"Очистили совесть": два судьи КС высказались по делу о компенсации ЮКОСу

Два судьи Конституционного суда России посчитали нужным сделать собственные замечания по поводу решения не выплачивать акционерам ЮКОСа компенсацию в 1,9 млрд евро, присужденную Европейским судом по правам человека.

Это решение было вынесено КС 19 января, но позже суд опубликовал отдельные мнения судей Владимира Ярославцева и Константина Арановского - никак не влияющие на итоговое решение, но уточняющие их позицию. Оба назвали недопустимым запрос министерства юстиции России, обратившегося в суд и заявившего о "невозможности" исполнения решения ЕСПЧ.

Корреспондент Русской службы Би-би-си Всеволод Бойко расспросил судью КС в отставке Анатолия Кононова о том, как работает институт "особого мнения" в Конституционном суде и чем рискуют судьи, когда его высказывают.

Би-би-си: Анатолий Леонидович, можно ли считать тот факт, что двое судей, принимавших участие в рассмотрении дела, выступили с особым мнением и мнением, - чем-то из ряда вон выходящим?

Анатолий Кононов: Слава богу, что это не из ряда вон выходящее [событие - Би-би-си]. Это нормально. Не все судьи и не всегда пишут особое мнение, но иногда пишут. Так что ничего такого необычного я тут не вижу.

Би-би-си: Правильно ли говорить, что судья вправе выступить с особым мнением, если он не согласился с решением большинства судей при рассмотрении дела, но не обязан это делать?

А.К.: Вы правильно понимаете, это именно так.

Би-би-си: И, соответственно, если судья согласился с решением в целом, но имеет какие-то разногласия по деталям…

А.К.: …по мотивировочной части, тогда это называется просто "мнение" [в случае с Ярославцевым речь идет об "особом мнении", в случае Арановского - о просто "мнении" - прим. Би-би-си].

Би-би-си: А насколько такие выступления являются обычной практикой?

А.К.: Это обычная практика. Насчет частоты я не могу сейчас точно сказать - вы можете проследить это по специальным таблицам в интернете.

Там сравнивается, сколько [было подано особых мнений], в какие годы… В общем, [это происходит] нередко, это не исключение.

Би-би-си: Вы, будучи, действующим членом КС, выступали с особым мнением более пятидесяти раз. То естьобщий счет идет на сотни?

А.К.: Вместе с моими, конечно, да, их гораздо больше ста [c 1991 по 2016 год включительно судьи КС 355 раз выражали особое мнение. В 2016 году это происходило 16 раз - Би-би-си].

Би-би-си: Насколько подобные действия приветствуются или, наоборот, порицаются другими судьями или председателем КС?

А.К.: Не очень приветствуются, потому что принято считать, что это влияет на авторитет решения КС, поскольку там содержится некая критика этого решения. Есть судьи, которые вообще не пишут особых мнений. Довольно сложное к этому отношение.

Би-би-си: Рискует ли судья, публикуя особое мнение или просто мнение, навлечь на себя гнев председателя или коллег?

А.К.: У меня, наверное, особый случай. Именно так [и вышло]. Тогда это [частое высказывание особого мнения] вызвало большое недовольство. Но это связано с определенным стилем, что ли. Потому что там [в моих особых мнениях] критика была довольно резкой в ряде случаев.

Но бывает так, а бывает и иначе. Например, [судья конституционного суда Гадис] Гаджиев довольно много пишет, правда, не особых мнений, а мнений, где, в общем-то, соглашается с общим решением КС, и раздражения это не вызывает. Так что случаи разные. [Гаджиев является рекордсменом и по числу особых мнений - он писал их 62 раза за 25 лет работы в КС - Би-би-си].

Би-би-си: А каков практический смысл такого выступления, если оно не может повлиять на уже принятое решение или определение?

А.К.: Это больше [делается] для самого судьи. Для очистки совести - я бы сказал так. Это подчеркивает его независимость: "Я не согласен, у меня было другое мнения - вот оно".

Но есть и другая сторона. Очень многие юристы поддерживают [публикацию особых мнений]. Существует среди юристов-профессионалов точка зрения, что это очень полезно для юридической науки и практики. Им интересно, как развивалась дискуссия. Ведь особое мнение раскрывает борьбу аргументаций.

Би-би-си: Можно ли сказать, что особое мнение или мнение - это единственный способ публично заявить о своем несогласии с позицией большинства?

А.К.: Публично? Да.

Би-би-си: Правильно ли говорить, что в КС не принято общение судей с прессой даже после того, как решение уже принято?

А.К.: Когда я работал, такой проблемы не было, свободно общались.

Би-би-си: Но, насколько я понимаю, ваш уход из КС был связан с тем, что вы заступились в прессе за коллегу, судью Ярославцева, который, в свою очередь, также через прессу раскритиковал…[положение дел в стране]?

А.К.: Это не причина. Это был такой повод, что ли. Мой уход был связан с многолетним несогласием, когда обе стороны (то есть я и мои коллеги) настолько разошлись во мнениях, что дальше трудно было существовать совместно.

Би-би-си: С того времени, как вы ушли из КС, его решения стали более зависимыми?

А.К.: Я не хочу отвечать на этот вопрос. Вряд ли это возможно оценить.