Эссе: Про великие песни

Задуматься над этими вопросами меня побудила одна странная статья, где тоже говорилось обо всех этих вопросах, но почему-то за основу рассуждений приводился личный опыт прослушивания винила. Я подумал, что надо бы хотя бы для себя все разложить по полочкам.

Итак. Для того, чтобы не мешать кислое со сладким и мух с котлетами, надо разделить вещи субъективные и объективные. К объективным вопросам музыкальной индустрии надо отнести развитие техники и вместе с ней и способов воспроизводить, записывать, копировать музыку. С этого и начнем.

Когда именно появилась музыка и тем более как – неизвестно. Можно только предположить, что первобытная, первородная музыка появилась как часть ритуалов и обрядов. И лишь затем, сквозь века воспроизведения элитой духовенства и жрецов, стала достоянием всех членов общества. В любом случае, в это время музыка находилась в стадии устной народной традиции, где было лишь ограниченное количество форм и напевов, которые с некоторыми изменениями копировались и воспроизводились из поколения в поколение.

Хоть в период античности и были некоторые достижения в изучении музыки (в частности, греками-пифагорейцами) в целом, историю музыки до Нового времени можно назвать историей музыки народов. Стандартизации записи музыки не было. Стандартизации музыкального строя не было. Инструменты отличались от народа к народу и были крайне оригинальными и очень непохожими по звучанию друг на друга.
Все изменилось (хотя, конечно, это не совсем правильное слово, т. к. этот процесс был растянут на несколько столетий) с приходом Нового времени и расцветом европейской цивилизации. Бах, Моцарт, Верди, Бетховен…

Это эпоха великой классической музыки, великой симфонической музыки, великой полифонической музыки. И это эпоха великих композиторов.

Некая стандартизация строя (нормально темперированный строй), набор классических инструментов оркестра, запись произведений в общепринятой нотной форме. Появилась просвещенная публика, которая воспринимала музыку не только как часть обрядовости, духовной составляющей жизни, но и как часть культуры и искусства, наравне с живописью, театром, скульптурой.

Но не надо думать, что вся просвещенная публика только и восторгалась чистым гением творцов. Искусство зачастую выступало как часть определенного элитарного быта. Живописные картины, украшенные скульптурами, фресками, барельефами интерьеры. Театральные и оперные постановки, где зрители (и особенно, зрительницы) могли посоревноваться с самими актерами в пышности своего парадного наряда. Балы, званые ужины, официальные приемы. Искусство и музыка часто оказывались в роли еще одних слуг.

Но все опять изменилось уже с технической революцией и с появлением возможности сохранять и копировать музыку практически в том же виде, в котором ее создают в процессе воспроизведения. Изобретение патефона, граммофона и электрофона, а также появление радио и телевидения сделало музыку по-настоящему массовым искусством. Музыка стала достоянием народа. Не всего, конечно, а только той его части, представители которой могли себе позволить эти достижения техники, кто мог приобретать носители музыки.

Поначалу, качество записи и воспроизведения оставляло желать лучшего, а пластинки вмещали не так и много музыки. Именно поэтому первая половина ХХ века не имеет великих и мировых поп-звезд, именно поэтому важнейшем из искусств был тогда кинематограф. Собственно, популярность кино и давало тот толчок в развитии технологий звукозаписи и звуковоспроизведения.

Дорогу настоящему буму музыки проторили два события. Первое — это выпуск долгоиграющих пластинок (LP, 33½) в 1948-м, которые позволяли вместить в себя до 30-40 минут звучания, что до сих пор отражается на продолжительности стандартного альбома даже в нашу цифровую эпоху.

Собственно, название «альбом» появилось именно в это время — долгоиграющие музыкальные пластинки начали снабжать иллюстрациями и фотографиями, и получался действительно альбом. А второе событие — это появление массового телевидения. Это немного размазанное событие, но в развитых странах этот период приходится на конец 50-х и начало 60-х годов.

