Сбербанк блокировал счета тех, кто помогает беженцам из Украины. С чем это связано?

На прошлой неделе петербургские волонтеры, которые с начала войны помогают украинским беженцам, столкнулись с блокировкой личных счетов Сбербанком. Затем банк начал блокировать и счета доноров — тех, кто переводил им деньги. Такая угроза дамокловым мечом повисла и над другими активистами. Русская служба Би-би-си обсудила с экспертами возможные причины блокировок.

«Гибель людей, залитых кровью и водой, — это катастрофа, и нет ничего кошмарнее такого прерывания жизней. Я просыпаюсь с этими мыслями, с этими мыслями живу», — так волонтер из Санкт-Петербурга Галина Артеменко описывает свое отношение к войне.

В первые дни после 24 февраля она приняла у себя украинскую семью, которая ожидала возможности выехать в Киев к своим близким.

С этого момента Галина почти непрерывно работает с беженцами как волонтер. «Ежедневная помощь другим немного держит. Но этого мало», — писала она на своей странице в «Фейсбуке».

Каждый пост о ее волонтерстве собирает десятки комментариев. «Вас держит работа, а скольких человек держит знание, что Вы — есть, и эту работу организовали», — написал один из ее подписчиков.

Галина собирала деньги для помощи беженцам на личную карточку «Сбера». На каждый ее пост почти мгновенно откликались десятки человек.

Средняя сумма перевода на счет, по ее словам, составляла около 1500 рублей. В день она собирала от 50 до 200 тысяч рублей. Как правило, эти деньги приходили в первые два дня после публикации поста — за это время пост набирал наибольший охват в ленте.

На эти деньги она покупала продукты и лекарства, а также посуду, постельное белье, предметы гигиены и другие вещи для беженцев. «Даже те, кто приехал год назад, снял жилье и адаптировался, все еще не настолько твердо стоят на ногах, — говорит Галина. — Беженцам нужна поддержка, и они обращаются ко мне».

На прошлой неделе банковский счет Галины в «Сбере» был заблокирован. Она не смогла войти в мобильное приложение «Сбербанк Онлайн», в колл-центре ей ответили, что блокировка связана с сомнительными операциями. В офисе сослались на 115-ФЗ — это закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».

В своем заявлении Галина написала, что уже второй год помогает беженцам и не занимается личным обогащением. По ее словам, в «Сбере» ей заявили, что она сможет снимать новые поступления в офисе банка — но только суммы зарплаты и пенсии.

«Я, конечно, расстроена, — говорит она, — потому что могла бы приносить больше пользы, помогая людям. Здесь все держится на добровольцах».

С блокировками счетов столкнулись и другие волонтеры, которые собирали деньги на помощь беженцам.

Не только волонтеры

Затем появились жалобы на блокировку счетов доноров — тем, кто переводили деньги волонтерам для поддержки беженцев. Доступа к счетам в «Сбере» лишились люди, которым было сложно дойти до банка — например, пенсионеры или матери маленьких детей.

Александра (имя изменено по просьбе героини) рассказала, что получала пенсию на заблокированную карту «Сбера». «Сотрудники банка на вопрос о причинах блокировки не ответили, — рассказала она — Вопрос просто игнорируется».

Жительница Самарской области Марина (ее имя также изменено) после блокировки карты несколько раз посещала офис банка. Она также написала заявление, к которому приложила скриншот карты с реквизитами.

«Ничего не обещали. В банке ничего не понимают. Исполнители на местах сами в шоке от сложившейся ситуации», — описывает она реакцию отделения банка.

Сама Марина связывает блокировку счета с регулярными донатами волонтерам, а также поддержкой украинских беженцев и своей антивоенной позицией.

«Эта ситуация сильно усложняет мне жизнь, так как в Сбербанке у меня ипотека и кредитная карта, — рассказывает она, — но я, безусловно, буду помогать в дальнейшем».

Во вторник счета постепенно начали разблокировать. Одной из доноров, которая сейчас находится в Грузии, восстановили счет после консультации с колл-центром. О том, что счета начали разблокировать, также написал в «Фейсбуке» депутат заксобрания Петербурга Борис Вишневский. Он объяснил это вниманием со стороны СМИ.

Во вторник счет Александры был разблокирован. Ситуация Марины не изменилась.

Счета большинства волонтеров все еще остаются заблокированными – в том числе и Галины Артеменко.

Почему могут блокировать счета?

С проблемой блокировок сталкиваются не только волонтеры, помогающие беженцам из Украины. Сомнения и вопросы у банков вызывают самые разные случаи, например, работа репетиторов – им, как правило, на личные карты поступают переводы от разных людей за уроки, приводит пример эксперт.

