Граффити в Петербурге на мосту Кадырова. Фото Sota

Мятеж Пригожина не свидетельствует о коллапсе государственности и крушении правопорядка. В путинской России давно не существует ни государственности, ни правопорядка. Это конгломерат шаек разбойников, слегка задрапированный все более сползающими с него декорациями государственности, спасать которые нет никакого смысла. Мятеж Пригожина лишь обнажил этот факт.

Самой опасной из всех составляющих этот конгломерат бандитских группировок является клика Путина. Это клика геополитических маньяков, одержимых жаждой подчинять и господствовать. Она сталкивает мир в ядерную войну и действительно способна это сделать. Поэтому она является не просто наибольшим, но абсолютным злом. Какая бы другая бандитская группировка ни сменила путинскую у власти, устранение с исторической арены этой шайки маньяков было бы благом и для страны, и для мира.

Одна из сильнейших бандитских группировок путинской России - наемники-кондотьеры Евгения Пригожина. Это типичное формирование "псов войны", для которых война - образ жизни. Но по сравнению с путинскими маньяками даже они оказались в большей степени "рациональными негодяями". Логика внутривидовой борьбы заставила Пригожина публично сказать хотя бы часть правды о путинском режиме, разрушающей базовые догматы его пропагандистской мифологии. Пригожин признал, что восемь лет кровоточившую рану на Донбассе устроила сама Россия, что на Россию никто не собирался нападать - ни НАТО, ни Украина. Что войну развязала путинская олигархия ради удовлетворения своего властолюбия и жажды стяжательства.

Фактически Пригожин вплотную подошел к революционно-демократическому лозунгу "Долой войну!", хотя этого последнего шага так и не сделал. Бандиты, разбойники, кондотьеры не раз волею событий оказывались во главе социальных протестов, а подчас и сами пытались оседлать эту волну. Но, не обладая твердыми убеждениями и моральными принципами, подобные авантюристы никогда не могли быть последовательными борцами за свободу и справедливость. Поэтому мятеж Пригожина и закончился пародийной бандитской "стрелкой" и договоренностью "по понятиям".

Вагнеровский мятеж не перерос в революцию или хотя бы переворот еще и потому, что "патриотическая" масса, к которой апеллировал Пригожин, оказалась слишком атомизированной и несубъектной. Она не способна действовать самостоятельно, ее невозможно ни на что поднять. Таковой ее сделала десятилетиями насаждавшаяся Кремлем тоталитарная идеология агрессивного имперского реваншизма, основанная на культе силы и зверином социальном эгоизме.

Вряд ли эту массу впечатлило признание Пригожина в том, что "на самом деле это мы напали на Украину". Она это знает. Просто не видит в этом "ничего такого". Почему не взять чужое, если нам за это ничего не будет? Сказать "патриотической" массе, что брать чужое нельзя, Пригожин не смог, да и вряд ли бы ее этим вдохновил, если бы смог. Максимум, что может "рациональный негодяй", так это объяснить, что взять чужое не получилось.

В роли пассивных наблюдателей оказались и немногочисленные сторонники демократических ценностей. Лишь немногие из них решились открыто сказать, что желают успеха любому, кто рискнет свергнуть путинскую клику. Между тем фарсовое завершение мятежа Пригожина не устраняет ни одну из проблем, его вызвавших, а только обостряет их. Режим Путина публично продемонстрировал свою слабость. Его силовая машина, при всей ее кажущейся внушительности, явно не рвалась воевать с путчистами. Очевидно, что изрядная ее часть им откровенно сочувствовала.

Подобные события могут повториться в любой момент. Любой достаточно дерзкий авантюрист может обрушить политическое здание, целиком и полностью основанное на лжи и фальши. И демократическим силам менее всего следовало бы самоустраняться, оправдывая себя тем, что "это не наша война", или тем, что "нельзя толкать сттрану к гражданской войне". Гражданская война в России уже идет, и это именно наша гражданская война. Война против "преступников, захвативших государство и сделавших его орудием своих преступлений". Война против людей, решивших, что им можно брать чужое, и начавших это делать на практике. Это наши враги в гражданской войне. И любую силу, которая поднимет оружие против этих людей, следует не просто поддержать. Ее следует к этому подталкивать. А дальше включаться в процесс и "продвигать свою повестку". Эта повестка очень проста: нельзя брать чужое.