"Болотник" Непомнящих: в колонии нет закона, только команда свыше

На этой неделе из колонии №1 в Ярославской области на свободу вышел Иван Непомнящих, осужденный по делу о беспорядках на Болотной площади. Он был задержан в феврале 2015-го, спустя почти три года после переросшего в столкновения с полицией митинга. Суд признал его виновным в участии в беспорядках и применении силы против полицейских и приговорил к двум с половиной годам заключения.

В апреле 2017 года Непомнящих и еще двое заключенных Евгений Макаров и Руслан Вахапов пожаловались на избиение сотрудниками колонии. В мае 2017 года фонд "Общественный вердикт" сообщил об увольнении начальника ИК-1 Ярославской области Александра Чирвы. На сайте УФСИН по Ярославской области Чирва на момент публикации указывался в качестве руководителя учреждения, а временно исполняющим обязанности начальника сайт называет Дмитрия Николаева.

Непомнящих после жалобы неоднократно переводили в штрафной изолятор, в последний раз - за три дня до освобождения.

Корреспондент Русской службы Би-би-си Оксана Чиж встретилась с 27-летним инженером после его возвращения в Сергиев Посад и поговорила с ним о целесообразности жалоб на сотрудников колонии, озлобленности и вопросах, на которые нет ответа.

Би-би-си: Какие ощущения от первого дня на свободе?

Иван Непомнящих: Каких-то особенных ощущений я не чувствую - просто как еще один день из жизни.

Би-би-си: Начиная с весны, вас неоднократно помещали в ШИЗО, это был постоянный конфликт?

И.Н: Да. Тех, кто пишет в колониях заявления, они [сотрудники колонии] считают своим персональным врагом. Тем более, мои заявления [об избиениях] имели какие-то последствия для них. Это такая месть со стороны сотрудников.

Би-би-си: Как это началось?

И.Н.: 20 апреля меня посадили на ШИЗО по надуманному поводу. 21-го нас избили: там были плановые обысковые мероприятия, в ходе которых всегда избивают тех, кто сидит в ШИЗО. Я подал на это жалобу и все началось.

Обыск конкретно 21 апреля нам показался довольно странным, потому что там было неестественно большое количество сотрудников, в том числе спецназ, который в принципе заводят в каких-то исключительных случаях по санкции, я не знаю, целого набора сотрудников.

Тем не менее их было много. Я полагаю, что замначальника колонии [Игит] Михайлов на тот момент хотел спровоцировать бунт, подавить его и таким образом получить себе звездочку на погоны. Одна их причин, по которой я так считаю, заключается в том, что когда один отряд в сто человек выводили на плац на осмотр, из него выдернули [заключенного] Руслана Вахапова и давай его перед всем строем избивать. Видимо, они считали, что строй за него вступится, будет такой мини-бунт, Игит [Михайлов] подавит этот бунт, весь такой молодец, и получит продвижение по службе.

Би-би-си: Под каким предлогом они начали его избивать?

И.Н.: Он шел с кем-то, смеялся. Они говорят, ну ты что там разговариваешь, давай к нам. Поставили к стенке, давай лупить. Потом повалили на землю, [надели] наручники, через весь плац волоком тянули в этих наручниках. Ну и дотянули в помещение оперативного сотрудника, там уже ногами добивали.

Би-би-си: Это было при Александре Чирве?

Чирва ушел в отпуск, там был [исполняющим обязанности начальника] Михайлов. Михайлов - коновод интриги, поэтому убирать Чирву смысла особого не имело. Михайлов и до сих пор продолжает при новом начальнике [колонии Дмитрии Николаеве] какие-то интриги плести, зэков провоцирует, действует на нервы даже сотрудникам. То есть корень зла это Михайлов и его команда.

Би-би-си: Против вас насилие применяли?

И.Н.: Только 21 апреля.

Би-би-си: Ваш отец говорил, что вы помогали писать жалобы другим заключенным.

