На "Болотном процессе" защита продолжает представлять свои аргументы. Свидетели для нас привычно делятся на два типа: по конкретным обвиняемым и их эпизодам и "общие". Последние - это те, чьи показания относятся к общей 212-й статье ("массовые беспорядки"). Те, кто внятно может рассказать о событиях на Болотной, увиденных с иной точки зрения, чем представленная обвинением и многочисленными свидетелями-полицейскими.

16 декабря первыми были два свидетеля "по характеристике личности" Степана Зимина. Его соученики по РГГУ Светлана Клименко и Алексей Бельский описали Степана как очень доброго человека и отзывчивого, верного товарища. Что же касается успехов в учебе, то на зарубежную языковую практику не посылают отстающих. Вопросов у суда к ним не было.

Екатерина Миншарапова, гражданская жена Барабанова

Они прожили вместе с Андреем Барабановым четыре года. Вышла заминка со статусом "гражданская жена": оказалось, прокурор Костюк всерьез уверена, что "гражданским браком" называются именно оформленные отношения. Катя подробно описала их с Андреем похождения на Болотной.

Придя очень рано, они легко попали в район сцены (куда потом не смогло пробиться большинство демонстрантов). Пришли в прекрасном настроении, удивились только могучим цепям полиции в районе "Ударника" и Большого Каменного моста. Долго оставались у пустой сцены, а митинг так и не начинался. Когда прошел слух, что лидеров заблокировали возле "Ударника", пошли туда, чтобы разобраться, но набережная оказалась перегорожена цепью полиции. Полицейские не пропускали ни туда, ни обратно, "даже могли выдернуть, если подошел поближе, и вытолкать наружу". Никто ничего не объяснял. Вернулись, с удивлением наблюдали, как на сцену пытались выйти и выступить несколько человек, но их жестко задержали и увели (это были Удальцов, Навальный и Немцов). Сцену разобрали, а ребята все ждали чего-то. Со стороны "Ударника" к ним пробрались двое друзей и сказали, что там - "месиво и окровавленные люди". Вместе отправились туда - посмотреть. Было уже около 19:00. По дороге обнаружили массу людей на набережной. Но все было тихо, люди просто разговаривали. Вскоре на людей неожиданно понеслись шеренги омоновцев. Они налетали несколько раз, врезались в толпу и били дубинками. "Многие не сопротивлялись вообще, но их все равно тащили, заломив руки. Некоторые сопротивлялись, и я этому вижу объяснение: когда на тебя нападают и тащат куда-то, не объясняя, в чем ты виноват, то не очень хочется. Люди были в шоке, мне было очень страшно. Выйти было некуда". Очередная цепочка ОМОНа выскочила из кустов сквера и рассекла набережную пополам, Андрея и Катю раскидало по разные стороны.

Андрей и Катя по разные стороны разделившей их цепочки. Кадры видеозаписей

"Там, куда оттолкнули Андрея, я видела какое-то месиво, били людей, тащили. Я переживала, что уже 10 минут не могу его найти. Вскоре он позвонил с чужого телефона и сказал, что его сильно избили и затащили в автозак. Я переживала очень. Резкая смена настроения, от праздничного к очень страшному, меня добила. Пошла к "Ударнику", думая, что постараюсь как-то его вытащить. Но он позвонил второй раз, сказав, что уже везут в Тверское ОВД, и попросил привезти документы. Домой пришел через день. Очень плохо себя чувствовал - болела голова, тошнило. Сходили в медпункт, но лечила я его сама. Справка из медпункта пропала при обыске, когда его арестовывали".

Прокурор: Что было в стеклянной бутылке, с которой вас не пропустили через рамки?
Катя: Вода "Буратино". (смех в зале)
Прокурор: Вас лично пытались задержать?
Катя : Нет, мы с Андреем старались держаться в сторонке.
Прокурор (торжествующе): Ну вот - в сторонке!

Катя и Андрей в суде. Фото Дениса Бочкарева

Полина Богданова, участник шествия, 23 года

Оказалась в давке, идти было некуда, цепь сделала несколько шагов вперед и разорвалась ненадолго. "Люди вываливались в эту прореху в кордоне, негде было встать. Полицейские старались закрыть проход. За их спинами появился омоновец с электрошокером в руках. Он подошел к мужчине лет 50, но тот вдавился в толпу, и его не смогли достать. Рядом с ним возник другой омоновец с газовым баллончиком. Он его распылил круговым движением на расстоянии 20 см от лиц людей. Все стали закрывать лица. Я была в шоке и даже не помню, как оказалась в районе набережной".

Полина Богданова. Фото Александра Барошина

"Видела, как задержали журналиста с пресс-картой бело-синего цвета, его хватали за волосы, пиджак, обращались очень грубо. Оттаскивали людей метров на пять, бросали на асфальт и начинали избивать. Хватали тех, за кого зацепится глаз. Если, скажем, все вокруг в светлой одежде, а один - в оранжевой, брали его. С разбега врезались в толпу и, орудуя дубинкой не глядя, пытались схватить кого-то".

Люди вынесли загородки и пытались оградить себя от полицейских, но те подпрыгивали и били дубинками через ограждения. У загородки, в двух метрах от меня, стоял Сергей Кривов (я потом узнала, что это был он). Его ударили дубинкой по голове не меньше трех раз, он только уворачивался и закрывал голову.

Меня с толпой вытеснили к мосту, ведущему к Большой Ордынкке, там срочники стали вытеснять дальше, потом ОМОН побежал за нами по Большой Ордынке, валил с ног и избивал. Так добежали до "Третьяковской", многие пошли в "Макдоналдс". Омоновцы забежали туда и стали вытаскивать людей из-за столиков".

Показания Полины показались прокурорам скандальными, и они обрушились на девушку:

- Вы по собственной инициативе пришли давать показания? (Адвокаты: Совершенно ясно, пригласили адвокаты, нам не приходило в голову задавать такие вопросы вашим омоновцам!)
- Кто пригласил вас? (Адвокаты: "Пристав!" Смех в зале. Защитник Шаров: "Я пригласил").
- Как на вас Шаров вышел? (Хохот в зале)
- Вы смотрели видеозаписи с крыши? Соответствует ли это видео вашим показаниям?
- Как раз соответствует. Там видно, что люди вываливаются из цепочки, потому что им тесно.

Олег Орлов, член правления общества "Мемориал"

Орлов повторяет рассказ о попытке обратиться к полковнику Домашову и избиении старика - он уже говорил об этом на процессе Михаила Косенко. "Я требовал от полковника одного: отведите своих людей на 50 метров и я уверен, что все спокойно закончится. Полицейские били людей - женщин, пожилых, тащили удушающим захватом за горло, у меня как правозащитника это вызывало возмущение. Потом увидел Давидиса (один из заявителей митинга). На тот момент, когда я его встретил на этом пятачке, он так же, как и я, ничего не понимал. Мы услышали объявление полиции, что митинга не будет, но не поняли - почему и что делать".

Вопросы прокуроров:
- Видели прорыв?
- О прорыве услышал после. Когда я был там, это был не прорыв демонстрантов, а постоянные прорывы полицейских в толпу.
- Вы видели, как демонстранты кидали камни?
- Дважды видел, как летели пластиковые пустые бутылки, и несколько раз - как молодые люди кинули куски асфальта. Хочу пояснить: на этом пятачке были сотни и тысячи демонстрантов, а кидали - единицы. Я их не знаю. В ответ полиция вклинивалась и хватала первых попавшихся. Подчеркиваю, их было очень мало.

После перерыва

Адвокат Зимина Сергей Панченко ходатайствовал об оглашении показаний омоновца Шубича, в них - важные детали истории Степана. Судья отказала сперва в оглашении ("документы оглашаются лишь в случае невозможности явки свидетеля"), а затем - в вызове свидетеля ("защита сама должна обеспечить явку").

Адвокат Сергей Бадамшин в который раз за процесс попытался приобщить к делу пресловутую информацию на интернет-странице ГУМВД о порядке проведения митинга, вывешенную там накануне 6 мая. На этот раз - в виде завизированного нотариусом "Протокола осмотра интернет-ресурса". Снова не вышло ("т.к. документ противоречит нормам УПК и не может расцениваться ни как "иной документ", ни как протокол").

Затем тот же Бадамшин полчаса читал детальнейше составленное ходатайство об исключении из дела видеозаписей и протоколов их описания. Там упоминалась и полная путаница с бесконечно перезаписываемыми следователями дисками - непонятно, какие из записей смотрели они при составлении описаний. И невнятные протоколы "всевидящего сочинителя следователя Гуркина". И несуществующие в действительности понятые (адвокаты проверили - их адреса оказались фиктивными), которые к тому же по непонятной причине потратили якобы по 5 своих рабочих дней, рассматривая с Гуркиным видеоматериалы.

Прокуроры в замешательстве потребовали перерыв для ознакомления со столь обильными доводами. Но 15 минут оказалось мало, и по просьбе стороны обвинения заседание было отложено на послезавтра. Интересно, как они станут аргументировать свои возражения.

Вчера в суд по "болотникам" пришел мальчик. Ну, молодой человек - я могу уже так его называть. Маленький татарин из города Набережные Челны. Когда я там был последний раз в 80-х, это был мрачный город однотипных серых домов и гопников. Как там сегодня - не знаю, но вряд ли что изменилось.

Я нашел его совсем недавно как свидетеля по Степе Зимину. Они оказались в одном автозаке в самом начале событий, мальчик сфотографировал Степу среди других задержанных. И это по некоторым причинам было важно для защиты. Я привел его к адвокатам, и они попросили его прийти в суд - подтвердить, что именно он сделал эти снимки. Такая процедура необходима, чтобы их можно было приобщить к делу. Айнур показался веселым, чуть застенчивым и толковым парнем. Может, немного провинциальным и чудаковатым. И мне не пришло в голову задуматься, зачем же он оказался там - на митинге "московского креативного класса". Ну покажет фотку - и все.

В суде все пошло не по плану. Во-первых, он не узнал в клетке Степана. Долго смущенно разглядывал сидящих и доброжелательно улыбающихся ему ребят. И не узнал. Хотя провел со Степой ночь в отделении. Ну, не узнал, бывает. Не стал врать. Затем старательно объяснил, что всегда проверяет на камере точность часов, объяснил, как это делается. Любит вести хронику всего, точность любит, сказал. До его задержания между людьми и полицией особых конфликтов не было. "Я бы испугался и убежал, если б были". Хотя уже была сильная давка, разрыв цепи и изрядные нервы. Адвокаты имели в виду более серьезные столкновения, бросание камнями, которые и вменяют Степану и которые впрямь начались гораздо позднее. Но что имел в виду он? Я тогда об этом не думал, а интересно!

Но тут его "с пристрастием" взяла в оборот судья. Что было на митинге? Куда и зачем шли? Казалось бы, вполне разумные вопросы. Если не слышать ее угрожающего тона. И он "поплыл", стал путаться, нести чушь. Казалось, он настолько испугался, что все позабыл. Не может связать двух слов, описать простейшие вещи. И вообще там не был - к чему и вела судья. Только потом я понял, что испугались на самом деле мы - защитники наших "болотников". Испугались судью. Испугались, что Айнур скажет что-то "не так, как надо". Что нас в результате снова облапошат судья с прокурорами. Будто им всерьез надо нас перехитрить и обыграть. Будто у нас есть шанс состязаться с ними в юридической казуистике. Будто это суд, а не судилище, где всем все давно понятно...

А что же мальчик? "Люди хотели выразить свои эмоции, у них накипело. Должен быть день, когда это можно сделать. Ведь никто не хочет слушать людей", - тихо говорил он (рычание судьи: "ЧТО было написано на плакатах?!").
"Вы там с кем-то познакомились, обменялись телефонами, паспортными данными?" - сурово вопрошала судья.
"Нас - молодых немножечко за людей не считают, не воспринимают всерьез... Но что я хотел получить - фотографии, - я получил", - на последних словах его голос заметно окреп. "Какие такие фотографии?" - "Исторических событий". На лицо судьи наплывает выражение участливой издевки: "И удалось вам сделать что-то историческое?" - "Знаете, я не мастер фотографии. Но думаю, удалось". Судья откровенно ржет: "Ну расскажите, что такого великого сняли!" - "Я показывал потом снимки людям, они хвалили..." - "Опишите хоть один снимок, что на нем?" - "Люди, только люди..." - "Вы запечатлели группы лиц или одно лицо?" - "Может, я покажу лучше? У нас говорят - лучше один раз увидеть..." - "У нас устное разбирательство!" (рычание).

Айнур волновался, но старался объяснить: "Вот послушайте: люди идут, у них энтузиазм, единая какая-то цель. Вы читали "Двенадцать" Блока?" - "Вы не имеете права меня спрашивать!" - "Ну я просто сравниваю с этой поэмой, было волнующее что-то в этом..." - "И что запоминающееся было на ваших кадрах?" - "Да ничего особенного". - "Понятно: ничего важного на них нет! А что вам удалось снять в автозаке?" - "Растерянные лица... вопрошающие: почему здесь и сейчас?" - "Кого-то в дальнейшем встречали из этих - вопрошающих?" - "Нет. Понимаете, я в те годы хотел немножко выразить себя..." Судья хохочет в голос: "Это было в прошлом году, вам сколько лет-то??? А как вы сюда-то попали? Может, разместили свои особо историчные кадры где-то, кто-то их оценил, предложил как-то использовать?" - "Да кому это нужно..." - "Вы знаете людей, которых сняли?" - "Нет, особо не знаю". - "Понятно, никого не узнаете, ничего не помните!"

Зал к тому времени ревел от хохота, а адвокатский стол леденел от ужаса. Из-за этого дурня рушилась защита. Никому не пришло в голову, что "не знаю" значит "не знаком близко, не знаю ничего об их жизни". От него ведь ждут лишь формальной фразы, вокруг которой будут потом плясать со своими статьями и параграфами обе стороны. А он про какие-то чувства...

Эти люди говорили на разных языках, им просто не дано было понять друг друга. И самое ужасное, что на языке судьи думал в тот момент и я, защитник "болотников". Я ведь давно знаю, что мою подзащитную Сашку - "девочку с камнем" - нельзя защитить в ЭТОМ суде и таким средствами. И других тоже. Я ведь сам писал, что эта история - столкновение двух непересекающихся миров. И все же оказалось, что сам попал под "стокгольмский синдром". А как можно? Не знаю. Я надеюсь, что сидящие в клетке ребята Айнура поняли. Потому что он на самом деле был единственным нормальным человеком среди всех тех, кто потом недоумевающе обсуждал эту историю. Позвоню-ка я ему и предложу подучить кое-каким фотографическим тонкостям. Если он не оставил еще своего увлечения.

С понедельника "болотный" суд перешел к новому этапу - свои доказательства начала представлять защита. Мы вызываем своих свидетелей, оглашаем некоторые документы из дела, которые не сочло нужным зачитать обвинение.

