"Сто лет", которые изменили Латинскую Америку и мир

Когда Габриэль Гарсиа Маркес написал "Сто лет одиночества", он в определенном смысле переписал Книгу Бытия своего континента. По мнению колумбийского журналиста и писателя Фелипе Рестрепо Помбо, роман стал переломным моментом в политической и общественной жизни латиноамериканцев.

До того, как "Сто лет одиночества" увидели свет, Латинская Америка во многом напоминала место действия романа - Макондо: "Мир был еще таким новым, что многие вещи не имели названия, на них приходилось указывать пальцем".

Когда Маркес писал свой знаменитый роман, континент, конечно, уже не был новым. Но историки XV-XVI веков именно так и описывали эти земли: они придумывали названия для всего, что видели здесь впервые.

Многие десятилетия спустя Маркес начал вновь открывать Америку. В своем крошечном кабинете в Мехико он, стуча пальцами по пишущей машинке, переписал Книгу Бытия латиноамериканского континента и таким образом изменил его будущее навсегда.

Вторая половина ХХ века - время глубоких потрясений в истории Латинской Америки. Чили, Колумбия, Мексика и некоторые другие страны боролись с политическими диктатурами, экономической нестабильностью и насилием.

Политические потрясения привели к резким и порой противоречивым изменениям, в частности Кубинской революции, которую возглавили Эрнесто Че Гевара и Фидель Кастро.

Первую часть романа Маркес писал под огромным впечатлением от Кубинской революции.

Его поразила реальная возможность изменить порядок в странах Западного полушария и освободиться от давления Соединенных Штатов.

Интеллектуальная элита того времени - Марио Варгас Льоса, Жан-Поль Сартр, Альбер Камю, Симона де Бовуар и другие - сначала разделяли энтузиазм Маркеса. Однако в последующие годы разочаровались в кубинской модели общества и отмежевались от нее.

Революция, однако, имела серьезное влияние на настроение романа, вселив в его автора надежду на лучшую судьбу Латинской Америки.

Ткань романа

Работа над романом была нелегкой. Семья Маркеса, его жена Мерседес и двое сыновей Родриго и Гонсало, переехали в Мехико. Они бежали из Колумбии: Маркес опасался репрессий со стороны ультраправого правительства, пришедшего к власти в стране.

Ранее он уже жил за границей - он провел некоторое время в Каракасе, Париже и Барселоне, где лелеял мечты стать всемирно известным писателем.

Кроме того, Маркес работал международным корреспондентом в ряде испанских журналов и газет, но зарплаты журналиста едва хватало, чтобы свести концы с концами.

Критики высоко оценили его предыдущие книги, но коммерческого успеха они не имели.

Маркес знал, что придумал невероятную историю, но роман-эпос, который много лет был у него в голове, не спешил вылиться на бумагу.

Существует немало легенд, как ему наконец удалось найти вдохновение и преодолеть писательский ступор. Но за всю свою жизнь ни одну из них он и не подтвердил, и не опроверг.

Лично мне импонирует версия, которую я прочитал в прекрасной биографии Джеральда Мартина, в которой он рассказывает, как Маркес "отправился с семьей в Акапулько отдохнуть на море, но на полпути развернул свой белый Opel 1962 обратно".

"Роман неожиданно сошел на него. В течение двух десятилетий он вынашивал и вымучивал историю одной семьи, живущей в маленьком поселке. И вдруг смог представить ее так ясно, как видит свою жизнь человек, которого вывели перед взводом солдат на расстрел".

Как пишет Мартин, Мерседес немедленно отменила бронь отеля. Они вернулись домой, и она приказала Маркесу приниматься за работу. Она пообещала заботиться обо всех бытовых вопросах, пока он будет писать.

Маркес так и сделал. Он забыл о реальном мире и на восемь месяцев погрузился в роман, захваченный героями, которые шептали ему на ухо свои истории чуть ли не с детства.