И.Н.: Да, помогал.

Би-би-си: Можно чего-то добиться в колонии жалобами?

И.Н.: Только если есть поддержка правозащитных организаций. Если обычный заключенный напишет жалобу, жалоба никуда не выйдет, его побьют. Так было при Чирве, сейчас не знаю. Жалоба - и это проблема не только этой [ИК-1 Ярославской области] колонии, это по всей России так - из колонии не выходят. Невозможно отправить жалобу в прокуратуру. Более того, если каким-то чудом удастся поговорить с прокурором, который по стечению обстоятельств заглянет в колонию, то и он какую-то отписку пришлет, ничего делать не будет, тебя еще и побьют за это. Так было раньше, сейчас не знаю, [новый начальник колонии Дмитрий] Николаев более либеральных взглядов придерживается.

Би-би-си: Люди, с которыми вы сидели, у них была какая-то реакция на то, что вы сели по "болотному делу"? Они удивлялись?

И.Н.: Нет. Да, сначала рассказываешь всем, и всем это кажется необычным. Но интерес сразу сходит на нет. Есть какие-то заключенные, которые интересуются политикой, но их чертовски мало. Есть также те, которые "Крым - наш!", "Вова Путин - наше всё". Но такого я видел всего лишь одного.

Би-би-си: Что волнует тех, кто политикой интересуется?

И.Н.: Вопрос митингов, что ими можно изменить, сколько народу ходит, что на них происходит. Но все сразу задают вопрос: "А что ты этим изменишь?" Это просто классический вопрос. В основном его задают те, кто считает, что в России не очень хорошая обстановка, но сделать мы ничего не можем.

Би-би-си: Влияет как-то "не криминальная", "не бытовая" статья на отношение администрации колонии?

И.Н.: Нет, не влияет. Влияет только, если им позвонят откуда-нибудь из Москвы и скажут провести беседу. А так им плевать на все. По мне, насколько я слышал, один раз звонили. По Диме Ишевскому [осужденный по делу о беспорядках на Болотной площади, вышел на свободу из ИК-1 Ярославской области в июле 2017 года], насколько я понимаю, когда они поначалу пытались его прессовать, тоже не просто так это делали. Все это по звонку делается. Сами ничего они без команды никогда делать не будут.

У них [сотрудников колонии] нет закона, у них есть только команда свыше. Если у вас отношения налаженные, ты можешь попросить его - просто попросить - например, принести книгу в ШИЗО, которую он обязан приносить по своей службе. Но если ты ему скажешь, что закон такой-то и ты должен это делать, он ничего делать не будет без приказа. У них совершенно другое мировосприятие: они не понимают, что такое закон, зачем они там [в колонии] нужны. Есть начальник, который приказывает… Есть какие-то люди, с которыми хорошие отношения - вот тогда я ему помогу. Плохие - ну тогда сиди, я тебе ничего делать не буду.

Би-би-си: Получается, что с сотрудниками можно выстроить систему взаимоотношений без ущерба для собственного достоинства?

И.Н.: Да, общаешься с ними, как с обычными людьми.

Би-би-си: Получалось в колонии следить за новостями и понимать, что происходит во вне?

И.Н.: Да, газеты туда можно выписывать. Мне приходила "Новая газета", журнал "Новое время". Они мне их отдавали.

Би-би-си: Следили за последней волной протестов?

И.Н.: Да. Я был рад за ребят, что они туда вышли.

Би-би-си: Вы, наверное, видели, много писали о том, что этот протест помолодел?

И.Н.: Не знаю, что об этом думать. Факт примечательный. Но какого-то мнения конкретного я не сложил.

Би-би-си: Не жалеете, что тогда вышли на Болотную площадь?

И.Н.: Нет.

Би-би-си: Если бы вы знали, чем это для вас закончится, все равно бы пошли?

И.Н.: Да, я бы вышел.

