"Маленький поступок нормального человека". История художницы Саши Скочиленко, которая помогала людям справиться с депрессией, а теперь арестована за "военные фейки"

Петербургская художница и музыкант Александра Скочиленко стала одним из символов протеста против российского вторжения в Украину. После замены ценников в петербургском "Перекрестке" на антивоенную агитацию ее задержали и отправили в СИЗО. На основе разговоров с близкими Скочиленко и ее собственных записей Би-би-си рассказывает о ее жизни и о том, как получилось, что художнице, не считавшей себя политической активисткой, грозит до десяти лет тюрьмы.

Как тихий протест обернулся уголовным делом

Друзья Скочиленко утверждают, что к Саше неприменимо слово "активистка". "Не припомню, чтобы она даже с пикетами выходила, - говорит друг художницы, редактор и видеооператор, а в прошлом координатор "Наблюдателей Петербурга" Алексей Белозеров. - Ее называют периодически активисткой, но зря, потому что ее раздражают и ей не нравятся вещи, которые не нравятся всем нормальным людям".

"Саша не является активисткой политической, на мой взгляд, - рассказывает друг Скочиленко, журналист "Эха Москвы" Арсений Веснин. - Она снимала [протесты], могла что-то творческое организовать, позвать людей поучаствовать в мероприятии, а не то что выходила все время с плакатами. Более созидательная задача была. Ее очень волновала свобода творчества, самовыражения".

"Все люди, которые знают меня лично, понимают, что все мое свободное время занимает музыка - и эти жалкие четыре ценника я закинула в магазин впопыхах между работой, репетицией и [музыкальным] джемом с N", - писала Скочиленко уже из изолятора временного содержания в апреле 2022 года.

Предложение менять ценники в российских супермаркетах на схожие по дизайну листовки с антивоенной агитацией появилось в середине марта в телеграм-канале "Феминистское антивоенное сопротивление". Там же чуть позже выложили готовый для печати сверстанный дизайн-макет. Идею акции сопровождали рекомендации по безопасности: например, не стоять прямо под камерами и расплачиваться только наличными, - однако быстро выяснилось, что эти меры не способны обеспечить анонимность участникам акции.

По данным антрополога Александры Архиповой, собирающей статистику по статье о "фейках", к 5 мая за замену ценников были задержаны семь человек.

При этом Саша Скочиленко стала одной из двоих россиян, против которых из-за ценников завели не административное дело о дискредитации вооруженных сил РФ, а уголовное дело о "распространение заведомо ложной информации". Кроме того в деле Сколиченко указан мотив "политической вражды" - по 2 части 207.3 статьи УК РФ ей грозит до 10 лет тюрьмы.

Адвокат Дмитрий Герасимов предполагает, что это может быть связано с содержанием листовок. "Потому что в тех ценниках [у других активистов] были просто высказывания против войны, а в Сашиных - информация о якобы действиях Вооруженных сил РФ", - объяснял он Би-би-си.

Парадоксальным образом такая форма протеста, по словам друзей, представлялась как раз наименее рискованной. "Акция с ценниками казалась более безопасным способом донести до общественности, что происходит, - объясняет девушка Саши Скочиленко Софья Субботина. - На акциях людей задерживают, избивают, а это тихий протест".

Как Сашей Скочиленко гордились власти Петербурга

И Арсений Веснин, и Алексей Белозеров, и основатель петербургского независимого издания "Бумага" Кирилл Артеменко, сейчас выступающие в защиту Саши Скочиленко, подружились с художницей еще в школе, благодаря участию в телепередаче "Игра ума".

Программа представляла собой дебаты: старшеклассники петербургских школ спорили на общественно-философские темы. Темы звучали, например, так: "Гражданин не обязан быть патриотом", "Память делает человека несчастным", "История ничему не учит", "Искренняя дружба возможна только между людьми с одинаковыми доходами". Все это показывали по телевизору.

Передача длилась пять лет и сформировала целое сообщество. В ней участвовали не только школьники, за кадром были выпускники, эксперты и учителя. "Взрослые, настоящие петербургские интеллектуалы. Журналисты, философы, - вспоминает Алексей Белозеров. - Там я и Саша познакомились со своими будущими преподавателями, потому что мы оба позже закончили Смольный институт свободных искусств и наук. Например, с [писателем и филологом] Андреем Аствацатуровым, философом Александром Погребняком, он был у Саши на суде. В этом и была уникальность проекта - там с тобой общались абсолютно на равных, и для многих школьников это был первый опыт, когда с ними взрослые разговаривали как с людьми, а не как с детьми".

