Успешно прошедший в Киеве Марш равенства, который в этом году удалось надежно защитить от радикалов и террористов, совпал по времени с кровавой баней, устроенной исламским радикалом-одиночкой в гей-клубе в Орландо .

Это побуждает еще раз задуматься о связи между религиозно-политическими факторами и индивидуальной склонностью к насилию, которая проявляется в атаках на группы, традиционно считающиеся "слабыми" и "беззащитными", а потому воспринимающиеся агрессивными людьми как "законные жертвы".

Организаторы киевского прайда, который в отличие от европейских и американских фестивалей, презентующих гей-культуру, был политической демонстрацией в защиту права меньшинства открыто заявлять о своем существовании, постарались максимально разделить участников и особо агрессивную часть гомофобов. В прошлом году усиленная болтами петарда едва не убила полицейского, которого чудом вытащили с того света. В этом году прайд охранял примерно полк ОМОНа; к тому же в возбужденной толпе неонацистов всех мастей были люди в штатском, следившие за потенциальными метателями гранат. В конце концов недовольные спокойным окончанием мероприятия молодые люди из основанной в России организации "Вотан-югенд" организовали, как им казалось, "красивый уход со сцены". Человек 100-120 с замотанными лицами и в балаклавах с кричалкой "Зиг хайль, Рудольф Гесс, гитлерюгенд, СС" прошли маршем в районе метро "Площадь Льва Толстого".

Соотношение между "оппонентами", как говорят участники прайда, было весьма любопытно. На примерно 400-600 готовых к драке неонацистов приходилось всего человек 25 христиан разных конфессий, стоявших, как правило, под нудноватыми плакатами про Содом и Гоморру. Часть из них пропустили помитинговать на маршруте прайда на расстоянии вытянутой руки от демонстрантов. Нескольких из них я, вдоволь насмотревшись на скинов, наци и псевдоказаков, расспросил о причинах протеста, их образовании, социальном происхождении и политических взглядах. Среди них оказались: представившийся воинским капелланом приверженец харизматического направления протестантизма, служащий в одной из киевских церквей; школьный учитель физкультуры, занимающийся сейчас мелким предпринимательством; баптист, диакон церкви из райцентра Киевской области; торговый представитель; евангелист, бывший сотрудник КРУ Минфина, финансовый консультант в банках. Все это были мужчины в возрасте 35-40 лет, которые жаловались на отсутствие поддержки даже в своих общинах. И все либо с самого начала были против Майдана, либо сильно разочарованы в нем. Все трое рассказали мне, как плохо в Германии, где "разврат преподают в школах", и как хорошо в России и в частности в Москве, "где это пока остановили". Баптист еще выразил негодование тем, что совсем не видно православного духовенства.

Последнее было для меня неудивительно. Среди протестующих в этот раз вообще не было людей с символикой каких-либо организованных структур, включая "Азов" и "Правый сектор". Украинская православная церковь Киевского патриархата в своем обращении выразила официальное отношение к мероприятию "крупных" конфессий: гомосексуализм называется в нем грехом, однако нападение на людей - грехом еще большим. Именно потому желающие лично выразить протест против прайда избегали в своих лозунгах указывать на свою связь с какими-либо церковными структурами, да и на прямые вопросы об этом отвечали не слишком охотно.

Показательно, что за исключением нацистов и малочисленных христианских активистов никаких иных протестов прайд в Киеве не встретил. Это позволяет считать, что в украинском обществе реакция на него в целом безразличная, а в отдельных группах скорее сочувственная. Мои интервью с православными деятелями различных украинских конфессий в апреле-мае этого года показали практически полную толерантность к гомосексуальности как таковой, которая просто выводится из области "предмета веры", тем более что Христос и отцы церкви этой проблемой как-то не озаботились.

Успех Марша равенства свидетельствует о росте толерантности в украинском обществе, которое во многих областях быстро идет по пути европеизации повседневных практик. Могу предположить, что через несколько лет представители неглавных конфессий станут открыто принимать участие в прайде, а затем свои колонны сформируют и традиционные церкви. А заслуженные участники прайдов будут тыкать в них пальцем и выражать свое фи: "Где вы были, когда нас били?"

Но это не означает, что государство должно ослаблять свои усилия в борьбе с мелкой и средней шпаной со свастиками на левом предплечье. Случай в Орландо показывает, что даже один самоутверждающийся фанатик способен унести десятки жизней. Ситуация в Украине не настолько стабильна, чтобы попустительствовать сотням подобных деятелей, стремящихся отомстить не столько геям, сколько власти за собственное электоральное и социальное ничтожество.