Обзор от СМАРТ МЕДИА
«Ради развлечения пьяные стреляли по людям, заходили в любую хату как себе и грабили, бросили на съедение собакам трупы своих же»,
- Полина Савченко как в скороговорке повторяет свидетельства последнего месяца, которые она провела в Малой Рогани под Харьковом. Говорить и действовать быстро приучили русские, задержишься лишний раз на улице – можно получить пулю или быть убитой осколком снаряда.
Малая Рогань – это пригород второго по величине города в Украине, Харькова, города, который находится в 40 километрах от российской границы.
Войска Путина надеялись взять Харьков за первые часы войны, рассчитывая на содействие во многом русскоговорящего населения. Но расчеты оказались неверны, военные при поддержки населения не дали русским зайти в мегаполис, оборона продолжается третий месяц.
Тогда войска Путина завели войска в села вокруг Харькова, расставили тут своих солдат и артиллерийские установки, и стали день за днем обстреливать мирные кварталы, терроризируя как жителей города, так и пригорода. Первые страдали от обстрелов. Вторые – от оккупации.
Сейчас ВСУ отодвигают врага от Харькова, понемногу села освобождают, Малая Рогань одно из них.
Под оккупацией люди прожили месяц. Полина Савченко приехала в село из Харькова, бежала от обстрелов и помочь пожилой матери, которая из-за болезни практически не выходит из дома. Первые двое суток люди сидели в подвалах – шел бесконечный обстрел, потом в селе разместились русские.
- Люди, танки, «Грады», «Кразы», или как там они называются, машины такие большие, даже вертолеты летали, - рассказывает Полина, - мы не выходили из двора, было страшно. С соседкой первый раз поздоровались на 8 марта, (через две недели после начала оккупации – ред)., увидела друг друга через забор. Боялись носы высунуть.
- Они ходили по дворам, забирали все что есть, - рассказывает соседка Полины Людмила – у нас на улице люди по проще живут, а там, на горе, у нас дачники, двухэтажные дома, там все повыносили, даже антенны-тарелки снимали. К нам тоже двое зашли, один сразу зырк по хате, а второй увидел игрушки на входе, у меня внуки из города приезжают, говорит, пойдем отсюда, здесь дети. Игрушки спасли нас. Второй еще в погреб порывался, еду забрать, но тот его увел.
Голодные, злые, оборванные, вечно пьяные – так армию освободителей описывают местные жители. Оккупанты, как иначе их назвать, говорят женщины.
В первый день вскрыли «Кисет», киоск-магазин у нас такой, но большой. Выгребли оттуда весь алкоголь, там же понапивались, и ходили по хатам, по заборам стреляли, ради развлечения.
Когда все ограбили, тоже ходили по трем по селу, типа патруля, что не понравилось, сразу стрелять. Оборванные сами какие-то вечно, грязные.
На окраине Малой Рогани находится ферма. До войны – успешное хозяйство. Несколько ангаров со скотом – бараны, поросята, телята, коровы, которые дают молоко, тельные коровы. Три ангара оккупанты сожгли вместе с животными, собаку застрелили. Специально обстреляли ферму, начался пожар. Зоотехник Виталий Денисенко, суровый на вид мужчина, не может сдержать слез, когда рассказывает, как выносил из огня телят – всех спасти не смог, сгоревшие живьем тела животных до сих пор лежат на пепелище.
Все почало стрелять, крыша уже горит, а я забегаю, хватаю кого поближе, и выбегаю, в другой сарай, потом за следующими, теляток успел вытягнуты, вот они в хлеву. Конечно, страшно було, но их жальче. Не всех успел вытащить, крыша обвалилась. Я потом уже с фермы не уходил – обстрел, не обстрел с коровами оставался, им тоже страшно.
Целый месяц оккупанты не выпускали местных жителей из села, держали в заложниках, чтобы ВСУ не начали штурм. Тех, кто пытался выехать – расстреливали. Подъезды к селу и сейчас заставлены гражданскими машинами – в упор лобовые стекла пробиты пулями, рядом женские вещи, чуть потдаль сожженные микроавтобусы.
Все дороги и тропы к селу россияне заминировали, газ, и свет были перебиты, люди были вынуждены готовить на кострах из того, что есть. Гуманитарную помощь в Малую Рогань не пускали.
Украинские войска выбили оккупантов через месяц. Тут были ожесточенные бои, сожженная техника, танки стоят просто посреди сельских улиц. В огородах до сих пор остовы снарядов и мин – люди не могут начать сеять, ждут саперов. Но самая страшная «мина» находится в 500 метрах от села, под посадкой. Туда русские сносили трупы своих же погибших солдат, умерших от взрывов или водки. Местные говорят, сколько там тел, не считали – десятки, если не сотни. Россияне даже не потрудились прикопать их и сделать что-то типа братской могилы. Вонь разлагающихся тел дойдет до села, как только станет теплее.
- Глаза уже птицы выклевали, это военные говорят, я не хожу туда - говорит Полина Савченко, - собаки только наши местные повадились туда обедать бегать, две недели уже сбиваются в стаи и ходят туда, приходят не голодные, объедают их.
Всего в Харьковской области 56 громад. 22 до сих пор под оккупацией. В каждой иногда ни одно, а несколько сел. Все они в своем персональном аду, очень похожем один на другой.
Сейчас представители команды Смарт Медіа побывали уже в нескольких громадах и старостинских округах Харькова, которые были под оккуацией: это Дергачевская ОТГ, селы Слатино, Прудянка, Русская Лозовая; Мерефа, Селекционная и Яковлевка Мерефянской ОТГ; налажена связь с Изюмом, Золочевом – это те, кто все время под обстрелами; Валками и Богодуховщиной – те, кто принимают беженцев. По всем можем предоставить отчеты
В разговорах с местными жителями и представители местного самоуправления мы узнаем об их гуманитарных нуждах, коммуницируем с волонтерами и представителями коммунальных служб, чтобы помочь решить насущные проблемы.
Распространяем информации о реформах, которые доступны онлайн и возможностях ВПО онлайн: получение льгот и выплат через «Дію», доступ к медицине, образованию дистанционно, ремонтам домов и восстановлению имущества, помогаем формировать инициативные группы, которые становятся амбассадорами процесс реформирования. Как ни странно, но именно военное время показало насколько проведенные реформы важны для Украины, для громад – они позволяют иметь доступ социальным гарантиям, защищать права, надеяться на будущее.