На официальном портале администрации Санкт-Петербурга в свое время цитировались слова чиновницы города, хвалившей теледебаты за то, что они "воспитывают самостоятельность суждений, умение вести дискуссию, формировать и отстаивать свою позицию и быть толерантными к суждениям других". Ректор СПбГУ Людмила Вербицкая отмечала, что "именно здесь формируется новое поколение думающих и обеспокоенных будущим страны молодых людей".

Закрыли "Игру ума" в 2008 году, официальной причиной стал низкий рейтинг программы. Сейчас друзья Скочиленко по передаче носят ей передачи в СИЗО.

"Не хочу иметь какую-то определенную профессию. В общем-то, я ее и не имею", - рассказывала Скочиленко в интервью в 2020 году.

"У Саши такой вещи как карьера нет в приоритетах, при том что, очевидно, Саша много работает, - говорит Алексей Белозеров. - Она непрерывно генерирует тексты, рисунки, музыку. Это жизнь, это не профессия. Для нее нет разницы, как выражать себя и менять мир. Можешь сегодня через живопись - пожалуйста; завтра через стихотворение - пожалуйста. Послезавтра через размещение [антивоенного] ценника в "Перекрестке" - замечательно. Это всегда с ней, это она и есть".

Свою первую музыкальную группу Скочиленко создала вдвоем с подругой в 14 лет. "Когда мы познакомились, у нее были напульсники, железо, [на ногах] гады, короткая стрижка, черные волосы", - вспоминает Белозеров. Уже через неделю после знакомства с Сашей он оказался на ее концерте "в лесополосе".

После школы Скочиленко поступила в Театральную академию на факультет режиссуры кино и ТВ. "Я очень любила играть музыку, рисовать и выступать в театре (думала, что все это и составляет профессию режиссера)", - писала Скочиленко в соцсетях.

Светлана Погасий, однокурсница и подруга Скочиленко из Украины, вспоминает, что в академии Саша ​​всегда бралась за технически сложные истории. "В кино можно просто снять людей, которые будут что-то делать в кадре, но Саша всегда придумывала себе абракадабру, и при этом она страшный перфекционист".

Для одного из учебных проектов, вспоминает Погасий, Скочиленко соединила разные анимационные технологии: использовала воду, песок и камни, аппликации из бумаги, stop-motion и обычный видеоряд. В результате получился анимационный "эпос-арт-хаус".

В 2011-2012 годах во время протестов после масштабных фальсификаций на выборах в Госдуму Скочиленко снимала репортажи с митингов и с избирательных участков для петербургской "Бумаги". Белозеров вспоминает, что съемки были преимущественно лоу-фай: "Саша не стремилась никогда быть профессионалом-с-большой-камерой, главное, чтобы было высказывание прежде всего, а не красивая картинка".

В мае 2012 года Скочиленко и Белозеров поехали снимать для "Бумаги" митинг на Болотной площади, который закончился столкновениями с полицией. Скочиленко, вспоминает Белозеров, попала "в самое месиво".

"В некоторые моменты мне казалось, что это мои последние съемки, - рассказывала художница позже в соцсетях. - Ребята, там правда очень страшно - там свистят бутылки над головой, там прямо около твоих ног падают на асфальт булыжники, ты чувствуешь, как очень близко рядом с тобой рассекают воздух дубинки. Там людей избивают до полусмерти. Это называется как угодно, только не "законные действия полиции". Вчера весь вечер в моей голове я все время повторяла одну и ту же фразу: "Господи! Сохрани этих людей и мою камеру!"

Доучившись до пятого курса, Скочиленко не стала защищать диплом и забрала документы. В одном из интервью художница рассказывала, что сделала это, чтобы получить еще одно образование бесплатно. В соцсетях писала чуть подробнее: "У меня была чудовищная депрессия с творческим кризисом, который длился несколько месяцев, так что я решила попробовать себя в академической карьере".

В 2013 году Скочиленко поступила в Смольный институт на факультет свободных искусств и наук и изучала там антропологию. Одну из своих курсовых работ, вспоминает Белозеров, Скочиленко написала про визуальную эволюцию новогодних обращений президентов России: Ельцина, Путина, Медведева и снова Путина.

