Таинственное малодушие депутатов ПАСЕ, проголосовавших вчера вечером за референдум в Чечне, слегка потрясло даже Рогозина. Наш румяный шантажист, не в силах скрыть радости, не скрывал и изумления. Похоже было на то, что сам он не очень верил в успех своего активного мероприятия и готовился паковать чемоданы.

Вышло иначе: перспектива стать невъездным в Чечню так огорчила лорда Джадда, что он, махнув рукой, поддержал косноязычную поправку российской делегации. Теперь в резолюции записано всего лишь, что "необходимые условия для проведения такого референдума... едва ли могут быть обеспечены", в связи с чем ПАСЕ призывает Россию "принять существенные шаги для обеспечения таких условий". Примем мы такие шаги или все же предпримем, европейские парламентарии явно не сомневаются в том, что свободное волеизъявление в условиях войны - это полнейший абсурд и профанация. Но голосуют "за", чтобы не лишиться чеченской визы.

Впрочем, сам по себе этот референдум, выдуманный Кадыровым для пропаганды собственной легитимности с дальнейшим выдвижением на президентский пост, - событие трагикомическое. Если проводить его честно, то есть без мухлежа и деятельного участия в нем федеральных войск в качестве местных граждан, то об итогах страшно даже помыслить. Однако бояться нечего: данное мероприятие, пройдет ли оно в срок или чуть попозже, никакого юридического, политического или иного значения не имеет, а результаты известны заранее. Как на том давнем референдуме, где всем нам предстояло ответить на вопрос: ты, товарищ, хочешь жить в свободном и счастливом Советском Союзе или ты, товарищ, жить не хочешь? Только враги могли ответить "нет", они же потом и развалили державу...

Говоря всерьез, референдум в Чечне - печальный символ нового времени, в которое вступила Россия. Тот факт, что гладкий господин с хамскими манерами дожал-таки Европу и заставил ее, пусть с оговорками, принять участие в наших военно-миротворческих играх, ясно доказывает, что в новую эпоху вступает и мир. Назовем ее эпохой тотальной контртеррористической операции. Определим предмет на историческом примере.

Менее трех лет назад, когда Россию за ту же Чечню в торжественной обстановке лишали права голоса в ПАСЕ и собирались исключить вовсе, времена были совершенно другие. Тогда Кремль еще дорожил членством в Совете Европы, и специально для Страсбурга в те дни заламывал руки начгенштаба Квашнин, потрясенный злодейским преступлением Буданова, и сам полковник уже томился в кутузке. Тогда на сессии ПАСЕ этот "из ряда вон выходящий" случай должен был убедить лорда Джадда в том, что Женевскую конвенцию у нас в Чечне с карандашом изучают на каждом блокпосту. Позже, после 11 сентября, когда эпоха переломилась, мы уже меньше боялись огорчить Европу, и тот же Рогозин свирепел на глазах, и тот же Буданов все заметнее превращался в простого безумца. После "Норд-Оста" он окончательно сошел с ума, а лорд Джадд был объявлен пособником террористов. После карнавальной речи Буша в Конгрессе, объявившего войну Саддаму, проблема членства в Совете Европы почти утратила для России свою актуальность. Это поняли в Москве, поняли и в Страсбурге.

Рогозин шантажировал своих европейских коллег, но не блефовал: он и впрямь собирался уехать. Ибо в тот день, когда начнется война в Ираке, в мире изменится вся политическая конфигурация. Об этом давно догадался Путин, заявивший в Киеве, что Россия может поддержать Америку. В отличие от Германии, Франции и многих других, в первую очередь европейских стран, для которых международные законы и соглашения - это не бумага для подтирки. Заморозки в отношениях между Старым и Новым Светом России на руку: в союзе с единственной сверхдержавой можно позволить себе многое: и референдум в Чечне, и смертную казнь, да хоть скандал на всю Европу. А слаще всего было вот это: проверить Европу на разрыв, на слабо, на вшивость. Удалось.

По свидетельству Сергея Ковалева, лорд Джадд в день голосования говорил невнятно, но с Рогозиным уже не спорил. Похоже на то, что он, поколебавшись, избрал ту линию поведения, какую внутри страны предпочли многие либералы - в эпоху брежневскую, в эпоху путинскую. Осуждать их не следует: это осознанный, трагический выбор. Раз поделать ничего нельзя - надо сотрудничать с властью, принося пользу обществу по мере сил. Так наши гайдары работают спецами при нынешнем режиме. Так лорд Джадд принял решение "остаться в Чечне", ездить туда, договариваться, спорить, искать компромисс, противостоять варварству. Сегодня ценой был референдум. Завтрашняя цена пока не объявлена.