейчас очень кровопролитная фаза этой войны, но мы к ней готовились, мы знали, что это будет.
Лично я 22 февраля приехал в Киев, уже просто ожидал наступления на Киев. Я это чувствовал, и мои друзья это чувствовали. И поэтому мы уже начали самоорганизовываться, уже начали готовить группы и для боевых действий на территории Киевской области.
- Ещё в 2014 году, после аннексия Крыма и когда началась война на территории Донбасса, вы пошли воевать. Побудительные мотивы такого решения тогда в 2014-м и сейчас в 2022-м были одни и те же?
- Да, одни и те же мотивы: защищать мое государство, мой народ, и самый сильный для меня мотив – это вера в будущее Украины. Потому что для солдата нет смысла просто воевать, надо иметь цель, чтобы воевать.
У нас есть цель - построить действительно независимое украинское государство, которое займет свое место в мире, и мы будем жить и процветать. Это была моя личная мотивация.
Потому что я знал, что под русской оккупацией - как они тогда говорили «проект Новороссия» - это просто будет уничтожение Украины и культурное, и этническое, не будет никакого развития, мы нашего самая просто будем рабами. Как русские сейчас рабы в своей стране, так и мы были бы рабами в своей стране.
Я не хотел ни власти Путина, ни власти Кадырова. Я просто верю в наш народ, в то, что мы достойны лучшего. Поэтому я пошёл воевать. Я оставил семью, я оставил работу, я пошел на фронт тогда добровольцем. И в 2014 году пошел добровольцем, и сейчас пошел добровольцем. И сейчас продолжаю воевать.
- Как изменилась украинская армия за эти восемь лет?
- Костяк армии - это те люди, которые прошли самую активную фазу боевых действий в 2014 году. И слава богу, что все эти люди вернулись в армию и участвуют в боевых действиях, и очень эффективно участвует.
Украинская армия изменилась. Ну, конечно, много времени прошло, большое количество людей прошло подготовку, и это огромнейший плюс. И не только подготовку прошли, но и принимали участие в боевых действиях, что тоже большой плюс, потому что одно дело - просто тренироваться, а другое дело - прямые боевые действия.
За эти годы и техника понемногу у нас поступала в армию, современная техника, и люди тоже проходили «обкатку» и подготовку.
- Часто говорят, что украинская армия - одна из самых боеспособных в Европе сегодня. Именно потому, что она участвует в реальных боевых действиях уже в течение восьми лет.
- Согласен с такой оценкой. Но самый главный фактор в любой армии - это боевой дух, и он нас огромный. У нас все ребята рвутся в бой и выполняют боевую задачу. Рискуют жизнью, рискуют собой, но выполняют боевые задачи, и качественно их выполняют.
Одно дело - количество людей в армии, но другое дело, - когда есть боевой дух. Когда есть боевой дух, - это огромнейший плюс. Это показали ребята с Азовстали, - самоотверженно воевали, боролись до конца, к сожалению, многие из них погибли, многие из них - мои друзья, о судьбе многих людей я не знаю, но я надеюсь, что с ними все хорошо.
- Что можно сказать о боевом духе армии оккупантов, и как армия оккупантов менялась за эти восемь лет?
- Недооценивать врага - это большой минус. Русская армия - это сильная армия, это сильный враг. Сильный в плане техническом, сильный, потому что массированно применяет артиллерию, минометы, сильный в плане фортификаций. На занятых территориях они окапывается – и уже проблема. Проблема, потому что если враг окопался, это уже, скажем так, большие риски для нас, потому что это значит, что они не хотят сдавать ту территорию. Ну и умеют иногда показывать зубы.
Но все равно мы тоже показываем зубы и будем дальше их показывать.
- Много мемов про кадыровцев, которые воюют на стороне оккупантов, их называют тик-ток войсками. По видео, которые они выкладывают, даже невооружённым глазом заметно, в какой обстановке эти видно сняты.
Как человек с опытом участия в реальных боевых действиях что вы можете сказать о том, как отличить, что на видео кадыровцев - реальные ли это боевые действия или постановки?