Художница анализировала, как меняются масштабы и угол съемки: "Фигура героя постепенно растет и раздувается", "Кремлёвские стены маячат где-то вдали и кажутся совсем уж крохотными. Такое композиционное решение выдает зарождавшиеся на тот момент имперские тенденции в современной отечественной культуре".

Смольный институт Скочиленко закончила с красным дипломом, но академическую карьеру продолжать не стала. "Для Саши это было совершенно неактуально, - говорит Софья Субботина. - Она давно поняла, что не видит себя в какой-то определенной деятельности, которой она будет заниматься прямо всю жизнь".

Скочиленко снимала и монтировала видео на заказ, работала иллюстратором и фотографом, сотрудничала с некоммерческими организациями - в числе ее последних работ перед арестом была съемка феминистского театрального фестиваля "Ребра Евы". Подрабатывала курьером и няней - няней, по словам художницы, было работать едва ли не труднее всего.

Зимой 2019-2020 годов Скочиленко ездила в Карпаты преподавателем в детскую киношколу, организованную Светланой Погасий. В качестве учебной работы дети с ее помощью сняли и смонтировали музыкальный клип по мотивам "Вечеров на хуторе близ Диканьки" Гоголя.

Четыре с половиной года назад Скочиленко научилась делать бытовой ремонт - сначала, вспоминает Софья Субботина, как арт-проект: "​​Была задача отремонтировать комнату в коммуналке, и Саша хотела, чтобы это сделали именно женщины своими силами. Она разобралась, как ставить гипсокартонные плиты потолка, как делать проводку, они сами грунтовали и красили стены".

Позже Скочиленко начала зарабатывать ремонтными работами на жизнь. В соцсетях она рассказывала: "Повесила люстру и карниз и прикрепила крестовину к стеллажу (на заказ). В сумме на все работы с уборкой ушло часа четыре. Наверное, это одно из самых крутых ощущений в мире - когда получилось что-то починить или сделать. Для монтажа карниза пришлось сверлиться в бетонную стену, даже для меня - я вешу 45 кг - это более чем возможно. Когда-то давно я думала, что это нереальная работа для женщины".

Одним из важнейших для Скочиленко проектов последних лет были "Свободные джемы". Софья Субботина объясняет, что идея была в том, что там могли выступить все желающие "без критики и давления со стороны музыкантов, которые считают себя профессиональными".

​​Жительница Петербурга Анна Васильева рассказывает, что решила принять участие в свободных джемах, увидев объявление во "Вконтакте". До этого, упоминает девушка, практически везде, где ей приходилось играть, она "сталкивалась с критикой, более или менее мягкой".

На джеме Саши Скочиленко "мы просто начали играть, и в этом не было никаких правил, рассказывает Анна: "Мы не договаривались о тональности или ритмическом рисунке. Можно было свободно выбирать инструмент. Я схватилась за бубен, потому что "высказываться" на гитаре мне пока было некомфортно. Для меня сначала это была буквально музыка о том, как люди начинают говорить друг с другом и узнавать друг друга. Кто-то присматривается и привыкает, кто-то чувствует себя свободнее и проявляется активнее. Люди приходили, и нас на самом деле было очень много, и это было фантастикой для меня, но наша музыка получилась очень стройной".

Ключевым для Скочиленко, объясняет Васильева, была "ненасильственность" и отсутствие покровительственной позиции: "Было так, что один из участников начал советовать участнице, как лучше будет звучать ее инструмент, что ещё можно сделать. Саша подошла и подсела к нему, играя на флейте. Ей даже не пришлось ничего говорить. Но этому участнику пришлось отвечать ей именно музыкой. Она старалась, чтобы каждый пришедший мог свободно выражать себя в музыке. Без оценок, исправлений, критики и непрошенных советов".

Как Скочиленко помогла людям в России начать говорить о депрессии

Свой первый курс Театральной академии Скочиленко в соцсетях вспоминала так: "В это время мое состояние было очень тяжелым, и я не знала, куда деть себя от отчаяния, бредовых параноидальный идей и болезненной беспричинной тоски. Блестящая студентка известного творческого вуза, самостоятельно поступившая на режиссуру после окончания школы - иногда я просто могла остановиться и очень громко заорать, распугивая людей на улице. Однажды я перестала есть".