То, что было потом, известно всем. Сага о Макондо и семье Буэндиа сразу стала классикой, которую сравнивали с произведениями Сервантеса и Шекспира.

"Эта книга дала новое определение не только латиноамериканской литературе, но и всей литературе вообще", - отметил Илан Ставанс, известный американский исследователь культуры Латинской Америки.

Он утверждает, что перечитывал роман 30 раз.

Габриэль Гарсиа Маркес не был ни историком, ни социологом. Однако он был прирожденным рассказчиком.

Его роман можно сравнить с призмой. Он собрал огромное количество информации и создал из нее новую мифологию.

Именно в этом и заключается мастерство "Ста лет одиночества". Из сюжетов, которые Маркес собирал из разных источников, родилась альтернативная, гиперболизированная история латиноамериканской культуры.

И так произошло ее переосмысление.

Правда и вымысел

Трудно перечислить все источники, которые легли в основу этой новой вселенной.

Большую часть в ней занимают легенды, которые Маркес ребенком слышал в Аракатаке, маленьком колумбийском городе, где он родился. Рассказ пронизывают сказки карибского фольклора.

Маркес черпал вдохновение и у Уильяма Фолкнера, и в древних греческих мифах и эпосе доколумбовой Америки.

Его также вдохновляла кровавая история Колумбии XVIII-XX веков. Все эти мифы и легенды собрались в его уме и перевоплотились в другой рассказ, построенный по законам его собственного символизма.

Габо, как называли его друзья и семья, имел уникальную способность пересказывать их так, как это никто и никогда до него не делал.

Он заимствовал темп и ритм в традиционном колумбийском музыкальном жанре вальенато, совместив их с приемами нарративной журналистики. Ведь Маркес также был отличным репортером, и этот талант отражается в его прозе.

Мне выпала возможность познакомиться с Маркесом-журналистом, когда я начинал свою карьеру в журнале Cambioin в конце 1990-х. Я, тогда молодой журналист, восхищался его способностью создавать из повседневных тривиальных сюжетов магические истории.

"Сто лет одиночества" является впечатляющей аллегорией латиноамериканской ментальности. Летопись одной семьи, охватывающая столетие, касается многих проблем в непростой политической и общественной жизни региона.

Это и каудилизм (военная диктатура), и агрессивный сексизм, а также бунты, страдания и насилие, без которых трудно себе представить историю Латинской Америки.

Впрочем, на страницах романа острые социальные вопросы возникают с присущим Маркесу юмором и изящной поэтичностью. За противоречивой общественной ситуацией он видит красоту жизни.

Как он говорит в своей нобелевской речи: "Нашим ответом на подавление, грабеж и одиночество будет вера в жизнь. Ни потоп, ни чума и голод или стихийные бедствия, ни войны, идущие веками, не смогли отобрать у жизни ее преимущество перед смертью" .

Возможно, портрет, написанный Маркесом, кажется немного карикатурным. Но магический реализм и строится на преувеличении.

Мир, созданный Маркесом, напоминает увеличительное стекло, в котором Латинская Америка увидела как свои недостатки, так и достоинства.

В интервью The New York Times в 1988 году писатель сказал: "Думаю, мои книги имели политическое влияние в Латинской Америке, потому что они помогли построить латиноамериканскую идентичность, они помогли латиноамериканцам осознать свою культуру".

Очевидно, в этой осведомленности и заключается сила нации.

Фелипе Рестрепо Помбо - колумбийский журналист, писатель и редактор. В 2017 году он вошел в список лучших латиноамериканских писателей до 40 лет - "Богота39", который каждые десять лет составляет фестиваль литературы и искусства Hay Festival. Помбо является автором трех нехудожественных произведений и романа "Искусство исчезновения".

Прочитать оригинал этой статьи на английском языке вы можете на сайте BBC Culture.

Следите за нашими новостями в Twitter и Telegram