Защитники с нетерпением и некоторой опаской ждали этого момента. Пока слово было за обвинением, судья не раз снимала наши ходатайства с дежурной формулой: "Это вы сможете сделать на стадии представления материалов защитой, а пока их выбор и порядок определяет обвинение". И вот слово перешло к нам. За первые три дня ни один из свидетелей защиты не был отведен судом. И лишь в одном случае судья отказала в оглашении документа. Правда, этот документ - пресловутая схема проведения митинга, но слишком хитро он запрятан в приложении к протоколу допроса. Благодаря этому вновь нашелся формальный повод, чтобы ее не обнародовать. С редкостной методичностью обвинение и суд не хотят обсуждать время и место описываемых эпизодов, выстраивать хронологию событий, разбираться с картой.

С "передачей хода" в суде стало повеселее. "Ну вот, наконец мы услышали правду!" - говорят многие. Честно говоря, слышать это больно, особенно от родных наших сидельцев. Не верю, что суд вообще интересуется этой правдой. А пропасть между этими двумя "правдами" - обвинения и защиты - становится особенно видна сейчас. И дело не в откровенном вранье некоторых мордоворотов в погонах. Сталкиваются два абсолютно несовместимых мировоззрения. Они ведь действительно видят жизнь так: человек должен ходить строем, прав сильный, беспорядки - это антиправительственные лозунги. Как заставить себя одновременно понимать, что тебя все равно не услышат, и продолжать что-то доказывать, говорить, звать людей в суд?

Свидетели тоже сильно отличаются от предыдущих. Во-первых, свидетелей защиты, которые и постарше, и пообразованнее, просто интереснее слушать. Особенно после всех "не знаю, не помню", которые мы несколько месяцев выслушивали от приходящих полицейских. Но есть и другое отличие. С "нашими" работать гораздо сложнее.

Я уже привык к тому, что очередной найденный потенциальный свидетель ответ на мои вопросы, помнит ли он тот или иной эпизод, начинает со слов: "Я готов дать показания, но хочу предупредить: я буду говорить только правду!" Да я и не думал просить вас врать! Но дело тут не во мне: для этих людей реально важны такие вещи, как честь и совесть. И именно поэтому они приходят. Так что мы никогда точно не знаем, что услышим от них в зале суда. После стандартных заученных формул полицейских приходится внимательно вслушиваться в богатую насыщенную речь. К тому же интеллигентный человек больше склонен рассуждать и давать оценки, чем доверять своим глазам. А в суде нужны факты и наблюдения. Так что - интересно и непросто.

Другая новая деталь - поведение прокуроров. Они молчат. За три дня ими был задан один вопрос. Одного из заявителей шествия Сергея Давидиса они спросили: "А кто еще был заявителем?". Юмор в том, что еще в начале процесса они сами зачитывали документы согласования митинга, где все имена были названы. Зато функцию допроса неожиданно взяла на себя судья Никишина. Делает она это довольно жестко. Такое впечатление, что цель допроса - просто сбить человека с мысли, обломать, лишить уверенности в себе. Опять же, есть мнение, что с человеком умственным это проделать проще, чем с солдафоном.

Тем приятнее, что большинство свидетелей защиты выступили спокойно и уверенно. Сегодня особенно восхитила "мемориалка" Ольга Трусевич, спокойно парировавшая все судейские "разводки".

Сегодня же адвокат Марии Бароновой Сергей Бадамшин зачитал дивные тексты экспертиз, тоже из дела. Они про единственную видеозапись, легшую в основу обвинения. Кажется, обвинение не совсем понимало, что эти "доказательства" доказывают прямо обратное. Фоноскопическая экспертиза: звук подложен, присутствует монтаж, голос Бароновой неопознаваем. Лингвистическая экспертиза: не подтверждает якобы содержащиеся в ее речи призывы.

Приведу собственные же твиты, цитирующие показания нескольких последних свидетелей.

Илья Яшин
Я должен был выступать на митинге, который так и не состоялся. Мы уперлись в солдат, образовалась пробка.
Солдаты ВВ сделали несколько шагов, создав еще большую давку, возник эффект пружины. Уходить из толпы было опасно - могли избить или задержать.
Я не видел насилия со стороны митингующих. Рассказ о Захарове, которого ударили дубиной по голове, он был весь залит кровью. Я помогал ему выйти к "скорой".
Вначале люди кричали: "Пропускай!". Они просили разблокировать проход в сквер, чтобы прекратить давку.
Я видел Луцкевича, он был обут в сандалии, так не одеваются, когда идут на что-то опасное. Он стоял в толпе, выкрикивал лозунги, больше ничего.
Секции металлических загородок люди использовали в качестве щитов, чтобы уберечься от ударов дубинок. Люди недоумевали, почему их бьют.
Для чего полиция врывалась в толпу? Чтобы задерживать. Полиция не объясняла других причин. Людей тащили с фиксированными руками, избивая.
Коммуникация между людьми и полицией была гораздо меньше обычного, они не объясняли своих действий. Их было много, но их логика была неясна.
Если полиция видела на тебе кровь, это рассматривалось обычно как повод для задержания, а не для оказания помощи.

Виктор Захаров
Был с бейджем службы безопасности митинга в районе сцены.
С самого утра было недружественное отношение полиции к организаторами и субподрядчикам митинга. Не пропускали машины с оборудованием, материалами.
Не могу назвать это столкновениями "между". Это было избиение одной стороны другой. Силы и возможности были явно неравны.
Один полицейский нанес мне удар ногой, другой - рукой, разбив очки. Юношу рядом сильно ударили, я его поддержал, тогда меня ударили по голове, я потерял ориентацию.
В соседней "скорой" был мужчина средних лет. В больницу со мной доставили молодого человека с ушибом грудной клетки и другого - с ожогом роговицы глаз.
На мой большой бейдж организатора полиция не обращала никакого внимания.

Екатерина Пархоменко (редактор ИД "Коммерсантъ")
Сперва было очень весело и позитивно. Мои друзья взяли детей и старика-отца. Позже была проблема, как его вывести оттуда.
Проход был недостаточен для десятков тысяч, которые не могли просочиться в проход в 10 метров.
Потом людей стали хватать. Чаще всего люди кричали: "Что вы делаете?". Никаких жетонов, никто ничего не объяснял и не отвечал.
Волокли парня голой спиной по асфальту, он был крупный, им было тяжело. Выскочил дед 75 лет с криком: "Оставьте его, возьмите меня". И они оставили парня, взяв деда.
Люди пытались уйти, но выходы были перекрыты. Оказались в котле. Они не пытались прорываться куда-то, а пытались понять, куда деваться.
Не может человек стоять столбом, когда рядом кого-то бьют дубинкой; все действия, крики были реакцией на эту жестокость полиции.
Люди взяли железные заборы и попытались отгородиться от нападения полиции, их лупили палками через загородки сверху, по рукам и головам, текла кровь.
Мои права как демонстранта были нарушены тем, что милиция оцепила не там, где обещала. Это меня тревожило, в связи с чем я требовала ответить мне, но не получала ответа.

Леонид Беделизов (оператор видеоканала)
Идти было некуда, но полиция стала разгонять на основании того, что люди не расходятся.
Задние полицейские подталкивали передние ряды, и те делали постоянно движения вперед, давя на манифестантов.
Полицейский ударил меня дубинкой в спину, я снимал происходящее и не делал ничего плохого, видел много пострадавших демонстрантов.

Ольга Трусевич (сотрудник "Мемориала", наблюдатель)
У нас изымали воду на рамках.
Стояли час, непонятно почему. Протиснулась, увидела цепь, перегораживающую путь.
Меня увлекло с толпой, и я зашла за цепь (это названо "прорывом"). Первые задержания - особо жесткие. Вызывало гнев и возмущение.
Когда стало чуть свободнее, полиция стала с разбега врезаться толпу. Этот этап я уже могу назвать "зверства". У лежащего мужчины текла кровь из головы.
Видела, как полицейский прицельно ударил человека в шею, демонстрант потерял сознание. Его унесли куда-то. Люди не раз кричали "убийцы".
Видела, как Олег Орлов общался с полковником, тот его послал подальше, потом ударил подошедшего к нему следом старика.
Женщину тащили за волосы, видела не раз захваты за шею. Человека, похожего на женщину, били ногой. Не раз обращалась к полиции без ответа.
Я видела много испуганных или возбужденных от стресса людей.
Когда полиция не проводила задержаний, никаких действий по отношению к ней не происходило
Я впервые увидела такое, испытала стресс, ночами снилось. Считаю, что понесла моральный ущерб. Считаю, что остальные демонстранты тоже понесли немалый ущерб.
Видела Сергея Кривова, он стоял перед толпой в районе поставленных демонстрантами загородок и уговаривал полицию не применять насилие. Его ударили по голове.
Меня схватили сзади, когда стояла спиной к полиции и смотрела на людей, понесли, сломали очки.
Задерживали меня трое: один - среднего возраста, двое помоложе, похудощавее, каски держали в руке, палки были при них, одеты в темно-серую форму с бронежилетами.
В ОВД "Вешняки" со мной оказался Ярослав Белоусов, оттуда знаю его по имени.
В ОВД нас построили вдоль стены и держали час стоя. Потом напротив встала шеренга полицейских и долго смотрели на нас. Потом заставляли катать пальца и фотографироваться, я отказалась.
Протоколы там оформляли совсем не те люди, которые меня задержали.
Обвинили в "создании суматохи и обращении внимания СМИ". Я не знаю таких законов.

Я часто замечал у людей, впервые посетивших Болотный процесс в день допроса очередного полицейского, выражение крайнего недоумения. И впрямь, создается ощущение сумасшедшего дома: о чем тут говорят? "Это произошло до появления белого дыма или после?" - "А я не видел белого дыма". "В каком месте вы увидели обвиняемого?" - "На Болотной площади". Это адвокаты тщетно пытаются установить время и место того эпизода обвинения, о котором рассказывает свидетель. "А что было до этого?" - "Не помню". "А что после?" - "Не видел". Три часа находились толпы полицейских и демонстрантов на Болотной, но каждый свидетель "видел" лишь один крошечный эпизод с участием "его" обвиняемого. Больше ничего. Видимо, таков жесткий наказ начальства.

Это вполне отвечает фабуле обвинения. Следствие должно бы тщательно установить все обстоятельства каждого эпизода. Но оно делает все, чтобы сделать это было невозможно. Это мы уже давно знаем всю последовательность развернувшихся событий: где, кто и когда находился в каждый момент времени. Но не будучи озвученным в суде, это знание превращается в ничто и не может быть использовано в защите.

Во всем остальном свидетели - люди как люди. Большинство из них, как и всякий нормальный человек, не любят врать. Вот и вчерашний прапорщик ОМОНа Вячеслав Киселев, свидетель по эпизоду Андрея Барабанова, старался отвечать честно. Теперь они действительно мало что помнят. Но мы, с нашим знанием, можем догадаться: он часа полтора простоял в резерве у Большого Каменного моста. Потому и не видел ни прорыва, ни дымов от файеров. Потом получил приказ выдвинуться вперед, и еще какое-то время они прятались на пустынном Болотном сквере (куда демонстрантов не пустили вопреки договоренности). Потом "получили приказ на расечение толпы, после чего начались столкновения". Он оказался в гуще событий под самый конец, ближе к восьми вечера. Их цепочка внезапно для всех вывалилась из кустов сквера на набережную и разрезала толпу до парапета канала. Потом людей стали оттеснять в разные стороны. В момент разрезания и случился единственный эпизод с участием Барабанова.



Дальше Киселев рассказывает, что он увидел, и вновь возникает ощущение безумия. Невероятно, но он говорит правду. Все дело в том, какими глазами он видит события.

"Под ноги нам кидали ампулы с аммиаком. Запаянные ампулы с характерным запахом". - "Откуда вы знаете, что это был аммиак?" - "Я знаю этот запах, когда люди теряют сознание, им дают нюхать". - "Так, может быть, это был обыкновенный нашатырь?" - "Так это же одно и то же!" - "Вы видели пострадавших демонстрантов?" - "Да". - "А вам не пришло в голову, что это был раздавленный случайно пузырек с нашатырем, которым кого-то приводили в чувство?". Немая сцена, полнейшее недоумение на лице. Мы-то знаем, что были люди, на всякий случай носящие аптечку на каждый митинг. Они и оказывали помощь пострадавшим.

"Слышал агрессивные лозунги. Например, призывали нас сжечь". Бред? Ничуть. Именно после этого рассечения толпы произошел известный инцидент: полицейский на глазах сотен людей бил ногой в пах лежащего парня (принятого сперва за девушку и окрещенного потом "беременным Николаем"). Это вызвало взрыв негодования, кто-то крикнул садисту: "Ты сгоришь в аду!". Люди подхватили этот вопль.

"Почему вы решили, что люди прорывались именно в сторону Большого Каменного и Кремля?" - "Были активные попытки прорвать нашу цепь". Дело происходило уже глубоко на набережной, никакого Кремля оттуда даже не видно. Людям зашли в тыл и окружили со всех сторон, они просто пытались вырваться из плена. Следствие оказало нам услугу, приложив к делу видеозаписи этого эпизода:

Он говорит правду, но что у него в голове? Дикая каша из страха перед любым демонстрантом и вбитой в голову командиром официальной версии.

"Зачем вы рассекали толпу?" - "Люди стали падать, друг друга зажимать. Туда же не все пришли только для столкновений. Для безопасности людей мы и рассекали, чтобы предотвратить давку и группами препроводить людей к метро". Так кто же создавал эту давку, сперва перекрыв дорогу колонне, а после непрерывно "рассекая и вытесняя"?!

Но дальше правда кончается и начинается "спецзадание". Ради этого его и прислали в суд. Киселев описывает действия Андрея Барабанова. "Мы цепочкой вошли в толпу, на нас нападали. Шедшего неподалеку от меня Маркова (судя по всему, Марков - один из немногих, чье присутствие там он запомнил или выучил, потому что других коллег назвать не смог. - Д.Б.) затащили в толпу, повалили и избивали. Барабанов нанес ему несколько ударов ногами".

Андрей, напряженно слушающий в клетке, не выдерживает: "Вы ведь лжете!"

Да. Причем нелепо и неубедительно. Широко известен ролик с этим секундным появлением Андрея. Сбоку, вскользь он наносит один удар ногой. Он сам это признал еще на следствии и извинился за несдержанность. Почему это случилось, я еще расскажу подробно. Все видели белобрысого омоновца, испуганно вопящего "Караул!". Он уже был в суде. Он не пострадал, только дико перепугался. Фамилия его - Круглов! Так и в обвинительном заключении написано. Если свидетель плохо помнит, почему не признается в этом? Кто заставляет его говорить о нескольких ударах? Ответ прост: он вообще не свидетель! Во время очной ставки с Андреем 29 мая 2012 года он говорил: видел Андрея, ударившего кого-то лежащего на земле. Но кто это был - не видел. Через полтора года вспомнил: Марков! Ну хоть бы видео посмотрел, перед тем как врать!

Сергей Кривов: "Чего вы добивались от граждан 6 мая?".
Ответ: "Я исполнял приказ".

Почти каждому из прошедших перед нами полицейских Володя Акименков задает один и тот же вопрос (судья всегда его снимает): "Если бы вам приказали, вы стали бы стрелять в людей?"
Это не пустое позерство. Мы оказались во власти людей, слепо исполняющих приказ. При этом мир в их глазах причудливо искажен страхом и конспирологическими конструкциями. "Професcиональная деформация сознания" это называется. Они не любят врать, но если прикажут - слегка соврут. Даже если это отправит в тюрьму человека. И если прикажут стрелять - слегка постреляют. Ведь если человек чем-то недоволен, он уже виноват. И это опасно для всех. И, наверное, прав мой знакомый, считающий, что лозунг "Полиция с народом" - благостная чушь. Они просто не смогут нас понять. Мы давно говорим на разных языках.

