"Я работал на мексиканский наркокартель восемь месяцев"

Диего, 28 лет (имя изменено)

Если честно, я догадался, на кого работаю, в тот момент, когда впервые увидел в офисе своих боссов с мешками наличных.

Все работало как часы: каждый день в 15:00 десять человек приносили в офис деньги - наверняка миллионы, - и одна из сотрудниц относила их в банк.

Вопросов никто не задавал.

В тот момент я понял, что мои страхи оправданы - я работал на наркокартель.

Про картели - организованные преступные группировки, занимающиеся наркотрафиком, - я знал с детства.

Я рос в Мексике, и угроза, которую представляли эти мафиозные банды, присутствовала в моей жизни постоянно.

Сначала мне удавалось просто не воспринимать нескончаемый поток новостей и слухов о кровавых убийствах. Но в какой-то момент они вторглись в мою жизнь, и я опасался, что обратного пути не будет.

Я рос в таком месте, где все друг друга знают, и новости распространяются очень быстро.

Война с наркотиками

Мое представление о том, насколько опасны картели, приобрело ясные очертания, когда мне было лет 15.

Дело было в 2006 году. Новый президент, Фелипе Кальдерон, только что пришел к власти, обещая восстановить в Мексике "верховенство закона", и начал кровавую войну с наркоторговлей.

Я помню его решимость бороться с картелями до конца. Он посылал против них армию. Он был президентом до 2012 года, но война с картелями продолжилась и после его ухода.

С 2006 года более 200 тысяч человек погибли или пропали без вести в результате войны с наркотиками.

Картели начали распадаться на группировки меньшего размера, расползаясь из тех мест, которые они изначально контролировали.

Традиционно большую часть северной Мексики контролировал картель "Синалоа", возглавляемый печально известным Эль Чапо. На востоке заправлял картель "Лос-Сетас", состоявший в основном из бывших военных-дезертиров.

По мере появления новых картелей и группировок области, которые они контролировали, стали меняться и фрагментироваться.

Сражения за территорию с применением автоматов Калашникова происходили прямо в центре города - я такого никогда раньше не видел.

Людей убивали, их тела просто бросали на улицах. Подростком я ходил по улицам и слышал звуки выстрелов - мороз шел по коже.

Самих убийств я не видел, но тела убитых на улицах мне попадались.

Первый раз это шокировало, но потом, к сожалению, я к этому привык.

Сегодня это кажется ужасным - насколько это жестокое насилие стало частью нашей повседневной жизни.

Некоторые из моих знакомых боялись заводить свой бизнес - они опасались, что члены картелей будут вымогать у них деньги.

Если у тебя было свое дело, например, магазин или лавка, они приходили и требовали часть прибыли за "защиту" - проще говоря, "поделись деньгами, или я тебя убью".

Угрозы

Когда, ближе к 20 годам, я стал ходить с друзьями по клубам, члены картелей тоже мне встречались.

Как правило, это был здоровый парень, увешанный золотыми цепями, в окружении красивых девушек. Я тогда удивлялся, что они в нем находят?

Однажды один из его подручных угрожал мне. Он обвинил меня в том, что я взял стакан с выпивкой со стола у "босса", и сказал, что больше не хочет меня здесь видеть. Я был страшно напуган и сбежал из клуба в ту же минуту.

В детстве я хотел стать археологом, потому что люблю историю древности - думаю, отчасти из-за фильмов про Индиану Джонса. Но когда пришло время выбирать себе карьеру, я остановился на маркетинге - думал, что это принесет мне больше денег.

Друг помог мне устроиться на работу в один из местных журналов, и вскоре я сумел сделать себе имя.

Затем сотрудник одного преуспевающего агентства, среди клиентов которого были рестораны и бары, принадлежавшие картелям, спросил меня, не хочу ли я помочь им в свободное время с рекламными материалами.

Картелям приходилось вести легальный бизнес, чтобы прятать деньги, заработанные нелегально. Когда мне сказали, что за выходные я буду получать примерно 1300 долларов, я не стал отказываться.

Это почти 25 тысяч мексиканских песо - при том, что минимальная зарплата в Мексике 102 песо в день.

Сумма меня увлекла.

Мне был 21 год, и я начал "жить красиво" - вечеринки, алкоголь для друзей. Хотя из родительского дома я не съехал.

Правда, совсем откровенно выставлять свое богатство напоказ я не хотел - боялся, что у людей возникнут вопросы.

В тот момент у меня уже были подозрения, что мои работодатели связаны с картелями, но я не чувствовал вины - я всего лишь помогал им рекламировать бары и рестораны.

Концерты на ферме

Мои родители всерьез обеспокоились моим стилем жизни и людьми, на которых я работал.

Они призывали меня к осторожности, но поначалу все было нормально. Я не сталкивался с людьми из картеля, просто делал свою работу и получал свои деньги.

Спустя несколько недель один из боссов появился в офисе. Мне сразу показалось, что что-то не так, и что доверять ему не стоит.

Он был одет с ног до головы в дорогую одежду, приехал на огромной машине. Эти ребята вообще любят щегольство, а кое-кто считает их иконами стиля. Когда в 2010-м несколько членов картеля были арестованы, и оказалось, что они одеты в рубашки некой фирмы, каждый хотел себе такую же. В "Инстаграме" даже есть хэштег #narcofashion.