- Это постановка. Например, они двигались по дороге, и по ним не было обстрела, они просто шли и стреляли в лес там, по кустам.
Лично у меня были такие случаи, когда я пытался снимать. Ну в меня летели пули в отличие от них. Я ползал, спрятался, но боевые задачи мы выполнили, и качественно выполнили.
- Сегодня в Литве армия это один из институтов, к которому есть большое доверие со стороны общества, армия здесь на втором месте после пожарных. На третьем месте - полиция.
Каково отношение украинского общества к армии как к институту?
- Армия - это главный защитник государства и народа, армия - это народ.
Украинская армия - это наш народ вместе со всеми волонтерами, добровольцами. Армия – это все, кто стал на защиту Украины. Армия - это и тыл, и войска на передовой. Это украинский народ. Наш народ, как всегда в плохое время, объединился и дает отпор оккупантам. И дальше будет давать отпор. До нашей победы.
- Одна из характерных особенностей этой войны, на которую обращают внимание и военные журналисты, и военные эксперты, - большое количество убитых генералов армии России. Такого не было ни в чеченскую, ни в афганскую войну. О чём свидетельствует такое количество убитых генералов и вообще высшего офицерского состава со стороны армии России с точки зрения тактики и стратегии ведения войны?
- Наверное, они хотят себя показать, какие они герои. Как бы за Родину, за Сталина идут в первых рядах. Хотят показать своему руководству, что они тоже что-то из себя представляют. Ну и получают ранения и умирают. Вот так я считаю. Просто хотят себя проявить как тоже и солдаты на поле боя, - вот наши генералы тоже воюют. То есть это война, а на войне это так - 50 на 50.
Будь ты хоть какой крутой генерал, все равно на войне и генералы тоже гибнут. Вот и они гибнут, и пусть гибнут. Пусть больше их туда заходит и больше ложится, тем легче нам будет, тем скорее мы приблизим нашу победу.
- На войне гибнет много людей. Много раненых, и в этом плане вы не исключение, вы получили тяжелые ранения.
- Да, я два раза был ранен. В 2017 году летом я был первый раз ранен, это было пулевое ранение.
Потом через три месяца - минно-взрывное ранение, у меня тяжелая инвалидность.
Но несмотря на тяжелую инвалидность, я пошел добровольцем, потому что есть опыт.
Очень много у нас, слава богу, пошло добровольцев в армию, но у них не было опыта боевых действий, и надо было этот опыт передавать, чем я и занимался в периоде после отступления русских войск от Киева с большим удовольствием. Конкретно я занимался подготовкой гранатометчиков.
Мы потом некоторое время оставались в Киеве, потому что угроза наступления на Киев оставалась. И в это время я готовил личный состав обращаться с конкретным видом вооружения. Потом выполнял боевые задачи на востоке Украины.
- Вы видели огромное количество ужасов этой войны, насилия со стороны оккупантов, что происходило в Ирпени?
- Я был свидетелем конкретно в том месте, где мы держали оборону. На нас вышли гражданские, украинцы, они шли лесом, вышли на наш пост, и они рассказывали о зверствах, которые творили оккупанты. Они очень были рады, что на нас вышли, прямо радовались, что, слава богу, вышли.
Вот они уже рассказывали, что там происходит, как ходят по подвалам, мужчин вытаскивают из подвалов, убивают.
Рассказывали, как хотели снять видео в одном селе - как там раздаётся русская гуманитарная помощь. Один мужчина отказался, и его просто зарезали.
Еще они рассказали, что один парень 16-летний снимал из окна колонну военных, его заметили, зашли в дом и расстреляли. Вот так вот.
- А вам приходилось за эти восемь лет войны непосредственно контактировать с врагом не на поле боя? Приходилось ли общаться с военнопленными российскими?
- Один раз.
