«Отправили за треть континента». Крымских политзаключенных массово этапируют в колонии на территории РФ — за их возвращение на полуостров борются родные
СИЗО-3 в Новочеркасске, Ростовская область РФ. Фото: Антон Наумлюк, Ґрати
За прошедшие десять лет из Крыма в Россию вывезли сотни заключенных. Согласно Международному гуманитарному праву, на которое ссылается Украина, это военное преступление и практика, направленная на разъединение семей. Россия считает это законным исполнением уголовного наказания.
Оказавшись в заложниках российской пенитенциарной системы, крымские осужденные и их родственники борются за возвращение на полуостров доступными способами: через обращения в Федеральную службу исполнения наказаний и суды. Всеми силами они пытаются сохранить семейные связи после приговора. Об этом — в статье «Ґрат».
«Больше всего я боялась потерять с ним связь»
Жительнице Севастополя Таисии Киселевой 92 года. После задержания в Геническе ее единственный сын, бывший капитан украинских ВМС Алексей Киселев, год находился в следственном изоляторе в Симферополе. Женщине разрешили одно краткосрочное свидание в месяц. Общение длилось не больше часа и происходило только через стекло и телефонную трубку. Но редкие встречи с сыном в СИЗО, по словам Таисии, «продлевали жизнь»: она вдова и других родственников у женщины больше нет.
ФСБ Крыма обвинила Алексея Киселева в «участии в незаконном вооруженном формировании» и подготовке «морской блокады Крыма». Чтобы выбить признание, его пытали электричеством и избивали. Но он продолжал заявлять, что невиновен. Джанкойский суд в Крыму приговорил его к восьми с половиной годам колонии строгого режима.
Когда мать Киселева поняла, что приговор сыну и в апелляции останется в силе, она направила письмо в Федеральную службу исполнения наказаний (ФСИН) РФ в Москве с прошением отправить Алексея в колонию поближе к Севастополю.
«В ваших руках находится не только судьба моего единственного сына, но и моя жизнь», — писала Таисия Киселева.
Во ФСИН отреагировали на ее письмо несколько месяцев спустя решения апелляции по делу Киселева. Женщине ответили, что после вступления приговора в силу Киселева вывезли из СИЗО в Крыму в тюрьму во Владимире. В письме отмечается, что место отбывания наказания ФСИН выбирала самостоятельно. Теперь Таисии Киселевой нужно проехать больше двух тысяч километров, чтобы снова увидеть сына. Этот маршрут ей, ввиду возраста и состояния здоровья, не под силу.
Письма в службу исполнений наказаний уже после приговоров писали и другие родственники политзаключенных в Крыму. В них делали отсылки к российскому законодательству и международному праву, но заключенным это не помогло.
Халиде Бекирова, жена гражданского журналиста Ремзи Бекирова из Симферополя, осужденного на 19 лет лишения свободы по «делу Хизб ут-Тахрир», напомнила в письме к ФСИН про право на неприкосновенность частной жизни и цитировала статьи из Международного пакта о гражданских и политических правах: никто не может подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в его личную и семейную жизнь. Женщина писала, что без отца теперь растут трое несовершеннолетних детей, и им необходимы хотя бы редкие семейные встречи.
Семья Ремзи Бекирова, Фото: НСЖУ
В дороге Ремзи находился больше месяца. Хотя по законодательству РФ осужденных должны доставить в колонию в течение 20 суток. Заключенные также имеют право позвонить или отправить письмо, пока его этапируют, но Ремзи не разрешили, и что с ним было все это время, семья не знала.
«Их по пути следования то в одно, то в какое-то другое СИЗО закидывали в разных городах. Они там буквально только разложат вещи, только обживаются — через двое суток их дальше везут. Больше всего я боялась потерять с ним связь. Что он просто исчезнет», — рассказывала «Ґратам» Халиде уже после прибытия мужа в Енисейск, город в Красноярском крае РФ, где находится тюрьма строгого режима.
Между Енисейском и Крымом больше 5,5 тысяч километров и нет прямого сообщения. Чтобы добраться до тюрьмы, необходимо из Симферополя доехать до Сочи: поездом или автобусом через Крымский мост. Из Сочи до Красноярска нужно ехать еще пять суток на поезде. На самолете быстрее, но для Бекировых это дорого. Из Красноярска до Енисейска нужно брать такси или снова ехать автобусом.
