Реакция на решение ЕСПЧ по "гей-пропаганде": от Милонова до ЛГБТ

Европейский суд по правам человека признал дискриминационным российский закон о запрете "гей-пропаганды". Русская служба Би-би-си спросила адвокатов, депутатов и правозащитников, какие последствия будет иметь это решение для России и ее граждан.

На российское законодательство, запрещающее пропаганду гомосексуальности, в ЕСПЧ пожаловались активисты ЛГБТ-движения Николай Алексеев, Николай Баев и Алексей Киселев. Заявители были признаны виновными в нарушении российских законов в 2009-м и 2012 годах. За это они были оштрафованы.

Судьи в Страсбурге встали на сторону активистов и обязали Россию выплатить заявителям 49,1 тыс. евро - это выплата за материальный и моральный ущерб, а также компенсация судебных издержек.

По мнению судей ЕСПЧ, принятый в 2013 году закон о "гей-пропаганде" нарушает статьи Европейской конвенции о правах человека о свободе выражения мнения и о запрете дискриминации.

"Законодательство в России, запрещающее пропаганду гомосексуальности, нарушает свободу выражения и является дискриминационным", - сказано в пресс-релизе Страсбургского суда.

С отдельным мнением выступил судья от России Дмитрий Дедов - он был не согласен с выводами коллег. Министерство юстиции России пообещало в течение трех месяцев обжаловать решение ЕСПЧ.

Российские законы о "гей-пропаганде" "не устанавливали каких-либо мер, направленных на запрет гомосексуализма или его официальное порицание, не содержали признаков дискриминации", заявили в российском минюсте.

Русская служба Би-Би-Си узнала мнение юристов, депутатов и активистов о возможных последствиях принятого в Страсбурге решения.

Илья Новиков, адвокат:

По задумке системы Совета Европы, частью которой явлется Европейский суд [по правам человека], государство, которому указали на несоответствие конкретного закона системе ценностей, конечно, должно что-то с этим сделать.

В идеале - отменить этот закон. Или изменить его так, чтобы он не нарушал вот эти ценности.

Что касается того, что будет у нас - у нас нет такого механизма, который автоматически запустил бы процесс.

Поскольку у нас Европейский суд не является тем субъектом, который может [законодательно] что-либо вносить, кто-то из органов, имеющих право это делать (будь то президент, правительство, депутаты Думы, Совет Федерации, какой-либо регион) должен выйти и сказать: "Вот мы придумали, что с этим делать. Давайте изменим закон вот так-то", и внести законопроект.

Я с большим трудом себе представляю, чтобы кто-то из этих органов сейчас на фоне депутата [Госдумы Виталия] Милонова вышел и сказал, что "да, давайте из привеженности европейским ценностям гей-пропаганду разрешим". Такого не будет.

Этот закон российским властям дорог, он у них одна из скреп.

Виталий Милонов, депутат Госдумы, автор закона о запрете "гей-пропаганды" в Петербурге

Решение ЕСПЧ - отличный пример дешевой пропаганды, адресованной российским властям и политикам, чтобы заставить нас изменить внутреннее законодательство.

[Решение] направлено на уничтожение традиционной классической семьи и на радость содомитам, мерзавцам и *** (Милонов использовал нецензурное выражение - Би-би-си).

Это никак не отразится на российском законодательстве и атмосфере в России.

Более того, это решение еще больше сплотит нас в борьбе против этих антиевропейских ненормальных тенденций к толерантности, которые как болезнь атакуют европейских политиков.

Решение, вынесенное ЕСПЧ, антинародное, оно вредит [обществу]. И те, кто вынес это решение, являются врагами Европы.

Дмитрий Гололобов, юрист, приглашенный профессор Вестминстерского университета:

Учитывая четко обозначенные в самом законе "настроения большинства в российском обществе" и наличие решения Конституционного суда [России о праве не исполнять решения ЕСПЧ], правительство или вообще ничего делать не будет, или ограничится совсем формальными минимальными мерами.

В принципе, решение [ЕСПЧ] не говорит, что ограничение "пропаганды" в отношении детей полностью не соответствует конвенции [о правах человека], а указывает, что в России ограничивается фактически не пропаганда, а любое упоминание.

Бороться с такой ситуацией реально невозможно - это вопрос изменения состояния общества, а не закона. Возможно, государство будет просто технически пореже использовать административные статьи [о "гей-пропаганде"].

Дмитрий Вяткин, первый зампред комитета Госдумы по развитию гражданского общества:

Вероятнее всего, минюст обратится в Конституционный суд [России] с просьбой разъяснить, исполнимо решение ЕСПЧ или нет.

У нас есть приоритет национального закона над международным.

Кроме того, у ЕСПЧ нет функции вмешиваться в законотворческую деятельность и отменять решения российских судов.

Денис Кривошеев, замдиректора по Европе и Центральной Азии Amnesty International:

Решение пока неокончательное, российские власти намерены его оспорить. Со своей стороны я не вижу, как дальнейшее рассмотрение могло бы привести к иному выводу в отношении откровенно гомофобного российского закона, который позволяет и дискриминацию, и нарушение права на свободу высказываний.

Мы приветствуем это решение, принципиально согласны с его выводами. Думаю, после апелляции оно останется в силе.

Другое дело, что Россия, приняв закон о том, что решение Конституционного суда [России] имеет преимущество над решением международных органов (мягко говоря весьма спорный с юридической точки зрения), скорее всего, не будет соблюдать решение ЕСПЧ.

Поэтому победа эта скорее моральная и политическая, но вряд ли стоит ожидать, что последствием станет изменение в российских законах.

Рамиль Ахметгалиев, адвокат правозащитной группы "Агора":

Проблема исполнения решений Европейского суда - очень старая. Думаю, исполнение решения по этому делу затянется еще на несколько лет: нужно понимать, что любые системные кардинальные изменения в любом государстве невозможны одномоментно, по щелчку.

Здесь многое зависит от заявителей и их юристов - какие дальнейшие шаги они будут предпринимать. В частности, может встать вопрос о пересмотре тех дел, по которым они были привлечены к ответственности, и российскому верховному суду придется как-то обосновать свое решение при пересмотре дел.

Также процессуально этот вопрос может быть поднят в Конституционном суде [России] уже с учетом решения ЕСПЧ.

У минюста есть право в течение трех месяцев обратиться в большую палату Европейского суда. Большая палата может принять жалобу к рассмотрению, а может и отказаться рассматривать.

Учитывая сложность и чувствительность вопроса для общества (не только для российского, но и международного), было бы идеальным вариантом, если бы большая палата все-таки приняла жалобу к рассмотрению. Это высшая структура Европейского суда, и ее решение важнее в итоге для получения системных результатов.

Российские власти очевидно не готовы исполнять решение и, похоже, включили тактику максимального оттягивания решения проблемы, что делается под видом задействования всех возможных законных механизмов.

Вероника Лапина, представитель "Российской ЛГБТ-сети":

Мы, конечно же, надеемся, что закон будет отменен. Но, как мы знаем, один из судей проголосовал против, и это был судья из России. Российская Федерация уже заявила, что она будет опротестовывать это решение.

Так что мы не уверены, что это решение будет применяться и повлечет за собой какие-то законодательные изменения.

Мы надеемся, что это не просто символическое решение. Оно, конечно, знаковое, направленное на поддержку ЛГБТ-сообщества в России.