Вчера показания в суде давал единственный пока гражданский свидетель обвинения - блогер и видеооператор Илья Пенезев. Именно ему принадлежит популярное видео, озаглавленное "Милая девушка кидает камни в полицию". Другие видео в его аккаунте "trolltvru" озаглавлены столь же выразительно: "Удальцов мешает движению колонны и создает толпу", "Толпа нападает на полицию", "Полиция не допускает давки", "Оппозиция сжимает кольцо" и т.д.

Илья Аркадьевич называет себя гражданским активистом. Правда, ответить, каковы его политические взгляды, судья ему не позволила, сняв вопрос адвоката. На суде он открыто заявил, что шел на Болотную с целью троллинга (высмеивания) лидеров оппозиции. Но попытку причислить его к движениям "Наши" или "Молодая гвардия" воспринял как личное оскорбление. Путина не любит. В своем блоге он издевается и над националистами. Такой вот самостоятельный человек.

Илья Пенезев в суде. Фото Александра Барошина

Его взгляд на мир лучше всего иллюстрирует запись в блоге: "...до сих пор не совсем понятно, за что борются Навальный, Яшин и Удальцов. Ну, с Яшиным понятно - он борется за руку, сердце и миллионы Собчак. А за что сражаются другие? Если задать им вопрос о том, для чего они пытаются совершить переворот в стране и водят толпы хомяков по площадям - услышать в ответ можно только общие фразы, из которых любому умному человеку становится понятно, что оппозиция не имеет никакой четкой программы... Это наводит на мысль о том, что группировка лидеров попросту управляется извне. Как в кукольном театре. Потому, скорее всего, и обыски - дабы найти те самые ниточки, которые приводят в движение лидеров-марионеток."

Люди - хомяки, лидеры - марионетки, мир управляется тайными силами и корыстными помыслами. Кажется, он искренне в это верит. В суде не раз повторял, что сидящие напротив него в клетке - жертвы собственной глупости и чужих замыслов, "лузеры". Несмотря на презрение к оппозиции, ему все же льстит внимание популярных ее представителей: "Макс Кац, увидев меня, крикнул: привет!", "Мы знакомы с Машей Бароновой: пару раз говорили на Оккупаях" и т.д. Может, именно это честолюбие заставляет его и после 6 мая постоянно вертеться вокруг протестных акций, искать общения с модными в "движухе" людьми? Но он, конечно, умнее всех и все знает наперед. Знает, что и почему происходило на Болотной. Но показания в суде строятся на личных наблюдениях. Поэтому его модели рассыпаются в момент, если как следует расспросить.

Пенезев рассказывает, как "лидеры оппозиции Навальный, Удальцов и Яшин остановили толпу, чтобы не идти на митинг, и спровоцировали прорыв на Кремль". Правда, его самого "вынесло за оцепление в результате давки". Зажатая толпой девушка рядом кричала истошно. Нет, она, наверное, на Кремль не прорывалась, как и сам Пенезев. Но ведь остальные... Вступают адвокаты.

"Чем мотивировал Удальцов призыв сесть на землю?" - "Тем что их не пускают к Кремлю, а они должны его захватить, условно говоря". - "Я вас не условно спрашиваю. Что вы слышали, почему люди остановились? Без домыслов и фантазий!" - "Конкретно не вспомню". - "Вы слышали, что Удальцов объяснял свои призывы захватом Кремля?" - "Нет". - "А чем он объяснял призыв сесть?" - "Он говорил про нечестные выборы". - "В нечестных выборах есть призыв к чему-то?" - "Нет". - "Какие-то еще конкретные объяснения призыву садиться помните?" - "Не помню". - "Вас одного вынесло за оцепление?" - "Там еще много было. Десятки, может, больше". - "Что люди делали?" - "Кто-то продолжал скандировать, кто-то - двигаться в разные стороны, самых активных (кто громче всех кричал) задержала полиция". - "До какого места проследовали?" - "10 или 30 метров, кто как".

"Вы вернулись от сцены, когда люди уже сидели напротив "Ударника?" - "Не помню, некоторые сидели". - "Тогда на каком основании утверждаете, что именно Удальцов остановил толпу?" - "Да я это знаю". - "Как он это сделал физически?" - "За руки он никого не хватал, конечно. Но у них там была колонка". - "Вы слышали что-нибудь звучащее из колонки?" - "Музыку". - "А какие-то призывы?". - "Точно не помню".

Откуда в деле появились его показания и видео? 8 мая, уже на Оккупае, его задержали. "В каком-то ОВД" с ним побеседовал некий опер. Ему Илья Аркадьевич и сообщил о многочисленных обличающих видео, снятых на Болотной. Вскоре ему позвонил сотрудник центра "Э" и назначил встречу. Он передал "эшникам" видеозаписи, не оформляя никаких документов, - просто посмотреть. А уж позже с ним связался следователь Быков и пригласил явиться в Следственный комитет со всеми материалами для официального оформления "выемки" и дачи показаний.

За девушкой, держащей в руках кусок асфальта, он ходил несколько минут, снимая. Дождался, когда бросила. Куда - не видел. Опознал в девушке Сашу Духанину. "Вы не пытались остановить девушку, если знали, что готовится преступление?" - "Я крикнул ей, но было шумно". - "Сделать компрометирующую запись для вас было важнее, чем предотвратить конфликт?" Вопрос снят судьей.

Также судья снимает все личные вопросы к Илье Аркадьевичу. Например, имеют ли к нему отношение сайты и акаунты соцсетей с именем "Troll-TV", предлагающие платные услуги по троллингу, накрутке сетевых опросов и пр. Он признает, что до сих пор числится гендиректором нескольких коммерческих организаций, но "все они прогорели и не ведут деятельности".

Пенезев "знает" все. Что "оппозиционеры давили загородками полицию" и "в момент прорыва толпа уже поредела" - из комментариев Минаева. Про "глупость Удальцова, поддавшегося предложениям Таргамадзе" - из СМИ. "Знает", что с полицейских срывали амуницию, что были пострадавшие сотрудники, но сам не помнит и не снимал этого. Не помнит и не снимал пострадавших демонстрантов и насилие со стороны полиции, но "знает", что полицейские не били женщин. Он говорит это совершенно искренне: "Не помню, но знаю". А ведь он ходил, смотрел, снимал! Некоторые предполагают, что он просто завербованный спецслужбами агент. Я не знаю, и это неважно. Потому что с остальными свидетелями обвинения - полицейскими - его роднит главное: все они готовы пренебречь собственными глазами, чувствами и выводами. В угоду железобетонной конструкции своего "знания", сидящей в их головах. Самое удивительное, что так же мыслит интеллектуал и профессионал Зураб Кекелидзе. Откуда она у них взялась, выяснять не хочу, чтобы не им же не уподобиться.


Илья Пенезев снимает на Болотной 6 мая. Кадр видеозаписи

На очередных слушаниях в пресс-центре Болотного дела я видел много оскорбленных людей.

Андрей Бильжо, вспомнивший о своей прежней профессии и "впрягшийся" за Мишу Косенко, возмущен диагнозом. Косенко, по его словам, мог бы стать отличной иллюстрацией его диссертации, посвященной как раз таким случаям - длительному монотонному, без ухудшений течению болезни после разового всплеска в молодости. Что полностью опровергает "казенных" психиатров, утверждающих, что такие заболевания обязательно должны прогрессировать. Но Бильжо оскорблен также и реакцией бывших коллег, попытавшихся уже саркастически усомниться в его знаниях. Однако и в профессиональном мире психиатрии наблюдается брожение. В результате он и независимый эксперт Савенко приглашены на некое закрытое собрание, где психиатры обсудят этическую сторону ситуации. А во вторник в РИАН пройдет пресс-конференция директора Института им. Сербского Зураба Кекелидзе под названием "Кому выгоден миф о карательной психиатрии?". Похоже, наши врачи вспомнили, как в советские годы их исключали из Всемирной психиатрической ассоциации, и пошли в контратаку.

Сопредседатель "Мемориала", опытнейший правозащитник Олег Орлов лично оскорблен приговором судьи Москаленко. В эпизоде Косенко он был прямым свидетелем, как и его коллега Ян Рачинский. Но в постановлении суда всем восьми свидетелям защиты уделены две лишь строчки: одна - перечисление их фамилий, а вторая - выражение недоверия их показаниям. Фактически, судья обвинила заслуженных людей во лжи.

Я давно замечаю, как та процедура, что называется у нас "судом", оскорбляет блестящего юриста и истинного джентльмена Вадима Клювганта - как всякая профанация. Кристально точно, по пунктам он разбирает все происшедшее на предыдущем этапе "суда над 12-ю":



Касаясь споров об амнистии, адвокат призвал не заниматься разборками и переходом на личности вокруг всевозможных утечек из Совета по правам человека и альтернативных проектов. По его мнению, концепция, обнародованная Советом, составлена честно и квалифицированно, а скандалы вокруг проекта могут только помешать правозащитникам довести дело до конца.

Я раньше никогда не видел Людмилу Алексееву столь гневной, как в этот последний год. Сегодня она запустила процедуру сбора подписей за широкую амнистию. Она лично прошла официальную регистрацию, теперь по закону надо собрать 100 000 подписей. Сегодня были поставлены первые два десятка. Алексеева считает, что есть все шансы добиться именно такой амнистии, и вот как она мотивирует свою уверенность:



Сестре Михаила Косенко Ксении гнев придает силу и уверенность бронебойного снаряда. "Мы пойдем до конца - апелляции, протесты, ЕСПЧ. А как еще? Они отняли уже полтора года жизни у моего брата и у меня, фактически убили нашу мать. Как можно это забыть? И маленький штрих к портрету брата: когда я встречалась с ним после приговора, уже все вокруг обсуждали амнистию. Так вот Миша сказал, что будет приветствовать амнистию даже в том случае, если всех ребят выпустят, а его это не коснется".

Вячеслав Макаров, адвокат Сергея Кривова, обстоятелен и нетороплив, как обычно. Но я вижу, что он волнуется и также возмущен. Его подзащитный голодает уже месяц. Теперь он сидит в одиночке, усомниться в честности его голодовки труднее, чем раньше. Но тюремное начальство полностью игнорирует и, похоже, не верит в голодовку. Медосмотры не проводятся, несмотря на постоянные требования. Иногда Кривова взвешивают на сомнительных механических весах, показывающих каждый раз разный вес. А состояние Кривова постепенно ухудшается: труднее думать и работать на процессе, понемногу отказывает память.

Принято считать, что гнев только мешает работе. Но я вижу, что всех собирающихся вокруг Болотного дела гнев только мобилизует и придает уверенности. Иногда все же стоит очень рассердиться. Чтобы победить.

Я не был на месте преступления, не знаком с Орханом Зейналовым и не имею "инсайдерской информации" из органов дознания. Я могу лишь читать и видеть то, что предлагают мне СМИ, госслужащие и интернет. И понимаю, что ничего не понимаю.

Прежде всего о самом видео, показанном НТВ. Вслед за федеральным каналом вся страна дружно называет его "видео зверского убийства". Насчет "зверского" - отдельный разговор. Я пока не слышал такого, чтобы убийца нанес 48 ударов, расчленил тело или предварительно изнасиловал жертву. Но бытовой поножовщиной нас давно не удивишь, а надо "погорячее". Между тем на видео вообще нет никакого убийства!

На все лады повторяются также закадровые комментарии телевизионщиков: "Преступник преследует девушку. Та пытается зайти в подъезд. Но мужчина не дает ей это сделать, хватает ее за руки и за лицо. В какой-то момент ей удается прошмыгнуть внутрь и закрыть дверь. В следующее мгновение разъяренный гость срывает злость на молодой паре".

Что мы видим на самом деле?
Прежде всего бросается в глаза меняющийся масштаб видеокадров. Три раза камера как будто наезжает и отъезжает. Это может быть лишь в том случае, если камера сознательно управляется с пульта наблюдения. Но все просто: если наложить кадры разных ракурсов друг на друга и привести к одному масштабу, то видно: более крупный план - лишь фрагмент оригинального кадра. Это сделано уже при монтаже ролика журналистами. Возможно, нам просто хотели показать крупнее лица ("наезды" происходят, когда люди находятся лицом к нам). Но качество картинки от "растяжения" лучше не становится. Может быть, при этом хотели что-то отрезать в углу кадра (см. фото №1)? Неизвестно. Но главное в сюжете.

Лично я могу описать происходящее так. Мужчина идет вслед за знакомой женщиной, чем-то сильно расстроенной. Пытается ее утешить, что-то СПОКОЙНО, дружески объясняет. Нежно берет ее лицо в руки. Она все равно плачет. Он обнимает ее. Она СКЛОНЯЕТ ГОЛОВУ ЕМУ НА ПЛЕЧО! Он становится спиной к двери (в правом нижнем углу мелькает его рука, в левом нижнем - плечо), продолжая что-то говорить. Она все равно плачет. Он ОТСТУПАЕТ в сторону, пропуская ее внутрь. Она заходит в подъезд. Он уходит. Она ни разу от него не отшатывается, не сопротивляется. Он не делает ни одного агрессивного движения.

О ярости, попытках девушки прорваться и, конечно, убийстве, "происходящем за кадром, справа", нам просто... рассказывают! Всякий может увидеть по-своему, но слово телевизионщика во сто крат влиятельнее моего...

Анонс следующего сюжета НТВ: "Знакомые убийцы жителя Бирюлева подробно рассказали корреспонденту НТВ о том, что представляет собой подозреваемый. Оказалось, что мужчина ранее совершал убийство. В России он находился нелегально, и несколько раз его задерживали с оружием".

Смотрим сюжет. В нем нет ни слова о "совершенном ранее убийстве"! Но кто будет смотреть, если можно прочесть три строки анонса? Тем более никто не замечает укоренившегося уже слова "убийца". Что там насчет презумпции? А если какой-нибудь "народный мститель", встретив Зейналова, решит сам его покарать, руководство НТВ застрелится или кофий пить пойдет?

Впрочем, глава московской полиции Анатолий Якунин в пересказе Интерфакса заявил, что Зейналов разыскивается в Азербайджане за убийство. И азербайджанские органы готовы оказать помощь в его поимке. Но тут же становится известно, что Интерфакс цитирует азербайджанцев не полностью. "Министерство внутренних дел Азербайджана опровергло сообщения о том, что разыскиваемый за убийство в Москве Егора Щербакова Орхан Зейналов разыскивался на родине за аналогичное преступление" - цитирует Лента.ру РИА "Новости". Но народ уже радостно ищет "двойного убийцу"!

Итак, мы ищем "двойного убийцу, азербайджанца, разъяренного отказом девушки и поэтому зарезавшего москвича". Нам уже навязали преступника, мотив и оценку. Обо всем этом просто рассказали без малейших подтверждений. Более того, рассказанное прямо противоречит фактам. Есть лишь странное видео, есть лишь одно свидетельство девушки убитого. Но народ уже все знает.