«Ехать в Сибирь мне не позволяет здоровье. Я недавно перенесла сложную операцию, и теперь мне запрещено переохлаждаться и поднимать тяжести. Даже если восстановлюсь, одной в такой дальний путь ехать нельзя. Если отправиться в путь с отцом, то только на дорогу у нас уйдет больше 120 тысяч рублей ), с детьми — в два раза больше. Нас просто лишили возможности видеться», — говорит Халиде.
Ремзи и еще более ста крымских политзаключенных, осужденных по «террористической» статье , по российским законам обязаны отбывать наказание в самых строгих условиях — в тюрьме. На территории Крыма отсутствуют исправительные учреждения, в которых исполняется тюремный вид наказания — есть только колонии. Это является формальным основанием для перевода заключенных с полуострова.
На территории Российской Федерации всего семь таких тюрем: во Владимире, Ельце, Верхнеуральске, Балашове, Димитровграде, Минусинске и Енисейске. Колоний строгого режима гораздо больше. В них, по решению ФСИН, тоже этапируют жителей Крыма, осужденных и по другим, даже не тяжелым статьям.
«Посмотрела гугл-карты и получила шок»
Гульнара Кадырова, жена Ивана Яцкина. Фото: Ґрати
Гульнара Кадырова, жена Ивана Яцкина, осужденного на 11 лет лишения свободы по делу о «госизмене», готовилась к этапу заранее. Чтобы узнать, куда повезут мужа, она направила письменный запрос начальнику СИЗО Симферополя. Раз в несколько дней делала небольшие передачи, чтобы убедиться, что Иван еще в изоляторе. Когда последнюю передачу не приняли и сообщили, что заключенный с такой фамилией выбыл, Гульнара поняла, что его этапировали.
«Позже мне пришло письмо из симферопольского СИЗО, что его отправляют в Кемеровскую область. К этому я была совершенно не готова. Я сразу посмотрела гугл-карты и просто получила шок. Отправили за треть континента!», — возмутилась Гульнара Кадырова.
Уголовно-исполнительный Кодекс РФ обязывает СИЗО поставить в известность родственников заключенного о том, куда он направляется для отбывания наказания, а администрацию колонии сообщить родственникам о прибытии осужденного из СИЗО в колонию или тюрьму. На это отводится 10 дней. Но родственники часто получают такие уведомления с большой задержкой, а про то как проходит этап, ничего не знают вообще.
В дороге Иван был почти два месяца. Гульнара искала его — не могла писать ему письма, отправлять посылки или передачи. В СИЗО в Саратове, где он находился транзитом, у него отобрали лекарства. Иван в знак протеста объявил сухую голодовку и смог добиться звонка домой, чтобы сообщить семье, где его держат. Гульнара сразу нашла адвоката, который его посетил. Через два дня Ивана увезли из Саратова в колонию строгого режима в Кемеровской области.
Первая поездка на свидание к мужу обошлась Гульнаре в сто тысяч рублей . С детьми дошкольного возраста ехать было сложно и дорого, но не взять их Гульнара не смогла — Иван скучал по ним. Дорога всех измотала, семья Яцкиных потратила на многочисленные пересадки несколько дней. После возвращения Гульнара написала письма директору ФСИН Аркадию Гостеву и Уполномоченной по правам человека в Российской Федерации Татьяне Москальковой с просьбой перевести мужа в колонию поближе к дому.
«От ФСИН я получила формальный отказ. Написали, что 275-я статья (госизмена) исключает, чтобы его направляли ближе к дому. И вот пытаешься бороться, но ты как мурашка наедине с этой системой. Головой о стену», — говорит Гульнара.
Ответа от омбудсмена РФ она так и не дождалась.
В письме ФСИН РФ она ссылалась на работу мужа в украинских правоохранительных органах до 2014 года. Есть положение, по которому бывших сотрудников распределяют в специальные колонии. Ей в ответ сообщили, что в материалах личного дела Яцкина о его службе в МВД ничего нет.
«По сообщению Министерства внутренних дел по Республике Крым среди уволенных сотрудников органов внутренних дел Украины и Российской Федерации Яцкин не значится», — ответил женщине замначальника Управления исполнения приговоров и специального учета Виктор Лещев.
Гульнара решила обжаловать решение в судебном порядке и подготовила иск против ФСИН России, но пока его не рассмотрели.
ФСИН России: «В зависимости от свободных спальных мест»
Юрист Назим Шейхмамбетов уже обратился в Бахчисарайский районный суд в Крыму с иском против ФСИН РФ. Его доверитель, владелец крымскотатарского этнокафе в Бахчисарае Марлен Асанов осужден на 19 лет лишения свободы и отбывает срок заключения в колонии строгого режима в Мордовии.