Би-би-си: Ощущалась ли какая-то поддержка других "болотников", оппозиционных политиков?

И.Н.: Конечно, помощь была. Спасибо огромное Алексею Навальному и Михаилу Ходорковскому за их финансовую помощь [летом 2015 года глава "Открытой России" Михаил Ходорковский и основатель ФБК Алексей Навальный запустили проект "Правозащита", по которому 22 заключенным выделалась разовая помощь в 100 тысяч рублей]. Обычные люди, которые собирали деньги на митингах и отправляли нам, это очень большая помощь. Защитники мои и адвокаты сделали огромную работу, без них бы ничего не получилось.

Би-би-си: У вас осталось ощущение, что можно митингами что-то изменить?

И.Н.: Скорее нет, чем да. Но это совершенно не значит, что на них ходить не надо. Ты просто делаешь то, что ты должен делать и плевать, что из этого получится. Делай что должен - будь что будет, я так к этому отношусь.

Би-би-си: Уже понимаете, чем теперь будете заниматься?

И.Н.: Конкретизировать я бы не хотел. В общем я буду дальше идти к своей глобальной цели - это профессиональный рост в своей [инженерной] специальности.

Би-би-си: Есть выводы, мысли, к которым вы пришли именно из-за этого приговора и этого срока?

И.Н.: Я долго думал над тем, что вообще делать с этой страной. Обычная математика показывает, что силы не равные. Если выйдет один человек, ну или даже все, кто поддерживает оппозицию, просто перебьют всех. И что из этого получится, непонятно.

Раньше я думал, что они [люди] спят, стоит их только разбудить, каким-нибудь глаголом зажечь сердца людей… Ни черта подобного не будет. У каждого свое мировоззрение, у некоторых людей права человека и желание участвовать в жизни страны не занимают ровным счетом никакого места в системе мироздания; они даже не понимают, о чем идет речь, когда говоришь о митингах и о законах. Ну как его туда выведешь? Не хочет он - пусть дома сидит, бог с ним, это его жизнь. И что вот в такой ситуации делать - непонятно.

Я пока сидел на киче (кича - это ШИЗО), я вот видел всех этих милицейских. Они мне показались очень озлобленными людьми, вечно чего-то боящимися. И я подумал, что, возможно, единственное, что мы можем сделать - я лично в такой ситуации - это не вызывать в них дополнительного гнева.

От них зависит очень большое количество судеб. Сколько заключенных сидит - они каждого могут искалечить. Я лично могу только не добавлять своего гнева - не злиться в ответ на их какие-то действия. Если я буду спокойно, с осознанием своей правоты в глазах говорить им: "Господа, вы делаете неправильно, я вашим незаконным приказам подчиняться не буду, вы можете меня избить", я думаю, что в этом случае что-то в них самих может поменяться, может они будут менее озлобленными. Иного вывода по поводу того, как можно изменить ситуацию в стране, я для себя не сделал.

Би-би-си: Они озлоблены на кого?

И.Н.: Вот начальник его наругал, но пошел на зэке, который, может быть, его до этого как-то оскорбил, отыгрался. Так же в киче: ты сидишь в этой камере холодной, тебе есть нормально не дают, ничего у тебя нет, какую-то дурь тебе говорят, что тебе нельзя надеть теплую одежду… Почему - непонятно. Потому что так положено… Откуда положено?... И вот все злые. Приходит начальник, ты начинаешь с ним ругаться, он на тебя ругается. Потом они все вместе собираются и тебя избивают, если ты их сильно оскорбил.

Я для себя принял такую модель поведения, что я должен быть спокоен. Из-за чего мне злиться, если я абсолютно прав? Возможно, в них это злость не вызовет и что-то в них изменит. Я прочитал книгу Владимира Буковского "И возвращается ветер" в надежде найти ответ, а что делать с этой страной.

Никто мне не может сказать, что делать. Я сам не знаю.