Я не знаю, возможно, показанные кадры действительно с камеры слежения у подъезда, на них Зейналов и он убийца. В любом случае не сомневаюсь, что обвиненного в этом преступлении ждет наказание "по максимуму". Все в порядке: убийцу покарают, "чурки" с базы в Бирюлеве изгнаны (на другую базу), народ в упоении ищет преступника. А что телевидение уже привычно подменяет следствие, преждевременные обвинения попадают под закон о клевете, полицейский чиновник врет, а правду заменяет молва - это так, мелочи.

P.S. Пока писал, подозреваемого поймали. Ждем следствия и суда. Хочу верить, что все вопросы рассеются. Другой вопрос - смогу ли поверить, если к этому финалу меня подводили ТАКИМИ способами?

Причины и суть сегодняшних событий в Москве еще будут обсуждаться и осмысливаться. По горячим следам мы можем лишь сравнить действия протестующих и реакцию властей на ситуацию в Бирюлеве и события 6 мая на Болотной площади.

Действия протестующих

Болотная площадь 06.05.12 Сидячая забастовка. Разрыв полицейской цепи в результате вызванной обстоятельствами давки, в прорыве оказываются несколько десятков человек из десятков тысяч демонстрантов. Отсутствие агрессивных действий до начала силового разгона полицией согласованного митинга. Отсутствие погромов, поджогов, порчи транспорта, нападений на гражданских лиц. Противодействия задержаниям, отдельные факты сопротивления полиции.

Западное Бирюлево 13.10.13 Погром торгового центра "Бирюза", попытка его поджога. Погром нескольких торговых лавок. Переворачивание автомобилей. Попытка штурма овощной базы, выломанные ворота. Нападения на гражданских лиц "неславянской внешности". Противодействия задержаниям, отдельные факты сопротивления полиции.

Оперативная оценка событий руководством полиции

Болотная площадь 06.05.12
Начало "сидячей забастовки" - 17:15.
Первое сообщение (в эфире Минаева) о намерениях полиции завести уголовное дело, расценив "сидение" как "провокацию", - через полчаса после начала "сидячей забастовки", за две минуты до первого физического соприкосновения демонстрантов с полицией. Возбуждение уголовного дела по ст. 212 ("массовые беспорядки") - вечер того же дня.

Западное Бирюлево 13.10.13
Первая попытка погрома торгового центра "Бирюза" - 17:00.
Реакция полиции (к 23:00): "Люди стали переходить грань законодательства, и это стало граничить по сути с массовыми беспорядками" (начальник ГУ МВД по Москве Анатолий Якунин); решение о возбуждении уголовного дела по ст. 213 УК (хулиганство); федеральные каналы называют происходящее "нарушением общественного порядка".

Оперативные официальные решения властей

Болотная площадь 06.05.12
За прошедшие полтора года так и не был получен официальный ответ на требования, выдвинутые участниками "Марша миллионов".

Западное Бирюлево 13.10.13 21:21 В связи с событиями в Бирюлеве в префектуре ЮАО Москвы создается штаб по противодействию нелегальной миграции, который будет собираться в ежедневном режиме.
21:23 Глава Федеральной миграционной службы Константин Ромодановский призывает как можно быстрее найти и привлечь к ответственности убийцу Егора Щербакова.
22:14 Нелегальных мигрантов будут выискивать народные дружинники.
22:21 Полиция устанавливает личность убийцы москвича Егора Щербакова (по сообщениям НТВ и Интерфакса).

Контакты власти с протестующими

Болотная площадь 06.05.12
Несмотря на многочисленные призывы демонстрантов и усилия депутатов Гудковых и Пономарева, ни один уполномоченный чиновник МВД или мэрии не вышел к людям для общения или переговоров.

Западное Бирюлево 13.10.13
"К митингующим к выходил глава управы Западное Бирюлево Виктор Легавин".
"Исполняющий обязанности начальника УВД по Южному округу Александр Половинко заверил жителей района, что убийца 25-летнего москвича будет найден, однако местные жители жалуются на притеснения со стороны приезжих. Половинко заявил, что "будут приняты все меры для задержания преступника".
"В Западное Бирюлево, где продолжаются стычки с полицией, прибыл первый заместитель министра внутренних дел Александр Горовой".

В четверг "Болотный" процесс дважды опечалил меня. Одна вопиющая история случилась в суде.

Мы в очередной раз три часа ждали начала заседания, что с переездом в Никулинский суд становится нормой. Ожидание в пустом коридоре (все лавки перенесли в зал) не способствует свежести. Тем, кого везут из СИЗО, еще хуже: их вывозят рано утром, а затем катают в пробках и держат в "отстойниках". К семи часам вечера заканчивался допрос подполковника Беловодского. Завершал, как обычно, адвокат Макаров, известный своей манерой устраивать длительную осаду свидетелей. Оставались вопросы и у его подзащитного Кривова, и еще у кого-то. Все устали, стали просить отложить окончание на завтра. И тут сперва прокуроры, а затем и судья прямым текстом заявили защите УЛЬТИМАТУМ: вы не уйдете, пока не закончите допрос.

Глядя на голодных ребят в клетке, Макаров удрученно заявил: "Я не могу выдержать давление суда и прекращаю допрос". Это был не просто откровенный ШАНТАЖ судьи Никишиной. Изнурительный процесс постепенно подтачивает силы участников, и в первую очередь защищающейся стороны, поставленной изначально в неравные условия. Нервозность растет. Суд откровенно начал играть на этом, провоцируя конфликтные ситуации, стравливая между собой защиту, обвиняемых. Это уже за гранью. Я надеюсь, что все мы, имеющие отношение к процессу, понимаем, кто посадил в тюрьму наших подзащитных и создал эту невыносимую ситуацию. Верю, что и они это понимают.

Второе расстройство принесла хорошая, казалось бы, весть: вчера вечером стало известно, что Amnesty International наконец признала узниками совести первую троицу подсудимых - Косенко, Акименкова и Савелова. Я радостно передал новость в "Грани" и отписался в блогах. Почему троих, я знал гораздо лучше многих. Поскольку сам уже давно и упорно "тормошил" международные правозащитные организации по поводу болотных узников, консультировал, помогал с материалами. Да, "международники" прошляпили этот процесс и раскачивались долго. Но надо еще понимать, что для Amnesty главным условием признания человека "своим пациентом" является гарантия того, что он никоим образом НЕ ПРИМЕНЯЛ насилия. Это их принцип, их особенность. И их право, черт возьми! Мы ничего им не должны, но и они нам - тоже. Не в них корень наших бед и не они спасут наших узников. Мы можем воспользоваться какой-то помощью извне. Я думаю, что нужно пользоваться любой возможностью привлечь внимание к процессу. Но решать, кому у нас сидеть, а кому жировать, придется нам самим. И если наше общество в очередной наплюет на эти вопросы, то весь остальной мир тут ни при чем.

Материалы Болотного дела они начали рассматривать давно. И эти трое оказались первыми, по отношению к кому, по мнению экспертов Amnesty, следствие не привело абсолютно НИКАКИХ формальных доказательств насилия с их стороны. Или уже были найдены доказательства невиновности (как в случае Косенко). Организации эти достаточно бюрократичны, принятие решения - дело долгое и сложное. Русские сотрудники очень хотели ускорить работу по Болотному делу. И, как только были собраны необходимые документы, "запустили" в работу первых троих. Продолжая работу по остальным. С тех пор были собраны многие новые материалы и доказательства, они внимательно следят за судом. А вчера первую троицу официально "утвердили".

Каково же было мое изумление, когда я начал читать в блогах о несправедливости "иностранных правозащитников", о том, что это вбивает клин между узниками. Придя в суд, я сразу спросил некоторых родителей. "Мы рады любой помощи любому из наших детей", - сказала мама Луцкевича Стелла. "Я уверена, что остальные получат этот статус вслед за первыми", - сказала Наталья Кавказская. А если не получат - мы привычно обвиним в наших бедах других?

Я понимаю, что наше общество больно недоверием и подозрительностью. Как могут мыслить люди в стране, где суд - это "как бы суд", социальные медицина и образование "как бы бесплатные", а власть "как бы выбрана". И власть делает все, чтобы люди еще меньше верили в добро и возможность сотрудничества между собой. И все же мне больно.

С этим человеком я оказался связан множеством причудливо-извилистых нитей судьбы и знакомств. 3 октября 1993 года толпа демонстрантов, прорывая на ходу милицейские кордоны, катилась освобождать от блокады Белый дом с парламентариями и оппозицией всех мастей внутри. После очередного столкновения с милицией на Смоленской я и снял его впервые - лежащим на асфальте, с расплющенной армейским грузовиком ногой. Щелкнув его пару раз, я бросился искать помощь - уж больно он был плох. Как выяснилось недавно, кто-то в этот момент сделал снимок с противоположной стороны - так в кадр попал и я, единственный раз за все две недели противостояния.


Фото Д.Борко и из книги "Москва. Хроника противостояния. Осень-93"

Не помню, я ли подозвал добровольных санитаров к Александру Лапину или кто другой. У меня сохранился лишь тот кадр, где ему уже оказывают помощь. Я не знал еще, что Александр оказался первым человеком, которого перевязывал доктор Соколов. Я и его не знал тогда, как и всю "сандружину им. Максимилиана Волошина". Много лет спустя я подружился с несколькими мемориальцами, создавшими ее в те дни. И снял о них сюжет для "Грани-ТВ". Они не желали принимать ничьей стороны и нашли единственно возможное решение - помогать пострадавшим обоих лагерей. В эту команду вошел и совсем юный Стас Маркелов, которого я узнал совсем незадолго до его убийства. Умудрившись при этом снять его последнее и вошедшее в историю выступление на митинге. Мне вообще с тех пор начало страшно везти на людей. Но в тот момент я ничего не знал о санбригаде и мучился, не в состоянии найти своего места в этой кровавой истории, своего "третьего пути".

Вторым человеком, спасенным доктором Соколовым, оказался американский журналист Отто Пол. С которым я стоял вечером того же дня у входа в техкорпус "Останкино" за секунду до начала шквального огня изнутри. Отто повезло меньше, чем мне, и он получил свою пулю, но и его спасли те самые люди "третьей стороны". В 2009 году он приехал в Москву искать своего "убийцу", но сперва нашел меня. А я нашел у себя кадр, где трассеры идут "с тыла", с главного корпуса телецентра. Который никто и не думал штурмовать, но с которого также расстреливали безоружную толпу и журналистов. И г-н Пол написал захватывающую историю, которую перевела наша подруга Даша. А еще Отто Пол нашел спасшего его доктора Соколова. Который думал, что Отто давно мертв.

Кажется, в тот же год мой молодой коллега Дима Зыков рассказал об одноногом человеке, встреченном им на митинге памяти событий 93-го. "Мне кажется, ты тогда снял именно его", - сказал мне Дима. Я не поверил, потому что думал, что тот человек "из-под грузовика" не выжил. Совсем недавно мы встретились с ним во время съемок документального фильма. На Смоленской он показывал место, где с ним произошла трагедия.

Александр Лапин рассказал, как его допрашивали следователи в больнице, а он думал, что не для этого пошел на демонстрацию и к Белому дому. Для чего - он и теперь задается этим вопросом. Он пережил очень тяжелые времена. Российской истории оказались не нужны все благородные порывы романтиков рубежа 90-х. А ведь он и в августе 91-го защищал демократию у Белого дома. К тому же он был альпинистом. Что за горы без ноги?

И все же он взошел на Кавказ. На костылях. И даже совершил трек вокруг Аннапурны. Сейчас в "Мемориале" открыта небольшая выставка, посвященная событиям октября 93-го. На стенде, рядом с моими снимками, лежит красный флаг. С ним Александр шел в колонне, им его накрыли, когда он лежал на асфальте. На флаге - следы его крови.

Еще на выставке - милицейская рация. На нее 3-4 октября писались все переговоры военных. По которым было написано одно из лучших исследований тех дней. Написано моим другом Сашей Черкасовым, бывшим членом "санбригады им. Волошина". А я все думаю: что было бы, если бы Александр Лапин тогда знал о возможности такого "третьего пути"? И что если бы знал я?

С ноября суд над Михаилом Косенко практически не шел. Заседания назначались через месяц. И вдруг недавно, когда обвинение внезапно остановилось буквально на полуслове, а ход перешел к защите, судья Москаленко "погнала вскачь". Заседания через день. Защите надо было срочно привлекать свидетелей, оформлять материалы, готовиться к очень плотному дню. Свидетели ждать полгода не могут. Кто уехал, кто заболел, у кого телефон не отвечает. Вопросы решались до поздней ночи накануне дня заседания. Но все получилось.

Сегодня Михаила конвоировали с собакой. Огромный, красивый молодой европейский овчар с умными глазами расположился почти у моих ног в тесном зале. Его хозяин, не менее здоровый парень, все заседание с любовью трепал его морду и уши, и чуть не целовался с ним. Псу скучно, а шуметь и бегать нельзя! Затем задремал. Просыпался и взрыкивал почему-то лишь тогда, когда вставал со своего места прокурор с вопросами. Когда выводили Мишу, пес позади отчаянно тявкал. Пришедшие возмущались: травят собаками человека! А тот просто засиделся и рвался на улицу, гулять!



Свидетели защиты. Сегодня защита оспаривала вторую статью, вменяемую Михаилу, - "участие в массовых беспорядках". Наша общая позиция - никаких массовых беспорядков не было вообще.

Александр Пилькин, участник шествия:

"На повороте с моста на набережную лежали кучи асфальта высотой 50 см. Дорожное покрытие было идеально уложено, и было ясно, что асфальт остался от каких-то прежних работ.

Раз 20 омоновцы отделялись от цепи, врываясь в стоящих, там что-то происходило секунды, и они возвращались, волоча людей. Вслед им летели бутылки, пластиковые древки. Поставили желтую палатку на асфальте, полиция сконцентрировалась у сквера и стремительно двумя двойными линиями отрезала палатку и окружающее пространство. Все, кто попал в загон, не могли выйти. Просили выпустить. Люди, стоявшие на набережной, не имели отношения к палатке, но их все равно не выпускали".

М. Косенко: "В чем главная причина произошедшего? В григорианском календаре, по которому живем. Назавтра была инаугурация так называемого всенародно избранного президента. И сотрудники органов старались создать ощущение массовых беспорядков, чтобы разделаться с оппозиционно настроенными людьми".


Екатерина Пархоменко, журналист, редактор, участник шествия:

"Собрались на митинг в красивый майский день, атмосфера праздничная. На Малом Каменном встревожило, что уплотняемся. Со мной были юные племянницы и пожилые люди. В какой-то момент я все же просочилась вперед. Люди в левой части колонны были просто там задавлены, и было ясно: что-то сейчас случится. Я сообщила своим, что надо выбираться. Люди кричали "пропустите, что происходит?". Полиция все слышала, но не реагировала. Все попытки задать вопрос охране не имели успеха. Полицейские командовали: "Уходите!" Я спрашивала: "Куда?" Выхода не было.

