Было бы логично, если бы большой американский тур Пола Маккартни, озаглавленный Got Back (это и отсылка к новому документальному фильму Питера Джексона о том, как «Битлз» записывали одноименный альбом, и символ победы над апокалиптической реальностью – возвращение музыканта на сцену после «ковидной» отмены тура в 2020), закончился триумфальным шоу в Нью-Йорке. Однако, для завершающего концерта был выбран огромный стадион Национальной Футбольной Лиги Metlife в соседнем Нью-Джерси – он может вместить до 80 тысяч человек, в отличие от скромных 19 тысяч в нью-йоркском Madison Square Garden.
Посмотреть на сэра Пола собирается чуть ли ни весь Нью-Йорк: электрички в сторону Нью-Джерси переполнены, на автовокзале – застрявшая из-за осложненного трафика толпа тревожных фанатов в цветных «Битлз»-футболках, таксисты требуют за доставку столько же, сколько стоили билеты на концерт.
Но осложненная логистика и цена билетов не пугает ньюйоркцев: все прекрасно понимают, что следующего раза может и не быть. Или все-таки будет? Полу Маккартни ровно через два дня после шоу – 18 июня – исполнится 80. Он старше своей песни «Будешь ли ты обо мне заботиться, когда мне исполнится 64» на 55 лет, и старше этого преклонного, на свой 25-летний взгляд, возраста – на 16. Но на стадионе – публика всех возрастов, и дети-подростки знают тексты наизусть не хуже своих дедушек.
В прошлом году Пол Маккартни выпустил потрясающий двухтомник Lyrics – автофикшн-мемуары, выстроенные вокруг текстов песен. Это первый раз, когда кто-то из «Битлз» выдает глубокую авто-рефлексию о том, чем на самом деле была эта группа – и кем он в ней был. Маккартни-рассказчик для мемуариста слишком диссоциативен – он одновременно и все тот же простой паренек из Ливерпуля, и человек, который иногда говорит себе: господи, этот легендарный Пол Маккартни – это правда я? Видимо, для него настал момент, когда надо «переупаковать» свою жизнь и творчество и понять, что это вообще было.
Возможно, поэтому формат концерта тоже непривычный даже для бывалых битломанов, привыкших к нон-стоп марафону любимых хитов – между песнями сэр Пол рассказывает истории, делится воспоминаниями, шутками («Помню, Джордж Мартин нас всех собрал в первый раз и говорит: ребята, не бойтесь, смело говорите, если вам что-то не нравится. И Джордж говорит: "Ну, для начала мне не нравится этот ваш галстук"») и историями о записи песен – например, про гармошку в Love Me Do: «Там всегда пел Джон. А потом, в студии, мы добавляли это вот: уа-уа-уа, гармошку. И когда добавили гармошку, петь пришлось мне, потому что у Леннона был занят рот гармошкой! Я был в ужасе. И когда вы слышите эту песню в записи, вы можете услышать в моем голосе этот ужас». Пол рассказывает истории про Джорджа Харрисона, про Джорджа Мартина, про Джими Хендрикса (и неожиданно ловко и шумно играет кусок Purple Haze), смеется, пританцовывает, обсуждает со зрителями таблички и плакаты, которые они притащили с собой.
Харрисону Пол посвящает песню Something, сыгранную на гавайской гитаре; Леннону – душераздирающую Here Today, предваряя ее историей о том, как тяжело было в эпоху тотальной бравурной маскулинности в рок-музыке выразить чувство любви. «Мы правда любили друг друга. Почему нам было так тяжело сказать: я люблю тебя?» – говорит он, а потом напоминает про Месяц Гордости (Pride Month) и повторяет, как важно иметь возможность безопасно и искренне говорить людям «я люблю тебя» независимо от их пола. Это очень релевантно для истории «Битлз» – их менеджер, Брайан Эпстайн, был вынужден скрывать свою гомосексуальность и, вероятно, это – среди прочих факторов – стало причиной его суицида.