Сложности со здоровьем у Скочиленко были с детства. В два или три года у девушки диагностировали генетическую непереносимость глютена - целиакию. "Была на безглютеновой диете уже, когда мы с ней познакомились, - вспоминает Белозеров про их общение в школе. - Нельзя было пойти в "Макдональдс", никаких булочек, шавермы". "Носила с собой коробочки [с необходимой едой]", - вспоминает учебу в Театральной академии Погасий. Сейчас друзья и близкие Скочиленко пытаются добиться необходимого художнице питания в условиях СИЗО - несоблюдение диеты грозит не только болью, но и серьезными осложнениями вплоть до онкологии.

Кроме того, у Скочиленко с ранних лет были психологические проблемы. "Для нее это было огромным вызовом, потому что она ощущала очень много чего, что ей очевидно мешало жить, ее постоянно отправляли к разным врачам, она лежала в больницах, а врачи разводили руками, и она шла дальше, пока что-то не случалось: обмороки, головные боли, плохое самочувствие психическое", - рассказывает Белозеров.

В 2007 году Скочиленко впервые обратилась за помощью в место, которое она называет "молодежной консультацией", после чего художницу практически насильно госпитализировали в психиатрическую больницу им. Скворцова-Степанова. "Мне охренительно не понравилось! - вспоминала Скочиленко в соцсетях. - Не знаю, как там сейчас, но в 2008-м году там были ужасающие бытовые условия (и это не самое худшее место), странные авторитарные порядки, а-ля нельзя сидеть или лежать на застеленной кровати, запанибратское и уничижительное отношение персонала, трудотерапия, а также выдача сигарет агрессивным больным за то, что они будут избивать лежачих, мотивируя их встать к приему пищи…".

По рассказам художницы, выбраться оттуда ей помог отец. Он же нашел ей первого психотерапевта и помог оплатить три сессии. "Потом он очень удивился тому, что лечение не окончено, и денег больше не дал. Так я начала работать в 17 лет, чтобы иметь деньги на свою первую психотерапию", - рассказывала Скочиленко.

При этом Саша, по словам Белозерова, никогда не скрывала своих проблем: "Разговоры про психические заболевания тогда были гораздо больше стигмой, чем сейчас. И стигма стала меньше, в том числе благодаря Сашиным усилиям, ее книжке про депрессию и ее откровенным разговорам". В соцсетях художница подробно рассказывала, как постепенно она системно занялась своим душевным здоровьем.

В 2014 году Скочиленко использовала свой опыт при создании "Книги о депрессии" - комикса про девочку Сашу в поисках лечения, - и выложила работу во "ВКонтакте". Публикация стала вирусной: в следующие несколько лет "Книгу о депрессии" перевели на английский, испанский и украинский языки, а художницу стали звать на фестивали, презентации и интервью.

При этом, рассказывая про один из фестивалей, художница вспоминала: "Книга о депрессии" была выставлена однажды в огромном атриуме главного здания ВШЭ в Москве. Это была огромная честь для меня! Организаторы купили мне билет на поезд. На стене висят большие распечатанные страницы моей книги <...> Меня внимательно слушают проходящие люди и даже не догадываются, что на моих ногах в это время надеты пакеты. В тот момент у меня не было денег даже на сухие ботинки (впрочем, как временами и сейчас), был сильный ливень, и я обмотала ноги полиэтиленовыми мешками, а поверх надела обувь, чтобы не промокнуть совсем".

Скочиленко нарисовала еще несколько книг о проблемах душевного здоровья. В книге "Что такое мания?" специфика состояния передавалась в том числе с помощью работы с цветом - сочетании контрастных фиолетового и оранжевого; а "Меня никогда не любили" была сделана черно-белой.

В 2019-м году "Книга о депрессии" вышла в Украине в формате артбука. "Русские издательства никогда не верили в этот проект в твердой обложке, а украинский "Моноліт-Bizz" взял тогда и сделал, - писала Скочиленко. - Я перерисовала от руки в этой книге каждое слово на украинскую мову. Я никогда не знала украинского языка и делала это по переводу издательства. Я внимательно прописывала эти буквы как иероглифы под чутким руководством издательства. Каждый день, в который я работала над этим проектом, я думала, что меня посадят, как только книга будет издана. Ведь уже тогда между нашими странами шла война. Это был мой личный робкий жест дипломатии и мира".

Как Саша Скочиленко оказалась в СИЗО

"Саша говорила, что она в шоке, что за время ее пребывания в Карпатах ей ни один человек не сказал ничего в духе: "Ты чего приперлась", - вспоминает Светлана Погасий участие Скочиленко в детском кинолагере в Карпатах.