Как себя ведут люди в давке? Пытаются выбраться, толкаются. Слава богу, никто не упал, иначе бы не выжил. Главная кричалка была: "Что вы делаете?" Люди не понимали что происходит, не знали, куда им деться. Сперва это были обращения к перегородившим проход, звали их начальника, ведь за ними была огромная пустая площадь. Выйти, проявить здравый смысл было невозможно.

По этому маршруту ходили 4 февраля, была открыта вся площадь до входа на Большой Камменный мост. Там все прекрасно помещались.

Затем людей стали вдавливать в парапет, омоновцы ввинчивались в толпу, махая дубинками, попадая по людям. Когда на ваших глазах кого-то бьют или хватают, ты не можешь оставаться спокойным. Волокли голой спиной по асфальту. Груда обуви и вещей оставались на земле. Я не видела окровавленных полицейских, а демонстрантов - кучу.

То, КАК полиция организовала охрану митинга, спровоцировало ситуацию. Потом полиция напала на мирный митинг. Видела пластиковые бутылки, потом пару раз кинули асфальт".

Прокурор: "Известно ли, с какой целью участники политической демонстрации брали с собой детей?" - "Я сама взяла своих племянниц, уверена, что дети должны понимать, что такое гражданское действие. Поскольку митинг был соласован, никто не ждал такого. Люди шли выразить свое отношение к жизни страны. Они имеют на это право".

Прокурор: "Видели людей в масках?" - "В шлемах видела!"

Прокурор: "Видели ли металлически заграждения, как кто-то бил по сотрудникам?" - "Я видела, как через эти заграждения полиция била людей по головам, рукам, видела кровь".

Сергей Давидис, один из заявителей митинга. Сегодня он подал документы на регистрацию Партии 5 декабря.

Рассказывает о согласовании. "Времени на подробную проработку на местности не было. Мэрия сказала, что все будет "как в прошлый раз" (в феврале), но увидели совсем иное. Я сопровождал колонну. Ответственные от полиции не брали телефон.

Шли переговоры Гудковых с полицией, я ждал, что полиция отойдет. Но продолжались их набеги на толпу, избиения. Потом началось вытеснение людей на противоположную сторону канала и дальше.

Все знали, что мероприятие согласованное. Мы обязаны выполнять законные требования полиции, а незаконные - нет. Люди их не выполняли, я тоже, и считаю это правомерным. Считаю поведение людей закономерным и оправданным. Видел в основном попытки не дать незаконно задерживать.
Я подал иск о нарушениях, он рассматривается уже больше года".

Прокурор: "На сколько человек согласован?" - "На 5000".
Прокурор: "А вы на какое рассчитывали?" - "Когда подавали уведомление, на такое и рассчитывали. К 4 мая стало ясно, что будет гораздо больше, о чем я лично сообщил в мэрию".

Кузнецов Михаил Иванович, участник шествия. Очень крупный пожилой мужчина. При его появлении зашептались: "Вот еще псих, демшиза". Обожаю это определение! Все люди разные. Чудаковатый дядька с немосковским говором. При этом детали описывает точно, язык образный, почти деревенский.

"Долго не мог никуда пройти, ждал. Человек из "Солидарности" уходил, оставил мне два флагштока. Они ценные - телескопические, выбрасывать жаль. Чуть разредилось - прошел. Сразу за мостом справа, у реки был какой-то скверик, травка, там остановился. Пожилой мужчина достал бутерброды, присел на травку, я - рядом. Появились омоновцы, ногой ударили по этой сумке, еда полетела, он испугался. Я за дерево спрятался, а куда дальше? Там ступеньки и подъем на этот мост... Говорю: к сцене пройти должен, там надо быть. Омоновец ногой раздавил мне флагштоки. Я замешкался, поднимая их. И тут меня электрошокером ударили два раза. Я заявлений кучу подал - ничего..."

Адвокат Айвазян: "Вы видели, что электрошокером ударил вас именно полицейский?" - Судья снимает вопрос. - "Вы какие ответы получили на жалобы?" - Вопрос снят как не имеющий отношения к делу.

Документы

Адвокат Мирошниченко, тщательно обосновывая по УПК, предлагает судье приобщить к делу доклад Комиссии общественного расследования. Толстенный том с сотнями показаний свидетелей и выводами. Судья долго листает и вдруг принимает документ. Невероятно, ведь на "процессе 12-ти" мы уже пытались это сделать - не позволили.

Адвокат Ржанов вытаскивает бумаги и компьютерный диск. Это видеозапись и покадровые распечатки, которые в последний момент принесли из "Новой газеты". Мы давно видели официальный ролик "Новой" о событиях 6 мая, есть он и в деле. Удалось опознать там кусок эпизода с Косенко, но только самый "хвостик". Оказалось, на исходном файле - эпизод целиком. В "Новой" тщательно оформили ответ на адвокатский запрос, сопроводительное письмо, и судье ничего не оставалось, как приобщить эти материалы. Это - второе видео, на наш взгляд, доказывающее непричастность Михаила к избиению бойца Казьмина.

Были еще ходатайства. Об изучении медицинских документов, которые стали основанием для медэкспертизы Казьмина, признавшей его травмы. И допросе врача, делавшего экспертизу. Но на взгляд судьи, в материалах нет противоречий. По мнению защиты, они есть.

И о запросе в райсуд Саратова. Там единственный из участников шествия выиграл дело у полиции и даже получил компенсацию за незаконное задержание. Саратовский судья запросил в Москве видеозапись, сделанную 6 мая с полицейского вертолета. И ее туда прислали! Защита расчитывала, что на этой записи может быть и Косенко. Судья отказала, посчитав, что в деле уже достаточно видеоматериалов.

На этом обмен доказательствами закончился. В понедельник - прения сторон. На стороне обвинения - смутные показания единственного свидетеля, полицейского Лукьянова. И "массовые сказки" о "массовых беспорядках". У зашиты - две видеозаписи, три свидетеля и 700 показаний участников шествия в Общественном расследовании.


Ксения Косенко и журналистка "Новой" Юлия Полухина довольны днем, наблюдатель Комитета 6 мая Кондратьев устал твитить из зала суда, адвокаты Мирошниченко и Ржанов распределяют роли в предстоящих прениях. Фото Грани.Ру

Сегодня на процессе по Михаилу Косенко был бурный день. И что-то произошло. Пока еще непонятно, что. Силы остались лишь на то, чтобы собрать собственные твиты из зала суда.

Сперва по непонятной причине полтора часа ждали начала. Появившись, Михаил сообщил сестре, что по-прежнему не получает привычных лекарств. Первым дал показания свидетель защиты, мемориалец Ян Рачинский:

Долго стояли по неизвестной причине на мосту. Потом полиция начала теснить людей. Иногда это было опасно - в толпе было много пожилых и женщин. Выполнял функции наблюдателя. Полиция начинала атаковать первой, некоторые оказывали сопротивление. Призывов к противоправным действиям не слышал. ("Как профессионал, знаю, что такое противоправное, а что нет"). Видел минимум 4 эпизода, когда применялись дубинки, 2 из них - точно необоснованно. Сам получил вскользь по руке дубинкой, когда увещевал полицию не устраивать "Ходынки". Смысла действий полиции часто не было вообще. Предупреждений и требований я не слышал. Видел около 15 пострадавших демонстрантов, 7-8 человек были в крови. Видел очень эмоциональную реакцию людей, не понимавших смысл действий полиции. Было некоторое количество людей, заслуживающих задержания, но именно их не задерживали. В то же время ни одно из виденных задержаний не имело реальных оснований.

Видел в упор эпизод избиения омоновца Казьмина (эпизод Косенко). Рачинскому по просьбе адвокатов показывают скриншоты видео из дела. Узнает себя. Рядом с ним - Косенко.

Судья: "А другие фото у вас есть?". Непонятно: она ведь в прошлый раз сама отказалась приобщить принесенное оператором видео и раскадровку!

Рачинский: "Косенко там не запомнил (узнал его позже, из прессы). Но гарантирую, что люди, стоявшие рядом со мной в первом ряду толпы, участия в избиении не принимали". Судья, прокурор, свидетель и адвокаты сгрудились вокруг листов со снимками. Судья впервые за долгое время проявляет интерес к содержанию документов, переспрашивает свидетеля. Предлагают показать свидетелю и "обвинительное" видео. Судья: "У меня нет технической возможности". Адвокат Мирошниченко торжествующе достает из портфеля ноутбук с дисководом. Смотрят.

Рачинский: "Сперва Казьмин был близко, но его не били. Потом его повалили и били, но он уже был далеко от Косенко и меня".

Михаил задает вопросы. Совершали демонстранты какие-то асоциальные действия во время шествия? "Нет, праздничное настроение, шли с детьми".

Рачинский: "Причина происшедшего - в непрофессиональных действиях полиции, все дальнейшее было лишь следствием".

Адвокат Ржанов: ходатайство (повторное) о приобщении уже отвергнутого в прошлый раз видео и раскадровок, снятых свидетелем Беделизовым. Судья внимательно смотрит предложенные картинки. Прокурор возражает. И неожиданное решение: ПРИОБЩИТЬ!

На скриншотах этого видео, снятого с чуть иного ракурса, чем представленное следствием, эпизод становится гораздо понятнее:



Свидетель Александр Подрабинек. Был в качестве журналиста французского радио, с бейджем прессы. "Люди требовали пропустить их на всю территорию Болотной. После разрыва цепи все успокоилось, но скоро полиция стала теснить и задерживать, было непонятно почему. Меня спасал бейдж. Некоторые сотрудники полиции пострадали. Но это было уже позднее. И несопоставимо по масштабам с пострадавшими демонстрантами. Я врач по образованию и сам оказывал помощь пострадавшим. Разгон и избиения продолжались до вечера в прилегающих районах. Лозунгов "На Кремль" не было - сам вел аудиозапись для радио. Полиция задерживала, завидев лишь неодобрение в глазах. Пробивались к задерживаемым буквально по головам других людей. Демонстранты стали сопротивляться незаконным действиям полиции, и я считаю это естественным гражданским проявлением!"

Судья: "Зачем полиция вклинивалась в толпу, если брали без оснований?" Подрабинек: "Они просто имитировали осмысленную деятельность".
Судья: "От кого же защищались демонстранты?"
Подрабинек: "От полиции, которая там бесчинствовала, конечно!"

Свидетель Олег Орлов. Сопредседатель "Мемориала", один из создателей правозащитного центра "Мемориал", член Экспертного совета по правам человека при Уполномоченном (Лукине).

"Я видел, как полицейские били ногами упавших. Полковник, с которым я пытался разговаривать в поисках разрешения конфликта, ударил пожилого человека на глазах подчиненных, тот упал головой об асфальт. Меня полковник тоже слушать не стал. Я не понимаю, почему полиция не отвела свои цепи на 50 метров, тогда все бы закончилось и разрешилось в один момент. Эта возможность оставалась у полиции постоянно, но они ей не воспользовались. Я не видел, как хватали людей, кидавших камни, зато хватали других людей. Видел развороченный асфальт на углу. Скорее всего он был разбит до событий, ибо руками это сделать невозможно. Затем увидел эпизод Косенко - Казьмина".

Орлов стоял позади Рачинского (они вместе наблюдали), среди толпы на набережной. Казьмина били парни, подскочившие с противоположной стороны. Один из них - качок в маске (Лузянин). Орлову показывают следственные кадры и новые - только что приобщенные. Узнает себя, Рачинского, "качка" и Косенко. Следил за ситуацией, поскольку драка началась в непосредственной близости от его коллеги Яна, опасался за него. Ни Рачинский, ни стоявшие рядом с ним в толпе люди (ближайшим на кадрах видим Косенко) не принимали участия в нападении на полицейского. Казьмин пытался кого-то задержать, они завалились на Рачинского и стоявшего рядом с ним (Косенко). Затем выскочил Лузянин и повалил на землю Казьмина. Это было уже в нескольких метрах от стоящих. Там подбежавшие с противоположной стороны парни и нанесли ему несколько ударов, в том числе ногами.

Орлов обращает внимание судьи: Косенко и Рачинский синхронно выставляют вперед руки, защищаясь от возможного падения на них дерущихся с полицейским людей. Участники процесса надолго склоняются над листами с фото, спорят и комментируют их. Судья заинтересованно переспрашивает. Про Михаила забыли, он пока беседует с сестрой.

Прокурор пытается доказать Орлову, что Косенко мог правой рукой что-то сделать, пока Казьмин был рядом (еще до падения и избиения). Орлов, как заправский эксперт, резонно разъясняет поведение и движения людей на кадрах.

Я впервые вижу, как Михаил Косенко радостно улыбается, глядя на происходящее. Он совершенно преобразился. Затем с уважением в голосе задает вопросы Орлову.

Судья: На последних кадрах Косенко выходит из поля зрения камеры. Вы видели, что он делал в это время?
Орлов: Я обращал внимание только на активные действия.

На суде по Болотной право хода, наконец, перешло к защите. Пока на выделенном из общего "малом процессе" Михаила Косенко. До сих пор мы слышали только доводы обвинения - под сотню томов, переписанные под копирку показания десятков омоновцев. Но защита тоже готовилась. У нее есть и свидетели, и видеозаписи, и документы. Теперь можно увидеть, как суд принимает эти аргументы.

Перед началом Михаил успевает сказать сестре, что ему три дня не давали лекарств.

Эксперт "от Сербского"

Сначала заслушали Инну Ушакову, одного из трех экспертов Института им. Сербского, проводивших официальное освидетельствование Михаила. Именно их заключение неожиданно изменило диагноз Косенко на гораздо более тяжкий, "общественно опасный". Именно по причине его "опасности" Мише даже не сообщили о смерти матери. Эксперта вызвали по требованию защиты. В качестве специалиста комментировал Юрий Савенко, врач с 50-летним стажем, член Всемирной психиатрической ассоциации, президент Независимой психиатрической ассоциации России. Тот самый Савенко, что написал уже заключение на результаты экспертизы "от Сербского".

По его совету адвокаты задавали вопросы г-же Ушаковой. Выглядело так: "Специалисты утверждают, что лекарства, которые 10 лет успешно поддерживали Михаила, никогда не применяют при данном вами диагнозе. Как вы объясните это?" - "А я считаю, что применяют". Дальше - в том же духе. Выяснилось, что экспертиза проводилась амбулаторно: сперва с Михаилом поговорил один врач, а потом в течение получаса комиссия из трех человек утвердила новый диагноз. При этом признаков агрессии у Михаила не наблюдалось. Какие еще материалы исследовались комиссией? Медицинские документы из клиники и ПНД (ставящие совсем иной диагноз). А еще... материалы следствия! То есть недоказанное обвинение в насилии? - переспрашивают адвокаты. Да, экспертиза учла и это...

Когда перешли к обсуждению конкретных медицинских данных, Михаил сам попросил закрыть заседание и мы покинули зал. Известно лишь, что адвокаты, поддержанные Савенко, снова ходатайствовали о повторной экспертизе. Судья в который раз отказала.

Леонид Броневой

Зрители с некоторым боем вернулись в зал с началом допроса Леонида Беделизова, более известного в сети как "Леонид Броневой". В тот день он не имел какого-то журналистского задания и пришел на Болотную "чтобы выразить гражданскую позицию и рассказывать о происходящем". Леонид принес исходник снятого им видео с тем самым эпизодом Косенко и потерпевшего омоновца Казьмина. Еще и распечатанную раскадровку сюжета принес. Рассказал, чем, как и в каком месте снимал. Видео это давно лежит на его персональном сайте и на Youtube. Но судья Москаленко сочла, что эти материалы "получены непроцессуальными методами". То есть их должен был приобщать следователь, а если нет - то и суда нет.