Из Крыма до поселка Сосновка в Мордовии, где находится колония, — больше 1,7 тысячи километров. Прямого транспорта туда из Крыма нет, поэтому семье Асанова, чтобы попасть к нему на длительное свидание, нужно ехать с многочисленными пересадками.
«ФСИН обязана учитывать место проживания и наличие социальных связей, где его родственники живут. Когда его этапировали в Мордовию, это обстоятельство учтено не было. Адвокат написал заявление в его интересах во ФСИН о переводе ближе к дому и получил отказ. Поэтому мы обжалуем это», — аргументировал свою позицию в суде Шейхмамбетов.
Отказ ФСИН он считает незаконным, поскольку он нарушает право Асанова на поддержание семейных связей и участие в воспитании четверых детей во время отбывания срока лишения свободы.
«Краткосрочные свидания вообще невозможно реализовать, потому что стоимость проезда и время, затраченное на дорогу, оно нивелируется», — объяснял суду адвокат.
Шейхмамбетов уверен, что перевод возможен: Уголовно-исполнительный Кодекс РФ дает такое право при наличии болезни осужденного, обеспечении его личной безопасности или при иных исключительных обстоятельствах.
«Исходя из правовых позиций Конституционного суда и Верховного суда РФ, иными исключительными обстоятельствами признается невозможность осужденного поддерживать семейные связи во время отбывания наказания в виде лишения свободы», — объясняет «Ґратам» юрист.
Представительница ФСИН в Крыму в ответ на иск Асанова заявила в суде, что решение о выборе колонии принималось территориальным органом службы в Ростове-на-Дону, где Асанов временно находился во время судебного процесса. Она попросила привлечь к участию в суде в качестве заинтересованного лица представителя Главного управления ФСИН по Ростовской области.
«На основании вступившего в силу законного решения суда направляется заключение во ФСИН России, которое принимает решение, где осужденный будет отбывать в зависимости от свободных спальных мест», — заявила в суде представительница ФСИН в Крыму.
Решение по этому иску вынесут в 2024 году.
Семья Марлена Асанова. Фото: НСЖУ
Политзаключенный из Крыма Арсен Абхаиров, которого приговорили к 13 годам лишения свободы в тюрьме и этапировали в Енисейск (Красноярский край РФ), самостоятельно написал заявление о переводе в колонию ближе к месту жительства родственников, но получил отказ. Абхаиров не смирился и решил обжаловать решение дальше.
В декабре 2022 года Замоскворецкий районный суд в Москве рассмотрел его административный иск к ФСИН и обязал службу повторно рассмотреть заявление Абхаирова. Кроме этого суд постановил взыскать с ФСИН в пользу заключенного компенсацию морального ущерба в размере 5 тысяч рублей .
«Правовое регулирование не предполагает произвольного определения места отбывания осужденным наказания и корреспондирует положениям международных правовых актов, регламентирующих права осужденных, в частности Европейским пенитенциарным правилам (2006 год), согласно которым заключенные должны по возможности направляться для отбытия наказания в расположенные вблизи от дома. Рекомендации (декларации) международных организаций по вопросам исполнения наказаний и обращения с осужденными реализуются в уголовно-исполнительном законодательстве Российской Федерации при наличии необходимых экономических и социальных возможностей», — обосновала свое решение судья Мария Патык.
Жена Арсена Абхаирова, Азизе, сообщила «Ґратам», что в январе 2024 года его отправили еще дальше и «передали в распоряжение» Управления ФСИН России по Республике Бурятия. Между Крымом и Бурятией больше 7 тысячи километров.
Женевская конвенция и разъединение семей
Власти России утверждают, что все жители полуострова, постоянно проживающие на территории Крыма к 18 марта 2014 года, автоматически были признаны ее гражданами, а значит на них должно распространяться и российское уголовно-исполнительное законодательство. ФСИН России не предоставляет осужденным права выбирать место отбывания наказания.
Гульнара Кадырова проложила маршрут из Крыма до колонии строгого режима в Кемеровской области, где держат ее мужа Ивана Яцкина. Фото: Ґрати
Украина квалифицирует этапирование заключенных из Крыма в российские тюрьмы и колонии как военное преступление.
«В случае применения государством-оккупантом судебного преследования и наказания за уголовные правонарушения к лицам, проживающим на оккупированной территории, отбывание «наказания», должно быть обеспечено в пределах этой территории без этапирования на территорию оккупационного государства или на территорию любого другого государства», — прокомментировали «Ґратам» в Представительстве президента Украины в Крыму, ссылаясь на международное гуманитарное право.