Именно в этот момент начинает греметь рок-н-ролл. Сначала Элвис Пресли покоряет Америку и немного мир (так как мировых гастролей у Элвиса не было, утверждать об этом можно лишь с натяжкой), а затем и Битломания, где ливерпульская четверка после участия в шоу Эда Салливана покорила всю планету. Дальше история уже более знакомая для всех: рок, диско, хип-хоп, поп, рэп…

Винилом все не ограничилось — затем появились магнитные кассеты, оптические диски и компьютеры, файлы mp3, торренты и падение продаж, кризис музыкальной индустрии и стриминги. И мы сейчас находимся в этой точке истории

Для пущей объективности и убедительности надо привести график продаж музыки по типам носителей. Здесь прекрасно видны “золотые” годы 60-70-х с классикой рок-музыки и кассетные предпосылки волны хип-хопа 80-х, коммерческая попса 90-х и весьма странное время стримингов, где опять виден рост продаж виниловых пластинок.

На этом все, что можно было сказать объективного в этой статье, закончилось.

Отличалось ли восприятие музыки в каждый из этих описанных выше исторических моментов? Конечно, и спорить с этим, наверное, мало кто будет. Практически каждый на себе ощущал, что живое исполнение на концерте сильно отличается от бездушной записи. Причем вживую мы готовы слушать музыку сильно хуже по качеству той, что записана на любом носителе информации.

Отличается ли восприятие симфонии или специального концерта от долгоиграющего альбома рок-группы, составленного из десятка песен, пусть даже и с некоторыми инструментальными композициями? Ответ очевиден. Типичному слушателю XIX века было бы вообще трудно понять, почему этот набор из 10-ти песен, сыгранных в 78-м году, должен по-особому восприниматься по сравнению с набором из 10-ти песен, сыгранных в 79-м году. Также не писали альбомы и шансонье или исполнители городских романсов.

Отличается ли восприятие музыки у человека, который слушал музыку только по радио, от человека, который имел запас виниловых пластинок своих родителей, дедушек и бабушек? И опять, очевидно, да.
Так можно продолжать практически до бесконечности. А если еще совмещать некоторые роли и способы прослушивания музыки, то получится и того больше возможных комбинаций.

Здесь самый главный вопрос, который и побудил меня к написанию этой статьи: повлиял ли доминирующий носитель музыки в 60-80-х годах на качество и величие этой музыки?

Так как это место относится уже к субъективной части, то в первую очередь, я расскажу о своем разном опыте слушания и о моем субъективном восприятии великого и качественного.

Многие предпочтения и хобби формируются в детстве, так было и в моем случае. Я хочу рассказать о периоде времени конца 90-х и начала нулевых годов. Я жил в небольшом провинциальном горняцком городке. То есть никаких специализированных музыкальных магазинов не было вообще. Музыка существовала, в основном, на радио или телевидении. Достать ее было нелегко, а будучи ребенком, и подавно, так что приходилось довольствоваться тем что было. Также были отголоски советского прошлого в виде выборочных пластинок: советская эстрада, пластинка Наутилусов с Бригадой С, зарубежная разрешенная эстрада, Лестница в небеса. Была также парочка приличных CD-дисков: сборники Queen, Led Zeppelin, альбом Deep Purple, Rainbow и три великих альбома Pink Floyd. На кассетах, в основном, пребывала отечественная попса, но были и некоторые приличные записи, например, альбом Rammstein.

Музыки было немного по сегодняшним меркам. А если считать только хорошую музыку, то ее, получается, было совсем немного. Как-то так получилось, что я практически сразу для себя определил, какая музыка хорошая, а какая плохая. Где-то в лет 5 я вполне мог слушать и Киркорова, и Газманова, и кого-то еще, но, видимо, быстро поумнел, и где-то с лет 7-8 начал стремиться слушать только хорошую музыку.