Пришлось Леониду пересказывать видео устно: Косенко стоял в ряду людей, в 3-4 метрах от происходившей перед ними драки. Накачанный силач (Максим Лузянин) завалил полицейского на землю, еще двое нанесли ему несколько ударов, последний - ногой в голову. Эти люди неизвестны следствию. Прокурор встревожился и потребовал показать Леониду кадры с видео из дела. Якобы там картина иная. "А где ходатайство?" - возмутились адвокаты. "Это не ходатайство об осмотре, а просто вопрос с использованием фотографий", - парировал прокурор. Леонид твердо стоял на своем: ваши кадры сделаны до основного конфликта, дерущиеся перемещались, то приближаясь, то удаляясь от Михаила, но он участия в драке не принимал. Кадры видео Леонида Беделизова. Красным помечен Косенко. Казьмин лежит на земле, его пытается защитить свидетель Литвинов. Другой "свидетель", Пузиков, на переднем плане пытается вырвать у демонстранта флаг. Весь эпизод он стоит к происходящему спиной.

Леонид рассказал и о событиях в целом. "Прорыва не было, людям просто было некуда деться, сзади подпирали". "Полицейская цепочка создала дополнительную давку, сделав полтора-два шага вперед, вместо того чтобы хоть чуть отступить". "Слышал призывы не поддаваться на провокации, потому что митинг разрешенный". "Лозунги были - призывающие к конституционному соблюдению прав граждан". "Уйти с площади можно было только вплавь - прыгнув через парапет в канал". "Слышал крики в адрес полицейских: "Что вы делаете? Прекратите! Вы нарушаете закон!". "Дубинками полиция пользовалась с момента разрыва цепи до самого конца разгона митинга". "Полицейские выхватывали всех, кто кричал лозунги или был с флагами и плакатами".

Прокурор: "Чем вы можете подтвердить наличие потерпевших демонстрантов, если нет документально зарегистрированных?" "Видел своими глазами, - отвечал свидетель. - Видел удары, синяки на телах, слышал, как люди кричали от боли. Меня самого ударили по спине".

"Ваша честь, вы не хотите хоть глянуть на фото и видео - для объективности?" - спросили адвокаты напоследок. Ее честь не хотела.

Ольга Трусевич

Давнишний сотрудник "Мемориала", наблюдатель и эксперт. Описала хаотическую давку и, как следствие, небольшой разрыв цепи. Непрекращающееся насилие полиции в ответ. Людей гнали в очень опасное место у реки - там был откос и деревья с низкими острыми ветвями на уровне глаз. "Было сильное недовольство, что не дали митинг провести. Пройти из колонны на место было нельзя, я сама там застряла". Металлические заграждения демонстранты принесли, чтобы защититься от избиений и необоснованных задержаний. Много нарушений при задержаниях: не объясняли причин, жетонов не было, избивали. Она сама оказывала помощь избитым демонстрантам.

Камни бросали, откуда брали - не видела, бросали сзади. Многие кричали, чтоб не бросали, и пытались остановить бросавших. К полиции некоторые "применяли удерживающие действия". Затем Ольгу задержали, когда просто стояла и наблюдала события. Захватили сзади, понесли, уронили на асфальт. Было больно. В ОВД оказалась вместе с Михаилом, провела там ночь. Людей уводили по одному и заставляли фотографироваться и "катать пальцы". Еще в автозаке с ней оказался парень, которого ударили головой о стенку автобуса. Ему было очень плохо, и его увезли в больницу.

Прокурор нашелся, что спросить: Слышали ли крики "фашисты"? Нет. "А антиправительственные лозунги?" "Что это значит?" - возмутилась Ольга. "Я слышала: долой полицейское государство! Это - антиправительственно?"

Косенко Ольга заметила на площади только потому, что он стоял рядом с ее коллегой из "Мемориала", таким же наблюдателем, Яном Рачинским. Но больше не обращала на него внимания. Потому что в этой острой ситуации подмечала только тех, кто хорошо знаком или же совершал какие-то активные действия. Значит, Михаил их не совершал?

"Омоновец на водном транспорте" (так называется служба) Иван Круглов, судя по кадрам 6 мая, показался нам сперва безобидным перепуганным мальчиком. Он действительно сильно испугался, когда Лузянин "с неизвестными" завалили его на асфальт и слегка попинали. Его вопли в знаменитом ролике "Граней" облетели интернет. Он так и пишет в показаниях: "Решил, что меня сейчас убьют".

Впрочем, никакого физического урона он не понес. Люди оказались гораздо спокойнее, чем это мерещится до сих пор большинству приходящих в суд полицейских. Они всерьез рассуждают о повстанцах, стремящихся "на Кремль" и нападавших на несчастных стражей порядка. Им успешно привили этот страх перед простыми людьми.

Мы посмеивались: бедный хомяк! Но за свидетельской кафедрой Иван оказался не так уж прост. Обиженное выражение сменилось на глуповато-восторженную маску. Поедая преданными глазами судью Никишину, он старательно оттарабанивал выученную сказку: кидались, прорывались, остального не помню, не знаю, не видел, не обязан. Однажды проговорился, что получил приказ "на рассеяние толпы". Но на вопрос, как это делалось, исправился: "Мы подходили к гражданам и культурно им объясняли, что не надо хулиганить".

Так он и запомнится - "ребят, погодите, погодите, ааа!". Да еще фразой "Демонстранты нарушали ОХРАНУ общественного порядка". Плохо выучил, видать. Зато скандирование "Предатели России!" запомнил хорошо. Сперва я думал: задело за живое парня, человеческое чувство, обнадеживает! Но потом понял: именно этот лозунг отчетливее других слышен в ролике "Граней", который ему сто раз прокрутили следователи, чтоб получше запомнил, как рассказывать об инциденте. И ничего своего. Розовощекий пупс-винтик.

Такие вот обиды. Такие свидетели.

Ксения Косенко: "Рен-ТВ сыграло какую-то странную роковую роль для нашей семьи: год назад мама узнала из новостей об аресте Михаила, а теперь он по тому же каналу услышал в тюрьме о смерти мамы..."

Так что Михаил уже знал. До вчерашнего дня мы не могли себе представить, как он появится в зале суда, а ему надо будет как-то об этом сказать. Крикнуть? Какими словами? Его ведь не только не отпустили на похороны - даже не сообщили. Представляю, каково было Ксении! Тем более что им запрещают общаться даже и в суде.

Внимательно смотрел, как вводили под охраной овчарки Михаила, отстегивали наручники. Круги под глазами, но вроде держится. Успокоились с началом заседания: Миша уже привычно твердым голосом включился в допрос нового свидетеля. Ксения не отставала. Брат и сестра, разделенные тюремными стенами, клеткой и свирепствующими приставами, только закаляются в этой истории. Не устаю восхищаться ими.


Ксения Косенко у дверей суда. Фото Дмитрия Борко/Грани.Ру

Свидетель - Роман Пузиков, омоновец. Совсем не богатырского вида невысокий парень в трениках и кроссовках, с простым живым лицом и волосами цвета пшеницы. Скорее вызывающий симпатию и доверие.


Свидетель Роман Пузиков

Если бы не одна деталь (о которой позже), его показания можно было бы назвать вполне честными и даже смелыми. Отдежурил на репетиции парада, затем перебросили на Болотную. Жетонов не выдавали. Включили в смешанные группы задержания. После "прорыва", когда "в полицию полетели камни, бутылки и обувь (!)", получил приказ "задерживать самых активных". Немного повыясняли, что значит "активных" и кто приказал. Задерживать велели "кричавших, в масках и с флагами". Почему? "С флагами - могли быть зачинщиками, в масках - тоже". Напомню, что запрет носить маски на массовых мероприятиях появился после 6 мая. С авторством приказа замялся - не хотел подставлять командира. "По рации получил". Так говорят и многие полицейские на "процессе 12-ти".

Потом Казьмина "затащили в толпу". Того самого Казьмина, побитого Максимом Лузяниным, который здесь уже желал свободы для Михаила. Михаил спрашивает: "Но вы же сами вклинивались в толпу?" - "Да. Нам приходилось, чтобы задерживать". Казьмина окружили люди, он с коллегами бросился на помощь, Казьмин вышел качаясь. Как его били - не видел, предположил по его виду. Лукьянов проводил Казьмина к скорой, а сам продолжил работать.

Михаила, сидящего напротив в клетке, не узнает. Повторяет это несколько раз. Был ли тот в толпе, окружившей Казьмина, - не помнит. Сам он дубинкой не бил - "только отмахивался". Задерживали, применяя "загиб руки за спину". Это такой боевой прием. Есть еще "ласточка". Но когда задержанные говорили, что им больно, то ослаблял захват. Наручники как крайнюю меру не использовал, потому что никто особо не сопротивлялся - хватало "загиба руки".

О том, что оказавшихся в этом эпизоде полицейских зовут Казьмин и Лукьянов, узнал... позднее во время допросов! Там же ему показывали много видео. Зачем же его привело обвинение?

И тут в панике взвился прокурор. Потребовал огласить показания Пузикова на следствии. В показаниях - практически то же самое. Затем утащил свидетеля к судейскому столу и начал показывать какие-то фотографии в томах дела. До адвокатов и зрителей доносилось лишь его отрывочное шипение: "Это ваша подпись? Признаете?". Оказалось, на следствии Пузиков (или следователь?) отметил на стоп-кадрах и Казьмина, и Лукьянова, и "человека в черной куртке и красной рубахе". Пузиков бормочет: "Да, я писал". Адвокаты протестуют: происходит непонятное непроцессуальное действие. Прокурор торжествует: тогда опознал на кадрах человека, а мы доказали, что тот человек - Косенко!

Вновь вступают адвокаты: "СЕГОДНЯ вы узнали хоть кого-то на кадрах?" После долгой заминки: "НЕТ!". Все, молодец парень.

А дальше началась фантасмагория! Обвинение решает показать видео. Наконец-то. Перед адвокатами ставят ноутбук. Никто, кроме них, в зале ничего не видит. Мало того, НЕ ВИДИТ И СУДЬЯ: экран ноутбука отвернут от нее! Это называется "СУД ИССЛЕДУЕТ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА"?!

Михаил, встав, просовывается сквозь решетку, старается рассмотреть. Он очень сосредоточен, и по его мимике мы пытаемся угадать, что происходит на экране. В какой-то момент на скулах заиграли желваки и он произносит: "Вот так они вбегали в толпу..." Мы слышим лишь звук - демонстранты кричат "Предатели России!". Показав два каких-то коротких сюжета, обвинение неожиданно заявляет, что закончило представлять доказательства. Простите, а где же г-жа Жбанова, представитель ЖКХ, "понесшего убытки на асфальт в размере 28 миллионов"? Где доказательства основного матущерба и вообще - по статье "массовые беспорядки"?

Тут мы вспоминаем об одной странности в показаниях Пузикова. Он сказал, что, стоя в цепи на Большом Каменном мосту, видел, как у сцены падали рамки металлоискателей под напором толпы. Было это еще в самом начале, еще до разрыва цепочки. Когда многие пошли от сцены назад к месту затора, чтобы посмотреть, почему там застряло большинство. Их не выпускали с места митинга, создалась давка, рамки зашатались, и полиция сама убрала их, чтобы люди не подавились. Со своего места Пузиков ну никак не мог видеть этого: конец набережной и район сцены надежно скрывал от него сквер. Зачем его заставили произнести эту странную ложь? Возможно, поняв, что по Косенко он свидетель никакой, прокуроры решили "нагрузить" на него доказательство "массовых беспорядков". Ведь свалили рамки! А заодно еще и "порчу имущества" как признак беспорядков. Правда, обвинение не ставит в вину демонстрантам этот эпизод, ну и что? Будем импровизировать!

В любом случае обвинение "отговорило". Защита просит вызвать первого свидетеля - врача, проводившего единственную и очень странную психиатрическую экспертизу Михаила. Судья Москаленко принимает изощренное решение: "В ходатайстве отказать, но суд окажет содействие защите по вызову любых свидетелей". Судья даже обещает позвонить в медучреждение и подписывает повестку. Представляю, что она посоветует экспертам, если действительно позвонит. Ведь суд снял с себя ответственность за явку свидетеля.

Боец 2-го взвода 2-й роты 4-го батальона ЦСН ОМОН ГУ МВД Александр Алгунов, отвечая на вопросы защиты, не особо стремился к внятности. Вероятно, поэтому очевидцы, разнося по сети цитаты из его речений, часто теряют первую букву его фамилии. Впрочем, может, есть и другие причины?


Потерпевший омоновец Александр Алгунов (справа) и его коллега Тарасов, которого еще предстоит допрашивать. Фото Александра Барошина

Появление его на свидетельском месте было фееричным. "Вы узнаете кого-нибудь в зале?" - спросила прокурор. Алгунов лишь бросил взгляд на полк адвокатов и подсудимых и уверенно начал: "Да, вот эта девушка бегала и бросала, вон та - призывала к беспорядкам, этот - дрался, а тот..." Его прервал шквал адвокатских негодований. Процедура опознания выглядит несколько иначе! Тем более что свидетельствовал он лишь против Сергея Кривова.

Пострадал Алгунов от Кривова так. После первого массированного налета полиции на стоящих на набережной (месте согласованного митинга) демонстрантов те принесли от канала металлические оградки и попытались отгородиться ими от нападавших полицейских. Полицейские, колошматя дубинками по рукам, отобрали загородки и, оттащив в сторону, вновь врезались в толпу.

Именно в момент противостояния у загородок Кривов, по словам Алгунова, стал бить его кулаками по кистям рук (Алгунов держался за загородку). Затем якобы Кривов схватил дубинку, висевшую у него на руке, и сорвал ее, причинив боль шнурком. При этом Алгунов продолжал держаться за оградку. Затем передал дубинку другому демонстранту, который стал бить ею Алгунова. А Кривова он впервые сам опознал на видео NevexTV, которое сам отыскал в интернете и сообщил о том следователю.

Это он говорил на следствии. На суде боец (он уже не первый такой) обогатил свои показания ворохом свежих и ярких деталей. Оказалось, что Кривов вроде бы и сам несколько раз ударил дубинкой омоновца. Или пытался ударить - точно он не помнит. Еще он "вспомнил", что Кривов бил его до того флагштоком. Как и все его коллеги, Алгунов уверен, что оградки демонстранты отняли у полицейских, а до того они стояли "у сквера". Видимо, это загадочное массовое помутнение сознания - продукт работы следователей: даже на основной "улике" следствия - минаевской видеотрансляции - ясно видно, что заграждения люди несут оттуда, где никакой полиции и в помине не было!

Держался Алгунов браво. Над сидящими за столом "штафирками" - адвокатами - откровенно изгалялся. Выбирал, на какие вопросы отвечать, а на какие нет. Если не хотел, однообразно отсылал защиту к каким-то протоколам и справкам. В конце концов вывел из себя даже судью: "У нас устное исследование, и не ваше дело указывать, что суду изучать!"