В соответствии с 49-й статьей Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны насильственное перемещение запрещено. Кроме этого украинские чиновники ссылаются и на дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающимся защиты жертв международных вооруженных конфликтов, в частности, на статью 74. В ней говорится, что «стороны конфликта любыми возможными путями способствуют воссоединению семей, разобщенных вследствие вооруженных конфликтов».
«Таким образом, депортация лиц, незаконно лишенных свободы для отбывания наказания за пределами временно оккупированной территории Автономной Республики Крым, может рассматриваться и как разъединение семей», — пояснили в Представительстве президента Украины в Крыму.
Такая практика, отмечают там, ведет к неизбежному изменению состава населения полуострова.
Украинская прокуратура Автономной Республики Крым и Севастополя расследует насильственные перемещения заключенных в рамках общего производства о нарушении законов и обычаев войны . Кроме того в 2017 и 2021 году крымская прокуратура совместно с Офисом генерального прокурора Украины и правозащитными организациями — Региональным центром прав человека и Украинским Хельсинским союзом по правам человека — передали в Международный уголовный суд сообщения о фактах депортации почти полтысячи осужденных крымчан. Они подпадают под квалификацию преступления против человечности .
Во время брифинга представителей прокуратуры и правозащитных организаций по информированию прокурора МУС о военном преступлении по отношению к крымским осужденным, исполнительный директор Украинского Хельсинского союза по правам человека Александр Павличенко отмечал ряд негативных последствий действий РФ. Среди них: разрыв связей заключенных со своими семьями, угроза пребывания в ненадлежащих условиях, невозможность своевременного получения медицинской помощи, отсутствие доступа к эффективным механизмам защиты прав заключенных.
МУС сообщил о начале расследования ситуации в Украине 2 марта 2022 года, неделю спустя начала полномасштабного вторжения России в Украину. Расследование охватывает период, начиная с 21 ноября 2013 года. Ввиду большого количества преступлений, совершенных Россией в Украине после 24 февраля, преступления в Крыму до этого периода теряют приоритет. Такие опасения высказал британский эксперт по гуманитарному праву Уэйн Джордаш. Он входит в группу международных юристов, консультирующих украинских следователей. Джордаш считает, что МУС до 2022 года недостаточно реагировал на преступления в Крыму.
Более пятидесяти индивидуальных жалоб против России о незаконном перемещении политзаключенных Крыма поданы и в другие международные структуры: в Комитет ООН по правам человека и в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ).
Как отмечает украинский адвокат и юрист-международник Сергей Заяц, который представляет в ЕСПЧ интересы жителей Крыма, теперь жалобы против России возможны только по фактам, произошедшим до 16 сентября 2022 года. С этого дня Россия перестала являться стороной Европейской конвенции о правах человека и денонсировала ее.
Решения Европейского суда по всем индивидуальным жалобам крымчан, пояснил адвокат Заяц, будут вынесены только после рассмотрения межгосударственного иска Украины против России о нарушениях прав человека в Крыму.
В январе 2021 года ЕСПЧ признал его частично приемлемым и объявил о начале рассмотрения по существу. В декабре 2023 года начались первые слушания по иску. Украина обвиняет Россию в систематическом нарушении Европейской конвенции по правам человека с февраля 2014 года. Ранее ЕСПЧ признал, что Россия осуществляла «фактический контроль» на территории Крыма с 27 февраля 2014 года.
Таисия Киселева, мать Алексея Кисельова. Фото: Ґрати
Для родственников вывезенных в российские тюрьмы крымчан, переписка зачастую остается единственной возможностью поддерживать с ними связь. Заключенные могут пользоваться электронной почтой через провайдера «Зонателеком». Но когда у родных в силу возраста или отсутствия техники нет доступа к онлайн-связи, шлют письма обычной почтой.
С момента этапирования Алексея Киселева из Крыма в тюрьму во Владимире осенью 2023 года, его мать Таисия получила от него только одно письмо. Оно шло месяц.
«Здравствуй, моя дорогая и любимая мамочка! Получил вчера твое письмо, а сегодня 17 декабря 2023 года пишу тебе ответ. Огромное спасибо. У меня все в порядке, жив, здоров. Мне написали, что ты сейчас находишься в больнице. Поэтому пожелание тебе — иметь крепкое здоровье, для тебя это особенно актуально… Целую три раза, моя хорошая», — писал Алексей Киселев.
Срок заключения Киселева истечет к столетию матери.