С точки зрения банковского мониторинга большое количество переводов действительно может выглядеть подозрительно, говорит генеральный директор аналитического агентства «БизнесДром» Павел Самиев. «Банк может посчитать эти суммы скрытыми доходами, которые не облагаются налогами. Операции мониторятся на предмет того, нет ли признаков обналичивания и, соответственно, отмывания преступных доходов», – отмечает он.

Переводы между физлицами в банке могут воспринять как основание заподозрить получателя в террористической, экстремистской деятельности или в мошенничестве.

«Сотрудники банка, как любые охранители, цепляются за любой непонятный им и редко встречающийся случай, — говорит управляющий партнер адвокатского бюро „Бартолиус“ Юлий Тай. — Конечно, он может быть связан с отмыванием и уходом от налогообложения, недобросовестной, незаконной или преступной деятельностью. Но в эту мелкую сеть попадает и все остальное — часто благотворительная и общественно полезная деятельность».

Сам «Сбер» не пояснил, с чем связаны блокировки счетов — от любых комментариев пресс-служба отказалась.

Аналогичные проблемы встречаются во всем мире. «Банки стали сверхконтролерами, — говорит Тай, — они „дуют на воду“, блокируют счета и переводы и вмешиваются во все сферы распоряжения человека собственными средствами — в юридическом обиходе это называется „финансовый фашизм“».

Закон, на который ссылался «Сбер», — 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» — применим без ограничения к любым ситуациям, отмечает Тай. «Банки прикрываются аргументами, что надо бороться против черного нала и мошенничества — и эти аргументы не бессмысленны и не безосновательны, но никто не хочет искать баланс», — добавляет адвокат.

Единого стандарта применения закона 115-ФЗ нет, указывали на проблему еще в 2018 году в журнале «Вестник экономического правосудия РФ» юристы Артем Кукин и Ольга Плешанова из адвокатского бюро «Инфралекс». Они отмечали, что этот закон возлагает значительную нагрузку на сами банки. А Центробанк хоть и дал характеристики сомнительных сделок, но указал, что решение о квалификации операции клиента в качестве подозрительной банк принимает самостоятельно.

Волонтеры связывают блокировку с политическими мотивами.

«Это копеечные платежи, — говорит один из волонтеров на условиях анонимности. — Средняя сумма доната равна тысяче рублей. Дело в том, что точечность блокировок наводит на мысль, что они происходят не случайно, а как попытка загасить низовые горизонтальные инициативы и проявления гражданской активности».

В некоммерческих организациях принято со скепсисом относиться к сборам пожертвований на частные карты. Такая практика считается рискованной: как в силу возможности нецелевого использования денег, так и в целом из-за ее непрозрачности.

Бывший директор благотворительной организации «Ночлежка» Григорий Свердлин отмечает, что всегда выступал против сборов на личные карты, но сейчас альтернатив почти не осталось.

«Это удобный способ для людей, которые находятся в России и не могут пожертвовать на иностранные сервисы, — говорит он. — Сборы на личную карточку плохи своей непрозрачностью и неподотчетностью, но в такие времена, как нынешние, к сожалению, зачастую нет других способов собрать деньги на помощь людям».

Организации, которые российские власти признали нежелательными, не могут продолжать сборы среди остающихся в России или же планирующих возвращаться. «Это история про ответственность перед жертвователями и про то, чтобы их не подставить», — отмечает Свердлин.

Возможно ли оспорить блокировки счетов?

Оспорить блокировки или отказы в открытии счетов в судах почти невозможно, говорит Юлий Тай — на практике суды занимают сторону банков.

20 июня Верховный суд подтвердил, что для отказа в банковском обслуживании банку достаточно всего лишь «обоснованных подозрений». Ранее он признавал, что банк вправе считать операцию сомнительной независимо от суммы.

Однако это не значит, что волонтерам бесполезно обращаться в суды, объясняя свои цели и расходы, подчеркивает Тай. «Есть внешние признаки добросовестности, которые достаточно просто из баланса вероятности подсчитать, — говорит адвокат. — Любой здравомыслящий человек, включая судей, может понять, что это была помощь, а не мошенничество — вот этого, с правовой точки зрения, должно быть достаточно».

Блокировка счетов только усложнила поддержку беженцев. «Сейчас нужна операция для женщины из Волновахи, и я ломаю голову, где на это взять деньги, — говорит один из волонтеров. — Приходится делать самое неприятное — вести сортировку ситуаций, выбирать некритичные и делать выбор в пользу людей в более тяжелых обстоятельствах».

Галина Артеменко тоже намерена продолжить волонтерскую работу, несмотря на блокировки. «Я буду помогать любому человеку, который оказался без дома и без лекарств, — говорит она. — Жить и молчать — как и делать вид, что этого каждодневного кошмара нет — невозможно».