"Наоборот, когда она говорила людям, что она из Петербурга, все отвечали: "Как хочется там побывать". В Киеве мы прошли пешком весь центр, и Саша повторяла: "Блин, а у нас все говорят, что у вас тут красно-черные флаги и люди ненавидят русских". Она ехала сюда со страхом. И повторяла много раз: "Как тут у вас оказалось хорошо", - рассказывает Погасий.

По словам Алексея Белозерова, протесты против российского вторжения в Украину 24 февраля, вероятно, стали первыми, на которые Скочиленко пошла не как видеооператор. "Я учила в Украине детей в детском лагере снимать видео, помню каждого из них в лицо. Они ничем не отличаются от детей, которых я вижу в России. И мне страшно, мне больно, мне жутко, что сегодня на них падают бомбы", - писала она в тот день.

На очередной акции протеста, 4 марта, ее задержали. Через несколько дней Скочиленко написала в соцсетях: "​​В России очень страшно. Самое страшное даже не то, что ты гарантированно уедешь в отдел полиции в автозаке за то, что вышел высказаться против войны, которую не поддерживаешь. И не то, что в наших ОВД пытают задержанных. <...> И не то, что если называешь войну войной, можешь получить теперь уголовную статью. <...> Самое страшное, что некоторые наши соотечественники действительно не понимают ценности человеческой жизни, поддерживают насилие и находят в нем ценность".

В марте и апреле Скочиленко в качестве антивоенного протеста организовала музыкальные "Джемы мира", куда могли прийти все желающие. По словам близких людей Скочиленко, когда они услышали о задержании Саши, они предположили, что это произошло именно из-за джемов против войны.

"История с ценниками вообще глупая, - говорит Арсений Веснин. - Саша забежала на три минутки в этот "Перекресток", ей казалось, что это прикольная идея. Забежала, подумала, что сделала такое маленькое дело, и побежала дальше на репетицию. Ей показалось, что есть смысл и изящество. Многие думали, что это гораздо безопаснее, чем выйти на улицу. Если ты выходишь на улицу с плакатом, тебя точно задержат, а тут ты поменял ценники - ну поменял, продавцы убрали. Ну и что? От Саши я не слышал, чтобы она придавала большое значение этому".

"Маленький поступок нормального человека", - характеризует акцию Веснин.

5 мая, после очередного визита адвоката в СИЗО, Софья Субботина рассказала, что Скочиленко начали травить сокамерницы: "Несмотря на то, что в СИЗО такого правила нет, Саше разрешают принимать пищу и пить чай только во время общего завтрака, обеда и ужина. В один из дней Саша во время завтрака была у врача, и, когда она вернулась в камеру, старшая запретила ей есть до обеда. Из-за того, что места в камере мало, старшая вынуждает Сашу выкидывать часть еды, которую мы ей передаем. <...> Саша не может открывать холодильник самостоятельно, также она не всегда имеет доступ к остальным продуктам, так как они хранятся под кроватью у старшей.

Изначально психологическое давление на Скочиленко оказывала старшая по камере, позже к ней присоединились остальные, рассказывает Субботина: "Саше стали постоянно говорить, что от нее плохо пахнет. Сокамерницы заставляют Сашу каждый день перестирывать всю свою одежду, включая обьемные свитера и теплый халат. <...> Недавно ее заставили стирать вещи прямо с утра, из-за чего Саша снова пропустила завтрак. Придирки от старшей поступают постоянно: она указывает Саше, во сколько слоев складывать тряпку при уборке камеры, какой стороной держать веник и с какого края начинать мести комнату".

Рассказывая об их с Сашей юности, Алексей Белозеров упоминает, что пару лет назад ему предложили подумать о возрождении телепередачу "Игру ума". "​​Если бы ко мне сейчас кто-то пришел с такой идеей, я бы не то что обсуждать ее не стал, я бы сказал "ты дурак", условно говоря, - говорит Белозеров. - Ты понимаешь, что не можешь сейчас с людьми, особенно с детьми, публично ни о чем разговаривать, потому что ты просто сломаешь им жизнь. Они что-нибудь в запале скажут, как мы тогда, может быть, говорили, и это будет статья [УК] сначала взрослым, которые все это затеяли, а потом и им самим".

В СИЗО с утра до вечера работает Первый канал.