Рассказывая об умерших друзьях и коллегах, Маккартни говорит о них только в настоящем времени. Это звучит завораживающе – словно он одновременно здесь и немножко уже не здесь. Поэтому концерт в целом воспринимается как трансцендентное приключение – этого не может быть (песни «Битлз» живьем исполняет сочинивший их человек, в 2022 году?!), но оно происходит. Заметно, что «Битлз» для Пола Маккартни – такая же важная часть биографии, как для 60 тысяч человек публики, и все в этом как бы равны.
Возможно, поэтому никакие песни не вызывали у публики такой реакции, как «Битлз» – даже хиты Wings (Jet, Band On The Run), когда-то гремевшие по всей Америке, не заставляли зал дружно включать фонарики на телефонах и размахивать ими в такт – как во время исполнения Let It Be.
«Ух, спасибо за огоньки! – обрадовался сэр Пол. – Знаете, когда я пою песни "Битлз", вижу сияние тысяч телефонов, которые записывают видео, а когда пою новые песни – я как будто внутри черной дыры».
Однако, все достают телефоны на новой песне Fuh You, записанной с Райаном Теддером из OneRepublic – параллельно демонстрируется трогательный видеоклип-история о первой подростковой любви – так легко и светло петь об этом может только Пол Маккартни!
А вот на песне My Valentine, посвященной жене Пола Маккартни Нэнси Шевелл, старички-битломаны с трибун отправились за пивом – пока на огромном экране показывают, как Джонни Депп и Натали Портман говорят о любви на языке жестов. Но тут же побежали обратно, когда на сцене внезапно появился сам Брюс Спрингстин – главный рок-кумир штата Нью-Джерси, представленный Полом как «один парень из местных». Брюс поздравил Маккартни с наступающим юбилеем, спев для него песню Glory Days, после чего они дуэтом исполнили битловскую залихватскую I Wanna Be Your Man.
Брюс Спрингстин был не единственным представителем «джерсийского рока», поздравившим сэра. Под конец шоу на сцену неожиданно вышел Джон Бон Джови и подарил Полу Маккартни воздушные шарики, пока толпа пела «Happy birthday to you». «Это был Джон Бон Джови!» – старательно имитируя удивление, объявил сэр, после чего отпустил шарики в ночное небо над родиной коллеги.
Пол Маккартни говорил очень много, но некоторые сцены не требовали слов, например, когда он вернулся после перерыва, размахивая огромным украинским флагом. Остальные участники группы присоединились с британским, американским и «радужным» флажками, символизируя поддержку. Стадион буквально взорвался.
Под конец шоу Маккартни наконец-то спел вместе с Джоном Ленноном – и это не шутка. C его вокалом были синхронизированы видео и голос поющего I’ve Got A Feeling Джона Леннона, взятые из записи концерта «Битлз» на крыше в Лондоне. Это был их последний концерт. Все закольцевалось. «Everybody has a hard year» – подпел Маккартни Леннону, и было в этом что-то точное и странное: не голограмма, не фокус с воскрешением невозвратного, но диалог с мертвыми в том пространстве, где смерти нет и все живы.
И когда Маккартни завершает концерт знаменитой кодой из Abbey Road с завершающей строчкой «А под конец вся любовь, которую ты возьмешь с собой, будет равна той любви, которую ты отдавал другим» – становится понятно: странный, архаичный, трогательный формат большого стадионного рок-концерта уйдет вместе с этими людьми. Это все больше никогда не повторится, и именно поэтому такие моменты – бесценны.
Покидая сцену под вскипевшие над стадионом ракеты фейерверков, Пол неожиданно сообщил: There is only one thing to be said. We’ll see you next time! («Осталось сказать только одну вещь. Увидимся в следующий раз!»). Пообещал не умирать, получается.
Но вернуться точно придется: ведь Yesterday-то он так и не спел!