Сегодня, стоя за кафедрой у микрофона, он умудрился вытащить из кармана фотокамеру и начать в открытую снимать адвокатов и подсудимых! Защита взорвалась протестами.

"Массовые беспорядки" он описывает как настоящую военную операцию. "Бойцы, прикрываемые группами поддержки, вырывали наших сотрудников из цепи. Я слышал голосовые команды в мегафоны со стороны митингующих, также я слышал радиостанции и другие руководящие действия, так лидеры направляли толпу". - "Почему же их на задерживали?" - "Не всегда было можно пройти туда даже группой, перед руководителями стояла стена людей. Не давали пройти сотрудникам".

По ходу допроса Алгунов все больше смелел. Вспомнил, что кроме бутылок и кусков асфальта в полицию летели даже... кирпичи! Смело признал, что видел пострадавших демонстрантов, но как!

Кривов: Были ли пострадавшие демонстранты?
Алгунов: Да, от камней, которые они сами кидали, и давки, устроенной демонстрантами.
Кривов: И что было с пострадавшими?
Алгунов: Сотрудники полиции отводили их в безопасное место.
Акименков: ОВД "Доргомилово" вы считаете безопасным местом?

Явно оскорбленная его манерами судья неожиданно быстро согласилась с предложением адвокатов повторно посмотреть кусок того самого видео. На видео сам Алгунов не просматривается, про Кривова тоже нельзя сказать что-то определенное.

- Вы увидели себя на видео?
- Где-то там увидел.
- А где, в какой момент?
- Там, где я находился, там себя и увидел. (Смех в зале.)
- Но все же - когда?
- В тот момент, когда Кривов вырывал спецсредство. (Недоумение в зале.)
- Вы видели этот момент на видео?
- Ну, на видео этого не было. Но конкретно - было!

И так далее. Но за него взялись подробно и детально - адвокат Макаров, а затем и сам Кривов. До каждой мелочи, жеста и движения. Изрядно занервничали прокуроры, начали неуклюже пытаться отводить вопросы.

Адвокат: Вы видели НА ВИДЕО, что делал Кривов?
Прокурор: Прошу снять вопрос, ведь потерпевший подробно РАССКАЗАЛ до этого, что делал Кривов! (Смех в зале.)

Кривов: Вы наблюдали нарушения работы общественного транспорта и связи, вызванные событиями на Болотной? (Это признаки статьи "Массовые беспорядки".)
Прокурор: Прошу снять вопрос как НЕ ОТНОСЯЩИЙСЯ К ДЕЛУ.
Адвокат Клювгант (под общий смех): Ну вот, обвинение само снимает 212-ю статью!

Большую часть времени допрос выглядел так:
- Вы наблюдали на видео, как полицейские бьют дубинками людей?
- Не рассмотрел. (Смех в зале.)
- И все же поподробнее опишите обстоятельтства, при которых Кривов нанес вам травмы.
- 6 мая на Болотной площади во время проведения "Марша миллионов".
- За какое место дубинки схватился Кривов?
- А какая разница?
- Вы говорите, что демонстранты совершали противоправные действия. А когда и почему это закончилось?
- До какого-то момента происходило, а потом закончилось. Может, я и что-то забыл...

Этот цирк продолжался три дня и, скорее всего, окончится завтра. У меня остался один вопрос, чисто риторический. Алгунов рассказывает, что до Кривова задержал четверых. Но абсолютно ничего не может вспомнить ни об одном из них. Почему же он так хорошо запомнил всех подсудимых?

Год назад я рассказал про Алексея Анискина, которого после посещения "Марша миллионов" на Болотной следователи попытались превратить в узбека. С тех пор с Алексеем стало происходить немало занимательного, о чем он живо рассказывал мне в письмах. Вот последняя из его историй: о таинственном исчезновении четырех баннеров с его балкона. Я люблю читать его письма и потому решил привести его историю в авторском варианте.



2 августа. Как у меня украли Навального!

Добрый день, Дмитрий! Узнав на страничке Навального "ВКонтакте" о возможности установить баннер "Навальный: измени Россию, начни с Москвы", я сразу загорелся идеей это сделать. И дело тут не только во всемерной поддержке Алексея Навального, но и в желании скрыть ужасное состояние балкона. Дом наш без капитального ремонта с 1967 года.

Поэтому я поехал на Лялин переулок, 22 и подобрал себе баннер. Заполнил соответствующие документы, получил юридические разъяснения и взял баннер. Балкон у меня большой – взял самый большой, на 5 метров

Всё делал сам. Сам разобрался с установкой, благо инструкция была, сам установил, сам подтянул, поставил противовес, сам набил низ баннера для утяжеления от ветра.
Сам я и радовался два дня, фоткал. Даже на Фейсбуке выложил. В общем, жизнь удалась, и на четвертый день я поехал с ребенком на дачу.



На следующий день звонит на сотовый соседка с первого этажа и говорит: ”Леш, внизу у подъезда человек 20, бабки местные говорят, что Навальный тебе кучу денег заплатил, и баннер снимать хотят".
"Кто снимать хочет?" - спрашиваю.
Ну, подозвали мне Голос. Голос сказал, что он главный инженер моей управляющей компании “Бамос Трейд” и они уже подогнали грузовик с вышкой-люлькой, чтобы срезать баннер.
Я ему говорю, что все бумаги у меня подписаны и в порядке
Голос говорит, что он человек маленький, что приказали, то и делает.
Даже телефон свой оставил - 8-499-2425398, Голев Сергей Степанович. Сказал, что завтра могу прийти в их компанию и своего Навального забрать.
Ну и как тут поступишь? Я в сорока километрах от Москвы, время пробочное.
Я понимаю, что главное, тем более теперь, не сдаваться, они же вск это делают с нарушением закона.

С уважением, Алексей Анискин.


2 августа

Добрый вечер, Дмитрий. Я вот только что пришёл из штаба, и мне дали новый комплект. Теперь уже с деревянными рейками для утяжеления баннера. А то я в старый баннер запихнул для утяжеления съемные раздвигающиеся ручки от швабр. Жена меня убьет за то, что теперь ее ручки от швабр находятся в управляющей компании "Бамос Трейд".
Молодой человек в штабе сказал, что на всю Москву было всего три случая среза.
Сейчас опять вешать буду, чтобы людей к утру порадовать. Опыт уже есть.


4 августа

Здравствуйте, Дмитрий.
Время отсутствия Навального на моем доме не превысило суток. Висит уже второй!
Всё следующее утро раздумывал, как мне поступить с главным инженером Головым и компанией «Бамос Трейд» в Хамовниках...
Я же ему по телефону объяснил, что официально провожу агитацию. Сказал, что у меня есть составленный договор с гражданином Алексеем Навальным. А сам Навальный является официально допущенным кандидатом на должность мэра Москвы на выборах 2013 года.
Я не понимаю, как официальное лицо может не знать, что его действия подпадают под статью 141 УК РФ - "воспрепятствование осуществлению избирательных прав" - и статью 161 - "грабеж".
Он боялся сказать, кто ему все это поручил сделать. Твердил только, что он ЧЕЛОВЕК МАЛЕНЬКИЙ. Но достаточно и того, подумал я, что вот такими "маленькими человеками" творятся большие подлые дела.
Поэтому я позвонил "02". Подошедшей к телефону девушке я рассказал о совершенных днем ранее преступлениях. Добавив, что мое право на агитацию закреплено в статье 48 федерального закона №67 "О гарантиях избирательных прав граждан". И попросил вызвать мне на дом наряд полиции.
Мне кажется, полиция приехала быстрее, чем я ожидал ответа девушки.
Старшему в группе я показал на свой балкон, где уже не было 5-метрового баннера, и свои фотографии. Старший стал оправдываться, что его тогда здесь не было. Я сказал, что меня тогда тоже здесь не было. И именно поэтому хочу поехать сейчас с ними в ОВД "Хамовники" и написать там заявление о краже.
Полицейские были очень корректны. Правда, меня очень удивила их уверенность в том, что разрешение на баннер выдает старший по дому.
В отделении я отдал заранее подготовленное заявление, написал объяснительную, приложил фото.

А уже вечером того же дня у меня на балконе висел новый 5-метровый баннер.
За все за это огромное спасибо штабу Навального, где меня поддержали, дали новый баннер и обещали проследить за ситуацией.
Еще меня порадовало, что, когда я приходил за баннером в первый раз, я получал его как бы в гордом одиночестве. А когда получал второй раз, то была уже очередь из желающих!

С уважением, Алексей Анискин.

6 августа

Главный инженер "Бамос Трейд" сказал, что ему эта головная боль не нужна и что он в тот же день отвез баннер в управу.
Чиновница управы "Хамовники" перебросила меня уже третьему человеку. Каждый из них уверяет меня, что баннер Навального в безупречном состоянии, но находится у другого человека.
Звонил сегодня в ОВД"Хамовники" по поводу заявления о воровстве. Дежурный ответил, что надо будет завтра позвонить участковому Маковскому Сергею Трофимовичу и он все мне расскажет.

Алексей Анискин.

6 августа

Только что звонил на мобильный участковому, который расследует факт воровства баннера. Номер телефона участкового Маковского С.Т., который мне вчера дали в дежурной части, оказался фальшивым
Сегодня мне все же дали другой, городской. Трубку снял участковый Овсянников Алексей Иванович и сказал мне, что Маковский вчера охранял гостиницу, а сегодня сутки отсыпается. Вот завтра он будет на своем рабочем месте с 10 до 19 в 301-м кабинете ОВД "Хамовники".
Этот Овсянников меня сразу оглушил, сказав: "А вы что думаете, у нас так быстро расследуют воровство?"
Я сказал: "Позвольте, воровство было 1 августа, заявление подано 2 августа, свидетелей  было человек 20-30, была вызвана машина с люлькой-вышкой, все лица известны. Чего тут расследовать-то?"
А когда мы ехали с нарядом в машине в отделение, я сказал старшему, что знаю, где баннер. Он у главного инженера Голова в управляющей компании "Бамос Трейд", что находится на Фрунзенской набережной, 26. Но старший сказал: "Надо ехать в отделение писать заявление".
Я ответил: "Заявление у вас в руках, вы его читаете".
Старший ответил: "Все равно надо в отделение ехать". А в "Бамос Трейд" мы так и не поехали.

С уважением, Алексей Анискин.


9 августа

Сегодня я вместе с юристом из штаба Навального Виталием пошел в ОВД "Хамовники". Вчера мне сказали, что Маковский С.Т. отсыпается после дежурства в гостинице. Сегодня нам сказали, что он на дежурстве в гостинице и надо приходить завтра, наверное, когда он будет опять в глубоком сне, как вчера. Поэтому юрист Виталий связался с начальником этого участкового и потребовал объяснений. Начальник вновь рассказал о нелегкой доле Маковского, который то дежурит, то спит. Хотя участковый по моему адресу совсем другой - капитан Ковалев П. А.

Поняв, что говорить с полицией бесполезно, мы пошли к чиновнику в АТИ искать баннер. Именно туда послала нас чиновница Федорова из управы "Хамовники". Открывшая дверь дама сказала, что баннер сюда никто не приносил и его здесь нет.
Выходит, Федорова соврала. Кстати, ее подчиненная из управы, дежурившая на одном из кубов Навального, сказала: да, баннер у них, платите штраф и забирайте. Какой штраф?!

Участвуй я в этой избирательной кампании как кандидат, видя эту грязь и лживость, я бы потребовал переноса ее сроков. Конечно, у Алексея Навального может на этот счёт быть собственное мнение

С уважением, Алексей Анискин.




22 августа

Сегодня, пока я спал, неизвестный таджик-альпинист спустился на веревке и своровал с моего балкона на 4-м этаже очередной 5-метровый баннер. При этом он консультировался со стоящим внизу техником-смотрителем Ольгой из ООО "Бамос Трейд". Там внизу их набралось человек 15. Среди них была и полиция. Когда я спустился вниз, они все сразу разбежались. Осталась только полиция. На мой конкретный вопрос, в какую сторону они все ушли с ворованным баннером, полиция ответила: "Они разбежались в разные стороны". Я полицию спросил: "Вы сюда по поводу баннера приехали?" Они ответили: "Нет мы приехали по поводу выпивающих у подъезда бомжей". Никаких бомжей у подъезда не было. Вместе с полицией я проехал в ОВД "Хамовники" снова писать заявление. В дежурке я спросил у майора Максима, о целях выезда этого экипажа полиции. Он мне ответил: "Они выезжали в помощь управе". Еще в машине я узнал, что это были Парфенов Сергей Николаевич - старший лейтенант, Карсюк Евгений Викторович - старший сержант, Липишин А.В. - старшина. Узнав, что я на них буду жаловаться, они стали "давить на понятия": что я нехорошо поступаю, что они же меня довезли до ОВД на машине. Я им ответил, что нехорошо поступили именно они, нарушая закон и бездействуя при воровстве.

Придя домой, я позвонил и оставил на них жалобу в отдел собственной безопасности полиции. Может, хоть это подействует. Участковый Маковский, которому поручено расследование воровства первого баннера, от меня про-прежнему скрывается.

Алексей Анискин.


23 августа

Только что у меня опять срезали баннер, он провисел меньше 10 часов. Я позвонил "02", меня связали с дежурным по ЦАО. Он сказал, что нужно разрешение. Позвонил юристу штаба Навального. Передал эти слова. Юрист в шоке...

Алексей Анискин.


24 августа

Здравствуйте, Дмитрий. Вот такая эпопея, как на видео, была вчера, а сегодня утром была скоротечная другая серия. Я тоже писал все на видео, как сказал юрист, но уже даже никуда не обращался, все это без толку. Гигантские нарушения на выборах...


25 августа

Здравствуйте, Дмитрий.
Сегодня с утра тоже срезали и впервые дали сфоткать бумагу, на которую они ссылаются, - факсограмму. Правда, только первый лист, без фамилий и подписей. Мент цепко держал лист двумя руками. Никакой бумаги об изъятии имущества мне не дали. И это в четвертый раз сегодня.

Мужик то ли из управы, то ли из АТИ при упоминании о юристе штаба Навального почему-то начинает мычать и болтать головой...

В ОВД "Хамовники" дежурный на меня наорал и сказал, что никаких бумаг у него нет. Это все у меня есть на видео

30 августа. Нашлись все 4 баннера Навального, украденные с моего балкона!

Здравствуйте, Дмитрий.
Я сегодня снова зашёл на куб у метро "Парк культуры". Почти сразу ко мне подошла девушка из управы, которая там надзирала за порядком. Эта Лена сказала мне, что один баннер находится у неё в кабинете, а три остальных в кабинете АТИ, куда мы с юристом ходили после ОВД "Хамовники" и где сказали, что их нет.

Но меня убило не это. Лена сказала, что ей баннер Навального очень нравится и материал очень хороший. Она его даже от других сотрудников спрятала, чтобы те не украли. И она слезно умоляла отдать этот баннер ей. Потому что она купила себе на дачу бассейн и этот баннер Навального там где-то очень хорошо смотрится.
Поэтому эта Лена настояла на том, чтобы я записал её личный мобильный телефон и спросил у штаба Навального, можно ли ей забрать этот баннер Навального себе на дачу. Вот такая вот история!!!

