"Зачем мне есть? Я же умер". Такие люди существуют

"Это была абсолютная, беспросветная тьма. Я думал, что умер". Оправившись от серьезной мотоаварии, 36-летний Уоррен Маккинлей решил, что его не существует.

Он перестал есть - не видел в этом смысла. "Врачи пытались как-то меня расшевелить, но я не понимал, зачем они это делают- я ведь мертв", - вспоминает Маккинлей.

То, что он пережил, впервые описал французский ученый Жюль Котар в 1880 году. С тех пор пор известно около сотни подобных случаев в разных странах - в Китае, Индии, Мексике, США, Дании и Швеции.

Для синдрома Котара свойственно несколько стандартных симптомов: уверенность пациента в том, что он умер, его органы пропали или находятся в процессе разложения. При этом болезнь может принимать разные формы.

Например, 55-летний ресторатор из Мексики убеждал свою семью, что его пенис постоянно уменьшается, а потом исчез вовсе. Уже будучи в больнице, он доказывал, что кто-то из реаниматологов удалил ему глаза и сердце, а его левая рука отсохла.

Другой случай: после скоропостижной кончины мужа пенсионерка из Португалии сначала стала испытывать недоверие к своему холодильнику, а затем перестала есть и утверждала, что ее пищевод и желудок слиплись. Потеряв 19 кг, она попала в руки врачей.

28-летняя домохозяйка из Кашмира пожаловалась врачам, что ее печень гниет, а сердце "просто отсутствует". Также "пропал" желудок, и женщина не чувствовала собственного тела.

А 59-летняя британка оказалась в больнице из-за того, что настаивала, что она - разлагающийся труп и что ноги у нее отвалились.

Странная форма загробной жизни

Однозначного объяснения, почему возникает синдром Котара и от чего зависит форма его проявления, нет. Чаще всего к его появлению приводит стечение нескольких факторов, - к такому выводу пришла в 2010 году группа ученых под руководством Хесуса Рамиреса-Бермудеса из Национального института нейрологии и нейрохирургии в Мехико.

В первую очередь, это необычный опыт, который заставляет пострадавшего чувствовать себя опустошенным - как в случае Маккинлея. Вкупе с невозможностью отличить реальность от вымысла и непроходящим чувством вины он становится благодатной почвой для развития болезни.

Часто синдром Котара развивается после травмы головного мозга или на фоне шизофрении или депрессии.

Профессор психиатрии Китайского университета Гонконга Хелен Чиу дает более подробное объяснение: синдром может быть обусловлен социальным климатом - например, ситуацией в семье - и биологическими факторами. Например, он может быть осложнением болезни Паркинсона, брюшного тифа, мигрени, рассеянного склероза или побочным действием антивирусного препарата ацикловира.

Кроме того, развитию синдрома способствует слабый обмен веществ в отделах мозга, которые отвечают за самоанализ, а также повреждение его лобных долей - они контролирует мышление и поведение человека.

Чаще всего недуг поражает пожилых людей, но иногда от него страдают подростки и даже дети. На восстановление могут уйти считанные недели, но иногда болезнь не отпускает годами.

Уоррен Маккинлей уверен, что в его случае синдром возник в результате аварии. Именно отсутствие воспоминаний о катастрофе заставило его поверить, что он умер.

По дороге с учений в британской армии мужчина врезался в дерево на скорости 100 км/ч, повредил мозг, сломал позвоночник и кости таза. Но он не помнит ни боли, ни звука - вообще ничего.

"Я как будто лишился всех чувств, не мог переживать из-за чего бы то ни было. Примерно в это же время родилась моя дочь, я был на УЗИ, но не помню ничего", - рассказывает Маккинлей.

Уверенность в том, что его не существует, подогревали истории других пациентов военного госпиталя на юге Англии, где Маккинлей проходил лечение. "Они в деталях рассказывали, как получили чудовищные повреждения и что при этом испытывали", - объясняет Маккинлей и добавляет, что сама больница казалась ему призрачной, а то, что с ним происходит, - странной формой загробной жизни.

Когда врачи спрашивали его, почему он предпочитает находиться именно в госпитале, если уже мертв и мог бы отправиться куда угодно, он неуверенно отвечал: "я думал, что это наказание".

Сейчас Маккинлей вспоминает о тех ощущениях со смехом, хотя и понимает, что это неуместно: тогда все было всерьез. По его словам, он начал поправляться, когда встретил другого пациента с тем же синдромом, а после вернулся домой к семье.