Любовь Соболь: обыск и аресты не повлияли на работу фонда Навального

В офисе Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального третий день идут обыски, изъята оргтехника и документы, а на входе дежурят полицейские, которые по-прежнему не пускают внутрь ни сотрудников фонда, ни адвокатов.

Сам Алексей Навальный был задержан в ходе акции протеста на Тверской улице в Москве и позднее приговорен судом к штрафу и административному аресту. Однако параллельно полиция в воскресенье блокировала работу фонда и предвыборного штаба политика - они находятся в соседних помещениях одного офисного здания, которое - по версии правоохранительных органов - внезапно оказалось под угрозой сначала пожара, а чуть позже якобы заложенной в нем бомбы.

Таким образом власти сумели прервать прямую интернет-трансляцию протестных акций, организованную сторонниками Навального, а также по крайней мере временно парализовать работу фонда.

Ни пожара, ни бомбы в результате не обнаружили, но все находившиеся в офисах фонда и штаба люди были задержаны, а затем попали под суд за сопротивление полиции.

Сами сотрудники говорят, что не оказывали никакого сопротивления, и тем не менее, 11 человек оказались под административным арестом, еще двоим удалось отделаться штрафом.

Фонд борьбы с коррупцией в начале марта опубликовал расследование об имуществе и многочисленных объектах недвижимости, якобы связанных с Дмитрием Медведевым.

Корреспондент Русской службы Би-би-си Павел Аксенов поговорил с юристом фонда Любовью Соболь о том, что происходит с ФБК после фактического разгрома офиса и ареста целой группы сотрудников, включая самого Алексея Навального.

Би-би-си: Сегодня утром вы сообщили, что в офис по-прежнему не пускают ни сотрудников, ни адвокатов, ни даже понятых. Что сейчас там происходит?

Любовь Соболь: В Фонде борьбы с коррупцией продолжается обыск, хотя обыском назвать это сложно, это больше похоже на рейдерский захват.

Сотрудники полиции действуют по ночам, роются в компьютерах, действие происходит без адвоката, понятных, представителей организации, то есть Фонда борьбы с коррупцией. Просто идет захват техники ФБК.

Я не знаю, что там происходит в настоящий момент, и никто не знает кроме них [полицейских, проводящих обыск].

Мы пытались прорваться несколько раз, написали все возможные жалобы во все органы, в том числе и в прокуратуру, на незаконные действия полиции, но между тем уже вторые сутки там весь коридор, где находился офис Фонда борьбы с коррупцией, оцеплен, даже к двери офиса невозможно пройти, там дежурят сотрудники полиции. Что там происходит внутри, никто не знает.

Мы запускали коптер и через окна смотрели, что там происходило в тот момент. Сотрудники полиции рылись в компьютерах, на столах сотрудников фонда. Это действия совершенно незаконные.

Ущерб по технике Фонда борьбы с коррупцией сейчас трудно оценить, мы не допущены к этим мероприятиям.

Би-би-си: А что говорят полицейские, следователи?

Л.С.: Они ничего не говорят и ничего не поясняют. Нет никаких постановлений суда о проведении обыска, нам не показали ни ордер, ни какую-либо другую официальную бумагу, которая бы говорила, что там на таком-то основании проводятся такие-то действия сотрудниками полиции.

Ничего не известно, и никто ничего не поясняет. В начале на словах было краткое пояснение, что это был осмотр места происшествия.

Но при этом какого происшествия, это никто уже не говорит.

Би-би-си: На тех компьютерах, которые изымают полицейские, может быть какая-то особо важная для вас информация?

Л.С.: Вся важная и существенная, чувствительная информация, в том числе и информация о сторонниках, персональные данные людей, которые поддерживают фонд, она, естественно, не находится на тех компьютерах, которые остались в фонде, это просто смешно.

Во-вторых, вся информация, которая хоть в каком-то виде присутствует на компьютерах сотрудников, она обычно зашифрована. Шифруются жесткие диски на компьютерах и так далее.

У нас нет сервера, который можно изъять и выкачать с него всю информацию, вся информация находится в облаке, она зашифрована, и невозможно, придя в Фонд борьбы с коррупцией, ее получить. Это нонсенс.

Поэтому можно не переживать за персональные данные сторонников, волонтеров, доноров фонда. Ее, информации, там нет. Получить ее таким грубым способом, который используют полицейские, просто невозможно.

Что касается того, что конкретно изъяли, то установить это пока невозможно. Скорее всего то, что оставалось в офисе... Сотрудники используют ноутбуки, которые носят с собой.

И все, что оставалось в Фонде, это, в основном, оборудование студии. Это дорогостоящие лампы, камеры - у нас три камеры, которые стояли в студии, телесуфлер, который мы взяли в аренду.

Для нас это существенная потеря, нам приходится арендовать какое-то оборудование, просить у знакомых, у волонтеров, но деятельность фонда от этого не остановилась и этот обыск не сильно повлиял на работу.

Би-би-си: Как вы собираетесь работать в эти 15 суток, пока Алексей Навальный находится в заключении, и что будете делать дальше?

Л.С.: Сейчас не всех сотрудников фонда задержали. Задержали только тех, кто был во время прямой трансляции в фонде.

Это не только люди, которые обеспечивали прямую трансляцию. Там были, кстати, и сотрудники Фонда борьбы с коррупцией, и люди, которые просто пришли разово помочь, а также сотрудники ФБК, которые организовывали помощь задержанным, то есть работники колл-центра и так далее. Всего около 15 человек.

Но это не все сотрудники фонда, их гораздо больше. И сейчас все они продолжают свою работу.

Проводятся летучки, все знают свою работу не то что на недели - на месяцы. У нас идет попроектная работа. И даже то, что Алексея Навального или Леонида Волкова посадили на 15 суток [Волкова арестовали на 10 суток], не повлияет никак на работу ни в краткосрочном, ни в среднесрочном периоде.

У нас горизонтальная система управления, есть проекты, есть отделы, каждый знает, чем занимается и какие поставлены перед ним задачи.

Вчера, например, у нас продолжали выходить видео на канале YouTube, который очень раздражает администрацию президента и который очень хотят закрыть, - это альтернативное вещание в интернете.

Продолжаются расследования. Это, конечно, очень неприятная история с психологическим и физическим давлением на сотрудников фонда, но мы справляемся.