С уважением, Алексей Анискин.

Старший сержант полиции, командир 1-го отделения 2-го взвода 3-й роты Герман Литвинов стал первым полицейским, поддержавшим ходатайство адвокатов на Болотном процессе. Целый день он отвечал на наши вопросы. Я уж не знаю, где честно, а где и нет. Мне кажется, наиболее искренним он был, отвечая на самые прямые и личные вопросы.

"Почему, на ваш взгляд, все это произошло?" - "Наверное, это все же было искусственно создано. Кому-то из лидеров было нужно, чтобы люди не проходили на митинг". - "Что, по-вашему, было причиной прорыва?" - "Я стоял далеко, не видел. Могу сказать лишь свое мнение: это было организовано провокаторами". - "Когда кидали асфальт, это правда был град камней, как утверждают следствие и многие свидетели?" - "Ну, не совсем. Скорее единичные броски".

Это его взгляд на события. В нем не чувствуется злобы или мстительности.

А потом в ответ на столь же прямой вопрос сказал, что не считает себя потерпевшим всерьез. Что был ошеломлен произошедшим, а пара царапин - пустяк. Что не имеет претензий ни к кому из сидящих в "аквариуме". Две дамы-прокурора что-то ему панически шептали. А он на вопрос судьи, как относится к ходатайству об изменении его статуса (с потерпевшего на свидетеля), ответил: "Поддерживаю".


Фото Александра Барошина

Хотя дубиночкой 6 мая он поработал, как видим из найденных мной уже вечером кадров. А убеждал сегодня, что спецсредство ПР-73 "просто в руках держал". Но ведь на Болотной и ОМОН поимел стресса сполна, и это тоже видно на кадрах. Происшедшее для всех стало неожиданностью.

Многие уже восторгаются его поступком на суде. Так хочется прекрасного! Я бы не стал пока. Ну срам ведь для мужика - стоять позорным "терпилой" со своей царапиной перед двенадцатью ребятами, которым светит 8 лет. Нормально поступил старший сержант.

Я бы не стал обольщаться и высматривая какие-то неуловимые глазу перемены в поведении судьи Никишиной. Вот отвела вопрос прокуроров, а те впервые выразили протест на ее действия. Адвокаты резонно протестуют второй месяц каждые 10 минут! Вот мягко заговорила с подсудимым, вот подсказала адвокату правильный вопрос. Все это стокгольмский синдром. Нас уже загнали в состояние полной безнадежности и бессилия. Судья - опытный профессионал, у нее своя партия. У прокуроров своя. А полицейские, даже те, кто уже признал, что не имеет претензий к подсудимым, даже старший сержант Литвинов, продолжают работать. А их работа не предусматривает непослушания начальству. И они думают, что массовые беспорядки - это антиправительственный плакат и много народу. И если мы завтра вновь окажемся на Болотной, а кому-то будет нужно нас разогнать, они это сделают. И даже, может быть, дадут ложные показания. Постаравшись по возможности не врать лишнего, чтобы не перегружать совесть.

Но все равно с ними нужно говорить - спокойно и прямо. Иногда это оказывается гораздо эффективнее, чем хитроумно обыгрывать. Здорово, что у сидящих за стеклом ребят есть возможность поговорить с полицейскими, пусть и в форме вопросов. Этот суд - большое везение для тех, кто окажется на свидетельском месте. Он дарит хороший шанс подумать. Им и нам всем.

Полицейские - свидетели и потерпевшие - пошли косяком. Они очень разные, как и все люди. Есть, конечно, и общее, "профессиональное". Похоже, все искренне верят, что 6 мая на Болотной были массовые беспорядки. Ну а как же? Люди выкрикивали антиправительственные лозунги и не хотели расходиться. Законность согласованного митинга не очень укладывается в милицейское сознание: ведь ясно дали понять - уходите. И уж совсем безобразие - некоторые сопротивлялись! В общем - бардак. Много народу - значит, бардак массовый.

В деле к показаниям каждого приложена должностная инструкция, предписывающая строгое следование законам и Кодексу профессиональной этики. И слушаться начальство. Что важнее?

За прошедшие дни допросили двоих по эпизоду Степана Зимина. Как я не раз писал, следствие в этом деле "плясало" от видеозаписей. Но на Зимина (как и на Акименкова, и на Савелова) в деле нет ни одного хоть сколько-нибудь уличающего видео. Только кадры задержанного Степана возле автозака. Все строится на показаниях полицейских.

Боец ОМОНа Денис Куватов - потерпевший. Утверждают, что брошенный Степаном кусок асфальта сломал ему палец. Боец Куватов заметно "тормозил". Отвечая на вопросы адвокатов, упорно смотрел вниз, на полочку для бумаг, с которой явственно светился экран телефона. Прокурор Костюк в это время набирала что-то на своем гаджете. После предложения адвоката Бадамшина прекратить пользоваться подсказками боец телефон убрал и стал поживее.


Потерпевший Куватов и прокурор Стрекалова. Фото Александра Барошина

Еще на следствии он менял показания: по горячим следам сказал, что не видел, кто бросил камень. Потом "вспомнил" Зимина. На суде он вдруг еще дополнил свои показания: Зимин "затаскивал" его коллег в толпу. Зачем? Он не знает. Видимо, с недобрыми намерениями. Еще оказалось, что Зимин не один раз камень бросил, а "многократно". При этом Зимин находился "в глубине плотной толпы", даже "в давке". Но как-то умудрялся постоянно "быть в разных местах - левее, правее, по центру". "Он в разное время кидал камни и мог находиться в разных местах". И это - в течение 3-5 минут. Попытки выяснить, как же это удавалось двухметровому плотному парню, ни к чему не привели.

Адвокат Степана Максим Пашков поднажал, и от многократного кидания остались два броска, на которых боец настаивал твердо. Отбиваться ему было трудно. Если видел моменты всех бросков, то почему не увернулся? Как узнал, что это асфальт? Увидел его только при ударе об руку. Может, и момент броска не видел, и кто бросал? Ответы были невнятны.

Затем судья (что бывает нечасто) позволила адвокатам огласить медэкспертизу Куватова. А там - черным по белому: "характер травмы... полностью исключает возможность ее возникновения в результате удара твердым тупым предметом, в том числе куском асфальта". Механизм образования травмы - кручение, а не удар. Зачем они кладут в дело экспертизу, полностью дискредитирующую версию обвинения? По тупости или из уверенности, что прокатит любое?

Но и это было не все. Выяснилось, что следователь показывал на допросе Куватову фото и видео событий, в том числе кадры задержанного Зимина. Было это как раз перед тем, как Куватов его "вспомнил". И перед процедурой опознания! В протоколе допросов этого, конечно же, нет. Все. Если судить по закону, боец с треском теряет всякое право давать показания против Степана. Если по закону...

После Куватова "к барьеру" вышел его командир - лейтенант Кирилл Кувшинников. Как свидетель его "страданий" от Зимина. Степана они задерживали вместе. Лейтенант, как и положено по званию, оказался более рассудительным и уверенным в себе. Многие детали эпизода, описанные во время следствия, он вообще опустил. Правильно, лучше не вдаваться. Он явно старался решать две задачи - не подвести начальство и остаться честным. Я не знаю, как к этому относиться. Во всяком случае, Зимину его показания пошли скорее в плюс. Он видел, как Зимин что-то бросил, но не видел, как и от кого получил Куватов свою травму. А Зимин никого никуда не "затаскивал", просто пытался вырваться из рук. Кроме Степана, в толпе было человек 10 в масках. К Зимину и ко всем сидящим личных претензий не имеет и от них не пострадал. Хотя пострадал от "неизвестных" - получил несколько синяков.


Потерпевший Кирилл Кувшинников и прокурор Костюк. Фото Александра Барошина

Зачем люди брали барьеры (это было уже после задержания Степана)? Обвинение говорит - чтобы таранить ими полицию. Кувшинников снова "на двух стульях". С одной стороны - врет, что барьеры люди отнимали у полицейских (их принесли совсем с другой стороны набережной). С другой - "таким образом они ограждали себя от полицейских" (это правда). Зачем? Это один из важных моментов для понимания событий. Барьеры пытались поставить в месте, где полиция впервые врезалась в толпу, избивая и задерживая всех подряд. Кувшинников считает, что лишь для того, "чтобы помешать задержаниям особо активных граждан".

Затем он стал веселить народ довольно хлесткими ответами. "Как опознали себя на видео?" - "Я всегда себя опознаю, даже в зеркале". - "Но вы были в шлеме?" - "Я и в шлеме красивый".

Иногда им задают совсем не юридические, "человеческие" вопросы. Владимир Акименков - Кувшинникову: "Вы не считаете, что вас использовали 6 мая?" Обычно такие вопросы судья отводит. Но адвокату Макарову позволила спросить по-простому: "Так кто же начал драться первым - полиция или демонстранты?" Лейтенант пытался отговориться как-то казенно, Макаров настаивал. "Да не знаю я, кто первым начал!" - в сердцах почти выкрикнул Кувшинников. Мне кажется, что на этом суде происходит какая-то гораздо большая драма, чем попытка осудить невиновных. И полицейские вовлечены в нее не меньше, чем те, кто сидит за стеклом.

Допросы долгие и тяжелые. Иногда вопросы повторяются. Адвокаты порой вынуждены пропускать бесконечные заседания - у них кассации, другие дела. И здесь еще одна очень серьезная проблема: невозможно оперативно получить протоколы прошлых заседаний. Да что вчерашние! Последние выданные судом протоколы - от 20-х чисел июля! Невозможно анализировать показания, готовиться.

Но что ждет нас в суде завтра - также тайна. Обвинение не сообщает нам о своих планах. Что будут зачитывать? Какого свидетеля приведут? Невозможно выучить наизусть 70 томов дела, и завтра мы снова будем лихорадочно листать бумаги и файлы в своих лэптопах, пока очередной полицейский не спеша идет к трибуне.

Сегодня в зале был отец Александра Марголина. Тот пока просто сидит в ожидании своей очереди. Гаскарову вон нашли второго "потерпевшего". Ему пока нет. И то хорошо.

Степан Зимин (в центре) и Алексей Полихович. Фото Александра Барошина

Посчитал: Болотный процесс идет больше 10 недель. По три заседания в неделю. Начинает сказываться усталость и у подсудимых, и у адвокатов, и у самой активной части группы поддержки. Стало заметно, что и у прокуроров есть нервы.


Два дня тягомотно, вязко и утомительно допрашивали очередного полицейского из числа признанных пострадавшими. Командир роты 2-го оперполка Денис Моисеев оказался упорнее простодушного прапорщика Архипова. Возможно, потому, что Архипову действительно "прилетел" в подбородок камень, а Моисеев пострадал довольно странным образом:



Это всё. За это Сергей Кривов обвиняется по двум статьям: 212 и 318, а Денис Моисеев признан потерпевшим. Медосвидетельствования Моисеев не проходил. В первый день допроса в суде он сказал, что вообще не заявлял о своей "обиде", - ее заметило находящееся на площади начальство. А сегодня - что при опросе после 6 мая "устно сообщил о полученном ударе". Так и неясно, на каких основаниях он признан потерпевшим. Но главные баталии развернулись вокруг другого.

В деле есть несколько протоколов допросов Моисеева на следствии.

19 мая 2012 года он поведал следователю, почему считает события на Болотной массовыми беспорядками: "кидались, нападали на полицию, прорывались". Про инцидент - ни слова.

26 сентября (видимо, посмотрев широко разошедшийся в те дни сюжет телекомпании NevexTV) он вспомнил, что некий мужчина в синей куртке схватил его за форменную одежду. При этом Моисеев "пытался объяснить ему, что мы выполняем свою работу, а его поведение уже содержит признаки административного правонарушения". Мужчина принялся оскорблять его нецензурной бранью, а когда Моисеев отошел в сторону, догнал его и ударил руками в грудь. Моисеев испытал физическую боль. После чего "мужчина отбежал в толпу и скрылся из видимости". Еще раз посмотрите ролик.

4 октября Моисеев вновь дает показания: они слово в слово повторяют предыдущие (включая грамматические ошибки). В тот же день Моисеев признан потерпевшим от Ступака Ю.В.

18 октября Моисеев опознает в "напавшем" на него Кривова, а следователь Курдюков пишет "Уточнение": вред Моисееву причинил не Ступак Ю.В., а Кривов С.В.

От кого же пострадал Моисеев? Говорит, что не опознал нападавшего в Ступаке. Но в деле нет протокола "неопознания". И почему же тогда он тогда подписал бумагу, признающую его пострадавшим от Ступака, если не опознал того? "От кого начальство скажет, от того и пострадаю"? Есть и другие нестыковки.

Защита, заходя с разных сторон, пыталась убедить судью зачитать все протоколы допросов Моисеева, чтобы потом выяснить у него правду. Ведь без оглашения нельзя упоминать их в допросе. Прокурор раз за разом возражала, а судья отказывала. Допрос заходил в тупик, защитники срывались и давали отвод то прокурору, то судье. Обстановка накалилась. Не выдержали в зале: после очередного отказа судьи там поднялся крик. Зрителей стали выводить, но тут подсудимые, встав, заявили, что отказываются участвовать в заседании. Некоторые повернулись к суду спиной. Так и простояли до конца заседания, не отвечая на вопросы.

Другая битва происходит регулярно вокруг попыток защиты уточнять время и место вменяемых подсудимым эпизодов. Не раз предлагали повесить увеличенную карту или демонстрировать на экране схему Болотной, находящуюся в деле. На предложение заставить Моисеева хотя бы ткнуть пальцем в мелкую схемку на листе дела судья Никишина парировала: "А зачем? В показаниях потерпевшего место преступления не указано с точностью до метра и сантиметра". Так как же выяснить обстоятельства преступления, не зная, когда и где оно произошло?! А просто: на Болотной 6 мая!

Адвокатам все же удалось показать Моисееву фото из дела, где он без жетона. Хотя говорил, что жетон надевали все. Объяснил он это неожиданно: "Наверное, перепутал. Это в другой раз был приказ всем надеть жетоны, а тогда не было у всего полка". То есть без приказа полицейский не одевает основной служебный знак? Или 6 мая был приказ НЕ НАДЕВАТЬ их? Диалог: "На каком основании можно было установить, что вы сотрудик полиции, если нет жетона и не предъявляли удостоверения?" - "Находился в форменном обмундировании". - "Если я надену форменное обмундирование, любой гражданин должен воспринимать меня сотрудником полиции?" - "Вопрос снимается". Сегодня судья побила все рекорды по снятым вопросам защиты...

Выступавшие в судах по Болотной полицейские - разные, как все люди. Общее пока одно: они категорически не хотят говорить о применявшемся ими в отношении демонстрантов насилии. О пострадавших демонстрантах. Не было таких, и все! Каждый старался подчеркнуть: "Я никого не бил!" Для них это важно. Возможно, пока это - самый значительный результат допросов. Если они не так уж уверены в своих безграничных правах, если для них мнение окружающих имеет значение, то мы не безнадежны.

А Саша Духанина-Наумова с мужем делают в своей квартире ремонт. "Стены штукатурить легче, чем тут сидеть!" - стонет во время заседания Александра. Да, тягостное это занятие - сидеть в таком суде.