Босс спросил меня, не желаю ли я побольше заработать. Он собирался начать новое шоу певцов "корридо" - это популярная мексиканская народная музыка, - и хотел, чтобы я помог с рекламой.

Иногда наркобароны требуют, чтобы эти певцы писали песни про них, чтобы все о них знали. В некоторых частях Мексики исполнять "наркокорридос" или просто песни о наркобаронах незаконно.

Насилие мира картелей в этих песнях выглядит гламурно.

Это и небезопасно - бывали случаи, когда члены конкурирующих картелей убивали певцов за то, что они восхваляли в своих песнях не тех наркодельцов.

В тот момент я не представлял, насколько крепко эти концерты связаны с картелями.

Концерты давались на одной из местных ферм, на них собиралось примерно 30 тысяч человек. Я начал их посещать. В качестве охраны там были хорошо вооруженные ребята.

Я не чувствовал себя в безопасности - впервые я всерьез опасался за свою жизнь. Потому что никогда не известно, не появятся ли члены конкурирующего картеля и начнется перестрелка. Или вооруженная полиция заявится.

Ничего этого не произошло, хотя по новостям о постоянных войнах за территорию я знал, что такое вполне может случиться.

Но странным образом из-за присутствия всех этих вооруженных людей я чувствовал себя защищенным. И в некотором смысле проводить с ними время было весело - если мне удавалось на время забыть, кто они такие.

Когда я занялся этими концертами, они начали возить меня и моих коллег во всякие дорогие места на ужин или просто выпить. Но я все время помнил, что любой из них может меня пристрелить, если захочет.

Грязные деньги

Моральный аспект работы на этих людей тоже постоянно напоминал о себе. Чем больше я работал с этими ребятами, тем сильнее росла моя уверенность в том, что они - члены картеля.

Хотя я не участвовал в незаконной деятельности - не возил наркотики, не убивал людей и не видел, чтобы они в этом участвовали, - я все равно знал, что где-то это происходит.

Я не был членом преступной группировки, но все равно я был с ними связан и получал зарплату их деньгами. Мне это не нравилось.

В то время я чаще появлялся в офисе, и как раз тогда заметил человека, регулярно приносившего туда деньги. Мой босс пару раз возил меня в горы, где он строил огромные особняки.

Несколько раз я видел его начальника, "большого босса". Он особо не светился, занимался делами у себя дома. У него была красавица-жена и ручной ягуар.

Однажды я спросил своего босса напрямую: "Ты член наркокартеля?"

Его ответ прозвучал двусмысленно: "Ты хочешь знать побольше, или хочешь делать вид, что ничего не знаешь?"

Я поглядел по сторонам, думая о том, в какую неприятную ситуацию я попал, и ответил: "Будем делать вид".

Нет выхода?

Я продолжал ездить на эти концерты на фермах, но чувствовал себя все менее уютно. Мне не хотелось продолжать этим заниматься, но я опасался, что бросить эту работу будет непросто.

Я начал дистанцироваться от коллег в маркетинговом агентстве. И я перестал чувствовать себя под защитой этих парней - я знал, что если когда-нибудь обращусь к ним за помощью, потом буду всю жизнь им должен.

К тому же я не ищу неприятностей на свою голову, и все это начало всерьез действовать мне на нервы. Однажды мне позвонил босс.

"Ты все еще хочешь работать на нас?" - спросил он.

Я набрал полные легкие воздуха и решил ответить правду: "Если честно, не хочу".

"Хорошо, тогда удачи", - ответил он.

Я сказал, что собираюсь пойти в офис и забрать свой компьютер и фотокамеру. Последовала пауза. "Хорошо, - сказал он снова. - Удачи".

Я запаниковал. "Что ты имеешь в виду? - спросил я. - Это мои вещи".

"Да, но они в моем офисе", - ответил он.

Мне показалось, что он мне угрожает, и со мной может случиться что-то неприятное, если я действительно пойду в офис за вещами. Так они там и остались.

Это было накладно, но не стоило рисковать.

Я заблокировал его и других людей, с которыми работал, в социальных сетях, а спустя несколько месяцев уехал из города.

Иногда я приезжал домой. Я опасался встречи с ними и потому старался вести себя незаметно.

Я продолжал делать ту же работу, но концерты и мероприятия, с которыми я работал, не имели отношения к картелям. Всего же я проработал на тех людей около восьми месяцев.

Никакой поддержки

Когда случается террористический акт, об этом говорят во всем мире, а мексиканцы в соцсетях шлют очень эмоциональные слова поддержки жителям Парижа, или Лондона, или любого места, где это случилось. Но, мне думается, на свою страну мы обращаем меньше внимания.

На улице кого-то убили - мы говорим "О, смотрите, чья-то голова на улице валяется".

Я люблю Мексику. Но очень печально сознавать, что мы настолько привыкли к таким вещам.

Возможно, мой рассказ поможет другим понять, какова жизнь в тех кругах, и как нечто столь ужасное может казаться почти нормой. Я рад, что больше не являюсь частью того мира.

Записала Теа де Гайер