В этот период я не слушал вдумчиво музыку, не разбирал ее. Это была просто музыка для фонового прослушивания, для домашних заданий, уборки по квартире, каких-то игр и прочих дел. Как видно, у меня были все на тот момент популярные форматы носителей, и я могу смело заявить, что ни один из них никоим образом на конкретное восприятие музыки, альбомов, исполнителей не влиял. Существовали определенные особенности, такие, например, как переворачивание на другую сторону пластинок и кассет. Но если у тебя номерные концерты Высоцкого есть только на пластинках, то ничего не поделаешь, придется переворачивать и аккуратно ставить иголку.

Уже после, когда музыка начала становиться более доступной, у меня появлялись целые дискографии любимых музыкантов, я начал слушать более вдумчиво и я буквально погружался в музыкальный материал. Так, например, я мог несколько месяцев слушать по кругу дискографии Куин или Лед Зеппелин. Со временем этих дискографий становилось все больше, и лично у меня появилось желание выстраивать целые иерархии из этих альбомов и исполнителей. Одной из таких иерархий был мой собственный список королей рок-н-ролла, который я формировал исходя из своих личных, субъективных ощущений великости и новизны альбомов, а также и настоящей популярности, и соотносил все это еще и с продажами альбомов.

Но это лишь мой опыт. Опыт миллионов людей не может быть одинаковым, и именно поэтому утверждение, что без вдумчивого прослушивания альбомов этих великих альбомов не будет, мне кажется абсурдным.
Помимо великих альбомов, у меня есть и те, что прочно вошли в мою жизнь. Зачастую, они, конечно, попадают и в категорию великих. Это альбомы, отдельные песни, которые ты слушал в определенные важные для тебя периоды времени. Впоследствии они начинают прочно ассоциироваться с этим периодом. Переслушивая их, ты как будто попадаешь в машину времени и вновь испытываешь те же эмоции.

Так, например, альбомы Боба Дилана 60-х годов прочно у меня ассоциируются с окончанием школы и со сдачей экзаменов. Как я говорил, в какой-то момент я начал совсем основательно слушать музыку, и я решил как раз начать с самых основ, и после Элвиса Пресли и The Beatles начал изучать творчество этого великого поэта и музыканта.

Из отечественных андерграундных исполнителей, например, таким стал альбом Церкви Детства “Страна приливов”. Эта пластинка выпала на период начала моей работы в школе, слушал я его практически весь учебный год, и он идеально вписывался в тот контекст личных и общественных событий.

Великие песни и альбомы.

Великое видится издалека. Сложно осознать какое-то событие или происшествие непосредственно в сам этот момент. Всегда нужно какое-то время. И это не просто особенность человеческого восприятия, а скорее всего, свойство самого феномена “великости”. Ведь для того, чтобы что-то стало великим, это “великое” должно обрасти всеми свойствами, присущими действительно значительному явлению, происшествию, научному открытию или предмету искусства.

Так, для научных открытий должно пройти определенное время, когда наберется достаточное количество экспериментов, подтверждающих это открытие; когда вырастет целое поколение научных сотрудников, преподавателей, которые смогут освоить новый теоретический или экспериментальный аппарат; когда суть этого открытия дойдет до большинства населения, через образование, популярные книги, лекции популяризаторов науки.

С предметами искусства творится то же самое: соотечественники с трудом воспринимают новаторские приемы, и раньше зачастую гениям необходимо было сначала умереть, чтобы потом, через некоторое время, их творчество действительно оценили по достоинству.

Популярная культура, в связи со своей главной особенностью (массовостью), значительно укоротила эту цепочку от гениального шедевра до всемирной славы. Можно записать альбом, этот альбом понравится какому-нибудь знакомому диджею на радио и он будет крутить его круглые сутки. А буквально на следующий день все уже обожают и этот альбом, и эту группу, и ее фронтмена.