- И что у них в глазах? После всего, что они творили… Ведь это делали конкретные люди, солдат из конкретного города, который пришел на территорию Украины и не просто выполняет приказ, а перевыполняет… Вряд ли были приказы совершать такие зверства…
- Безнаказанность порождает насилие. Знаете, война - это тонкая грань. Война показывает, какой ты есть на самом деле. То есть если ты имеет черноту в себе, то все это вылезет. Если ты настоящий человек, ты будешь настоящим человеком. Если в тебе есть зло, оно будет проявляться. Особенно в такой среде, когда тебя никто не накажет. Вот люди себя и проявляют.
Но у нас в украинской армии, слава богу, таких случаев нет. В подразделении у меня так точно таких нет и не будет.
Мы воюем за свое.
Мы воюем на своей территории.
Мы воюем за свой народ.
Они – оккупанты. Так ведут себя только оккупанты – издеваются, насилуют, убивают безвинных жертв.
- Ваши главные личные потери за эти восемь лет?
- Очень много. Очень много друзей, настоящих друзей.
Люди, которые меня вытаскивали, когда я был ранен, погибли. Люди профессионалы, люди, которые были до конца верны своему делу, к сожалению, эти люди гибнут. И уже погибли, и к сожалению, жертвы будут продолжаться.
- Прокручивали ли вы для себя такой сценарий, - какую модель поведения выберете, если попадете в плен?
- Прокручивал. Как и все. Ну для этого у меня была в кармане одна штучка. Потому что в плен очень не хочется мне попадать. Морально себя просто к этому готовишь. Вы понимаете, о чем я.
- Граната…
- Всегда была.
- После одного из ваших ранений вы проходили реабилитацию здесь у нас в Литве в курортном городе Друскининкай. А вообще, как бы вы оценили масштаб и важность в совокупности помощи, которая оказывает Литва? Речь и о гуманитарной помощи, вооружении, политической позиции в рамках Евросоюза?
- Это огромнейшая помощь. Это такая помощь… ни одна страна мира так не помогла. Это действительно, то, что вы все упомянули, это Литва последнее отдала нам. Последнее. И я думаю что со временем мы, украинское государство, украинский народ отблагодарит. И мы будем дальше строить наши отношения действительно настоящие, и они должны быть с любовью, с дружбой. По-братски.
Россия говорит, что мы братские народы, но по факту это оккупанты и враги, а вот Литва - это действительно братский народ, государство, которое в трудную минуту нам протянуло руку помощи, огромную руку. И мы будем за это всегда благодарны. Всегда. Лично я - так точно.
- Антон, вы говорили о сильном боевом духе украинской армии. А что придает силы, что укрепляет боевой дух? Кто-то, может быть, начинает больше не то, чтобы в религию уходить, но больше верить в Бога, говорят на войне атеистов не бывает…
- Я точно знаю, что атеистов в окопах нет. Я знаю людей, которые вернулись домой и не были раньше крещенные, покрестились. Понимаете, в такие моменты, когда твоя жизнь на волоске, проявляются ценности духовные, без масок переосмысливаешь жизнь, что-то больше хочешь от жизни.
Не просто прожить жизнь, знаете, как просто серые дни, серые будни – дом, работа, а ты к чему-то уже начинаешь стремиться, строишь планы, цели ставишь и дальше развиваешься. Стараешься.
Потому что, ну что такое государство? Государство - это народ, это человек. Хочешь изменить государство - измени себя, измени жизнь, начни делать вокруг себя красиво, и по чуть-чуть - по чуть-чуть это по цепочке пойдёт.
Война меняет человека. Меня поменяла.
С одной стороны, я начал любить больше жизнь. С другой стороны, меньше начал любить людей.
- Насколько сложен процесс возвращения после такой войны, - какую мы видим сейчас, - к мирной жизни для военнослужащих, добровольцев, тех, кто служит по контракту?
- До возвращения к мирной жизни нам ещё далеко, потому что война продолжается. Это только начало войны. Это только начало, мы готовимся играть в долгую, как говорится.
Я себя уже морально готовлю к тому, что это будет не месяц – два, а это будет ещё порядка минимум год. Это минимум.
Интенсивность боев говорит, что нам расслабляться пока не надо, надо, наоборот, укрепляться, готовить себя морально к обороне государства и себя лично.
Сначала надо победить, а потом уже будем возвращаться к мирной