История музыки — это история развития способов играть эту музыку. Сначала появились инструменты симфонического оркестра, а потом уже сама симфоническая музыка. Сначала появилась электро-гитара и усилители звука, а уже потом появились рок-н-ролл и рок-музыка. Сначала появились более перегруженные усилители звука, которые выдавали больше гейна, и лишь потом появился настоящий метал со всеми его ответвлениями.

Так получилось, что большинство технических новшеств пришлось на 50-70-е годы, поэтому именно тогда появилось столько групп и исполнителей, которые определили звучание тех или иных жанров просто потому, что они были первыми. Дальше оставалось лишь совершенствовать весь этот материал: быстрее, выше, громче.

Выше по тексту я писал, что музыка стала достоянием народа примерно в 50-60-е годы. Это, конечно, не совсем верное утверждение. Музыка стала доступна, в основном, среднему классу жителей первого мира.

Соответственно, это и был портрет потребителя новой музыки, который определял, какая музыка популярная, какая нет, и на какую музыку звукозаписывающие лейблы будут выделять средства, а на какие нет.
Удешевление производства, копирование музыкальных носителей (кассеты, диски, mp3), а также дальнейшее распространение радио и, в первую очередь, телевидения (а затем и стриминговых сервисов) — все это изменяло коллективный портрет слушателя, расширяя при этом музыкальную аудиторию на большинство слоев населения планеты.

А там, где появляются портрет покупателя, продажи, эффективность — там неизбежно появляется и маркетинг. Тенденция, которая отчетливо видна еще с 90-х — маркетинга в итоговом продукте становится все больше и больше. В какой-то момент остается практически только один маркетинг. Сейчас недостаточно написать и записать гениальную музыку. Чтобы пробиться через всевозможные фильтры и алгоритмы стриминговых сервисов ты должен тратить до 99-ти процентов усилий на историю, миф, образ, SMM. И неизбежная эффективность, за которой все гонятся, приводит к тому, что качество музыки стремится к своему устойчивому минимуму.

Во всей этой истории немалую роль играют и СМИ, как те, кто показывает и информирует о хорошем и плохом, о качественном и некачественном, на что стоит обратить внимание, а что вообще не заслуживает никакого внимания. Именно благодаря СМИ и журналу Rolling Stone я начал слушать сначала Боба Дилана, а не какого-нибудь Фила Коллинза. СМИ играли очень важную роль в отсеивании и создании иерархий. Успех на ТВ практически обеспечивал тебе безбедную старость и армию фанатов. Печатные журналы тоже влияли на исполнителей. Так одна разгромная рецензия на не совсем удачный концерт впоследствии, возможно, повлияла на создание великих альбомов Пинк Флойд, начиная с их The Dark Side of the Moon.

Какой же можно сделать из всего этого вывод? И главное, какой можно дать ответ на вопрос про связь винила и великих альбомов? Мне кажется, имеется слишком много факторов, влияющих на “великость”, чтобы ответить, что связь есть. Для великой песни, картины, великого альбома или открытия нужно, чтобы гений родился в определенный период времени, чтобы он и его труды не пропали в безвестности, ну и нужно, в конце концов, написать гениальную песню или целый альбом из гениальных песен. Только так, а не иначе. Нельзя сделать что-то великое, если ты сначала думаешь о своей эффективности, о том, как лучше обмануть новые алгоритмы поиска или социальных сетей.

Вполне вероятно, что уже сейчас есть эта новая гениальная и новаторская музыка, просто мы ее не замечаем. Не замечаем вследствие очередного плохо настроенного алгоритма крупного стримингового сервиса или, может быть, потому что в конкретную пятницу вышло слишком много альбомов одновременно и музыкальный журналист просто не успел добраться до нужного. А может потому, что мы ищем и смотрим совсем не в том направлении и эта новая великая музыка скрывается совершенно в других местах?

Редактор: Ильдар Мухамадеев
Текст: Вячеслав Илларионов-Саблин
Иллюстрации: Анита Гиззатуллина